Хроники Артуриана: империя выживших

– А что они мне скажут? – хмыкнула Вэйден, скрестив руки на груди. – Они в другой команде. Пускай попробуют, заодно посмотрим, как сработает наказание.

Студенты ахнули. К семье юа Партруа относились с уважением не только в академии Сартерут, но и далеко за её пределами, ведь Тиргол юа Партруа был приближен к императору Урбосу, а его дети, Имадр и Лиура, считались одними из лучших студентов не благодаря тому, что их отец директор, а исключительно из-за своих собственных способностей. Потому такая открытая враждебность повергла многих в шок, а кто-то, присвистнув, с нетерпением ожидал развязки.

Вэйден вскинула подбородок и самоуверенно уставилась на толпу, выискивая того, кто осмелится ей возразить.

Грубо оттолкнув студентов перед собой, к девушке вышел Имадр, он приблизился вплотную к Вэйден и грозно навис над ней неприступной скалой. Это только позабавило девушку. Она, ядовито улыбнувшись, задрала голову и с презрением выплюнула в лицо Имадру:

– Что? Ударишь меня? Забыл, что студентам запрещено сражаться, где-либо кроме тренировочн… А-а-а!

Истошный крик боли пронзил зал отдыха. Студенты в страхе отскочили, не понимая причину столь резкой перемены в лице Вэйден, которая рухнула на пол, корчась в судорогах.

Имадр с хладнокровной усмешкой следил за тем, как Вэйден изгибается от невыносимого страдания, по её телу пробегали голубоватые искры, а изо рта пошла пена. Запахло паленым мясом и жжеными волосами, от тела девушки поднимался легкий дымок. Члены команды с беспокойными криками подбежали к Вэйден, Имадр медленно отошёл от неё, не оборачиваясь.

– Что с ней? – закричала черноволосая девушка из группы Вэйден, но подходить близко не рискнула.

– Надо помочь! – парень из её команды уже было прикоснулся к руке девушки, по телу которой пробегали редкие судороги.

– Нет, не трогай! – девушка остановила его. – Остаточное электричество может по тебе долбануть.

Все замерли, не решаясь вздохнуть, и с напряжением следили за неподвижной Вэйден.

– Эй, Карда! Она больше не шевелится, – парень наклонился над Вэйден, глаза девушки закатились, а язык вывалился изо рта. – Надо позвать на помощь, вызови медробота.

Карда кивнула и принялась быстро перебегать пальцами по часам.

– Она не дышит! – помертвевшим голосом проговорил парень, отскочив от Вэйден. – Грудь не двигается!

– Что? Проверь её часы, быстро!

Парень в страхе затряс головой и не двинулся с места. Карда, выругавшись, осторожно приблизилась к Вэйден, села на корточки и дрожащими пальцами нажала на дисплей часов девушки.

Сглотнув, Карда в ужасе обернулась к остальным.

– Пульса нет.

Тут же, подтверждая слова девушки, часы Вэйден пискнули и бесстрастным женским голосом объявили:

– Студент Вэйден юа Фэлдруа – мертва, преподаватели будут оповещены немедленно. Просьба всем оставаться на своих местах до прибытия помощи.

Студенты, осознав произошедшее, закричали, заметались по залу, пытаясь выбраться из зала отдыха, но двери оказались заблокированы, и они лишь бесплотно колотили по ним руками и ногами.

Олара, побледнев, сделала шаг назад, не отводя взгляда от потускневших глаз Вэйден. Девушка оступилась, ноги подкосились, и она бы упала, если бы крепкие руки Фаруса не подхватили её за плечи. Олара, дрожа, повернула голову, но не увидела на лице друга ни сочувствия ни беспокойства. Фарус, поджав губы, смотрел куда угодно, но не на Олару. Затем девушка почувствовала лёгкое касание к правому боку. Фарус, убедившись, что Олара стоит крепко, кивнул ей, не глядя, и отошёл к Пелуа, которая бледностью могла соперничать с мертвецом. Она сидела на полу и тихо плакала, что-то причитая себе под нос, Геск беззвучно гладил подругу по спине.

Олара покрутила головой и, заметив, что на неё сейчас никто не смотрит, засунула руку в правый карман мундира и нащупала тонкую пластинку, но доставать её не стала.

Отовсюду раздавались крики:

– Какого хрена?

– Они все спятили!

– Выпустите меня! Я хочу домой!

Олара приложила руку к виску. Чувствуя подступающую к горлу тошноту, она присела на ближайший диван, рядом опустилась Фелска. Её губы тряслись, но взгляд был твердым.

– То есть, если мы скажем кому-то не из своей команды хоть слово, мы что – умрём? – Чалга, заикаясь, рухнул на колени на пол и с надеждой поглядел на Фелску. Но та не спешила опровергнуть его заявление.

– Что-то не так. Происходит что-то странное, – Фелска покачала головой. – Мой брат не рассказывал ни о чём подобном. Чушь какая-то. Это, должно быть, ошибка. Так не должно было случиться.

В потолке появилось квадратное отверстие, и с металлическим скрежетом сверху одна за другой спустились клешни медробота. Студенты замолкли и с паникой в глазах уставились на то, как обмякшее тело Вэйден с темным мокрым пятном на юбке плавно поднялось в воздух, удерживаемое стальными клешнями.

Как только отверстие бесшумно затворилось, дар речи вновь вернулся к оставшимся студентам.

– Они хотят убить нас всех? – вскричал Чалга, хватаясь за голову. – Надо сообщить домой, дозвониться хоть кому-нибудь! Чтобы нас вызволили отсюда.

– Произвол. Нарушение закона, – бездумно твердила Фелска. – Безумие. Ошибка.

– Они тут все спятили, – резко вскочил на ноги Чалга. – Я звоню домой!

Он с остервенением принялся тыкать по дисплею часов, но уже через мгновение его запал, как ветром сдуло. Он опешил и, раскрыв рот, уставился на Фелску.

– Что такое? – забеспокоилась она.

– Не работает. Попробуй ты.

Фелска дважды нажала на экран часов, но, нахмурившись, бросила:

– У меня тоже. Пишет, что доступ запрещен.

Непомерный ужас пробежал по лицу Чалги.

– Это только начало, да? – Олара вздрогнула, едва её уха коснулся бархатный шёпот Ариана.

***

Совместными усилиями студенты выяснили, что кроме связи по внутренним номерам, в часах отключили доступ к интернету и к Системе академии. Единственными нетронутыми функциями остались: отслеживание жизненных показателей и отсчет времени, которое текло бесконечно долго. Час за часом ничего не происходило. Громкие рыдания, раздававшиеся то в одной части зала, то в другой постепенно стихли, сменившись давящим безмолвием. Редкий шёпот нарушал всеобщее молчание, но почти никто не решался начать разговор даже с членом собственной группы, не говоря уже о знакомых из других команд.

Олара остекленевшим взглядом смотрела на пустое место, где раньше лежала Вэйден. В голове девушки проносились неоформленные тусклые мысли, она тщательно отгоняла их, как и эмоции, настойчиво прорывающиеся сквозь маску напускного безразличия. Осведомленность Олары о том, что на самом деле задумал император Урбос, не помогала ей смириться с происходящим. Она планировала до последнего оставаться на задворках экспериментального проекта, чтобы никто и не подумал отправлять её на Торнуил в качестве члена группы лучших студентов Сартерута. Однако правило, о наличии которого Олара и не догадывалась, всё изменило.

Девушка сжала тонкую пластинку в кармане так, что она больно впилась в кожу.

“Что мне теперь делать?” – среди вороха других мыслей ярко пылал один единственный вопрос, логичный ответ на который совершенно не устраивал Олару. Она уже переступила через себя, когда дала понять в работе над чертежом "Эвридики", что знает больше, чем показывает. А что дальше? Неужели всё то, что она так долго строила, разом рухнет только лишь потому, что иначе ей просто не выжить? От беспомощности и несправедливости Оларе хотелось выть, и днём ранее она бы так и сделала, однако сейчас привлекать к себе лишнее внимание, ей казалось невозможной глупостью.

– Как настроение?

Олара вздрогнула и обернулась к дверям, которые в это мгновение оказались распахнуты, а в них, скрестив руки на груди, с самодовольной улыбкой стоял профессор Зартен юа Милгруа. Вопрос явно задал он, однако отвечать ему никто не торопился.

– Объясните, что происходит? – парень в очках из команды Вэйден утёр рукавом покрасневшие щёки и с остервенением во взгляде выпалил так быстро, словно боялся, что его остановят раньше, чем успеет высказаться: – Вы нас отчисляете за невыполнение всего одного задания, так ещё и одна из нас умерла от вашего, так называемого, наказания. Отвечайте, что всё это значит и кто за этим стоит!

Однако профессор юа Милгруа и бровью не повел. Он непринужденно прислонился к стене возле двери и обвел зал взглядом полным безразличия.

– Разве не говорилось ранее, что групповые проекты – нововведение Императорского Совета? Или у вас проблемы со слухом?

– Для чего императору Урбосу убивать детей элиты Артуриана? – выкрикнул кто-то, не спеша показаться. – Или вы думаете, что мы поверим, будто это может быть ему выгодно?

Профессор пожал плечами.

– Спросите об этом у него, когда встретитесь с императором лично после завершения проекта. А пока готовьтесь к отбою, – оторвавшись от стены Зартен сделал пару шагов к выходу. – Завтра рано утром ждём вас на плацу. Точное время спросите у Системы, доступ к ней мы частично разблокировали. И помните: запрет на общение с членами не своей команды распространяется и на внеурочное время.

– Мы это уже выяснили, – хмыкнул Имадр.

Олара с трудом сглотнула, представляя искаженное болью и страхом лицо Вэйден.

– Я хочу позвонить домой, – невысокая девушка с заплаканным лицом и дрожащим голосом нетвердой походкой вышла из-за спины подруги, которая озабоченно посмотрела на неё. – Почему вы заблокировали связь?

– Чтобы вы навели панику? – искренне изумился профессор юа Милгруа. – Запрет на звонки спадёт после завершения викера и начала следующего этапа проекта. Мы не отрезали вас от связи насовсем, просто хотим поберечь нервные клетки ваших родителей.

– Ага, родителям Вэйден об этом скажите, – злобно бросил юноша в очках из группы Вэйден.

Зартен устало потёр переносицу.

– Вы учитесь в военной академии, а не в школе искусств. Ваши родители должны быть готовы к тому, что каждый из вас может погибнуть в любой момент. Во время обучения, после – в эмиграции или на службе во флоте. В Империи идёт война, и смерть её верная спутница. Так что не придавайте значения тем вещам, которые этого совершенно не стоят.

– Так и передадите министру внеартурианской экономики, когда пришлёте ему труп Вэйден? – не унимался парень, однако и на этот выпад профессор юа Милгруа ответил безучастно:

– Слово в слово. Отбой.

А затем, оставив студентов в большем недоумении, чем раньше, вышел из зала отдыха. Двери, оставшиеся распахнутыми, манили свободой, которая не предвещала ничего хорошего.

***

Широкий полукруг из звезд и останков древних планет белел на чёрном небе Ародана. Но, казалось, что красных сигнальных огней линкоров “Эвридика” на нём гораздо больше, чем небесных светил.

Олара угрюмо следила за тем, как плавно передвигаются высоко в воздухе космические корабли, перестраиваясь в сложные фигуры. Небо над Артурианом никогда не пустовало. Тысячи кораблей черными тушами нависали над землями оранжевой планеты и молчаливо бдили, чтобы ни один из тех, кто осмелится пересечь тысячи световых лет и напасть на прославленный на всю туманность Орфея флот Артуриана, погиб сразу же, едва их корабль появится на видимом горизонте.

На панорамной крыше двадцатиэтажной академии Сартерут царили свежесть и прохлада. В небольшой оранжерее под контролем Системы произрастали древние образцы растений, привезённых с Земли, давно утраченной родины артурианцев. Приторный сладковатый аромат щекотал нос и навевал дремоту, но у Олары сна не было ни в одном глазу. Она, вцепившись пальцами в тонкую пластинку, в десятый раз перечитывала послание от Фаруса, которое тот оставил в кармане её мундира.

“Почему ты сказала, что я должен завалить все этапы? Ты хотела, чтобы меня из академии отчислили? Не ожидал от тебя такого, Олара. Наша команда только в последний момент успела выполнить задание правильно, тогда как твоя сделала это первой. Это такая шутка была? Если так, то несмешно. Как только запрет на общение снимут, я выскажу тебе пару ласковых, подруга”.

Олара прикусила нижнюю губу так, что она онемела. Внутри неё все клокотало от бессилия и отчаяния. Не так, не так всё должно было случиться. Она ведь не хотела тогда помогать с чертёжом, но почему открыла рот? Почему показала всем, что на самом деле она не такая, как о ней думают? Надо было позволить их команде проиграть и вылететь из академии и вернуться домой, к отцу, и тогда…

А что тогда?

Олара со вздохом оперлась спиной о холодную поверхность стекла и отбросила пластинку с запиской Фаруса, которую предварительно стерла с неё. Если её отчислят и она вернётся домой, станет ли жизнь от этого лучше? Отец никогда не настаивал на том, чтобы Олара получала образование, наоборот, всё её детство Каронар твердил: “ Чем меньше ты знаешь и умеешь, пело, тем свободнее будешь”. Эти слова отчетливо впились в неокрепший детский разум и Олара, словно мантру, повторяла их всякий раз, когда ей хотелось показать себя, поставить на место тех, кто смеялся над её глупостью. Но незавидная судьба отца, плененного Военным министерством за его талант к изобретательству, охлаждала амбициозный пыл девушки до тех пор, пока Олара окончательно не смирилась с тем, что великой карьеры и блестящего будущего ей не видать.

А сейчас что? Если Олара продолжит жить так, как привыкла, то разве она не получит того, что ей нужно? Спокойное будущее в доме родителей и никакого Торнуила, куда их планирует отправить император для своих никому не понятных грандиозных планов.

Однако…

Олара вновь перевела взгляд на небо. Полчища красных огоньков заполонили всё вокруг. От осознания мощи Империи захватывало дух. И всё это благодаря её отцу. Если бы двадцать лет назад Каронар юа Шакруа не придумал “Эвридику”, что сейчас было бы с Артурианом? Не проиграл бы он тогда Лерутрангу? Разве не достоин восхищения человек, способный поднять с колен целое государство и помочь расширить власть на многие тысячи световых лет во все стороны? А что если и она так сможет?

Олара покачала головой, отгоняя непрошенные мысли.

Нет. Нужно придумать, как избежать отчисления из академии, но при этом не попасть на Торнуил. А ещё стоит быть осторожнее с тем, какой информацией следует делиться с друзьями, а какой нет. Укол вины острой иглой впился в грудь Олары, когда она вспомнила безразличный взгляд Фаруса. Он наверняка подумал, что она предала его, обманула специально.

Сжав ладони в кулаки, Олара выругалась.

“Дебильный запрет на общение. Теперь целый викер ждать, чтобы объясниться. Или может тоже передать ему тайком табличку с посланием?”

Не успела Олара развить мысль, как на лестнице, ведущей в оранжерею послышались неторопливые шаги. Девушка подобралась и притаилась, ища пути к отступлению, но когда она увидела лицо того, кто нарушил её покой, Олара презрительно хмыкнула и встала.

Ариан, заметив девушку, остановился на последней ступеньке и нахально улыбнулся:

– Ты всегда нарушаешь правила, но при этом ни разу не была наказана. Поделишься секретом? Или это твоя сверхспособность?

Олара закатила глаза и плюхнулась обратно на пол, оперевшись локтем о клумбу с лиловыми пионами.

– Следишь за мной?

Ариан в небрежно наброшенном на плечи мундире степенно вошёл в оранжерею и присел на парапет. Его подтянутая фигура тенью отразилась на стекле. Парень закинул ногу на ногу и изучающим взглядом прошёлся по Оларе. Девушка и не подумала смутиться, хотя понимала, что выглядит сейчас потрепано: длинные волосы с утра не видели расчески, рубашка выбилась из короткой юбки, а на мундире было пропущено несколько пуговиц, из-за чего он лежал нелепыми волнами.

– Стараюсь избегать, – наконец ответил Ариан, закончив осмотр холодной ухмылкой, – но ты настолько громкая и заметная, что сложно оставаться вдали от тебя. Я пытался.

Олара нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда за последние сутки она вела себя шумно, но на ум ей ничего не пришло. В опасные моменты Олара предпочитала тактику: замри или беги, так что шума старалась производить по минимуму, чтобы оставаться никем не замеченной.

– Рада, что старался. Чего ты хочешь? Я не настроена вести светские беседы с тобой.

Олара, скрестив руки на груди, отвернулась в надежде, что её ответ послужит достаточным аргументом для того, чтобы её оставили в одиночестве, но Ариан даже не шевельнулся.

– Я здесь не за этим. Пришёл поговорить по делу.

Серьезность в тоне Ариана заставила Олару поднять на него взгляд. Таким собранным и сосредоточенным девушка видела его впервые. Однако играть по его правилам не спешила.

– Как ты узнал, что я здесь буду? Шёл по зову сердца?

– Спросил у Системы, – легко пожал плечами Ариан.

Олара мысленно отругала себя за невнимательность. Профессора же вернули им доступ к Системе, как только выпустили из зала отдыха, а у неё можно было без проблем узнать расположение любого студента в пределах Сартерута в целях безопасности учащихся и контроля над ними. Отец, правда, научил Олару выключать слежение на своих часах, что позволяло девушке оставаться незамеченной тогда, когда ей было нужно, но, видимо, после отсоединения от Системы настройки в её часах сбросились, и теперь их придётся настраивать заново.

– Понятно, – Олара устало провела ладонью по лицу. – Что надо?

– Хочу тебя в свою команду, – без обиняков произнёс Ариан, следя за реакцией Олары, и она не заставила себя ждать:

– Мы уже в одной команде, придурок.

– Ты поняла о чём я, – он вскинул бровь и наклонился, полумрак оранжереи окончательно скрыл Ариана в тенях, и лишь ледяные голубые глаза насмешливо сверкали. – Ведь, в конечном итоге, все задания и этапы ведут нас к Торнуилу.

– Я не собираюсь лететь на Торнуил.

Ариан рассмеялся. Его бархатный смех распугал светлячков, которые приметили горшок с розами в качестве места обитания. Они разлетелись по оранжерее золотистыми искрами, придавая обстановке оттенок сказочности и нереальности.

– Хочешь, чтобы тебя отчислили из академии? Тогда зачем помогла с чертежом, могла бы и промолчать.

“Подловил, засранец”, – Олара закатила глаза и отвела взгляд.

– Зачем тебе в команду человек, у которого оценки хуже всех в академии? Только лишь из-за того, что я неплохо разбираюсь в одном единственном линкоре?

Ариан поджал губы. Терпение, которое он выделил на этот разговор, стремительно заканчивалось, но в голосе его сквозила мягкость и вкрадчивость:

– Сомневаюсь, что твои знания ограничиваются только этим. Я знаю тебя с самого детства, Олара. И ты не похожа на глупого человека. Экспрессивного – да, но не глупого. Однако мне не понятно, почему ты скрываешь ото всех свой интеллект.

Олара, терпения у которой и вовсе не было изначально, раздраженно обернулась.

– Тебе нечем заняться в свободное время, как размышлять о том, как работает моя голова?

– Не льсти себе, – не удержался от презрительного смешка Ариан. – Я рассматриваю тебя только как партнера в выживании. На Торнуиле каждый будет сам за себя, так что полезно иметь в окружении тех, кто поможет тебе выжить.

Олара с интересом посмотрела на Ариана. Его лицу ужасно шли эти кривые причудливые тени, которые создавало тусклое освещение оранжереи. Острые скулы стали ещё острее, а кожа бронзового оттенка казалась нежнее шелка. Он, словно колдун, вышедший со страниц сказок, или демон из древних земных историй, пытался завлечь Олару в свою паутину, но девушка невозмутимо обрубала нити, не давая им опутать себя.

– Это твоё предположение или слова отца? – с улыбкой осадила Олара и дружелюбная маска Ариана окончательно сбросилась.

– А какая разница? – возмущенно взлохматил волосы он. – Ты бы на моём месте не воспользовалась преимуществом? Сидела бы и тряслась в углу в ожидании, что кто-нибудь спасет тебя?

– Нет, – не задумываясь бросила Олара. – Я ни на чьем месте, особенно на своём, не воспользовалась бы способностями других.

– Ты странная, – искренне изумился Ариан. – Зачем скрываешь свои возможности, убегаешь от любого проявления талантов?

Олара поднялась на ноги, желая закончить неприятный разговор.

– Затем, чтобы такие, как ты, не использовали меня в своих грязных целях.

Девушка двинулась к выходу, но к лестнице пройти можно было только через Ариана, который воспользовался случаем и схватил девушку за руку, притянув к себе. Их взгляды встретились.

– Подумай над моим предложением, – прошептал он Оларе, сжав до боли её запястье. – Хорошо подумай. Если хочешь выжить – вступай в мою команду, и все вместе мы станем лучшими.

Олара мило улыбнулась, слегка наклонилась так, что их носы почти соприкоснулись кончиками, и тихо выдохнула:

– Я подумала. Мой ответ: иди в жопу.

А затем одернула руку и побежала по лестнице, вслед ей донесся голос Ариана:

– Как скажешь, Олара. Доживи до Торнуила, но не обещаю, что ты переживёшь и его.

V

Артуриан, Ародан, военная академия Сартерут,

5347 год, 38 день первой зимы

Утро потоком жаркого ветра вторглось в распахнутое окно комнаты Олары горьким и пряным ароматом пустыни. Часы девушки неистово вибрировали, возвещая о скором начале учебного дня. Олара с трудом разлепила глаза и выругалась, когда воспоминания о случившемся вчера окончательно разбудили её. С помощью Системы Олара наскоро умылась, перекусила сендивчами с угрем из подземного моря, которые каждое утро оставляли в пищевом блоке комнаты рабы, накинула спортивную форму, а затем вылетела из комнаты, чуть не столкнувшись в коридоре с Пелуа.

Олара уже было открыла рот, чтобы поприветствовать подругу, но та в страхе замотала головой, прижав руку к губам.

“Точно, спросонья совсем забыла про это дебильное ограничение. Так и помереть по глупости недолго”, – подумала Олара, с беспокойством оглядывая подругу, она выглядела неплохо, хотя и явно не спала ночью, судя по тёмным кругам под карими глазами.

Пелуа промаршировала на месте и вопросительно изогнула бровь. Олара кивнула, и они вместе пошли по направлению к плацу, который располагался на пятнадцатом этаже академии рядом с причалом для воздушных кораблей.

Весь путь подруги проделали молча, то и дело с волнением поглядывая друг на друга. Олара всё это время раздумывала, стоит ли ей передать оправдательное послание Фарусу через Пелуа или всё же дождаться подходящего момента и отдать табличку лично. Но в итоге решила не подставлять подругу: мало ли профессорам вздумается их обыскивать, а там здравствуй отчисление для неё, для Фаруса и для Пелуа. Поэтому Олара проверила в кармане штанов – на месте ли табличка и отложила всё до лучшего случая.

На плацу уже собрались все первокурсники. Ровными черными рядами они стояли, подняв головы к небу и приложив кулак к виску. Олара и Пелуа стремительно заняли ближайшие свободные места и вовремя: на высокую трибуну с гербом Сартерута, силуэтом “Эвридики” среди звёзд, вышел профессор Рислу юа Вартруа. Он поднял руки, чтобы снять с головы белый капюшон, его предплечья, усыпанные рунами, слегка тряслись от внутреннего волнения.

– Новый чудный день наступил, не правда ли? – громкий звенящий голос профессора, усиленный чипом, который располагался на горле, больно ударил по ушам, и студенты поморщились. – Так давайте же достойно встретим его! Тридцать кругов бегом для разминки. Но для начала споём гимн нашей великой Артурианской империи.

И, словно по команде, над плацем полились грузные торжественные ноты, от которых пульс начинал стучать чаще, а подбородок сам собой поднимался всё выше от гордости за великую державу. Профессор юа Вартруа пел громче всех, его писклявый голос будто разлетался повсюду надорванными фразами, перекрывая голоса и мысли студентов.

“Дари о, Империя, право и волю

Служить тебе до конца моих дней.

Смиренно склоняю я свою голову,

Покорен отныне одной лишь тебе”.

Последний куплет предназначался для планет-доминионов, но профессор юа Вартруа считал за гордость петь эти строки, воспевая тем самым единение всех, даже отдаленных, уголков Империи.

Едва стихли последние звуки гимна, как профессор, махнув рукой, отправил сотню студентов бегом по прямоугольному плацу размером в пять квадратных километров. Олара пересчитала глазами первокурсников и с похолодевшим сердцем поняла, что профессор юа Милгруа не шутил – тех, кто завалил вчерашнее задание и в самом деле отчислили. Оставалось только гадать, как на это отреагировали их прославленные родители.

– Хорошо спалось?

Олара растерянно обернулась, заслышав голос Ариана, парень непринужденно бежал чуть позади девушки, при этом остальные студенты их с лёгкостью обгоняли.

– Отвали. Ты не понял мой ответ? – Олара озлобленно бросила через плечо. – Нет, Ариан, значит, нет. Не мои проблемы, что раньше ты не получал отказов. Смирись и живи дальше.