Очень живучая тварь

– Нет не понял! Что значит, хренушки?!

Я начинаю закипать. Дебильная парочка. Эта мелюзга мне вообще не нравится. Да и синий, если честно, пугает. Амбал стероидный. Нафиг мне такое счастье. Двумя пальцами шею скрутит и не заметит.

– А то и значит! Понял?! – малолетка вообще страх потеряла.

– Ты мне за вурка должен, неудачник, – фыркнула лопоухая.

– ЧТО—О?! – я эту краснокожую сейчас придушу на месте.

Тентакли разом потянулись в сторону нахалки. Особенно негодует вон та, с тесаком. Костяная спираль на руке с хрустом завелась.

Ненасытное нутро:

305/2000 (ядовитый дурман)

Активировать? Да/Нет

Брюнетка замерла. Стоит, не шевелится. Дрожит, но зыркает в мою сторону, задрав нос. Кровавые языки вьются перед её лицом, спираль на руке зловеще гудит.

– Привел нас сюда, а теперь бежит. Сестру мне верни! – продолжает гнуть свою линию лопоухая.

– Сама иди и верни! – полезла в разговор мелюзга, получила в ответ пренебрежительный взгляд лопоухой.

У меня начинает свербеть в затылке – верный признак приближающихся проблем.

– Парень, без амулетов нам теперь не выжить, – белоглазый заговорил.

Оно может быть и так. А может и нет. Я все ещё ни черта не знаю про этот мир. Да, все трое передо мной сейчас без способностей и без уровней над головой. Но что если кругляши как-нибудь там, не знаю, снова появятся? Найдутся, прилетят? А потом этот вон синий тихоня первым же мне голову и открутит. Нельзя им верить, Максим, нельзя.

– Прошу меня простить, – хрипловатый голосок за моей спиной заставил вздрогнуть.

Да что опять?! Я обернулся, уставился на хомяка и миловидную особу.

– Уважаемый, – мохнатый отвесил поклон. – Приятно с вами познакомиться.

Я покрутил головой. С кем он разговаривает? Синекожий с трехглазой замерли на месте. Стоят, молчат. Мне почему-то кажется, что они сильно озадачены появлением этих двух. Брюнетка медленно приближается ко мне. Косится то на странную парочку, невесть как здесь очутившуюся, то на меня. Пытается боком зайти мне за спину. Она что, думает, я не вижу этой её попытки подобраться? Надо отойти подальше от лопоухой. А лучше к туману. Я медленно попятился в сторону молочной пелены за своей спиной.

– Кхм, – хомяк, кажется, смутился.

– Вот, я же тебе говорила! – скривилась его спутница.

Голосок у этой дамочки грудной такой. Мурашки по коже.

– Уважаемый. Прошу, всего пару минут! – отчаянно замахал ручками хомяк.

Надо прояснить ситуацию:

– Вы с кем говорите?

– Гхм, – хомяк ещё больше смутился, растерянно глянул на меня. – С вами…

Со мной? Его мой внешний вид не смущает? Полуголый оборванец, без руки, без лица. Щупальца за спиной и вырезанное во всю грудь изображение пятиугольника.

– А вы э—э…

– О, я объясню! – забеспокоился хомяк. – Мы пришли к вам по делу!

Я, может и послушал бы, но надо срочно уносить ноги. Не до разговоров сейчас.

– Простите, времени нет. До свидания! – неловко махнул рукой.

 Не знаю зачем, прощальный взмах что ли. Троица за моей спиной синхронно сгруппировалась, прижалась поближе. Когда они там успели оказаться?!

– Ха! Я же говорила, – укоризненно глянула сверху вниз на хомяка его спутница. – Ты переоцениваешь этого хлюпика.

– Ция, будь повежливей… – недобро пробормотал мохнатый.

В самом деле, могла бы и не обзываться. Но в чем-то она права, на хлюпика я похож.

– Прошу её простить, – вернулся к нейтральному тону мохнатый.

– Да ладно, – буркнул я. – Но… нам надо идти.

Я вновь попятился. Троица за спиной синхронно ухватилась за мои тентакли. Говорить «нам» было ошибкой. Вот же хрень. И что теперь?

– О, несомненно, – степенно кивнул мохнатый. – Но прошу, выслушайте!

– Мрак, пошли отсюда! – бабенка нервно крутанулась на месте, сделала пасс рукой.

Возле парочки раскрылась зияющая дыра. Руку даю на отсечение – это портал.

– Тридцать седьмой уровень, Мрак! Тридцать седьмой! – нависла над хомяком его компаньонка.

– Я вижу, что тридцать седьмой, – с трудом себя контролируя, процедил мохнатый. – Веди себя… НОРМАЛЬНО!

Хомяк неожиданно рявкнул на свою спутницу, заставив вздрогнуть всех присутствующих. На мгновение я уголек алого пламени в его глазах, а два ряда острых, крючковатых зубов, думаю, успели заметить вообще все присутствующие. Ничего себе, хомяк. Я перевел взгляд на его побледневшую спутницу. Девушка вытянулась по стойке смирно и не решается глянуть на мохнатого. В голубых глазах читается неприкрытый испуг.

Черный провал с тихим «фьють» свернулся. Пока хомяк буравит взглядом свою … подопечную, есть время её рассмотреть. Затянутая в корсет и узкие кожаные штаны девица своим внешним видом может побороться с лопоухой. Модельная внешность, стройная фигура. Выбивается из общего вида разве что металлическая, хищного вида перчатка на правой руке. Мелкая вязь кольчуги тянется от полированных пластин до самого плеча. У пояса висит шпага. Шапку бы соответствующую, плащ и получится вылитый мушкетер. Вот только мушкетеры не владеют магией и не открывают воронки порталов. Левая рука этой дамочки увенчана хищного вида маникюром. Я глянул на какие-то уж слишком длинные ногти. Или, быть может, правильным будет называть их когти? Ладно, оставим. Я поднял глаза. Над роскошной копной кучерявых волос черви успели собраться в одно единственное слово – Ция. Ни класса, ни уровня. Странно это всё.

– Кхм, – тем временем, хомяк успокоился, вновь заговорил. – Дело в том, что мы подобным образом не поступаем. Я сейчас говорю о нашем внезапном визите. Но уж простите, второго шанса могло и не быть. Редко, знаете ли, кто-то уходит в туман по собственной воле.

Я перевел взгляд на мохнатого. Над его головой такая же скупая строчка – Мрак. Одет этот товарищ в жилетку темно-бордового цвета. Контрастно смотрится на фоне его черной шерсти. Жилетка на три пуговицы – вот и весь прикид.

– Выбора нет, – признался я.

– О, что вы, что вы! Можете не объяснять, – замахал он ручками. – Мы лишь хотим поговорить о том месте, в которое, смею надеяться, вы придете. Вот, возьмите!

Мрак полез в кармашек жилетки, вытащил на свет маленькую фотографию.

– Это вам, – протянул он мне пожелтевшую, немного помятую фотографию рыжего паренька.

– Что это? – я поднес к глазу старое фото.

Ничего примечательного. Паренек улыбается тебе с тонкой картонки.

– Это фотография одного из наших работников. Дело в том, что он кое-что взял, – хомяк неуверенно улыбнулся, – и не вернулся. Вот уже как несколько месяцев этот путник ушел в туман.

И что? Попросит его найти, спасти, вернуть? Это не ко мне, здесь он не угадал.

– Я спасать его не буду, – обозначил я свою позицию. – Мне и своих проблем хватает.

Мушкетер почему-то фыркнула на мои слова.

– Этого не требуется, – враз посуровел хомяк.

Взгляд его маленьких глаз изменился, похолодел.

– Убейте его. Мы заплатим.

Хм, неожиданно. Я понимаю, конечно, что успел натворить бед и допускаю, что эти мутные личности наверняка в курсе. Вот только я целенаправленно никого не убиваю. А этого рыжего – ещё раз глянул на фото – я вообще не знаю.

– О, не волнуйтесь о последствиях! – видимо, Мрак истолковал мою неуверенность по-своему. – Организация всё возьмет на себя. Уверяю, к вам претензий не будет.

Честно, мне нравится этот мохнатый. Хотя бы за то, что не грубит. Но вот его предложение. Ладно, просто промолчим. Пусть думают себе, что хотят. Хомяк протянул мне наполненный синим светом, гудящий полированный камушек.

– Когда голова будет у вас, воспользуйтесь этим

– Как… воспользоваться? – я покрутил странный камешек в руках.

Мрак улыбнулся:

– Сожмите, произнесите мое имя. Если хотите, можете и Цию позвать, – подмигнул мне мохнатый.

Его спутница смерила меня презрительным взглядом. Ой, не больно-то и хотелось!

– И.. что? Ну, потом что? – я перевел взгляд на мохнатого.

– Я ведь правильно понял, вы собирались в разлом? – хомяк кивнул себе за спину.

Вся наша компашка синхронно задрала головы, наблюдая огромную небесную спираль над городом.

– Допустим, – кивнул я на всякий случай.

Не знаю надо ли мне туда, но судя по тому, как глянула на меня троица попутчиков, оставим пока эту версию за рабочую. В города я идти зарекся, хватит мне проблем, не хочу больше. Куда податься после тумана тоже неизвестно. А раз так, пусть следующим пунктом будет разлом.

– Вы приносите нам голову, а мы помогаем вам попасть на ту сторону, – улыбнулся мне мохнатый. – Думаю, это выгодная сделка для всех. Как считаете?

Как считаю? Да без понятия! Ладно, держим морду кирпичом. Не хочу терять лицо. Эта его Ция. Прям, кожей чувствую, как с каждым своим вопросом падаю в её глазах всё ниже и ниже. Но про девчонку надо спросить:

– Как я её найду вообще?

– Просто идите на запах! – хомяк загадочно мне подмигнул. – Если вы понимаете, о чем я.

– Кстати, – Мрак заинтересованно глянул на мои тентакли. – Не хотите облегчить себе ношу?

– Зачем нам хлам этого хлюпика? – поморщилась Д'артаньян недоделанный.

Хомяк скривился, косо глянул на свою спутницу, продолжил:

– Меня интересует тесак и вон та сухая ветка.

Я выгнул языки дугой. Что вообще за барахло у них собралось? Тесак. Ну, это понятно. Странная сухая ветка, кривая и изогнутая, светится фиолетовым. Какая-то кочерга, покрыта налетом золы и сажи. Согнута буквой «Г», отсвечивает белым. Один из языков держит связку жетонов. Около пяти. В желудке тут же пробило черную дыру, рот наполнился слюной. Чувство голода захлестнуло рассудок. С трудом себя  контролируя, отвел конечность подальше за спину. Шумно вздохнул пару раз, прогоняя помутнение. Не хватало ещё слететь с катушек и начать разносить всё направо и налево. Помню я, что случилось в предыдущий раз.

– Почему я не вижу название этих вещей? – тяжело дыша, задал Мраку вопрос.

Хомяк улыбнулся, словно ожидал чего-то подобного:

– В ваших… э—э конечностях артефакты. Узнать имя и свойства подобных вещей можно после расшифровки. Сейчас они не представляют никакой ценности. Но вот эта ветка, – хомяк взглядом указал на крючковатую непонятную штуку, – мне вполне знакома. Можно обойтись и без помощи мастера.

Я перевел взгляд на тентакли.

– Тесак не отдам, – жадно втягивая воздух, глухо проговорил. – А остальное…

Я сунул хомяку под нос странного вида кочергу и кривую ветку. Меня и так напрягали эти побрякушки, назначение которых я не знаю. А выкидывать – грудная жаба не позволит.

– Это не нужно, – поморщившись, Мрак отодвинул от своего лица язык с кривой кочергой. Забрал сухую ветку, протянул спутнице. – Ция, глянь.

Мушкетер, я буду называть её «мушкетер» за ботфорты, корсет и шпагу, взяла мой трофей. С хрустом сжала, разламывая. В небольшой вспышке фиолетового света дерево рассыпалось. Чешуйчатая перчатка мушкетера сейчас держит на ладони жутковатого вида червя, что извивается и пищит. Уродливая гусеница по виду заполнена фиолетовым гелем.

Средняя частица эретуса (редчайшее, уникальное)

– Хм, надо же – хмыкнула мушкетер. – Хлюпик не так плох.

– Неплохо, – важно кивнул Мрак, подтверждая, перевел взгляд на меня, выразительно посмотрел на тесак в моей тентакле.

– Нет.

– Жаль, – хомяк расстроенно вздохнул.

– Ладно, нам пора заканчивать, – Мрак обернулся в сторону города.

По мосту движется целая делегация, во главе с Брестусом и тощим, невысоким пареньком. Троица за моей спиной дружно попятилась. Трехглазая мелочь быстро затараторила:

– Это арбитр! Я туда не вернусь! Крюк, пошли в туман, а? Не будем ждать костяшку. Ну пошли, Крюк!

Мелюзга пытается тащить синекожего громилу. Крюк переводит взгляд с меня на делегацию у моста.

– Парень, надо поторапливаться. Лучше нам с ними не встречаться.

Я обернулся. Жабы прыгают с моста в мутную воду канавы. Над бурой жижей появляются перепончатые плавники, стремительно плывут в нашу сторону. Брестус что-то верещит, воздел руки к небу. Между его ладоней разгорается миниатюрное солнце.

– Надеюсь, я в вас не ошибся, – голос хомяка доносится из глубин черной воронки портала.

– Костяшка, пошли, ну пошли! – меня больно потянули за языки.

Да, надо валить. Второй подвески аму-вага у меня нет.

Глава 20

По широкой дуге, сверкая, словно луч солнца, массивное копье пролетело зал, вонзилось у подножия тронной лестницы. В ту же секунду фигура высокого, статного воителя в гудящем всполохе белоснежной энергии материализовалась рядом с оружием.

Алиголестус, 998—й легионер

Воплощение нефритового пламени

Роскошная копна черных волос заплетена в длинную косу. Мужественное, волевое лицо с горящими зеленым огнем глазами. Вычурные сегментированные латы поверх мускулистого, атлетичного тела. Белоснежная тога, чей раздвоенный подол, словно живой, струится из-под доспеха, мерцает и переливается волнами энергии. Внешний вид и фееричное появление этого бога, пожалуй, могло бы впечатлить любого. Возможно, так бы и случилось, если бы не этот надрез в махровой дорожке Повелителя. Базолг заворожено смотрела на тонкую полосу в бархатной материи, где сейчас просвечивает полированный камень пола. Лезвие копья проделало едва различимую черту, нарушив целостность материала.

– Анубис, Первый требует ответов! – загромыхал воитель, сотрясая своим голосом пространство.

Базолг, машинально отметив в голове властный голос говорящего, продолжала неотрывно смотреть на тончайший разрез. Шестеренки в голове первого гвардейца медленно приходили в движение, но происходящее все ещё казалось нереальным. Телепортироваться через весь тронный зал – такого не позволял себе даже Шепчущий, пятый номер в рейтинге. Любой, кто явится в эту обитель, обязан пройти от воронки портала до подножия трона. Таково правило, царящее в пирамиде. Привести с собой два десятка гвардейцев – Базолг заторможенный посмотрела на воинов, неспешно прогуливающихся вдоль величественных статуй и массивных колонн – значит подвергнуть сомнению свою безопасность. И это здесь, в гостях у бога загробного мира.

– Анубис, ты выпустил в мир поедателя! Отдал девушку немощной старухе! Опозорил … – напыщенный индюк, полыхая зеленым пламенем своих глаз, чинно вышагивает из стороны в сторону.

Базолг медленно подняла глаза на Повелителя. Подперев когтистой лапой волчью пасть, хозяин помещения с безразличным видом слушает разошедшегося павлина. Лицо владыки песков выражает полную отрешенность. Вот только вертикальный зрачок скользит от тонкого пореза в материи к  разглагольствующему богу. На порез – на бога, на порез – снова на бога. Базолг задрала голову. Вагабонг уже перевоплощается. С тихим хрустом и треском белая кожа грубеет, обретет вид горящей золы. Кожа на лбу рвется, освобождая место третьему глазу. Безмятежное выражение лица сменил звериный оскал, монструозные клыки, налитые кровью глаза, удлинившиеся уши. Скрестив на груди когтистые руки, Вагабонг встал со своей дурацкой скамейки.

К слову, резное недоразумение, кем-то по ошибке названное скамейкой, перекочевало вместе с Вагабонгом на потолок. С того памятного дня, когда тушка гвардейца летала по помещению, верный слуга Повелителя «на всякий случай» перебрался наверх. Перебрался и забрал с собой свою скамейку. Базолг опустила взгляд.

– Ты перешел черту, Анубис! – смазливый брюнет всё ещё не заткнулся.

Полыхая зеленым пламенем глаз, широко расставив ноги, 998—й легионер величественно стоит, сжимает в руке копье. Первый гвардеец покосилась на Владыку, что сейчас ковыряется в зубах, отрешенно посматривая куда-то в сторону. Перевела взгляд на гвардейцев брюнета, что успели дойти к подножию трона и полумесяцем расположились за спиной Алиголестуса. Приняв позы властелинов мира, вояки кидают на Базолг масляные взгляды. Вон тот, третий слева, ей только что подмигнул.

«Лучше бы за спину себе посмотрел, придурок» – скривилась регулус.

Шэдокс, пребывающий в незримом глазу подпространстве, уже стоит за спинами этих сверкающих неудачников. К несчастью для последних, увидеть его могут лишь гвардейцы Анубиса и сам Повелитель. За эту способность, отчасти и боятся безрукую мумию. Очень специфическими умениями обладает безглазое чудовище и собственное невидимое подпространство одно из них. Недолго думая, Шэдокс расплылся лужей песка. Парящие в воздухе бинты, сплетаясь в пустотелую фигуру самурая, ухватили клинки. Песок из бесформенной массы формируется в жуткого, громадного хищника пустыни. Теперь за спинами недоумков восседает на песочном скорпионе пустотелый обоерукий мечник. Скорпион возбужденно водит жалом и щелкает зазубренными клешнями. Давно эта тварь не ела живой плоти. Базолг вновь подняла глаза на потолок. Вагабонг готов. Лицо вытянулась, пасть хищно щелкает. Раздвоенный змеиный язык облизывает клыки, огромный плоский хвост свисает из-под доспехов. Третье око изучает своим квадратным зрачком фигуры у трона Повелителя.

– Ты ничего не хочешь сказать, Анубис? – прогромыхал зеленоглазый, закипая. – Первый ждет объяснений!

Сияющее копьё вновь пробило острием пол, теперь дважды проткнув любимую дорожку Повелителя. Шэдокс нервно дернулся. Вагабонг, продолжая стоять на потолке вверх ногами, молниеносно сместился к Алиголестусу с его неудачниками. Гвардейцы замерли в ожидании. У шестерки Первого ещё был шанс, остановись он тогда, после своего телепорта. Но то, что последовало за этим… Легионер вынес себе приговор. Он испортил дорожку, притащил два десятка сверкающих обезьян, он «требует» ответов. Требует от бога, чей уровень силы за рамками системы. Повелитель и Госпожа единственные, чей статус и уровень не отображаются поверх голов. Боги, сила которых вне всяких рейтингов. И сейчас шестерка Первого требует ответов. Происходящее кажется просто нереальным.

Базолг подняла глаза на Алиголестуса. Готовый пустить пар из ушей, живое воплощение пафоса и надменности дрожит от гнева. Он пять минут распинался, выхаживая перед троном Анубиса, чтобы получить в ответ тишину и безразличный взгляд. Базолг прекрасно знает, кто такой Алиголестус. Знает, как он отчаянно жаждет проявить себя, выслужиться перед сильнейшим. Об этом ей поведала любимая подруга, первый гвардеец Шепчущего в ночи Имельтида. Има, конечно, та ещё сплетница, но когда речь заходит о первой десятке, её информации можно доверять. С сильнейшими и всем, что с ними связано, лучше не шутить. Не успеешь оглянуться, как твоя голова окажется на пике и будет сброшена в рубеж, став десертом просочившимся из серединного мира тварям. О статусе Алиголестуса, пожалуй, знали все в тронном зале. За исключением самого Повелителя. Бог загробного мира редко интересуется кем-то ниже десятой строчки. В подтверждение мыслей первого гвардейца, Анубис прервал уже открывшего было рот, легионера:

– Кто это? – бог песков повел ухом, продолжая изучать порезы в махровой дорожке.

– Шестерка Первого, – выдала гвардеец, встретившись с Алиголестусом взглядом.

За несколько тысяч лет безукоризненной службы Базолг научилась разбираться в подобных моментах и сейчас прекрасно читала ситуацию. От подобного пренебрежения к его, несомненно, важной персоне, легионер замычал. Это воплощение нефритового пламени до хруста костей сжало копьё. Оружие налилось пугающим светом, глаза вспыхнули зеленым пламенем. С надменного лица окончательно слетела маска величия, её место заняла гримаса ненависти. Базолг приготовилась. Нужные строчки текста висят перед глазами, ждут активации. Разрушитель готов подтвердить своё прозвище, раскатав противника в блин. Шэдокс подвел скорпиона к нерадивым защитникам божественной шестерки. Вагабонг замер над головой нефритового легионера, свисая в позе летучей мыши. Гвардейцы ждут, всем хочется быть тем, кого выберет Господин.

«Шэдокс был в прошлый раз», – быстро перебирала в голове варианты Базолг. – «Вагабонг… Он постоянно «косячит». Ох уж этот Повелитель (закатила глаза). А значит…»

– Голову мне этой су… – зарычал Алиголестус.

– Базолг, дорогая.

– Да, Повелитель!

«Да, да, ДА!»

– Отправишься в столицу. Мне нужен портной, – расстроено пробормотал хозяин песков, поднимаясь со своего трона.

– Слушаюсь…

«Несправедливо!» – Базолг опустила плечи, обиженно глянула на угрюмого Анубиса. – «Значит, Шэдокс?»

Первый гвардеец перевела взгляд на возбужденного скорпиона и его пустотелого забинтованного всадника.

– Вы мне ответите!! – взревел шестерка Первого.

Пространство вокруг легионера заполыхало. Воздух гудит и искрится, разрывает реальность бирюзовыми молниями. Гвардейцы за спиной Алиголестуса синхронно обнажили клинки.

– Вагабонг, – медленно проговорил бог загробного мира.

– Да, Повелитель! – бурой кляксой Вагабонг перетек на пол.

– Дорожку мне не испачкай, – Анубис шагнул навстречу готовому нанести удар легионеру.

В следующий миг Вагабонг размазался в пространстве. Над закованными в блестящие латы вояками раскрылись кровавые глаза. Головы задраны вверх, гипнотизируемые квадратным зрачком. Руки белоснежных воинов безвольно опустились, роняя клинки. Гудящим бурым вихрем прошла сквозь строй гвардейцев фигура Вагабонга, замерла в центре зала. Вспоротые глотки разверзлись фонтанами крови, жизнь стремительным потоком хлынула в прозрачный шар. Сегментированный, изогнутый хвост Вагабонга выгнут дугой, формирует стеклянную сферу над своей головой.

– ША—А, – второй гвардеец Анубиса развел руки в стороны, с громким хлопком соединил ладони.

Два десятка высушенных, обескровленных тел сорвались со своих мест. Врезаясь друг в друга, безжизненные оболочки ломаются и хрустят, сдавливаемые невидимой силой. Хвост Вагабонга со свистом и чавканьем выпивает содержимое стеклянного, парящего в воздухе шара. Фигура гвардейца наливается зловещим алым светом. Сила, сминающая обескровленные тела, растет по мере того, как осушается сосуд. Пара секунд и на ладони спрессованный белый кубик – всё, что осталось от свиты шестерки.

– Повелитель, – прошипел Вагабонг, оборачиваясь.

Кровавый глаз на его лбу пульсирует, кровожадно рассматривает обескураженное лицо Алиголестуса.

– ГХР—Р, – неожиданно захрипел легионер.

С громким лязгом на пол упало гудящее копье. Металлические носки латных сапог выстукивают по полу. Когтистая лапа Анубиса сжала шестерку за горло, вздернула в воздух. Закованный по самые уши в чешуйчатый доспех, владыка мертвых молча движется по тронному залу. Хрипящего и дергающегося легионера тащат, словно надоевшую помеху.

– ГХР—Р… – хрипы и лязг металлических носков. – ГХР—Р…

Трепыхающуюся куклу протянули до самого выхода. Повелитель, скрестив взгляд своих желтых глаз на бугрящемся венами, красном лице Алиголестуса заговорил:

– Шестерка требует ответов.

Монструозная, громадная фигура Анубиса увеличивается, заполняя собой всё окружающее пространство. Гвардейцы прыснули в стороны, мерцая защитной пленкой магических щитов. Базолг торопливо затараторила слова—активаторы, укрепляя броню.

– Требует. От меня.

Помещение заходило ходуном. Воздух в зале загустел, ощетинился невидимыми иглами, ткань реальности вокруг Анубиса поплыла.

– Открывай портал к своему хозяину, – бог песков приблизил свою огромную волчью пасть к лицу Алиголестуса. – ОТКРЫВАЙ!

В ответ на раздирающий перепонки рык, дергающийся легионер вспыхнул просто убийственным столпом зеленого огня. Жар от нефритового пламени докатился до трона, сбивая на Базолг магические щиты и опаляя доспех. Легионер схватился правой рукой за открытую пасть Анубиса.

ВШУ—УХ!

Ревущее марево зеленого пламени разорвало полумрак помещения. Голова Анубиса утонула в потоке, огонь плавит колонны, превращает в кисель тысячелетний камень. В потолке растет огромная дыра.

Ф—ФУХ

Повелитель втянул волчьей мордой воздух, выпил огненный поток, вдохнув огромной грудью. Невредимая, хищно скалящаяся морда Анубиса выпустила облачко дыма легионеру в лицо – всё, что осталось от поглощенного пламени. Владыка мертвых рыкнул, до хруста сжимая Алиголестуса за горло:

– ОТКРЫВАЙ ПОРТАЛ!

За спиной трепыхающегося разверзлось бирюзовое марево воронки. Базолг ощутила направленный взгляд десятка существ, что смотрят из глубины портала. С мерзким треском когтистая лапа Анубиса сломала легионеру шею. Дергающееся тело обмякло, нефритовое пламя вокруг фигуры исчезло, глаза потухли. Сорвав с убитого подвеску, владыка мертвых небрежно кинул труп в портал. Безжизненное тело с громким лязгом рухнуло по ту сторону воронки, Анубис замер у кромки бирюзового перехода:

– Подумай ещё раз, малыш, – обратился хозяин пирамид к кому-то по ту сторону перехода.

Тихий щелчок когтистых пальцев и воронка осыпалась песком. Анубис зашагал обратно к трону, по пути небрежно кинул жетон убитого своему гвардейцу. В тот же миг Вагабонг вытащил из-под доспеха подвеску, зашептал. Толстый жгут ярчайшего, зеленого марева потянулся в амулет второго гвардейца. Базолг облизнула губы. Сила бывшего легионера сейчас наполняет Вагабонга. Такая желанная и манящая. Она пьянит разум, сводит с ума. Базолг невольно подалась вперед, стараясь вдохнуть разливающиеся в зале миазмы божественного естества.