95% меня – это ты

Но были доклады и не очень продуктивные. Во-первых, в округе ни в одном заведении не было совершено подобных хулиганств, нападению подверглись только дома гадалок. А во-вторых, все записи того вечера с камер наблюдения, которые были обращены на разгромленные лавки, были стёрты. Удивительно, это совпадение или кто-то сработал на высоком уровне? На слишком высоком, учитывая, что вокруг лавок находятся и мелкие магазинчики, и кафе. У кого-то есть доступ ко многим частным серверам этого города, а это уже не похоже на мелкое хулиганство. Но кому могли помешать гадалки?

Коэн тут же повернулся к компьютеру и написал запрос Марку, компьютерному гению и первоклассному хакеру. Но самая главная причина, по которой Коэн и другие агенты частенько обращались к Марку – это то, что тот сотрудничал с Бюро. А это значит, что его методы считались вполне «допустимыми», по внутренним директивам были почти «законными», и на них можно было опираться в расследованиях, не опасаясь указывать его в отчётах. Дожидаясь, пока от Марка придет подтверждение принятия запроса, Коэн обдумывал стратегию.

Сейчас остаётся работать только со списками клиентов. Коэн взял две копии, снятые с блокнотов женщин, и начал просматривать имена. Их было немного, и он сразу увидел одно имя, которое было в обоих списках: Дафна. Просто имя, без фамилии, как, впрочем, и все остальные имена. Коэн допускал, что даже оно было не настоящее. Пусто. Чёрт.

Как же сейчас ему не хватало помощи миссис Роббинс, но та заладила про неважность и бессмысленность этого дела, и толку от неё было ноль. На Коэна снова накатила волна злости. Логично было бы предположить, что все пострадавшие должны содействовать следствию, но на деле и по разным причинам это происходит не всегда: кто-то боится рассказать то, что видел, для кого-то травма слишком сильна, и они не способны воспроизвести полностью то, что случилось, ни сразу после события, ни многим позже, а иногда даже не в состоянии обсуждать произошедшее и после курса психотерапии.

Но здесь ему не казалось, что гадалка боится или находится в состоянии шока, она просто отказывалась содействовать по каким-то только ей одной известным причинам.

Коэн сделал несколько звонков, раздал задания своим агентам, и уже спустя тридцать минут у него был словесный портрет этой Дафны от двух пострадавших гадалок, а ещё через час – фоторобот девушки из Лаборатории криминалистов. Редкие светлые волосы с прямым пробором, завязанные в хвост, большие зеленоватые глаза, симпатичное узкое лицо с широкими скулами. Никаких особых примет гадалки не смогли вспомнить. Коэн отправил портрет в отдел, занимающийся распознаванием лиц. Этот процесс был не быстрым, и Коэну не обязательно было дожидаться его окончания сегодня в офисе. Всё равно его сразу оповестят, как только будет какое-то совпадение. Он поставил локти на стол, уронил на ладони голову и прикрыл глаза.

Миссис Робинс уже второй раз говорит ему о той женщине. Откуда она знает про неё? И вообще, про ту ли женщину в коме она говорит? Или, может, речь об Айрис, и ей нужна его помощь? Коэн усмехнулся. Вообще, логично предположить, что у молодого мужчины может быть в мыслях женщина, даже вполне вероятно, тут несложно и угадать. Так что вполне возможно, ему только кажется, что та сканирует его взглядом, а на деле это просто хорошо отработанный цирковой трюк. Если кому-то рассказать, что он поверил гадалке, над ним точно будут смеяться.

Коэн открыл глаза, выпрямился и нахмурился.

Но надо навестить Дэнни! Да, конечно, как же он забыл про Денни! Это будет визит вежливости, он сходит к нему прямо сегодня, узнает, как у того дела. Ну и, может быть, заглянет в палату к той женщине проведать и её. Но пойдет он целенаправленно к Дэнни.

Коэн с нетерпением ждал конца рабочего дня, слушая отчёты своих подчинённых по текущим делам и перекладывая бумажки с места на место. В принципе, ему не обязательно было находиться в офисе от звонка до звонка, ведь у него полевая работа. Но его не покидало чувство, что он собирается поехать может быть… всё-таки… как бы… не совсем по рабочим вопросам, и от этого было немного неудобно перед самим собой, как будто он собирался прогуливать урок в школе без записки от родителей.

Как только стрелка на часах достигла семи, Коэн резко вскочил, схватил ключи от машины, папочку с материалами дела, и выбежал из здания Бюро.

***

В больницу он ехал неспешно, будто оттягивал момент подтверждения своих подлинных целей. Но сердце у него колотилось как безумное.

Коэн зашел в палату к Денни.

– Добрый вечер, мистер Кроу, как вы?

– О, агент Хангерфорд, не ожидал вас здесь увидеть. Намного лучше, чем вчера, спасибо, плечо начинает заживать, кажется. Мне сегодня сделали столько обследований, и я сдал столько анализов, всё одно за другим. Но уже домой хочется, если честно, к жене, детишкам. Они меня, конечно, навещают, но сами понимаете, дома всегда лучше.

– Понимаю, и уверен, вас скоро выпишут, как только анализы подтвердят, что вашему здоровью больше ничего не угрожает, – Коэн улыбнулся.

Денни кивнул и улыбнулся в ответ. Коэн постоял ещё. Ситуация становилась совсем неудобной.

– Эм… Ну что ж, я рад, что вы поправляетесь. И желаю скорейшего возвращения домой, к семье.

Коэн чувствовал себя не в своей тарелке, и Денни явно ощущал то же самое. Агент ФБР не должен был приходить навещать его, тем более на следующий же день, он был просто сотрудником, который сопроводил его в больницу. И всё же он тут.

Коэн махнул рукой Денни на прощание и вышел из палаты. Он чувствовал, что вспотел от ощущения неуместности своего прихода сюда. Он постоял, обдумывая случившееся, а потом его взгляд устремился к дальней двери, которая находилась почти около лифта.

«Ну что ж, ничего же не случится, если я зайду. Просто загляну и удостоверюсь, что она…». А что она? Жива? Очнулась? Что он хотел проверить, он не знал. Но он уже тут, он хотел туда пойти. И он медленно пошёл по коридору. В этот раз ему не хотелось смотреть в окно, видеть других людей, у него была одна цель. Но как ни старался он идти медленно, всё равно в какой-то момент дошёл до заветной палаты. Дверь была прикрыта.

Коэн решительно вдохнул, приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Около кушетки сидела женщина, закрывая собой лежащего человека. Коэн только успел заметить, что поддерживающей температуру конструкции уже не было.

– Простите? – женщина обернулась и вопросительно посмотрела на него. Длинные каштановые волосы обрамляли миловидное широкое незнакомое лицо с большими карими глазами.

– Извините, ошибся палатой, – Коэн растерялся, захлопнул дверь и облокотился о стену рядом.

Чёрт побери, как же он хочет её увидеть! Как она себя чувствует сегодня, спустя сутки после его прихода сюда, когда он увидел её первый раз, всю забинтованную и лежащую без сознания в груде проводов? Видимо, лучше, если конструкцию уже сняли. Может быть, она даже уже вышла из комы?

И тут его осенило. Коэн отступил от стены. Он совершенно забыл о своём преимуществе, он же работает в ФБР! И запросто может узнать её имя у медицинского персонала, а уже потом, что произошло с этой женщиной и в каком состоянии она сейчас. Коэн рванул к лифту, нажал на кнопку этажа ресепшн и вдруг замер.

Ему нужно будет назвать причину, по которой он интересуется этой женщиной. А что, если её близким потом расскажут, что ею интересовались из ФБР? Это же вызовет массу беспокойства. Нет, это плохой вариант. Другая, не менее безумная идея тут же родилась в его голове. У него же есть приятель в Отделе информационных технологий, вот кто сможет ему помочь найти имя пациентки конкретной больницы конкретной палаты!