Кодекс недотроги

Анечка вышла, напоследок легким движением подтянутого бампера чуть не своротив монитор моего компьютера. Амплитудная.

Дальше мы со Светой просматривали девушек на предмет соответствия должности ассистентки. У Светы свои методы подбора персонала, мне не совсем понятные. К примеру, любит она задать каверзный вопрос, который напрочь выдергивает человека из зоны комфорта, а потом смотреть, как он из этой гиблой ситуации будет выбираться. Иногда это даже веселит. Ну да похрен. Пусть она делает свою работу, а я наметанным глазом присматриваюсь к кандидаткам. Окончательное решение все равно за мной.

– Если для повышения в должности вам придется заняться сексом с вашим начальником, вы это сделаете? – пытает мой HR- менеджер очередную жертву безработицы.

Лицо мышки вытягивается, глаза лезут на лоб от шока, удивления. Пошевелила губами, посмотрела на меня. Как-будто если скажет «да», я в эту же секунду нагну её на стол, задеру юбку и буду драть прямо при Светлане.

– Н-нет. Не сделаю.

– Что ж. Вы можете быть свободны, – сказала холодно Света.

Девушка в серой юбке встала и уныло отошла к двери. Потом вдруг развернулась и явила нам всю ярость, которая копилась в ней во время собеседования. Напоследок дверью хлопнула. Света хмыкнула, что-то отметила там себе. Я сморщился. От грохота и крика головная боль усилилась ещё больше.

– Нахрена ты у них это спрашиваешь?

– Простая проверка на стрессоустойчивость. Прощупываю личность. На что готов человек ради работы. Эта, к примеру, проверку не прошла.

Махнув рукой, я вышел из кабинета на воздух. Проветрить тронутый похмельем разум.

До конца рабочего дня слушал бредни соискательниц, все больше мрачнея. Когда последняя надежда оборвалась, Света робко развела руками.

– Назначить второй тур?

– Не надо, – я поднялся, открыл шкаф, вытащил оттуда бутылку виски и плеснул в стакан. – Набери завтра эту мышь, которая тут вопила. Её беру.

– Павел, её реакция…

– Да насрать мне на её реакцию. Ты резюме читала? Отзывы работодателей? Она, кроме русского, знает ещё три языка. И с характером. Мне достаточно, чтобы взять на испытательный срок.

Я сделал глоток, про себя подумав, что из всех многочисленных кандидаток, эту я хотя бы не хочу трахнуть. А значит, сработаемся.

Светлана ушла, решив со мной не спорить. Я уселся на чёрный кожаный диван, над которым висела какая-то картина какого-то там художника. Мазня безвкусная. Вроде, тюльпаны. Или собаки совокупляются. Так и не понял.

Остановив мысли об упадке современного искусства, откинулся затылком на спинку. Голова немного кружилась, но самочувствие, на удивление, улучшилось.

Дверь скрипнула. Вошёл с улыбкой генерал бахчевых войск и без приглашения опустилась на колени между моих ног.

– Позволишь? – елейным голосом спросила брюнетка, наглаживая ноготками с кричащим маникюром мою ширинку.

Моего ответа особо не требовалось. Генеральша и сама все поняла, когда, словно отдавая честь, член дернулся и вытянулся по стойке смирно, натягивая ткань брюк.

Она вцепилась пальцами в пряжку ремня, расстегнула ширинку и стянула вниз боксеры, выпуская «парня» на волю. Тот в ответ приветливо покачнулся, а Анечка облизнула губы. Сложив кисти лодочкой, она коснулась пальцами головки, проводя от вершины, к основанию члена всей ладонью, мягко надавливая. Поднялась ручками вверх, повторила это простое движение.

Сверкнув похотью в глазах, она прижала головку пениса к моему животу, провела кончиком языка от мошонки по стволу, задержалась на головке, пощекотала уздечку и довольно улыбнулась, когда из моего рта вырвался тихий стон. Высунув язык, она потерлась им, отодвигая рукой крайнюю плоть. Шершавая поверхность её языка полировала чувствительные окончания, усиливая возбуждение. Разгоряченная своим занятием, брюнетка провела языком вокруг головки по часовой стрелке. Ещё раз. Проделала то же движение против часовой стрелки, стимулируя рукой яички и длину. Коснулась ртом уретры и, плотно обхватив губами головку, впустила меня в теплый, влажный ротик.

Пирсинг на языке добавлял остроты. Я откинул голову назад и наслаждался, чувствуя рецепторами ребристую поверхность её нëба. Когда брюнетка усилила напор и головка коснулась мягкой ткани горла, я чуть не разлетелся на атомы. Рука скользила по смоченному слюной стволу, повторяя движение губ. Интенсивность ласк брюнетки не позволила сдерживаться долго. Да я и не собирался. Выдохнув, почувствовал, как кровь прилила к паху, пульсация усилилась. Закрыл глаза и, задыхаясь от удовольствия, кончил в рот податливой генеральше.

Она не сразу отпустила меня, проглотив все до последней капли. Снова облизнула губы и, поднявшись, села мне на колени, раздвинув ноги по обе стороны. Взяла мою руку, направляя себе под юбку. Я несколько раз провёл пальцами по тонкой ткани ее трусов, вымокшей насквозь. Аня положила руки мне на плечи и терлась об меня, не забывая стонать. Отодвинув ткань в сторону, я медленно засунул в неё один палец, чуть вытащил, добавил второй. Брюнетка сама принялась двигать тазом, насаживаясь на мои пальцы. Свободной рукой я поднял футболку вверх и два коричневых соска тут же маняще выпрыгнули наружу.

Стены кабинета наполнились стонами и скрипом кожаной обивки дивана. Аня неистово скакала, впуская в себя мои пальцы, а я в этом темпе умудрялся нащупать её клитор. Она судорожно согнулась, пару раз конвульсивно качнула тазом вперёд и простонав что-то нечленораздельное, упала лицом в мое плечо.

Миссия выполнена. Осталось посадить эту бестию в такси и можно ехать домой.

Следующий день прошёл в рутине. Я привычно зашивался на работе без помощника. Света с утра сказала, что мышка обещала подумать и перезвонить после обеда. Ишь какая гордая. Ничего, эту железу я ей быстро вырежу.

После встречи с финнами был приятно удивлен. Особенно, когда они позвонили, восхваляя мою новую ассистентку. Удивила, так удивила. Ладно, посмотрим, что ещё ты умеешь, мышка.

Сложила документы на стол и замерла, как-то боязно, робко. В который раз кабинет мой осматривает, изучает. Будто в музей пришла.

– Молодец, Алиса Романовна. Именно такого ассистента я и искал.

Она почему-то побелела и медленно обернулась ко мне.

Глава 4. В плену неверных мыслей

(От лица Алисы Лисовой)

– Алиса Романовна, – выгнув бровь сказал Фирсов и поправил воротничок на кипенно-белой рубашке. – Что-то не так?

– Ф-ф-фсë так, – сглотнула я и бочком проскочила к выходу. Закрыв за собой дверь, я прижала к щекам ладони. Горят. И ладони, и щеки.

– Да что ж за фигня-то, – буркнула я тихо и села за свой стол.

До конца рабочего дня я старалась не отсвечивать рядом с кабинетом начальника. От него только один раз поступило поручение, и то по телефону. Зато довольно хлопотное, так что залипла я с ним надолго. Когда часы оповестили об окончании трудового времени, я заглянула в кабинет Фирсова.

– Павел Борисович, я сегодня больше не нужна?

Он сморщился.

– Не нужна. Можешь быть свободна, Алиса… Романовна.

Эти слова были самым лучшим, что я сейчас могла услышать. Я кивнула.

– До понедельника.

Фирсов кивнул в ответ и переключил внимание на монитор компьютера.

Вечерний город благоухал ароматом сирени и мокрого асфальта. Стараясь обходить лужи, я спешила домой. Уйти, спрятаться в свою бетонную норку, чтобы хотя бы пару дней чувствовать себя комфортно.

Надька встретила меня в том же одеянии, что и утром – длинная футболка и разноцветные носки со Спанч Бобом. Даже гнездо из волос на голове имело те же очертания.

– Ну? Как первый день?

– Сносно, – размыто ответила я, скидывая по одной лакированные лодочки.

– Тогда, – подруга подняла вверх указательный палец и скрылась в дверном проеме кухни. Она вернулась с широкой улыбкой, держа в руках два винных бокала и бутылку Кагора. – Есть, что отметить?

Я вздохнула. Первый день на работе, встреча со старым знакомым, удачная стрижка, покупка новой туалетной бумаги с растворяющейся втулкой – на любой случай у Нади была припасена бутылочка чего-нибудь. Я не всегда разделяла её пристрастия, но сегодня вдруг захотелось напиться вдребезги.

– Вымою фрукты, а ты пока штопор поищи, – ответила я ей, и уголки губ соседки стремительно приблизились к ушам.

Когда вторая бутыль из неприкосновенного запаса Надьки была наполовину выпита, расслабление, наконец, наступило, в голове появилась привычная легкость, а язык сам собой развязался и выдавал слова раньше, чем мозг успевал хоть что-то обдумать.

– Да ладно! – округлив глаза вскрикнула Надя, когда я рассказала ей подробности своего сна. – Ты поэтому утром была такая? Нууу Эээлис! Ты, оказывается, та ещё штучка.

Я сконфуженно улыбнулась, закрыв руками лицо.

– Это сон, Надь. Какая ещё штучка?!

– Знойная и похотливая.

Надька сделала томный взгляд и царапнула ноготками воздух.

– Слууушай, – наклонилась она ко мне с игривым видом. – А не хочется проверить? Так ли он хорош, как тебе показалось во сне?

– Нет! Совсем с ума сошла? Я итак сегодня чуть от стыда не сгорела.

– Да было бы из-за чего сгорать. Если хочешь, могу я попробовать.

Стараясь придать своему изрядно опьяневшему лицу серьезный вид, я исподлобья посмотрела на Надьку.

– Надь, ты нормальная?

Она расхохоталась и подлила нам обеим ещё вина.

– Вопреки расхожему мнению, я – нормальная. Просто не боюсь экспериментировать. Двадцать первый век, а ты до сих пор краснеешь, когда слышишь слово на букву «с».

Я помотала головой, не совсем понимая, что она имеет в виду.

– Секс, Элис! Не хочешь спать с Павлом, хотя бы не запрещай себе фантазировать. Пока не появится кто-то, кто сможет перекрыть эту фантазию.

– Ну супер. Сделала из меня монашку! – заплетающимся языком возмутилась я.

– А ты не монашка?

Я гордо фыркнула.

– Нет.

– Докажи, – сузив глаза, Надька уперлась кулаками в бока.

– Как? Спать с Фирсовым это перебор. Ты знаешь мои правила – никаких романов на работе, и уж тем более с начальством.

В глазах подруги загорелся озорной огонек. Она протянула руку и покрутила пальцами прядь моих темно-русых волос.

– Поцелуй меня, – сказала она, опустив взгляд на мои губы.

Я ошарашенно уставилась на неё, думая, что она шутит. Но Надька была серьезной.

– Надь, ты же знаешь, я не из этих.

– И что? Ты никогда не целовалась с подругой по пьяни?

– Нет, конечно.

– И ты говоришь, что не монашка?

– Я просто предпочитаю мужчин.

– Говори, как есть. Не мужчин, а мужчину. Кроме твоего Сережи я ни о ком другом ни разу не слышала. Ну? – она коснулась большим пальцем моей нижней губы. – По пьяни почти не считается. А ты пьяная в хлам. Да и я не претендую на продолжение. Если только сама не захочешь.

Никогда не тянуло к женщинам. Мне сложно было понять Надину любовь к личности, не зависимо от пола. Но до этого момента она никогда не предлагала мне ничего подобного, зная о моей ориентации. Наверно, в любое другое время, я бы отказалась, но её слова и выпитый алкоголь раззадорили настолько, что грани реальности смешались и мне до трясучки захотелось выдать что-нибудь несвойственное моему спокойному темпераменту.

Я поставила на стол бокал, наклонилась к Наде. Она сделала то же самое. Было странным целовать женщину, странным и пугающим. Чтобы немного снизить для себя неловкость, я прикрыла глаза и попыталась представить, что целую мужчину. Его размытый образ быстро сформировался в очертания совершенно определенного мужчины…

– Покажи, какая ты смелая, мышка… – шепнул Фирсов и приподнял уголок рта, почти коснувшись своими губами моих.

Мне показалось, что в кухне стало тише. Я прислушивалась к звукам и своим ощущениям. Иллюзорный Фирсов обжигал дыханием, но в самый неподходящий момент я открыла глаза и прыснула.

– Чтооо? – с усмешкой протянула Надя.

– Ничего. Просто это как-то…

– Эх, а я уже понадеялась… Все-таки клеймо монашки ты не поборола.

– Почти. Я почти это сделала.

– Почти не считается. Но… Так и быть. Я придумаю что-нибудь другое.

И Надька с хитрым прищуром чокнулась своим бокалом о мой.

Мы продолжили общаться и пить вино, как ни в чем не бывало. Ближе к полуночи, разошлись по комнатам. Я легла спать, в надежде, что снов сегодня не увижу. Особенно после того, что произошло на кухне. Подсознание – та ещё мутная штука, всякое может выдать, а я потом наяву разгребай и мучайся.

– Sijoituksesi on hyvissä käsissä*, – произнес хриплым голосом мужчина, откидываясь в кресле и закатывая рукава.

(*Ваши инвестиции в надежных руках, – фин.)

Я опустила взгляд с его лица ниже, на предплечья. Крупные, мощные, с приятным, ровным загаром, который выгодно оттенял белый цвет рубашки. Подняв ткань до локтя, он поднялся в кресле.

– Sinulla ei ole mitään syytä huoleen*, – продолжил он, приближаясь.

(*Тебе не о чем беспокоиться, – фин.)

Я вжалась в спинку кресла, ощущая, как желание начинается скапливаться во мне. Грудь чаще поднималась от углубившегося дыхания.

Мужчина подошел ближе, оперся обеими руками на подлокотники моего кресла и смотрел на меня черными, как смоль, глазами.

– Teen sen itse. Ilomielin*, – почти касаясь моих губ прохрипел он.

(*Я все сделаю сам. С удовольствием, – фин.)

Я закрыла глаза, ощущая мятный запах его дыхания, чувствуя жар, исходящий от него. Моё тело, будто не принадлежало мне, подалось навстречу мужчине, желая испытать на себе прикосновение его губ.

– Что-то не так, Алиса Романовна? – строго спросил воображаемый Фирсов, заставив меня открыть глаза и проснуться.

Глава 5. Привет из прошлого

Телефон на краю кровати коротко прожужжал, крича о новом сообщении. Пребывая в уверенности, что кроме рекламы стоматологии или клиники по исправлению суставов, субботним утром написать мне никто не может, я проигнорировала сигнал смартфона и, осторожно перекатившись на другой бок, закрыла глаза и попыталась уснуть. Стоило мне это сделать, как в сознании пронеслись обрывки недавнего сна. Предплечья Павла и то, как он медленно, по одному закатывает каждый рукав, глядя при этом на меня своими темно-карими глазами.

– Лисова, бросай это! – попробовала саму себя образумить я и тряхнула головой.

Организм напомнил о вчерашних посиделках сухостью во рту и легким гулом в черепе.

Подворот. Ещё один. Подсознание не унималось. Шершавые пальцы Павла подняли рукав до уровня локтя, демонстрируя мне предплечья целиком. Тёмные, не слишком густые, короткие волосы, как ещё одно проявление обилия тестостерона в теле мужчины, добавляли в весь его образ мужественности. Заметно выделяющиеся на кистях рук венки, прятались под плотно обхватившим запястье металлическим браслетом часов. Я снова скользнула взглядом по его рукам. Сильные. Крепкие. Идеальные. Будто сам Гефест выковал их для него.

– Лисова, что ты творишь! – шепнула я, когда моя рука, словно чужая, легла на живот.

Не до конца понимая, что движет мной сильнее – желание поддаться соблазну или все же сохранить лицо, я вспомнила вчерашние слова Надьки. Действительно, кому от этой фантазии будет плохо?

Пальцы уже смелее продвигались вниз по животу, лаская кожу. Я откинула голову на подушку, закрыла глаза и представляла, будто это делает Павел. Не я. Представляла его руки на моем теле и чувствовала, как ткань между ног становится влажной.

– Я сделаю все сам. С удовольствием, – повторил его голос в моей голове, когда рука отогнула край трусиков.

Подушечки пальцев коснулись набухшего клитора, чуть надавливая. С губ сорвался стон, который я тут же заглушила, прикусив кончик большого пальца второй руки. Я ласкала себя круговыми движениями, постепенно ускоряясь. Когда я скользнула внутрь, моя «девочка» хлюпнула и чуть сжала пальцы. Я почти слышала дыхание Фирсова над своим ухом, почти поверила, что его руки сейчас изучают меня. Колени раздвинулись шире, а губы, обхватив фалангу большого пальца, принялись посасывать её. Жар внизу живота усилился, голова закружилась сильнее. Я вздрогнула, приподнимая таз, и сжала губы, чтобы не вскрикнуть.

По телу разлилось тепло, похожее на мёд. Тягучее и сладкое. Снова расслабляясь, я закрыла глаза. Настырный Фирсов скрылся из «поля зрения».

– Элис, ты там живая? – спросил из-за двери хриплый голос Надьки.

Я откашлялась.

– Да. Вроде.

– Завтракать будешь?

– Сначала пить.

Подруга не стала донимать расспросами и, шлепая по линолеуму босыми ногами, прошагала на кухню.

На мое счастье, Надька не говорила о том, что произошло вчера в кухне. Про Фирсова и мои сны тоже не спрашивала, так что мне удалось спокойно позавтракать и окончательно расслабиться в свой законный выходной.

Я вернулась в комнату, вспомнив, наконец, о сообщении, и села на кровать с целью удалить очередную рекламу.

– Вот это номер, – произнесла я вслух, когда узнала цифры на экране.

«Привет. Ты свободна вечером? Нам надо встретиться».

Я закрыла сообщение, отбросила телефон на кровать и встала. Прошла до окна, развернулась спиной и посмотрела на мирно лежащий на покрывале гаджет. В голове не укладывалось, что это правда. Зачем? Почему сейчас?

Неимоверным усилием взяв себя в руки, я снова приблизилась к кровати, подняла телефон и ещё раз перечитала сообщение. Сверила номер. Он, точно. Хоть эти цифры я давно удалила из памяти телефона, в моей собственной памяти они отпечатались клеймом.

«Зачем?» – сухо ответила я.

Три моргающие точки в левой части экрана говорили о том, что абонент набирает сообщение. Остановился. Снова принялся набирать и, спустя несколько секунд, пришел короткий ответ:

«Мне надо кое-что тебе сказать».

– Долго же ты с мыслями собирался, – с обидой буркнула я себе под нос.

«Я уточню свои планы на вечер и сообщу тебе».

Дверь в комнату неожиданно распахнулась. Я едва успела отбросить в сторону телефон. Зачем-то. На пороге стояла Надька с привычным беспорядком на голове.

– Идем, фильмец глянем, – махнула она мне шевелюрой в сторону своей комнаты.

Я кивнула, поднялась на ноги, лениво таща своё ещё не протрезвевшее тело в комнату подруги.

Надька включила какую-то нудятину с оригинальным названием. Когда стало понятно, что кроме названия, других достоинств фильм не имеет, мы в очередной раз запустили «Друзей» с первого сезона и расслаблялись под знакомые реплики любимого ситкома. Надя хохотала в голос и тыкала пальцами в экран. Я же смеялась не столько над сериалом, сколько слушая заразительный смех подруги.

Из остатков продуктов в холодильнике мы сварганили обед и запихивали его в себя, все так же сидя на диване перед экраном.

– Так, я скоро, – перешагивая через меня, сказала Надя и пробиралась к двери. – Поставь на паузу.

Я послушно ткнула кнопку. Синхронно с хлопком двери туалета, зажегся экран моего смартфона. Очень вовремя.

«Я все еще жду твоего ответа».

Постучав ногтями по крышке телефона, я набрала текст:

«Через полчаса. У кафе на углу моего дома. У меня будет пятнадцать минут».

«Спасибо», – тут же прислал мне знакомый номер с тройкой на конце.

– Ну что, давай дальше смотреть? – Надя плюхнулась рядом со мной на поджатые ноги.

– Смотри. Я, наверно, схожу в магазин. А то съели всё.

– Ага, давай.

Первое время я опасалась, что Надька навяжется со мной, но демонический хохот, доносящийся из комнаты, говорил о том, что поход в магазин в ее планы не входит. Тем лучше.

Мои попытки создать небрежный образ с треском провалились. Юбка с воланами и топ по фигуре сделали меня до невозможности романтичной.

– Этого ещё не хватало, – с этими словами я вытащила из сумки резинку для волос и завязала на голове неаккуратный конский хвост. – Нашла ради кого стараться.

Довольная собой, я вышла из подъезда и, по мере приближения к месту встречи, чувствовала, как учащается сердцебиение.

– Привет, – улыбнулся мне мужчина. Голубые глаза быстрым считывающим движением прошлись по мне с головы до ног и обратно.

– Привет, Серёж. О чем ты хотел со мной поговорить?

Сложив на груди руки, я задрала подбородок. Держись, Лисова, держись. Сергей указал мне рукой на дверь кафе.

– Может зайдем? Выпьем.

– Не надо. Говори, что хотел, и я пойду.

Он еле заметно поджал губы и втянул воздух носом. Злится, что не соглашаюсь играть по его правилам.

– Алис, я долго думал, – он сделал шаг ко мне, заглянул в лицо и осторожным движением пальцев распутал мои руки и сжал ладонь. По коже прошёл холодок. Сама не знаю почему, я не отдернула руку, а продолжала стоять неподвижно и смотрела на пуговицы его поло. – Мне надо было раньше это понять. Признаю, я поступил, как мудак. И ты имеешь полное право злиться на меня…

– Чего ты хочешь? – прервала я его речь, жалея о том, что не хватило сил придать голосу больше решимости.

Сергей провёл кончиками пальцев по моей щеке и, видя, что я его не отталкиваю, поднял обеими ладонями мое лицо.

– Я бы хотел все вернуть, – с такой любимой когда-то хрипотцой в голосе сказал он. – Я слишком поздно понял, что ты значишь для меня. Дай мне шанс. Один шанс исправить то, что я натворил.

Сердце в груди мотылялось, как будто кто-то как следует долбанул его разрядом тока. Когда терпеть это было уже невозможно, я резким движением убрала от своего лица руки мужчины и отступила назад.

– Мне… Мне нужно время, – только и смогла я сказать.

– Я клянусь, что понял…

– Пожалуйста, не дави на меня.

– Ты обещаешь хотя бы подумать?

Даже не глядя на него, я прекрасно знала, какое выражение сейчас застыло на его лице.

– Я подумаю. Но ничего не обещаю.

Боясь изменить своё решение, я развернулась к нему спиной и скрылась в дверях супермаркета. Поочередно исследовала полки, на автомате собрала необходимый минимум продуктов и зашла в отдел с алкоголем.

– Как символично, – с иронией заметила я и положила в корзинку бутылку вина с названием «Коварство и любовь». Большого выбора в нашем местном магазине никогда не было, но сегодня меня это добило окончательно.

В растрепанных чувствах я ввалилась домой, сбросила на пол пакеты. Надька вышла в прихожую, услышав шуршание.

– Ты куда в магазин-то ходила? До Монголии?

– Нааадь, – я виновато сдвинула брови, – давай напьемся?

Мы сидели на кухне, разливали остатки вина по бокалам, а я заканчивала свой рассказ.

– Тююю, тоже мне потеря. – Надька вылила последние капли в мой бокал и опустила пустую бутылку на пол. – Пусть этот тупоголовый придурок с членом вместо мозгов возвращается на то пастбище, с которого прискакал. Такие, как он, не меняются.

– Не знаю, Надь. Мне показалось, он говорил искренне. Вдруг он и правда все осознал?

Надька вздохнула, обняла меня за плечи.

– Решать тебе. Но смотри, подруга, как бы ты потом не пожалела. Все в этом мире заслуживают второго шанса, кроме него, потому что он его не оценит. Зато я тебя ценю и постараюсь тебе помочь не грохнуться в эту яму с коровьими лепешками.

Я обняла её в ответ, понимая, что она права. Права во всем.

– Подай, пожалуйста, телефон.

– Что ты ему напишешь?

Я молча набрала сообщение, нажала отправить и, положив гаджет на стол, твердо посмотрела на Надю.

– Сказала, что максимум, на который он может рассчитывать, это дружба.

Надя сморщила нос.

– Это слишком великодушно, Элис.

Мы рассмеялись, звонко чокнулись бокалами и продолжили вдвоем чествовать Диониса.

Настроение существенно улучшилось и теперь мое решение казалось мне единственно верным.

Далеко за полночь я легла в постель. Закрыла глаза и слушала звуки улицы. Как только очертания реальности начинали стираться, я снова увидела запястья, обрамленные кипенно-белыми манжетами рубашки, но уже не боялась шагнуть в мир собственных фантазий.

Глава 6. Bad hair day

На работу в понедельник я опоздала. Не сильно. И причина была такой, о которой начальству не расскажешь. Фирсов безапелляционно завладевал моим сознанием, вторгаясь в мои сны и распаляя воображение докрасна своей игрой с манжетами рубашки. Каждую ночь, стоило мне закрыть глаза, как я снова видела его в его кабинете, сидящим за тяжелым столом цвета венге. Его темные глаза смотрели на меня из-под бровей, сверкая похотью. Любое его движение говорило яснее самых пылких слов. От вида его предплечий меня и вовсе начинало потряхивать. Каждый мой сон заканчивался ровно на том моменте, как он встает с места и приближается ко мне.