Одиночка

– А вы в курсе, что у нашей одиночки вчера днюха была? – громко спросила Лиля. – Где торт со свечками, отщепенка?

Глядя на ухмылки «добрых» одногруппников, я встретилась взглядом с Савой. Он смотрел мне прямо в глаза, серьезно, и, как будто о чем-то задумавшись, провел указательным пальцем по губам.

Воспоминания о вчерашнем поцелуе волной накатили на меня. Я машинально облизала вмиг пересохшие губы. Сава, пристально наблюдая за моей реакцией, ухмыльнулся, откинувшись на спинку стула, сказал:

– А я её вчера ещё поздравил и даже подарок подарил! Так что с тебя ответная любезность, автогонщица. Прокатишь на своем раритете?

Подарок? Какой ещё подарок, это он свой поцелуй считает подарком для меня? Ах, ну да, снизошёл принц до простой смертной. Гад. Какой же он невыносимый самовлюблённый павлин!

Но как же заставить глупое сердце перестать любить, перестать трепетать от одного его взгляда? Каждый день я шла на учебу, уговаривая себя думать мозгами, не смотреть, не слушать его голос, его смех. И каждый день тайком наблюдала за ним, выключая музыку в наушниках, чтобы слышать его голос.

Глупое, глупое сердце. А теперь ещё и этот поцелуй. Зачем он так? Захотелось свежих ощущений?

Нужно пережить этот день. Сдать сессию и уехать на два месяца туда, где уже никто не ждёт, но по-прежнему в доме родителей мне спокойнее. Потом – последний курс и диплом.

Глава 11. Должок

Казалось бы, очередной день в универе прошёл всё по тому же сценарию. Снова тупые издёвки и якобы случайные толчки в спину одногрупников, но едва прозвенел звонок с последней пары, и мои любимые сокурсники освободили аудиторию, мой телефон впервые за долгое время подал признаки жизни:

«Жду тебя у твоего ведра с гайками. Ты торчишь мне поездку, должница!»

Вытаращив глаза, я перечитывала сообщение снова и снова. На это телефон никто не звонит и никто не пишет. Уже четыре года.

Конечно, я поняла, от кого смс, но поверить, что сам Савелий Липунов ждет меня на парковке, чтобы прокатиться на «ведре с гайками», невозможно!

Выглянув в окно, я увидела его фигуру у своего «Лансера». Привалившись своим идеальным задом к капоту, он смотрел прямо на меня, задрав к окну голову, сложив обтянутые футболкой мощные руки на груди.

«Боюсь, твоё раздутое самомнение не влезет в мою маленькую машинку», – не веря, что я это делаю, быстро настрочила я ответ.

Прятаться и выжидать смысла не было. Да и, если честно, меня ещё с того поцелуя эйфория не отпустила. Так что от перспективы оказаться с Савой в одной машине, дурёха Лика просто млела, как последняя идиотка. Из скорлупы мне выходить совсем не хочется, даже к Саве, но, мной двигает что-то, что простому разуму неподвластно.

– Куда тебе? – проворчала я, пряча восторг за маской равнодушия, устраиваясь за рулём. Аромат его парфюма быстро заполнил салон, вызывая во мне непрошенные воспоминания о вчерашних объятьях.

– В сервис. Вчера одна курица дверь поцарапала, пришлось сдать мою крошку на лечение, – ухмыляясь, внаглую разглядывая меня с ног до головы и обратно, заявил нахал.

– Курица, это, видимо я? Ты с комплиментами не перебарщиваешь? Адрес сервиса? – решила я не вступать в перепалку, водружая телефон на подставку и приготовившись вбить маршрут в навигатор.

– Я покажу, выезжай на проспект. Нарушишь хоть одно правило, я тебя накажу! – вытягивая длинные ноги, предупредил мистер «совершенство».

– Если боишься, езжай со своими друзьями! – кивнула я в сторону компании его друзей, которые откровенно ошарашенно смотрели на нас, стоя у своих машин, и явно недоумевая, что Сава делает в такой машине, ещё и в такой компании?!

– А они мою тачку не мяли! Поехали уже, мошенница, я спешу.

Сава по-хозяйски принялся крутить радио, выбирая волну, пока я плавно двинулась с парковки в сторону проспекта.

– Ты знаешь, что таких старых приемников даже у пожилых людей в машине уже нет? Можно же поставить нормальную систему с сенсорным монитором! И не тыкаться в телефоне, настроив все приложения!

Выдернув мой телефон из подставки, он принялся в нем копаться. В первую секунду хотела вырвать, но, осознав, что там нет ничего, абсолютно ничего интересного, не стала. Тем более что на проспекте движение оживленное, а помирать молодой, пусть и в такой компании, в мои планы не входило.

– У тебя нет контактов? Ни одного звонка за последний… Вообще ни одного звонка! Новый телефон, что ли? – опешив, заваливал меня вопросами Сава, продолжая изучать информацию в телефоне.

– Тебе никто не говорил, что копаться в чужом телефоне – признак дурного тона?

– Почему чужом? Ты моя-а-а, Ли-и-и-ка-а-а-а! – наклонившись к моей шее, обжёг дыханием Сава. – моя-а-а должница Лика, – опять нараспев произнес он, разгоняя мурашки и вызывая покалывание на шее, где его губы задевали кожу, почти невесомо, почти не дотрагиваясь. Но этого хватило с лихвой, чтобы глупое сердце забилось птицей в клетке.

– Хватит! Остановись, я за рулём второй день вообще-то!

– Тормозни вон на той парковке и жди меня! – скомандовал пассажир.

– Так точно, мой генерал, – пробормотала я, паркуясь в указанный карман.

– О, да, детка, мне нравится! Но лучше «мой господин», – выходя из машины, заявил Сава и, хлопнув дверью, устремился к торговому центру.

Через полчаса я решила, что это очередной прикол над любимой «девочкой для битья», и он меня попросту развёл, заставив торчать на солнцепеке забавы ради. Отругав себя, за то что повелась на этот развод, выехав с парковки, направилась домой.

Глава 12. Не судьба.

Несмотря на то, что Сава в последние дни уделял мне непривычно много внимания, я не спешила нырять в розовые облака фантазий. За долгие годы я уже научилась тому, что люди очень часто делают что-то просто так, ради развлечения, вообще ни капли не заморачиваясь, не считаясь с чувствами других. А уж с моими чувствами считаться, и вовсе ни у кого нет привычки.

Утром решила: сразу после, как закину зачётку методистке для того, чтобы выставить оставшиеся «автоматы», уеду в родительский дом.

Предстоящая поездка пугала и в то же время вызывала радость. Я впервые собираюсь самостоятельно проехать почти две тысячи километров. Мандраж от того, что мне придётся выехать на федеральную трассу с множеством несущихся машин, пробирал до кишок. Но, с моим упрямством не берется спорить даже моя логика, так что выбор очевиден.

Собрав чемодан необходимых вещей на лето, и прихватив единственного колючего друга – глазастого кактуса, выкатилась на парковку со всем своим нехитрым скарбом.

А на парковке ждал сюрприз…

Рядом с моей машиной стоял «Лексус», как у Савы. Но это же не он? Что ему здесь делать в восемь утра?

Стекла тонированные наглухо. Совершенно не видно, есть кто-то в машине или нет.

А вот в двери моего «Лансера» торчал букет белых роз. Стеблями продетый в ручку. Я ошарашенно разглядывала цветы, подарить мне их просто некому. Или это и правда машина Савы? Я снова покосилась на машину рядом, но ничего нового на ней не появилось, что могло бы дать понять, кому она принадлежит.

Нет, если бы это был Липунов, тогда почему не выходит? Он уж точно не из стеснительных. И куда теперь девать букет? Не тащить же его с собой почти двое суток в машине.

Мысли разбегались, и, так ничего не решив, я, погрузив чемодан в багажник, устроилась за рулём, прихватив веник роз и бережно уложив его на пассажирское сиденье рядом.

Всё-таки надо бы от него избавиться. До самого универа отвлекал меня от дороги!

В институте я пробыла не больше десяти минут. Сдала зачётку и, попросив полуторалитровую пластиковую бутылку и ножницы, сделала походную вазу для цветов. Мне нравилось думать, что это подарок Савы, хоть я и понимала, что, возможно, кто-то по ошибке засунул их именно мне. Или невезучий кавалер, не дождавшись свою даму, избавился таким оригинальным способом. Но такие мысли я гнала прочь. Хотя бы в мечтах я могла думать, что Савелий захочет со мной встречаться. Целовать так горячо, как тогда у машины, гулять со мной, держа мою ладонь в своей руке.

Свидания, поцелуи, прогулки, вечера вдвоем и даже ночи. Все это возможно только в моем воображении. И дело даже не в моей проблеме с доверием. Мне кажется, этот барьер ему нипочём, учитывая, что он единственный из студентов, с кем я вообще разговариваю. Ему попросту не нужна такая как я. Изгой общества с явными отклонениями психики. Да и вообще, похоже, ему вообще не нужны отношения. Девушки рядом с ним и недели не задерживались.

Стоя около распахнутой пассажирской двери, наполовину занырнув в салон, я устраивала с комфортом «его» подарок. Аккуратно погрузив цветы в воду, разместила их на полу перед пассажирским сиденьем, чтобы они не окочурились, до того как я достигну последней точки маршрута. Какая-никакая, а всё же компания и для настроения…

– Далеко собралась? – услышала сзади и тут же почувствовала горячие ладони на ягодицах.

От неожиданности я резко выпрямилась, находясь всё ещё внутри автомобиля. Кара за тупость настигла мгновенно, устроив мне болезненную встречу затылка с потолком салона.

Да что за дурацкая привычка подкрадываться ко мне сзади!

Крепкие руки Савы тут же вытащили пострадавшую меня из салона и, приобняв за талию, прижали спиной к могучей груди. Второй рукой он ощупывал мне затылок, зарывшись в волосы в поисках шишки, которая, наверное, мне обеспечена!

– До свадьбы заживёт! – наклонившись, промурчал мне в шею, виновник моих бед. И тут же провел языком от уха вниз, прижав мой зад к внушительной выпуклости, окаменевшей в его штанах.

Кажется, надо было брыкаться и сопротивляться, прогоняя прочь умелые руки соблазнителя…

Но я таяла от его прикосновений, от жадных рук, что заскользили по животу вверх под майку, пробираясь к груди. Следы от его ладоней обжигали кожу, горячее дыхание и нежные поцелуи, которыми он осыпал все участки лица и шеи, до которых мог дотянуться, сводили с ума. Напрочь унося все мысли из головы. Эффект неожиданности и годами отточенное мастерство соблазнения играли на руку мажору.

С моими навыками коммуникаций, умершими в зачатке, сложно противостоять профессиональному пикаперу.

Рука, которая мгновение назад ещё тискала, сжимала и оглаживала мою грудь под одеждой, вдруг резко опустилась вниз к пуговице джинсовых шортиков. Это нахальное движение охладило мой мозг, и я, затрепетав как пойманная бабочка, пыталась освободиться от коварных рук искусного соблазнителя.

– П-п… Пусти! Что ты делаешь? На нас люди смотрят!

Сава чуть отстранился, разворачивая меня к себе лицом, оглядел полупустую парковку.

– Не переживай, сладкая! Твою репутацию уже ничего не испортит, а может, даже поправит! – оскалился он, ослепляя голливудской улыбкой.

Обидные слова спровоцировали во мне приступ злости, и если с другими я вообще научилась абстрагироваться и не реагировать на оскорбления, то услышав грубость от Савелия, я вспыхнула как спичка. Вырвавшись из захвата, быстро захлопнув дверь я обежала автомобиль, используя груду металла как защиту.

– Найди себе другое развлечение, мажор! Вокруг полно наивных дурочек, которые мечтают прыгнуть тебе в койку по первому требованию, – вложив максимально холодное равнодушие в свои слова, посоветовала я Саве.

Сев за руль, сразу заблокировала двери, благо теперь эту кнопку я тыкаю много раз в день и нахожу уже на автомате. Савелий прошелся вперед, встав перед капотом. Сунув руки в карманы брюк, всем своим видом показывал, что не сдвинется с места, даже если я его перееду. Молча сверлил меня взглядом, глядя прямо в глаза сквозь лобовое стекло.

Не знаю, сколько бы он мог так простоять, если бы на парковке не появился его друг Ник и, окликнув Савелия, не позвал бы его к своей машине.

Обернувшись вновь ко мне, Савелий вытащил телефон и, что-то быстро набрав, развернулся и широкими шагами направился к Нику.

Неизвестный абонент: «Not F8».

Я так и не сохранила его номер, да и зачем, других собеседников у меня нет, это раз, я запоминаю цифры моментально – это два, и историю в два наших сообщения я так и не удалила – это три.

Что означает третье сообщение в нашей переписке? Порывшись в памяти вспомнила сокращение: F8 – судьба. Значит зашифровано: «Не судьба»? Что бы это значило? Хорошая головоломка. Есть чем заняться в долгой дороге.

Разумеется, выезжая с парковки, я то и дело бросала взгляд в зеркала заднего вида. Уезжать, не разобравшись, что от меня нужно Липнову, очень не хотелось, и было ощущение, что между нами остаются невидимые нити. Но, не знаю к сожалению, или к счастью, мне сейчас совсем не до игр мажора. У меня есть более важная цель, и я к ней всё ближе…

Глава 13. Ты будешь моим "Игроком"

Конечно я, немного переоценила свои силы. Если более опытный водитель мог бы преодолеть это расстояние меньше чем за сутки, то я добиралась почти трое, с десятками остановок, чтобы размять затекающие конечности или поесть, и двумя ночевками в гостиницах городов по пути. Но всё же на рассвете третьего дня поездки я въезжала в свой родной город. Город, с которым у меня связаны были самые чудесные воспоминания детства и самое кошмарное воспоминание четырехлетней давности.

Наш некогда всегда дышащий живым теплом дом, теперь меня встречал холодной, замершей в далёком прошлом картинкой. Нет, он конечно ещё не обветшал, но безжизненным холодом веяло от него до самых ворот во двор.

Подъехав к воротам, нажала на брелок открытия, но они не сдвинулись с места. Пришлось выбираться из машины и топать до особняка пешком, по небольшой аллее к дому. По обеим сторонам заросшей тропинки цвели магнолии. Мама их очень любила и, вопреки всем прогнозам, что эти южные растения не выдержат наш климат, они цвели и крепли. Мама раздобыла гибриды, созданные для нашей широты и очень ими гордилась.

Зайдя в постройку рядом с домом, я защелкала автоматами в электрощите. Сразу загудело оборудование всех инженерных коммуникаций, установленных здесь.

Дом стоял «законсервированным» почти четыре года. Поэтому первым делом я вызвала сервисные службы, чтобы проверили исправность всех агрегатов, обеспечивающих в доме наличие тепла, воды, света и канализации.

Вернувшись в машину, загнала её, въехав в теперь уже работающие ворота. И первым делом вытащила букет роз, который, несмотря на мои сомнения выглядел, как будто его только что собрали. Наверно, благодаря кондиционеру, который постоянно работал в дороге, даря прохладу в этом адском пекле июля.

– Хозяйка? – окликнул меня мужчина в спортивном костюме и кроссовках, стоявший у открытых ворот. – Доброе утро! Мы ваши соседи, – кивнув в сторону кирпичного коттеджа, сказал мужчина, подходя ближе.

– Соседи? – нелепо повторила я за мужиком, словно он мне сообщил, что он не просто сосед по дому, а с соседней планеты свалился.

Но, учитывая обстоятельства, после которых я покинула этот город, не удивительно, что я не доверяю тут никому.

– Мы тут уже два года и ни разу никого не видели в этом доме, – он остановился в паре метров от меня, явно заметив испуг на моем лице, не стал подходить ближе.

– Здравствуйте, да, я редко приезжаю, извините, я устала с дороги, – максимально вежливо ответила я, намекнув, что не желаю продолжать разговор, ещё не поняв, стоит ли мне его опасаться.

– Меня Руслан зовут, я живу тут с женой и двумя детьми. Заходите познакомиться, если пожелаете, – предложил мужик и, дождавшись от меня неуверенного кивка, удалился за ворота.

– Вряд ли пожелаю, – пробормотала я, открывая тяжёлые дубовые двери в дом.

Дома все покрыто слоями пыли, спертый, затхлый воздух, отсыревшие стены. И мебель навсегда скрыли былой уют и тепло родного дома.

Да, отключать все коммуникации было ошибкой. Но когда я уезжала отсюда, подсказать, как сохранить имущество, уже было некому.

В моей комнате на втором этаже было не всё так печально – благодаря большому панорамному и не зашторенному окну во всю стену, солнце сюда проникало и согревало замерший интерьер.

От вибрации телефона в кармане я подпрыгнула на месте. Цифры, которые я уже помнила наизусть, высветились на экране, настойчиво предлагая ответить на звонок. Что там нужно говорить? Алло? Слушаю? Или сразу здороваться? Пока я в панике вспоминала, как общаться по телефону, звонок прекратился, и я ощутила болезненный спазм в сердце. Своей бестолковостью лишила себя возможности услышать его голос. Но телефон опять ожил, и я, не давая себе времени передумать, нажала зеленую трубку на экране.

– У тебя руки отсохнут ответить на сообщение?! – сразу прорычал Савелий, не дав мне и секунды. – Где ты?!

– Я дома! – поначалу растерявшись, послушно отчиталась я.

Но, опомнившись, разозлилась на ядовитый тон и грубость, тоже нахамила:

– Тебе какая разница? Не звони мне больше!

Сбросив вызов, уставилась на экран телефона. Что он обо мне теперь подумает?

– Ничего. Просто обычная истеричка, – ответила я сама себе на возникший в голове вопрос.

И правда, в приложении несколько смс. Ну не привыкла я к ним и не отслеживаю их наличие, что сразу орать-то?

Неизвестный абонент:

«Доехала?»

«Лика, ты в порядке? Ответь»

«Немедленно ответь, где ты?»

Откуда он знает, что я уехала? И… неужели волновался? Подумав, занесла его номер в список контактов. Теперь в моей схеме появилась последняя важная недостающая деталь. Хороший ты парень, Сава, хоть и скрываешь это. Ок, мажор! Ты будешь моим «Игроком»

Глава 14. Отцы и дети.

Сегодня, по намеченному плану Полины, я сопровождаю ее на корпоративе по случаю пятилетнего юбилея ее клиники.

Весь вечер бродил с ней под руку, приклеив на рожу улыбку. Когда все уже изрядно приняли на грудь, зазвучала лирическая музыка, и коллеги Полины парами потянулись к танцполу. Я решил тоже внести в скучный вечер хоть каплю разнообразия, встал, протягивая руку сестре, приглашая на танец. А что, зря, что ли, ходил на ненавистные бальные танцы в строгом секрете от отца и под неусыпным контролем мамы?

– Молодой человек, дама занята! – спокойным тоном, но с угрозой в тяжелом взгляде сообщил мне мужик, который на протяжении вечера метал в нас молнии, не спуская глаз с Полинки.

Я перевел взгляд на сестру, она, вставая и вкладывая в мою руку ладонь, ответила своему «монстру»:

– Дама, после недавних выходок некоторых, абсолютно свободна!

Не обращая внимания на гневный взгляд «монстра», Поля грациозно потащила меня танцевать.

– Ты уверена, что он меня не покалечит? – спросил у Полины во время танца.

– Не волнуйся, сам покалечит, сам вылечит. Он гений, – коварно усмехнулась сестричка.

– Вот спасибо! Мне щас типа легче стало, да? – буркнул я, косясь на груду мышц светила современной медицины.

Не прошло и трёх минут, как этот боров, буквально оттеснив меня от неё, схватил Польку и, подняв над полом, потащил в сторону выхода. Клянусь, только счастливая улыбка этой лисы поверх плеча варвара остановила меня от порыва спасти сестру от похищения.

Раз больше мое присутствие не требовалось, я, запрыгнув в машину, поехал к родителям. Это только кажется, что мама-декан – счастливый билет. Ни хрена! Это тотальный контроль в львиной части твоей студенческой жизни.

– Ты как раз вовремя, привет, сынок! – вставая, чтобы обнять меня, произнесла мама. – Мы тут твою группу обсуждаем, нужны интеллигентные и богатые родители на наш благотворительный вечер.

– Привет, мам, пап! – обняв родителей, присел на свободное кресло. – Что там обсуждать? В нашем вузе других семей как бы и не бывает.

В этот момент я, кажется, впервые задумался, а кто родители Лики? Какие-нибудь занудные научные деятели? Судя по тому, что она любой предмет знает лучше преподавателей, то явно там семейка чокнутых профессоров.

– Ты знаешь, что в вашей группе учится девушка, которая недавно потеряла родных? Её отец был гениальным финансистом, а мама возглавляла мэрию города, где они жили.

– Не-а, не слышал. Может она не из моей группы? – почесал я репу, потому как за всё время обучения, ни кто из одногруппников в трауре не ходил, и староста никому для поддержки бабло не собирал.

– Знаешь что, сын, – обратился ко мне отец, – думаю, этой девушке не повредит поддержка. Просто дружеская. Насколько я знаю, у неё достаточно много средств на счетах и материально она уж точно не нуждается.

– Подружиться? Вы о чём? Может, мне еще жениться на ней? Вам её деньги, что ли, нужны? – засыпал я их вопросами, перебирая в голове своих сокурсниц и пытаясь угадать: Кто эта несчастная миллионерша.

– Не думаю, что дочь гения свяжется с таким оболтусом как ты! Хотя было бы неплохо, – улыбнулся отец.

– Савушка, ну какой жениться тебе, ты еще малыш совсем! – сквозь смех сообщила мама, угорая над «оболтусом».

Когда моим предкам надоело ржать надо мной, они снова вернулись к этой наследнице мозгов и миллиардов папаши – гения.

– Их убили на её глазах, и невозможно представить, каково это, – серьезно произнес отец. – Она одна оказалась в городе и в жизни, и, судя по рассказам твоей мамы, друзей в институте не обрела. Возможно, ей сложно сделать первый шаг, понимаешь? Есть такие глубокие интроверты, им очень тяжело первыми заговорить, а уж тем более предлагать дружбу.

Батя говорил простые вещи, словно новую планету для меня открывает! Да таких задротов полно! Я-то тут при чём?

– Мы не просим тебя ни о чём сверхъестественном, просто попробуй пообщаться. Её отец однажды очень помог мне, спрогнозировав очередной кризис, тогда я мог остаться ни с чем. И только благодаря его бескорыстному совету сохранил свои капиталы.

– Пообщаться? О погоде, что ли? О чем мне с ней говорить? Как ее зовут хоть? – отбрыкивался я как мог, хотя знал, что это бесполезно.

Ответ мамы оглушил меня, ввергнув в ступор:

– Лика. В твоей группе учится. Знаком с ней?

Одно имя. Всего четыре буквы. И всё моё раздражение, как волной смыло. Весь разговор перевернулся с ног на голову. Резко перестало быть пофиг на какую-то эфемерную несчастную, потому что… потому что мы идиоты. Потому что я кретин.

– Почему вы раньше мне не рассказали? – не своим голосом, просипел я.

– Так мы и сами не знали, – ответил отец. – Ко мне на фирму устроился водитель, который раньше работал в семье Лики, и рассказал о случившемся с ее родителями. Выпивали просто с ним в прошлую пятницу, и когда он сказал, из какого он города, я вспомнил о давнем знакомом. А я-то все думаю, что это он мне перестал отвечать на письма. Оказывается, его уже четыре года как нет в живых.

– Я тоже не знала ничего, – сказала мама. – У них распространённая фамилия, да и не знакома я была с ее родителями. Мы все считали, что Лика вообще сирота. В анкете она не указала никого из родственников. Никто и не сопоставил, они же не телезвезды были, а люди, жившие за две тысячи километров отсюда, о ее отце знает узкий круг людей, а мама, конечно, на местном уровне была публичным лицом. Но, мы же не можем знать всех мэров бывших и нынешних со всех городов страны.

Я молча таращился на родителей, не в силах им рассказать, что случилось с этой девочкой спустя всего несколько месяцев, после трагедии в семье. Что натворили бесящиеся с жиру мажорки, увидев какую невероятно красивую конкурентку занесло в наш универ. Что с молчаливого согласия многих, пришлось терпеть Лике долгих четыре учебных года…

И мысль от которой мне стало невыносимо больно, едва не остановила мой пламенный мотор: «Она одна. Всегда! И на учебе, и дома!»

Бесконечное одиночество и печаль в её глазах вдруг стали настолько понятными, а воспоминания рвали сердце.

Всегда одна. Одиночка. Так мы её называем.

Глава 15. Тонкие грани

Старое кладбище успокаивало тишиной и беззаботным щебетом птиц в кронах старых деревьев. Я сидела прямо на бордюре цветника уже часа два, рассказывая родителям о своей жизни. Задавая им вопросы, ответы на которые уже никогда от них не услышу.

– Как же я по вам скучаю, – бормотала я сквозь слезы, бесконечными ручьями струившиеся по щекам. – Мне так плохо без вас. Я вас очень люблю. Я не подведу, папочка, обещаю! Я справлюсь, – тихие слова бессвязным потоком вырывались из груди, прямо из истекающего кровью сердца.

Уверена, что папа не одобрил бы то, куда я собралась применить знания, которые он мне дал. Но иначе моя душа так и будет метаться в агонии ненависти и жажды мести.

– Я влюбилась, мам. Помнишь, ты мне говорила, что парень должен быть джентльменом, как папа, и целеустремлённым, как ты. Так вот, получилось совсем наоборот. Он жуткий хам и разгильдяй. Но он та-а-акой милый! Хоть и тщательно это скрывает.

Мои родители были как огонь и вода. Всегда спокойный и рассудительный папа и неугомонная деятельная мама. Но знающие их люди, вряд ли могли бы представить себе более гармоничную пару. Они дополняли и уравновешивали друг друга, как две половины одного целого.