Считывание

Всё происходящее было уже за гранью моего понимания. Рядом существовал целый огромный мир, в котором царили считывающие и мысли любого человека были абсолютно прозрачны. В этом мире всё было не так, он существовал по своим особым правилам. Здесь самой престижной считалась работа не в кабинетах высокопоставленных лиц, а на улицах; здесь ценными и преуспевающими работниками были не мужчины, а женщины; здесь не существовало никаких органов надзора и служб, следящих за сохранением секретности, и в то же время о считывающих никто не знал. Считывающие по своему усмотрению могли делать всё, что угодно, а обычные люди даже не догадывались о том строжайшем контроле, под которым находятся. Они воспринимали чужие мысли, как свои, и помимо своего желания выпускали собственные мысли в окружающее пространство. Сейчас я чувствовал, что нахожусь на границе между реальным миром и миром, которым правят считывающие. В одном мире всё было просто и знакомо, в другом – всё ужасающе-ново… Цепляясь за остатки привычного, я шёл вдоль тонкой грани, возникшей на пересечении двух разных жизней. Эта узкая тропинка могла привести меня только… К БЕЗУМИЮ…

Неожиданно, в дверь позвонили. Это меня удивило. В последнее время гостей у нас не бывало. Я решил, что это, вероятно, какая-то ошибка, или очередные попрошайки просто обходят новые квартиры. В любом случае вставать ради этого с кровати мне не хотелось. Успокоительные уже начали действовать, и я продолжал лежать, не обращая внимания на повторяющиеся звонки. Когда по их настойчивости я понял, что встать всё-таки придётся, с неохотой я пошёл открывать дверь. Двое незнакомых мужчин выросли передо мной из сумрака лестничной площадки. Я сразу же понял, что это пришли за мной… Несмотря на успокоительное, моё сердце забилось с бешеной силой. Именно так я и представлял себе тайных агентов, которые следят за сохранением в секрете информации о считывании. Я слишком много знал… Мои мысли понеслись с невероятной быстротой. Наверняка они вычислили меня где-нибудь на улице, нет, вероятно, это на последней конференции мне попался кто-то из них, а Лолии в этот момент не было со мной рядом. Они поняли, что я многое знаю про них, но я успел спрятать глаза. Им не хватило в тот раз времени, чтобы стереть это у меня из головы. И вот теперь они решили воспользоваться силой, они хотят уничтожить меня физически. А может… Неожиданная догадка поразила меня. Это Лолия! Это она всё рассказала обо мне. Она не смогла смириться с тем, что лишилась возможности влиять на меня. Она понимала, что в нашей с ней негласной борьбе, я одерживаю верх. Я стал неуправляем! Оградившись от Лолии, я стал ей просто не нужен. Наверняка она решила покончить не только с нашими отношениями, но и со мной. Но почему именно таким способом?.. Я покачнулся и попятился от двери… В это время до меня стали долетать обрывки каких-то сказанных одним из мужчин фраз. Я плохо осознавал, что он мне говорит, и понял лишь, что мне нужно куда-то идти с ними. Выхода у меня не было. Их было двое, я был слаб и ещё… я очень сильно устал, устал от всего происходящего. В этот момент я ясно ощутил, что в действительности мне всё равно, что со мной будет дальше. Моя жизнь в последнее время перестала представлять для меня интерес, чего же мне волноваться, что она закончится, она и так была невыносимой. Я не стал тянуть время и прямо так, не собираясь, вышел из дома. Я шёл за двумя мужчинами в сером, смотря на их спины и не зная, чего мне ожидать…

Мы сели в автомобиль, поджидающий нас у ворот дома. Наверно, из-за успокоительных я с трудом реагировал на происходящее, не замечая деталей и того, куда мы едем. Серые улицы замелькали за окнами… Ленты дорог запестрели передо мной одним бесконечным лабиринтом. Мои провожатые сохраняли полное спокойствие и только иногда бросали на меня странные задумчиво-сочувствующие взгляды. Мы остановились у такого же серого, как одежда моих провожатых, здания. Я не заметил на нём никаких опознавательных знаков и табличек, это окончательно убедило меня в том, что мною заинтересовались секретные службы. Войдя внутрь, я побрёл по коридору, замечая, что скоро под ногами у меня оказался кафель. «Видимо, так легче смывать кровь», – опешил я от первой промелькнувшей у меня в голове шальной мысли. Моё воображение тут же стало рисовать страшные картины пыток и убийств, которые могут происходить в этих стенах. Действие принятых успокоительных продолжалось недолго, и я стал замечать, что меня охватывает паника. Почему Лолия всегда пыталась меня убедить, что никаких секретных служб, следящих за сохранением секретности считывания, нет? Мне было бы легче перенести всё происходящее сейчас со мной, если бы я был к этому готов… Тут же я постарался больше вообще ни о чём не думать. Как я устал из-за того, что в последнее время всё время сталкивался с неизвестностью…

***

– Как вы себя чувствуете? Вам плохо? – доносился из пустоты незнакомый мужской голос, возвращающий меня к действительности.

Мне было плохо. Казалось, что весь мир вокруг провалился, и меня окружила темнота. Все мои страхи, все домыслы относительно тайного секретного общества, следящего за нераспространением информации о считывании, были разрушены в один миг. Другое страшное известие выбивало сейчас почву у меня из-под ног.

Я был в морге. То серое здание, куда я зашёл несколько минут назад, оказалось не штабом считывающих с комнатой пыток, а моргом. Мои глаза отказывались верить тому, что я видел. Передо мной лежало тело… Лолии.

Двое мужчин, с которыми я пришёл, теперь крутились возле меня, стараясь вернуть в чувство. Им нужно было, чтобы я опознал тело.

– Когда это случилось? – холодея от ужаса и не осознавая ещё, что происходит вокруг, спросил я.

– Несколько часов назад. Предположительно – инсульт. Это произошло прямо на улице, когда врачи приехали, было уже поздно. Вы будете настаивать на вскрытии?

– Нет, нет, не надо… – испуганно затряс я головой. На меня накатился страх, что вскрытие раскроет её и мою тайну.

– Правильно, мы тоже не видим в этом необходимости, – одобрительно сказал один из мужчин, и мне показалось, он как-то странно посмотрел на меня. – Ещё раз приносим свои соболезнования.

Странно, я считал, что это является обязательной процедурой при подобных несчастных случаях. Зачем они спрашивают меня? Я понял, они знали обо всём… Знали о том, что Лолия была считывающей. Им не нужна была огласка. Этим людям я был нужен только для выполнения формальностей. Они во всем с успехом используют таких, как я.

Я отвернулся и пошёл обратно по коридору к выходу. Я устал…

Я вышел на улицу и зашагал, сам не зная куда. Опустив голову и видя перед собой только асфальт тротуара, я мог не волноваться, о том, что в мои мысли сейчас кто-нибудь вторгнется. Мой взгляд был устремлён в холодный камень. Я думал…

Вот так всё просто решилось. Лолии больше нет… Нет того монстра, который зомбировал мои мысли на протяжении нескольких лет. Нет той верной, преданной, любящей женщины, которая изменила мою жизнь… В один миг я лишился самого близкого человека… Ушла ли она из жизни сама, видя во что превратила жизнь любящего её мужчины, или её сгубил тот маленький прибор, который был замурован у неё в голове – это навсегда теперь останется загадкой. Лолии не стало, а я остался…

Глава 7. Финал

Мерзкий звук ненавистного будильника настойчиво и методично пытался прервать мой сон. Дребезжащими волнами он проникал прямо в мозг, выволакивая моё дремлющее сознание из состояния небытия в ненавистную реальность. Я не хотел просыпаться. Проснуться, это означало смириться с тем, что нужно подниматься и волочить своё тело на работу. А мне этого не хотелось. Не хотелось настолько, что, находясь сейчас между сном и явью, я пытался обмануть самого себя, мысленно представляя, как уже встал; затем, силясь умыться в ванной, размазал холодную воду по лицу; прошёл в кухню и, гремя тарелками, пытаюсь приготовить и запихнуть в себя нелепое подобие завтрака. Но я продолжал лежать… Я уже не спал, но и не бодрствовал, и только неугомонный будильник продолжал разрываться где-то рядом, не давая погрузиться в забытьё.

Теперь только во снах меня окутывало блаженное спокойствие. Только когда я закрывал глаза и отпускал на свободу свои мысли, ко мне возвращалась беззаботная прошлая жизнь. Мне снился тот давний зимний вечер, когда на заснеженном пороге маленького кафе возник стройный силуэт прекрасной незнакомки. ЕЁ прекрасная добрая улыбка, счастливый смех и взгляд неповторимых синих глаз. Во снах мне казалось, что всё это было только вчера… Наши свидания… Мои, поначалу неловкие, ухаживания… Первые цветы и маленькие сюрпризы… Многочисленные совместные прогулки и долгие разговоры… Наша первая весна, проведённая вместе… И бесконечное ощущение счастья, от того, что я нашёл свою единственную любовь… Потом, сны обрывались, и их сменяла зловещая тьма…

Я не смог прийти в себя после смерти Лолии. Пережив сильнейшую депрессию и длительный курс психиатрического лечения, теперь я хотя бы стал снова ходить на работу. Мои врачи считали это успехом и показателем некоторой стабилизации, но я понимал, что в сущности ничего не изменилось. Доктора говорили, что мне нужно чем-то занять себя и это поможет мне вернуться к нормальной жизни, а я ненавидел свою работу и мечтал только о том, чтобы каждый новый день поскорее закончился. Мои успехи, карьера, престиж остались в прошлом. Теперь же у меня не было ничего. После смерти Лолии я уже не смог вернуться к прежней жизни. Ни одному психологу я так и не смог признаться, что моя депрессия связана не столько с потерей жены, сколько с навалившимся на меня страхом… Страхом перед считывающими… Они были повсюду! Единственным местом, где я смог работать, оказалась небольшая мониторная службы безопасности одного из торговых центров. Здесь я чувствовал себя спокойно, потому что, закрыв дверь, мог не волноваться о встрече с другими людьми. Благодаря мощной системе видеонаблюдения, я сам мог следить за любым человеком в этом здании, меня же не видел никто. Это меня хоть как-то успокаивало, но возможность застать на себе взгляд постороннего человека, продолжала безумно пугать. Я не мог ходить по улицам, не мог гулять, не мог посещать магазины. Я знал, что повсюду меня окружают считывающие, и только благодаря моим невероятным усилиям, они не догадывались обо мне. Раньше моя жена защищала меня от их всепроникающих взглядов, теперь же мне приходилось справляться с ними самому. Для меня навсегда остался без ответа вопрос, записывала ли она сама мне свои мысли или нет. Но когда жена была жива, я хотя бы знал, что на меня влияет только один человек – ОНА. Теперь же я не знал, откуда ждать опасности. Любая из тех милых, привлекательных девушек, которые встречались мне на улицах и на которых я тайком бросал свой взгляд, могла оказаться той, кто за несколько секунд может узнать все мои мысли, стереть их и записать мне свои. «Не верьте, им!» – кричал я про себя тем наивным мужчинам, которые со счастливыми лицами проходили мимо меня, ведя под руки своих прелестных спутниц. «Готовы ли вы платить ту непомерную цену за понимание, которое собираетесь найти у любимой женщины?» – хотелось спрашивать мне у каждого из них. Но я вынужден был молчать…

Иногда мне казалось, что лучше бы мне было оставаться в неведении относительно считывания, может быть тогда, моя жизнь была бы не настолько печальной. Я понял, что морально был не готов встретиться с чем-то новым и непознанным. Считывание было запредельной технологией, позволяющей превратить любого человека в обыкновенный носитель информации, оставив внешне всё нетронутым, внутренне же полностью изменив каждого из нас. Несколько лет со мной рядом был человек, способный проделывать это миллионы раз. От меня ничего не требовалось, только лишь довериться любимой женщине, но я не смог… Человечество всегда оказывается беззащитными перед своими же самыми передовыми научно-техническими достижениями. Я много думал об этом в последнее время. Почему люди, узнав об энергии расщепления атома, использовали её, прежде всего, для уничтожения себе подобных? Почему сначала появились ядерные бомбы, уносящие жизни миллионов людей, а уж потом ядерная энергия стала приносить свет в наши дома? Та «бомба», о которой знал я, была не менее опасна. Она калечила не наши тела, а наши души, разрушая их изнутри. Где гарантия того, что считывание используется только во благо, а не во вред человечеству? Как и любую новую технологию считывание-стирание-запись стали применять, не задумываясь о возможных негативных последствиях. Считывающие с невероятной скоростью расползались по всему миру и этот процесс, как цепную реакцию, уже нельзя было остановить. Его невозможно было контролировать. Маленький прибор размером всего восемнадцать миллиметров за несколько секунд мог полностью изменить сознание любого человека. А что если всем считывающим будет дано одно задание, менять мысли людей, подчиняя каждого из нас воле всего лишь одного человека? Армии фанатиков, слепо идущие к единым мифическим целям; расовые и религиозные войны; терроризм и подавление личности мнением большинства – все эти массовые бесчинства с лёгкостью можно было бы назвать последствиями считывания-записи. Когда?.. Когда на самом деле было открыто считывание?.. Может быть, Лолия обманула меня, и на самом деле считывание использовалось намного раньше, того времени, о котором она мне поведала. Тогда это объясняло многие чудовищные примеры из истории, которые сейчас нельзя назвать иначе, как масштабным, всеобщим сумасшествием. Вот откуда брались вожди, ведущие целые народы к краху, а нации к истреблению… А обыкновенные мелкие сумасшедшие, доживающие свой век в психушках? Теперь мне казалось, что все эти несчастные были подвержены в своё время записи. Я всё больше верил в то, что издавна причиной психических расстройств было не что иное, как постороннее неосторожное вторжение в чужие мысли. Считывание существовало, существовало давно… Считывающие были среди нас! А ведь никто об этом не догадывался, всё вокруг внешне было привычно и обыденно. Люди продолжали жить, ходить на работу, жениться, рожать детей. Они не подозревали о том, что происходит вокруг. Только я знал правду, и мне ничего не оставалось… как молчать и прятать от всех глаза.

Вот и сейчас я стоял у входной двери, готовый выйти в этот ставший враждебным мне мир. Я опустил вниз глаза, сделал шаг и тут же надел черные очки. Теперь только они спасали меня от окружающих взглядов. Тайна, раскрытая когда-то мне женой, теперь помогала спастись. Никогда, выйдя из дома, я не снимал тёмных очков. Они не позволяли цепким глазам считывающих проникать в мои мысли и калечить мой мозг. Многие принимали меня за слепого, многие считали меня сумасшедшим, но мне было уже всё равно. Я был особенным. В отличие от остальных, я мог хоть как-то защитить своё сознание. «Надень очки!» – хотелось мне говорить каждому, кто открытым доверчивым взглядом смотрел на этот мир. Все эти люди, с наивным видом ходившие по улицам, не догадывались о том, кто их окружает. Они не знали, что в этом, таком привычном для них мире, их мысли тщательно сканируются, обрабатываются, стираются и заменяются новыми. И нет никого, кто мог бы помочь. Я знал, как можно защититься от считывания. Но что я мог сделать? Кричать на каждом углу – «носите черные очки»? Это было просто смешно. Рассказывать всем о считывании? Я понимал, что меня просто сочтут сумасшедшим. «Господи, пошли нам побольше солнечных дней. Пусть светит солнце. Пусть светит…» – повторял я про себя. Только яркие солнечные лучи способны были заставить людей задуматься над защитой собственных глаз. Всё чаще мне в голову приходили мысли о том, чтобы сделать очки с тёмными стёклами модным аксессуаром и запустить их в массовое производство. Мне представлялись огромные рекламные щиты, с которых обворожительные мачо, респектабельные бизнесмены и широкоплечие крутые парни смотрели бы на окружающих сквозь черные очки. Миллионы мужчин захотели бы выглядеть так же, и это заставило бы их спрятать глаза за блеском непроницаемых линз. Мы, смогли бы уберечь себя от манящих, приветливых, кокетливых, завлекающих женских взглядов. Женщины были чудовищами! Подобно кроликам мы попадали под гипноз их неотразимых глаз, а они, словно удавы, цепко глядя нам в глаза, больше уже не отпускали своих жертв. Они подчиняли нас себе, но с этим можно было покончить! Я даже знал средство… Я мог бы спасти человечество… После смерти Лолии мне досталась весьма внушительная сумма на её счету. Моя жена тщательно откладывала все заработанные считыванием деньги, её капитал позволил бы мне организовать своё дело. Я уже не в первый раз задумывался о собственном предприятии. Я мог что-то сделать для людей, для всего мира, для человечества… Но как набраться смелости, чтобы начать такое дело в одиночку без поддержки… считывающего? Теперь я боялся всего, потому что со мной рядом больше не было моей Лолии. Она была единственным человеком, который понимал меня, а я в ней сомневался…

Я вышел из дома, мои глаза были надёжно скрыты черными стёклами очков. Тёмный, угрюмый город давил на меня своей каменной массой, а шумные улицы оглушали рёвом, не давая забыться. Я начал свой путь. Мимо меня проходили люди, одни из которых были считывающими, а другие считываемыми. Они были рядом! Они и мы! Мир для меня разделился надвое. НАС становилось всё меньше, а ИХ всё больше, и рядом со мной теперь не было никого, кто смог бы помочь отличить одних от других. Я чувствовал себя невероятно одиноким и потерянным в этом чужом, непонятном мне мире. Я был один…

«Моя Лолия, где же ты?» – поднял я глаза к небу, но увидел только бездонное серое пространство над собой.

2009