На деревянном блюде

– Мне надо разобраться с универом. – упрямо возразила я после паузы.

– Да разберёмся. – Вувыльту махнула рукой и прошла к двери. – Будет тебе отсрочка от сессии. – сказала она, уже выходя в подъезд.

– Пока! – крикнула я вслед удаляющейся мыши, которая, на этот раз, не стала ждать лифт и отправилась вниз пешком.

Спустя час позвонила мама и сообщила, что отпросила меня с сессии, сославшись на проблемы дома. В университете охотно пошли мне навстречу, учитывая превосходную учёбу и недавнюю смерть бабушки. Я попрощалась и наконец-то смогла хоть немного расслабиться. Но долго пребывать в таком состоянии мне не пришлось.

Алёна вернулась домой уже вечером, когда я практически закончила собирать чемодан и сидела перед картоном, в котором привезла блюдо раздумывая – стоит ли снимать бубен с основания или перевести его так же, как сюда.

– Ты куда? – испуганно спросила она.

– Домой. – я попыталась сделать вид, что ничего особенного не произошло.

– Это из-за вора, да?

Я посмотрела на подругу. Она стояла, прислонившись спиной к косяку на входе в мою комнату. Её короткие русые волосы разметались по плечам, а в глазах искрился страх.

– Да. Я думаю, что дома сейчас будет безопаснее.

Алёна пожевала губами, а потом едва слышно выдохнула:

– Я здесь одна не останусь. – она окинула взглядом комнату. – Не обижайся, Тань, но мне страшно.

– С ума сошла? – удивилась я. – Я бы на твоём месте тоже съехала бы.

– Ты не злишься?

– Ни капельки.

Я встала и подошла к подруге.

– Мне не за что злиться, Алён. Спасибо, что не сбежала ещё вчера. – я нервно хихикнула, сглаживая неловкость фразы.

– Ну я же не сволочь оставлять тебя одну в квартире после… Этого. – с прерыванием ответила подруга.

– Я улетаю завтра утром. В универе знают.

– Да, у меня куратор спрашивала, не в курсе ли я что у тебя произошло.

– Тебе есть куда переехать?

– Да. Сначала к родителям, потом квартиру найду. – Алёна отвела глаза.

– Эй, не переживай! Всё нормально.

– Я тогда тоже собираться пойду. – неловко закончила разговор подруга и ушла в свою комнату.

Я подошла к окну, заглянула в небо. Спиной почувствовала, как опадает очередной лепесток, казалось бы, незыблемой жизни. Сердце сжалось, но ни одной слезы не выкатилось из моих глаз. Жизнь – бесконечный путь. С кем-то пути расходятся, но есть и дороги, с которыми моя сливается. Надолго ли?

Я помотала головой, в попытке выбросить философию из мыслей и вернулась к блюду и бубну. После недолгих раздумий пришла к выводу, что проще транспортировать бубен в том же виде, в котором привезла его сюда. Поэтому я, мгновенно успокоившись, завернула его вместе с блюдом в несколько слоёв картона, а затем плотно обмотала скотчем.

«Надо будет придумать для них что-то поудобнее.» – подумала я и ужаснулась. Но предчувствие однозначно говорило о том, что это не последний мой путь с блюдом и бубном наперевес.

Вувыльту сказала, что будет ждать меня в аэропорту, но как она купит билеты? И почему я не подумала об этом сразу? Дрожащими руками я схватила телефон и нашла информацию о завтрашнем рейсе. Прямого сообщения с Магаданом тут отродясь не было, поэтому Вувыльту очевидно имела ввиду самолёт на Москву. Кое-как мне удалось забронировать билет. Я было выдохнула, но тут же напряглась снова – надо же ещё и билет из Москвы в Магадан забронировать. Спустя полчаса я облегчённо выдохнула и, после недолгих раздумий отправилась на кухню пить чай. По пути заглянула к Алёне. Подруга сидела на полу, напротив чемодана и методично пыталась впихнуть в него сразу все вещи из шкафа.

– Эй! – я помахала рукой. – Я оставлю тебе ключи от квартиры – постепенно вывезешь остальные вещи.

– Правда? – спросила она тоненьким голосом.

– Ну ты же оставалась здесь, когда я на лето к родителям уезжала. – Я улыбнулась.

– А ты вернёшься? – грустно спросила Алёна.

Я вздрогнула. От её вопроса повеяло холодом.

– Вернусь. – я махнула рукой, сбрасывая оцепенение. – Куда я денусь-то? Мне же сессию ещё закрывать.

Мы одновременно хихикнули.

– А Майя Дмитриевна тоже куда-то уезжает. – неожиданно перевела тему подруга.

– Да? – я задумчиво покачала головой, лишь бы не дать понять подруге, что знаю об её отъезде.

– Странно это как-то.

– Да нет. Все куда-то ездят, откуда-то возвращаются.

– Ой, опять ты со своей философией!

Алёна прыснула, а я облегчённо выдохнула. Мне определённо удалось отвести подозрения и от себя, и от своей связи с Майей Дмитриевной.

Ночью мне не спалось. Стоило закрыть глаза, как казалось, что Волк пробирается по коридору, ступает огромными лапами по линолеуму, выпрямляется в человеческий рост над блюдом. Добавляли ужаса скулящие во дворе собаки. Я прижала колени к груди и зажмурилась.

Полого стелился склон сопки под ноги. Редкая трава цеплялась за камни, прикрывала густой мох. Я шла вперёд и вверх, к самой вершине. Звенели, сталкиваясь друг с другом бисерные нити. На вершине я остановилась. Внизу бесновалось море – беспощадное в своей печали. Чайки кружили высоко в небе, не смели приближаться к волнам.

Я не могла оторвать взгляда от пены, сбивающейся на гребнях волн. Что-то жуткое шевелилось в глубине, отражалось гулом в моей груди.

– Тынагыргын. – ударил в спину ветер.

Я едва не оступилась, замерла над глубиной и, скорее почувствовала, чем увидела, как огромная волна поднимается, заслоняет собой горизонт. Чей-то раздражённый взгляд прошил меня насквозь, и волна обрушилась на мою голову.

Я проснулась, хватая ртом воздух. Солёная вода стекала с меня ручейками. Я опустила ноги на пол и тут же отдёрнула их – на полу собралась лужа, прикрывающая стопы. Постель намокла сильнее всего. Я схватила телефон со стола, порадовалась тому, что он не намок и включила фонарик. Комната представляла собой жалкое зрелище – кровать мокрая, на стене возле неё влажные потёки, пол в воде. Я холодно отметила, что очередной прорыв сна в реальность уже не вызывал во мне панического страха. Только тревожную оторопь и раздражение от предстоящей уборки. Ну и боязнь того, что я могу затопить соседей.

Я зябко поёжилась, нашла в шкафу сухую футболку, переоделась и только после этого тихонько пошла в ванну за ведром и тряпкой. До шести утра я собирала воду, выжимала постель и развешивала её сушиться. Потом выкатила вещи в коридор, оделась и засела на кухне с кофе и бутербродами, вкуса которых не ощущала.

С Алёной попрощались скомкано. Сухо обнялись и, не договорив ни одной положенной при прощании фразы, разошлись. Я на улицу, она в квартиру. Замок печально щёлкнул за спиной, а я вздохнула. Было ощущение, что я или не вернусь сюда, или вернусь совсем другим человеком. Меня пугали обе перспективы.

Таксист, к счастью, попался молчаливый и я задремала, пригревшись на заднем сиденье. Проснулась перед самым аэропортом, поспешно вышла из машины и долго смотрела вслед машине, не решаясь войти внутрь. Майя Дмитриевна ждала меня возле стойки регистрации.

– У тебя есть билет? – спросила она вместо приветствия.

– Угу.

– О, какое счастье! – женщина бросилась меня обнимать. – А то я забыла тебе сказать. Какая же ты умница, Тынагыргын!

Я даже слегка покраснела от неловкости ситуации.

– Майя Дмитриевна. – прошептала я, глядя на оборачивающихся на нас людей.

– Да-да. – она отпустила меня и красноречиво посмотрела на свёрток с блюдом. – Приходил?

– Нет.

– Хорошо. Значит у нас есть время.

– Почему вы мне помогаете?

– Потому что в этом суть моей сказки. – женщина широко улыбнулась. – Помогать и поддерживать.

– А ещё хитрить.

– Если только немножко. – расхохоталась Вувыльту.

Весь полёт до Москвы я проспала. Вувыльту сидела в другом конце салона, что меня даже обрадовало. Почему-то я была уверена в том, что спокойно спать она бы мне не дала. Ожидание рейса до Магадана оказалось недолгим – всего полтора часа. Я за это время даже не успела соскучиться. Майя Дмитриевна трещала без умолку – делилась впечатлениями от своего первого полёта. Она с любопытством разглядывала то московские терминалы с голограммами, то ленту для багажа и в моих комментариях не нуждалась. Так что уже через пятнадцать минут я полностью отключилась от разговора.

В самолёте до Магадана наши места оказались близко друг к другу. Вувыльту сидела на два ряда впереди и постоянно поворачивалась, то ли чтобы проверить не исчезла ли я, то ли чтобы найти во мне успокоение. Полёт ей явно не нравился.

– Лучше бы я превратилась в мышь и залезла к тебе в карман. – причитала она, когда мы ехали от самолёта к Магаданскому аэропорту.

– А что тебе мешало? – озадачилась я.

– А вещи? Ты бы не дотащила столько вещей одна. – нервно замахала руками Майя Дмитриевна.

– Не дотащила бы. – я согласно кивнула. – Слушай, а как ты вообще себе билет купила? – осенило меня.

– Попросила студентов помочь. – ничуть не смутилась мышка Вувыльту. – О, это за тобой?

Она махнула рукой, и я увидела папу. Он стоял, как всегда, чуть в стороне и тревожно разглядывал нас с Майей Дмитриевной.

– Слушай, Вувыльту, а тебе есть где остановиться? – догадалась спросить я.

– Есть-есть. – похлопала она по моему плечу. – Не переживай.

– А здесь тоже могут быть сказки?

– Ну, разумеется. – Вувыльту даже отодвинулась от меня, чтобы посмотреть в глаза. – Здесь их даже больше.

– Почему?

– Тут колыбель рядом. – мышка в облике человека подхватила свой чемодан с ленты, следом сняла мой и впихнула мне в руки. – До города довезёте?

– Конечно. – я перехватила поудобнее блюдо и повела Майю Дмитриевну знакомиться с папой.

Как ни странно, они сразу же нашли общий язык. Уже через полчаса лаборантка весело рассказывала папе университетские байки и ненавязчиво расспрашивала о последних событиях, произошедших в городе. Я провалилась в свои мысли и в разговоре участие принимать не стала.

Мимо неслись деревья. Сопки то прятались за невысокой стеной леса, то приближались. Манили своей загадочностью. Сердце отзывалось на их зов. Внезапно я обнаружила, что тихонько напеваю себе под нос какую-то тягучую мелодию. Она вытекала из меня толчками, просилась на свободу – под бледное небо, на далёкие сопки. Папа и Вувыльту затихли, вслушиваясь в мелодию, а я пела и пела, не могла остановиться даже когда горячие, тоскливые слёзы потекли по щекам.

Замолчать мне удалось не сразу. Лишь спустя время мелодия вытекла из меня и замолкла сама собой. Я обхватила себя руками и отвернулась к окну, чтобы не встречаться ни с кем взглядами.

– Красивая песня. – пропищала мышка Вувыльту.

– Я уже много лет не слышал, чтобы ты её пела. – глухо проговорил папа.

– Я уже пела эту песню? – удивилась я.

– Конечно. Лет до пяти.

– Нет, пап. Именно эту?

– Да. Целыми днями. Мы с мамой её наизусть запомнили.

– А почему перестала?

– Не знаю. Просто перестала и всё.

Я снова отвернулась к окну. Это не просто песня – я чувствовала её сердцебиение всем своим существом. Но почему же я не помнила, что пела её в детстве? Ну, положим, сейчас она могла всплыть в памяти случайно. Всё-таки наш мозг ещё мало изучен.

– А откуда я узнала её? – прервала я завязавшийся было разговор папы и Вувыльту.

– Кого? – не понял папа.

– Песню.

– Не знаю. – он посмотрел на меня с тревогой. – Просто в одно утро встала и запела. Тебе года два было.

Легче не стало. Понятней тоже. Прерванный мной разговор возобновился, а я провалилась в тягостный сон, как ни странно, без сновидений.

Когда я проснулась Майи Дмитриевны в машине уже не было, а мы подъезжали к нашему дому. Небо опустило на город облака, моросил дождь. С блюдом в обнимку я забежала в подъезд, почти на ощупь добралась до квартиры и ввалилась в тёплые объятья матери.

– С возвращением, Тына. – только и услышала я.

Вечер пролетел, казалось, за одно мгновение. Мир сузился до одной квартиры, на краю огромной страны, а переживания и страхи отступили во тьму, где им и место. Только глубокой ночью, уже на границе со сном, я услышала, как ветер за окном шепнул моё имя.

– Тынагыргын. – звал он меня.

– Дочь рассвета. – отстукивали капли по стеклу.

– Эргырон. – ударились о недалёкий берег волны.

Глава 7

Меня разбудил ветер. Он бился в окно, играл с тяжёлыми шторами, подвывал в щель приоткрытой форточки. Я проснулась и долго лежала с закрытыми глазами, представляя, что я – это ветер, а ветер – это я.

В детстве я часто представляла себя небом. Думала, что ветер – это волосы на небесном челе. Тогда мне казалось, что небо охраняет мир от опасности извне. Теперь я чувствую, что оно разделяет наш мир, с каким-то другим. Или соединяет – смотря как посмотреть.

Лишь запах блинов смог вытащить меня из уютной постели. Первым делом я раздвинула тяжёлые шторы. В небе кружились чайки, а серое море волновалось в своих берегах. Я закрыла окно и отправилась туда, куда вело меня сердце, а вело оно меня на кухню, к маминым блинам.

– С добрым утром, Тына.

– Я люблю тебя, мам. – ответила я.

На запах подтянулся папа. Мы открыли банку с вареньем и в нашей квартире наступило блаженное молчание. Ели медленно, растягивали каждую ложку, каждый блинчик, каждое мгновение. Наконец, когда стало трудно дышать от переедания, мама прервала тишину вопросом, которого я ждала и боялась одновременно.

– Тына, ты сказала, что блюдо работает?

– Да. – я посмотрела по очереди в глаза обоим родителям.

– Как ты узнала? – строго спросил папа.

– Вспомнила детство и решила попробовать. Глупо получилось. – об участии в эксперименте подруги, я решила пока умолчать.

– А Волк?

– Он появился ещё до смерти бабушки. Я думала, что это просто большой пёс, которого моё воображение подгоняет под волка.

– Он нападал? – хмуро спросил папа.

– Один раз. Недавно совсем.

Мама прижала руки ко рту.

– Давайте я расскажу по порядку. – я попыталась успокоить родителей. – Волк сначала просто появлялся на улице недалеко от дома. Но недавно он попытался напасть на меня во дворе, а Майя Дмитриевна привела гвардейцев. – внезапно я поняла, что не знаю как могут отреагировать родители на то, что Волк может превращаться в человека.

– А потом?

– Потом я приехала сюда. – закончила рассказ я.

– А как Майя Дмитриевна узнала, что тебе нужна помощь? – спросила мама.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.