скачать книгу бесплатно
Перед Батыем стояла девушка с пшеничной рекой из мелких косичек на голове, в которой запуталась заколка с янтарным камнем, с широко распахнутыми глазами, в которых читался вызов, с губами, как алые маки Иссык-Куля.
– Василиска?! – Раздался вопросительно удивленный возглас среди приглашенных купцов.
– Василиса!!! – громкий крик заставил Наргиз повернуть голову и посмотреть наверх. – Господи, это ты, кровинушка моя!
Сверху, с трибун, к ней стремительно спускался купец из Московии, Ермолай Порфирьевич.
– В зиндан[5 - Тюрьма.]! Обоих! Без воды и хлеба! И двадцать розог по пяткам каждому!
Толпа загудела. Послышались выкрики: «Не правильно! Она честно победила! Не посрамила семью Навари! Освободить!»
Слуги схватили Наргиз и купца и повели выполнять приказ. Толпа начала кидать камни в сторону падишаха.
В темнице Наргиз и Ермолай Порфирьевич провели почти месяц. Им не разрешали общаться. Охрана по ночам спускала в зиндан на веревке немного еды и воды. Когда ее били розгами, она не проронила ни звука. Выстояла. В один из дней за ними в зиндан спустили корзину и подняли наверх. Двое слуг вытолкали их за ворота дворца. Наргиз не верила своим глазам. У ворот ее ждал Навари и русские купцы. Навари набросил на нее плащ, приобнял и заплакал.
– Прости меня, доченька… Я так виноват перед тобой…
– Все хорошо. Пойдемте поскорее домой. Я хочу помыться.
Вымытая, в чистой одежде, сытая, Наргиз сидела в беседке. Подошел Ермолай Порфирьевич.
– Василиса! Родная ты моя! Как же долго я тебя искал! – пожилой мужчина богатырского телосложения обнял ее. Наргиз в недоумении подняла брови.
И тут ей рассказали. Оказывается, Василиса из богатого боярского рода. И показали ей такую же грамоту, какую она в отцовских вещах нашла. Сомнения отпали. Ее, маленькую, за огромные деньги выкрали бандиты и хотели продать в рабство. Но что-то пошло не так, и девочку бросили умирать в пустыне. Спасибо Господу, что сподобил Ильмеса спасти тебя. Долгих семнадцать лет мы ездили из Московии по всем странам и городам, где могли, и искали твои следы. А вот в Сарай-Бату мы были приглашены на праздник как гости. Вот там-то мы тебя и нашли. А узнали по заколке. Точно такая же заколка есть у твоей матушки.
Наргиз-Василиса расплакалась. Столько всего накопилось в ее душе!
А в народе уже сложили легенду про девушку с заколкой из янтаря, с волосами цвета спелой ржи, с губами, как алые маки Иссык-Куля, которая обыграла в шахматы самого падишаха Сарай-Бату – внука Чингисхана. И в честной борьбе выиграла все этапы соревнований. В народе пели песню о смелой, храброй наезднице, о смекалке, которую проявила девушка с голубем, о стойкости и верности семье, за которую выступала.
Наргиз-Василиса уехала с купцами в Московию, на свою родину. А сундук с золотом, что подарил ей хан Бату, спрятала в доме своего отца Ильмеса.
Тамерлан до основания разрушил город Сарай-Бату. Город сказку, город мечту. Но легенда про Наргиз живет в народе до сих пор. И многие смельчаки приезжают на развалины когда-то знаменитого городища и ищут там клад, зарытый Наргиз. Молва говорит, что это несметные сокровища. На месте самого красивого города Средневековья сегодня расположено село Селитренное Астраханской области. А недалеко от этого места – культурно-исторический центр Сарай-Бату. Возможно, там скоро появятся магазин и чайхана, которые принадлежали Наргиз. И туристы смогут окунутся в атмосферу того времени, когда в магазине продавались товары Шелкового пути, а в чайхане будут угощать блюдами, которые предлагались во времена Наргиз.
Справка об объекте
Культурно-исторический центр «Сарай-Бату»
Харабалинский район, с. Селитренное
Сарай-Бату – средневековое городище на берегу реки Ашулук. В результате археологических исследований, начатых в 1965 году, стало возможным утверждать, что именно здесь находилась столица Золотой Орды, заложенная ханом Батыем в XIII веке. Расположение города на месте следования Великого шелкового пути давало все предпосылки для его развития. Сарай-Бату отличался наличием водных коммуникаций, а также быстро растущим числом мастерских по производству керамики и стекла, резьбе по кости и обработке металлов.
Недалеко от места раскопок возведен макет старинного города Сарай-Бату, который использовали для съемок фильма «Орда» (2012). После окончания съемочного процесса декорации решили оставить и основать на месте города культурный центр.
Волжские хранители
Алексей Шлыков
– Что-то давненько ты к нам не заглядывал. Совсем омосковился.
– Прости, деда. Затянули дела, да и… Сам знаешь: и хату обустроить хочется, и о доме задумался. А там вкалывать надо.
Мы с дедом всегда общались просто и прямо, без какой-либо словесной шушеры. Кого-то со стороны это могло отталкивать, но для нас лишь подчеркивало близость, доверие.
В какой-то момент я поймал себя на мысли, что полностью откровенен могу быть только с дедом. В моей офисной московской жизни, бесконечных сделках, компромиссах и договоренностях, уходящих и приходящих женщинах я пришел к состоянию, когда перестал открывать душу каждому встречному-поперечному, хоть и старался быть честным.
Но прилетая к деду на Волгу, рядом с родной для меня Астраханью, я мог этой самой душой отдохнуть.
Наш дом построил еще мой прапрадед – лихой казак, притащивший жену из турецкого похода еще при царе Александре. Дом пережил и революцию с Гражданской, и Великую Отечественную. Сохранили.
А вот семья пережила эти события непросто: пожилой уже прапрадед воевал в Гражданскую за белых, сыновья – за красных… В живых только прапрадед с одним из сыновей – моим прадедом и остались. Помирились они под самый конец жизни лихого казака.
Мой дед родился в этом же доме. Здесь же дед воспитывал и меня.
На мое желание поехать в Москву он отреагировал спокойно: мол, набирайся опыта, перебесись, а там и вернешься. Я тогда считал, что дед ошибается.
Но вот в последнее время… Потянуло к корням.
– Дивчину-то нашел себе?
– Да нет пока, деда, выбираю. Да и устал я как-то. Одна за одной приходят в мою жизнь, потом уходят. Все не то. Да и просто усталость накопилась какая-то.
– Давай-ка ты, внук, перебирайся назад. И вернутся твои силы.
– Как? – я даже не скрывал скепсиса, но легкая надежда в голосе все-таки была.
– Думаешь, почему род наш силен так? Нам река силу дает, Волга-матушка. Она все плохое уносит, она силу нам дает.
– Прямо так и дает?
– Так и дает. Дед мой, твой прапрадед, не зря именно здесь дом построил. И еще… Вернуться тебе, внук, все равно придется.
– Почему это?
– Сказку помнишь, что я тебе в детстве рассказывал?
– Какую из сказок?
– А вот ту самую, про змея-летавца, что убит был здесь на Астрахани. Помнишь сказку али напомнить тебе? А то зарылся ты в свои графики и проекты да позабыл поди все?
– Да нет, почему же: «…Змей-летавец тот лютый был, немало людей русских погубил… Да нашлись те богатыри, что изловили змея да в цепи заковали. И сама река-Волга его охраняет да выбраться не дает». Все верно?
– Все, да не все. Как думаешь, что здесь сказка, а что намек?
– Честно говоря, я думал, что все здесь сказка.
– Дурак ты, внук. Вот вроде умный, а намеки так и не понял до сих пор. Был змей этот наяву. И род наш с ним и по сей век связан. До сих пор змей этот живой под землей астраханской. И каждый из нашего рода в свой черед приглядывает за ним. А Волга-матушка нам силу дает мощью своею. Она плохое уносит, а новое приносит, силу нам дает, чтобы змея сдерживать. Скоро и твоя очередь настанет пост принять. Чувствую, скоро пора мне будет уходить.
Сказать, что меня ошарашили – это ничего не сказать. Но…
Я привык доверять своему чутью. Почему-то спорить, звонить в больницу, хохотать или опровергать мне не хотелось.
– Покажешь змея, дед? Я привык доверять тебе, но увидеть доказательство я все-таки должен.
– Покажу. Но вот только согласиться ты должен вначале, что на пост сей готов заступить. Готов ты быть должен.
А что я теряю? Да ничего. Если это правда, значит нужно новый путь принять. А если нет, то тем более.
– Согласен, дед.
Дед хитро глянул на меня.
– Ну коль согласен, то завтра и пойдем. А пока пойдем-ка в баньку. Да в реке искупаемся. Смоешь с себя и дорогу, и договоры свои московские. Я тебя и наговору научу, чтобы точно все это ушло и река унесла. Давай-ка чайку с можжевельником навернем еще да пойдем в баньку.
Так мы и сделали. В бане, кажется, дед душу из меня выбил веником, показав, что возраст силе не помеха. И с каким же наслаждением я окунулся в Волгу после этого! Вода, казалось, действительно смыла из меня все плохое, а дед в это время наговаривал:
Волга-река, унеси с собой наветы,
Дай мне силу жить да волю.
Смой все черные советы,
Я с тобою, жив доколе…
Когда мы вернулись домой, меня просто вырубило. То ли воздух тому виной, то ли информация, которая обрушилась на меня – загадка. Хотя… Может, что и все вместе.
Проснулся я от голоса деда:
– Вставай уже, внук, пора идти.
– Куда идти? – спросонья не понял я.
– Змея смотреть, – усмехнулся дед. – Али передумал уже?
– Да нет, я готов…
Выйдя из дома, я на минуту остановился полюбоваться: эх, пусть пейзаж для меня не в новинку, но насколько же красив рассвет над Волгой! Да, в советское время к виду неспешно текущей реки добавился Астраханский вододелитель – грандиозное сооружение, созданное с целью распределения потоков воды так, чтобы не обмелел Каспий. У меня всегда была ассоциация, что это стена рыцарского замка, затопленного водой в ходе великого сражения… Ну да с фантазией у меня всегда было все в порядке.
Далее мы пошли к погребу, располагавшемуся на самом конце нашего участка среди густо разросшихся кустарников. Деревья здесь не росли. Просто очень быстро засыхали. Я много раз предлагал деду вырубить это все да построить что-то презентабельное, разу уж здесь ничего путного не растет. Но дед всегда отказывался.
Погреб также на моей памяти никогда не открывали. До текущего момента…
Ключ, вставленный дедом в тяжелый амбарный замок, со скрипом, но повернулся, наполнив окрестности мгновенным визгом.
А из раскрытой двери пахнуло подземным холодом.
Я включил фонарик на мобиле, и мы пошли по старым, спускающимся вниз спиралью земляным ступенькам.
– Деда, а давно все это построили вообще?
– Давноооо… Здесь же земля давняя русская… Княжество Тьмутараканское… Слышал, может? Было здесь. Так змей и заключен в этих землях с той поры. Волга-матушка да сыра земля охраняют его. Но и человек нужен, тот, кто будет приглядывать. Мы-то как раз при моем еще деде этот крест на себя взяли. Славный был казак, силен по уму… Но и у него грех был на душе. Вот и взялся он искупить содеянное, хранить зверя этого. Так род наш и продолжает делать это.
– «Хранить – это дело почетное тоже»?..
– О, правильно сказал. Владимир Семенович душевно писал все-таки и правильно. Ну да и пришли мы уже.
Я осветил фонариком круглое помещение, до которого мы спустились. Высотой оно было примерно в два моих роста, каменные, испещренные трещинами стены. Еще на стенах были иконы, написанные на досках. Кажется, еще старообрядческие. Подобные я видел в музее Поленова в Петрозаводске. Еще вспомнились иконы Андрея Рублева, которые я наблюдал в Троице-Сергиевой лавре. Но соседствовали они с символами, напоминающими ведические. Были и надписи. Вот только я пока не мог их разобрать.
– А змей где? – спросил я деда.
– Тут он, рядом с нами. Но не научился ты пока ни видеть, ни ведать, чтоб разглядеть его. Чувствуешь ты хоть что-то?
– Пока нет…
– Ну, значит будем учить тебя, неслуха. Али не примешь сей крест?
– Да я готов, но у меня же работа есть…
– Коль готов, то и учиться будешь. А вот по работе… Времена нынче интересные. Или, думаешь, я про удаленку не слыхал ничего?
Справка об объекте
Астраханский вододелитель
Наримановский район, г. Нариманов
Гидротехническое сооружение, позволяющее распределять воду по различным руслам дельты Волги. Особенно этот процесс актуален в маловодные годы. После перекрытия основного русла Волги, две трети водного потока идет в реку Бузан. Так создаются необходимые условия для нереста ценных рыбных пород. Сооружение было построено в 1977 году, но в последние годы не функционирует. В мире таких объектов всего два. Еще один находится на Амазонке.
От Февронии к Петру
Елена Коновалова
Тихо шуршат колеса по раскаленному июльскому асфальту. Автомобиль стремительно уносит Олега из Рязани. Туда, на любимые озера под Солотчу. Там, где обжитая туристическая стоянка, там, где тихо и спокойно, где привычно проводить время и думать легко.
Олег рожден в 90-е, он крепок и вспыльчив в отца, имеет острый ум и слегка нерешителен в мать. Как в нем уживается резкость и нерешительность, никто не знает. Вот и сейчас он едет в раздумьях о своей нерешительности.
Дорога привычно вела мимо памятника Петру и Февронии, и ему очень захотелось остановиться и подойти. Не сказать, чтобы он был особо верующий, скорее сопереживающий. Он верил, что есть высшая сила, но назвать ее Богом не мог.
К памятнику он подходить не стал, просто посмотрел с дороги. В голове его мелькали образы подруги Ольги, просто подруги, ничего особенного. Точнее, он заставлял себя думать, что ничего особенного. Сейчас в мыслях он бежал, бежал от состоявшегося разговора и от странных чувств, в которых не мог разобраться.
Олег продолжил путь. Вот наконец и любимая стоянка у озера. Он поставил палатку, развел костер, но мысли об Ольге не покидали его. После последнего разговора она исчезла, и он никак не мог с ней связаться.
Ночь была теплой. Олег лег спать и увидел во сне Февронию. Он точно понял, что это она, но она не была похожа на памятник. Святая подсела к краю палатки и спокойно сказала: «Тебе пора, собирайся. Я жду тебя в Астрахани. Не откладывай, а то будешь жалеть всю жизнь», – и очень ласково погладила его по голове.
Пробуждение последовало мгновенно. Парень не мог дальше спать. Он погулял по еловому ночному лесу, искупался в ласковом торфяном озере, но мысли о чудесном сне не оставляли его. Олег был легким на подъем, и если бы друзья позвали его в Астрахань, то он сорвался бы за секунду. Но тут видение. Чушь какая-то! Рука автоматически потянулась к телефону. Открыл расписание поездов. Нужный ему уходил из Рязани седьмого июля в семь утра. Он успевает, точно успевает, и есть свободный билет.
Поезд, плацкарт, шум. Ночь. Олег спит глубоко и спокойно, и снова она. Присела у кровати. Погадила по голове и, как мама, ласково и нежно: «Молодец, какой ты молодец. Ты успеваешь». И ее улыбающееся лицо заполнило его сон.
Вскочил! Время полседьмого утра, он успевает собраться до прибытия.
Утро, семь тридцать, Олег освободился от душных пут вокзала. Стоит в незнакомом городе и не знает, что дальше делать. Нужно поесть. Вот небольшое кафе – пирожки и кофе. Вкусно, быстро, порция кофеина взбодрила мозги. Теперь планы на день. Если приехал в другой город, то нужно с ним познакомиться. С чего лучше начать осмотр города? Конечно, с кремля. В своем городе он порекомендовал бы именно это место. Телефон, как всегда, в помощь. В Яндекс-картах написано, что кремль работает с девяти. Олег решил, что если поедет на маршрутке, то будет рядом с кремлем как раз ко времени открытия. Дальше информацию искать не стал, очень хотелось двигаться вперед. Когда нет движения, включается логика, а она спрашивает: зачем он сюда приехал? Ответить было нечего.
Сел в маршрутку 13с и поехал в кремль. Едет, смотрит в окно, изучает улочки. На остановке «Дом купца Титюшина» увидел стройную длинноволосую девушку в знакомых шортах. Она двигалась в направлении моста Влюбленных. В голове стучало: «Нет, не может быть, теперь мерещится Ольга. Почему она не выходит из моей головы? Что за злую шутку играет со мной сознание?» С этими мыслями он добрался до Октябрьской площади. Настроение начинало портиться.
Олег тихо прошел через Никольские ворота. Оказывается, кремль открывается только в десять. Еще полчаса свободного времени. Он сделал пару живописных фото, голова просветлела. Решил, что ограничится живописными фотками и пойдет посмотреть на астраханский памятник Петру и Февронии. Ведь именно Феврония звала его в Астрахань.
