скачать книгу бесплатно
– Немедля убери это!!! – раздался оглушительный визг.
– Чего убрать-то? – не понял Себастьян.
– Убери это немедля!!! – завизжал Мартин, указывая дрожащим пальцем на два святых распятья.
– Зачем? – спросил Себастьян.
– Или ты убираешь это… возмутительное, – заявил «синеглазый черт», – или миленький Мартин убирается из этого растреклятого дома!..
– Ладно-ладно, – молвил Себастьян и потянулся за Святыми распятьями.
– Совсем из комнаты убери… – прошипел Мартин, сверкая антрацитовым взглядом.
– Хорошо-хорошо, как пожелаешь! – сказал Себастьян и выскочил из комнаты.
Очутившись в кухне, он поспешил засунуть Святые распятья в ящик буфета, а завидев, что мама озабоченно осеняет себя крестным знаменем, помчал поскорее обратно.
В комнате же «синеглазый черт» продолжал испуганно озираться по сторонам.
– Дом освящен? – заслышалась строгая интонация.
Себастьян хотел было виновато пожать плечами, но тут же был перебит.
– Лучше не отвечай, – потерянно молвил Мартин, – даже знать того не хочу…
Тяжко вздохнув, «синеглазый черт» принялся тереть себе виски, болезненно постанывая, затем снова завел беседу с зеркалом, и тут случилось нечто.
Жалобно звякнув, трехстворчатое зеркало пошло единой диагольной трещиной.
– Ну здравствуй, приятель… – сказал вполголоса Мартин и самодовольно улыбнулся, – Мое почтение, любезнейший!..
Самодовольно усмехнувшись, отражение хитро сощурилось и сверкнуло зеркальными зрачками антрацитовых глаз.
Победно возликовав, «синеглазый черт» повернулся к ошарашенному Себастьяну.
– Ноги мыть будешь? – испуганно пискнул тот.
– Я их не пачкал!.. – заявил Мартин и стремительно добавил, – А ты мой, мой, не обращай на меня внимания… Я покамест тихохонько обживаться буду…
Суетливо расстегнув чемодан, он принялся заполнять шкаф своими скудными пожитками.
Пожав плечами, Себастьян опустил ноги в остывшую воду и принялся внушать себе, что черти просто очень визгливые, а так очень забавные и ничуть не властные.
Отерев ноги, он снова боязливо покосился на «синеглазого черта». Тот увлеченно раскладывал на письменном столе стопки писчей бумаги и прочие канцелярские принадлежности, давая тем самым понять, что прочно укореняется в этой комнате. Облегченно выдохнув, Себастьян отправился выливать грязную воду.
Столкнувшись на крыльце с хмурым взглядом курившего отца, Себастьян прямо с крыльца выплеснул лохань и, от греха подальше, устремился обратно в комнату.
Закончив с рабочим местом, «строгая врачебная интеллигенция» принялась потрошить шкаф-пенал, ставя на полки заместо вещей Артура свои бесовские книги.
Повторно внушив себе, что черти совсем не властные, Себастьян облачился в ночнушку, опустился на колени перед своей кроватью и оперевшись локтями на край, сложил руки, принимаясь читать молитву на сон грядущий.
– Себастьян, – тотчас раздался недовольный голос, только не говори, что ты каждый вечер будешь это делать!..
– Каждый вечер, – сказал Себастьян, – не сбивай меня, пожалуйста…
«Синеглазый черт» вперился злобным антрацитовым взглядом, сурово подбоченился и сердито застучал мыском звонкой туфли.
– Вы что, – вдруг заверезжал Мартин, – религиозные фанатики?!
– Мы просто искренне верующие люди, – отвлекся Себастьян от важного.
Это привело к приступу чудных размышлений на бесовском громогласии, подкрепленным мельтешением взад-вперед и накручиванием растрепанных волос.
Наконец-то вернувшись в реалии, Мартин обессиленно пал на стул и начал растирать себе виски.
– Эх, Мартин, Мартин, – запричитал он вполголоса, – что за напасть тебе такая? Сплошь и рядом одни кукукнутые святоши! Молятся-крестятся, словно бояться кого-то…
– Да избави нас от Лукавого… – настойчивее зашептал Себастьян.
– Вот и ты туда же!.. – тяжко вздохнул «синеглазый черт» и сбивчиво заявил, – Я… Я… Я на свежий воздух, вот!
Разыгрывая явное оскорбление, он возмущенно зацокал на выход, а вскоре стремглав полетел за дверь.
В кухне же Мартин чуть не сбил с ног оторопевшую Стефаниду.
– Мартин, – удивленно спросила она, – ты куда?
– На свежий воздух, достопочтенная и премногоуважаемая госпожа Стефанида! – заявил впопыхах тот, но вдруг замер и, выразительно закатив глаза, артистично произнес, разводя в стороны худые руки, – Настало время вечерней молитвы!
Стефанида только плечами пожала.
Закончив молиться, Себастьян лег в родную постель, блаженно закрыл глаза и всецело отдался неведомому ранее чувству возвращения домой. Подумав, что как ни крути, а дома все-таки лучше, он начал отходить ко сну, но тут дверь громко хлопнула, впуская приближающиеся шаги звонкого цоканья.
Взбудораженный нежданным визитом, Себастьян резко вскочил, но вдруг вспомнил о своем соседе. Поражаясь, какие черти все-таки шумные, он лег обратно, плотнее закутался в невесомое одеяло и закрыл глаза.
– Держи-ка, – разбудил Мартин, всучивая какой-то тряпичный валик, – специально тебе покупал!.. Носи на здоровье, дружочек!
Похлопав осовелыми глазами, Себастьян не сразу узнал ту самую ночную сорочку, в которой проходил всю неделю.
– Спасибо, – смущенно пискнул он.
– Не благодари, – заслышался лукавый голосок, – это всего лишь моя работа.
Себастьян кивнул и поспешил угнездить внезапно заболевшую голову на подушке. Тем временем «строгая врачебная интеллигенция» достала из дорожного чемодана бутылку красного вина и, громко отхлебнув, уселась за письменный стол, принимаясь листать книгу, затем продолжила жадно прихлебывать, а вскоре препротивно зашуршала шоколадной оберткой.
– «Но хоть курить тут не начал», – подумал Себастьян, силясь хоть как-то заснуть.
Вечерний сумрак крадучись, принялся заполнять собою комнату. Подскочив на месте, Мартин засуетился, что-то выискивая на стенах.
– Газового освещения, что ли, нет? – вскоре заслышался озадаченный голосок.
– Нет, – подавляя сонный зевок, сказал Себастьян, – солнышко закатилось, значит спать пора.
– Какой спать?! – возмущенно взвизгнул Мартин, – Девять вечера!
– Тем более, – сонно молвил Себастьян, подпихивая под подушку подаренную ночнушку.
Бледное лицо сердито вытянулось, ярко-синие глаза заискрились сиреневым негодованием.
– Всемилостивый Господь повелел ложиться спать с заходом солнца, – озвучил неоспоримую истину Себастьян.
Слушая визгливые речи о том, где, как и на каком месте вертел «синеглазый черт» строгое веление Всемилостивого Господа, Себастьян сто раз успел пожурить свой длинный язык.
– Возмутительно… – заявил напоследок Мартин, усаживаясь обратно за стол.
И тут зажглась керосиновая лампа, служившая исключительно для долгих зимних вечеров. Себастьян тотчас же выразил свое негодование в виде недовольного фырканья. Темная взъерошенная тень артистично развела руками и ехидно усмехнулась.
Чертыхнувшись по себя, Себастьян по уши натянул одеяло и отвернулся к стенке. Недавно сломанные ребра вдруг заявили о себе сильной болью, стремительно к ним добавилась тупая боль в левом боку.
Сердито застонав, Себастьян, вновь вызвал ехидную усмешку. Теперь лишь оставалось довольствоваться только тем, что занимательное чтение с вином и шоколадом при свете лампы, всего лишь малые неудобства, по сравнению с тем светлым будущем, которое уже наступает.
– Почитать? – вдруг спросил Мартин и премило заулыбался, невинно хлопая длинными густыми ресницами.
– Погасить, – требовательным тоном заявил Себастьян, указывая на зажженную лампу, – нам вставать с петухами!
– И не подумаю, – заехидничал Мартин, – я за эту комнату деньги плачу. Opto tibi noctem bonam (лат. Доброй ночи тебе)!
На этой бесовской фразе он продолжил свое «занимательное чтение», которое очень скоро подкрепилось ежеминутным цоканьем на улицу.
Поняв, что помимо всего прочего, черти еще и неспящие создания, Себастьян все-таки улучил момент затишья и провалился в сон.
Эпизод 3. Староста Фрэнк
Не дав доесть сытный горячий завтрак и, как следует, насладиться сладким чаем с вареньем и баранками, Патрик повел Мартина к Старосте Фрэнку.
Староста Фрэнк встретил их на просторной веранде своего огромного двухэтажного дома. После обмена дружеских рукопожатий, Патрик кивнул в сторону Мартина, который стоял чуть поодаль с видом выставочной лошади. Весь обращенный вслух, нервно теребил он пальцами синюю папку, и разве, что ушами не прядал.
– Тут давеча к нам доктор нарисовался, – принялся объяснять Патрик, – очень хочет у нас работать.
С нескрываемым интересом Староста Фрэнк посмотрел на странного молодого человека, выражая крайнюю озадаченность и явное сомнение.
– Толковый, – принялся развеивать сомнения Патрик, – моего охламона перебитого за неделю на ноги поставил!
Староста Фрэнк перевел взгляд на Патрика и одобрительно кивнул.
– Мартин, – поманил пальцем Патрик, – подойди-ка сюда…
С холодно-надменным видом Мартин прошествовал вперед и замер, гордо вскинув голову и устремив прямо перед собой ярко-синий лучезарный взор.
– Ну, не буду вам мешать, – произнес Патрик.
Уходя, с большой надеждой глянул он на Старосту Фрэнка, а переведя взор на Мартина, скептично покачал седой головой.
Радушно помахав напоследок, Мартин во все глаза вытаращился на Старосту Фрэнка. Староста Фрэнк представлял из себя пожилого мужчину весьма строгой наружности. Близоруко сощурившись, принялся он внимательно рассматривать, так называемого «доктора», одетого в черный костюм странного кроя и весьма потрепанного вида.
– Из городских будешь? – спросил Староста Фрэнк.
– Ясен пень не из крестьянских! – заявил Мартин.
Староста Фрэнк повнимательнее присмотрелся к «доктору», пытаясь понять, что за человек находится перед ним и с какими намерениями он пришел в деревню.
На фоне весенней зелени Мартин казался, по крайней мере, чем-то необычным. Черный костюм и ослепительно-белоснежная рубашка придавали надменному лицу оттенок болезненной бледности, на губах играла лукавая ухмылка, а синие бездонные глаза, словно прожигали каким-то дьявольским огоньком.
Не выдержав на себе этого страшного взгляда, Староста Фрэнк, быстро опустил глаза и нахмурился.
– Откуда прибыл? – молвил он, наконец-то собравшись со смятенными мыслями.
– Издалека, – ответил Мартин и хитро прищурился.
– Где раньше работал? – спросил Староста Фрэнк строгой интонацией.
– Где работал, там меня уже нет, – усмехнулся Мартин, – разве то не очевидно?
– Почему ушел с прежнего места работы? – устало молвил Староста Фрэнк.
– А разве Вам это действительно интересно? – удивленно спросил Мартин, округляя большие ярко-синие нечеловеческие глаза, и захлопал длинными изогнутыми ресницами, ехидно улыбаясь.
– Почему решил работать в наших краях? – перешел к основному Староста Фрэнк.
– Прознал намедни, что местные жители отчаянно нуждаются в моем превеликом мастерстве, – заявил Мартин и вдруг недоверчиво сощурился сердитым темно-синим взглядом, преисполненным искрящимся сиреневым блеском, – или это не так, достопочтенный и премногоуважаемый Староста Фрэнк?..
Испугавшись столь странного эффекта и без того странных глаз, Староста Фрэнк едва сдержался, чтобы не осенить себя Святым крестным знаменем, и поспешил продолжить расспрос, порешив не обращать внимания на этого несуразного парня.
– Стаж работы? – спросил он, сердито смотря через мертвенно-бледное лицо.
– Весьма колоссальный, – парировал Мартин, – или Вы в чем-то сомневаетесь, а? Достопочтенный и премногоуважаемый Староста Фрэнк.
Странные глаза смотрели с вызовом, злобно поблескивая сиреневым сиянием.
– Что заканчивал? – спросил Староста Фрэнк, не находя себе места.
– Самое лучшее учебное заведение! – огрызнулся Мартин, – С отличием!
Совсем не нравился Старосте Фрэнку этот заявленный «доктор», взявшегося из неоткуда. Дело было не в странных глазах и бледной коже и даже в не в громкой надменности. Более всего смущал весьма молодой возраст Мартина.
С самого начала Староста Фрэнк понял, что перед ним обычный выскочка, который без году неделю как с горем пополам выучился на врача. Дабы не испортить отношений со своим старым товарищем Патриком, Староста Фрэнк побоялся сразу отказывать, и теперь ломал голову, принимая тяжелое решение. Совсем не нравился ему этот малолетний гордец, совсем не нравился.
Тем временем тот самый «малолетний гордец» никак не унимался и продолжал настойчиво упорствовать, таращась своими синюшными глазищами в уже самую душу.
