Верные братству

Эрвин последний раз ступал по этим ступеням очень давно, но его ноги превосходно помнили каждую. Все маленькие впадины и выступы они обходили с детской легкостью, так что священнику не приходилось отвлекаться от внутреннего созерцания. На долгом пути священник не проронил ни слова, оставаясь полностью погруженным в свои думы.

От тропы иногда отходили ответвления, ведущие то к потрясающим своими размерами и величием храмам, то к скромным часовенкам. Но шествовавшие вместе с братом-священником не отклонялись от главного пути. Их цель была гораздо выше.

Лестница закончилась на выдолбленной в камне небольшой площадке, распростершейся перед двумя исполинскими белыми башнями. Здесь ветер поднимал вверх плащи спутников Эрвина, и лишь теплое солнце спасало людей от несущегося вместе с морским бризом холода.

Две башни соединялись общей белокаменной пристройкой, только через которую можно было пройти в священные покои. Ведущую в залы пепельную дверь открыл стоявший на посту Белый брат. Перед тем как войти, Эрвин обернулся к сопровождавшим его воинам и сдержанным поклоном поблагодарил их.

Оставив Белых братьев снаружи, Эрвин углубился в здание. Сразу за дверью брат Красных всадников повернул налево, в один из множества коридоров. Легкие шаги священника отдавались эхом в пустынном переходе, освещенном лишь пробивающимися сквозь цветные витражи солнечными лучами. Но гул быстро пропал – пройдя коридор, Эрвин оказался перед сводчатой белой аркой, что была в несколько раз выше него. В ее створе служитель веры увидел огромную круглую комнату, у которой, казалось, не было потолка.

У противоположной от арки стены стоял массивный, едва обработанный камень, на котором покоилась очень толстая, пережившая многое и многих книга. Резвый огонек от стоявшей на камне свечи перебегал по пожелтевшим от времени страницам, высвечивая иссохшие краски рисунков, обрамлявших давно написанные слова.

Перед постаментом на коленях стоял сгорбленный старец, чью голову закрывал темно-синий капюшон. Хоть он находился спиной к Эрвину, священник был уверен: старик знает о том, кто вошел в его залу. Брат Красных всадников сделал еще несколько неслышных шагов и оказался под высокими сводами нижнего яруса белой башни.

Любой другой наверняка бы первым делом посмотрел вверх, чтобы увидеть, как усеянный узорами потолок комнаты нагромождался над смертными своей величавостью. От пола до него было больше пятидесяти футов. Но сейчас Эрвина это совсем не занимало. Когда-то он каждый день разглядывал все эти причудливые завихрения, складывавшиеся в единый рисунок. Каждая линия, каждый узор были им давно изучены так, что даже сейчас он мог по памяти воспроизвести весь дивный орнамент. Но вместо этого Эрвин остановился, вглядываясь в силуэт старого теосца одновременно с радостью и с удивлением.

– Ты знал, что я приду к тебе, – слова священника были больше похожи на утверждение, чем на вопрос.

– А как же иначе, друг мой? – не став подниматься с колен, старик откинул капюшон назад, обнажив глубокие залысины.

– Я к тебе не присылал голубей. Как? – бесстрастным голосом спросил Эрвин.

– Когда Создатель одаривает снами своего преданного слугу, я предпочитаю верить им, – ответил старец.

– И о чем, кроме моего прибытия поведали тебе видения?

– А разве велено тебе знать то, что положено ведать лишь первосвященнику? – с легкой ухмылкой произнес старец, после чего неожиданно ловко для своих лет поднялся на ноги и повернулся к своему ученику. Усеянное морщинами лицо окаймлялось тонкой серой бородой. Длинные обесцветившиеся волосы спускались от висков к плечам, скрывая по-старчески дряблую шею. Наставник Эрвина сильно постарел со времени последней их встречи на Красной реке, но его ярко-зеленые глаза продолжали гореть все тем же изумрудным блеском.

– Или ты все же хочешь принять тот дар, что я тебе предлагал шесть лет назад? – заметив молчание брата, спросил старец.

В этот момент Эрвина обуревали разные чувства. В глубине души он, как маленький мальчишка, готов был броситься в объятья наставника, с другой – перед ним стоял первосвященник Теонийский, требующий к себе отношения, достойного его звания. К тому же вопрос, что был им задан, все еще терзал брата-священника.

Но ответ оставался неизменным.

– Я не сойду со своего пути, – твердо сказал Эрвин.

Старческое лицо на миг расплылось в одобрительной улыбке, но вновь стало собранным и спокойным.

– Таков твой выбор. Но всегда помни, что место второсвященника18 Теонии всегда будет твоим, – молвил наставник.

– Такому первосвященнику, как Ниорану, не нужны помощники.

– Не забывай, что Ниоран, как и любой другой смертный, не вечен, – как будто бы пожурил старец, – к тому же, хоть милость Создателя скрывает все мои язвы и позволяет ступать как здоровому мужу, моему телу уже девяносто лет.

– Я молюсь Создателю, чтобы твои дух и тело продолжали оставаться такими же крепкими, – с ноткой бойкости, едва различимой в бесстрастной речи священника, сказал Эрвин.

Старик вновь чуть улыбнулся.

– Но ты отправился на Вершину небес не для того, чтобы проведать старого учителя. Ты хочешь знать, что идет с востока, – пристально вглядываясь в глаза ученика, молвил Ниоран, будто прочитав его мысли.

Брат Красных всадников кивнул.

– Ты знаешь, что настоящий ответ можно найти лишь в Небесном храме… но не для этой вести ты здесь, – Эрвин повторно кивнул. Первосвященник внезапно повернулся к нему спиной и направился к алтарю. – Если бы ты стал второсвященником, то мне не пришлось бы напрягать свой глас, но так… придется, – посетовал старец, начав аккуратно листать страницы священной книги.

– Разве в письменах Создатель уже даровал ключ к победе над тенью востока? – удивился Эрвин, когда Ниоран стал что-то внимательно искать в писании.

– Нет, только Великосвященнику Создатель может передать эти сокровенные знания, – ответил старик, переворачивая слегка трясущимися руками очередной лист потрескавшегося пергамента. – Но вчера мне было видение: всадник на белом коне с холодных краев спешит на окутанный пеленою тьмы юг. Проносясь словно ветер, рыцарь ведет воинство в алых плащах. От топота лошадей тьма отступает, отступает в земли, откуда ни один верный Теосу не возвращался, не вернется и она…

– И в святых книгах ты хочешь узнать имя всадника?

– Нет, – сохранив бесстрастие, отрезал первосвященник, – мне надобно найти лишь одно…

– Разве один человек остановит напасть тьмы? Разве кому-либо из теосцев это по силам? – продолжал спрашивать Эрвин.

Как только слова брата Красных всадников отозвались эхом, Ниоран остановился, рукой указав на сильно потрепанную страницу.

– Страшен мрак, но воля непреклонней! – решительным голосом провозгласил старец.

Эрвин подошел к наставнику и вгляделся в строки, на которые указывал палец первосвященника. Среди расплывшихся от времени букв в неизменном виде сохранилась лишь фраза, сказанная Ниораном.

– Надеюсь, ветер Северного пути не разметал твое знание. Мы стоим в Башне истоков, что были переданы нам Создателем, какова же вторая опора Теоса? – голос старца потвердел.

– Башня людей… – медленно проговорил Эрвин, – Создатель говорит тебе про волю смертных?

– Нет. Про волю смертного.

Глава XI

Дорога боли

Нестерпимая боль жутким ожогом пронзила Дорстана, заставив очнуться. Слепящие лучи не давали ему открыть глаза, он попробовал рукой закрыться от яркого солнца, но длань отказалась ему подчиняться. Резь при этой попытке усилилась и пригвоздила сержанта к горячим деревянным доскам, на которых, судя по озеру смачивающего спину пота, он провел уже немало времени. Но более того, Дорстан ощутил, как рука полыхала от жестокого удара, не без помощи которого он после долгого беспамятства пришел в себя.

Красный всадник чуть приподнял голову и, преодолев ослепляющее сияние светила, осторожно приоткрыл один глаз, затем второй, и попытался оглядеться. Первым делом его взгляд наткнулся на толстую багровую линию, что ровно пересекала предплечье левой руки. Такой след ни с чем нельзя было спутать – последствие удара хлыстом. Но не это больше всего ввергнуло Дорстана в смятение: возле кистей, упиравшихся друг в друга, он обнаружил грубую веревку, опутавшую руки, ноги и корпус сержанта. Концы неимоверно толстого шнура были привязаны к доскам, из-за чего Дорстан ничем, кроме головы не мог пошевелить. Веревка оказалась настолько туго затянута, что ладони Красного всадника покрылись синевой, а кончики пальцев были уже цвета свежего снега.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Бацинет – вид купольного шлема.

2

Знаменем или же баннером называется военный отряд идущий под собственным стягом. Зачастую, баннер представляет собой личный отряд рыцаря-баннерета (рыцаря-знаменосца), однако в братствах Теоса баннер обозначает лишь сформированное боевое соединение, в большинстве случаев, включающее в себя от пятидесяти до двух сотен воинов.

3

Когг – одномачтовое палубное парусное судно с высокими бортами, наиболее часто встречающееся на берегах Великого моря.

4

Теосская стрела – символ веры, что носит каждый теосец. Обычно стрелы отливают из серебра или из железа, но нередки также деревянные и золотые стрелы.

5

Полубратья – временно служащие братству, но не принимавшие обет воины-простолюдины.

6

Фалонг – расстояние, равное ⅛ мили или же примерно 201 метру.

7

Кастелян – управитель замка

8

Великие Степные врата – долина, разделяющая хребты гор Верных и Темных гор. За Великими Степными вратами, в Бескрайних степях находится большинство малых автхаатов асмалитов

9

Лига – расстояние, примерно равное 2,3 км.

10

Кадингар – один из величайших и самых древних городов во всей Империи. Он расположился на южной оконечности имперского материка.

11

Дикие автхааты – земли к северо-востоку от Великих Степных врат, где расположились самые дальние поселения асмалитов и где царствует безвластие множества племен и сборищ воинственных кочевников, нередко отправляющихся в набеги даже на Великий автхаат.

12

Среднестоль – столица одноименного княжества. Пользуясь своей близостью с землями Теоса, город стал известным центром торговли, где на прилавках соседствуют товары как из Империи, так и земель далеких северных ванов.

13

Вторые боги – главные божества ванов. Однако стоит отметить, что Ваны признают и первых богов, коими они считают божеств кельтонов и свардов.

14

Верста – мера длины у ванов, примерно равная 1067 метрам.

15

Неф – одно- или двух-мачтовое парусное судно, чаще использующееся в южных владычествах Империи и Митридиатии.

16

Кара Создателя – мыс, завершающий Теонийский полуостров. Известен тем, что ввергается отвесной скалой в небесную пустоту на семь сотен футов.

17

Белые братья – особое братство Теоса, чья единственная задача – охранять главные святыни теосцев.

18

Крайне редкая, но все же существующая в некоторых теосских государствах и владычествах должность второго духовного лица в области.