По зарубкам золотого демона

 Между тем поле закончилось и сначала спутник, а немного погодя и она оказались возле золотистого седана, основательно влипшего в бурую глину брюхом.

– Да-а, – протянул малый, – заявочка сурьезная.

 N… циева стояла с потупленным взором и ощущала себя полною дурой.

– Тачка-та ничё себе так, – дважды обойдя авто и хлопнув ладонью по капоту, заключил молодой человек, – ладно, садись и заводи свою телегу, включай заднюю скорость и как только скажу, отпустишь сцепление и газуй на всю, поняла?

– Да, да – ответила она, не очень то понимая сказанное о каком-то сцеплении, и забралась в салон.

– Опусти стекло – буркнул он, – а то еще не услышишь.

 Она опустила стекло, завела мотор и включила заднюю скорость, держа правую ногу на тормозе. Парень налег на капот, ухватился руками где-то под бампером и, два раза сильно качнув машину, крикнул: – Давай!

 Хозяйка отпустила тормоз и нажала на акселератор. Машина пулей выскочила из вязкого плена. От неожиданности певичка не сразу поняла в чем дело и автомобиль метров на десять успел забраться в рожь. Но это было уже не страшно. Она была спасена и её спаситель, улыбаясь, стоял невдалеке. Она заглушила машину и подошла к парню.

– N… циева, – представилась она, – а как вас зовут?

– Слава.

– Большое спасибо вам, Слава. Вы очень меня выручили.

– Да ладно, чё там – было ответом на благодарность.

– Извините, но вы случайно не подскажете мне какой город рядом или дорогу на Москву? – снова обратилась она к своему спасителю.

– Так это, туда надо ехать, трасса там, – указал он рукой, – только лучше той стороной полей, там дорога лучше, а по этой вечно лужи.

 N… циевой отчего-то не хотелось вот так сразу расстаться и она мучительно выдумывала причину потянуть время.

– Может быть, вы выведете меня к трассе, если вам не сложно? Вы со своей( тут она запнулась) знакомой( наконец она подобрала определение) поедете впереди, а я сзади вас. Не переживайте, я хорошо заплачу. И скажите, сколько я вам должна за то, что вызволили меня из этой ямы?

– Нисколько. Объезжай поле, я как раз дойду и поедем.

– Хорошо, спасибо вам.

– А, – отмахнулся он и побрел к жигуленку, где давно скучала его пассия.

 Примерно через час красное а затем и золотистое авто вынырнули из ржаного моря и оказались на асфальтированной дороге. N… циева, приметно суетясь, подбежала к жигулям.

– Сколько я вам должна, – спросила она парня.

– Да ничё не надо, – ответил он в окно машины.

– Нет-нет, возьмите, и ещё раз спасибо вам,– и она сунула ему пятитысячную купюру.

– Да бросьте вы, не надо, – стараясь вернуть деньги, говорил он, но певичка уже отскочила от жигулей и опрометью бросилась к своей машине.

 Жигули, заурчав мотором и тем напустив черного дыму, резво тронулись, но N… циева успела запомнить и забить номер машины, а равно и имя Слава в органайзер смартфона. Наверняка в этот момент, зачем она это сделала, ответа мы бы не получили. Однако дело клонилось к вечеру. Нашей героине предстояла как минимум четырехчасовая поездка, причем в обратную сторону той, куда удалялся красный "жигуль". Трепетная сцена в салоне жигулей, увиденная ею, не давала покоя. Сказать нечего – женщина была возбуждена. Это взволнованность достигла того момента, когда телом овладевает дрожь. Она вышла из машины и стала дожидаться успокоения. Когда это пришло, снова забралась на сидение, потёрла ладонями лицо, взбила волосы и пристегнула ремень безопасности. Затем ещё пару минут посидела с закрытыми глазами, думая о своем и чему-то улыбаясь, и по прошествии времени тронула машину. Медленно, в два приема сделав разворот на дороге, золотистый седан рванул к автостраде.

 Гл.2

 К полуночи поп-дива отворила свою квартиру. Она не желала общения и, чтобы её не тревожили, отключила смартфон, переполненный неотвеченными вызовами и СМСками. Выпив кофе и скушав бутерброд со шпротами, N… циева более двух часов принимала пенную ванну. Улегшись в кровать, уставшая и разомлевшая, она полагала сразу заснуть. Но сон не приходил. Мысли уносили её туда в ржаное поле, а образ и запах парня в клетчатой рубахе не давал покоя. Из памяти ни как не выходил набухший розовый бутон девичьего соска. Женщина встала с кровати, включила ночник и подошла к трюмо. В полумраке она долго смотрела на себя. Затем медленно обнажилась перед зеркалом. Тело было прекрасно. Но грудь родившей двух девочек женщины уже не могла конкурировать со свежестью девичьего соска, с его невинной розовостью. Это обстоятельство сильно расстроило обладательницу редкой красоты. Неожиданно она открыла для себя, что где-то утеряла что-то незримое, но настолько ценное, что сами собою образовались слезы и женщина разрыдалась.  Ещё плача, близко к рассвету ей пришлось выпить таблетку сильного снотворного, под действием которого она заснула. Сознание выключилось на несколько часов.

 Тремя часами пополудни наша героиня проснулась и включила эксклюзивный девайс, тем самым окунув себя в обычность столичной жизни. Тут же заиграл вызов. Звонил недавний обидчик.

– Что случилось, где тебя черти носят, почему не отвечала, – будто между ними ничего и не произошло, выпалил оппонент.

– Наверное, здравствуй для начала, – ответила она.

– А, извини, привет. Так что случилось? – не сменив тона, прозвучало в динамике.

– А ты не знаешь?

– Ну, прости. Ты ведь сама виновата. Во время такой сцены и такое пережить. Я же признаю, что тоже виноват. Ну, сорвался. Устал я с тобой и твоим характером, да и вообще. Выдохся как будто.

– А тебя только такие сцены и волнуют. Стареешь, наверное. Ладно, проехали.

– Когда тебя ждать? Я сегодня свободен.

– Для постели ты всегда свободен. Никогда.

– В смысле никогда.

– В прямом.

– Ты хорошо подумала, чем всё может закончиться для тебя?

– Послушай!

– Всё, всё. Шучу я, шучу.

– Поосторожнее с шутками… Не знаю.

– Слушай, давай в ресторан завалимся, а? Через час, идет?

 Разговор был неприятен, но пока разрыв для N… циевой был катастрофой и она это хорошо понимала. Чтобы как-то выиграть время, она решила построить из себя обиженную, покапризничать.

– В какой?

– Ну, давай в «Старый Пекин». Давно не был.

– А я там ни разу не была.

– Это мой промах, извиняюсь и готов исправить ситуацию.

– Ладно тебе.

– Так через час?

– Хорошо.

– Жду у гостиницы «Салют» через час. Пока.

– Пока.

 Высокая кухня, ощущение утраченности чего-то дорогого, но и обретённого, и не менее ценного, накопившаяся физическая усталость и воспаленность нерв сделали свое дело. Находясь в легком подпитии и возбужденная картинами, уносящими её к потрёпанным красным жигулям, женщина сдалась на радость любовнику. Поход в ресторан закончился примирением на двухместной постели фешенебельной гостиницы «Салют».

 С этого момента молодая женщина круто изменила подход к жизни. Она стала требовать и требовать, сразу немыслимо задрав на себя цену.

– Раз покупаете – терпите, господа – говорила она себе, – у вас свои интересы, а у меня своё.

 Там где она ранее смущалась – стала вызывающе дерзка, где была мягка – оказывалась не в меру резка, где боялась – там от неё, вдруг, получали жесткий отпор. Многие дивились такому перерождению. Не удивилась лишь престарелая прима, как-то не совсем к месту брякнув: – Господа, а что вы собственно хотели! наша девочка просто выросла.

 Круг пополнился очередной публичной стервой. У N…циевой появился телохранитель,  юрист и недвижимость. Позднее образовалось и собственное дело – небольшой косметический салон. Певичка постепенно становилась бизнес-леди. Как только полюбовник перестал справляться с её возросшими запросами, он был тут же, безо всякого сожаления отвергнут. Его место сначала занял довольно известный бизнесмен. Но отощал уже через полгода и на его месте объявился более богатый банкир. Выше того, иностранные поклонники также на кошельках ощутили всю тяжесть добровольной обузы. Конечно, кто поумнее сошел с дистанции. Но таковых было настолько мало, что это ни как не отразилось на нашей героине. Соревнуясь, оставшиеся и вновь примыкающие глупцы не ведали души нашей героини.  Для них она по-прежнему была просто куклой. Эти люди привыкли делать деньги, и были заражены азартом. Потому тратя, и покупали. Ни кому и в голову не пришло, что в жизни этой женщины могло появиться нечто, цель, любовь наконец. Свет по-прежнему воспринимал её не более, как певичку. Никто не желал видеть в ней женщину, а любящую женщину они и представить себе не могли. Публичная каста отрицает подобное понятие. Среди высших общества существует множество условностей и правил поведения, имеются просто правила, имеются и особые рамки, но только не любовь. Жизнь круга сплошь декорирована обманом, ложь завуалирована фальшью, а сама фальшь драпируется условностями, потому духовно эта общественная прослойка нища, отчего и глубоко несчастна. Душевности и любви места здесь не уготовано.

 Гл.3

 Всякому известно, что любовь зла. Двадцатичетырехлетие, растянутое сроком в целую неделю, справлялось с присущим бомонду шиком. Банкир расстарался на совесть и в организации праздника не скупился, включая излишние причуды многочисленных помощников. Приглашенные остались очень довольны самим приёмом и продолжением праздника с катанием по реке, ночевками на природе у костра, пением и танцами цыган, множественными саунами и пр. Очумевшая от бессонных ночей престарелая примадонна сдалась на третий день и оставила празднество.  Молодёжь, пользуясь халявой, пустилась в тяжкие, но возникающие драки быстро гасились охраною.  Которые посолиднее, прибегнув к всевозможным уловкам, изменили женам. Их жены, в надежде на строгую конфиденциальность, сделали то же самое. Неделя, в буквальном смысле слова, пролетела. Но даже подарок – тончайшей работы шведских ювелиров тёмного жемчуга колье, отороченное голубой тени африканскими бриллиантами, не взволновал молодую женщину так, как волновала эйфория даруемая ей не отпускающими видениями ржаного поля и парня в клетчатой рубахе.  В одну из праздничных ночей именинница оказалась  свидетельницею  тайного трёпа двух замужних изменниц. Одна другой шептала: – Знаешь,он такая няшка…

 Ей это слово запало. – Няшка, няшка, – размышляла она, – смешно и мило. мой Няша. хм… нет Няшка как-то не то. Няшка-неряшка в клеточку рубашка. может Нешка, Неша, Нешечка? Не-шеч-ка. да. Нешечка ему подходит. мой Нешечка.

 С этого времени она нарекла Славу Нешечкой, и теперь в мечтах обращалась к нему только так. И мысленно произнося Нешечка сердце её то звонко билось, то сладко щемило. Ах! довелось бы знать бы певичке старославянский. Нещечка, писанное через «щ» в старину значило – нечто дорогое. Вот такая игра слов порой встречается.

 Минул ещё месяц и женщина не выдержала переживаний.  N…циева в глубочайшей тайне сумела найти "чёрного человека" для сердечного задания. За достойную оплату исполнитель выехал на поиски красных жигулей. Уже неделю спустя заказчица знала всё. "Чёрный человек" оказался педантичен и весьма умён. Лишнего он не просил, тайну гарантировал хранить вечно, потому как относился к сословию, именуемому в народе «сухарями». К работе он отнёсся ревностно. Кроме требуемого, он предоставил даме и массу таких сведений, о которых очень хотелось знать, но застенчивость не позволяла сделать запрос. Её радости не было предела, когда выяснилось, что искомый Слава, тот самый её спаситель младше возрастом всего-то на два года. Девушками он увлекается, но постоянной девушки у него нет. Живет с мамой в небольшом городке соседней области, ума среднего, беден, работает слесарем в заводе. Вынашивает идею закончить институт, но средств к тому не имеет.

 У окрыленной N…циевой быстро созрел план. Нужно было на некоторое время избавиться от своего банкира. С этой задачей молодая женщина справилась блестяще. Уговорив своего опекуна выехать на две недели в Италию, она измотала приставаниями его так, что к исходу путешествия он желал только одного – любым способом оградить себя от столь темпераментной любовницы. Потому по приезде в Москву и следуя её же совету, тут же со своей семьей отбыл на отдых в Швейцарию.

 Стоял октябрь. Это была пора задержавшегося бабьего лета. Погоды стояли дивные. Москва красовалась золотым ясеневым убором.

 В три дня прибрав столичные дела, молодая женщина выехала в N…ск. Насколько женщины ранимы, настолько же они и изворотливы. Поселившись в гостинице, благодаря стараниям черного человека она легко отыскала своего возлюбленного. Чтобы подобрать ключик и организовать встречу она решила понаблюдать за малым со стороны. Не всякий читатель поймет, как трепещет сердце влюбленной женщины, если стороною видится любимый, особенно который по каким-то причинам недоступен.

 Ложкой дегтя в бочку мёда оказалась тоненькая, как тростинка смазливая брюнетка, которую так многожданный и мечтаемый на глазах влюбленной страдалицы, вдруг, заключил в объятия, выйдя из проходной завода. По всему было видно, что девушка не относится к разовым увлечениям, и это наложило густую тень на выражение лица певицы. Расстроенными чувствами встречу так долго проигрываемую воспаленным воображением пришлось отложить. В гостинице N…циева обпилась настоек валерианы и корвалола, но успокоения не находила.

– Что он в ней нашел! ни роду, ни племени. Тюфяк, деревня. Что он знает о жизни? нашёл себе черти что и сбоку бантик – в номере производила немой монолог убитая горем певичка.

– Нищета убогая… Так и сгниешь в этой дыре на своём драндулете красном… Влюбился он, понимаешь… Разве ты понимаешь, как может любить женщина?… тискаешь по посадкам этих дур, идиот…. Да если на то пошло я смогу и глаза закрыть на такое…  Ты хоть знаешь, что такое общество? деньги? Наверняка больше десяти штук и в руках-то не держал, о баксах вообще промолчу… Метрополитен не выговоришь… Спроси тебя – что такое Италия, Греция? хрен скажешь, жигули-и-ист проклятый, черт бы тебя побра-ал, недотёпа-а-а – в бессильной злобе обронив эти отрывистые фразы, разрыдалась она.

 К утру её озарило. Черный человек не отчитывался  о новой пассии подопечного. Значит, она недавно объявилась. Чувства в короткий срок не могут быть зрелыми, а только возникшие всегда можно расстроить. И N…циева рванула, что говориться напролом.

 Встреча организовалась на второй уже день, к вечеру. N…циева выглядела безупречно. Её мечта, только окончив работу, появилась в проеме проходной. Не теряя ни минуты певица выкользнула из авто и подошла к несколько обескураженному появлением вызывающе ухоженной, богато одетой и очень красивой женщины.

– Здрасте, вы меня не узнаете? Вспомните: в том году летом я застряла в поле, ну, рожь там еще росла, в луже, – затараторила она.

– А, во чё. Привет, – оглянувшись по сторонам, рассеянно вымолвил Славик.

– Я вас искала… вот – N…циева решила брать быка за рога, – здесь неудобно, все так смотрят, давайте где нибудь поговорим?

– Ну-у, не знаю, как-то чёт не то вродь, – протянул он, снова оглядываясь.

– Ну, давайте, я очень прошу, я думала вы смелее, – выпалила она, несколько теряя надежду, и постаралась ухватить его за рукав, – я на машине, на той же, мы можем отъехать и поговорить в ней, если я вас так смущаю, – про ресторан или кафе, боясь расстроить такой хрупкий союз, обмолвиться она не решилась.

– Ну ладно, – неохотно согласился он, всё же одёрнув руку.

– Идёмте со мной, – пригласила она.

 Спустя десять минут она заглушила машину на окраине города. Здесь им никто не мешал. Лицо N…циевой горело и от того было еще прекраснее. Первым к её удивлению начал он.

– Ну?

 N…циева ничего не могла с собою поделать. Сердце колотилось как никогда, ей было дурно, а близость Славика сводила у ума и горячила тело.

– Я вас люблю, – выпалила она, опустила голову, закрыла ладонями лицо  и разрыдалась.

 Славик был в недоумении. Он предполагал всякое. Даже вспомнил сунутую ею проклятую пятитысячную купюру и мучительно думал, где бы занять, чтобы вернуть деньги.  Но такого он не ожидал, а успокаивать женщин ещё не умел. Потому замер и стал обдумывать способ смыться. Тем временем N…циева откровенно с горячностью бессвязно залепетала, всхлипывая и глотая слезы:

– Я люблю и хочу жить с вами, быть вашей женой…  Не пугайтесь и молю вас, поймите правильно…  Ещё там на ржаном поле я увидела и полюбила… Обещаю – не унижу никогда и ничем, я буду любить вашу маму, я буду хорошая.  Вы не смотрите, мне всего двадцать четыре. У меня есть дети, две девочки. Одна живет с отцом, а младшая со мною. Жилье у меня есть, деньги тоже… Не бойтесь, все будет вашим. Машину какую хотите и всё остальное…

 Молодая женщина, унижая себя, самозабвенно объяснялась в любви. У любого зрелого мужчины при этом дрогнуло бы сердце. Но судьбе было угодно, протянув роковую нить, оборвать её. Славик был в том возрасте, когда мало понимал ещё жизнь, а чувств пока не разбирал вовсе. Откровение и слезы женщины, её кошачья влюбленность, способные поставить на колени даже способного ловеласа, Славу только напугали и тем сильно обозлили. Его лицо залила краска в тон не предвещающий ничего хорошего. Он повернулся к ней, а она подняла молящее о пощаде заплаканное лицо.Однажды она уже молила подобным образом. Это было в накануне её 18-летия, и молила она первого своего опекуна. Молила откровенно, только что без слёз, в слабой надежде что ничего такого не случиться – он не посмеет. Но мир жесток. Её растоптали, причем с презрением, с самой хамскою сатанинскою ухмылкою, какая только возможна. Сейчас она молила со слезами, как молит неизлечимо больной представ перед образами.

– Будешь хорошая? – прошипел он – со мною хорошая будешь, верная будешь? а с другими, там в Москве, с богатыми в саунах можно быть плохой? рожать от них ничего? найдется идиот кто проглотит, поведется на бабки? не много хошь?  Тут он сделал паузу, но пару секунд спустя:

– Шлюха, дешёвка драная! – выпалил он и выскочил из машины.

 И он был по-своему прав. Это была справедливость – ненужная гордыня и никчемная  справедливость бедных, но справедливость. Совсем не к месту и такая мелочная месть восторжествовала. Так уж устроено – богатый глумится над бедным, а бедный при случае мстит. Особенно остр конфликт, когда из бедных продажею себя выкарабкиваются в имущие. Кто продавался не может рассчитывать на пощаду. И бедность в лице Славика не пощадила N…циеву. А N…циева ответила на это как уж умела.

 На второе московское кольцо золотистый седан въехал после 23 часов и проведя там около десяти минут нырнул в переулок. В первом же удобном месте молодая женщина припарковала престижное авто и вышла. Невдалеке горели окна многоэтажки. Женщина направилась к ней. Взойдя на крыльцо, она нашла металлическую дверь запертой кодовым замком. Скамейки рядом не оказалось и потому она села на каменные ступени крыльца. Вокруг ни души. Тишину нарушали только звуки музыки, доносившиеся сквозь окна, в которые кое-где было видно мерцание телевизоров и шорох опавших листьев. Около часу женщина сидела и размышляла. Затем безмолвно заплакала. Когда же потухло последнее окно на эту сторону дома, она, утерев слезы, спустилась с крыльца и зашла сбоку. Затем затянула крепким узлом украшавший шею цветистый невесомый платок, оставя один конец длинным. Немного постояла. После подвязала приготовленный конец платка к перилам, обернулась спиной к крыльцу, достала смартфон и непослушным пальчиком набрала номер с определением "Нешечка". Номер был выведан черным человеком и принадлежал далёкому Славе из так недалёкой провинции…

 Достоверно известно, что вызов был сделан. Зафиксировано, что разговор длился менее минуты. Вероятнее всего последнее, что услышала погибшая от возлюбленного, было что-либо нехорошее, обличающее самую суть её прежней жизни, её причастия к московскому обществу. Однажды ступившая за роковую черту и сделавшая неудавшуюся попытку отпрянуть обратно; не пощаженная, не понятая и не прощенная, по-настоящему любящая и обретшая пусть в мечтах, но обретшая своего мужчину и тут же утратившая его; уничтоженная и распятая им, не имеющим ни какого права на суд, певичка, утеряв всякую надежду и интерес к жизни, выронила смартфон и начала оседать, спиною прижимаясь к крыльцу.  В какой-то момент угасающее сознание прояснилось и женщина хотела попросить о помощи, но силы уже оставили её, тело обмякло и она тихо уснула.

 Дальнейшая же судьба косвенно причастного к этому Нешечки мне, увы, известна мало. Говорят про него немного и шепотом, будто накликать чего боятся. А говорят, мол, увидала нашего Славку одна столичная выдра и втрескалась в смерть. А что, парень он видный был! За ним многие тута голову потеряли. Топтал он девок, было дело. И слезы и сопли, и чего только не было из-за него. А вот той, что с Москвы, говорят, будто отворот-поворот дал. Богатая была… А краси-и-вая, страсть! не схотел видать жизнь себе запутать. А та возьми, да окажись ведьмою, и как уж там у них устроен порядок удавилась прямо на людном месте от любви неразделенной. Ведьмы они такие. Или вокруг дерева всю ночь кружат с распущенными волосами перед смертью, или прилюдно удушаются. А Славку она не отпустила, нет. Сама ушла и его за собой уволокла. Пропал он. Сначала женился тут на одной чернявой. Её сделал несчастной и сам спился да и сгорел от спирту. В два года сгорел. Не отпустила его ведьма московская-то, утянула в могилу. Во дела какие бывают от любви, дери её в качалки.

 Так то вот, читатель. Это мужики любовь неответную пронесть всю жизнь под сердцем могут. А всё от того, что ведьм среди них не бывает. А когда вдруг мужичок знахарем или колдуном окажется, так тот отшельник обязательно и живет в таких дебрях, что и сам чёрт туда не заглянет. Потому любовь и чужда такому, вот он и не вешается. Да ведь вы и сами про то знаете!  А, впрочем, скушно это всё, факт – скушно. Дальний Восток уныл и скушен, да и в Москве тоскливо и скушно. От этой тоски порой и укольнёт нечто в сознании – отчего это нет дуэлей теперь.