Царь Борис

Брат, брат, что сталось с ним?

Христиан

Друзья мои, мне кажется, я бредил?Мне очень дурно. Голова мояТак кружится, а сердце то забьется,То вдруг замрет…

Ксения

Ты болен, Христиан!Встань, обоприся на руку мою…

Федор

Я поведу его!

Христиан

Спасибо, брат,Спасибо, Ксенья, это все пройдет –Как хорошо мне между вас обоих!

(Уходит, поддерживаемый Федором и Ксенией.)

Действие четвертое

Красная площадь с лобным местом

Несколько переодетых сыщиков.

Главный сыщик

(наряженный дьячком)

Сейчас народ повалит из церквей!Вмешайтеся в толпу; глаза и ушиНасторожить! Сегодня панихидаЦаревичу Димитрию идет,Отрепьева ж клянут; так будут толки!

Второй сыщик

(в одежде купца)

Какие толки! Всяк теперь боитсяПромолвиться.

Первый

А мы на что? ЗачемДвойную нам награду обещалСемен Никитич? Зачинайте смелоТот с тем, тот с этим разговор, прикиньтесь,Что вы к Москве Отрепьевым тем тайноПодосланы; когда ж кто проболтнется –Хвать за ворот его! А если будетКому из вас нужна подмога – свистомПодать маяк! Ну, живо, рассыпайтесь!Идет народ!

Толпа выходит из церкви.

Один посадский

Великий грех служитьЖивому человеку панихиду!

Другой

Тяжелый грех!

Третий

А кто же тот Отрепьев,Кому они анафему гласили?

Первый

Монах какой-то подвернулся.

Второй

Что ж,Какое дело до того монахаЦаревичу Димитрию?

Первый

Молчи!Нас слушают.

Сыщик

О чем вы, государи,Ведете речь?

Первый

Да говорим: дай БогИзменщика, Отрепьева того,Что Дмитрием осмелился назваться,Поймать скорей!

Сыщик

(про себя)

Гм! Эти-то с чутьем!Подходят несколько других.

Один

Вишь, изворот затеяли какой!Безбожники!

Другой

Знать, плохо им пришлось,Губителям!

Третий

Романовы в тюрьмуПосажены.

Четвертый

Помилуй Бог, за что?

Пятый

Боятся их за то, что много знают!Проходят.

Одна баба (догоняет другую). Да постой, голубушка, куда ж ты спешишь?

Вторая. В собор, в собор, матушка! Панафиду, вишь, служат и большую анафему поют!

Первая. Да кто ж это скончался?

Вторая. Никак, Гришка Отрепьев какой-то! Ох, боюсь опоздать.

Третья баба (пристает к ним). Не Гришка, не Гришка, матушка! Царевича Дмитрием зовут!

Первая. Так ему, стало, анафему служат? А панафида по ком же?

Вторая. По Гришке, должно быть!

Четвертая баба (догоняет их). Постойте, кормилицы, и я с вами! По какому Гришке царевич панафиду служит?

Все четверо вместе. Да пойми ты, мать, – я в толк не возьму. – Ахти, опоздаем! – Да побойтесь Бога – кто же скончался-то? – Пойдем, пойдем! Анафема скончался, Гришка-царевич служит панафиду! (Уходят.)

Сыщик

(глядя им вслед)

Проваливай, бабье! От вас ни шерсти,Ни молока!

Подходят два мужика.

Первый

(указывая на сыщика)

Федюха! А Федюха!Смотри, у энтого какая сзадиКоса болтается! Чай, из духовных?

Второй

Божественный, должно быть, человек.Покажем лист ему!

Первый

Нешто, покажем!

(К сыщику.)

Отец родной, позволь тебя спросить:Ты грамотный, никак?

Сыщик

Господь сподобил.

Первый

Так сделай Божескую милость: вотКакой-то лист нашли у подворотни;Прочти его, родимый!

Сыщик

Предъяви!

(Читает.)

«Мы, Божиею милостью, ДимитрийИванович, царь и великий князьВсея Руси, ко всем русийским людям:Господним неким превеликим чудомСохранены и спасены…» Гм, гм!

(Читает про себя, потом громко.)

«И первых тех, которые навстречуСо хлебом-солью к нам придут, тех первыхПожалуем». Эй, люди, говорите:Кто дал вам лист?

Первый

Нашли под воротами,Ей-Богу-ну!

Второй

Под самой подворотней!

Сыщик

А кто подкинул?

Первый

Видит Бог, не знаем!

Сыщик

Не знаете?

Свистит. Несколько сыщиков подбегают.

Хватайте этих двух!В застенок их!

Первый

Отец родной, за что?

Второй

За что, помилуй?

Сыщик

Вам в застенке скажут!

Мужиков уводят среди общего ропота. Подходит купец в разговоре со вторым сыщиком.

Сыщик

Да что, почтенный, что за торг у нас?Себе в наклад ведь продаем сегодня.А с немцов пошлин половину снял!Какой тут торг!

Купец

Так, так, родимый: самиКонцов свести не можем. РазореньеПришло на нас!

Сыщик

(таинственно)

Одна надежда ноне –Царь Дмитрий Иоаннович. Не терпитНи немцов он, ни англичан. Пусть толькоПожалует!

Купец

А что?

Сыщик

Подметный листПопался мне: всех, говорит, купцовОт пошлин свобожу!

Купец

Подай-то Бог!

Сыщик

(хватает его за ворот)

Так вот ты как! Так ты стоишь за вора?Эй, наши! Эй!

Сыщики бросаются на купца.

Посадские и народ

Да что вы! Бойтесь Бога!За что его?

1-й сыщик

А вы чего вступились?Хватай их всех!

Народ. Нет, всех-то не перехватаешь! Бей их, ребята! Довольно нам терпеть от сыщиков!

Звон бубен. Пешие бубенщики. Перед ними пристав.

Пристав

Раздайтесь! Место! Место!Боярин князь Василь Иваныч Шуйский!

Шуйский

(в сопровождении двух дьяков)

С чего, миряне, подняли вы шум?Грех вам мутиться!

Народ

Батюшка, Василий Иванович! Вступись, отец родной!

Твой род ведь всегда за нас стоял, а ноне нам от сыщиков житья нет! Вступись, батюшка!

Шуйский

Опомнитесь, миряне. Царь БорисФеодорыч так приказал. Он знает,Кого хватать. А вы пройти мне дайтеДо Лобного до места; по указуПо царскому я речь скажу.

(Идет к Лобному месту.)

Один из народа

Нет, этотНе вступится!

Другой

Да, не чета ИванПетровичу!

Третий

Какую ж речь он скажет?

Первый

А вот послушаем.

Шуйский

(с Лобного места)

Народ московский!Вам всем: гостям и всем торговым людям,Всем воинским, посадским, и слободским,Митрополичьим всем, и монастырским,И вольным, и кабальным всяким людям,Я, князь Василь Иваныч Шуйский, бьюНапред челом!

(Кланяется на все стороны.)

Вам ведомо, что некийЕретик злой, расстрига, чернокнижникИ явный вор, Отрепьев Гришка, БогаНе убоясь, диаволу в угоду,Дерзнул себя царевичем покойным,Димитрием Иванычем назвать…

Ропот.

И с помощью литовской рати нынеИдет к Москве, а с ним немало наших…Из Северской земли…

Один

Слышь, с ним и наши!

Шуйский

Изменников. И хочет он, расстрига,Великого, почтенного от БогаЦаря Бориса Федорыча свергнуть,И церковь православную попрать,И вовлекти в латинскую нас ересь.Что ведая, великий государьМне повелел вам повестить сегодняВсе, что своими видел я очами,Когда, при Федоре-царе, посыланЯ в Углич был, чтоб розыск учинить:Как там царевич Дмитрий ИоаннычУпал на нож и закололся.

Другой

Знаем!

Третий

Слыхали то!

Шуйский

И по приезде мы,С Андреем со Петровичем, в соборОтправились, с Луп-Клешниным, и тамУвидели младенца бездыханна,Пред алтарем лежаща, и егоПресечена была гортань.

Третий

(вполголоса)

Да кто жеМладенец был?

Шуйский

Что Гришка же ОтрепьевНе Дмитрий есть, а некий беглый вор,От церкви отлученный и проклятый, –В том я клянусь и крест на том целую,И не видать мне царствия небесна,И быть на Страшном Божием судеМне прокляту, и в огнь идти мне вечный,Когда солгал!

(Целует свой тельный крест.)

Первый

Да в чем же он клянется?

Второй

Что Дмитрий не Отрепьев.

Третий

Без негоМы знаем то!

Первый

Постой, он говорит!

Шуйский

И ведомый еретик тот и ворВеликого, почтенного от БогаИ милосердного царя БорисаКусательно язвит, а от себяВам милостей немало обещает,И Юрьев день обратно вам сулит.И вам велит великий государьТому расстриге веры не давать;А кто поверит или кто посмеетСказать, что он есть истинный Димитрий, –Великий царь тому немедля вырватьВелит язык. Я все сказал – простите!

(Кланяется и сходит с Лобного места.)

Молчание в народе.

Один

Вот те и речь!

Другой

К чему он вел ее?

Третий

Знать, близко тот.

Первый

И наших с ним довольно.

Четвертый

И милости, слышь, обещает нам.

Второй

Да, Юрьев день, слышь, отдает.

Пятый

Так что же?

Первый

А то, что, слышь, язык свой береги.

Четвертый

Побережем.

Пятый

А не идти ль туда?

Второй

Куда туда?

Пятый

Навстречу-то?

Третий

Ну, ну,Чай, подождем.

Пятый

Да долго ль ждать?

Второй

А здесь-тоСпужались, чай.

Третий

Да, есть с чего спужаться:Ведь тот-то прирожонный!

Четвертый

Подождем!

Второй

Ну, подождем.

Первый

И вправду подождем.

Народ расходится, разговаривая вполголоса.

Покой во дворце с низким сводом и решетчатым окном

Вдовая царица Мария Нагая, во иночестве Марфа, одна.

Марфа

Четырнадцать минуло долгих летСо дня, как ты, мой сын, мой ангел Божий,Димитрий мой, упал, окровавленный,И на моих руках последний вздохСвой испустил, как голубь трепеща!Четырнадцать я лет все плачу, плачу,И выплакать горючих слез моихЯ не могу. Дитя мое, Димитрий!Доколь дышу, все плакать, плакать будуИ клясть убийцу твоего! Он ждет,Чтоб крестным целованьем смерть твоюЯ пред народом русским утвердила –Но кто б ни был неведомый твой мститель,Идущий на Бориса, – да хранитЕго Господь! Я ни единым словомНе обличу его! Лгать буду я!Моим его я сыном буду звать!Кто б ни был он – он враг тебе, убийца, –Он мне союзник будет! ТоржествоНебесные ему пошлите силы,Его полки ведите на Москву!Иди, иди, каратель Годунова!Сорви с него украденный венец!Низринь его! Попри его ногами!Чтоб он, как зверь во прахе издыхая,Тот вспомнил день, когда в мое дитяОн нож вонзил! Но слышатся шаги –Идут! Меня забила дрожь, и холодПроникнул в мозг моих костей – то он!Убийца тут – он близко, матерь Божья!Дай мне владеть собой! Притворством сердцеИсполни мне – изгладь печаль с лица –Перероди меня – соделай схожейКоварством с ним, чтоб на моих чертахИзобразить сумела бы я радостьО мнимом сыне, возвращенном мне!

Входит Борис со свечой, которую ставит на стол.

Борис

(с поклоном)

Царица Марья Федоровна, бьюТебе челом!

Марфа

Пострижена царицаПо твоему указу. Пред тобойЛишь инокиня Марфа.

Борис

Твой обетНе умаляет званья твоего.Я пред тобой благоговею ныне,Как некогда благоговел, когдаСидела ты с царем Иваном рядом.

Марфа

Благодарю.

Борис

Царица, до тебяУж весть дошла…

Марфа

Что сын мой отыскался?Дошла, дошла! Благословен Господь!Когда его увижу я?

Борис

Царица,В уме ли ты? Твой сын, сама ты знаешь,Четырнадцать уж лет тому, в недугеУпал на нож…

Марфа

Зарезан был. Ты то лиХотел сказать? Но я лишилась чувств,Когда та весть достигла до меня –Его я мертвым не видала!

Борис

НоОн мертв, царица, – он убился, в томСомнений нет…

Марфа

Так мнила я сама…

Борис

Его весь Углич мертвым видел…

Марфа

ЯНе видела его!

Борис

На панихидеТы у его молилась трупа…

Марфа

СлезыМои глаза мрачили; я другогоЗа сына приняла. Теперь я знаю,Димитрий жив! Приметы мне егоВсе сказаны – он жив, он жив, мой Дмитрий!Он жив, мой сын!

Борис

Возможно ль? Радость блещетВ твоих очах? Ужель ты вправду веришь,Что жив твой сын? Ужель мне сомневаться?Ужели был и Клешниным и ШуйскимОбманут я?

Входит царица Мария Григорьевна.

Царица

Не прогневись, БорисФеодорыч. Твой разговор с царицейЯ слышала за дверью. Невтерпеж,Свет-государь, мне стало: поклонитьсяЦарице Марфе захотелось.

(Кланяется.)

ЗемноТебе я, матушка-царица МарфаФеодоровна, кланяюся. Слышу:Царевича ты мертвым не считаешь?Так, стало, тот, кто в Угличе убился,Тебе не сын?

Марфа

Не знаю, кто убился, –Димитрий жив! От ваших рук он БожьимНеведомо был промыслом спасен!Хвала творцу и матери пречистой,Мой сын спасен!

Борис

Царица, если веришьТы истинно тому, что говоришь, –Поведай мне: кто подменил его?Кем он и как из Углича похищен?Где он досель скрывался? Чтобы веруТебе я дал, я должен ведать все!

Марфа

Какое дело мне, ты веришь, нет ли?Верь или нет – довольно: жив мой сын –Не удалось твое злодейство!

Борис

Нет!Не может быть! Неправда! Быть не может!Как спасся он?

Марфа

Дрожишь ты наконец!

Борис

Как спасся он? Царица, берегися –Тебя могу заставить я сказатьВсю правду мне!

Царица

Свет-государь БорисФеодорыч, быть может, обойдемсяБез пытки мы! Ты, матушка-царица,Его убитым не видала?

Марфа

Нет!

Царица

А полно, так ли, матушка? Подумай.

Марфа

Могла ль его убитым видеть я,Когда убит он не был?

Царица

А посмотрим.

(Отворяя дверь.)

Войди, голубка!Входит Волохова.

(К Марфе.)

Знаешь ты ее?

Марфа

Она! Она! Прочь, прочь ее возьмите!Возьмите прочь!

Царица

Что, матушка, с тобой?Что взволновалася ты так? ЗачемТебя приводит в ужас Василиса?

Марфа

Прочь! Прочь ее! Кровь на ее руках!Кровь Дмитрия! Будь проклята вовеки!Будь проклята!

Царица

(к Волоховой)

Довольно, Василиса,Ступай себе.

Волохова уходит.

Ну, батюшка БорисФеодорыч? Уверился теперь,Что нет в живых ее царенка? То-то!Уж ты за пытку было! Ты умен,А я простая баба, дочь Малюты,Да знаю то, что пытки есть иныеЧувствительней и дыба и когтей.Чего ж ты, свет, задумался? Забыл ли,Зачем пришел?

(Дергает Марфу за руку.)

Опомнися, царица!Опомнись, мать. Ну, государь?

Борис

Царица,Ты выдала себя. Теперь мы знаем,Не можешь ты за сына почитатьОбманщика, дерзнувшего назватьсяДимитрием. Как ни погиб царевич –Хотя б о том мне ложно донесли, –Но он погиб. Твоя печаль, поверь,Почтенна для меня, и тяжелоМне на душу твое ложится горе.Я б много дал, чтоб прошлое вернуть,Но прошлое не в нашей власти. МыДолжны теперь о настоящем думать.Великую, царица, можешь тыБеду от царства отвратить: лишь стоитПеред народом клятву дать тебе,Что Дмитрий мертв и погребен. Согласна льНа это ты?

Марфа

Я выдала себя –Мой сын убит. Но как о том народуЯ повещу? Ты в том ли мне велишьКрест целовать, что на моих глазахТобою купленная мамка сынаУбийцам в руки предала?

Борис

Клянусь,Я не приказывал того!

Марфа

Мой сынТобой убит. Судьба другого сынаПослала мне – его я принимаю!Димитрием его зову! Приди,Приди ко мне, воскресший мой Димитрий!Приди убийцу свергнуть твоего!Да, он придет! Он близко, близко – вижу,Победные его уж блещут стяги –Он под Москвой – пред именем егоОтверзлися кремлевские ворота –Без бою он вступает в город свой –Народный плеск я слышу – льются слезы –Димитрий царь! И к конскому хвостуПримкнутого тебя, его убийцу,Влекут на казнь!

Царица

Пророчит гибель намТвоя гортань?

(Схватывает зажженную свечу и бросается с нею на Марфу.)

Так подавись же, сука!

Борис

(удерживая ее, к Марфе)

Отчаянью прощаю твоему.Размыслишь ты, что месть твоя не можетЦаревича вернуть, но что в твоей,Царица, власти помешать потокамКровавым течь и брату встать на брата.Не мысли ты, что до Москвы без бояДойдет тот вор! Нет, он лишь чужеземцевК нам приведет! Раздор лишь воспалит он!Утраченный тебе твой дорог сын;Но менее ль тебе, царица, дорогПокой земли? Молчанием своимУсобице откроешь ты затворы,Тьма бед, царица, по твоей вине,Падет на Русь! За них пред Богом будешьТы отвечать. О том раздумать времяДаю тебе – прости! Свети мне, Марья!

(Уходит с царицей.)

Марфа

(одна)

Ушли – и жало жгучее уносятВ своих сердцах! Я ранила их насмерть,Я, Дмитриева мать! Теперь их дниОтравлены! Без сна их будут ночи!Лишь от меня спасения он ждал –Я не спасу его! Пусть занесенныйТопор падет на голову ему!Прости, мой сын, что именем твоимЯ буду звать безвестного бродягу!Чтоб отомстить злодею твоему,На твой престол он должен сесть; венец твойНаденет он; в твой терем он войдет;Нарядится он в золото и в жемчуг –А ты, мой сын, мое дитя, меж темВ сырой земле ждать будешь воскресенья,Во гробике! О Господи! ПоследнийРебенок нищего на Божьем солнцеВолен играть – ты ж, для венца рожденный,Лежишь во тьме и в холоде! Не времяТвои пресекло дни! Ты мог бы жить!Ты вырос бы! На славу всей землеТы б царствовал теперь! Но ты убит!Убит мой сын! Убит, убит мой Дмитрий!

(Падает наземь и рыдает.)

Покой во дворце

Борис сидит в креслах. Перед ним стоит врач.

Борис

Не легче королевичу?

Врач

Увы,Великий царь, припадки стали чаще!

Борис

Надежда есть?

Врач

Не много, государь.

Борис

Но чем он так внезапно заболел?

Врач

Неведомые признаки сбиваютНас с толку, царь.

Борис

Послушай! Жизнь егоМне собственной моей дороже жизни!Сокровища не знаю я такого,Которого б не отдал за него!Скажи своим товарищам, скажи им –И помни сам, – нет почестей таких,Какими бы я щедро не осыпалСпасителя его!

Врач

Великий царь,Не почести нам знанья придадут.По долгу мы служить тебе готовы;Награда нам не деньги, а успех.Но случая подобного ни разуНикто из нас не встретил.

Борис

ВоротисьК нему скорей. Блюди его; наукуВсю истощи свою! Во что б ни сталоСпаси его! Скажи другим: пределовНе будет благодарности моей!Ступай, ступай!

Врач уходит.

(Один.)

Ужели нас ГосподьЕще накажет этою потерей!Он то звено, которым вновь связал быЯ древнюю, расторгнутую цепьМеж Западом и русскою державой!Через него ей возвратил бы мореВаряжское! Что Ярослав стяжал,Что под чужим мы игом потеряли –Без боя то, без спора возвратил быЯ вновь Руси! Со смертию егоВсе рушится. А Ксения моя!Чем чистая душа ее виновна,Что преступленье некогда свершилЕе отец? Ты, бедная! ЛегкоЖилось тебе, и понаслышке толькоТы ведала о горестях людских.Ужели их на деле испытатьТак рано ты осуждена? УжелиВсе беды съединятся, чтобы разомНа нас упасть? Здесь умирает зять,А там растет тот враг непостижимый –Моя вина, которой утвердитьНавеки я хотел работу жизни,Она ж тяжелой рушится скалойНа здание мое!

Входит Семен Годунов со свертком в руках.

Семен Годунов

Великий царь…

Борис

Какую новую беду ещеТы мне принес?

Семен Годунов

То не беда, а дерзость,Великий государь; к тебе писатьОсмелился тот вор…

Борис

Подай сюда,Вид царской грамоты имеет сверток;И царская привешена печать…Искусно все подделано. Прочти!

Семен Годунов

(читает)

«Великий князь и царь всея РусииДимитрий Иоаннович, тебе,Борису Годунову! От ножаБыв твоего избавлены чудесно,Идем воссесть на царский наш престолИ суд держать великий над тобою.И казни злой тебе не миновать,Когда приимем наши государства.Но если ты, свою познавши мерзость,До нашего прихода с головы,Со скверный своея, сам сложишьНаш воровски похищенный венец,И в схиму облечешься, и смиренноВо монастырь оплакивать свой грехЗатворишься, – мы, в жалости души,Тебя на казнь не обречем, но милостьТебе, Борису, царскую мы нашуТогда явим. Путивль, осьмого марта».

Борис закрыварт лицо руками.

Семен Годунов

Тебя кручинит этот дерзкий лист?

Борис

Не оттого, что после всех трудовИ напряженья целой жизни тяжкоЛишиться было б мне венца! ВсегдаЯ был готов судьбы удары встретить.Но если он мне милость предлагает,Рассчитывать он должен, что вся РусьОтпасть готова от меня! И он,Быть может, прав. Те самые, кто слезноМеня взойти молили на престол,Они ж теперь, без нуды и без боя,Ему предать меня спешат! И здесь,Здесь, на Москве, покорные наружно,В душе врагу усердствуют они!А что я сделал для земли, что яДля государства сделал – то забыто!Мне это горько.

Семен Годунов

Государь, что можетТот наглый вор?..

Борис

Таким его считал я,Таким считать велит его рассудок –Но после всех невзгод моих невольноСомнения рождаются во мне.Свидетеля мне надо, кто бы виделДимитрия умершим!

Семен Годунов

Но царицаСозналася…

Борис

Сознание ееМогло испугом вынуждено быть.Я ведаю, что было покушенье,Но знать хочу: была ли смерть?

Семен Годунов

ЕгоВасилий Шуйский мертвым видел…

Борис

Шуйский!Могу ли верить я ему?

Семен Годунов

ТогдаВели призвать Андрея Клешнина.Он схиму принял, Богу отдался,Он не солжет.

Борис

Послать за ним! Но тайноПусть он придет. И говорить ни с кемЧтобы не смел!

Стольник

(отворяя дверь)

Великий государь,Врачи тебе прислали повестить:Отходит королевич!

Борис

Боже правый!

Уходит с Годуновым. Царевич Федор отворяет дверь, осматривается и говорит за кулисы.

Федор

Нет никого – войди, сестра!

Ксения

(входя)

Как мнеНаедине с тобою быть хотелось!Что ты узнал о нем?

Федор

Не допустилиМеня к нему; но я у двери слушал:Тебя зовет с собою громко онВ Норвегию и то же обвиненьеТвердит о нашем об отце…

Ксения

Ужасный,Ужасный бред!

Федор

Бред, говоришь ты?

Ксения

Как?Ты думаешь, он вправду верит?

Федор

Ксенья,Когда б одно лишь это мог я думать!

Ксения

Но что ж еще?

Федор

Нет, нет, об этом знатьТы не должна! Не спрашивай меня!

Ксения

(взяв его за руку)

Брат, слышишь?

Федор

Что?

Ксения

На половине тойЗабегали!..

Федор

Отец идет сюда…

Ксения

Мне страшно, Федор!

Борис

(входя)

Ксения моя…

Ксения

Отец, что там случилось?

Борис

Будь тверда –Крепися, Ксенья!

Федор

(к Борису)

Пощади ее!

Ксения

Да, я тверда! Я все могу услышать –Надежды нет? Нет никакой? Скажи!

Борис

Все кончено!Ксения шатается и падает.

(Поддерживая ее.)

Господь с тобою, Ксенья!

Действие пятое

Престольная палата

Ночь. Луна играет на стенах и на полу. Двое часовых.

Первый

Что, долго ли до смены?

Второй

Чай, устал?

Первый

Нет, жутко как-то.

Второй

Да и мне, признаться,Не по сердцу в палате этой. ВсеКак будто ходит кто-то. Поглядишь –Нет никого!

Первый

Ну, Бог с тобой! Не к ночиОб этом речь.

Второй

Часок еще, пожалуй,Стоять придется.

Первый

То-то. А ей-Богу,Двойную смену на дворе бы лучшеЯ простоял!

Второй

Вишь, сам заводишь речь!

Первый

Нет, чур меня! О чем-нибудь другомЗаговорим. Заметил ты сегодня,Как пасмурен был царь?

Второй