Сквозь лёд и снег

– Джонс? – сказала Фрэя, обращаясь к нему во время перехода из столовой к жилому комплексу, – я собираюсь проверить как там дела у наших техников, ты не мог бы составить мне компанию, возможно, мне понадобится помощь.

Предложение было на самом деле настолько абсурдным, что не понятно было вообще просьба это или вопрос. Но суть его заключалась в том, что поступить оно могло от капитана группы только с характерным намеком, чтобы иметь возможность поближе пообщаться один на один без посторонних лиц и Джонс это сразу понял.

– Конечно, капитан! – сделал он еще более глупым по смыслу их диалог, как бы подыграв Фрэе в её скрытых планах.

Фрэя чуть не рассмеялась прямо в коридоре, осознав всю ироничную наивность происходящего.

– Тогда жду вас через пятнадцать минут у главного выхода, – строго сказала она в свою очередь, продолжая всё это явно наигранное представление.

Переодеваясь обратно в термокомбинизоны в своих комнатах отдыха, каждый из них уже ощущал то тонкое страстное чувство начала новой ниточки романтических чувств, которое возникает у людей в первый момент осознания обоюдной симпатии, любовной интриги и счастья.

Через пятнадцать минут они встретились у главного входа.

– Пойдём Джонс, – сказала Фрэя, опустив глаза вниз.

Они надели гермошлемы, и вышли со станции. Температура снаружи была минус шестьдесят градусов по Цельсию. Яркий солнечный день, легкий ветер, повсюду изрезанный следами гусениц снег вдоль и поперек, местная, незатейливая инфраструктура с техническими коммуникациями, – всё это не имело значения. Не было желания даже куда-то идти, кого-то искать и о чем-то спрашивать, да и смысла в этом тоже особого не было. Узнать, как продвигается осмотр, на самом деле, можно было и по радиосвязи, не покидая пределов станции, но они шли вместе рядом и оба были рады, что сейчас происходит именно так, понимая, что вместе им хорошо и они счастливы. К тому же любой пилот, любой член группы в дневное время, когда солнце вперемешку с белизной снега слепит на каждом шагу, обязательно бы включил режим солнцезащиты гермошлема. В этом случае лица обоих были бы полностью скрыты за золотисто зеркальным слоем, они же, напротив, шли, периодически встречаясь взглядом друг с другом, потому что этот романтический взаимный порыв был бы не возможен сейчас без визуального контакта и они оба это понимали. Джонс не был застенчивым человеком, о какой застенчивости вообще можно было говорить в обществе военных офицеров, поэтому он просто взял Фрэю за руку. Она с несколько смущённой улыбкой, опустила голову вниз, затем остановилась, взяла его левую руку, протянула к себе и изменила частоту радиосвязи на кибер-панели его термокомбинезона, затем повторила те же действия со своей       системой радиосвязи.

– Джонс, – давай техслужбе не будем ничего демонстрировать, это выглядит не очень серьезно, понимаешь? – сказала Фрэя.

В ее голосе теперь однозначно ощущалась нотка женской нежности, он был совершенно другим, спокойным и ласковым, и это придавало Джонсу еще больше счастливой уверенности в своих чувствах.

– Хорошо, – также спокойно ответил он ей.

Они подошли к группе техников возле припаркованных сновигаторов. Те в свою очередь были удручены работой, выполняя различные технические процедуры. Фрэя вернула частоту радиосвязи и спросила:

– Капитан группы «А» начальнику техслужбы, как проходят работы?

– Очень рад, что вы озадачили себя визитом, – с некоторым удивлением ответил один из присутствующих, повернувшись к Фрэе и Джонсу, – за три часа мы успели проверить три машины, плохих новостей пока нет. Алгоритм заправки запущен в соответствии с регламентом. Ваш «Suppressor» подключен к станции газового синтеза, так что без форсажа он не останется. По остальным челнокам доложу по мере поступления информации, закончим часам к одиннадцати вечера, если все будет нормально, нам еще ведь поужинать надо.

– Хорошо, – сказала Фрэя, – продолжайте свою работу.

Фрэя и Джонс пошли обратно к жилому корпусу. По пути Фрэя опять сменила частоту радиосвязи.

– Джонс, – сказала она, – я бы хотела остаться с тобой наедине в нормальных условиях, но Зордакс…

На этом месте она сделала неловкую паузу.

– Понимаешь, некогда у нас с ним было что-то наподобие короткого романа или даже начала отношений, и теперь я чувствую себя неловко по отношению к нему, да и в коллективе лишние сплетни мне, как капитану группы, абсолютно не нужны.

– Хочешь, я поговорю с ним? – спросил Джонс.

– Не думаю, что это самая лучшая идея, – ответила она,– особенно сейчас перед следующим рейсом. Давай отложим это все, я сильно беспокоюсь за его реакцию, это может негативно отразиться на ходе миссии в целом, а мы как ты знаешь здесь именно за этим, и спрашивать будут с нас очень строго по всей форме. Деньги в программу заложены такие, что я даже представлять не хочу, что будет, если мы провалим ее из-за возникновения каких-либо проблем на фоне личных отношений.

– Я понял, – твёрдо ответил Джонс.

Он действительно хорошо понимал переживания Фрэи и теперь, вдобавок ко всему, еще и не хотел нанести ей какой-либо ущерб, ведь в случае возникновения конфликта основной удар пришелся бы на двух капитанов, её и Зордакса, а он в этом случае выходил бы виновником всего этого. Ситуация была действительно не простая, хотя Зордаксу, по большому счёту, никто ничем обязан не был, но и идти вот так вот открыто напролом было бы совсем не серьезно.

– Давай будем действовать по ситуации, – предложил Джонс.

Хотя прозвучало это несколько нелепо.

– Отлично! – обрадовалась Фрэя и взяла его за руку.

Придя на станцию, они разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться и вернуться к команде. Когда Фрэя вошла в центральный зал, Джонс уже был там с остальными. Кэтрин и Аксель развалились на большом кожаном диване в обнимку и незатейливо смотрели какие-то новости из мира моды на французском языке перед огромным плоским экраном телевизора, периодически о чем-то между собой перешептываясь. Вэндэр и Хэлбокс азартно играли на бильярде, Джонс собирался присоединиться к ним, отсутствовали только Зордакс и Лу.

– Фрэя, ты будешь играть? – спросил Джонс.

– Нет, спасибо! – ответила она, – я лучше просто поваляюсь на диване, может быть позже. А где остальные? – добавила она и бухнулась на диван рядом с романтической парочкой.

– Лу ушёл к себе медитировать. После ужина он ждет нас на чайную церемонию, – сказал Вэндэр, прицеливаясь для очередного удара.

– Ты пойдешь? – спросил Хэлбокс, обращаясь к Фрэе.

– Не знаю пока, – ответила Фрэя с печальной задумчивостью в голосе, – я достаточно утомлена сегодняшним путешествием, хотелось бы пораньше лечь, чтобы выспаться, к тому же мне в любой момент могут доложить о возможных неполадках, и я лучше буду все время наготове у себя в комнате, чем потом сломя голову куда-то срываться.

– Проблемы-то всё равно будут общие, если что, – сказал Хэлбокс.

– Общие проблемы означиают лишь то, что никто никуда не поедет, а ответственность за принятие решений всё равно стаётся на мне. К тому же необходимо срочно докладывать об всём в «ЦС» ( ЦРСВ – Центр Радиолокационной Связи станции «Восток») и вообще существуют определенные правила соблюдения дисциплины при проведениях таких действий, поэтому давай не умничай, а играй! – ответила ему Фрэя с некоторой наигранной шутливой строгостью.

Ей нравилось иметь приоритетное право голоса в обществе серьезных крутых парней, поэтому она использовала свои лидерские возможности, чтобы иногда самоутверждаться среди них, хотя все понимали, что всё это не сосвем всёрьез, и она просто так шутит.

– А что Зордакс, почему он не может сделать это за тебя? – спросил вдруг Джонс.

– Это не его капитанская смена, – ответила Фрэя, – мы сменяем друг друга каждые сутки с утра перед предстартовым инструктажем, точнее инструктаж можно провести и с вечера, но проводит его вновб заступающий, а все плановые процедуры выполняет действующий вахтенный капитан. Его же команда стартует первой с утра.

– Подожди, а почему в первый маршрут стартовала вторая группа, а не первая? – внезапно спросил Аксель, повернувшись к Фрэе.

– Существует определенный свод инструкций, – продолжала она, – для взаимодействия между высшим командным составом, в том числе капитанами групп, начальниками технических бригад, главными диспетчерами и вышестоящим руководством. К ним относятся начальники полярных станций и непосредственно руководители нашей экспедиции в корпорации «Polar Navigation». Эти протоколы содержат порядок работы всех служб и бригад, входящих и участвующих в нашей миссии, в том числе авиационно-спасательной и медицинской при возникновении сложных экстренных ситуаций,– продолжала Фрэя.

– Так-так, подожди, – уже теперь с более серьёзным интересом её перебил Хэлбокс.

Вся команда отвлеклась и уставилась на нее.

– А почему этого не было в теоретическом курсе прохождения нашего обучения?

– А потому что все подробности данного протокола вам знать не обязательно! – ответила она ему.

– Подождика-подожди! – с ещё большим негодованием продолжал свой допрос Хэлбокс, – а к чему такая секретность?!

Он даже выпрямился, изменив позицию для очередного удара и сделав подозрительно злую гримасу, полную недоумения. Все продолжали смотреть на Фрэю.

– Да расслабься ты! – легко и весело ответила ему Фрэя, – каждая станция принадлежит разным государствам и напичкана оборудованием на миллиарды долларов, к тому же научный персонал станций может включать самых разных выдающихся ученых, профессоров, короче людей, от чьей безопасности зависят успехи целого ряда серьезных открытий в мировой науке. Здесь расположены засекреченные лаборатории, военно-космические объекты радио-цифровой связи. А мы в свободном режиме прокладываем маршруты на скоростях близких к рабочим скоростям пассажирских лайнеров. Ты хотел, чтобы вот так вот просто всё было, без подробностей? Мы все здесь военные инженеры и у нас полностью офицерский состав, только без оружия и военной субординации. Мы здесь, можно сказать, исследовательский эксперимент проводим мирового уровня с серьёзными международными интересами в прогрессивном технологическом развитии Антарктиды.

Команда молча расслабилась, Хэлбокс просто стоял, переваривая еë ответ с детской грустью на лице. Потом он резко повернулся к столу и продолжил игру, как-будто ничего и не спрашивал.

– И всё-таки… – отметил Хэлбокс, – существует некоторая странность в том, что ты нам сейчас рассказал, – ну ладно Зордакс, он – капитан, а как же Лу, он ведь ничего не знает про этот протокол.

– Он всё знает, – спокойно ответила Фрэя, – точнее может и не все, но достаточно для того, что ему положено знать. Он – гражданин другого государства, причём тоже военный. Его руководство само решает, насколько он должен быть проинструктирован. В любом случае у вас ещё будет сегодня возможность пообщаться с ним на эту тему.

– Ладно, я понял, – недовольно буркнул Хэлбокс.

– Послушай Фрэя? – продолжил Аксель, – ты так и не ответила, почему с Беллингаузена сначала стартовала вторая группа?

– Да это не имеет особого значения, – ответила Фрэя, – между группами не существует приоритетных предписаний, просто есть фактическая разница вот и все.

Время подходило к ужину. В зал вошёл Ренард и вежливо пригласил всех присутствующих пройти вместе с ним. Ужин представлял собой достаточно экзотический салат, сырный супчик и огромную кастрюлю свеже отваренных больших королевских креветок, которых не сервировали, а просто подали к ним французский соус, наподобии майонеза «Тар-Тар».

– Я прошу извинить нашего повара, – уточнил Ренард, – но мы решили не сервировать второе блюдо, так как не знали, какое количество креветок необходимо почистить, чтобы вы наелись досыта. К тому же вас завтра ожидает очень длинный и сложный маршрут, и в целях однозначного насыщения всех членов вашей группы мы решили подать их к столу просто свареными в одной большой кастрюле. Там собственно кроме соуса при сервировке добавляются листья салата, я думаю, вас не сильно огорчит их отсутствие?

– Да нет, что вы – что вы?! – промолвил Вэндэр, – количество креветок это именно то, что для нас так важно в данный момент!

– Тогда приятного аппетита, – добавил Ренард, – а мне придётся вас покинуть, необходимо проконтролировать приготовление ужина для вашей технической бригады, приятного вечера и спокойной ночи!

– Спасибо вам большое! – поблагодарила его Фрэя на прощание.

Большая блестящая кастрюля из нержавеющей стали источала приятнейший креветочный аромат. Хэлбокс приоткрыл крышку, и огромный столб креветочного пара распространился на всю столовую комнату, усиливая аппетит присутствующих.

После ужина Хэлбокс, Вэндэр, Аксель и Кэтрин отправились к Лу наслаждаться чаем высокогорных китайских плантаций в уютной компании при тихом свете и звуках Ханги, а Фрея и Джонс вместе покидали столовую, без каких-либо преждевременных договорённостей подозревая, что сегодняшний вечер вдвоём. Зордакс сидел за столом, откинувшись на стуле, руки его были раскинуты по сторонам на спинки стульев, стоящих побокам. Такая его смелая и достаточно нагловатая позиция показывала, что он не собирается вести себя спокойно и скромничать в манерах.

– Фрэя! Ты не останешься со мной?! – вдруг громко произнес он.

Раздалась глубокая тишина. Основная часть команды шла впереди, и они были уже в коридоре на выходе из столовой. Фрэя и Джонс шли рядом позади всех. На небольшое мгновение все остановились и обернулись, но сразу же пошли дальше, осознав, о чем идет речь, и не придав этому какого-либо участия. Фрэя и Джонс остались стоять на месте, и это возможно было ошибкой в сложившейся ситуации, а Зордакс так и продолжал надменно смотреть на недоумевающую парочку, сидя на стуле.

– В каком смысле, Зордакс? – спокойно спросила Фрэя.

– Не притворяйся, Фрэя! – продолжил он, – ты прекрасно понимаешь, в каком я смысле!

– Ты что пьян?! – с недоумением спросила Фрэя.

Фрея сделала несколько шагов в его сторону. За ужином Зордакс не проронил ни слова, но никто из команды не обратил на это внимание.

– Останься со мной, – продолжал он с какой-то безмятежной грустью внутреннего осознанного отчаяния, – посидим, попьём пива. Я думаю, нам с тобой найдется, о чем поговорить.

– Какое пиво, Зордакс? Ты о чём?! Это грубое нарушение правил внутреннего распорядка! У нас завтра запланирован ранний подъём, плюс тяжёлый маршрут, ты заступаешь на капитанскую смену, у тебя инструктаж, тебе стартовать в девять утра, вести свою группу, где ты взял пиво?! Как ты вообще сновигатор поведёшь?

Фрэя была явно напугана и встревожена, её опасения по поводу отношений с Зордаксом начали проявляться наружу. Зордакс сидел откровенно захмелевший, и это было видно только сейчас, к тому же даже если бы кто-то и заметил это ранее, то навряд ли бы стал спрашивать об этом у капитана. Джонс спокойно стоял и смотрел на происходящее.

– Я раздобыл его в барном холодильнике, – спокойно отвечал Зордакс. Там есть еще! Давай посидим немного. Пожалуйста! Ничего страшного ведь не произойдёт. Только ты и я. Если не хочешь, не пей, просто посидим вдвоём, как раньше. Вспомним о прошлом, нам ведь есть, что вспомнить, не правда ли?!

Фрэю затрясло, но уже не от страха перед последствиями происходящего, а от злости.

– Извини, я уже все забыла! – резко ответила она со злостью и разочарованием, – а теперь, капитан Зордакс, пройдите немедленно в свою комнату и лягте спать, иначе в соответствии с правилами я обязана буду немедленно доложить о вашем поведении командованию! Вам понятно?!

– Ух-ух-ух!.. – вы посмотрите, какие мы стали строгие и ответственные!.. – ехидно произнёс Зордакс.

Его наглое поведение в тоже время сопровождалось абсолютным спокойствием, непоколебимостью и некоторой безысходностью. Эта безысходность, явно выраженная в его настроении, как раз и убивала Фрэю больше всего. Она понимала, что он догадался об их чувствах с Джонсом и специально спровоцировал эту ситуацию, чтобы проверить свои подозрения. Больше ему ничего не было нужно, он и так всё понимал, но не хотел смиряться с этим до конца. Как настоящий профессионал, он осознал, что его прекрасные мечты и надежды рухнули, и он остался ни с чем в одночасье, но любая возможность взять реванш в отношениях толкала его на решительные действия, и он решил не отступать, а напасть первым. Он сразу выработал стратегию, и для начала ему надо было подействовать на внутренние чувства Фрэи, поэтому он и повёл себя именно таким образом.

– Джонс! – обратилась она к нему, – иди, не беспокойся, я догоню.

– Нет, уж лучше я постою! – настойчиво ответил Джонс с интонацией упорного возражения.

– Оставь нас одних, пожалуйста, – сказала Фрэя, – нам, по-видимому, надо поговорить с капитаном Зордаксом.

– Ладно, хорошо, – ответил Джонс и спокойно стал удаляться по коридору.

– Я зайду к тебе через пятнадцать минут! – крикнула ему вслед Фрэя.

– Договорились! Я буду ждать тебя! – строго ответил он.

– Ну и что тут происходит?! – уже совсем в другом тоне продолжала она, повернувшись к Зордаксу, – мачо разбили сердце, он напился и устроил истерику посреди экспедиции? Тебе всё равно, что из-за твоих капризов мы оба можем провалить миссию и потерять эту работу.

– Меня больше интересуешь ты! – спокойно сказал Зордакс.

– Да пошёл ты!!! – крикнула ему в ответ Фрэя, – ничего такого между нами не было! Если ты себе что-то выдумал, то это только твои проблемы! На общие цели и интересы нашей команды это не должно оказывать никакого влияния! Поэтому или ты немедленно идешь спать и завтра продолжаешь выполнять свои обязанности капитана или я сейчас же докладываю о твоём поведении, и ты знаешь, чем это для тебя закончится! Не я здесь напилась перед утренним рейсом! И оставь меня уже в покое, пожалуйста! Серьезных поводов я тебе не давала.

– Уйди отсюда! – с ненавистью пробормотал Зордакс.

Сейчас он был зол как никогда.

– Вообще дело твоё, ты не маленький мальчик, и ты все понял, а меня ещё ждет отчёт техбригады! – Фрэя развернулась и быстро удалилась по коридору в сторону жилого корпуса.

Зордакс остался сидеть один с угрюмой гримасой на лице.

Джонс спокойно сидел у себя в комнате, когда в его дверь коротко постучали один раз.

– Да-да, войдите!– ответил он.

Фрея молниеносно залетела в комнату и, не сказав ни слова, обхватила шею Джонса, плюхнвшись на диван, тем самым принудительно уложив и его. Джонс обнял её. Он почувствовал дрожь в её теле и дыхании, было понятно, что она сильно взволнована и потрясена случившимся.

– Может тебе самой сделать глоток виски и успокоиться, – предложил Джонс, – давай я принесу, никто не узнает.

– Ты что, с ума сошёл, мне ещё общаться с начальником группы технического ремонта, я ещё отчёт не приняла, – ответила ему Фрэя, – до назначенных двадцати трёх часов ещё два часа, я устала, разбудишь меня если что…

И Фрэя спокойно уснула в объятиях Джонса. Ему было очень приятно и хорошо, он чувствовал приятный запах её волос и был как никогда счастлив и спокоен. Гермошлем лежал рядом на столе включенный и подсоединенный к сети зарядки.

В 23:20 тишину в комнате Джонса нарушило резкое пронзительное шипение рации в гермошлеме, и грубый усталый голос сказал: «Капитана первой группы Фрэю вызывает начальник службы технического сопровождения!»

Джонс открыл глаза и растормошил Фрэю.

– Тебя вызывают, – быстро объяснил он.

Фрэя спросони протёрла глаза.

– Джонс, дай шлем, пожалуйста, – попросила она.

Джонс отсоединил шнур зарядки и протянул ей гермошлем. Та взяла его двумя руками за нижние края, перевернула и поднесла подбородочную часть ко рту, где находился микрофон рации.

– Капитан Фрэя слушает!

– Все готово, время 23:25, отчет сейчас будете забирать или с утра? – сказал тот же голос.

– Отчет сейчас! Обязательно! – послышался её твёрдый ответ.

– Я жду вас центральной рубке! – сказал голос.

Фрея встала, оправилась, посмотрела в зеркало и поправила волосы.

– Ты вернешься? – спросил её Джонс.

– Мне нужно выспаться, – ответила она.

Она, как бы торопясь в суете, подбежала к Джонсу, наклонилась над ним и быстро поцеловала.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил он ей.

ГЛАВА VII. ПЕРВАЯ КАТАСТРОФА

Уже после завтрака, когда команда собралась на предрейсовый инструктаж, Фрея почувствовала, что сегодня произойдет что-то нехорошее. В каждом её движении чувствовалась тревога и беспокойство. К ее удивлению капитан Зордакс вёл себя довольно радостно, уверенно и бодро и это ещё больше усиливало её подозрения. Решив, что это последствия вчерашнего напряжённого вечера, она завершила все окончательные административные процедуры, связанные с отбытием команды и направилась на стартовый полигон к своей машине.

– Если нет вопросов, то можно занимать места в сновигаторах,– продолжал

Зордакс, – мы выходим первыми, всë остальное как обычно.

– У меня есть вопрос, – начал Хэлбокс, обращаясь к нему, и тот час же был

перебит.

– Свой вопрос задашь позже, я уже знаю, что ты хочешь спросить! – резко

оборвал его Зордакс.

Фрэя, как собственно и все остальные сразу догадались, о чём идёт речь. Дело в том, что по правилам прослушивание музыки в кабине было запрещено на протяжении всей миссии в целях безопасности. Считалось, что это серьёзно отвлекает от выполнения основных задач, к тому же пилот в

этом случае не слышит эфир. Но наши ребята, а именно Вэндер и Хэлбокс

вышли из этой ситуации довольно экстравагантным способом. В Центре Управления Программой на станции «Восток», в отделе Сетевого Мониторинга работал один программист, известный Вэндэру ещё со школы, как хакер с сетевым именем «Hamster» («Хомяк»). По личной просьбе своего старого друга он написал безобидную программу взлома системы аудиоконтроля сновигатора, которая позволяла свободно прослушивать любой из аудио-каналов, моментально заглушая его при возникновении переговоров в радио эфире, путём отслеживания голосовых частот. Как только переговоры в эфире прекращались, звук медиа файлов постепенно начинал нарастать и вновь пропадал при возникновении радиоэфира. Правда для загрузки этого несанкционированного плагина необходимо было перед каждым запуском основных систем управления вставить флэшку с софтом в бортовой компьютер. Программа моментально загружалась в память и прослушиваемая музыка глушилась, как только кто-нибудь начинал говорить в эфире. В целом такой способ обхода установленных правил по-своей приемлимости находился где-то между личными отношениями пилота с капитаном группы и его личной ответственностью за происходящее в команде. То, что происходит в кабине пилотов во время рейса, а именно аудио и видео записи полетов фиксировалось только бортовыми самописцами. В реальном времени за ними никто не следил. К тому же это были не единственные приколы внутри команды, ответственность за которые брали на себя капитаны групп. Так, например, двое наших, уже известных не разлей вода экстремальных райдера, – Вэндер и Хэлбокс с ранних пор повадились устраивать между собой что-то вроде чемпионатов по фрирэйсингу на открытых дистанциях. Причем здесь уже все фиксировалось спутниковой навигацией и переговорами в эфире, но руководство миссии продолжало молчать, как бы, не придавая этому особого внимания, тем более оставался спорным и вопрос о том, является ли это нарушением или же соответствует задачам и целям миссии.

В любом случае было понятно, что и на этот раз затевается какая-то заварушка, связанная с риском, а значит снова дополнительным адреналином в крови. Фрэя не особо приветствовала такие развлечения в пути, но мешать этому в данном случае для неё было все равно, что проявлять свою слабость, как лидера, так и члена группы в целом.

Вся команда весело и бодро двигалась по коридору, когда Вэндэр

торопливо обогнал Фрэю уже на выходе со станции. По нему сразу было

видно, что он в приподнятом настроении.

– Куда ты так торопишься? – спросила она, пытаясь хоть как-то поддержать

свой тонус диалогом, – опять с Хэлбоксом что-то мутите?

– Как ты догадалась? – риторично ответил он.

– А у «мамы» разрешение спросить? – продолжала Фрэя.

– Попробуй, догони меня! – саркастично отшутился Вэндэр, при этом

изменив походку, ускоряя шаг и нарочно кривляясь, как клоун.

– Угу… – угрюмо пробормотала Фрэя.

Настроения от этого жеста у неё не прибавилось ни на грамм.

– Ещë раз спросишь меня про свою грёбаную музыку, я вас обоих приговорю к смертной казни, – довольно серьёзно, но в то же время по-свойски говорил Зордакс Хэлбоксу, следуя рядом с ним по коридору вместе с другими членами команды.

Все шли на выход попарно друг за другом быстрым твердым шагом, справа под локтем держа свои гермошлемы.