Трамвай отчаяния

Она едва успела положить сумку на стол, как раздался короткий звонок с внутреннего телефона. Варвара подняла трубку, и голос секретаря, лишённый каких-либо эмоций, сообщил:

– Варвара Олеговна, вас вызывает Геннадий Игоревич. Срочно.

Кабинет начальника находился в другом конце этажа. Варвара шла туда быстрым шагом, стараясь не задерживаться на чужих взглядах. Коллеги, занятые своей работой, всё же украдкой поглядывали на неё. Всем было известно, что Геннадий Игоревич вызывал сотрудников только в исключительных случаях. Внутри Варвары поднималась лёгкая тревога, но она привычно подавила её, сохраняя безупречно спокойное выражение лица.

Геннадий Игоревич был человеком, которого трудно было назвать открытым. Его суровое лицо с глубокими морщинами, острые глаза, которые, казалось, видели людей насквозь, и всегда строгий голос внушали уважение, граничащее со страхом. Он не любил праздных разговоров и терпел лишь тех, кто работал так же безупречно, как и он сам.

– Проходите, Варвара Олеговна, – резко, но совсем не грубо сказал он, едва она переступила порог. – Закройте дверь.

Она повиновалась и села напротив него, выдерживая прямой взгляд. Геннадий Игоревич молчал несколько секунд, изучая её. Варваре показалось, что его взгляд сегодня был чуть более напряжённым, чем обычно.

– У нас новое дело, – сказал он наконец, перебирая бумаги на своём столе. – Странное. Вы мне нужны.

Варвара кивнула, но не проронила ни слова. Она знала, что начальник терпеть не мог, когда его перебивают. Он передал ей безликую папку. Её пальцы, сжимающие документы, едва заметно дрогнули. На обложке не было ничего, кроме лаконичной надписи: «УБИЙСТВО. ОБЪЕКТ №23».

– Найдено тело, – продолжил будничным тоном Геннадий Игоревич. – Мужчина семидесяти шести лет. Странные обстоятельства. Ни явных следов борьбы, ни оружия. Но внешний вид жертвы… – Он замялся, будто подбирал подходящие слова. – В общем, вам лично нужно это увидеть.

Варвара развернула документы. Первое, что бросилось в глаза, – фотография с места преступления. Мужчина лежал на земле с искажённым гримасой лицом, словно он умер от ужаса. Его глаза были широко раскрыты, рот застыл в беззвучном крике. Тело выглядело странно – будто обожжённое, обугленное – но без явных следов огня. Рядом с ним был только клочок бумаги, испачканный чем-то тёмным.

– Где обнаружили? – коротко спросила она, стараясь не выдать своего внутреннего напряжения.

– В старом депо на окраине, – коротко ответил начальник. – Оно давно закрыто и там ничего не должно быть. Но второй охранник услышал ночью странные звуки, пошёл проверить и наткнулся на тело.

Варвара подняла на него взгляд, и её сердце невольно сжалось. Старое депо. Почему-то эти слова напомнили ей про ночные кошмары.

– Свидетели утверждают, что видели свет трамвайных фар. – продолжил, теперь уже не стесняясь эмоций, начальник. – Представляете? Фар. На территории, где уже лет десять ничего не двигается.

Она сделала вид, что спокойно записывает его слова, но внутри у неё всё оборвалось. Свет фар. Трамвай. Сон. Это невозможно. Её рука едва заметно дрогнула, но она тут же заставила себя успокоиться.

– Когда я могу выехать на место? – спросила она, подняв глаза на начальника.

Геннадий Игоревич смотрел на неё долго и пристально, пытаясь понять причины ее поразительной готовности тут же приступить к делу.

– Немедленно, – сказал он наконец. – Жду ваш отчёт до конца дня. Это дело странное, я бы даже сказал, пугающее! И я хочу, чтобы вы разобрались в нём максимально быстро.

Варвара кивнула, быстро поднялась и, забрав папку, четким шагом направилась к двери. Её утреннюю твердость смывала волна тревоги. Казалось, сны и реальность начали переплетаться еще теснее.

Варвара сидела на заднем сиденье служебного автомобиля, глядя в окно, за которым мелькали промышленные районы Москвы. Узкие улицы, заброшенные склады, пустые рельсы – всё это напоминало городские раны, давно залеченные, но так и не забытые.

Она держала на коленях папку с материалами дела, но не открывала её. Не решалась. Вопросы, которые у неё возникли, требовали ответов на месте.

Машина остановилась у массивных ворот старого депо. Их металлические створки проржавели, местами облупились, и выглядели так, будто их давно не открывали. Вокруг стояла странная тишина, нарушаемая лишь скрипом ветра и редким шорохом листвы.

Варвара вышла из машины, крепче сжав в руках папку, и внимательно огляделась. Солнце висело низко, его свет, преломляясь через серый туман, окрашивал всё вокруг в тускло-жёлтые тона.

Её встретил оперативник, молодой и слегка растерянный. Он говорил быстро, торопясь пройти этап необходимых формальностей:

– Варвара Олеговна, тело внутри, у второго пути. Всё здесь… странно, вы сами поймёте.

Её испытующий взгляд задержался на нём. Молодой человек отвёл глаза, будто что-то скрывал, но Варвара решила пока не задавать вопросов. Она кивнула и, следуя за оперативником, пересекла территорию депо.

Внутри было холодно несмотря на то, что на улице стояла середина осени. Высокие, грязные окна пропускали тусклый свет, с потолка свисали ржавые балки, а стены были покрыты чёрными пятнами сырости. Пол усыпали клочья бумаги, гвозди и обломки досок. Варвара чувствовала, как внутри неё растет первобытный страх.

У второго пути лежало тело. Следователь остановилась на мгновение, окидывая опытным взглядом место происшествия, стараясь зафиксировать каждую деталь.

Мужчина был одет в грязный рабочий комбинезон. Его поза казалась неестественной, словно он пытался защититься от чего-то невидимого. Лицо застыло в гримасе ужаса, глаза широко раскрыты, а рот словно хотел закричать, но не успел.

Она присела рядом с телом, внимательно осматривая его. Кожа была странной – потемневшей, местами покрытой пятнами, как будто обожжённой, но без характерных следов от огня. На шее жертвы виднелся красный след, похожий на ожог от прикосновения чего-то горячего. Варвара повела ладонью в воздухе, не касаясь тела, и вдохнула едва заметный запах – смесь озона и металла.

– Кем он был? – отчётливо спросила она, не поднимая взгляда.

– Охранник, как и тот, что его обнаружил. Пытался подработать здесь по ночам, – машинально ответил оперативник, стоящий рядом. – Странный тип, вечно рассказывал какие-то байки о трамваях-призраках. Его коллеги над ним смеялись, а теперь – вот…

Варвара поднялась и отошла на несколько шагов, оглядываясь по сторонам. Рельсы, ведущие вдаль, казались мёртвыми, заросшими мхом, но девушка заметила, что на рельсах виднеются следы колес. Они были еле заметны, как память о недавно случившихся событиях.

– Следы свежие, – задумчиво произнесла она, скорее себе, чем оперативнику.

– Да, – подтвердил он слегка взволнованно. – Это невозможно, но они здесь. И ещё продавец магазина, что находится напротив депо, говорил, что видел оттуда свет фар. А здесь ничего не ходило уже лет десять.

Варвара кивнула, словно уже знала об этом. Она перевела испытующий взгляд на дальний угол депо, где тени сгущались особенно сильно. Её охватило странное чувство, как будто что-то наблюдает за ней из темноты.

После осмотра места преступления следователь подошла к группе криминалистов, которые заканчивали работу. Она задала несколько уточняющих вопросов, но ответы разочаровывали, были поверхностными. Никто не мог объяснить, что именно случилось. Все детали казались неправдоподобными, частями головоломки, которые не подходят друг к другу. Следовало допросить начальство.

Варвара села напротив директора депо за узким деревянным столом в небольшой комнате для встреч. Обшарпанные стены, облупившаяся краска и тусклая лампочка, свисающая с потолка, создавали удручающую атмосферу, которая только подчёркивала запущенность всего здания. Директор был невысоким, крупным мужчиной с тяжёлым взглядом лет пятидесяти с и нервными движениями. Его руки теребили ручку с завидной скоростью.

– Как вас зовут? – ровным голосом спросила Варвара, открывая блокнот. Наступило время включать настоящего следователя.

– С… Сергей Павлович, – запнулся он, глядя не ей в лицо, а немного в сторону, будто искал что-то за её плечом.

– Хорошо, Сергей Павлович, – она выдержала паузу, чтобы он смог сосредоточить свое внимание. – Расскажите, что вам известно о погибшем охраннике и что происходило здесь в последние дни. Без домыслов, пожалуйста, только факты.

Директор опустил глаза и на мгновение замолчал, словно обдумывая, стоит ли говорить. Затем тихо начал:

– Игорь, охранник, был странным мужиком. Занятный, но… – тут он замялся, потеряв уверенность в собственных словах. – Слишком суеверный. Часто говорил про… как бы это… про трамвай. Мол, есть тут какой-то, который ночью приезжает. Сказки, конечно.

Варвара продолжала смотреть на него без единой эмоции, выжидая, пока он сам перейдёт к сути. Директор беспокойно передвинулся на стуле, а потом заговорил поспешно, стараясь быстрее избавиться от слов:

– Ничего особенного не было. В депо всё давно стоит, никаких движений. Я тут обычно днём, ночью только охранники. Но… – он снова запнулся, бросив взгляд на свои руки, будто они могли подсказать ему, что стоит рассказать. – Игорь говорил, что пару ночей назад он видел свет. Говорил, что будто фары… Это бред, понятно, потому что в депо уже лет десять ничего не ходит.

Варвара склонила голову чуть в сторону, стараясь уловить, не лжёт ли он.

– Сергей Павлович, вы говорите, что были здесь днём, а ночью где? Дома? – уточнила она, пристально глядя ему в глаза.

– Да, конечно, дома. Ночью я вообще никогда не бываю в депо, – поспешно ответил он, продолжая нервно теребить ручку.

– Тогда откуда вы знаете про свет? – спокойный голос Варвары вдруг сделался похожим сталь.

Мужчина замялся, и его пальцы замерли на ручке.

– Игорь как-то рассказывал, – пробормотал он, снова глядя в сторону. – Просто говорил мне, мол, видел что-то странное… Я ему не верил. Кто поверит в такое?

Варвара сделала несколько заметок в блокноте, но не отрывала взгляда от его лица. Она чувствовала, что он что-то недоговаривает, но пока не хотела давить.

– Вы говорили с ним в ту ночь, когда это произошло? – продолжила она, пытаясь потянуть за слабую ниточку.

– Нет… То есть, да, днём. Днём он зашёл в мой кабинет, всё пытался рассказать, что слышал что-то… какие-то звуки, шаги. Я… не стал его слушать, – он посмотрел на неё с выражением, которое можно было принять за вину. – У нас же давно тишина тут. Мёртвое место. А он… всё бред какой-то нес.

– Какие именно звуки? – уточнила Варвара, впиваясь в него взглядом.

– Говорил, что скрип рельсов, как будто кто-то едет, и звонок, как у старых трамваев. Я подумал, что он просто устал. Или выпил, знаете, они там частенько…

Она подняла руку, прерывая его.

– Хорошо. Когда вы видели его в последний раз? – спросила она.

– Вчера вечером. Около пяти. Он смену принял, всё, как всегда. Не было ничего необычного. Абсолютно. А утром… – он вздохнул, и его плечи опустились. – Утром мне позвонили.

Варвара сделала последнюю запись в блокноте и отложила ручку. Сергей Павлович сидел напротив, ссутулившись, пытаясь спрятаться в тени этого обшарпанного кабинета. Он избегал её взгляда, опуская глаза то на свои руки, то на потрескавшийся край стола. Варвара в это время внимательно изучала его поведение.

– Сергей Павлович, вы уверены, что ничего не ЗАБЫЛИ? – спокойно, но выразительно спросила она, слегка наклонившись вперёд, чтобы лучше донести мысль до начальника депо.

– Я… – он запнулся, в пальцы вновь взялись судорожно теребить старую ручку. – Всё, что знал, я вам рассказал. Больше… больше мне нечего добавить.

Его голос дрогнул, а взгляд снова ушёл в сторону. Варвара откинулась на спинку стула, не отрывая от него глаз. Его напряжённые плечи, нервные жесты, тихий, неуверенный голос говорили больше, чем сами слова. Он явно что-то скрывал, но она чувствовала, что сейчас давить на него бесполезно.

– Хорошо, – сказала Варвара после небольшой паузы, вставая с шаткого стула. – Если вы вспомните что-то ещё, обязательно свяжитесь со мной.

Сергей Павлович кивнул, словно получив разрешение на побег, но остался сидеть, не решаясь подняться. Варвара заметила это, но не подала виду. Она медленно обошла стол и остановилась у окна, сквозь мутное стекло которого виднелись заросшие рельсы, исчезающие в тумане. Её взгляд на мгновение задержался на них, но мысли снова вернулись к директору.

– Спасибо вам, – бросила она, глядя в окно.

Она повернулась, не дожидаясь ответа, и направилась к двери. Сергей Павлович поднялся с места и, тяжело вздохнув, проследовал за ней. Его шаги звучали глухо в узком коридоре. Девушка не оглядывалась, но чувствовала его напряжение. Когда они дошли до поворота, мужчина вдруг остановился.

– Варвара Олеговна… – позвал он с запинкой.

Она обернулась, остановив на нём строгий взгляд.

– Да?

– Просто… Если что-то странное… – он замялся, словно не знал, как закончить.

– Что именно? – её голос был настойчивым, но не грубым.

– Не знаю… Просто будьте осторожны, – пробормотал он и, не дожидаясь ответа, развернулся и быстро ушёл в противоположную сторону.

Варвара стояла несколько секунд, раздумывая над его словами. Они звучали не как предупреждение, а как просьба о помощи. Она вздохнула, поправила пиджак и продолжила свой путь, чувствуя, как всё больше погружается в трясину этого странного дела.

На мгновение она остановилась в пустом коридоре. Тусклый свет лампы падал на пыльные стены, отбрасывая странные, почти неправдоподобные тени. Дверь за её спиной закрылась с лёгким скрипом, нехотя отпуская её во внешний мир.

Она глубоко вдохнула, стараясь успокоить себя, но лёгкий холодок, поднявшийся откуда-то изнутри, не исчезал. Что-то в словах директора тревожило её больше, чем хотелось признать.

Его глухой и дрожащий голос звучал у неё в голове: "Свет фар… Звонок… Скрип рельсов." Эти фразы будто наслаивались друг на друга, превращаясь в жуткую симфонию. Варвара невольно провела рукой по виску, чувствуя, как голова наполняется тяжёлым гулом. Коридор казался бесконечным, стены словно сужались.

Она дошла до конца и остановилась перед окном. За грязным стеклом раскинулась территория депо. Заброшенные рельсы, тянущиеся вглубь тумана, выглядели как нечто живое, притаившееся в ожидании. Варвара чувствовала, как её взгляд притягивают эти полосы металла, покрытые мхом и ржавчиной, будто они манили её войти в их тайну. Она вспомнила свои ночные кошмары, трамвай, выныривающий из тумана, и ледяные глаза водителя, которые казались слишком реальными.

Слова Сергея Павловича о звуках и свете не выходили у неё из головы. В его голосе звучало что-то странное – не просто страх, а почти суеверное благоговение. Он говорил о трамвае, как о чём-то живом, что нельзя объяснить логикой. И это совпадало с её собственными ощущениями. Варвара вспомнила, как он избегал смотреть ей в глаза, как его руки дрожали, теребя ручку, как он запинался на словах. Что-то он не договаривал. Или не решился.

Она обернулась, посмотрев на дверь его кабинета. На мгновение ей показалось, что за ней раздался тихий звук – лёгкий скрип, как будто что-то металлическое двинулось с места.

Варвара напряглась, прислушиваясь, но в коридоре стояла абсолютная тишина. Она медленно отвернулась, сделав шаг к лестнице. Её каблуки глухо стучали по старому полу, а в голове всё громче раздавался ритм, напоминающий стук колес трамвая.

На улице было странно тихо. Туман стал гуще, скрывая детали зданий и превращая их в бесформенные тени. Она задержалась на пороге, оглядывая пустую территорию депо.

Ей показалось, что вдалеке снова мелькнул свет, тусклый и жёлтый, как от старой лампы. Это было невозможно. Она знала, что депо давно заброшено, а всё оборудование разобрано. Но этот свет – мелькнувший на границе зрения – был слишком реален, чтобы быть иллюзией.

Она пошла вдоль рельсов, не отводя взгляда от дальнего конца депо. Металл под ногами слегка поблёскивал в свете, пробивавшемся сквозь туман, и каждый её шаг отдавался глухим эхом. На секунду Варвара почувствовала, как воздух вокруг стал холоднее. Сама земля под рельсами была ей враждебной.

Когда она подошла ближе, её взгляд привлек обгоревший кусок бумаги. Варвара медленно наклонилась, чтобы поднять его. Пальцы коснулись поверхности, и она ощутила странный холод, который исходил не от самой бумаги, а от того, что было написано на ней. Тёмные, но едва различимые буквы складывались в слова: "Он приходит ночью, чтобы забрать то, что принадлежит ему."

Эти простые, но загадочные слова вмиг выжгли её сознание. Варвара сжала бумагу в руке, чувствуя, как холод проникает в её тело. Она заставила сердце замедлить ритм, подстраиваясь под чужую силу. Подняв глаза, она снова посмотрела вдоль рельсов, уходящих в туман. Тишина вокруг стала гнетущей.

И тут она услышала ЭТО. Едва уловимый звук, похожий на скрип колёс, раздающийся где-то далеко. Варвара замерла, прислушиваясь. Звук повторился, стал громче, ближе. Она обернулась, но никого не увидела. Только рельсы, бесконечно длинные, исчезающие в тумане.

Её пальцы судорожно сжали клочок бумаги. Варвара сделала шаг назад, чувствуя, как по спине пробегает холод. Внутри поднимался страх, но она подавила его, заставив себя повернуться и быстро направиться к выходу. Её шаги звучали глухо, но в ушах всё ещё стоял этот странный звук, словно трамвай, давно забытый временем, всё ещё ехал по этим мёртвым рельсам.

Позже, уже на заднем сиденье служебного автомобиля, она глядела в окно, за которым серый город медленно отступал в тумане. Машина мягко покачивалась на поворотах, и ритмичный шум двигателя казался отдалённым эхом жизни. За стеклом мелькали потускневшие фасады домов, редкие прохожие, торопящиеся по своим делам, и трамвайные пути, заросшие травой. В их изломанных линиях, ведущих в никуда, было что-то тревожащее, будто они знали больше, чем могли рассказать.

Варвара машинально вертела в руках обгоревший клочок бумаги, который нашла на месте преступления. Надпись на нём уже успела отпечататься в её сознании: "Он приходит ночью, чтобы забрать то, что принадлежит ему."

Эти слова звучали в её голове, как леденящий шёпот. Она не могла избавиться от ощущения, что они адресованы ей лично. Впервые за долгое время она чувствовала, что логика и опыт отказываются ей служить. Новое дело было не похоже на всё, с чем она сталкивалась раньше.

"Это совпадение", – думала она, глядя на мелькающие за окном деревья. – "Сон и это убийство не могут быть связаны. Это просто усталость, переутомление. Я слишком много работаю." Но сама себе она не верила. Сны, которые мучили её последние недели, были слишком реальными. Они проникали в её сознание, заполняя каждый уголок. И теперь то, что она видела во сне, начало оживать наяву.

Её мысли снова вернулись к ночному кошмару. Скрип колес, трамвай, выныривающий из тумана, ледяной взгляд водителя. Вагоновожатый. Варвара отчётливо помнила эти глаза – холодные, жгучие, прожигающие самую глубину её души.

Теперь эти образы стали не просто сном, а частью её реальности. Свет фар, о котором говорил Сергей Павлович, следы на рельсах, таинственная смерть охранника. Всё это складывалось в тревожную картину. Слишком личную.

"Может ли сон быть предупреждением?" – мелькнула мысль. Варвара не верила в мистику, но её опыт подсказывал, что иногда ответы скрываются за пределами привычного восприятия. Она вспомнила слова отца, который часто говорил о том, что прошлое и настоящее переплетаются странным образом, оставляя следы в самых неожиданных местах. Эти слова теперь звучали пророчеством.

Машина плавно замедлилась на светофоре. Варвара смотрела на трамвайные пути, пересекающие улицу. Современный, яркий и чистый вагон прошёл мимо, не замечая её. Она проводила его взглядом, пытаясь найти в нём что-то знакомое, что-то, что напоминало бы о том, что она видела во сне. Но этот трамвай был обычным, частью городской суеты, не больше.

"Что, если этот трамвай из сна не просто вымысел?" – спросила она себя, глядя на уходящий вдаль вагон. – "Что, если он – часть чего-то большего, чего-то, что я пока не понимаю?"

Её мысли вернулись к словам охранника, которые передал Сергей Павлович. "Скрип рельсов, звонок, фары…" Эти детали повторяли то, что она видела во сне. Варвара пыталась отогнать это ощущение, списать всё на игру подсознания, но тревога не отпускала её. Всё было слишком совпадающим, чтобы оставаться случайным.

Машина въехала в центр города. Туман, густой и вязкий, будто рассеивался неохотно, уступая место яркому, но холодному дневному свету. Сквозь стекло Варвара видела, как привычный московский ритм набирает силу: машины двигались неспешно, будто их движения задавал скрытый метроном, а на тротуарах толпились люди, погружённые в свои будничные заботы. Казалось, ничего необычного. Но Варвара ощущала, как под этой поверхностью, под слоем повседневности, скрывается нечто неуловимое, опасное. Словно город хранил в своих улицах секреты, которые ей предстояло раскрыть.

Она провела рукой по лицу, стирая следы усталости. Мысли вновь возвращались к тому, что она увидела в депо: обгоревшая бумага, странные следы на рельсах, и эта зловещая надпись: "Он приходит ночью, чтобы забрать то, что принадлежит ему." Простые слова, но в них была скрытая угроза. Эти фразы словно проникали в её сознание, цепляясь за каждую мысль. Варвара чувствовала, что это не просто случайность.

Она достала телефон, намереваясь проверить материалы дела. На экране мелькнуло название: "Дело №302." Эта цифра вызвала странное чувство. Её взгляд задержался на номере, и внутри вспыхнула подсознательная тревога, предупреждение о чём-то важном. Она открыла приложение с картами и невольно увеличила масштаб на район депо. Пальцы сами вывели её к старой трамвайной линии, давно закрытой для движения. Этот маршрут, исчезнувший из памяти города, теперь казался Варваре чем-то живым, как если бы он продолжал существовать в другой реальности.

"Почему этот номер? Почему именно 302?" – думала она, проводя пальцем по экрану. Карта выглядела старой, как будто хранила память о прошлом. Её отец, историк, часто рассказывал о таинственных исчезновениях старых маршрутов. Она вспомнила один из его рассказов, в котором он описывал загадочное закрытие нескольких линий, которые будто бы перестали существовать одновременно с людьми, использовавшими их.

Воспоминания возникали в её сознании вспышками света. Она видела себя маленькой девочкой, сидящей на коленях у отца, слушающей его тихий голос: "Никогда не доверяй местам, которые кажутся забытыми. Они не забыты, Варя. Они просто ждут." Тогда это казалось игрой, выдуманной историей. Но теперь её руки дрожали, сжимая телефон, а эти слова возвращались, как пророчество.

Машина пересекала очередной проспект, и Варвара, не отрывая взгляда от карты, почувствовала, как внутри что-то меняется. Её взгляд зацепился за точку пересечения маршрутов. Трамвайные пути, давно убранные из городской жизни, совпадали с местами, которые она видела во сне. Это было невозможно, но факт оставался фактом. Те же улицы, те же рельсы, тот же маршрут.

"Что это значит? Как это связано со мной?" – её мысли мелькали быстрее. Её внутренний маховик раскручивался всё сильнее.

Она вспомнила охранника, лицо которого застыло в гримасе ужаса. Его глаза, наполненные страхом, не отпускали её. Он видел что-то, что нельзя объяснить логикой. Но что? И почему именно теперь? Она почувствовала, как внутри нарастает странная смесь страха и возбуждения. Дело становилось личным, но его суть ей ещё только предстояло осознать.

Когда машина остановилась у здания Следственного комитета, Варвара сидела на месте ещё несколько секунд. Осенний ветер снаружи гнал по тротуарам сухие листья, создавая иллюзию движения там, где всё оставалось неподвижным. Она глубоко вздохнула, собравшись с мыслями, и убрала телефон в сумку.

Разум Варвары был сосредоточен на том, что только начинало складываться в её сознании: ниточки, связывающие сон, депо, старый маршрут и это дело, сплетались в тугой узел.

Она поднялась в свой кабинет, закрыла за собой дверь и села за стол. Её взгляд упал на документы, разложенные перед ней. На одном из отчётов была фотография следов, найденных на рельсах. Она долго вглядывалась в неё, пытаясь уловить что-то, что ускользало от других.

Эти следы не могли принадлежать чему-то современному. Они странным образом выглядели так, словно были сделаны машиной из прошлого. Варвара провела пальцем по краю фотографии, словно пытаясь прочувствовать это.

Её мысли снова вернулись к ночному кошмару. Трамвай, выныривающий из тумана, этот звук, этот ледяной взгляд. "Что, если это не просто сон?" – подумала она, ощущая, как по спине пробегает холод. Ответы были где-то рядом, но, чтобы найти их, ей нужно было идти дальше. Туда, куда не хотелось смотреть.