632 километра

Они общались примерно сорок минут. Прощались очень эмоционально, насколько это возможно по СМС. Не желали отпускать друг друга, понимая, что это, возможно, их последний разговор. Очень хотелось позвонить, услышать голос, хоть на пару секунд, но было ясно, что так будет еще тяжелее. Она просила прощения, просила никогда ее не забывать. После того как была отправлена последняя прощальная СМС, он вышел из подъезда и осыпаемый снегом, отправился домой. На улице было очень холодно, но он этого не чувствовал. Алексею бросилась в глаза свежая надпись «Не потеряйся в том, чего нет», сделанная на фасаде дома синей краской. Иногда стены говорят больше людей. И не тот ли это почерк, что разрисовал арку его дома?

Пока Алиса искала его по всей квартире, он прошел пару кругов вокруг родного квартала, чтобы немного прийти в себя. После он вернулся домой, поднялся на свой этаж и лег спать, перед сном еще раз перечитав все сообщения от Кати, нажимая на не согревшиеся еще до конца кнопки, онемевшими от холода пальцами. А затем очистил память СМС – сообщений. Он очень замерз. Его куртка так и осталась в той квартире.

Алиса, не смогла найти Алексея и обратилась к Евгению. Тот немного поискал его вместе с ней, а потом показал ей его куртку, висящую в прихожей. Раз куртка висит, значит, ее хозяин где-то рядом. Допив залпом оставшиеся полстакана коктейля, она села на диван и вскоре уснула, уронив голову на плечо. Больше никто не заметил его отсутствия.

Алексей проснулся от звуков гимна с кухонного радио. Часы «Электроника 6» на тумбочке показывали шесть часов и шесть минут утра. Алексей лежал под теплым одеялом и никак не мог согреться. Скоро позвонил Евгений, сначала на мобильник, потом в дверь. В промежутке между этими звонками Алексей успел встать, умыться и одеться. За открытой дверью он стоял не выспавшийся и потрепанный после вчерашнего, держа в руках куртку, которую Алексей оставил в квартире.

– Ты куда вчера пропал? – Спросил Евгений

– В подъезд вышел, по телефону поговорить. Разговор затянулся и я ушел.

– Ну, ты даешь!

– Так получилось.

Алексей надел куртку, и друзья вышли на улицу. Рассветало. Мелкий снежок еще сыпался. Дядя Олег скреб двор широкой снежной лопатой. Обходя занесенные снегом автомобили, они вышли в арку.

– Алиса обиделась – прервал молчание Евгений – Она считает, ты от нее сбежал. Через неделю на той же квартире намечается еще одно сборище, она рассчитывает тебя там увидеть. Ты пойдешь?

– Думаю да, планов нет особых.

Они дошли вместе до остановки, где разошлись каждый в свою сторону. Алексей поехал в колледж. Ближе к обеду ему стало плохо. Резко поднялась температура, стала туманной голова, появился озноб и кашель. Становилось все хуже и хуже. Он поехал домой. Когда приехал, то сразу лег спать, надеясь, что станет лучше. На следующий день родители вызвали врача, вслед за которым приехала скорая, которая увезла его в больницу с подозрением на пневмонию. Это было неожиданно для всех, в том числе и для него самого.

В больнице, куда привезли Алексея, медперсонал чем-то напомнил ему фанерные муляжи вроде инспектора или патрульного автомобиля на скоростных трассах. Его смотрели, слушали, но ничего толком сказать не могли. Здание давно не знавшее ремонта как снаружи, так и внутри, чем то напоминало декорацию фильма о пост-апокалиптическом мире. Не считая пациентов и пары медсестер, в этой больнице не было ничего моложе сорока лет.

Его определили в четырехместную палату, в которой, он занял последнюю свободную койку, находящуюся у окна. Медсестра проводила его, указала на ничем не застеленный матрас с характерным для подобной больницы, въевшимся пятном желтого цвета посередине и оставила в ожидании. Алексей поздоровался с сонными обитателями палаты, после чего позвонил родителям на домашний, сообщил, что у него все хорошо, чтобы они не волновались. Он засунул мобильник поглубже в сумку с вещами, после чего позвал медсестру и, указав на пятно на матрасе, попросил его заменить. Это была молодая и худенькая светловолосая девушка. Халат был ей не по размеру и висел на ее плечах как на вешалке. Скорее всего, Алексей оторвал ее от какого-то более важного дела, так как вся ее суть выражала крайнее недовольство. Она посмотрела на пятно, потом на Алексея и привычным, уже отработанным движением перевернула матрас. Но его противоположная сторона была украшена подобным пятном еще больших размеров. Тогда она развела руками и сказала, что других матрасов нет, но она может предложить еще одно одеяло, которым можно застелить матрас сверху. Алексею очень хотелось прилечь, и он согласился, попросив положить два одеяла вместо одного. Медсестра кивнула, перевернула матрас обратно и ушла. Присев на край матраса, и опершись плечом о металлическую спинку кровати, Алексей чуть было не заснул. Его не торопились оформлять и укладывать. А он не понимал много или мало прошло времени. Часов на нем не было, а мобильник все еще был где-то в недрах сумки с вещами.

Его состояние ухудшалось. Знобило все сильнее. Перед глазами все плыло, даже мысли шли как-то медленно. В палату вошла еще одна медсестра, полная темноволосая женщина средних лет, на ходу раздававшая всем градусники, для измерения температуры. Алексей машинально взял градусник и чуть не разбил его, тут же уронив на пол. Она попыталась его ругать, но быстро осознала, что это бесполезно. Он уже плохо воспринимал происходящее вокруг. Когда медсестра поняла, что дела плохи, она позвала светловолосую, которая быстро все приготовила и застелила. Вскоре ему был сделан укол, назначенный дежурным доктором, и он лежал, разглядывая все вокруг. Все происходящее до сих пор напоминало сон из-за высокой температуры. Стены больницы, обильно и не очень аккуратно, с подтеками, закрашенные светло – зеленой масляной краской в нескольких местах были вспухшими. Высокие, уже давно не беленые потолки с плохо сохранившимся рисунком лепнины, были все в желтых пятнах, подтеках и многочисленных разводах, видимо от частого затопления. Между створками деревянного окна, можно было просунуть детскую ладонь, эта щель была забита тряпками и заклеена сверху полосками желтоватой бумаги, которая сделалась прозрачной в тех местах, где на нее был намазан клей. Одного стекла не было, вместо него был вставлен кусок фанеры, неплотно закрывающий данное пространство. Под фанерой имелась небольшая, но неприятно сквозящая щель, закрываемая обитателями палаты подушкой. Из целой части этого окна открывался унылый вид на заросший кустарником, полузаброшенный безжизненный, двор больницы, занесенный большим слоем снега. Стены возле каждой кровати были исписаны ручкой и маркером. Даты, имена, мнения по поводу качества предоставления медицинских услуг и интерьера больницы. Обстановка в палате была не очень дружелюбной. Больные весь вечер ругались между собой из-за бытовых мелочей.

Телефон, лежащий в сумке, которую Алексей так и не распаковал, уже долгое время вибрировал. Это была Катя. Она чувствовала. И он чувствовал, что это она. Надо что-то ответить, она волнуется. В этот момент он думал о ней, о том, что он еще не успел сказать ей столько всего важного. Стеснялся или не находил подходящего момента. Но он уже отключался, проваливаясь в сон. Через полминуты он спал. Мобильник же периодически напоминал о себе вибрацией.

Алексей спал долго, примерно до четырех часов вечера следующего дня. Последние часы сна он сильно ворочался и скомкал простыню, имевшую, недостаточный для матраса, размер. Когда он пришел в себя, поговорил с доктором, одновременно выпив больничного чаю. Доктор говорил страшные вещи, которые доходили до сознания Алексея постепенно из-за полусонного состояния. Из них он сделал вывод, что он попал сюда надолго, минимум, на несколько недель, может даже, на пару месяцев. Нужно было пройти обследование, чтобы точно все понять. Доктор, худощавый пожилой мужчина, со строгим морщинистым лицом и тихим спокойным голосом, внушал ему доверие. Хотелось думать, что он в надежных руках. Когда же доктор покинул палату, Алексей полез в сумку за мобильником. Память СМС его телефона была уже переполненной. Он, не спеша, грустно улыбаясь, читал Катины сообщения, заполнившие всю память, после удаляя их, чтобы освободить место для новых СМС-ок, которые все приходили и приходили. Он ответил ей, что все хорошо, но СМС-ка не дошла, баланс его мобильника был в глубоком минусе. Сказался вчерашний разговор с родными по городскому телефону. Может оно и к лучшему, подумал он. Нужно отвыкать. Он уже почти не помнил своих вчерашних мыслей.

Вскоре приехали родители, которых он очень рад был видеть. Ему было привезено столько разных вкусностей, что все это едва поместилось в его тумбочку и без того переполненный больничный холодильник, единственный на весь этаж. Есть ему не хотелось совершенно. А потом приехал Евгений, которого не пустили в больницу и они общались через коридорное окно. Он принес Алексею лимонад, пакет мандаринов и большой журнал с сканвордами, из которого была вырвана страница с призовым заданием. В погоне за выигрышем, Евгений уже купил этих журналов на сумму, суммарно превышающую 500 рублей, и выиграть хоть какой-то приз для него теперь было делом чести. Алексей дал ему номер Кати и попросил написать ей, что у него все хорошо, чтобы она не волновалась. Он уже сам верил, что все будет хорошо. Доктора специально пугают, чтобы пациенты более ответственно относились к своему здоровью.

Еще несколько дней в больнице практически поставили его на ноги. Уколы и процедуры делали свое дело. Иногда к вечеру становилось хуже, но уже не так, как было в начале. Большую часть времени он спал, в промежутках читая книги. Из больничной еды он пил только чай. Ему казалось забавным, что при жесткой экономии больничной заварки, сахар не жалели, на чашку приходилось ложки по три. Катя писала ему несколько СМС в день. Алексей не хотел, чтобы все началось снова, и не отвечал ей. Он специально никого не просил пополнить счет мобильного, чтобы не иметь возможности отвечать Кате. Это стоило ему больших усилий, но он удалял ее СМС сразу после чтения.

Больничные дни тянулись очень медленно. Его соседи по палате, один за другим выписались, и скоро он остался один. За окном снова пошел снег. Лежать в одинокой палате, постоянно думая о ней было тяжело. Катя через какое-то время перестала писать. Значит, Евгений все сделал правильно.

«Итак, она звалась Татьяной…»,– мечтательно, нараспев продекламировала медсестра в процедурной, куда Алексей и еще двое больных пришли на ингаляцию,– «Кто продолжит «Евгения Онегина»? Это была полная светловолосая женщина с добрым и скучающим лицом. Каждому из них вчера было сказано явится на ингаляцию с девяти до двенадцати, и все они, конечно, пришли к девяти. Все трое молча переглянулись и снова уставились на нее. Тогда она указала на Алексея и велела садиться к ингалятору, а остальных попросила подождать в коридоре, на протертом бежевом дерматиновом диване. Через пару дней Алексей, вдохновленный ею, уже читал роман Пушкина, лежа в палате. Старался растянуть книгу, читая не торопясь, осмысленно и вдумчиво, но она, все равно, очень быстро закончилась. Сканворды давно надоели, они были составлены компьютером, вопросы в них были однотипными и часто повторялись.

Евгений приезжал еще пару раз. Он сказал, что Катя обещала написать Алексею письмо. Один раз с ним напросилась Алиса. Она привезла Алексею свои любимые шоколадные конфеты, жаловалась, что Евгений не дает ей его номер и, сняв шапку, показала волосы, которые недавно покрасила в красный. Алиса постоянно влезала в их разговор с Евгением, желая всегда быть в центре внимания. Евгений смеялся над ее волосами, а она над его желанием выиграть приз сканвордного журнала.

Снег за окном шел беспрерывно. Было скучно. На улицу не выпускали. Игра в мобильнике, вроде тетриса, про рабочего, передвигающего ящики, быстро надоела. Книги были прочитаны. Алексей просто сидел на больничной кровати у окна и смотрел на этот снег, заметающий внутренний дворик и дорогу за ним. Вспомнилась их с Катей последняя встреча, разговор о звездах и окно с ее силуэтом. Как они сбежали от всего мира встречать первый снег, а он закончился, не успев начаться. Все бы ничего, если бы она ему не снилась. Когда он закрывал глаза, то видел ее, а когда открывал, – покрытый трещинами желтый больничный потолок. Он провел у того окна в пустой палате много часов. И он тонул в своих мыслях, также как тонул перед ним все глубже и глубже в снегу беспорядок больничного двора. Ночами он глядел в небо, звезды на котором были скрыты городским смогом и снежными тучами.

Алексей начал выходить из палаты и разгуливать по больнице. Ничего интереснее зверски, будто специально, разодранного линолеума в коридоре, и разговоров с медсестрой из ингаляционной о Пушкине он не нашел. «Евгения Онегина» он теперь знал почти наизусть и мог продолжить практически с любого места. Еще никогда в жизни у него не было столько свободного времени сразу. Эйнштейн был прав. Время – вещь весьма относительная. Вот считается, что нельзя замедлить время или наоборот ускорить. Я с этим не согласен. И речь в данном случае не о часах и минутах на отсчетных устройствах, а о субъективном для каждого человека осмыслении понятия времени. Может о количестве мыслей или прожитых впечатлений в определенный его промежуток. Разное количество событий в единицу времени воспринимается нами по-разному. Минута может длиться час, когда ты стоишь в пробке или сидишь в приемной у какого-нибудь начальника. А бывает и час длится минуту, когда увлечен, торопишься или проводишь время с любимой девушкой. Можно за день прожить то, на что раньше требовались недели. Согласитесь, бывает ощущение что, столько времени прошло, а на самом деле прошел час или два. Получается, часы и минуты не должным образом передают нам длительность того или иного эпизода жизни. Кинопленка времени ускоряется, сжимается или же наоборот, расширяется и замедляется. И так от какой-то критической точки сжатия до бесконечности. Мы даже можем, в какой-то степени, управлять своим временем, если будем позиционировать себя определенным образом. А системой отсчета в данном случае будем мы сами. Можно контролировать только свое субъективное восприятие времени, скажете вы. Действительно, хронологический порядок событий нам пока не подвластен. Не исключено, что со временем будет возможно и это. А пока давайте научимся управлять хотя бы своим собственным временем.

Скоро Алексей посчитал, что чувствует себя хорошо и лечение пора заканчивать. Несмотря на возражения доктора и медсестер, он попросил отца за ним заехать, собрал вещи и переехал домой, намереваясь окончательно выздоравливать уже там. Но улучшений не было, а когда, через пару дней без уколов ему стало хуже, он понял, что это было преждевременно. Тогда он вернулся в больницу, где пробыл еще полторы недели, за которые окончательно пришел в себя и прочел несколько книг. Когда Евгений в очередной раз заехал к нему, то спросил, не будет ли Алексей возражать, если он начнет встречаться с Алисой. Алексей возражать не стал.

Его ждала еще неделя чтения книг, сканвордов, больничного чая и разговоров с самой молодой из медсестер о золотом веке русской поэзии.

Скоро его выписали, и он вернулся к занятиям в колледже. Алексей много пропустил, и пришлось отдельно сдавать пару зачетов в индивидуальном порядке, зато, теперь у него было законное освобождение от занятий физкультурой до конца учебного года. С Катей он твердо решил больше не общаться. Во всяком случае, ему тогда так казалось.

В один из первых учебных дней после больничного Дима сообщил Алексею, что преподаватель обществознания Александра Степановна просила зайти к ней как-нибудь после пар. Она хотела предложить некую перспективную подработку. Это была женщина предпенсионного возраста, которая интересно вела лекции и не была строгой на оценки, потому Алексей с Димой ей доверяли и симпатизировали. По пути они шутили, что она, скооперировавшись с Буденным, собралась открыть на базе второго корпуса колледжа ночной стриптиз-клуб «Звездочка». Она танцевать будет, а он скакать вокруг этого безобразия на палке с головой коня. Серого коня в яблоках. Но, когда они пришли, Александра Степановна закрыла дверь на ключ, и стала пытаться заманить их в одну из пирамид сетевого маркетинга, реализующих сомнительные пищевые добавки по ценам в десять раз дороже рыночных. Это было неожиданно. Чтобы поскорее отвязаться, они, изображая энтузиазм, сказали ей что подумают, после чего спешно ретировались. Выходя из учебного корпуса, Дима сказал: «Лучше бы она стриптиз-клуб открыла…», и не спеша закурил.

После больницы Алексей стремился как можно больше времени проводить на воздухе, общаясь с людьми. Несколько вечеров подряд они с Евгением гуляли по набережной. С Алисой у них не заладилось с самого начала. С каждым днем она требовала от него все больше внимания и эмоций, а он попросту не успевал подзаряжать свои опустошенные эмоциональные аккумуляторы. Евгений очень заинтересовался их с Катей историей, и не успокоился, пока Алексей, в общих чертах, не рассказал ему то, что случилось между ними. Евгений слушал с восторженным вниманием. Оказалось, что он немного общался с Катей по СМС и какую-то часть их истории уже знал. Он настолько вдохновился этими рассказами, что захотел по мотивам их истории сделать сюжет для своей компьютерной игры. А еще рассказал, что родственники предложили его родителям вариант поступления в престижный столичный ВУЗ на программиста. Решение было принято, и теперь Евгению нужно активно готовиться к новому уровню учебы.

Глава 6

Дебют

Будущее лучше не знать.

Прошлое лучше не помнить.

/Избитая фраза, в которою я верю/

Курсовую, переделанную за ночь, Алексей защитил утром, в числе первых студентов. Лабораторные работы тоже прошли быстро. На этот раз, в отличие от прошлого, к студентам уже не так сильно придирались. Примерно к часу дня он уже был свободен, и отправился пройтись в сторону Ленинградского проспекта. Не на шутку разошелся снегопад. В этом огромном городе, будто время идет быстрее, и все спешат, стараясь поспеть за ним. Проходит пару недель, и сам становишься таким же. Вечно куда-то бежишь, торопишься. Перестаешь замечать снежинки. Двадцать минут в Москве по его ощущениям были эквивалентны часу в его родном городе. Машины большими группами неслись мимо него на огромной скорости. Людские массы по обеим сторонам проспекта двигались широкими, быстрыми и организованными потоками. Даже снег здесь шел будто бы быстрее, чем дома. Интересно, о чем думал Евгений, когда увидел это все в первый раз лет семь или восемь назад? Теперь он живет где-то здесь, а тогда был таким же приезжим, как Алексей сейчас. Приезжих здесь узнать легко, они ходят медленнее и выбиваются из толпы. А еще они больше остальных смотрят по сторонам. Когда Алексей в первый раз сюда приехал, то долго не мог отделаться от ощущения, что находится на огромной человеческой свалке. Все, кто не смог найти себе место в своих родных городах, стекались в Москву большими реками, кто-то за лучшей жизнью, кто-то за новыми возможностями, а кто-то просто от скуки или по глупости. Как говорил его сосед по комнате Серега, чем больше город, тем проще в нем найти себя. Ну, или наоборот, потерять, это уж кто во что горазд, – отвечал ему на это Алексей.

Серега знал что говорил. Он был мудрым и рассудительным человеком. Он умудрялся сдавать самые сложные экзамены, будучи почти стерильным от знаний и знал четыре способа заварки лапши быстрого приготовления. Сам процесс заваривания лапши доставлял Сереге не меньшее удовольствие, чем ее поглощение. Он щелкал пальцем по пакетикам специй как стучит опытная медсестра по ампуле перед уколом, упаковку разрезал одним движением ровно по линии, с хирургической точностью. Наблюдая за Серегой в такие моменты, Алексей думал, что ничего нет на свете важнее мелочей, ибо они ведут к совершенству.

После занятий Алина приехала домой около двух часов дня. Всю дорогу она сосредоточенно обдумывала предстоящие ей сегодня действия, план которых созрел в ее голове еще вчерашним вечером. Она приняла ванную, надела свое лучшее белье, самое красивое платье и новые сапоги. Высокие и черные, на длинных шпильках. Потом долго и необычайно старательно красилась перед большим старым настенным зеркалом советского трельяжа. Наскоро пообедав заранее купленным пирожком с картофелем, Алина вышла из дома и отправилась на остановку.

Алексей был методичным человеком. Алина знала, что сегодня, в среду, он после работы заедет в спортзал. Тут, ожидая на лавочке перед входом, она его встретит. Они поговорят, она попросит прощения и все вернется на свои места. Алексей добрый, сможет простить, даже такую дуру, как она. Он всегда раньше закрывал глаза на мелкие трудности ее характера, рассчитывая видимо, что со временем они прекратятся. В маршрутке было пусто, и она приехала быстро. От остановки до тренажерного зала было недалеко, но Алина считала каждый шаг. Новые, не разношенные еще сапоги нещадно терли ноги. Она со вздохом облегчения опустилась на лавочку, посмотрела на мобильнике время, затем достав из сумочки зеркальце, убедилась, что с макияжем все в порядке и стала ждать. Он должен был появиться с минуты на минуту. Но не появлялся. Задерживается? Или приехал раньше нее? Алина сидела уже почти полчаса и немного замерзла. Она сегодня одевалась, чтобы быть красивой, а не для комфорта и тепла. И хоть и не было сильного мороза, долго сидеть на улице ей было холодно. Она обошла здание вокруг и обследовала парковку. Машины Алексея не было. Странно. Прошел уже почти час. Если он не приехал, то, наверное, уже не поедет. Позвонить ему? Нет, это слишком. Эффект случайной встречи будет потерян. Может быть, он заехал к матери после работы? Иногда он так делает. Это в четырех кварталах отсюда. И Алина пошла. Но, когда очутилась на месте, то не обнаружила его машину и здесь. Она зашла в соседний двор, там он иногда бывал у своего друга. Но и здесь тоже не было ни Алексея, ни его автомобиля. Передохнув минут пять на старой скамейке, она решила ехать к нему домой. Других вариантов не было.

Алексей тем временем закончил свою прогулку и вернулся в общежитие, по пути заглянув в магазин. Он налил себе чай и сел за ноутбук почитать новости и проверить почту. Открыв свою страничку в социальной сети, он увидел Танино сообщение и ответил. Татьяна была онлайн. Завязалась переписка. Таня на фото выглядела так хорошо, что ему сначала показалось, что это розыгрыш. Через час они уже болтали по видеосвязи. Таня немного стеснялась, но была очень рада, что все получилось именно так. Мощный поток их беседы быстро и беспощадно уничтожил и смыл плотины всех условностей и через час они уже общались так, как будто были знакомы уже много лет. До этого момента Татьяна оценивала парней, знакомящихся с ней по определенным параметрам и критериям. И эти ее рамки были довольно жесткими, большинство людей не подходили под эту категорию изначально. Она считала, что людей, которых ты пускаешь в свою жизнь, и которые будут знать о тебе немного больше чем случайный прохожий, нужно подбирать очень тщательно. Ибо один раз она уже совершила ошибку, хорошо усвоила этот урок и больше ошибаться не намерена. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ошибки. И пусть лучше до старости она будет одна, чем окружена глупыми и фальшивыми людьми, которым от нее нужно только ее тело. Круг ее общения был очень узким. Когда она увидела Алексея, она забыла о своих оценочных критериях и открыла отдельную вакансию в своей жизни специально для него. Обычно, когда с ней знакомились, мужчины начинали с рассказа о себе, часто преувеличивая свои достоинства. С Алексеем же было наоборот. Он толком ничего ей о себе не рассказал, а говорили они на совершенно посторонние темы. Когда они проговорили минут двадцать, Танюшка поняла, что ей не важно, чем он занимается и увлекается, где работает и где живет, она просто хочет быть с ним. А если не получится быть вместе, то хотя бы просто общаться. Но, обязательно, общаться постоянно. Таня предложила встретиться. Алексей сказал, что вернется в город в субботу, и они смогут увидеться во второй половине дня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.