Девятая рота

– Это мы сейчас на шлюпочной палубе, – по-деловому просвятил Лёньку Витёк. – Выйдем в рейс, так нам шлюпочные тревоги играть будут. У каждого будет своя шлюпка.

– Ага, – с пониманием кивнул головой Лёнька, но с нескрываемым сомнениям спросил у гордого Витька, дефилирующего впереди с задранным носом: – А ты откуда всё это знаешь?

– А нам в шмоне на занятиях об этом рассказывали и даже на таких шлюпках мы по заливу катались, – с гордостью начал рассказывать Витёк.

– Не катались, а ходили, – со смешком прервал гордеца Лёнька.

У них в училище таких шлюпок не было, поэтому Лёнька остановился, чтобы поподробнее их рассмотреть. Конечно, ему сразу вспомнились рассказы Лёхи о соревнованиях на ялах и их походах под парусами. С сожалением тяжело вздохнув, что всё это он знает только по рассказам, Лёнька продолжил идти за Витьком в сторону кормы судна.

В конце шлюпочной палубы находилась широкая площадка, в середине которой располагался бассейн. Да! Самый настоящий бассейн, выкрашенный изнутри нежно-голубой краской.

Вокруг бассейна стояли деревянные лавочки, а под тентом несколько плетеных из тонких прутьев кресел.

Оглядевшись, Лёнька расслабился и глубоко вздохнул, насыщенный морской утренней свежестью воздух. Делать ничего не хотелось, да и погода к этому абсолютно не располагала. На небе ни единого облачка. Солнышко уже начинало припекать. День обещался жаркий, но сейчас ещё ощущалась утренняя прохлада и небольшой ветерок с причала заставлял порой поёживаться.

Поэтому парни, подхватив кресла, переставили их в место, где ветерок не задувал, а ласковые лучи солнца так и призывали раздеться и позагорать, но инструкции, выданные дедом, к пляжному отдыху абсолютно не располагали.

Поэтому, устроившись в креслах парни занялись их изучением.

Лёньке подобная книженция в руки попалась впервые, и он с интересом и любопытством начал читать о премудростях, изложенной в ней.

Поразили слова: картер, переноска, льяла, ветошь, ГСМ, порядок подчинения и обязанности, предстоящие исполнять ему, как мотористу второго класса.

Почему им в училище об этом даже и словом не обмолвились? Всё математика, физика, химия, начертательная геометрия и прочее, и прочее, о чём в этой инструкции и словом не намекалось.

Вон, Витёк сидит, как кум королю, и всё ему понятно, а у него, у Лёньки, только волосы дыбом встают от каждого мудрёного слова.

А когда он дошёл до изучения обязанностей, то тут вообще пошёл тёмный лес, потому что кроме, как элементарных знаний для слесаря, Лёнька ничем не обладал, а мог только этой самой ветошью вытирать от пролитого ГСМ плиты.

То, что к работе в качестве моториста допускаются мужчины, достигшие 18-летнего возраста – он понял. Достиг уже, значит может.

Дальше пошли часы работы и отдыха, в которых он запутался. Кто и где и сколько должен отдыхать и работать – в голове от этих данных вообще всё пошло наперекосяк.

А когда он дошёл до того, что моторист должен знать о возможном контакте с вредными и опасными производственными факторами, то тут вообще запутался.

Ему легче было рассчитать напряжение на балке или составить эпюру моментов на ней, чем усвоить эти названия и условности, связанные с интригующими названиями механизмов и конструкций судна.