Резонатор

И всё-таки стоило проверить. С такими вещами лучше здесь не шутить, а то мало ли чем невнимательность и легкомыслие могут обернуться мне в будущем.

Нехотя я заставил себя подойти к окну и начать всматриваться в ту область, где, как мне показалось, я только что кого-то увидел. Разумеется, ничего и никого мне разглядеть так и не удалось.

Почувствовав, как от напряжения у меня заслезились глаза, я отошел от окна и вновь посмотрел на «артефакт».

«Да к чёрту! Быть такого не может! В «мире за Изнанкой» не живут. Накрутил ты себя, дружище, вот и всё. Так накрутил, что теперь тебе мерещится всякое», – успокаивающе прошептал я самому себе и облизнул пересохшие губы.

Пора было забирать то, зачем я сюда пришел, и проваливать к чертовой матери.

Протянув руку, я осторожно накрыл «артефакт» ладонью, почувствовав на коже приятное, исходившее от него тепло.

Слегка помешкав, я сжал кулак, спрятав в нем светящийся цилиндр. В тот же миг моё сознание резко срослось с Изнанкой, а уши наполнились душераздирающим, хриплым воем.

Передо мной вновь предстал знакомый коридор, освещаемый красными фонарями.

Я услышал тягучий скрип пружин медленно открывающейся двери – это был «страж».

Хрустя под собой плиткой, существо неторопливо вползло в коридор.

Выглядел «страж» довольно мерзко. Покрытая окровавленным пуховым платком голова имела деформированную, чересчур вытянутую форму. Глаза твари были заштопаны толстыми капроновыми нитками, а вместо носа зиял тёмный провал. Из лишённого губ рта торчали кривые почерневшие зубы, промеж которых свисал покрытый толстым слоем слизи синюшный язык. Вдобавок всю её морду покрывали внушительных размеров бородавки с торчащими из них чёрными волосьями.

На белесое склизкое тело было накинуто заселенное с поднятым каракулевым воротником пальто, из рукавов которого торчали обмотанные кровавыми бинтами обрубки.

Тварь хрипела. Переступая толстыми когтистыми лапами по плитке, она медленно ползла по коридору в сторону квартиры, где я находился.

Дело плохо, подумал я, начав сразу же пытаться вырвать своё сознание из «чёрного шума» и вернуться обратно в тело.

Когда же мне это наконец удалось, я, не раздумывая ни секунды, спрятал «артефакт» в карман комбинезона и, развернувшись, пулей выскочил в коридор.

Моё тело с каждой секундой становилось всё более вялым. Я ощущал, как болото апатии начинает постепенно затягивать меня в трясину безразличия. В голове то и дело проскакивали мысли о том, чтобы лечь прямо тут на пол. Закрыть глаза и, наплевав на всё, забыться.

Всё это означало лишь одно – тварь подобралась уже достаточно близко для того, чтобы начать оказывать на меня своё воздействие.

Включив на «пульсаторе» режим создания порталов, я, превозмогая себя, кое-как ввалился в санузел и нажал нужную кнопку. В тот же миг пространство вокруг меня дало кривизну, а в стене напротив образовалась чёрная колышущаяся область.

Быстро пройдя сквозь неё, я оказался в соседней квартире.

Прикинув, что к чему, я быстрым шагом прошёл на кухню и остановился перед ведущей на лоджию дверью.

Недолго думая, взявшись за петлеобразную ручку, я дернул дверь на себя с такой силой, что фиксирующую щеколду просто-напросто свернуло вбок.

Дверь с хрустом распахнулась, обдав меня запахом мокрой земли.

Пройдя внутрь, я подошёл к разграничительной перегородке и снес её ударом ноги, открыв таким образом себе путь на соседнюю лоджию.

Уже из неё я попал в соседнюю квартиру, где, пройдя в крайнюю комнату, сделал в стене ещё один портал.

Проникнув через него в следующую квартиру, я вновь провернул всё то же самое. А затем ещё раз. И ещё.

Ровно на одиннадцатом переходе «пульсатор» на моей руке тихо пикнул, выведя на экран уведомление о том, что дальнейшее создание порталов может привести к необратимым последствиям для моего организма. Безопасный лимит был превышен.

Деваться было некуда. Надеясь, что «страж» остался где-то далеко позади, я подошел к входной двери и, что есть силы, дернул ее за ручку. Дверь стояла намертво.

Я попробовал выбить ее ногой, но снова потерпел неудачу. Тогда, взяв небольшую дистанцию, я с разбега впечатался в поверхность двери плечом. Она, издав громкий треск, немного подалась вперед. Через узкую щель, что образовалась, я увидел кусок ржавой висящей снаружи цепи.

«Твою ж налево! Только этого мне сейчас не хватало!» – прорычал я, со злости вновь ударив дверь плечом.

С той стороны раздалось слабое металлическое бряцанье, но дверь, естественно, осталась на своем месте.

У меня оставался единственный выход из ситуации, и он мне категорически не нравился. Но, увы, никакой другой опции больше не было.

Понимая, что сейчас жертвую своим здоровьем, я направил на дверь «пульсатор» и создал еще один портал. Двенадцатый по счету.

Перспектива получить ударную дозу радиации была куда более выигрышной, чем остаться здесь навсегда и стать жертвой бродившего где-то неподалеку «неприкаянного».

Сделав глубокий вдох, я сжался и стремительно проскочил сквозь портал, словно это был горящий обруч.

Оказавшись в знакомом коридоре, я, не оборачиваясь, побежал вперед и почти сразу оказался у главной двери.

Выскочив на лестничную площадку, я услышал, как где-то в глубинах коридора истошно завопила ищущая меня тварь.

Начав истерически смеяться, я ринулся вверх по лестнице и лишь добежав до девятого этажа, дал себе отдышаться.

Меня жутко мутило, а ноги то и дело подкашивались, заставляя хвататься за стену. Из последних сил я кое-как добрался до дверей лифта и нажал кнопку вызова.

К моему удивлению, они тут же разошлись в стороны, обнажив передо мной сгусток шевелящейся тьмы.

Пошатнувшись, я шагнул вперед и оказался в светлой уютной лифтовой кабине, пахнущей чьим-то недавним перегаром и мандаринами.

Облегченно улыбнувшись, я нажал кнопку первого этажа, привалился лбом к стене и облегченно выдохнул.

Выйдя в полумрак лестничной клетки и вновь уловив носом весь спектр подъездных ароматов, я понял, что ничего здесь не изменилось с моего отсутствия. Ничего. За дверями уютных квартир захмелевшие люди, как и прежде, продолжали праздновать наступивший Новый год.

Пока я, держа в голове единственную мысль – поскорее покинуть этот дом, брёл к выходу, из коридора вывалилась шумная компания молодых парней и девушек. Чуть не сбив меня с ног, они с хохотом пронеслись мимо и вылетели на улицу, запустив в подъезд поток морозного воздуха.

Глубоко вдохнув в себя свежий аромат зимы, я собрался с силами и вышел на крыльцо. Стянув с лица маску, я, улыбнувшись, посмотрел на ночное небо.

Где-то вдалеке веселым рокотом взрывались фейерверки, и звучал беззаботный людской смех. А сверху из лиловой темноты мне на голову продолжали падать крупные хлопья снега.

Глава 2

Неожиданно пронесшаяся по квартире трель дверного звонка заставила меня вздрогнуть. Сидя перед монитором и бесцельно смотря на неподвижный курсор, я настолько погрузился в свои мысли, что поначалу даже не понял, что происходит. Лишь после того, как противный дребезжащий звук раздался вновь, я догадался, что в дверь действительно кто-то звонит. И этот кто-то явно хотел, чтобы ему поскорее открыли, и уходить, очевидно, не собирался.

– Может, отреагируешь как-то? – пробурчал из угла Фёдор.

Я повернулся и посмотрел на него. Он сидел в своем любимом кресле-качалке, укутавшись клетчатым пледом так, что из-под краёв виднелась лишь его ушастая голова да скрывающий шею воротник свитера. Перед собой Фёдор держал увесистую книгу с изображениями всевозможного современного искусства. Шмыгая крупным носом, он то и дело поправлял сползающие с него очки и раздраженно шевелил волосатыми ушами.

– Да-да, конечно… – всё ещё находясь в прострации, ответил я растерянно, после чего нехотя поднялся и направился к входной двери. Взявшись за ручку, я, чуть помешкав, провернул замок и распахнул дверь.

На пороге почти вплотную к дверному проёму стояли двое мужчин. Тот, который стоял чуть ближе ко мне, выглядел чрезмерно долговязым и имел строгий колючий взгляд. Большую часть его головы занимала блестящая, словно глянец, лысина, а на округлом лице восседал напоминавший картофелину нос. Нос этот то и дело подергивался, вздуваясь огромными ноздрями, явно выражая таким образом недовольство своего носителя. Одет «лысый» был в серый плащ, накинутый поверх строгого делового костюма, а на его ногах чернели начищенные до блеска ботинки.

Второй мужчина, стоявший чуть сбоку от «лысого», имел более неряшливый вид, хоть и тоже был одет в деловой костюм с накинутым поверх серым плащом.

«Мятый он какой-то. Выглядит так, словно спал в этой одежде совсем недавно», – подумал я про себя, продолжив изучать незнакомца. Тот, в свою очередь, глядя на меня, лишь ехидно щурился, натягивая улыбку на свое покрытое морщинами и оспинами лицо. Пригладив аккуратно зачесанные набок волосы, он, подмигнув мне, поднес ко рту сигарету и с явным наслаждением затянулся. Быстро выдохнув себе под ноги струю белого дыма, он затянулся вновь. Затем он проделал всё то же самое ещё раз. И ещё. Невооруженным глазом было видно, что весь этот процесс, каждая затяжка приносят ему нескончаемое удовольствие.

– 1–2.15–19? – вдруг резко обратился ко мне «лысый».

Я молча уставился на него, хлопая глазами от растерянности.

– Объект номер один тире два точка пятнадцать тире девятнадцать? – уже более раздраженно, с расстановкой повторил он.

– Д-да-да, п-проходите, – запинаясь, ответил я и, отойдя в сторону, освободил проход. Они тихо прошли в прихожую, а я, захлопнув дверь, постарался по-быстрому взять себя в руки.

После того как я вернулся из недр Изнанки, прошло всего пару дней, и «та сторона» пока что не желала меня отпускать. Мои силы были ощутимо истощены, и чувствовал я себя сейчас крайне паршиво. Тем не менее этих людей я ждал. В какой-то степени я даже был рад их появлению.

Эти двое были агентами службы «Контроль» и работали на «Управление». По протоколу они должны были изъять у меня «артефакт», а также оценить мое психоэмоциональное состояние и дать оценку моим действиям. И только после всех этих процедур я имел полное право отправиться в «Место» для восстановления своего психического и физического здоровья.

«Кхм-кхм!» – услышал я выразительный кашель «лысого», уже некоторое время вопросительно смотревшего на меня. Быстро взглянув на его напарника, который, продолжая улыбаться, разглядывал свои ботинки, я выдавил из себя короткое: «Сюда, пожалуйста, проходите», – после чего, махнув рукой, указал на проход в комнату.

Не разуваясь, они прошли в указанном мной направлении и, осмотревшись, уселись на диван.

«За „артефактом“, значит, пришли?» – зачем-то заискивающе спросил я, прекрасно зная о цели их визита, а затем уже более спокойным голосом добавил: «И информацию с „пульсатора“ скопировать, наверное».

«Лысый» едва заметно кивнул. Зачем-то кивнув ему в ответ, я подошел к встроенному в стену сейфу. Заслонив телом сенсорную панель, я, приложив палец к сканеру отпечатков, быстро набрал нужную комбинацию. Сейф тихо пикнул, после чего раздался приглушенный щелчок и дверца подалась вперед. Просунув внутрь образовавшейся ниши руку, я вынул оттуда контейнер со спрятанным в нем «артефактом».

Взвесив контейнер в руке, я осторожно протянул его «лысому». Затем, буркнув себе под нос о том, что я якобы еще не успел посмотреть «мираж памяти», я вытащил из сейфа «пульсатор» и передал его второму агенту, которого решил называть про себя «морщинистый».

Впрочем, как мне показалось, он даже меня не услышал, либо просто таким образом показал полное свое ко мне безразличие. Положив устройство себе на колени, агент, не спрашивая разрешения, тут же закурил очередную сигарету. «Банку хоть какую ему дай!» – послышалось недовольное бурчание из угла комнаты. «Вы, уважаемый, нам тут прокурите всё», – с нескрываемой нотой недовольства произнес Федор, после чего, пару раз выразительно кашлянув, натянул плед до самых глаз.

«Морщинистый» на мгновение замер, а после, покосившись на Федора одним глазом и брезгливо поморщившись, принялся дымить с еще большим наслаждением.

Я быстро пододвинул ему вместо пепельницы какую-то лежащую на столе крышку, и он, посмотрев на меня, затушил об нее сигарету.

Раздался двойной щелчок – это «лысый» открыл контейнер с «артефактом». Какое-то время он сидел молча, уставившись на содержимое контейнера, а потом сухо произнес: «Кхм-кхм, хорошо», – и, закрыв крышку, вновь щелкнул магнитными замками.

В это время его напарник, установив сопряжение своего «пульсатора» с моим, скачал данные и вернул мне устройство. После этого он, вновь вытащив из пачки сигарету, повертел ее в руке и встал. Вслед за ним, как по команде, держа перед собой контейнер с «артефактом», поднялся и «лысый».

– Всё? – посмотрев на него, спросил я слегка утомленным голосом.

– Всё, – сухо ответил он, почёсывая пальцем свой крупный нос.

Повернувшись, агенты молча направились на выход. Быстро проскочив вперед, я, открыв дверь, выпустил их из квартиры. Уже спускаясь по лестнице, «лысый» вдруг неожиданно замер и, посмотрев на меня, сказал:

– Отчет по «стражу» не забудьте составить.

Я молча кивнул, и он принялся дальше спускаться по лестнице, осторожно держа контейнер под боком.

Проводив их взглядом, я зашел обратно в квартиру и запер за собой дверь. Пройдя в комнату и усевшись на диван, я шумно и с облегчением выдохнул.

– Объект номер один тире два точка пятнадцать тире девятнадцать, – издевательским тоном произнес Федор и, пару раз хихикнув, раскашлялся. – Накурил, г-гадина, – вновь произнес он недовольно, продолжая демонстративно откашливаться и размахивать перед собой планшетом.

– Как будто имени у тебя нет, – сказал он, прекратив наконец-то кашлять и выразительно посмотрев на меня из-под очков.

– Имя-то есть, – вздохнув, ответил я. – Да только кому оно интересно…

Отбарабанив краткую дробь ладонями по коленям, я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Имя, имя, имя – пронеслось в моей голове. Было, конечно, у меня имя.

После того как меня вытащили из Изнанки, а затем откачали, я какое-то время провел, лежа в герметичной капсуле, весь обклеенный датчиками, находясь под круглосуточным наблюдением. Затем меня поселили в отдельную комнату, где мне предстояло провести ближайшие шесть лет жизни. И Дмитрий, один из тех двух ребят, что вытащили меня из Изнанки, дал мне имя Антон. Он начал приглядывать за мной, периодически приходя и подолгу рассказывая о том мире, который существовал за пределами окружавших меня стен.

Он же занимался и моим обучением. Сперва это была обычная базовая школьная программа. Но спустя время к ней добавились и те знания, которые были необходимы мне как будущему резонатору для существования в мире Изнанки.

Впрочем, доступ к любой информации из внешнего мира у меня также имелся. Так что слушать музыку, читать книги или смотреть, например, фильмы мне никто не запрещал.

О том, что будущее мое предопределено, от меня никто не скрывал, но и какого-то упора на этом не делал.

Да, ты будущий резонатор, да, будешь ходить в Изнанку, – говорилось мне. – Зачем? Ну, задач много, и по мере их поступления ты всё узнаешь.

Я же в свою очередь не возражал – да и возражать в моей ситуации было делом попросту бессмысленным. Кто я такой? Это мне было неизвестно. Впрочем, я так же не знал ни своего настоящего имени, как не знал и о том, «как именно?», «откуда?» и «для чего?» я появился в Изнанке.

Моя память вообще ничего не сохранила о моем прошлом. Лишь одна большая и всепоглощающая пустота. Все мои воспоминания начинались ровно с того момента, как я осознал себя сидящим на полу в Изнанке. Это была та самая «новая точка» отсчёта моей жизни, а предшествующие ей события, увы, были полностью стерты.

Поэтому плыть по течению в моем случае было, как мне казалось, самым оптимальным решением.

Грохот посуды и мгновенно последовавшее за этим грохотом сердитое ворчание Фёдора выхватили меня из калейдоскопа воспоминаний, вернув обратно в комнату.

Взглянув на мигающий монитор, я вспомнил о том, что обещал агенту сделать отчет по «стражу». Немного помассировав шею, я с нескрываемым наслаждением потянулся и встал.

Переместившись на стоявшее перед компьютером кресло, я протяжно зевнул и, кликнув клавишей мыши, открыл нужную форму документа.

«Итак, приступим», – пробормотал я и, коснувшись пальцами клавиатуры, начал неспешно составлять отчет.

Закончив с отчетом, я сразу же послал его на внутренний электронный ящик службы «Контроль» и, поднявшись с кресла, переместился обратно на диван.

В комнату зашел Федор. Держа в руке кружку с чаем, он, осторожно усевшись в своё любимое кресло-качалку, стал шумно из неё пить, листая в планшете новостную ленту.

– Представляешь, второго января, когда ты в Изнанку ползал, недалеко от нас труп мужика нашли. Пишут, замерз насмерть, – произнес он, после чего, сделав очередной с громким хлюпаньем глоток, принялся суетливо ёрзать в кресле.

Успокоился он лишь после того, как пролил чай на плед. Озадачено посмотрев на мокрое чайное пятно, он, сделав вид, что всё идёт так, как и должно, продолжил свою мысль:

– А самое здесь интересное так это то, что труп тот потом исчез! Неизвестным образом-таки пропал из морга! Представляешь?! Как говорится, следствие теряется в догадках!

Сказав это, он сдержанно захихикал и стал, кряхтя, укутываться в плед.

Меня прошиб озноб. А ведь, видимо, это тот самый бедолага, которого я встретил в пургу у магазина, – мысленно сказал я сам себе.

Почему-то я был твердо уверен, что это именно он, но вслух сказал лишь:

– Ну ничего себе, вот дела! – и, замолчав, уставился в окно.

На улице уже стемнело, и сквозь накативший на город вечер проглядывали желтые огоньки окон. Метель ушла, оставив после себя чистое звездное небо и жуткий собачий холод.

Я ощутил, как засевшая во мне усталость постепенно берет свое, заставляя глаза постепенно слипаться. Все-таки пара лишних переходов через порталы не прошли для меня бесследно. Хотя, если так подумать, то как будто бы я еще легко отделался. Даже не стошнило ни разу за все это время.

Вязкая пелена сонливости постепенно начала окутывать мое сознание. Ощущая, как мои глаза медленно начали закрываться, я сидел и изо всех сил стараясь не уснуть, слушал доносившийся из угла бубнящий голос Федора.

«Вот живут они, живут. Радуются, горюют, мечтают. Планы строят… Но ведь всё время находятся либо с отрицательной, либо с положительной стороны статистики. Точнее, пока они с положительной стороны находятся, то и происходит сама жизнь. Вся их деятельность… И страшно оказаться с отрицательной стороны… Никто не хочет! Но рано или поздно все там оказываются. И дальше лишь слезы, горе, гнев, смирение, покой… Никто не хочет в отрицательной статистике оказаться», – его слова обрывками долетая до моих ушей, принимались рисовать в сознании размытые образы, суть которых я уже не был в силах уловить. И тогда тьма и забвение накрыли меня, заставив провалиться в глубокий сон.

Проснувшись от падавшего через окно бледного лунного света, я поднялся с дивана и протер глаза.

В квартире царила тишина, в которую лишь изредка пробирался звук поскрипывающих в коридоре половиц, да иногда откуда-то сверху начинал доноситься странный шум – словно кто-то катал там металлический шар.

Я взглянул на стоявшие на столе часы. На электронном табло красным цветом высвечивались цифры: 00:23.

Встав и немного размявшись, я подошел к окну, где принялся вглядываться в мир спокойной зимней ночи, накрывшей своими объятиями этот город.

За окном, ровно как и в квартире, стояла мертвецкая тишина.

Окна в доме напротив уже не горели, и казалось, что там давно нет никакой жизни.

Я посмотрел на улицу, вдоль которой, вытянувшись друг за дружкой, словно черные истуканы, стояли погруженные в толщу снега потухшие фонари. Всё вокруг казалось застывшим и обездвиженным. Лишь изредка легкий ветерок, подхватывая с сугробов снежную крошку, закручивал ее в вихре, а после, пронесясь сквозь опустевший двор, исчезал вместе с ней в неизвестном направлении.

Внезапно меня охватило чувство беспокойства. Внутри зародилась твёрдая уверенность, что снаружи кто-то наблюдает за мной. Это казалось мне чертовски странным, но я буквально физически ощущал на себе этот взгляд. Внимтельный. Изучающий.

Глаза заметались по всему, что было видно за окном. Я пристально всматривался в погасшие окна домов, в тёмные углы и закоулки, пока, наконец, не упёрся взглядом в небольшой заснеженный сквер на дальнем конце улицы.

«Вот оно!» – хрипло прошептал я, поверив возникшему внутри наитию, что именно от туда кто-то сейчас наблюдает за мной.

Прислонившись лбом к холодному стеклу, я напряг зрение, начав изо всех сил вглядываться в блуждающую промеж промерзших стволов темноту. Постепенно мне стало казаться, что я действительно вижу чей-то затесавшийся среди деревьев силуэт.

И я так уверился в этом, что даже попытался мысленно спросить: «Что ему от меня нужно?» и «Кто он вообще такой?» – естественно, никакого ответа я не получил. А спустя некоторое время и само ощущение того, что за мной наблюдают, резко пропало.

Это случилось настолько неожиданно и естественно, что я вновь засомневался в здравости своего рассудка. Всё-таки состояние мое по-прежнему оставляло желать лучшего, и нужно было срочно это исправлять.

В последний раз поглядев на окутанный морозной тьмой сквер, я отошел от окна и взглянул на часы. На экране высвечивалось: 00:54.

Ничего себе! – подумал я с удивлением и, присев в кресло, стал нервно постукивать по поверхности стола пальцами.

Оказывается, пока я торчал у окна, прошло уже полчаса, хотя самому мне казалось, что пробыл я там всего-то минут десять.

Тут я вспомнил, что в Изнанке меня выкинуло из «миража», и в памяти пульсатора остался непросмотренный фрагмент.

«Чёрт! Надо бы заняться этим и прямо сейчас! Заодно и здоровье поправлю», – произнес я, подойдя к сейфу и вынув оттуда «пульсатор».

Дальнейшие действия представлялись мне довольно рутинными, и это меня радовало.

Остатки «миража памяти» я мог просмотреть лишь тогда, когда находился «по ту сторону» – для этого мне необходимо было отправиться в «Место».

«Местом» мы называли личную безопасную область, находящуюся по «ту сторону» и являющуюся для каждого резонатора сугубо индивидуальной и неповторимой.

Существовало мнение, что "Место" связано с Изнанкой, но непосредственно частью самой Изнанки оно не являлось.

Однако кое-что мне было известно наверняка: по мере взросления наша связь с "той стороной" становилась всё более ощутимой. Постепенно нарастая, она заставляла нас всё чаще и чаще мучиться от ночных кошмаров и проявления внезапных галлюцинаций. Всё это продолжалось неопределенное время, пока в один момент резко не прекращалось.

А это, как правило, означало лишь одно – где-то рядом появлялся портал, который мы называли «Нишей».

Портал мог возникнуть в самых неожиданных местах, а затем следовать за резонатором, меняя свою точку дислокации.

В моём случае "Ниша" впервые появилась в шкафу моей старой комнатушки. А позже, когда я переехал на новое место, проявилась в дверном проеме уборной.

Впрочем, кроме меня, видеть портал больше никто не мог, ровно как и взаимодействовать с ним. Даже мне для этого требовались определённые усилия, без которых уборная всегда оставалась просто уборной.

Но если "Ниша" всё же давала о себе знать, это означало одно: переход на "ту сторону" становился безопасным, а множественные "скачки" больше не представляли смертельной угрозы.

Сперва, находясь в зачаточном состоянии, «Место» по своим размерам напоминало маленькую тёмную комнатушку, где и пару шагов ступить было проблематично. Но так было лишь поначалу. С каждым днём оно разрасталось, увеличиваясь по своей площади, видоизменяясь в форме и заполняясь порой весьма странными предметами. Затем наступал значимый предел (опять же, для каждого свой), и рост прекращался.

В «Управлении» ходила гипотеза о том, что все вещи, наполнявшие собой «Место», как и в целом его остальной антураж, были каким-то образом связаны с детством «резонатора». Но из-за полной амнезии, которой был подвержен каждый из нас, подтвердить или опровергнуть эту гипотезу пока что не представлялось возможным.

Одно мы знали точно: «Место» исцеляло нас. Оно восстанавливало наши силы и психоэмоциональное состояние, приводя ментальное и физическое здоровье в порядок. И сейчас я как никогда остро нуждался в нём.

Раздевшись до трусов и надев пульсатор на руку, я щёлкнул магнитным ремешком, после чего, ещё раз взглянув на часы, вышел в коридор.