Начало. Хроники Андрея Гарного

Вечером смотрел хороший фильм «Начальник Чукотки». Замечательно играли Алексей Грибов и Михаил Кононов. Завтра в двенадцать часов дня спектакль, а мне надо ехать к восьми утра, устраивать прогон. Но не могу оторваться.

Спать лёг поздно, в первом часу ночи.

7 сентября 1986 года, воскресенье

Первый спектакль в сезоне. А сезон для Народного театра уже пятьдесят пятый. Утром, как ни старался, но всё же опаздывал к восьми часам. Взял такси и домчался до Дворца культуры. Был на месте без двадцати восемь. Вошёл через служебный вход, никого на сцене не было, – темнота. Но основные декорации уже стояли. А вспомогательных больше, чем основных.

Потихоньку актёры собрались, и мы успели «прогнать» почти весь спектакль. Как всегда с приключениями. Опять запоздали с «волшебным» появлением стола с яствами для проголодавшейся Алёнушки. Маленькая девочка Марина, игравшая в спектакле роль голубя, упала в оркестровую яму. Чудом с ней ничего не случилось. Мне пришлось самому, сняв рубашку, ложиться под шкуру чудовища. Я должен был вместе со шкурой, в тот момент, когда погасят свет, быстренько убраться со сцены, уступая место наряженному в парчу и бархат добру молодцу, сбросившему с себя заклятия и преображённому силой любви.

Плохо ли, хорошо ли, – отыграли. Зрители аплодировали, остались довольны. Женька приходил смотреть спектакль. Генка Стручков мне дал почитать пьесу своего учителя по Институту Культуры Юрия Щекочихина: «Ловушка №46, рост второй», она во вторник пойдёт в первой репетиции. Буду по предварительным намёткам репетировать роль Интера. Наталья Борисовна поймала меня в антракте и сказала, что в пятницу я должен быть на репетиции спектакля «Много шума из ничего». Закружило, понесло.

Приехал домой, как выжатый лимон, простуженный и голодный. А в квартиру попасть не могу. Оказалось, ключи дома забыл. И из родных на месте никого. Родители на даче, сестра уехала по делам.

Из телефона-автомата позвонил Женьке. Встретились на Киевском вокзале. Вместе с ним мы поели в пельменной и сходили в кино.

Вечером мне дверь открыли родители, вернувшиеся из деревни. Они сообщили, что работники потихоньку начали собирать дом.

Я позвонил Анне, извинился. Сказал, что раньше освободиться не получилось. Она не обиделась. Сказала, что нашла для меня хороший рассказ, для вступительных экзаменов в следующем году. Позвонил Артёму, продиктовал телефон сдающейся квартиры, который мне дала Анна.

Голова гудит, слишком много событий для одного дня.

8 Сентября 1986 года, понедельник

Неважно себя чувствую. Решил прогнать болезнь с помощью гимнастики. Энергично подвигался под музыку, пропотел. Принял душ. Но болезненное состояние не ушло. Пришлось весь день сидеть дома.

Написал рассказ и два маленьких диалога. Звонил на бывшую работу. Трубку поднял Саня, в своей юмористической манере пожаловался мне на всех. Посмеялись и на этом разговор закончили. Вечером позвонил мне домой Коля Зоткин с работы, он сегодня дежурит. Пьяный, лыка не вяжет. Учил жить и звал на работу, дал телефон Николая Ивановича Зуйкова. Действительно, пора возвращаться, подурачился и хватит.

Борька с Надей ждут ребёнка. Как же быстро жизнь бежит. Не заметишь, как появятся дети у друзей и сверстников. Самому становится тревожно, глядя на эти тенденции, как бы не опоздать. Но на самом деле я стараюсь держаться подальше от невест и от возможной свадьбы. Боюсь, что они мне помешают с поступлением в институт, а если поступлю, то с учёбой.

Весь день пью чай с мёдом, вдруг поможет на ноги встать. Смотрел Родиона Нахапетова в роли ведущего Кинорекламы. Завтра репетиция Генкиного спектакля. Пьесу «Ловушка №46, рост второй» я прочитал. На мой взгляд, вещь наивная, вымученная. Странно, что такой умный человек, как Генка, к этой слабой пьесе серьёзно относятся.

9 сентября 1986 года, вторник

Проснулся разбитым. Позвонил на работу, сказали, что Николай Иванович с сегодняшнего дня в отпуске. Я не стал разговаривать с его заместителем Анатолием Никифоровичем и положил трубку. Позанимался гимнастикой под музыку и после душа позвонил Борису. Он попросил, чтобы я приехал. Съездили к его тёще, забрали продукты. Борьке завтра дают ордер на квартиру.

Неожиданная радость! В результате моих постоянных дыхательных и голосовых тренировок у меня прорезался такой голос, что я сам себе позавидовал.

Был в Народном театре. Витьке Котову отдал его книгу стихов, а Генке Стручкову – пьесу «Ловушка №46, рост второй». Произведение Щекочихина, оказывается, запрещено главным режиссёром Захаровым Николаем Сергеевичем к постановке.

Сходили с Генкой в магазин, купили печенье, поели всухомятку, и я поехал домой. Смотрел по телевизору пресс-конференцию с участием Михаила Ульянова и прочих деятелей культуры. Задавали им вопросы, а они на них отвечали. Написал два рассказа, лёг спать в половине третьего ночи.

10 сентября 1986 года, среда

Встал в одиннадцатом часу. Поплясал под музыку, сделал голосовые упражнения. За завтраком слушал Высоцкого.

Созвонившись, приехал к Борьке на «Шаболовку». Пообедали. Стал в последнее время много есть.

Слышал, что на Малой Грузинской открылся музей-квартира Высоцкого и что из квартиры Булгакова собрались сделать музей.

Ходили с Борисом в кино на картину «Соучастие в убийстве». В этом фильме, в эпизоде снимался Писаренко. Он с Севой Хабаровым в Малом театре служит. Где-то теперь Сева? Картина мне не понравилась. Наивный взгляд на Запад.

Дома, по телевизору посмотрел ещё два фильма. Перед сном написал короткий рассказ. Голова совсем не светлая, набита чёрти чем. Не надо телевизор смотреть. Плохо он влияет на здоровье.

11 сентября 1986 года, четверг

Встал в половине двенадцатого, Борька меня не дождался, уехал один квартиру смотреть.

Зарядка, голосовые тренировки, душ и завтрак под Высоцкого. После чего написал рассказ. Звонил Женька, он опять рано освободился. Через полчаса я был уже на Киевском вокзале. Видел литовского артиста Будрайтиса, видимо, он с Мосфильма ехал. Пошли с Женькой в кинотеатр «Октябрь» на картину «Прорыв». После фильма купили билеты в театр МХАТ на ул. Москвина д.3 на спектакль «Юристы». До спектакля оставалось время, и мы поехали ко мне домой. Пока я готовил еду, Женька знакомился с моими новыми работами, но дочитать не успел, так как мы опаздывали. В театре на улице Москвина мы впервые. Понравилась игра Табакова, Киндинова, Акуловой, Богатырёва. Поставил спектакль Гюнтер из ФРГ.

12 сентября 1986 года, пятница

Встал с больной головой. Но после песни Михаила Боярского «Сяду в скорый поезд» и моих занятий гимнастикой, общее состояние организма улучшилось. Позавтракав, позвонил Анне на работу. После чего сел и стал перерабатывать бердянский материал. Переписал в рабочую тетрадь рассказ «Поминки» и практически все стихи.

Звонил в общежитие ГИТИСа, оставил номер своего телефона на вахте для Юли Силаевой. У неё в разгаре учебный процесс.

Поехал в Народный театр. Спектакль «Много шума из ничего» решили всё-таки ставить. И опять репетиции, опять я – Конрад. «Прогнали» все три сцены с моим участием. Наталья Борисовна приятно удивилась, что я не забыл текст. Прошли всё по памяти, не имея в руках пьесы. Всё вспоминали на ходу. Сегодня получил письмо из ДК «Станколит», приглашают в «Агит-театр» и обещают подготовить к поступлению в театральный ВУЗ. Первое занятие в воскресенье, двадцать восьмого сентября. Когда время придёт, будет видно, идти к ним или нет. Может быть, съезжу, познакомлюсь.

Домой возвращались с Чульжановым, молодым милиционером, посещающим театральную студию. Он рассказал про неудачные попытки поступления в театральный институт. Слушая его жалобы, я вспоминал свои провалы. Пришёл к выводу, что, как правило, причиной всех неудач является исключительно сам человек, а не обстоятельства и не чей-то злой умысел.

13 сентября 1986 года, суббота

Проснулся в десять утра, сделал зарядку под музыку и поехал на станцию метро «Новые Черёмушки». Там мне назначили встречу Борька с женой Надеждой и Женька. Приехал вовремя. Вчетвером поехали на новую Борькину квартиру в Ясенево, где уже вовсю трудились его родители.

Дядя Саша врезал новый замок. Тётя Женя убрала мусор и нам осталось его только вынести. Вместе мы оттёрли от краски окна, двери, – всё то, что можно было помыть и оттереть. Привели квартиру в состояние, приемлемое для проживания. После чего пообедали. Я сидел на полу, – необычное, замечательное ощущение. Вспомнил детские годы, когда можно было сидеть на чём угодно. Пили чай. Мне, как ценителю этого напитка, отвели самую большую кружку. И всё было замечательно, даже сильная усталость – благодарная, приятная какая-то. Где взять такую работу, чтобы от усталости блаженство исходило? Человек должен обязательно трудиться и обязательно уставать, а от усталости испытывать блаженство.

Дома сестра накормила куриным супом и жареной курицей. Очень вкусно. Вечером смотрел КВН, реанимированный после нескольких десятилетий перерыва. Ребята показывали чудеса.

Глава 7 Каунас

14 сентября 1986 года, воскресенье

Весь день просидел дома. Смотрел фильм «Следствие ведут знатоки». Приезжал Женька с магнитофоном и кассетами, переписывали Розенбаума и Токарева.

Сестра оставалась за хозяйку и хорошо справлялась со своими обязанностями. Приготовила завтрак, обед и ужин. Всё вкусно, – готовая жена. И когда всему научилась?

Мы с Женькой разделились, Женька читал мои новые рассказы, а я ушёл на кухню, достал свои старые черновики. Их оказалось много, не хватит недели, чтобы пересмотреть. А пересмотреть и переработать необходимо. В этих тетрадях сказки, биография нашего рода по материнской линии. Начинается с прапрадеда, прожившего сто пять лет. Добрался до пьесы «Вишнёвый сад», сегодня перед сном прочитал первое действие.

15 сентября 1986 года, понедельник

Утром гимнастика, дыхание, душ. С голосом не работал. Женька позвонил рано, у него уже закончились занятия. Встретились у станции метро «Добрынинская». Купили билеты в филиал Малого театра на спектакль «Накануне» по Тургеневу.

Очередь наблюдал в винный магазин. Длинная, злая. Водка дорогая, но берут помногу.

В фойе театра разговорились с пожилым мужчиной. Он нас уверял, что пьеса «Накануне» не для нас. Отсылал смотреть «Ящерицу» в театр Маяковского. Он ошибся. Пьеса меня потрясла. Нервы загудели, как струны, душа проснулась и стала сопереживать всему тому, что происходило на сцене.

16 сентября 1986 года, вторник

Утром, за завтраком ничего в горло не лезло. Давно такого не было. Со станции «Кунцево» на электричке доехал до Белорусского вокзала. Купил два билета в Каунас, на завтра, на семнадцать часов на 23-й скорый. На обратный поезд ни за какие деньги билетов мне не продали.

Поехал в ЦУМ, купил себе синий картуз с чёрным пластиковым козырьком и оттуда к Женьке в институт. В институте добрая женщина показала, где он учится. Забрав проявленные плёнки из лаборатории, мы с ним поехали в кино. Картина называлась «Последняя индульгенция». Наивный фильм и актёры не на своём месте. Пообедали в Диетической столовой. Рационом остались недовольны. Зашли к Борьке на Шаболовку. Почаёвничали, поговорили. Я опоздал на репетицию. Все мои партнёры по сцене как-то сразу поняли, что не держусь я за свою роль. Сказал, что связки у меня не смыкаются и репетировать я не в состоянии. Меня хотели сделать бессловесным участником спектакля. Но как только я показал билеты в Каунас, меня сразу отпустили.

Заказал разговор с Каунасом. Со мной разговорилась молодая телефонистка, сказала, что живёт на улице Инициативная. Училась в моей восемьсот третьей школе. Рассказала мне про Тамару Андреевну, нашу легендарную личность. Поговорили с ней, а заказ так и пропал. Пришлось звонить второй раз. Договорился с братом Валерой, что послезавтра он будет нас встречать на вокзале города Каунаса.

Разговаривал по телефону с Аней, она не рада, что я опять уезжаю. Отговорился тем, что билет уже куплен и брат предупреждён.

17 сентября 1986 года, среда

Проснулся в двенадцать. Мама звонила с работы, просила передать Валере баночку желе из красной смородины и несколько пакетов с гречкой. Я всё уложил в жёлтую походную сумку и взял конфет в дорогу. С Женькой встретились на «Белорусской» в центре зала в половине пятого. Наш поезд отходил в семнадцать часов шестнадцать минут. И отправился минута в минуту.

В купе чисто, красиво, на столике сахар с печеньем. Первым из двух попутчиков был молодой литовец, ехавший до Вильнюса. Представился он Стасисом, но заметив, что мы улыбнулись, поправился и отрекомендовался Станиславом. Родом из деревни, не очень хорошо говорит по-русски, но по-литовски изъясняется прекрасно. Второй попутчик, мужчина лет пятидесяти, тоже литовец. Он сначала сидел тихо и не разговаривал с нами, но чуть погодя, попив чая, разошёлся и оказался большим шутником. Юмор у них своеобразный и голос у мужичка был тоже очень смешной. Писклявый, похожий на детский, особенно когда он говорил по-русски.

Стасиса мы накормили своими продуктами, с собой у него ничего не было и он совершенно освоился в нашей компании. Стал рассказывать про службу в армии, жаловаться на то, что долго строят его дом. Вечером к нам в купе зашла проводница с чемоданчиком, представляя какую-то фирму добрых услуг. Чего в чемоданчике только не было – от мягкой игрушки «чёрный кот-проказник», до карандашей для бровей всех расцветок. А так же чулки для миниюбки.

Спать легли в полночь, оставив маленькую щель в двери для вентиляции.

18 сентября 1986 года, четверг

Всю ночь не спал, хотя все условия для хорошего сна были. Ночью проводница разбудила Стасиса, ему на два часа раньше надо было вставать. После его выхода я окончательно не мог заснуть. Перед прибытием в Каунас, замелькали домики непривычной архитектуры. Надписи на литовском языке. Вспомнилась Германия, где я служил.

В Каунасе на перроне нас встретил брат Валера. Сразу же купил нам в кассах обратный билет и разместил нас в трёхкомнатной квартире принадлежавшей заводу, где он работал. Хорошая квартира, меблированная, с телевизором и всеми необходимыми для проживания мелочами. Мы сразу посетили Старый город, ратушу и костёл, как уверяли мои родственники, самый красивый в Литве. В костёле в качестве сувенира я купил два деревянных креста с распятием и чётки.

Мы обошли весь Каунас вдоль и поперёк. Посетили выставку с витражами. Музей чертей, собранных Антанасом Жмуйдзинавичюсом. Черти из разного материала, со всех концов земли. Заходили в аптеки, тут у каждой своё лицо, свой стиль. Залезли на гору, где летом работают аттракционы. Теперь аттракционы стоят в полной тишине и покое и никем не охраняются. Пообедали в столовой. Люди всё больше говорят на литовском, по-русски неохотно изъясняются. И такое ощущение, что они на тебя за что-то сердятся. Почувствовал себя эмигрантом в чужой стране. Здесь совсем нетрудно представить себя чужим и никому не нужным. Купил себе галстук-бабочку.

Сходили на американский фильм про борцов за мир, которые закончили электрическим стулом. Картина мне понравилась.

Дома вечером пили чай с конфетами. По телевизору смотрели фильм, в котором готовилось покушение на президента США.

19 сентября 1986 года, пятница

Спал хорошо, снилось что-то приятное. Встали в двенадцать часов, позавтракали в столовой. За наш столик подсела литовка в возрасте, быстро поела и, вставая из-за стола, пожелала нам по-литовски приятного аппетита. В ларьке с сувенирами нас с готовностью обслужили. Женька купил вымпел Каунасского «Жальгиреса» на память.

Было солнечно, гуляли по старому городу и опять заглянули в костёл. Я приобрёл открытки с изображением Святой Елены и Матери Божьей. Из Старого города вышли на Лайсвес аллею. Я почему-то решил, что в переводе это – липовая аллея. Да и липы там растут. Впоследствии узнали, что Лайсвес аллея переводится как Аллея Свободы. Зашли в книжный магазин, там я купил две книги, одна из которых, через пять минут после покупки стала носительницей замечательного автографа. Следом за нами в магазин вошли Котэ Махарадзе и Софико Чаурели. Их театр им. Марджанишвили выступал в Каунасском Государственном Драматическом театре с гастролями. Я подошёл к Махарадзе и сказал, что без автографа мы его не отпустим. Он засмеялся и спросив, как меня зовут, оставил в моей книге доброе пожелание. Котэ весёлый и обаятельный человек, поговорил с нами, пригласил в театр на свой спектакль.

Но на постановку с его участием нам попасть не удалось. Сегодня мы смотрели спектакль «Хаки Адзба», на грузинском языке, сидя с наушниками на балконе. Актёры играют хорошо, но такое ощущение, что присутствуешь на эмигрантском представлении. В спектакле большевики представлены в неприглядном свете, зато белогвардейский князь, – главный герой, – верх чести и порядочности. В Москве такой вольности не увидишь.

После спектакля вернулись домой, поужинали. После программы «Время» посмотрели четвёртую серию «Противостояния».

20 сентября 1986 года, суббота

Проснулись поздно, позавтракали и поехали в город. В четырнадцать часов нас должен был ждать Валерка на вокзале. Автобус завёз куда-то в неизвестный район. Но мобилизовав все силы, мы вышли на вокзальную площадь вовремя. Встречать нас приехал не брат Валера, а брат Саша. Я его еле узнал, он изменился. Сели в его «Жигули», там нас уже ждали его жена Лиля и его дети.

Приехав к Валерке на квартиру, сели за стол. Атмосфера была тёплая. В качестве экзотики угощали нас водкой, в которой плавал красный перчик.

Дети в доме – счастье. Они смеялись, играли во что-то, только им ведомое. После застолья смотрели слайды, которые сделал Валера в Югославии, Венгрии, в городе Таураге, где живёт Саша.

Затем Валерина жена Таня сходила к родственнику и принесла переносной телевизор. Хотели показать нам польскую программу, а свой телевизор у них не работал.

Польша показывала рекламу порошка от тараканов, цирк, мультфильмы и нудистов.

Нудисты – это такие люди, которые собираются в компании и проводят время, находясь совершенно голыми. Я впервые таких видел, смеялся и отказывался верить своим глазам.

Родственники интересовались, понравилось ли нам в Литве и в частности, в Каунасе. Трудно сказать, что понравилось. Сложное, ещё не сформировавшееся чувство бродит во мне. Главное, что получил массу новых впечатлений, новой информации. Побеседовал с людьми, – это пойдёт в мой багаж. А во что всё это выльется, время покажет.

21 сентября 1986 года, воскресенье

День отъезда из Каунаса. Утром позавтракали и отправились в путь. На электричке поехали в Вильнюс. Валерка дал в дорогу сыр с тмином, необычный на вид. В Вильнюсе купили карту города и сразу же освоились. По улице Горького, через ворота, попали в старый город. Сколько же церквей, монастырей и костёлов в этом городе! Да какие все величественные, огромные, уходящие крестами в небо.

Зашли в костёл, обратил внимание на молодую женщину, которая молилась и плакала. Все присутствующие почему-то молились и плакали.

Зашли в православную церковь, очень красивая с богатым убранством. Там я раздал милостыню. У костёлов не сидят, не просят. Достали из фотоаппарата каунасскую плёнку и полностью «отщёлкали» новую. Залезали на башню, с которой весь Вильнюс, как на ладони. Попросили, чтобы нас сфотографировали. Возвращаясь, заблудились в улочках и чуть было не получили «на пряники» от попавшихся подвыпивших ребят. Но к счастью, всё обошлось и уже через полчаса мы сидели в привокзальном ресторане.

В поезд «Вильнюс—Москва» садились сытыми и весёлыми. Познакомились с попутчиками, Борисом и Алёной. Разговорились. Они, оказывается, заметили меня в городе и приняли за литовского националиста, так как я ходил в плаще и картузе. Над чем, по-доброму, потом много смеялись.

22 сентября 1986 года, понедельник

Тысячу раз засыпал и тысячу раз просыпался. Видел множество снов долгих, как вечность и коротких, как вздохи больного. После того, как проводница включила по радио музыку и понесла чай, я встал и уже не ложился. В поезде познакомились с маленьким мальчиком Андреем, он восхищённо смотрел на мой рост, должно быть, мечтая вырасти таким же высоким. Общительный, непосредственный, давно таких детей не встречал. Он всё показывал свою игрушечную машину.

Ночью ходила проводница с чемоданчиком и навязала мне духи «Рижская сирень» и крем для бритья. Цыган подходил, спрашивал карты, почему-то был убеждён, что они у нас есть. Доехали вовремя, минута в минуту. Пунктуально ходят поезда на западном направлении.

Простились с попутчиками и с вокзала сразу в метро. Женька поехал в институт учиться, а я домой.

Побродил по комнатам в раздумье, поиграл на гитаре, и сам не заметил, как свалился на кровать и уснул. Разбудила мама, вернувшаяся с работы. Рассказала, что новый дом почти готов. Пришёл отец, сестра, – поделились своими новостями. Такое ощущение, что меня месяц дома не было, столько новостей.

Звонил Анне, хотел с ней сегодня встретиться. Она кашляет, простудилась. Так ни о чём и не договорились. Звонил Борису, он уже вышел после отпуска на работу. Просил его узнать насчёт моего трудоустройства.

Звонил Женька, смеясь, рассказал, как чуть было не заснул на лекциях. Всё-таки дорога сказывается. Смотрел по телевизору два фильма. Первый про революцию, второй «Свет в конце туннеля». Вспомнилось детство. Я этот фильм смотрел мальчишкой в кинотеатре «Бородино». Как же неуловимо летит время.

Глава 8 Возвращение на работу

23 сентября 1986 год, вторник

С утра лил дождь и сразу испортил настроение. Звонил Ане, она сидит дома под одеялом и боится выходить на улицу. Телефонировал Борька с работы. Рассказал, что ходил к начальству и говорил обо мне. Ему ответили: «Пусть подаёт заявление в отдел кадров». Борис всё это сделал за меня. Так что теперь жду сигнала, когда мне выходить на работу.

Просматривал Пушкина и Гоголя, искал прозу для экзамена в театральный институт. Отрывок из прозы надо готовить быстрыми темпами, а иначе опять «пролечу, как фанера над Парижем». Остановился было на «Портрете» Гоголя, но потом отказался от этого материала.

Выполнял дыхательные упражнения, пел, играл на гитаре. Пока всё зыбко. Голос балансирует от неустойчивого, до совершенного пропадания. Сходил, подстригся. Прямо из парикмахерской поехал к Борису. У него посмотрел вторую серию «Угол падения» и фильм «Отцы и дети». Поужинали вместе. Пёсик Мишка за ужином поскуливал, просил, чтобы его покормили кусочками со стола. Но все знают, что собаку нужно держать на диете и никто, включая меня, его не побаловал. Возвращаясь домой, чуть было не ввязался в пьяную драку. В автобусе к девушке приставал подвыпивший парень, его «остудили» до меня.

24 сентября 1986 года, среда

Утром делал зарядку под печальный голос Тото Кутуньо, а после завтрака слушал весёлые песни Вилли Токарева. Звонил Ане, из трубки послышался расстроенный голос. Говорит, что в её жизни идёт тёмная полоса. Как мне не хочется, чтобы она грустила. У неё такие светлые, прекрасные глаза. Грустными я их себе и не представляю. И сама она словно создана только для радости и веселья. Наша встреча переносится на завтра.

Поехал к Женьке в институт. Отыскал его среди сокурсниц. У него закончились занятия, и мы поехали в театр Гоголя. Посмотрели их афишу, сегодня идёт «Декамерон» Боккаччо. Да ещё и народ у касс толпится. Мы разъехались по своим делам. Женька в Народную дружину, его там выбрали главным, а я домой.

Играл на гитаре и пел песни. Думал, только бы сегодня не побеспокоили, не позвонили с работы. С работы не было звонка, а с Народного театра позвонила Света Гасикова и пригласила в пятницу на репетицию. Голоса нет, им на это плевать, день премьеры уже назначен. Видишь ли, заменить им меня некем, видимо, придётся играть. В воскресенье в «Станколит» надо будет съездить, если в Народном театре репетицию не назначат.

25 сентября 1986 года, четверг

Сегодня был волшебный день, путанный и смешной. С утра позвонил Ане, она просила перезвонить через полчаса. Звоню через полчаса, трубку поднимает мужик и хриплым, пьяным голосом говорит, что Аня ушла. Я прошу его ей передать пару слов, он говорит, что когда она вернётся, его уже не будет. Телефонный узел сегодня соединял меня раз пять с чужими квартирами, путая телефоны.