скачать книгу бесплатно
– Очень красиво.
– Мой ты маленький джентльмен! – взяв с обувницы пару босоножек, она поставила их перед собой. – Я пошла в магазин. Вернусь скоро. Не скучай тут один!
Я вяло улыбнулся, выражая согласие. Быть одному крайне не хотелось. Но и оставаться с папой наедине, если, вдруг, он вернётся пораньше с работы, тоже не хотел.
Мама плюхнулась на стоящую в коридоре банкетку, и принялась обуваться. Я молча стоял рядом с ней, размышляя, чем мне занять себя после её ухода. В голову ничего притягательного не лезло. Обычные детские шалости и забавы. Решил, что порисую.
– Так, ну всё. Я пошла. Давай чмокну тебя, – мама вытянула губки уточкой и наклонилась ко мне. – Всё, закрывай дверь.
Поцеловав её в ответ, я взялся за ручку двери и потянул на себя, чтобы закрыть, как и было велено. Мама уже вышла на лестничную клетку и сделала пару шажков по ступенькам. В маленькую щель, которая осталась между дверью и стеной, я увидел, как она вздрогнула, остановилась и направилась назад к квартире.
– Стой, я забыла!
– Что забыла? – я открыл дверь.
Внутрь она не зашла. Мы стояли на пороге.
– Мусор забыла взять. Ладно, там в кладовке стоит старый чемодан, у которого папа-Серёжа сломал колёсико. Помнишь? Вот, его прям весь бери и на мусорку неси. Изнутри ничего вытаскивать не нужно! Прям как есть, так и неси. Понял?
– Да, старый чемодан со сломанным колёсиком вынести на помойку, – повторил я.
Мама потрепала меня по правой щеке.
– Умница. И ещё… – выражение её лица стало очень сосредоточенным. – Рядом с ним стоит небольшой черный мешок. Его тоже вынести нужно.
Я ожидал чего-то большего от такого выражения лица, но слегка разочаровался.
– Сделаю.
– Вот и славно. Я пошла, – она развернулась и зашагала вниз по лестнице.
Будет хоть небольшое занятие. Да и на улицу схожу прогуляться. Может кого-нибудь из дворовых пацанов встречу?
Настроение улучшилось. Ещё бы! Мама в магазин пошла, папа на работе, а я предоставлен сам себе, да ещё могу выйти на улицу! Не на целый день, конечно, но тоже замечательно. За пределы двора лучше не выходить, но и рядом с домом можно увлекательно провести время. Особенно если знать, где находятся местные точки интереса.
На пустыре за домами можно половить ящериц. Они бывают самых разных расцветок. А ещё у них забавно отваливаются хвосты. Или можно понаблюдать за старшими мальчишками. Они устроили что-то типа спортзала в подвале и иногда проводят там время. Если знать, в какую дырку ведущую в подвал смотреть, то можно организовать увлекательное кино, до тех пор, пока тебя не заметят.
Ещё ребята говорили, что можно из первого подъезда подняться на чердак, пройти по всей крыше. И окажешься в последнем подъезде. Много разных интересных штуковин там находили и видели. Даже голубиные яйца! В это я не верил, потому что никогда не видел детёнышей этих птиц.
Полёт фантазии уносил меня всё дальше от квартиры и от мусора, который я пообещал вынести.
Надо бы ускориться, а то мама, наверное, уже назад идёт.
С одеждой я сильно не заморачивался – влез в то, что было в поле моего зрения и не сильно пахло потом. Натянул сандалии, вспомнил, что нужно взять мусор из чулана и, выругавшись по-детски, вылез из обуви.
В кладовке был застоявшийся воздух. Пахло какой-то влагой, землёй, подгнившими корнеплодами и старой одеждой. Смесь этих запахов стремилась как можно быстрее выбежать оттуда и распространиться по квартире. Я брезгливо сморщил нос.
Чемодан и мешок стояли почти у самого входа. Я с трудом вытащил их в коридор и поставил возле входной двери. Они были под завязку набиты чем-то тяжелым. Если с чемоданом больших трудностей не должно быть, несмотря на сломанное колесо, я всё ещё могу его катить, то мешок смущал меня своими габаритами и тяжеловесностью. Но выбора особого не было.
Я выкатил чемодан в подъезд и принялся за мусорный мешок. Поднял его двумя руками и опустил рядом с его напарником.
Н-да, нужно придумать как дотащить их вдвоём за один заход. Можно, конечно, по очереди…
Размышляя над этой проблемой, я надел обувь и потянулся за ключами от квартиры, бросая взгляд на пол.
Лужица красной жидкости сиротливо растекалась на том месте, где стоял пакет.
Фу, что за мерзость! Ну зачем кидать жидкий мусор в пакет? Можно же вылить это в унитаз!
Недолго думая, я достал из-под ванны старую половую тряпку и бросил её на влажное пятно. Жижа начала втягиваться в ворсистый материал. Я выдохнул, мысленно проклиная того, кто не принял никаких мер, чтобы этого не допустить, и свою судьбу за то, что я вынужден весь этот мусор выносить.
На улице уже спадал полуденный зной. Во дворе было безлюдно, только легковые автомобили агрессивно заполнили собой всё свободное пространство. Один ловкач даже умудрился припарковать свою машину под баскетбольным кольцом на детской площадке, чем ненамеренно бросил вызов местным ребятам. Прекратить играть из-за того, что какой-то дядька поставил тут машину, никто не собирался.
Кое-как спустив весь свой мусор на улицу, я присел на лавочку передохнуть. Всё-таки пришлось делать это в два захода и немного уронить своё самомнение.
Мусорный ящик возле скамейки, на которой я сидел, был полон, даже с горкой, а под ногами вся площадь асфальтного покрытия была усыпала шелухой от жаренных семечек и густыми плевками. Сама лавка тоже представляла собой бедное зрелище: два небольших пенька между которыми кто-то положил доску и прибил её гвоздями. Доска в нескольких местах была обуглена, покарябана ножом и исписана какими-то символами, которые я ещё не мог прочесть. Садиться на неё было слегка мерзковато, но я слишком выдохся, чтобы оставаться брезгливым.
Поразмыслив о том, как мне дотащить всё это до мусорки и желательно в этот раз сделать это за один заход, я не придумал ничего лучше, как толкать дорожную сумку перед собой, предварительно расположив пакет в пространстве между каркасом основного отделения и выдвижной ручкой. Пока я думал над решением этой непростой задачи, с мусорного мешка опять накапало. По-ребячески выругавшись теми словами, которыми располагал мой загашник бранных выражений, я поднялся со скамьи и принялся организовывать транспортировку мусора.
К моему приятному удивлению, конструкция получилась относительно стойкой, и я довольный неспеша поковылял до мусорных баков. Мне совершенно не хотелось встречаться с кем-нибудь, до того, как я избавлюсь от своей ноши.
До мусорки оставалось меньше тридцати метров. Я сильно выдохся, толкая и одновременно придерживая всю эту неустойчивую конструкцию. Вид переполненных баков, с валяющимся рядом мусором в несколько кругов, расстроил меня.
Я подошёл к ближайшему металлическому баку, который выглядел относительно свободным и бросил на землю свой скраб. Мешок безвольно плюхнулся и растёкся по сторонам. Я испугался, что он сейчас порвётся и всё его содержимое вытряхнется наружу. Нагнувшись, чтобы проверить всё ли в порядке с пакетом, я услышал шум за контейнером. Испугавшись, что это могла быть дикая собака, я осторожно попятился. Из-за угла мусорного контейнера выглянул лопоухий веснушчатый мальчишка. Его появление заставило меня вздрогнуть.
Через долю секунды он полностью вышел. В руках он держал большую серую крысу.
Она спокойно находилась там, не предпринимая никаких попыток освободиться. Сощурившись, я заметил, что она как-то странно сокращалась всем телом. Малюсенькие черные бусинки-глазки были закрыты.
Я выпрямился и перевел взгляд на незнакомца.
Тонкие ручки, такие же тонкие ножки, обутые в не по размеру резиновые тапки, растрепанные засаленные пшеничного цвета волосы, торчащие в разные стороны, и поношенная одежда в небольших разного цвета пятнах. Все его тело, по крайней мере на тех открытых участках, которые были доступны моему взору, было усыпано веснушками. На шее можно было разглядеть большую родинку, с растущим из нее черным грубым волоском.
– Здорова! – бойко начал мальчик. – Чё делаешь на моей помойке?
На удивление его голос был очень приятным. Один из тех голосов, которые можно слушать бесконечного долго и не устанешь.
– Э…здарова. Вот мусор выношу, – словно оправдывался я.
– А, ясно. Интересное чё есть? – зверёк ещё раз дернулся и еле слышно пискнул.
– Не, ничего интересного, – я взял себя в руки, поднял пакет с земли и побыстрее отправил его в ближайший бак.
– Бляха, это плохо. А ты сам откуда? Я тебя раньше тут не видел, а я всех пацанов знаю в этом дворе.
Я подошёл к сумке, поудобнее взял её, чтобы тоже выкинуть. Животное в руках собеседника покорно лежало и не спешило убегать. Лопоухий опустил левую руку в карман и достал оттуда небольшой комочек хлебного цвета.
– Меня Игорь зовут. Мы с родителями недавно сюда переехали. Я редко во дворе один гуляю, – ответил я, с интересом наблюдая за сонной крысой.
– А, ясно. Я – Ваня. Живу тут всегда.
После этих слов, он поднял своего питомца повыше и закинул его головку на бок. Никакого сопротивления не последовало. Только всё та же дрожь и редкое попискивание. Пальцами Ваня разжал ей пасть и начал пропихивать спрессованные кусочки хлеба. Часть комочков тут же падала на землю, но нескольким всё же удалось протиснуться дальше в её глотку. Брыкаться крыса стала сильнее.
– А чё с ней? – спросил я.
– Да не знаю! Всегда такая бодрая была, а сёдня пришёл проведать её, а она лежит, дрожит и вокруг рта белая пенка, как от молочка. Вот, и не ест ничего! – я почувствовал его готовность расплакаться.
Тут ещё крысы водятся? До меня только сейчас дошла вся ситуация в полной мере. Мне стало не по себе. Встретить такую тварь в квартире или в подъезде, мне категорически не хотелось. Но, должен признать, питомец Вани мне понравился.
– Может она заболела?
Ванька ответил не сразу. Воспользовавшись его занятостью, я поднял двумя руками сумку над своей головой. Что-то продолговатое и жесткое перекатилось внутри. Я побыстрее скинул её в мусорный контейнер. Получилось шумно.
– Не знаю, может и приболела. Но… – он замолчал и посмотрел мне в глаза.
Я был рад наконец избавиться от мусора. Ещё больше гордился тем, что смог сделать это не привлекая внимание своего нового знакомого. Мне казалось, что он был слишком поглощён своим зверем и забыл обо мне.
– Но что?
– Я думаю, что кто-то специально это сделал! Вчера утром я видел, как какой-то мужик крутился возле моей мусорки. У него ещё была странная одежда. Я хотел выйти и проследить за ним. Выяснить, что произошло. Но бабуся не отпустила, потому что… – он остановился и посмотрел на крысу. Выглядела она так, будто жизнь окончательно ушла из нее. – Потому что не важно почему. А сейчас погляди на неё!
Ваня выбросил руку, держащую грызуна вперед, да так резко, что я испугался и отпрянул назад. Тушка крысы быстро раскачивалась в его кулачке. Кажется, я впервые увидел смерть.
– Ты чё!? – прокричал я, больше от испуга, чем от удивления. – Да, она сдохла уже!
– Ха, испугался! – громкий смешок вырвался из Вани.
– Да иди ты, псих! Я домой пошёл!
Ваня поднес грызуна к лицу, повертел его во все стороны и всё-таки признал, что он скончался. Глаза у парня прослезились, и чтобы не заплакать, он их крепко сжал, а после смачно ударил себя по щеке свободной рукой. Затем он вышел из-за контейнера на дорогу. На его лице разливался красный блин от удара, на бледной коже это выглядело ещё заметнее. Я молча стоял и смотрел на него, ожидая дальнейшей инициативы от моего нового знакомого. Хотя вся эта ситуация начала меня накалять. Я уже хотел побыстрее прийти домой и забыть этого странного во всех отношениях паренька. Видеться с ним вновь, желанием я не горел, а уж тем более заводить себе такого друга. Хотя что-то магическое в нём было. В те года я не знал, что эту магию взрослые обычно называют харизмой.
– Пойдем хоть похороним её. На пустыре можно, – его голос потерял былую звучность и красоту. Сухой и нейтральный набор звуков.
– Я бы помог, но мне правда-правда надо домой. Меня родители ждут, – нагло врал я.
– Да чё ты мажешься? Это быстро. Пару минут, – всё такой же безэмоциональный голос.
– Я не мажусь! – натурально возмутился я. – Зачем мне тебя обманывать? Родители сказали быстро вернуться. Ваня, прости…
– Родители… – грудь недавнего знакомого поднялась из-за входящего воздуха. – Ну и иди, нытик!
Моему возмущению от незаслуженного оскорбления не было края. Однако я никак не ответил. Мне почему-то стало искренне жаль этого тощего заросшего мальчика с мёртвой крысой в руке, которую, возможно, отравили. Я развернулся и пошёл к дому, оставив Ваню наедине со своими проблемами.
+++
14.08.2005
Папа так и не пришёл. И на следующий день его не было. И ещё через день он так и не явился. Я делал вид, что ничего не произошло, и всё это в порядке вещей. Мама же не совсем умело мне подыгрывала и тоже не подавала виду. Большую часть времени она проводила на работе, а когда приходила домой, то отмахивалась от меня аргументом, что она сильно устала. Я особо не давил на неё расспросами, но по ней было видно, что она беспокоится. Не знаю, были ли у неё трудности на работе или уход отца, так сильно влиял на её настроение. Возможно, всё вместе.
Я старался вести себя тихо и лишний раз не отсвечивать. Делать это было легко. Почти всё время я проводил в квартире, на улицу мама мне не разрешала выходить. Она же почти всё время отсутствовала. Только поздно вечером мы собирались на кухне, чтобы вместе поужинать. Я видел, как ей было тяжело и не лез с навязчивыми разговорами. Мама тоже меня ни о чем не спрашивала.
Так и прошли эти несколько дней. События прошлой недели маленькими капельками выцеживались из моей памяти, освобождая место для новых впечатлений. Иногда думал о Ване и о том, как он пытался накормить умирающую крысу. Интересно, а как бы поступил на его месте я?
Потом подходил к окну в своей комнате и пытался высмотреть его пшеничную шевелюру на улице. Я делал это подолгу, блуждая глазами по пейзажу за окном, а воспоминаниями плыл по событиям своей жизни. Затем я переходил к окну в гостиной и смотрел уже из новой точки. За всё эти два дня я его так и не увидел. Начинало казаться, что я его на самом деле выдумал, и никакого Вани с мертвым грызуном не было.
Был ли отец? Да, точно был, вот же фотография, где они с мамой молодые и счастливые.
А потом где? Был же…
Я достал парочку старых фотоальбомов. Родители начали их вести вскоре после того, как мама подарила папе на день рождение потёртый серебряный фотоаппарат, купленный где-то на барахолке. Однажды я держал его в руках и даже сделал снимок! Но потом у отца появился цифровой фотоаппарат, который, как я понимал, был намного проще прошлого, но он почему-то перестал фотографировать вовсе.
Я сел на кровать в своей комнате и рядом кинул фотоальбомы. Самый маленький скользнул по ткани и шмякнулся на пол. С него и решено было начать.
Это был последний заполненный фотографиями альбом, если судить по маминой причудливой прическе. Вот она стоит возле больницы в старом городе, где мы жили. А здесь у нас в гостях её двоюродная сестра, я её помню, но не отчётливо. Пару снимков в домашней атмосфере, парочка на природе, фотография с дня города. Я пролистал весь альбом, но не нашёл ни одного снимка, где был бы папа…
Следующим был массивный фотоальбом с множеством листов. Я неспешно просматривал его, жадно впиваясь в каждый снимок. Фотографии относились к более раннему периоду жизни моей матери. Там было множество незнакомых мне людей и мест. Мама предстала передо мной с какой-то фантастической внешностью и одеждой, которые больше подходили музыкантам из клипов, крутящихся по телевизору. Я улыбнулся. На душе стало как-то по-особенному тепло. Будто через эти снимки я лучше узнаю её. Соприкасаюсь с той её версией, которую я не застал и которой уже давно нет.
Только на самой последней странице на одном их блеклых черно-белых снимков я увидел маму в обнимку с каким-то молодым щеголем, который очень смутно походил на моего папу. Узнать его было крайне сложно. Если это всё-таки был он, то уж очень круто отец изменился.
Я взял фотографию из гостиной, где точно они и сравнил её со снимком из альбома.
Ну-у-у, не, это точно не он. Лицо не то, форма ушей другая, глаза какие-то выпуклые…
Через открытую форточку проникал свежий прохладный воздух. Его струя дула как раз мне в лицо и приятно освежала. Когда я отложил в сторону альбом, вместе с потоком уличной свежести в комнату залетел крик, а затем отборная брань с улицы. По голосу – мужчина.
Фокус моего внимания тут же сместился. Я подскочил к окну и пытался хоть что-нибудь разглядеть. Но ничего подозрительного не заметил. Переместившись к гостиному окну, я также ничего не увидел.
Показалось, может?
Я вернулся в комнату и пошире открыл форточку. Мне думалось, что так я смогу лучше услышать, что происходит на улице. После чего уселся на прежнее место и положил на ноги третий по счету альбом.
В нём оказались самые старые снимки. Кого-нибудь хотя бы отдаленно похожего на маму с папой я не нашёл. Дойдя до половины альбома, я закрыл его со смесью неудовлетворённости, скуки и какого-то странного подозрения в груди.
Я зевнул. Время было в районе четырёх часов дня. Самое сладкое для дневного сна. К тому же, делать было нечего, а мама придёт вообще не скоро. Да и на улице не было больше ничего интересного.
Сон – это отличная машина времени…
…Каким-то неведомым способом даже через сон я почувствовал, как кто-то на меня смотрит. Я осторожно открыл слипшиеся глаза и увидел силуэт женщины. Она хозяйничала в комнате. Ещё через секунду я понял, что это мама.
– Проснулся? – спросила она.
– А-а-а, да… – ответил я, широко зевнув.
Я сел на кровать и огляделся. Солнце уже не было так высоко и стремилось скрыться за многоэтажками. Форточка была на половину прикрыта, а альбомы я даже не убрал с кровати. Это не осталось незамеченным.
– А чё альбомы тут раскиданы? Фотографии смотрел?
– Да, хотел посмотреть на вас с папой в молодости.
