скачать книгу бесплатно
Вольга и Кош пошли вместе к домику Драма. Его дом был такой же, как и у всех в этой деревни, единственно, что его отличало, это большое количество вырезанных из дерева узорных наличников. Староста постучал в дверь, и громко прокричал:
– Эй, хозяева! Открывайте ворота, запускайте молодца!
– Проходите же скорей, гости дорогие! – почти сразу же открыл дверь мастер, и чуть ли не пел.
– Видно хмель не только у дядьки не выветрился, – подумал Кош.
– Проходите, проходите, – лепетал Драм, – присаживайтесь за стол.
Стол был богато накрыт, свежевыпеченный хлеб, дикая утка, запечённая целиком, жареная рыба, да соленья, грибы и капуста. Гости присели за стол вместе с главой семьи.
– Налей им чарку меда! – попросил Драм свою жену, она послушно исполнила просьбу.
– Драм и Милорада, – начал Вольга, – мы пришли просить вашего благословения на союз с вашей дочерью.
– А каков же ваш жених? – спросила Милорада, немного лукавя. Они прекрасно знали Коша, он был очень добрым малым, и завидным женихом во всей деревни.
– Кош вставай! – сказал Вольга, и молодой человек послушно встал из-за стола. – Он высок, статен и силен, – расхваливал его староста, – за его плечами семья будет как за каменной стеной, добрый и старательный. Трудолюбив и верен. Будет вашей защитой и опорой в старости, – словно товар на рынке, предлагал Вольга.
– Мать, погляди, хорош жених то, грех такого прогонять! – уже немного хмельной говорил Драм.
– Да, хорош, – отвечала его жена. – А люб ли он нашей дочери? Марья, поди сюда! Дочка ремесленника покорно подошла к родителям.
– Как тебе жених? По нраву ли? —спросил ее мастер.
– Мне мил он, отец, – и раскрасневшись, присела рядом с родителями.
Вскоре молодым наскучили разговоры отцов, и они предпочли сбежать. Чуть позже к гулякам присоединись лекарь и бортник с женами, и они все вместе просидели до поздней ночи. Утром, еще хмельные Мирин, Драм и Сом заявились на смотрины к Кошу.
– Вот смотри, – говорил староста ремесленнику, – я же тебе говорил, что он хозяйственный! Дома убрано, дрова нарублены, да и в готовке силен.
– Я даю согласие на союз, венчание назначим на весну! – заикаясь, проговорил Драм.
– Кош, слухай сюды, весной устроим твою свадьбу, только тсс… никому не говори! – сказал Вольга.
– Дядь, вы бы отдохнули чуток, а то притомились, да и на ногах ели стоите, – весьма уставший от попоек, сказал Кош.
– Хто на ногах не стоит? – возмутился Мирин.
– А пойдем ко мне отдыхать! – позвал всех Сом.
– А пойдем, ну его! – согласился Драм.
И вся веселая компания продолжила пить, но уже дома у бортника.
***
С наступлением весны белая пелена растаяла. В деревушке закипела работа, где-то крышу починить, убрать прошлогоднюю траву. Наладить ворота и частокол. А когда же земля совсем просохла наступала пора пахать. Уже после пашни, как и договорились, пришло время сыграть свадьбу молодых. На поляне рядом с деревней уже все подготовили. С песнями и плясками молодых проводили за ворота деревни, где их уже ждали остальные. Любомир расстелил льняное полотно, на которое ступили молодые. На их венчание не пришел только ленивый, да и ленивых в деревне не было. Вольга не был жрецом, но как самый уважаемый житель поселения, да к тому же еще и староста, кому как не ему проводить этот обряд. Кош, красивый и статный молодой воитель, и Марья, столь прекрасна, что не оторвать глаз. Высокая и стройная, словно молодая осина, темный волос, заплетенный в косу, был покрыт простым белым платком, а до самого пола был ее наряд с длинными рукавами. Белые одежды молодых обильно украшены вышивкой. За молодыми встали родители невесты.
– Благодатью, данную мне предками, я благословлю этот союз молодых сердец! – говорил Вольга. – Пусть их союз будет крепок, и не рушим, – повязывая рушник им на руки. – И подарит им сильных и крепких сыновей, мудрых и верных дочерей.
После слов старосты селяне стали поздравлять молодых. И снова затянули свои песни, кто-то пустился в пляс. Молодые же поклонились, и направились в отчий дом Марьи. По дороге туда гости осыпали молодыми шишечками хмеля и зернами пшеницы, желая счастья и плодородия, а Любомир поднял полотно с травы, и ловко свернул. В отчем доме их уже ждала Милорада. Мать заботливо сняла с головы невесты платок, и, рыдая, переплела дочери косу в две. Одела повойник, отныне красота ее волос была доступна только мужу. Обычно переплетала волосы уже мать жениха, но у Коша не было родных, поэтому Милорада сама все сделала. После муж забрал свою новоявленную жену в свой дом. Новый головной убор обозначал новый статус и новые обязанности для девушки. Теперь она уходила из рода своего отца и становилась членом рода мужа. Уже дома у Коша молодые освободились и вместе затянули узел на рушнике, что символизировало их долгий и прочный союз. После же, на улице, в центре деревни, где обычно проводились народные собрания, сейчас стояли столы, богато накрытые тем, чем одарила их земля. Мед и сурья текли рекой, и гуляли до позднего вечера, а после, как проводили молодых мужа и жену, уже за деревней разожгли костры, и устроили игрища. Прыгали через костер, пускали венки на воду. Ближе к полуночи, даже самые стойкие разошлись, ведь вставать рано. А через несколько месяцев молодые стали родителями.
Уже много воды утекло с того момента, как Вольга потерял свою возлюбленную Лану. Даже когда Железнорукий сказал, что убил ее, сердце не верило, и продолжало ждать. Но разум говорил, что надеяться не на что. Он давно перестал ее искать. Смирился, но так и не смог кого-то полюбить так, как ее. После того, как он потерял лучшего друга, лишь в ней он нашел опору и поддержку. Но теперь и ее нет. Сердце было разбито, но залечивал эту рану Вельс. Всю свою отцовскую любовь он подарил ему, но и его старый воитель потерял. Вельс ушел и образовывалась пустота. За десять лет, от него не пришло ни весточки, да и он ни разу не появился. Многие селяне считали, что он сгинул. Вольга хоть и знал, куда ушел его названный сын, но давно потерял его из вида. Да и странный старик-кузнец тоже пропал. За эти долгие годы, он больше не приходил, мало того, так больше и не вышел из своих пещер. Вольга не мог уйти на его поиски, ожидая возвращения своей любимой, а может и его самого, да и не мог он бросить селян, оберегая их от всех напастей, обретя новый дом. Староста заполнил пустоту тренировкой Коша, но у него теперь семья, в которой он души не чает, так и маленькая красивая дочурка. У молодого отца было много хлопот, теперь уже не засидишься до полуночи, молодая жена будет ворчать. Не зная своего применения, старый воитель все чаще и чаще стал выпивать в таверне у Сома, точнее уже у его старшего сына, Любомира. Сом практически совсем ослеп к этому времени, и всегда составлял компанию Вольге, за кружкой крепкой сурьи.
– Что-то ты совсем плох стал, – говорил староста старому бортнику.
– Да и сам хорош, – отвечал, смеясь, – толи я сослепу, толи и правда, рожа у тебя кривая!
– Ну что, опять пьете? – спросил только что пришедший Драм.
– Ну, так садись с нами, – сказал Сом, – сын, налей мастеру!
Любомир принес кувшин и поставил на стол.
– Как там внучка? – поинтересовался Вольга.
– Да как-как, внучка растет и радует сердце старика, и в ее пухленькие щечки невозможно не влюбиться. Кош каждую свободную минуту уделяет ребенку, и она везде и всюду пытается увязаться за ним. Если бы меньше здесь сидел, то мог сам увидеть.
– Точно! – проговорил староста, и снова погрузился в раздумья.
В деревушке было не так много детей, у лекаря сын и дочь, у старшего сына бортника Любомира две дочери. У других по ребёнку или два. Но и они практически выросли, а вот совсем маленькой была только одна. Радослава – черноглазая красавица. Дочь Коша и Марьи. Маленькое чудо с пухлыми щечками. Вся деревня в ней души не чаяла, особенно ее родители.
– Как-то на сенокосе, – продолжил Драм, – она увязалась с нами. Зятёк мой расстелил полотно и посадил на него Радославу, дал игрушки и наказал сидеть здесь, а мы пошли косить. Мы ещё полосы не прошли, как слышу: «Папа, папа!» Ну, Кош и переполошился, и побежал к ней со всех ног, – сдерживая смех, рассказывал мастер.
– Папа, там пушистик! – кричала Радослава, а Кош взял ее на руки, спрашивает: – Что? Испугалась?
– Нет, папа, там пушистик! Папа, давай поймаем пушистика! – не унималась она.
– И зятек, как сумасшедший принялся бегать по полю за зайцем, – уже на всю таверну заливался ремесленник. – Так и не поймал, пообещал дочке, что завтра принесет!
– Надо бы как-нибудь и в гости забежать, – промолвил Вольга, опрокидывая очередную чарку, встал и ушел.
– Наш староста совсем чахнет, – проговорил Драм. – Раньше был удалой муж, а сейчас только и делает, что ходит мрачнее тучи, да пьет много. Так и сгореть не долго.
– Цели у него нет, – отвечал старый бортник, – любимую и лучшего друга убили, сын исчез, Кош же, все внимание уделил семье. Если честно, не знаю, как он держится. Я бы на его месте с ума бы сошел, да или в реке утоп бы.
– Ну что ты сразу пургу начинаешь нести! – расстроился мастер.
– Да не что! Давай выпьем лучше! – предложил Сом. – Лучше спиться, чем утопнуть!
– Хорошая речь! – сказал Драм, – за это и не грех выпить!
Пока старики выпивали в таверне, жизнь молодых родителей била ключом. Радослава росла любопытным ребенком. Она то бодро шагает по тропинке, то останавливается и, задрав голову, пытается разглядеть что-то в кроне деревьев. Потом опускаются на корточки и, принюхиваясь к лишайнику на ветвях, мокрым листьям, цветам и голой земле, долго рассматривает что-то у себя под ногами. Она заглядывает под кусты и переплетенные корни деревьев, ложится в траву, или просто замирает, прислушиваясь к песням лягушек и птиц, или же громко закричит: «Папа, смотли, ладуга!» Марья же едва поспевает за дочкой-непоседой. Чуть не углядит, так Радослава жучка поймала и играет с ним. И вот, как-то рано утром Кош собирался на рыбалку, наловить немного рыбы на ужин. Встал еще до восхода солнца, взял небольшой невод, и уже было пошел, но дочка выбралась из своей колыбельки, и взяла отца за руку.
– Папа, ты куда? – спросил сонный ребенок.
– Рыбку поймать, – отвечал Кош. – Ты же любишь рыбку?
– Конечно, люблю! Папа, возьми меня с собой! – кричала Радослава.
– Не могу, мама будет ругаться, – ответил отец, – да и присмотреть за тобой будет некому.
– А мы ей не скажем, – упрашивала дочь, – я уже большая, не надо за мной присматривать!
– Ну, если не скажем, тогда собирайся! – сказал Кош.
– Ула! С папой идем лыбку ловить! – с радостным криком ребенок спустился к отцу с крыльца.
– Не упади только! – заботливо сказал Кош.
– Папа, я уже большая, не упаду! – ответила Радослава.
Кош с дочерью вышли за ворота деревни, рядом на вышке спал Никанор, второй сын бортника. Он даже не проснулся, хотя тяжелые ворота открылись с громким скрипом. Вскоре рыбаки пришли к берегу. Кош принялся закидывать невод, а дочка бегала и ловила кузнечиков. Первый свой улов рыбак сложил в кадку, которую принес с собой.
– Папа, это что, выба? – спросила дочка.
– Да, но только рыба, – смеялся Кош.
– Класивая выба! Можно я с ней поиглаю? – вопросительно посмотрев на отца.
– Конечно, поиграй, – ответил отец, и продолжил забрасывать невод.
Когда уже солнце выглянуло из-за гор, пора уже было возвращаться. Радослава шла впереди.
– Я и папа, поймали много выбы, вкусной-вкусной, – немного картавя, пел ребенок, а руках был небольшой прутик, которым она размахивала в разные стороны. – Мама, мама, – увидев Марью, закричала Радослава. – Мама, мы с папой поймали вот такую выбу! – показывая руками.
Отец шел сзади и уже не сдерживал смех. Марья взяла дочурку на руки, щёлкнула легонько по носу.
– И кто же у нас сбежал с утра пораньше? Кто не спросил маму? – едва сдерживая смех, строжилась она.
– Это папа! – заливаясь смехом, отвечал ребенок. – Смотли мама, у папы там мно-о-о-о-го выбки!
– И правда много, и что мы с ней будем делать? – спросила Марья.
– Вот эта в кадке не пропадет, она еще живая, – отвечал муж, – часть себе оставим, а часть раздадим.
– Давай папе поможем ее почистить, – сказала Марья Радославе.
– Давай мама! – радостный ребенок забежал в дом.
– Вот непоседа! – смеялся Кош.
– Вся в отца, – смеясь, сказала Марья. И всей семьей принялись чистить рыбу.
Деревушка жила как небольшая община, все друг другу помогали, будь то, дом кому-нибудь поправить, будь то, поделиться припасами. Даже иногда и обедали всей деревней под открытым небом, не только по празднествам, но и например, после удачной охоты. И как-то одним утром, Вольга, Кош и Мирин ушли на охоту. Охота всегда была тяжелым трудом, поэтому на нее ходили только подготовленные люди. Ведь зверь может и ранить, а ненароком и убить.
– Спасибо за рыбу, – благодарил Мирин.
– Не за что, – отвечал Кош. – Давно мы вместе не выбирались!
– Да, давно, – проговорил Вольга, – а сейчас тсс, тихо!
Охотники обошли чащу леса, и медленно выходили к реке. Лес был уже не такой густой, и становился все реже и реже. Вскоре охотники вышли к реке, пошли вдоль русла. Вольга прислушивался к каждому шелесту.
– Смотри, там тропа! – показывал коротким копьем староста.
– Да, она, но вряд ли она людям принадлежит, – заметил Мирин.
– Это вепрь. Будь начеку! – предупредил старый солдат.
– Хорошо. Пойдем по тропе? – спросил Мирин.
– Да, только тихо, – ответил Кош.
– Стой здесь, я отойду, – через несколько метров сказал Вольга.
– Хорошо, – ответил Кош.
Вольга скрылся в высокой траве. Где-то выше по тропе раздался грохот, такой, как будто большое дерево упало. Кош услышал, что впереди несется огромный вепрь, сметая все на своем пути. Огромные клыки готовы разорвать любого, кто посмеет бросить ему вызов. Он приближался и Кош не знал, что ему делать со зверем. Его короткое копье не пробьет в лоб, да и Вольга где-то пропал. Охотник быстро осмотрелся, но не смог ничего найти подходящего, да и с тропы быстро никак не уйти из-за высокой травы. Кош приготовился к худшему. Крепкая рука сжимала копье. Вепрь бежал так быстро по тропе, словно поезд по рельсам.
– Вот и все! – подумал Кош, как вдруг из места, куда ушел Вольга, вылетело с огромной силой копье и пронзило огромного вепря. Вепрь взвизгнул, и от сильного удара в бок склонился в сторону и пробежал мимо незадачливого охотника.
– Дядя Вольга! – крикнул Кош, – как же ты вовремя!
– Прости меня, ты был приманкой, – и быстро забрал копье у удивленного молодого мужа, и побежал за вепрем. Не смотря на свой уже почти преклонный возраст, Вольга был довольно проворным. Вепрь уже ели дышал в нескольких метрах от Коша, лежа на боку. Староста быстро добил раненого зверя, чтобы тот испытал как можно меньше мучений.
– Мог бы, и предупредить! – закричал Мирин. – А что, если бы ты промахнулся?!
– Если бы предупредил, то зверь понял, что ты его ждешь здесь, – сказал Вольга. – Срубишь жёрдочку? – обратился он молодому воину.
– Кош! – всё еще не доволен был лекарь. – Ты же мог погибнуть! Неужели тебе все равно?!
– Но не погиб же! – ответил он, и взяв топор, срубил молодое деревце, быстро обрубив ветки. Пока молодой муж занимался рубкой, Вольга связал ноги вепря.
– А мы точно унесем? – спросил молодой охотник, глядя на огромного зверя.
– А у нас выбор есть? Или же совсем зачах в семейных делах? – подтрунивал старый солдат.
Кош быстро продел между ног добычи жердь, и охотники с трудом, но все же унесли дикого свина. Только после полудня они смогли кое-как дотащить огромного вепря. Такой добычи хватило бы на несколько недель. Охотники с трудом шли по хорошей тропе к деревне, шатаясь из стороны в сторону от огромного веса добычи. Еще издалека Кош увидел, что тяжелые ворота приоткрыты. Вначале он не обратил внимания на это, полагая, что кто-то мог уйти, но, когда они уже вплотную подошли к ним, и не увидев на вышке никого волнение в груди разгоралось.
– Не случилось бы чего, – проговорил Кош.
– Сходи, посмотри, – а я пока отдохну, проговорил Вольга, снимая тяжелую ношу с плеча.
– Давай донесем! – настаивал молодой охотник.
– Пожалей старика, да и Мирин тоже притомился, заодно позовешь кого-нибудь, – сказал староста и присел на землю рядом с огромной добычей.
