скачать книгу бесплатно
В кухню Бенктонов из дома Джессики перекочевали бабушки. Они громко обсуждали предстоящую свадьбу, решили за молодых, когда она пройдет, где и кто будет присутствовать. В глазах старого поколения свадьба выглядела в виде традиционного обмена кольцами, торжественной речи отца Иосифа и застолья самых родных людей.
12
«Итак, что мы имеем? – размышлял Билл. – Если церемонию устроить на Рождество, то можно отметить два события сразу и сэкономить немного денег».
Эта идея всем нравилась. Джессика хотела пригласить на свадьбу своих подружек, но Билл был против и предложил ей устроить девичник.
23 декабря.
Улицы Райли были похожи на картины начинающего художника. Белоснежные шапки украшали десятки тихих домов. Люди тащили в руках огромные пакеты, зачастую набитые тем, о чем в лучшем случае вспомнишь через неделю. С неба спускались хлопья снежинок. Облака периодически расходились и давали солнцу шанс порадовать жителей своими лучами. Билл чувствовал себя самым счастливым человеком в мире, ведь через день он женится на любимой девушке. Вечером Джессика устраивала девичник у себя дома. Как она говорила, на нем будут однокурсники.
– Бабуль, сегодня я работаю до ночи, – говорил Билл, уплетая бутерброд за завтраком. – А на завтра и на Рождество взял выходные.
– Хорошо, – ответила она. – Я сегодня приберусь в доме, а завтра вечером нарядим елку. Идет?
Билл кивнул и продолжил уминать бутерброд. Это первое Рождество без Чарли и мамы. Билла коробило, что они не дожили до этого дня, когда он в их любимый праздник создаст новую семью.
Он строил планы на будущее. Жить они собирались в этом доме. Как он считал, у бабушки Лизы недостаточно места для троих. А если появится ребенок? Тогда пространства нужно еще больше. Этот вопрос даже не обсуждался. Билл как глава будущей семьи твердо стоял на своем.
Перекусив и побрившись, он отправился на работу, где его ждали бесконечные машины, ленивые коллеги, водители, куда-то вечно опаздывающие, и злой, как собака, начальник. Работа утомляла его, отчего он стал чаще срываться на коллег и бабушку. Конечно, та на него за это не обижалась. Она понимала, что у Билла тяжелые времена, к которым долго привыкаешь. В эти моменты она просто оставляла его наедине со своими мыслями, а сама уезжала в Нилз или отправлялась гулять по магазинам.
– Эй, Бенктон, почему снова опаздываешь? – возмущался начальник.
– Я пришел вовремя, – негодовал Билл. – Моя смена начинается в семь, а сейчас без пятнадцати!
– Машины стоят уже три часа! – кричал Петерсон. – Их некому разгружать!
– Я здесь ни при чем! – ответил Билл.
– Если считаешь себя самым умным, то пиши заявление и проваливай к черту!
– Извините, мистер Петерсон! – вмиг опомнился Бенктон.
– Марш переодеваться и за работу! Машины задерживаешь!
Билл старался держать себя в руках. Иногда хотел подойти к Петерсону и дать ему в морду, но понимал, что за это его могут не только уволить, но и посадить. Приходилось терпеть, так как уходить было некуда. Кругом требуются люди с дипломом.
День тянулся, как жевательная резинка, прилипшая к подошве. Из-за метели многие машины задерживались, что только тормошило натянутые до предела нервы. В последние дни Билл возвращался домой за полночь. Он всегда думал о Джессике, о предстоящей свадьбе, о ее девичнике. Переживал, что она напьется, а ее подружки начнут перебирать ему кости. Что расскажут про злосчастный поджог мастерской Коннела. Джессика об этом не знала, а Билл раскрывать тайну не торопился. Он и сам не верил, что мог пойти на такое, ведь в памяти этот вечер никак не отобразился.
«На минутку заскочу и уйду», – думал он.
Билл знал, что этого делать нельзя, но все же скучал по ней: по ее улыбке, глазам, грезил получить удовольствие от ее голоса.
Подходя к дому, он услышал доносившиеся из него звуки музыки. Там было весело, о чем намекал перебивающий песни группы «Бич Бойс» хохот. Глядя в окна, получалось распознать силуэты гостей. На крыльце курил бывший парень Джессики. Бенктон его узнал.
«Что он здесь забыл? – спрашивал себя Билл. – Это же девичник. Почему этот Кевин на нем?»
Билла сковала ревность. Одна его сторона не давала повода для переживаний, но другое я выдумывало фантазии, что тот еще ухаживает за Джессикой. Бенктон уверенно подошел к Кевину и со злобой в малиновых глазах спросил:
– Что ты здесь делаешь?
– А мы знакомы? – с удивлением спросил Кевин. – Ах, – осознав с кем разговаривает, сказал он. – Ты, наверное, жених Джессики? И что она в тебе нашла? – договорил он, скинул пепел с сигареты на снег, усмехнулся и отошел от Билла.
Бенктон громко сопел, выдыхал тяжелый пар через раздутые ноздри. Голова, как вулкан, была готова извергнуться. Ненависть. Пальцы сжались в кулаки и издали неприятный хруст. Кевин как черно-белый флажок для гонщика. Насмешка и слова: «Что смотришь?» – заставили Билла оживиться. Бенктон набросился и начал бить с такой силой, что сам кричал от боли, затмевая крик Кевина. Перед ним бледное полотно, с иногда проскакивающими кровавыми пятнами. Кевин не мог ничего сделать. Он оборонялся, брыкался и пытался выбраться из-под взбешенного тела. Билл наслаждался тягучей теплой влагой, в которой утопал его кулак. Кровавые брызги летели в лицо и орошали девственно-белый снег.
– Помогите! – кричал Кевин.
Из-за громкой музыки в доме никто ничего не слышал. Он откидывал разъяренного Билла, но тот снова прыгал, как лев со своим кривым оскалом. Лицо Кевина было неузнаваемо. Под глазами синяки, нос сломан, а изо рта текла кровь.
Дверь открылась, и на крыльцо выскочила Джессика. Она хотела узнать, как Кевин, но и представить не могла, что увидит. Девушка подбежала к Бенктону и оттолкнула его. Он упал в снег. Билл выглядел устрашающе, на висках взбухшие вены, глаза вот-вот лопнут от злости, а с губ свисали вязкие жадные слюни.
– Билл, я тебя не узнаю! – закричала она. – Что с тобой происходит?
Билл не мог и двух слов связать. Он мычал и пробовал встать на ноги. Его руки сбиты и испачканы кровью. Джессика помогла Кевину подняться и повела его в дом. Она оглянулась на Билла и с ненавистью произнесла:
– Видеть тебя не хочу!
Билл встал, звон голову покидать и не думал. Однотонность раздражала. Он и сам никому не желал зла, но что-то внутри управляло. Трясущимися руками Бенктон утер лицо снегом. После этого подошел к двери и сбитыми в кровь кулаками начал колотить по ней. Музыка прекратилась, но дверь открылась не сразу. Лишь через несколько минут его настырного грохота Джессика вышла на крыльцо. Ее лицо было белое под стать снегу.
– Что ты здесь устроил?! – сквозь зубы говорила она. – Зачем ты избил Кевина?!
– Я… не знаю, о чем ты! – в страхе сказал Билл. – Я ничего не помню!
Джессика недоверчиво посмотрела на него и прокричала:
– Уходи! Ты меня пугаешь!
Она заплакала и убежала в дом. Бенктон чувствовал себя виноватым. Он снова все испортил, и это накануне собственной свадьбы. Девичник прекратился.
Билл брел домой. Серые оттенки отступили и в этот раз. Он снова ничего не помнил. В памяти лишь лицо Кевина, вспышка и безумные крики Джессики. Если бы он понимал, за что она на него обиделась, то постарался бы все исправить.
«Неужели я его побил? А если убил?» – думал он.
Билл вернулся домой. Там в это время находились бабушки Роза и Лиза. Они общались на остросоциальные темы. Билл проскользнул мимо них. Поднявшись наверх, упал в кровать и уснул.
Голова раскалывалась, а опухшие руки болели. Озлобленное лицо Джессики не выветривалось из памяти. Разум зациклился на мысли, что свадьба отменяется, и всему виной непослушный мозг.
Кухня, как нарочно, распыляла аромат жареного мяса с пряными травами по всему дому. Запах закрался и в комнату. Билл ничего не желал есть, но желудок рычал. Он не ел уже почти сутки. Ребра выпирали и, казалось, вот-вот прорвут кожу. За последние два месяца Билл потерял десять килограммов.
Собравшись с силами, Бенктон спустился. Бабушка встретила его улыбкой, она хлопотала в кухне, ведь ей нужно было приготовить много еды к предстоящему застолью.
– Билли, что ты будешь завтракать? – спросила она. – Есть салат, мясо и яйца.
– Я не голоден, – устало сказал он. – Кофе попью и побегу. Дел много.
Бабушка удивилась, ведь прежде он никогда не отказывался от завтрака. По его лицу она прочла неладное. Билл хмурился, фыркал и в растерянности метался из одного угла кухни в другой. Правую руку прятал в кармане штанов, а левой держал за носик черную кружку.
Кое-как выпил кофе и умчал. В бумажнике семь долларов. Билл забежал в цветочный магазин и купил на эти деньги букет. Продавщица лет пятидесяти улыбчиво завернула цветы и передала их Бенктону.
– Возлюбленной? – с интересом спросила та.
– Да! У нас завтра свадьба! – смущенно ответил он.
– Не скрывай чувств! – сказала продавщица, вглядываясь в его слезливые глаза.
Билл нехотя улыбнулся, пожелал женщине счастливого Рождества и стремительно покинул магазин. Он представлял, что Джессика не захочет с ним разговаривать, однако не терял надежды все исправить.
«Извини, Джесс! – мысленно проговаривал текст в голове. – Нет, не так. Джессика, прости меня! Опять не то. Я люблю тебя, милая!»
Бенктон не мог подобрать нужных слов. Он стоял перед дверью, но постучать боялся. В одной руке держал пышный букет красных роз. В этот момент сзади его кто-то похлопал по плечу. Билл обернулся и увидел бабушку Лизу. Та стояла и с тяжелой отдышкой смотрела на него. Рядом с ней на снегу два бумажных пакета с продуктами. Она легкой рукой, как оконную штору, отодвинула Билла и прошла к двери. Открыв ее ключом, толкнула и решила вернуться за пакетами, но с ними уже стоял Бенктон и молчаливо улыбался, зажав подмышкой букет.
– Что стоишь? – сказала она. – Проходи, не стесняйся.
Лицо его насытилось тем же цветом, что и розы. На лбу появились капли пота. Билл не знал, как будет смотреть в глаза Джессике, но понимал, что поговорить с ней нужно.
Из комнаты с опаской выглянула она. Хмурая, молчаливая, но во взгляде ее виднелась искорка, не позволяющая оставить его. Джессика подошла к Биллу, забрала пакеты и отнесла их в кухню. После этого вернулась, безмолвно взяла букет и намекнула кивком, чтобы тот шел за ней. Он еле волок ноги, считая себя виноватым во всем, что происходит в его жизни.
Бенктон вошел в комнату и потерянно, как впервые, осмотрел ее. Слева стоял шкаф с книгами, а за ним на стене висел плакат группы «Дорс», на котором изображены все участники и название альбома «Озер Войсес». Чуть ниже плаката табличка, повторяющая дорожный знак «СТОП».
– Что скажешь? – сердито спросила Джессика. – Может, это плохая затея выходить за тебя замуж?
Билл молчал. Он не подбирал слов в свое оправдание. Воздуха не хватало, а в глазах рябило от стыда. В какую-то секунду он открыл рот, чтобы сказать, но забыл, что хотел. Он присел на ее кровать и уставился в ворсистый зеленый коврик.
– Почему молчишь? – продолжала Джессика. – Ты понимаешь, что избил Кевина? А ведь он ни в чем не виноват!
– Джесс, я не знаю, что на меня нашло! – выдавил Билл. – Мне не нужно было вчера приходить сюда!
Она злилась на Билла, но видела, как он переживает и чувствует вину за содеянное.
– Если ты до сих пор ревнуешь, то зря! – сказала она. – Он встречается с моей подругой Сарой и вчера пришел с ней. Мы друзья, еще раз тебе повторяю! И скажи спасибо, что я его уговорила не идти в полицию!
Билл пристально всматривался в пол.
– Я вчера видела сон, – задумчиво и тихо говорила она. – Очень странный… Меня будто пытались остановить. Предостеречь, что ли. Я видела тебя с пистолетом в руке…
– Глупости, – отрезал Билл. – Все эти сны – глупость!
– Я так не думаю, – сказала она.
– Верь, если тебе так угодно!
– Ты разлюбил меня?
Бенктон отвернул лицо. Молчал настолько громко, что его сопение можно было услышать в соседней комнате. Тогда он встал и задумал уйти, но Джессика перебила.
– Просто так возьмешь и уйдешь? И не ответишь? Или боишься признаться!
Билл развернулся, подошел к ней и попытался ответить. Губы сомкнулись. Через них хотело вырваться слово, или фраза, или предложение. Ничего. Ничего, кроме секундной стрелки часов, не тревожило молчание. Билл безжизненно смотрел на Джессику.
– Прости! – прошептал он спустя минуту и вышел из комнаты.
Билл считал, что все кончено. Какой-то глупый поступок разом перечеркнул все его планы. Джессика не понимала, что происходит, она заплакала и отвернулась к стене. Бенктон ушел из дома. Он бродил по улице в поисках ответов в собственной голове.
«Можно же все исправить! – думал он. – Нужно взять себя в руки. Я не могу ее оставить. Не могу бросить. Меня к ней что-то тянет, заставляет вернуться. Почему? Почему все так сложно?»
«Вспомни о Джесс… – что-то говорило внутри. – Вспомни!»
«Помню! – ответил он. – Помню эти сны, но зачем они? Я запутался! Вернуться к ней или уйти? Я не хочу ей причинить зла!»
«Зла не будет, если сделаешь правильный шаг!» – говорило второе я.
«Какой шаг мне сделать? – спросил он себя. – Как мне поступить, чтобы она была моей? Я ее люблю и не хочу потерять!»
«Вернись, – заставлял себя Билл. – Вернись. Ты уже сделал выбор».
«Какой? Какой я сделал выбор?»
«Просто, вернись! – говорило что-то. – Ты все решил еще пять лет назад!»
Через час Билл стоял у дома Джессики. Он смотрел на громоздкую дверь, но спустя мгновение без стука вошел и проследовал в ее комнату. Подойдя к ней, он взглянул в нежное лицо, склонился и поцеловал ее в сахарные губы, после чего голосом полным тревоги спросил:
– Так свадьба будет или нет?
– Завтра увидимся! – пробубнила она, водя пальцем по стене.
Билл испытал прилив радости. Он улыбнулся и ушел, оставив девушку в покое.
Впереди день подготовки к свадьбе. Бенктон поторопился домой, чтобы помочь бабушке. За ним была уборка дома, бесконечные походы по магазинам и елка, которую нужно поставить и нарядить. День пролетел, как ракета над пустыней. Сон не заставил себя долго ждать. Билл не в силах был подняться к себе и уснул в комнате на первом этаже. Бабушка Роза задремала в кресле-качалке. В руках ее находилась книга, а в углу комнаты нескончаемо балаболил телевизор. На часах еще не было десяти вечера.
Наступило утро. Монотонный голос диктора из радио заставил Билла разомкнуть веки. Веселое шкворчание летело из кухни вместе с резким запахом жареной колбасы. Билл потянулся, зевнул так, что хрустнула челюсть, встал и прошел в кухню. Схватив ломоть сыра, хотел уже куснуть его, но бабушка забрала кусок, сказав, что это к столу. Тогда Билл достал из холодильника молоко, а из шкафа хлопья.
В комнате Билла на кровати лежал дотошно выглаженный костюм.
Церемония должна состояться в час дня и до этого времени нужно накрыть стол в большой комнате, привести себя в порядок и появиться в церкви. Там они с Джессикой договорились встретиться.
Джессика была на ногах уже с раннего утра. Несмотря на то, что бабушка Роза наготовила множество блюд к столу, бабушка Лиза тоже не желала оставаться в стороне. Она также занималась готовкой, а Джессика всячески помогала ей в этом.
Часовня городской церкви разродилась убедительным железным ударом. Билл с бабушкой стояли у входа. В церкви их ждал отец Иосиф. У него в этот день много работы: отпевания, освящение детей, свадьбы и Рождественский молебен. Билла смущало опоздание Джессики. Он нервничал, стаптывал землю, потирая правую ладонь о штанину брюк.
«А если она не придет? – думал он. – Вдруг она передумала?»
Улицы засыпало снегом, будто серебряной пудрой, мороз покалывал щеки и руки, а солнечные лучи слепили. На горизонте появилась Джессика. Она шла в пышном белом платье. Поверх него накинуто легкое серое пальто. Билл улыбнулся и поспешил к ней навстречу. Джессика безмолвно шла, неуклюже утопая в небольших сугробах. Бенктон подбежал к ней, подхватил на руки и понес в церковь. Она завизжала и просила опустить ее на землю. Билл засмеялся, а за ним и Джессика залила улицу звонким хохотом. Бабушки шли, о чем-то шептались между собой и громко смеялись.
– Отлично выглядишь, любимая! – радостно произнес Билл.
– Спасибо, ты тоже! – улыбаясь, ответила Джессика.
Громкие шаги гулким эхом разносились по большому церковному залу. Деревянные скамьи смотрели на широкий алтарь. Пыльный приглушенный свет закрадывался через витражи, а легкий сквозняк приносил к носу нежный аромат жженого воска. Каждый шорох делал целый круг, пролетая мимо голубого свода, позолоченных колонн, огромных икон и врезался в уши. Билл с Джессикой взошли на алтарь, встали друг напротив друга и стали дожидаться святого отца. Тот скромными короткими шагами подошел к возлюбленным, осмотрел их и начал говорить долгожданную речь.
