скачать книгу бесплатно
Все. Все!!!
И ничего не дал!!!
И толпиимся мы вокруг, а он улыбается с фотографии нашим вопрошающим взглядам. нашим пустым рукам.
Своим глупым шуточкам!
И как-будто опять что-то обещает…
1984
ЖЕКА
Давно это было, в студенческие годы. Пора веселая, но крайне безденежная. То есть, кормить-то нас родные кор-мили, одевать одевали, но с карманными деньгами была вечная напряженка. Лично мне щедрая родительская рука оставляла всю мою стипендию на прогул – аж руб в день.
Как говорил мой папа: «На тебе рубль и ни в чем себе не отказывай». Нужно, правда, признать, что, если парочку дней действительно покорпеть над книжками, то на третий день, гляди, трояк и образуется.
Конечно, были среди нас и более обеспеченные детки. С машинами. Были и менее обеспеченные – без штанов. То были, в основном, сельские хлопцы. И Жека Гринберг – как ни странно.
Его родные были из местечковых. Обычно, попав в го-род, местечковые быстро приживались – у них в полной мере сохранялась ущербность черты оседлости и вера в рубль. Начисто лишенные неуместного снобизма, прием бутылок, пошив брюк или место в любой лавчонке они имели за счастье – был бы гешефт.
Но еще встречались реликтовые, ортодоксально честные местечковые евреи. Вечно нищие, до тошноты благород-ные они жили в своем, предками придуманном мире. Их детям было сложнее и жекин гардероб ужасал наших «джинсовых девочек» из семей плавсостава. Особо впечат-лял их упряжьего вида поясок с набором, от которого раз-бегались складки «навырост» купленных брюк.
При всем этом Жека был мастером спорта по шахматам, чемпионом Одессы по блицу и обладал неуемным тщесла-вием.
И вот однажды сей лихой стрелок курева, обыкновенно не имеющий за душой даже пачки «Примы», является в ин-ститут с «америкой» в нагрудном кармане. А в те годы, ес-ли кто помнит, это была непозволительная роскошь и фильтр в зубах являлся визитной карточкой моряка даль-него плавания или фарцовщика.
– Посылочные?
– В блиц взял?
– Откелева денжищи? – посыпалось совсех сторон.
– Из лесу вестимо, – отвечал Жека и был почти открове-нен. Деньги были из парка, из парка Ильичп. Это мы узна-ли через месяц, когда Жека явился в группу расписанный как исполнитель индейских обрядовых танцев синяками правильной геометрической формы.
А дело было так. Праздные «тыбы», то есть неработаю-щие пенсионеры – «папа, ТЫ БЫ пошел выкинуть мусор!» – имели обыкновение собираться в местах культурного от-дыха населения за шахматными досками и партиями доми-но.
Играли на деньги по-маленькой. Местные склеротичные мэтры давали фору, размер которой обсуждался годами.
Вокруг играющих царила атмосфера провинциальной корректности, сопение или кашель не приветствовались. И хоть время от времени и появлялись всякие залетные хмы-ри, создающие излишний шум и волну, но их быстро отва-живали.
Интеллигентно, но круто.
Именно в таком «хмырином» качестве и замаячил однаж-ды за спинами играющих наш Жека. Пристроившись за чьей-то сгорбленной лысиной, посопев и повздыхав, он начал подавать идиотские советы. На предложение за-ткнуться он тихо залился краской и пропал.
Но появился назавтра.
По прошествии нескольких таких «выступлений» его уже ждали и стоило в один из теплых октябрьских дней жеки-ной маечке с застиранной р екламой выплыть в конце ал-леи как сразу несколько мэтров предложили либо тут же
сразиться, либо исчезнуть с их глаз навсегда. Причем, ви-димо заранее сговорившись, назвали явно завышенную ставку – пять рублей. И потребовали деньги показать…
Месяц пролетел незаметно. Жека ходил в парк Ильича как в банк, где у него был открытый счет.
– Вундеркинд!
– Этот придурок блестяще играет!
– А с виду дуб дубом…
Жека купил джинсы. Познал бескорыстную дружбу и да-же любовь, но как-то:
– Ух ты, у вас играет сам Гринберг!
– То есть? В каком смысле «сам»?
– Мастер спорта.
– Наш придурок?!
– Чемпион Одессы.
– Так это выходит… мы придурки!
И Жеке выдали! Шахматными досками. Не помогли кри-ки о любительском характере спорта в советской стране, о том, что бить нехорошо.
Порвали джинсы. И новую маечку с рекламой…
Сейчас он гроссмейстер. Ходит в тройке, с галстуком. И не узнает.
Совсем.
1986
МАЕЧКА И КНИГОЛЮБ
Вернувшись домой, Сергей Александрович только наме-рился определить подобающее место для новой книги, как супруга, надавав поручений, погнала в магазин. Бросая любовные взгляды на зеленеющую на столе супероблож-ку, Сергей Александрович перекинулся с супругой при-вычными фразами о том, что лучше «протирать штаны в конторе» или «заниматься ребенком», но не обладая на данный момент ни силами, ни настроением для придания голосу требуемой визгливости, он быстро уступил в споре и выпал за дверь.
Возвратившись, нагруженный и растревоженный обще-нием с суровыми работниками сервиса, Сергей Алексан-дрович с удовлетворением отметил, что настроение у суп-руги явно улучшилось.
– А у Маечки опять неприятность, – радостно поведала она, накрывая на стол. – Бертик упал с балкона.
Маечка, Мая Антоновна была душевной жениной подру-гой уже много лет. Со столичным искусствоведческим об-разованием Маечка состояла на службе в лучшем город-ском музее – под громкое восхищение и тихую ненависть коллег. Из бывших красавиц, она все еще была недурна собой, со вкусом одевалась, но главное – содержала «са-лон».
По нашим безнадежно провинциальным взглядам, Маеч-ка вела откровенно богемный образ жизни, то есть посе-щала мастерские тех редких художников, которые хоть иногда, в паузах между халтурами и загулами, успевали творчески поработать.
Ни одна выставка или заслуживающий внимания кон-церт не обходились без ее посещения, а несколько столич-ных знаменитостей были осчастливлены личным знаком-ством. Кроме того и сама Маечка часто вояжировала, как она говорила, «подышать столичным воздухом».
Короче, все у нее было в порядке, но безошибочное ба-бье чутье заставляло жаловаться. Жаловаться бесконечно и разнообразно. Нескончаемым потоком стенаний она как бы ставила себя на одну доску с остальными женщинами, забитыми семьей и рутинной работой. Сергей Александро-вич всю эту игру видел насквозь и, как ни старался, сочу-ствием к «бедной Маечке» проникнуться не мог.
– Что… опять там… такое страшное?
– Зря ты так – она ведь и вправду несчастная женщина.
– Ага… И все ее несчастье, оказывается в том, что ей, бедной… дай огурчик… бедняжке… приходится с нами об-щаться…
– Верно, – подтвердила супруга, выуживая пухлыми пальцами огурчик из трехлитрового бутылька. – Не так легко ей существовать среди таких как ты, мастодонтов. Она ведь человек столичного склада.
– По-моему, склад у нее того… нормальный… как у всех…
– Много ты понимаешь!
– Вот и жила б себе в столице! – взорвался Сергей Алек-сандрович, брызгаясь горячей картошкой.
– Осторожно – стены заляпаешь! Чего взбесился! Не всем же быть такими, как ты.
– Ну и зря – может порядка больше было бы.
– И скукотищи. Да наворачивай, наворачивай – к телевизо-ру опоздаешь, стахановец. Кстати, она взяла у нас книжку почитать.
– Какую? – насторожился Сергей Александрович.
– Там на столе лежала… зелененькая такая, – выхватывая тарелки роняла супруга, – Маечка сказала, что у тебя от-личный вкус. Если хочешь знать, так она к тебе очень да-же хорошо относится.
– Спасибо ей, – пробормотал Сергей Александрович, вы-лезая из-за стола.
Вечер был испорчен.
Прошла неделя и на очередном «салоне», тщетно обша-рив взглядом все доступные места, Сергей Александрович не сдержался и тихонько поинтересовался у хозяйки судь-бой своей книжки.
– Ах! – радостно воскликнула Маечка. – Ну где ты доста-ешь такую прелесть! Какой язык! Вчера у меня была одна поэтесса, подарила мне свой новый сборник. Мило, прав-да? Иллюстрации, конечно, слабоваты… Да, так я ей дала твою книжку на пару дней. Ты представляешь…
– Не понял, – ощетинился Сергей Александрович, – Почему именно мою? Что за дела!
– Какие дела? – по-девичьи звонко рассмеялась Маечка, от-вечая на восхищенный взгляд бородоча в свитере крупной вязки. – Ну не будь смешным!
И она упорхнула к роялю, где группа гостей дышала од-ним воздухом с приезжей знаменитостью – ударником сто-личного джазансамбля.
Месяца два на Маечкины «салоны» супруга Сергея Алек-сандровича ходила одна, без якобы больного мужа. Он же тихо зверел, получая сообщения о своей книге, движущей-ся по широкому крушу маечкиных знакомых. И вдруг Ма-ечка позвонила сама и, пожурив за слабое здоровье, при-гласила в гости, намекнув, что книжка у нее на руках…
Сергей Александрович вздрогнул, когда Маечка мимохо-дом, пронося чашки для все прибывающих гостей, сунула ему в руку долгожданную книгу.
На суперобложку было больно смотреть, так она была потерта и замасленна.
Обрез разительно почернел.
– Что это? – всхлипнул Сергей Александрович.
– Как что? Твоя книжка.
– Но ты же ее взяла совершенно новой!
– Ну прямо-таки новой.
– Новой! – уперся Сергей Александрович под удивлен-ные взгляды гостей. – Новой! Только из магазина. Я ее да-же раскрыть не успел…
– Ну и зря, – мягко перебила Маечка, – книги надо рас-крывать.
Сергей Александрович напрягся, открыл было даже рот, но так ничего путного из себя не выдавил.
– Они вообще предназначены для чтения, – наставитель-но продолжала Мая Антоновна под мерзкий регот нече-санного молодого гения в сандалиях на босу ногу. – А в процессе чтения они, естественно, аммортизируются.
– Но у меня не общественная библиотека, – попытался Сергей Александрович найти сочуствие у гостей.
– А что – музей?
– Кладбище?
– Саркофаг! – наперебой изощрялись «звезды салона».
Сергей Александрович молча сглоинул слезы и, поту-пившись, сел, успев, однако, окатить супругу недобрым взглядом.
После нескольких скандалов супруге было окончательно запрещено давать книги кому-либо.
Особенно Маечке.
Прошел месяц.
Понемногу Сергей Александрович успокоился. Опять стал завсегдатаем книжных магазинов и толкучек. Но вот однажды вечером, вернувшись домой с очередной новин-кой в руках, он услышал из кухни:
– А у Маечки опять неприятности!
– Не интересует!
– Ты только не сердись, но она взяла у нас кое-что почи-тать…
Ватные ноги все же донесли Сергея Александровича до кресла и, свалившись в него, он обвел полки с книгами по-мертвевшим взглядом.
1985
ШАМПУНЬ
Сергей Анатольевич мылил голову.
Импортный шампунь обильно мылился, расточая запах гвоздики, той, что по трояку штука у залетных молодцев в пыжиковых шапках.
«Умеют же, гады!» – подумал Сергей Анатольевич, вы-двигая под душ загорелое мускулистое плечо, и, тонко взвизгнув, отпрянул, чуть не выпав из полугабаритного ковчега личной гигиены.
«Так и обвариться недолго! Красив буду! И какая сво-лочь придумала этот „испанский сапог“ сервиса – сидячую ванну… Инквизитор с циркулем! Всадить бы его сюда на пару часиков – не разогнулся б до гроба!» – чертыхался Сергей Анатольевич, шаря вслепую по кафельным плит-кам, – «А Ленка ждет!»
