Сержант и корона

Марти Сью

Сержант и корона

Глава 1. Соло для снайпера.

Сержант Воронов.

С первыми каплями дождя Ворон понял- все, сегодня последний день. Не крайний – именно последний. Крупные, словно вишни, капли вовсю молотили по штормовке, делая груз и одежду заметно тяжелее. Хрусткая раньше хвоя теперь бесшумно и мягко пружинила под берцами и все чаще хлюпала и чавкала. Заплутавший в кронах ветер нес запах ели, сырости, свежести и новой жизни. Только вот для Ворона все уже было закончено. Впрочем, всерьез выжить после этой акции Воронов и не рассчитывал. Группу штрафников списали, отправив на самоубийство- но он и этому был рад. Увидеть небо без клеток, вдохнуть такой пьянящий и желанный запах леса и свободы. Сделать что-то важное. Пусть и напоследок.

Когда человек, подло и дико обокравший твою Родину, уезжает в страну продажных законов и на украденные деньги начинает кампанию по обливанию грязью этой самой обворованной Родины- это плохо. Плохо для Родины, плохо для ее репутации. Если же вдруг этого человека заставляет раскинуть мозгами пуля калибром двенадцать и семь десятых миллиметра- это хорошо. Хорошо для репутации. И для Родины хорошо. Это справедливо. Только вот справедливость- удовольствие очень дорогое.А потому баксами и прочей подобной макулатурой за нее не расплатиться. Не расплатиться даже чистым золотом. Кровь и жизнь- вот валюта абсолютной ликвидности. Оплачивают такие счета своей и чужой кровью. И жизнью. Сегодня на кассе лежали жизни Ворона и его лучших друзей. Единственных настоящих друзей. И расчет уже шел полным ходом. Из полного отделения их осталось всего двое.

Все и так было не просто- потом и вовсе пошло наперекосяк. Цель сактировали безупречно. Объект банально подставился – сам вдруг вылез из стальной скорлупы и Ворон, который вел его в прицел, отстрелялся на кураже. Расстояние было еще слишком велико, но он снайперской своей печенкой вдруг почувствовал, что ляжет как надо. И легло, еще как легло! Охрану, считай, переиграли вчистую, не пролив напрасную кровь. По негласным законам наемников им должны были дать уйти. С шумом, стрельбой, погоней, даже кровью – но без потерь. Наемники убивают ради денег, а не ради мести. Да и какая тут может быть месть- и те и другие профессионалы. Делают свою работу – просто сегодня одни из них оказались лучше. Или удачливее. Так за что мстить? Так рассудили бы мудрые азиаты. Но наняты были чертовы наглосаксы – стремясь отработать щедрый гонорар, а может, и действительно почувствовав себя оскорбленными – они воевали по-настоящему. Когда залпом тяжелого выбили Ганса и Татарина – Ворон огрызнулся. Огрызнулся всерьез. Пятеро диких гусей, или кто они там были, отправились к своим верхним людям в поля вечной охоты. Наглосаксы не только не поняли намека- они совсем озверели. И звереют вот уже восьмые сутки. За Татарином и Гансом ушли еще трое. У наглосаксов потери приближались уже к пятому десятку- убегать всегда легче. Совсем кисло стало, когда подключились вертушки- укрыться от них в зеленке было не так уж и трудно, а вот то, что наглам регулярно подбрасывали продукты и боеприпасы- это раздражало. Нельзя сказать, что отделение нуждалось в боеприпасах или голодало- успели подхватить снарягу выбывших. Но на надеждах измотать противника и уйти можно было смело ставить крест. Пять раз летучие делали высадку десанта по ходу движения- и каждый раз удавалось сделать петлю, а иногда и неплохо проредить самих этих высаженных. Но каждый раз прыгуны соединялись с основной группой загонщиков. С тупостью и настырностью английского бульдога наглы все перли и перли по следу. Отправляя раненых и вымотанных в тыл вертушками и не сбавляя темпа.

Происходящее никак не укладывалось в привычную логику. Вертолеты, орды преследователей –все это стоило просто нереальных денег. Тратить такие ресурсы ради поимки обычных киллеров? Глупо и нерационально. Дорого- одно это должно было остановить наглов. Всегда останавливало. Но не в этот раз. Не остановило. Впрочем, очевидно, что по объекту предоставили лишь необходимый минимум информации. Так что вполне возможно, что пустить группу ликвидаторов в расход для наглов теперь действительно дело чести. Не могут они позволить себе потерять лицо перед работодателем.

К вечеру восьмого дня янкесы здорово поумнели- определив примерно местонахождение остатков отделения Ворона десант выбросили по периметру километров в десять и сразу четыре группы. Наученные, работали парой- один крылатый выбрасывает, второй прикрывает.Ворон скрипел зубами от бессилия, но любая его активность была бы гарантированной смертью. Впрочем, как не кинь- всюду смерть- он видел ее теперь абсолютно отчетливо. Была у него такая особенность – чуять беду. Мог накаркать. Иногда даже прислушивались. Вот теперь и себе накаркал. Единственный оставшийся напарник- Орфей – на коротком привале выключился и не включился обратно. Насмешка судьбы- он не был даже ранен, вывернулся из под огня без единой царапины, десяток покойных янкесов уверенно мог записать на свой счет- а вот поди ж ты. Восемь суток изнуряющего, почти круглосуточного, бега – и все. Упал и уже не встал. Бензин закончился… И теперь смертельная ловушка разворачивалась только ради одного. Осознание неизбежного не обессилело Ворона. Напротив- он стал вдруг дико оживленным и деятельным. Едва сошла ночная мгла, Ворон стал готовить место последней битвы.

Полтора десятка РГДшек ушли на растяжки. Монки всего три – но и это хлеб с маслом. Тяжелые, заразы, но хлопот стоят- того не отнять. Мир тебе, Орфей – всю эту тяжесть тащил на своем горбу- что ж, пригодилось. Тело покойного Орфея станет отличной приманкой –этот безбашенный будет только благодарен за возможность даже после смерти отправить вслед за ним пару врагов. Дырокол пришлось бросить на месте акции – но есть безликая неучтенная СВД -таких по миру десятки и сотни тысяч, если не миллионы. В умелых руках – а руки у Ворона золотые с платиновыми контактами- эта красавица вполне может бед наделать. К настоящему рассвету все было, считай, сделано. Подходы к холму перекрыты сюрпризами, тело Орфея в низинке подготовлено для последнего показательного выступления. На холме выбрано и оборудовано полтора десятка лежек- путей отхода нет- не отходят из полного окружения. Попытаться пробиться сквозь почти сотню янкесов – нет, в чудеса Ворон не верил. Приговор вынесен – приговор будет приведен в исполнение. На секунду в памяти вдруг возникло словно вырубленное из мореного дуба лицо генерала Рокотова:

–Сделаешь дело- долг будет списан. Это если вдруг выживешь. Сразу говорю- маловероятно. Почти невозможно, Ворон. Если, кхм – второй вариант – жена твоя бывшая будет вдовой не заключенного военного преступника, а погибшего при исполнении военнослужащего со всеми льготами и выплатами. И наградами. И дочь… Дочь не оставим- прослежу. Это дерьмовый шанс для тебя, Ворон. Сильно дерьмовый шанс. И я, откровенно говоря, дерьмом себя и чувствую, что тебе это предлагаю. Но другого ничего у тебя нет. Вообще нет. Есть- трибунал, разжалование, тюрьма. Ты убил офицера, Воронов. Мразь- но офицера. А твои люди… Да я даже не знаю, кому из вас хуже- тебе, пристрелившему вышестоящего офицера, как бешеную собаку- или им- поднявшим мятеж.

А потом он услышал свой голос- глухой, словно из могилы:

–Эти условия будут для всего моего отделения. Чужих не возьму.

–И?

–Мы сделаем, Рокот. Даже если сдохнем- сделаем.

–Я даю тебе слово офицера…

–Я знаю, Рокот. Я знаю…

Рокотов был тварь, тварь старая, жилистая, жестокая и равнодушная. Холодный профессиональный убийца. Но выше своей жизни Рокот ценил свою честь. Свое слово. Свою гордость. А жизнь генерала Рокотова – это довольно неплохая гарантия, ведь он скорее умрет, чем нарушит свое слово.

Ворон помотал головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Вдалеке грохнуло, послышались заполошные крики и отборный мат на английском. Смертник переложил СВД, щелкнул предохранителем и застыл. Соло для снайпера началось.

Глава 2. Черное солнце.

Итен Диас. Наемник.

Девятые сутки только чертов лес- проклятый мокрый лес. Он высасывает силы, словно кровотечение из открытой рваной раны. Голова постоянно кружится и этот мокрый воздух заполняет легкие, словно вода. Нечем дышать. Дьявол! Словно не по лесу идешь, а, как в учебке, прорываешься по колено в вязкой и тягучей грязи. А главное- день за днем, час за часом- без конца и края. Это выматывает гораздо больше, чем самый мощный спринт. Вначале было еще ничего- словно пикник, вылазка на природу. Даже забавно. Славные американские парни, загоняющие дьяволовых русских киллеров. Черта с два! Эти-то двужильные прут по лесу с невообразимой скоростью. Если бы не десант, блокирующий им путь и заставляющий нарезать солидные петли- их бы и не догнали. Пара огневых контактов- девять трупов, восемь раненых. И это только в основной группе! Дьявол! У комми тоже потери- но неполный десяток чертовых комми против четырех десятков отличных тренированных ребят- дерьмовый размен. Очень дерьмовый размен. Хорошо еще, что хоть раненых тащить пришлось только до ближайшей проплешины- потом подобрала вертушка. Восемь суток бега на износ! И это уже, дьявол их всех забери, совсем не похоже на пикник!

К дьяволу дождь, к дьяволу лес, к дьяволу эту проклятую дыру в заднице мира, которая совсем никому не нужна! К дьяволу сумасшедших русских коммандос! Упрямые дьяволовы ублюдки! К дьяволу идиотов из правительства! Санкции- санкции. Во всем виноваты русские! Самое смешное, что сами во всем виноваты. Доигрались!

– Эй, Джон, как быть с русскими?

– Черт, ты работаешь первый день, парень?! Вводи санкции!

– Так они же ничего не нарушили?

– Тем более! Выдумай что-нибудь!

– Например?

– Что они отравили какого-то политэмигранта жутко секретным газом, разработанным в секретных лабораториях КГБ.

– Но это же полная херня, приятель…

– А тебе не плевать? Это же русские. А русские виновны во всем.

Тупые придурки. Надо было хоть изредка отпускать удавку. Давать слабину. Чтобы эти чертовы азиаты могли сравнить, как сладко жить без наказания и как горько с ним. Так нет же. Давайте просто гнобить русских- это так весело! И вот теперь гребаные русские приняли правила игры. Перестали стесняться. Да и какой смысл соблюдать законы, если тебя потом все равно во всем обвинят?! Итен совсем не был первым учеником в школе, но он знал, что самый опасный противник тот, кому нечего терять. Кому хуже уже не будет. Чертовы политиканы так хотели загнать проклятых русских в угол- и теперь получают по мордасам от яростно отбивающихся русских. Русские собирают свой евросоюз. Русские дружат с Китаем. Русские проводят акции, где хотят, и плевать они на всех хотели. Хотели и плевали, если уж совсем честно.

– Официальная Москва с прискорбием, но без удивления, восприняла обвинения в чудовищном убийстве, произошедшем на территории третьего государства. Отсутствие каких бы то ни было доказательств, отсутствие легитимного следствия – только привычный оголтелый визг – русские виновны во всем. Что ж, Москва готова к новым недружелюбным шагам со стороны пока еще партнеров и оставляет за собой право на ответные меры экономического и политического характера.

Санкции. Плевать хотели комми на санкции! Немцы все так же делают им машины, китайцы делают электронику и все остальное, оружие проклятые комми делают сами- и какое оружие!

В этой азиатской дыре все не так! В этой азиатской дыре чуть не началась третья мировая, хорошо, что хоть комми сохранили холодную голову. Они говорят, что у русских нет больше Кей Джи Би – черта с два, контора прекрасно работает. Иначе откуда тут сотни и тысячи парней с глазами убийц, свободно перемещающихся по, якобы, враждебной территории. А ликвидаторы – это вообще за гранью разумного. Три выстрела с расстояния в полтора километра в живую цель из бронебойной винтовки! Зачем?! Перемолотили в кровяной фарш… Для наглядности? Кем надо быть для такого?! Больные ублюдки. И теперь чертово правительство дало приказ любой ценой задержать хоть кого-то из исполнителей для показательного суда. Задержать и выбить из них нужное признание. Текст признания, кстати, уже согласован. Идиотизм.Задержать живыми долбаных русских камикадзе? Они что, решили попытаться запугать русских коммандос?! Этих фанатиков- комми?! Чертов лес! Чертов дождь! Даже ботинки уже набрали сырости- еще не хлюпают, но ногам уже очень холодно. Выстрел. Впереди кто-то орет, созывая отряд. Чертов Рашад Менса. Здоровенный, как горилла, негр вопит на весь лес, что одним выстрелом убил комми. Ваншот, ваншот. Чертов идиот. Под ногами хрустят мокрые ветки. Все не так в этом лесу. Менса все тормошит труп. От мощного удара Итена впечатало в сосну. Дьявол! В голове звон, спина разрывается от боли, а на груди лежит половина чертова негра. Итен хихикнул. Охренеть. Смеяться было неожиданно больно- ребрам, похоже, здорово досталось. Итен хихикнул еще раз – наверняка это что-то нездоровое и истерическое. Но, свалив с себя обрубок, Итен Диас захохотал до слез, навзрыд. Охренеть. Ему прилетела черная жопа. Его сбила с ног и впечатала в дерево здоровенная негритянская задница! Половина чертова Рашада Менсы! Его поднимали. Ворочали, что-то спрашивали- а он все хохотал, плакал от хохота и никак не мог остановиться. А потом снова начался ад и стало не до него- заработал снайпер. Итен не видел, кто поднимал его- слезы делали картинку смазанной. Но застучали выстрелы, в глаза плеснуло красным и поднимающий осел вместе с ним на мокрую хвою. Выстрелы снайпера стучали часто – в перепалке чуть не сотни стволов Итен вдруг как-то выделил особый голос винтовки русского. Среди других она цокала звонко-звонко. В детстве мать Итена шила на старинной швейной машинке с ножным приводом. И она цокала так же. Звонко-звонко. Часто-часто. Где-то вдалеке хлопали взрывы. Кто-то, надрывая связки, орал про растяжки и осторожность. Влажный воздух напитался пороховой гарью и застыл тяжелым дымным облаком- горьким и царапающим легкие. Чертов лес. Чертов дождь. Чертов комми, что не умеет просто лечь и умереть! Отчетливо и равномерно стучала швейная машинка. А потом, наконец, тяжело вдарила первая мина. Потом еще и еще. Взметая комья тяжелой и мокрой земли, разбрызгивая грязь, кусты и деревья. Поступь тяжелой техники. Миномет пропросту выворачивал куски холма, разрывая землю и дробя дерево в мелкие острые щепки. Они перепахали минометами весь холм и снайпер, наконец, утих. Итен тяжело поднялся. Вид его был самый геройский – лицо и форма пропитались кишками, мозгами и кровью. Его окружили, хлопотали вокруг него, поливая на руки из фляг. Потом все вместе пошли на перепаханный холм. Кто-то нашел в кустах порванное осколками тело и за ноги выволок этот обрубок на поляну. Спины практически не было- мешанина мяса и осколков. Правая рука раздроблена в мелкий фарш, левую он поджал под себя.

– Переверните его. – прошептал Итен:

– Хочу посмотреть на лицо последнего комми, устроившего этот ад.

Кто-то нагнулся, тело тяжело перевалилось на спину и Итен увидел холодные живые глаза. Целая левая рука полутрупа взметнулась вверх. Сил у него почти не осталось – ребристая граната взлетела невысоко, всего метра на полтора.

– Русский у порога, суки. – прохрипел почти мертвый комми. И вспыхнуло черное солнце.

Глава 3. Братство душ.

Ворон

Свет резанул по глазам болью. Навалились ощущения и мощные упругие мышцы привычно подхватили расслабленно лежащее тело. Чужая комната- даже не так- чуждая комната. Непривычная округлая мебель. Круглая кровать. Но главное- чье-то присутствие в голове. Кто-то жизненно важный- но с каждой секундой связь слабеет. Интуиция просто вопит, что еще немного- и что-то жизненно важное будет безвозвратно потеряно. Сделав глубокий выдох, Ворон закрыл глаза и безмолвно спросил:

–Ты как там, брат?

–Брат?!– нечто или некто вдруг ярко вспыхнуло огнем интереса -Как брат?! Почему брат?!

–Ну, мы с тобой в одном теле. Брат по крови.

–А… – голос потух – это ненадолго. Я ухожу. Отпусти.

–Расскажешь почему?

–Тут плохо. Я ублюдок. Позор рода. Не должен жить.

–Охренеть! И кто это, такой умный, решил?!

–Так говорят все.

–Все?! Даже отец и мать?

–Их нет. Ушли назад в землю.

–Понятно. Ну, обидчикам твоим я пряников насую по самое не балуйся!

–Их много…

–А я сильный и злой! Ты только помоги мне, братишка! Мне бы хоть разобраться, кто из них кто.

–Я не могу отдать тебе свои воспоминания- я исчезну- в слабеющем голосе звучала дикая тоска – я не могу их отдать, хотя в этих воспоминаниях много боли и почти нет радости.

–Зачем отдавать- мы же можем поделиться? Чтобы они были и твои и мои- общие?

–Слияние душ?! Ты готов открыть мне свои воспоминания?! Я же смогу прожить всю твою жизнь от рождения!

–И до смерти, брат. Что мне от этого будет плохого?

–Ты не понимаешь- тебе ничего, ты уже ее прожил. Но я- я смогу прожить счастливую жизнь!

–Брат, такое дело…Там тоже боли будет достаточно.

–Там есть мама? – голос звучал жалобно, но в нем звенела отчаянная надежда.

–Да, брат, там есть мама-невольно тепло улыбнулся Ворон -самая лучшая на свете мама.

–Я, принц Арей, наследникглавной ветви дома Хоран, предлагаю тебе слияние душ. Одна из двух и навеки.

– Я, сержант Алексей Воронов, предлагаю тебе принц Арей, наследник главной ветви дома Хоран слияние душ. Одна из двух и навеки.

Ворона здорово замутило –воспоминания хлынули, словно калейдоскоп. Детство, юность, оскорбления, презрение, оскорбления, презрение… Дьявол! Полукровка. Полуэльф, полуорк. Дитя вынужденного династического брака, не признаваемого эльфами. Никому не нужный, застывший на уровне семилетнего ребенка, воспитываемый лишь выжившим из ума мастером, помешанном на укреплении тела. Никакого боя- только гимнастика! Черт! Имея два метра роста и под сотню килограмм веса- Арей искренне считал себя слабаком и даже не пытался драться! Драться?! Для чего это? Оскорбления застывший на уровне малолетнего ребенка полудурок не воспринимал, а ударить носителя древней крови- таких идиотов не было. Кровь штука опасная- может отомстить и сама по себе. Стоп! Мастер. Две короткие палки в руках. Подшаг. Рука вперед. Поворот. Камни в вытянутых руках. Долго. Тяжело. Больно. Держать! Мастер нападает- но тело само отбивает болезненные удары привычными тяжеленными деревяшками. Рефлексы без разума- мечта любого мастера. Гимнастика?! Расскажите еще что-то, такое же смешное мастеру ножевого боя! Старик, так упорно выдающий себя за сумасшедшего, хорошо подготовил это тело к пробуждению разума. Ворон скрипел зубами от боли, но впитывал, впитывал, впитывал. Презрение. Чувство вины. Одиночество. гадливость даже от слуг. Неужели не найдется хоть одного, кто пожалеет убогого? Не найдется. Только мастер. И свитки. Свитки, свитки… Тысячи свитков. Здесь, в библиотечной пыли, еще маленький ребенок с абсолютной памятью эльфар и неуемным любопытством оркхай разбирал с пятого на десятое сложные трактаты и мечтал. Потом, после превращения в полурастение, Арей запомнил это чувство умиротворения и безопасности. Полукровка уже не понимал даже сути букв- но абсолютная память легко определяла прочитанное и новое. Арей хотел только новое- прочитанное его не интересовало. И слуги вновь и вновь приводили недоумка в огромную пыльную библиотеку- со свитками он обращался предельно бережно. Любой достаточно толстый непрочитанный свиток гарантированно заставлял полукровку недвижимо застыть на целый день – можно было не следить и не беспокоиться. Так в распоряжении недоумка оказалась вся обширная родовая библиотека Хоран и Хайм –лень и презрение открыли двери даже в потаенные закрытые разделы библиотеки- читал недоумок много и всегда отделял прочитанное от нового. Ворон мог вспомнить любую строчку любого свитка просто огромной библиотеки. Еще не осознать- только вспомнить. Но если будет достаточно времени… Связь с душой Арея стала плотной, но он вновь стал отдаляться, правда теперь интуиция Ворона была абсолютно спокойна.

–Ты куда, брат?

–У меня есть целая жизнь, брат Ворон. Я буду проживать ее день за днем. Твою жизнь. Ты же не против? – в голосе Арея вдруг отчетливо прозвучал неприкрытый страх.

–Нашу жизнь, брат. Нет твоей и моей жизни- есть наша. Если мне будет трудно- поможешь?

–Я слабый. Но если я буду нужен тебе – зови. Вынырнуть из воспоминаний- одно мгновение.

–Спасибо брат. Счастливой тебе новой жизни!

–Мне жаль, но тебе я оставляю лишь ненависть и презрение. Будь осторожен, они еще попытаются тебя убить. Они не бояться меня- но считают меня- нас- лишним. В семь лет они травили меня ядом Тха – болотной гадюки. Я выжил, но перестал понимать. Память осталась, но путались мысли. Не мог учить новое- только запоминать. Тысячи тысяч свитков. И упражнения тела. Сегодня они опять травили меня ядом Тха. Снова ослабла связь души и тела- и твоя душа смогла занять почти пустую оболочку. Постарайся выжить. Если умрешь- не беда, мы теперь всегда будем вместе. До встречи, брат. -плотная связь исчезла, превратилась в тонкую, но прочную сигнальную нить. Ощущение чужого присутствия в голове пропало полностью. Арей Ворон встал с ложа, привычно разминая шею, подошел к ростовому зеркалу. Двухметровая фигура была почти квадратной от мышц и просто светилась дурной силой. Смуглая кожа, острые уши, массивный ровный нос, квадратный подбородок и здоровенные резцы, вдвое больше остальных зубов. Но в общем – даже слишком миловидная мордашка- можно было и пострашнее. Длинные волосы- эльфы не стригут их от рождения- короткое движение – и хисс перехватывает тугую косу, оставляя лишь небольшой хвост- символ последнего из рода. Кинжалы- парные хиссы- должны нести клеймо рода- но эти чистые. Просто оружие.. Да и какие это кинжалы- скорее короткие мечи. Клинок с характерным утолщением на конце здорово похож на испанский гладиус. Клинки лежат в ладони, как влитые- с ножевым боем Ворон на ты и даже где-то сильно ближе.

Короткая разминка, бой с тенью – и на лице Ворона расплывается блаженная улыбка. Тело реагирует идеально, а вот скорости и силы здорово прибавилось. Непривычный баланс клинков вдруг оказывается не такой уж и непривычный- тело само подсказывает нужные движения, да и в памяти всплывает много чего интересного.

Рефлексии нет- момент своей смерти Ворон помнил абсолютно отчетливо. Дикая боль не затуманила сознание- наоборот, каждая мелочь и каждый штрих врезались в память четко, словно след алмаза на прозрачном стекле. Клыки обнажились в волчьей усмешке- он, все же, показал этим наглосакским диким уткам, чего стоит русский спецназ. Ушел достойно. Что ж, страница перевернута и вода этой реки уже утекла. А это значит только одно- необходима адаптация к текущим условиям. Задача- выжить и стать сильнее. Все привычно. Условия щадящие- с языками проблем нет- память услужливо подсказывает слова оркх и эльфар. Стоит подумать об окружающей обстановке – привычно всплывают чужие-свои знания. Например, за дверью охрана –боевая звезда рода Рахим – лучшие убийцы и телохранители империи. Только они ни во что не ставят слабоумного бастарда и вряд ли будут выполнять его просьбы, а уж тем более приказы.Но это поправимо- можно работать. Хиссы в сторону- действовать придется только голыми руками. Коробки над дверью. Что это? Блокираторы магии?! Тут и такое? Да, есть тут кое-что такое. Не сильно мощное, но вместо автомата прокатит. Это надо обязательно учесть.Обязательно. Но не теперь- во дворце везде есть блокираторы. И звукоизоляция идеальная – вдруг кому захочется развлечься. Что же, и развлечемся. Бой в замкнутом помещении. Вспомнили. Выдохнули. Начали. Открыть дверь. Уверенный командный рык:

– Карн Эль Рахим! Войди вместе с воинами! Сейчас!

Глава 4. Основы дисциплины.

Карн Эль Рахим

Карн Эль Рахим был и обрадован и удивлен. Когда здоровенная туша ублюдочного принца мешком рухнула сразу после завтрака- телохранители просто отволокли его в отведенную бастарду дворцовую спальню и отправили слугу за придворным лекарем, заняв пост в коридоре. Высунувшаяся морда с позорным обрубком вместо волос наглядно говорила, что здоровье бастарда вне опасности- но вот разум поврежден окончательно. Отрезать волосы- это… Это…. Впрочем, Эль Рахим должны сберечь лишь тело- разум полудурка забота Пресветлых, а не телохранителей. Боевая звезда входила в комнату расслабленно. Пятерка гибких убийц – каждый из бойцов был великолепным образчиком чистокровного эльфар- изящным и смертоносным. Неторопливо проходя мимо, они бросали на принца взгляд, очень далекий от восхищения. Больной ублюдок – он вызывал бы лишь жалость, но он был полукровка. Будь он хотя бы уродлив- ненависть не была бы такой сильной. Но выродок, словно в насмешку, был не только выше и здоровее самого сильного эльфар – он был даже красив. Дикой и необузданной красотой первозданного зверя. Кровь оркхай лишь сделала эльфарские черты более массивными, избавив от излишней утонченности. Клыки не портили, а, скорее, придавали мужественности и колорита. Темная! Проклятый смесок среди родовитых эльфар был подобен дракону среди презренных виверн. Полукровку спасало лишь слабоумие и кровь основной ветви Хоран- пусть в нем только половина чистой крови, но и так посмертное проклятие может уничтожить весь род убийцы- слишком уж сильна древняя кровь. Карн настороженно глядел на полукровку, а тот плотно закрыл толстую дверь и наложил тяжелый засов. Щелкнули блокираторы, отсекая в комнате любую магию.