Ткач из мира снов. Нить, что стремится домой

Лиана провела ладонью по поверхности двери, и та бесшумно отъехала в сторону, открыв проход. Внутри воздух был прохладным и пахнул старыми книгами, запыленным пергаментом и…

Их встретил просторный зал, больше похожий на командный центр, чем на магическое святилище. На стенах висели не свитки с заклинаниями, а огромные карты, на которых знакомые контуры городов и лесов были испещрены пульсирующими линиями энергии и подвижными метками. Несколько человек, одетых так же просто, как Лиана, сидели за столами, всматриваясь в хрустальные сферы, где клубились туманы, или водили пальцами по водянистым экранам, меняя потоки света.

– Это один из наших узлов, – голос Лины прозвучал гулко под сводчатыми потолками.

– Называй его штабом, если хочешь. Наша задача – не колдовать для собственной силы. Наша задача – контролировать.

Она указала на карты.

– Каждый всплеск магии, каждое появление существа из глубин Изнанки, каждая попытка прорвать завесу и проявиться в твоем мире – все это фиксируется. Мы – регуляторы. Следим, чтобы энергия этого мира не хлынула в твой потоком, который сметет города, как песчаные замки. И чтобы существа, обитающие здесь, не нарушали древних Пактов.

Один из сидящих за столами, мужчина с сединой на висках и усталыми глазами, поднял на Алекса взгляд и кивнул, будто видя в нем не диковинку, а новую переменную в сложном уравнении.

– Оборотень, решивший поохотиться в спальном районе? Пробудившийся дух, требующий поклонения у детской площадки? Шепот, сводящий с ума целые семьи? – Лиана говорила спокойно, но со стальной твердостью. – Это наша работа. Находить, оценивать угрозу и… нейтрализовывать. Мы не уничтожаем магию. Мы не позволяем ей уничтожить хрупкое равновесие между вашей Реальностью и нашей Изнанкой. Мы – буфер. И щит.

Она повернулась к Алексу, и в ее бездонных карих глазах он снова увидел ту самую древнюю мудрость.

– Ты сейчас внутри этого щита. И тебе предстоит решить: станешь ли ты еще одной угрозой, с которой нам придется иметь дело… или чем-то большим.

Глава 3. Туманность между мирами.

Ответ вырвался у Алекса прежде, чем он успел обдумать последствия. Не было ни секунды сомнения, ни страха в глазах – лишь внезапная, оглушительная ясность.

– Я согласен, – прозвучало твердо, и его собственный голос показался ему чужим, лишенным той неуверенности, что преследовала его в старом мире. Он обвел взглядом зал с пульсирующими картами, людей, читающих узоры энергии, и встретился взглядом с Лианой.

– Я остаюсь. Я именно там, где должен быть.

Он сделал шаг вперед, и его тень легла на мерцающую карту мира-Изнанки.

– Там, откуда я родом, всё уже предсказуемо. Законы, которые нельзя обойти, дороги, которые ведут только в известные точки, жизнь, расписанная по дням. Здесь… – он с силой выдохнул, и ему показалось, будто он впервые по-настоящему наполнил легкие этим странным, заряженным воздухом.

– Здесь я чувствую энергию. Настоящую. Да, она чужая и опасная. Но она живая. Она не скована бетоном и правилами. А вы… вы не прячетесь от нее. Вы ее направляете. Вы защищаете оба мира. Это имеет смысл.

В его словах не было бравады. Была лишь странная, обретенная уверенность, будто какая-то давно забытая часть его души наконец-то проснулась и узнала родной дом в этом лиловом свете и гуле силы.

– Я не хочу возвращаться в сон. Я хочу понять, как держать этот щит. Я хочу быть чем-то большим.

Лиана смотрела на него, и в ее глубоких карих глазах, впервые за все время, мелькнуло нечто, кроме спокойной мудрости. Что-то похожее на понимание, даже на легкое одобрение. Уголки ее губ дрогнули в едва заметном подобии улыбки.

– Тогда добро пожаловать в Гильдию Стражей Равновесия, – произнесла она, и ее голос прозвучал уже не как предупреждение, а как формальное приглашение.

– Твоя старая жизнь закончилась. Сейчас начнется твое настоящее обучение.

Дни, проведенные с Лианой, пролетели как один миг, насыщенный потоками новой, невероятной информации. Она знакомила его не с сухими догмами, а с живой тканью Изнанки. Алекс узнал, что шепот в старых лесах – это не просто ветер, а язык древних духов, с которыми можно договориться, но нельзя лгать. Усвоил, что тени, ползущие по стенам, могут быть как безобидными «следовыми эха», так и голодными «пожирателями света», и отличать одно от другого – вопрос выживания. Он учился чувствовать вкус магии на языке – металлический привкус боевых чар, сладковатый – целительных, и горький, ядовитый – темных искусств.

И вот настал день оценки. Лиана привела его в глубь штаба, к двери, которая была не из дерева или камня, а из сплошной, мерцающей тени. За ней не было комнаты в привычном понимании.

Они стояли на небольшом прозрачном плато, парящем в бесконечности. Вместо стен и потолка их окружала плотная туманность, живая и дышащая. Она была похожа на срез самой галактики – бархатная чернота, пронизанная сияющими нитями легкой синевы. Эти пульсирующие линии оплетали рождающиеся звезды и далекие планеты, словно являясь космической кровеносной системой, единой нервной сетью всего мироздания Изнанки. Воздух звенел от мощи, исходившей от этого места.

В центре пространства, прямо в вакууме, парил сложный геометрический круг, собранный из тех же световых линий, что пронизывали туманность. Он медленно вращался, испуская низкий, вибрационный гул.

– Это Сердцевина, – тихо сказала Лиана. Ее голос был полон непривычной торжественности.

– Оно покажет нам не просто твой уровень силы, а твое место в энергетической паутине нашего мира. Войди в круг.

Алекс, преодолевая легкое головокружение от открывшейся бездны, шагнул вперед. Его ступни коснулись невидимой опоры в центре круга. В тот же миг вращение прекратилось.

Сначала ничего не происходило. Лишь туманность пульсировала своим неспешным ритмом. И вдруг из груди Алекса, из самой глубины его существа, вырвался сноп новых линий. Они не были похожи на нежно-голубые нити Изнанки. Их свет был глубже, темнее, как цвет океана в бездне, и в то же время в них пылали искры чистого серебра.

Они не взорвались и не разорвали круг. Вместо этого новые линии с изящной, врожденной грацией растворились в окружающей туманности. Синева паутины мира и глубокий сапфир с серебром силы Алекса переплелись, затанцевали в сложном, незнакомом, но поразительно гармоничном ритме. Вся комната, вся эта космическая проекция, вдруг засияла ярче, словно получила новую, неведомую доселе порцию жизненной силы. Гул сменился мощной, благозвучной аккордной нотой, которая отозвалась в самой душе каждого присутствующего.

Алекс стоял с закрытыми глазами, не управляя и не направляя этот поток, просто позволяя ему течь.

Воцарилась оглушительная тишина. Лиана, обычно бесстрастная, смотрела на него с широко раскрытыми глазами. Один из стражей-картографов не удержался и шагнул назад, словно от физического толчка. Другой прошептал, и его голос дрожал от смешения шока и благоговения:

– Такого… слияния. Он не просто обладает силой. Он… резонирует с самой основой Изнанки. Его энергия не чужеродна. Она… родственная.

Лиана медленно выдохнула, и в ее взгляде, наконец, проступило нечто, что она тщательно скрывала все эти дни: надежда.

– Не просто сильное взаимодействие, – поправила она тихо, глядя на то, как сияние Алекса растекается по вселенной комнаты.

– Это отклик. Мир узнал его.

Вихрь сияющих линий медленно угасал, растворяясь в его теле, но эхо того мощного резонанса все еще звенело в каждой клетке. И в этой тишине, пронизанной изумлением Стражей, в его сознании всплыл образ, яркий и четкий, как будто это было вчера.

Шепчущая Чаща. Воздух, густой от аромата вековых цветов и тихой, мелодичной речи эльфийского народа. Он стоял перед их Хранителем Древних Корней, седовласым эльфом, в деревне целителей, чьи глаза видели смену тысячелетий. Тот долго смотрел на Алекса, а потом протянул руку над сосудом с чистейшей родниковой водой. Вода осталась неподвижной, но эльф отшатнулся, будто увидел в ее глубине нечто, заставившее его дрогнуть.

«Твоя сущность… – прошептал он, и его голос, обычно полный невозмутимости, дрожал. – Она не пришла извне. Она пробудилась изнутри. Как семя, что тысячелетия ждало своего часа под толщей спящей земли».

Тогда Алекс не до конца понял этих слов. Слишком многое было новым, слишком оглушительным. Но сейчас, стоя в Сердцевине, чувствуя, как сама ткань Изнанки откликается на его присутствие как на родное, эти слова обрели смысл.

Тишину в зале разорвал не громкий возглас, а тихий, уверенный голос Алекса. Он открыл глаза, и в них не было прежней растерянности – лишь спокойная, твердая убежденность. На его губах играла легкая, почти незаметная улыбка.

– Я на верном пути, – произнес он, глядя на Лиану, но словно обращаясь ко всему миру вокруг. Его взгляд был устремлен внутрь себя, в то самое воспоминание.

– Скоро… скоро я смогу вернуться.

Он сделал паузу, и следующая фраза прозвучала с той самой силой, что только что наполняла космическую туманность.

– В свою школу магии Нефритового Шпиля.

Эти слова повисли в воздухе, окончательно сметая все возможные сомнения. Это была не просьба и не мечта. Это было заявление. Обещание, данное самому себе. Он понял, что школа магии в его мире – не просто место учебы. Это его цель, его мост между мирами, место, где его вновь обретенная сила обретет форму и знание. И теперь он знал наверняка – ничто не сможет ему помешать.

Слова Алекса повисли в воздухе, изменив его прежнюю уверенность во что-то более загадочное и невероятное. Прежнее изумление Стражей сменилось настороженным непониманием. Они переглянулись, и седовласый картограф первый нарушил тишину.

– Школу?.. О какой школе ты говоришь? – его голос звучал сдержанно, но в глазах читался живой интерес. Другой страж, помоложе, с шрамом через бровь, добавил более резко:

– Магических школ в Изнанке нет. Ты говоришь о чём-то, чего не может быть.

Алекс посмотрел на них, и его улыбка стала немного таинственной, отдавая изумрудным блеском в его глазах вспыхнули отголоски далёких воспоминаний. Он медленно покачал головой.

– Я говорю не о вашем мире. Это было до… до того, как я очнулся здесь, в моей старой спальне, но в вашей Изнанке. Он сделал паузу, собирая мысли.

– Тот мир был другим. Магия там была более… структурированной, её можно было заключать в формулы и передавать в виде знаний. Я был одним из тех, кто основал академию, место, где учились будущие маги. Мы назвали её «Нефритовый Шпиль».

Он обвёл взглядом поразившихся Стражей, видя, как в их глазах зажигаются огоньки понимания.

– Я был не просто учеником. Я был одним из её создателей. Я чувствовал, как растут её стены, как формируются её защитные поля… Я вплетал свою собственную силу в её самые основы. Я думал, что всё это осталось в прошлом, что это была лишь одна жизнь из многих.

Лиана, до этого момента хранившая молчание, тихо произнесла, и её голос был полон благоговейного ужаса и ясности: «Основатель… Плотник самой магии. Твоя душа не просто резонирует с Изнанкой… Она несёт в себе отпечаток целого мира, фундамент, на котором строилось знание. Неудивительно, что Резонансное Ядро отреагировало так, будто встретило потерянного родственника. Ты не просто носитель силы. Ты – архитектор».

Алекс кивнул, его взгляд стал твёрдым и целеустремлённым. Вся его прежняя растерянность окончательно улетучилась, уступив место ясной цели.

– Именно поэтому, – заявил он, глядя прямо на Лиану, – я хочу узнать об этом мире всё. Не только о его правилах и обитателях, но и о его самой сокровенной тайне. О структуре мироздания. Я должен понять, как путешествовать между мирами. Если я уже делал это однажды, даже не осознавая этого… значит, я смогу сделать это снова.

В его словах не было просьбы. Это была декларация намерения. Стражи больше не смотрели на него как на странного новичка или угрозу. Теперь они смотрели на него как на загадку, равную им по силе, а возможно, и превосходящую их в чём-то, и на учителя, который пришёл к ним с уникальным знанием. Путь Алекса в Изнанке только начался, но его цель простиралась далеко за её пределы – сквозь туманность между мирами, к звёздам, которые он когда-то помог зажечь.

Глава 4. Путь к самостоятельным действиям.

Последующие недели стали для Алекса интенсивным погружением в анатомию Изнанки. Его обучение уже не было простым инструктажем для новичка; теперь с ним занимались как с перспективным стратегом, чей потенциал мог изменить расстановку сил.

Его познакомили с пестрым и часто опасным населением этого мира. Он узнал, что оборотни – не просто звери в человеческой шкуре, а сложные кланы, чья магия тесно связана с лунными циклами и дикой природой. Вампиры, оказывается, были не просто ночными хищниками, а древним родом, черпающим силу из самой тени и владеющим изощренной ментальной магией. Он изучал коварную логику фей, для которых правда и ложь – всего лишь краски для их вечных игр, и безжалостную эффективность темных эльфов, чье общество построено на культе силы и манипуляциях чужими снами.

Лиана показала ему архивные записи, запечатлевшие морских чудовищ с разумом, превосходящим человеческий, – древних левиафанов, помнящих затопленные материки и способных потопить корабли одной силой мысли.

Однажды его провели в место, называемое «Утроба». Это была огромная подземная сфера, где вместо каменных камер нарушители содержались в изолированных ячейках из чистой энергии. Здесь томились духи, сошедшие с ума от возраста, маги, попытавшиеся разорвать Завесу, и существа, чья самая суть была угрозой для равновесия. Тихие вопли их сущностей звенели на грани слуха, создавая леденящий душный гул.

Алекс понял, что Гильдия Стражей – не просто группа энтузиастов. Это строго иерархическая военизированная структура с рангами, от Новобранцев и Наблюдателей до Охотников на угрозы и Арбитров, чье слово было законом. И такой штаб, как этот, был лишь одной ячейкой в гигантской сети, раскинувшейся по всей Изнанке и имеющей свои опорные пункты даже в мире людей, тщательно замаскированные под обычные здания.

И самым мрачным открытием стало существование легиона, известного как «Клинок Абсолюта». Это была не полиция, а именно что армия, элитное подразделение Стражей, наделенное правом проводить «зачистки». Когда угроза становилась слишком масштабной или неуловимой – будь то взбунтовавшаяся колония вампиров, захватившая район города, или пробудившийся древний дух, отказывающийся подчиняться Пактам, – в дело вступал Клинок. Они не вели переговоров. Они уничтожали проблему вместе с любым, кто вставал на их пути, стирая угрозу с лица обоих миров с безжалостной эффективностью.

Алекс смотрел на все это, и его старый, опыт основателя магической школы анализировал, оценивал и находил слабые места. Он видел не просто мир магии, а хрупкую и жестокую геополитическую систему, существующую в тени человечества.

И когда очередной урок подошел к концу, он подошел к Лиане, его глаза горели не страхом, а холодным, сфокусированным интересом ученого.

– Я понял структуру. «Понял угрозы и ваши методы сдерживания», —сказал он.

– Теперь мне нужно больше. Всё, что у вас есть о природе самих миров. О том, как они слоятся и соприкасаются. Всю информацию о тех, кто, как и я, пришел извне. Мне нужно найти способ не просто выживать здесь, а понять саму механику перемещения. Тот, кто построил одну школу магии, сможет проложить путь между мирами.

Лиана выслушала его стремительный поток мыслей, и на ее обычно бесстрастном лице промелькнула тень беспокойства. Она медленно, почти разочарованно, пожала плечами.

– Данные о перемещении между мирами, если они и существуют вне легенд, – это либо утраченное знание, либо сокровенная тайна, которую Арбитры хранят за семью печатями. Я – Охотник на угрозы, Алекс. Мое дело – следить и обезвреживать, а не копаться в запретных архивах. Я искренне не знаю, с чего можно было бы начать такой поиск. Это всё равно что искать иголку в стоге сена, который к тому же может тебя сожрать.

Но огонь в глазах Алекса не погас. Напротив, он вспыхнул с новой силой. В нем загорелась та самая непоколебимая уверенность основателя Нефритового Шпиля, человека, который привык сам прокладывать путь там, где другие видели лишь стену.

– Тогда я узнаю сам, – заявил он, и в его голосе не было вызова, лишь холодная, обдуманная решимость. – И начну, пожалуй, с тех, кто заключен в Утробе. Среди них наверняка есть те, кто пытался разорвать Завесу или пришел извне. Они что-то знают.

– Это безумие, Алекс! – Голос Лианы впервые зазвучал резко, с ноткой настоящей тревоги. Она шагнула к нему, преграждая путь, словно он уже собрался идти. – Тебе еще рано для таких самостоятельных вылазок! Заключенные в Утробе – не собеседники, это клубки магии, злобы и отчаяния. Они с радостью разорвут твою душу на части или наполнят твой разум таким хаосом, что ты сам станешь угрозой, с которой нам придется иметь дело!

Она смотрела на него, пытаясь достучаться до его рациональной части.

– Ты не имеешь ни ранга, ни полномочий для допросов. Твой путь – не через безрассудство. Если ты хочешь реальной власти для самостоятельных действий, тебе нужно занять положение в нашей иерархии. Пройди формальную инициацию. Стань Охотником. Получи право на проведение разведки и задержания. Только тогда у тебя появится законный доступ к информации, к архивам, и даже к некоторым заключенным – но в контролируемых условиях и с санкции свыше. Сначала – статус. Потом – свобода действий.

Она говорила логично, по уставу. Но Алекс видел в ее глазах не только беспокойство Стражи, но и тень того же интереса, что горел в нем. Она понимала его потенциал, но также понимала и риски. Ее путь был путем системы. Его путь – путем того, кто системы создает. И он стоял на распутье: принять ли правила игры, чтобы изменить их изнутри, или пойти напролом, рискуя всем.

Напряжение между ними висело в воздухе, как электрический заряд перед грозой. Алекс видел в глазах Лианы не запрет, а предостережение, рожденное опытом и даже странной заботой. Он понимал ее логику: система защищает, но система же и ограничивает. И чтобы изменить правила, нужно сначала научиться в них играть лучше всех.

Он медленно выдохнул, и пламя безрассудства в его взгляде сменилось холодным стальным блеском стратега.

– Хорошо, – произнес он, и это было не признание поражения, а начало новой тактики. – Я согласен. Я займу положение в вашей системе. Покажу вам, на что способен основатель Нефритового Шпиля, и начну с экзаменов.

Первый этап был посвящен знанию обитателей Изнанки, их сил, слабостей, мотиваций и древних Пактов. Для многих новобранцев это был самый сложный барьер, требующий годы изучения фолиантов и отчетов о столкновениях. Для Алекса же это оказалось… единственным пробелом.

Когда ему вручили массивный том с названием «Кодекс Угроз: Классификация и Противодействие», он не стал заучивать его наизусть. Вместо этого он прошелся по нему как архитектор, оценивающий чужой, не слишком удачный чертеж. Его разум, отточенный годами создания целостной магической системы в Нефритовом Шпиле, с легкостью выстраивал логические цепочки.

«Оборотни черпают силу из лунных циклов? Значит, их связь с астралом точечная, фазовая. Разрыв этой связи должен быть приоритетом, а не прямое столкновение.»

«Вампиры питаются жизненной силой через тень? Это не вампиризм в чистом виде, это паразитирование на отражении души в мире теней. Атаковать нужно не тело, а их канал связи с тенью.»

«Феи зависят от неписаных правил и договоров? Их магия – это магия кода, основанная на логике. Найди лазейку в их собственном коде, и их сила обратится против них.»

На практическом экзамене, где нужно было определить угрозу по ее энергетическому следу и предложить план нейтрализации, Алекс не просто давал правильные ответы. Он предлагал несколько решений, оценивая их не только по эффективности, но и по побочному ущербу для энергетического баланса местности. Он мыслил не как солдат, а как тактик и инженер, видя всю экосистему угрозы.

Инструкторы, ожидавшие услышать заученные параграфы, обменивались многозначительными взглядами. Он не просто знал материал. Он его понимал на фундаментальном уровне, недоступном для простого заучивания. Единственное, чего ему не хватало – это местного фольклора и частных случаев, но его аналитический ум компенсировал это с лихвой, строя догадки, которые чаще всего оказывались верными.

Сдавая последний тест по классификации, Алекс поймал на себе взгляд Лианы, наблюдающей со стороны. В ее глубоких карих глазах он прочитал не удивление, а молчаливое подтверждение. Она и не сомневалась, что его истинная сила была не в грубой мощи, а в этом – в бездонном колодце знания и способности его структурировать. Его путь к положению, дающему свободу действий, начался не с демонстрации силы, а с демонстрации интеллекта, который был куда более ценным и опасным оружием.

Кульминацией испытаний стала демонстрация боевых искусств. Тренировочный зал, обычно наполненный звонким эхом столкновений, замер в немом изумлении. Алекс не просто сражался – он двигался как вихрь, где физическое мастерство и магия были единым целым.

В его руках тренировочный жезл становился продолжением воли, описывая в воздухе сложные траектории, парируя удары и создавая кинетические барьеры. Меч в его другой руке не был просто клинком – он рассекал самые стойкие защитные заклятья, словно находя их изначальные, невидимые глазу изъяны. А его магия… Она не требовала громких заклинаний или сложных жестов. Она была точечной и невероятно эффективной. Легкое движение пальца – и самый опытный страж спотыкался о внезапно возникшую гравитационную аномалию. Взгляд – и щит противника на мгновение мутнел, пропуская контролируемый, обезвреживающий разряд энергии.

Поначалу стражи атаковали по одному, затем – группами. Но Алекс предвосхищал каждую их атаку, читая их намерения в микродвижениях мышц и колебаниях энергетического поля. Он не наносил серьезных ударов, лишь мягко нейтрализуя, парируя, обездвиживая. Вскоре вокруг него лежали или стояли в ступоре лучшие бойцы гильдии, не сумевшие нанести ему ни единого касания. В воздухе висела тишина, нарушаемая лишь его ровным дыханием.

Когда последний экзамен был сдан, Алекс, не теряя времени, направился к Лиане. Его фигура, еще несколько недель назад бывшая неуверенной, теперь излучала безраздельную уверенность.

– Ты видела. Систему я освоил. Теперь мне нужна свобода действий, – заявил он, и в его тоне не было просьбы, а было требование, подкрепленное продемонстрированной силой.

Лиана, давно переставшая видеть в нем новичка, лишь кивнула. Ее роль наставника подошла к концу. Теперь она была его проводником в высшие эшелоны власти.

Они отправились в Центральный Штаб. Это место не было похоже на их скромный узловой пункт. Это был целый город в городе, колоссальное сооружение, парящее в сердцевине самого мощного узла силы Изнанки. Башни из чистого света пронзали разноцветное небо, а стражи здесь носили мундиры, от которых веяло ледяным авторитетом.

Именно здесь, в Зале Арбитров, перед собравшимися высшими чинами Гильдии, чьи лица скрывали тени и энергетические маски, Алекс выдвинул свое требование.

– Я прошел ваши испытания. Продемонстрировал знание и силу, превосходящую многих ваших ветеранов. Я не прошу места в вашем строю. Я требую права на самостоятельную деятельность и создание собственного отряда под моим началом.

Один из Арбитров, чей голос звучал как скрежет камня, прервал его:

– На каком основании, новичок? Гильдия – это не собрание одиночек.

– На основании того, – голос Алекса прозвучал звенящей сталью, – что я – Алекс, основатель Нефритового Шпиля. Я не ищу места в вашей иерархии. Я предлагаю вам создать для меня новую. Мой отряд будет заниматься не зачистками, а исследованием самых сложных аномалий и поиском знаний, которые ваша бюрократия считает утраченными. Я – ресурс, который вы не можете позволить себе игнорировать. И уж точно не можете контролировать старыми методами.

Он стоял перед ними, не как проситель, а как равный, пришедший с уникальным предложением. И в повисшей тишине он видел в их скрытых взглядах не гнев, а расчет. Они оценивали его силу, его потенциал и ту угрозу, которую он может представлять, если его не интегрировать. И Алекс знал – его шансы были высоки. Ведь он предлагал им не вызов, а ключ к новым возможностям.

Арбитры не стали отвечать сразу. Их фигуры, скрытые мерцающими масками и складками мантий, оставались недвижны, но в воздухе зала зазвучал низкий гул – безмолвный разговор, ведущийся на уровне чистых мыслей и энергий. Без единого слова, они растворились в тенях, оставив Алекса и Лиану в центре зала в звенящей тишине.

Совет Арбитров собрался в Зале Немых Решений – круглой комнате без дверей, где пол был выложен мозаикой из застывшего света, изображающей паутину миров. Здесь были не только люди. Среди собравшихся можно было разглядеть высокого, иссиня-бледного темного эльфа с глазами-безднами, женщину с крыльями из переплетенных корней и живых лиан, и несколько существ, чьи формы постоянно менялись, как дым в ветру.