Добрыня

Проехав половину пути до съезда с трассы, полковник отметил для себя, что на шоссе стало заметно меньше встречных машин, а попутные были единичными и старались быстрее обогнать колонну, которая растянулась почти на полкилометра. Глобальная карта подсказывала, что граница с Турцией находится в пяти километрах по прямой, где-то слева, по ходу движения. Авангардный дрон показывал, что и «жёлтые» цели больше не появляются, и уже прошло минут пятнадцать как видели последних «зелёных». Становиться скучно и нудно. Пейзаж по сторонам дороги не балует разнообразностью – горы, песок, «зелёнка», песок, «зелёнка», горы. Всё это быстро надоедает – пустыня, одним словом.

Отметив для себя тот факт, что местные опасаются быть рядом с колонной, Павел Леонидович склонился над бумажной картой на круглом столе в центре комнаты. В напряжённые моменты он обращался к старой доброй бумаге. Трасса огибала гору, густо поросшую зеленью – кустарниками и деревьями. Собственно, на склоне этой горы и была «прорублена» сама трасса. А каменистые склоны были закрыты сеткой от оползней и обвалов. Все это было «нарисовано» на основании дрона с танка Максима. А с фланговых дронов пришла первая информации о «красных» целях.

– Павел Леонидович, выпущу я ещё тройку дронов, что-то тут не то, – спокойно сказала Дина, то ли информируя, то ли спрашивая.

– Да, конечно, дополнительная информация нам не помешает, – не отрываясь от карты на столе, ответил полковник.

Сначала красные точки передвигались хаотично, но их становилось все больше и больше, они вытягивались в красные линии, которые, если мысленно продолжить их движение, пересекались где-то недалеко от трассы, в десяти километрах впереди колонны. Через минуту размышлений полковник вскинул голову и посмотрел на большой экран.

Вся команда напряглась, вглядываясь в карту и красные точки на ней, не забывая держать дистанцию между техникой. Стараясь понять, как связана эта активность боевиков с колонной, полковник вглядывался во все цели и внимательно изучал их описание.

«Понятно, что колонну давно заметили и, наверняка, боевикам уже сообщили», – размышлял полковник. «Вопрос, что им известно? Колонна небольшая и «поживиться» нет чем, защита не слабая, можно и «огрести». Но если в порту есть их люди, что не исключено, главари боевиков знают, что в этих грузовиках секретный груз. И те просто из любопытства могут напасть на колонну. Впрочем, собственно, для этого и послали взвод танков и спецназ охранять от такого случайного нападения».

Тем временем колона подошла к горе, которую шоссе огибало слева и, которую так пристально разглядывал полковник. Справа на горе высотой метров триста с пологими склонами виднелись оливковые деревья и старинная глинобитная сторожка. Похоже на то, что когда-то она использовалась в качестве склада при сборе оливок, деревья которых обильно покрывали склоны горы. Слева тоже были горы, но не такие высокие, но тоже поросшие кустарником и оливковыми деревьями.

Капитан спецназа, видимо, передал своим бойцам приказ быть внимательнее, так как десантники сняли с предохранителей автоматы и передёрнули затворы, выбрали каждый свой сектор наблюдения и практически слились с прицелами, направляя автоматы в сторону возможной засады.

Как только вторая тройка дронов вышла в подозрительный район, «Добрыня» запищал, замигал и стал активно прорисовывать цели на горе справа. Дина тут же выпустила последнюю тройку, чтобы получить детальную картинку и обстановку слева от дороги – нельзя игнорировать вероятность хорошо подготовленной засады, на что всё происходящее указывало однозначно.

Как бы человек не был подготовлен к внезапной атаке, даже если это подготовленный профессионал, он все равно вздрогнет и растеряется при первом громком звуке. Спецназ готовят к этому много лет, они действуют на рефлексах и инстинктах. Поэтому, не смотря на шок, спецназовцы отреагировали на первый взрыв быстро и правильно – спрыгнули с брони и нашли укрытие.

Взрыв дистанционно управляемого фугаса заставил вздрогнуть Максима. Его танк остановился с порванной гусеницей, из-за чего тот развернулся лбом к горе и перекрыл движение колонны. Тут же начался шквальный огонь из гранатомётов по бронированной технике, но десантники были уже в кювете, за камнями и скалами, выискивали и поражали цели на склоне горы.

Дина, оправившись от первого шока, стала наводить на цели свой маленький отряд и даже успевала слушать и отвечать на вопросы капитана. Капитан, как и полагается настоящему командиру в критической ситуации, достаточно чётко и точно рассказывал о своих наблюдениях, просил прикрытия в нужных секторах и настойчиво просил поддержку с воздуха – противник превосходил численностью и продержаться больше получаса им будет трудно.

Танки Олега и Стаса не стояли на месте, двигались взад-вперёд, стараясь не дать гранатомётчикам прицельно стрелять, и методично накрывали цели осколочно-фугасными и термобарическими снарядами, которые помечала Дина. Самим выбирать цели было сложно из-за огромного потока информации. Поэтому их работа сводилась к тому, чтобы навести на цель, которая мигала и светилась ярче других – это Дина повесила на неё метку, быстро прицелиться и выстрелить. Пока автомат заряжания досылает новый снаряд, нужно было найти новую мигающую цель и прицелиться. И так с равномерными паузами на склоне горы появлялись разрывы снарядов вперемешку с фонтанчиками пуль выпущенными десантниками и крупнокалиберными пулемётами бронетранспортёров и боевых машин пехоты.

Полковник хотел было взять управление в свои руки, но видя слаженную, без суеты работу команды, не стал мешать ребятам. Он подошёл к Максиму и стал у него за спиной, наблюдая за его монитором, время от времени, поглядывал на большой экран.

Сразу после взрыва фугаса, Макс нажал на клавишу мышки и выстрелил в заранее нацеленную цель – глинобитную сторожку. Та разлетелась в щепки – три с лишним килограмма тротила сделали своё дело. В следующее мгновение в его танк прилетело несколько гранат. Часть из них отразила активная броня, но некоторые нашли свою цель и башню танка заклинило.

– Не могу стрелять – башню заклинило, – прокричал Макс, переключаясь на дистанционно управляемый НСВТ – 12,7 мм пули долбили камень как отбойный молоток, поднимая фонтаны осколков и заставляя боевиков прятаться.

– Уходи за грузовики, – прокричала Дина, – Они по ним не стреляют, хотят захватить груз.

– Не могу – фугасом гусеницу сбили, работает только пулемёт! – с досадой уже спокойно ответил Макс, поливая склон горы экономными очередями.

И в этот момент «Добрыня» сообщил о пожаре, который вспыхнул в моторном отсеке – очередная кумулятивная ракета пробила броню. «Хорошо ещё, что не в башню», – подумал Полковник и увидел, как Максим включил систему пожаротушения. Пожар достаточно быстро погас, но танк продолжал дымить, что больше шло на руку обороняющимся, так как прицельных выстрелов стало меньше. В танк Максима больше не стреляли.

Как бы эффективно не поражали цели танки и спецназ, боевиков меньше не становилось. Уже стали прицельно стрелять и слева. И одна из гранат подожгла танк Максима второй раз. Пожар тушить нечем и Максим принял решение отстрелять боезапас, выиграть время для работы из пулемёта. Когда огонь доберётся до боеукладки, там уже нечему будет взрываться. Пока проводка не перегорела, пока электроника работала, Максим мог помогать ребятам вести бой.

Каждые семь с половиной секунд Максу приходилось отвлекаться от пулемёта, чтобы сделать выстрел из пушки в одно и то же место на горе, а потом снова переключаться на пулемёт. Он сразу выстроил очередь так, чтобы сначала уходили осколочно-фугасные и кумулятивные снаряды, и только в конце подкалиберные и бронебойные.

Надо будет сделать одну кнопку – «отстрел боезапаса», – поделился с ребятами своей свежей идеей Макс, отвлекаясь в очередной раз на залп из пушки, после того, как «Добрыня» сообщил «Заряжен!».

Полковник перешёл к Стасу. Тот спокойно и методично расстреливал цели из пушки, в перерывах поливая из пулемёта и непрерывно двигаясь, прикрываясь грузовиками. На большом экране были видны разрывы вокруг танка, срабатывание динамической защиты. Дым вперемешку с пылью, стоял такой, что боевикам было сложно целиться, а танк Стаса ещё и двигался. Дым и пыль ему, собственно, не мешали, он их даже не видел, так как на его мониторе была виртуальная картина боя. «Добрыня» добросовестно фильтровал все помехи. Вернее, он даже не умел его отрисовывать.

Такая же картина была и у Олега. Они со Стасом распределили между собой сектора для обстрела, а также пути маневрирования, чтобы не сталкиваться. Это была бы катастрофа, если бы они врезались друг в друга, ведь в пылу боя, когда сосредоточен на прицеле, особо не обращаешь внимания, куда движется танк, главное, чтобы он не стоял на месте.

Беспокоится полковнику нужно было не только о танке Максима. «Зелёные» точки спецназа стали чаще становиться серыми (когда кого-то ранят или он долго не ведёт огонь), а иногда и совсем гаснуть, когда «Добрыня» не наблюдал движений долгое время. В рядах десантников стали образовываться бреши.

«Они перегруппировываются!» – закричала Дина.

Полковник посмотрел на большой экран, на ту часть, где была виртуальная карта, и увидел, как задние «красные» цели стали оттягиваться назад, и быстро передвигаться вдоль дороги. Было очевидно, что они хотят окружить колонну и подобраться ближе. На близкой дистанции огонь танков менее эффективен.

Полковник сразу же связался с базой и запросил огневую поддержку артиллерии, но ему отказали – готовилось наступление, и вся артиллерия готовилась вести огонь по северным районам города. Да и передислокация и наведение в этот район батареи самоходных артиллерийских установок займёт больше часа.

– Тогда вызывайте вертушки! Срочно нужна поддержка с воздуха и эвакуация двухсотых и трёхсотых! – в отчаянии кричал полковник в микрофон гарнитуры.

– Все вертушки на заданиях, – спокойно отвечал дежурный, – Будут готовы вылететь к вам минут через сорок, максимум час. Держитесь!

– А что есть на взлётной полосе? Грачи готовы к вылету? – искал варианты полковник.

– Птички в гнезде, лётчики в городе.

– Ну, а что есть?

– Ничем помочь не могу, продержитесь час-полтора!

– Да тут через полчаса уже ничем не поможешь, – как-то очень спокойно ответил полковник.

Минуту поразмыслив, он добавил:

– А Объект-99 к вылету готов?

– Товарищ полковник, это закрытая информация.

– Я спросил готов или нет? Под мою ответственность.

– Готов, но боекомплект не загружен.

– Загружайте! Под мою ответственность! – прокричал полковник в микрофон и достал мобильный телефон.

– Я должен буду доложить…

– Докладывай, только дай команду! – доставая мобильный телефон сказал полковник, – Каждая минута на счету!

И уже в телефон кому-то сказал:

– Глеб, давай быстро к танкистам. Одна нога там, другая здесь. И ноутбук свой захвати.

– Всё, старлей, готовь птичку. Жду доклада, – это уже дежурному.

Бой не стихал, несмотря на то, что значительная часть сил боевиков оттянулась. Спецназовцы больше прятались, чем отстреливались – их боекомплект был скромным. Никто не предполагал затяжного боя, приходилось экономить патроны. Дина предупредила капитана, что джихадисты перегруппировываются и обходят с тыла и слева, с другой стороны дороги, хотят взять в плотное кольцо. Поэтому капитан начала раздавать команды своим людям сменить позиции и готовиться встречать гостей с другого фланга. Запросил у танкистов дымовую завесу, чтобы достать боекомплект и перегруппироваться.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – раздался молодой озорной голос со стороны отрывающейся двери, – Разрешите войти?

– Входи, входи! – торопливо разрешил Павел Леонидович, – Давай, запускай свою шарманку да побыстрее, видишь, что тут твориться.

– Чувак, ты? – вскрикнул Максим, на мгновения отрываясь от монитора, чтобы проверить, не обманывает ли его слух, – Как ты тут? Ничего себе? Что ты тут делаешь? – не отрываясь от клавиатуры и мышки, щелкая, не переставая, засыпал вопросами друга Максим.

– А то, кто же, по-твоему? Вот, похоже, придётся помогать вытаскивать ваши задницы из этого дерьма, – махнул головой в сторону большого экрана закадычный друг Максима, ни на миг, не прекращая отточенных до автоматизма движений подключения ноутбука к сети.

Вашу систему я не вижу, так что буду работать по своей карте, – запуская свою программу проинформировал Глеб.

– Кто это ещё такой? – спросил Стас, поднимая на незнакомца одни только глаза.

– Это мой кореш, Глеб! Дружбан мой! Я в шоке! – засмеялся от неожиданной встречи Максим.

Ок, ребята! Успеете ещё познакомиться, а сейчас нам нужно ребят выручать, ну, и секретное оборудование по возможности, – остановил эмоции полковник и, уже кому-то другому, в микрофон сказал, – Отлично! Включайте систему, взлёт через пять минут!

Расстояние, которое колонна преодолела за час, штурмовик СУ-25СМ3 пролетел за пять минут. Эти пять минут полковник ставил задачу и показывал на большом экране цели, которые необходимо было подавить с воздуха. Глеб сопоставлял увиденное со своей картой и намечал азимут подлёта для первого захода.

Эти пять минут тянулись очень долго. Наседавший враг не считался с потерями, сжимал кольцо и не давал высунуться десантникам, которые ежеминутно теряли активных стрелков. Вся надежда была на танки и их пулемёты, боевые машины пехоты и бронетранспортёры перестали огрызаться, дымя и полыхая огнём. Танковые орудия уже мало помогали, подавляя цели только на расстоянии больше ста метров, всё, что было ближе, было вне зоны их эффективного огня.

Полковник одновременно наблюдал за двумя картами – картой Глеба и картой танкистов. Они не были синхронизированы, и он ориентировался только по рельефу местности, над которыми пролетал штурмовик.

Самолёт летел на пределе своей скорости, по самой короткой траектории. Ускорение, с которым он взлетал, не выдержал бы ни один лётчик. Но это был беспилотный вариант, и им управлял Глеб, торопившийся на выручку друзьям.

За минуту до удара с воздуха полковник связался с капитаном и предупредил его о поддержке. Спецназ приготовился к близким взрывам и залёг в трещинах, канавах, за большими валунами. Ваххабиты тут же рванули вперёд, но шквал огня неуправляемых ракет разметал несущихся боевиков по скалам и кустам. Четыре управляемых ракеты Х-25МЛ, выпущенные ещё за десять километров до цели, легли точно в подсвеченные спецназом точки. Взрывы раздались настолько близко с колонной, что осколками посекло брезент на грузовиках, а один из них опрокинулся на бок.

Свой первых заход Глеб сделал вдоль передвигающихся цепочек боевиков, которые спускались с правого склона для захода в тыл к десантникам. Восемь неуправляемых ракет сорвали это передвижение, и боевики в панике стали разбегаться. На втором заходе Глеб сбросил все подвесные свободно падающие бомбы с бреющего полёта.

Две красные цели, которые «Добрыня» пометил как ПВО, были боевиками с ПЗРК типа Stinger. Они тут же стали приоритетными целями для всех танков. Одна цель была подавлена ещё до выстрела, второй стрелок успел выпустить ракету, и Глебу пришлось применять противоракетные манёвры, уходить на форсаже за горы, прижимаясь к земле. У него было всего десять секунд с момента крика Дины: «Stinger!», чтобы придумать, как выходить из-под обстрела и две секунды после того, как на его экране замигала надпись «Атака с земли». Нужно за две секунды набрать скорость с трёхсот километров в час до тысячи, чтобы скорость самолёта стала выше скорости ракеты. На предельных для конструкции самолёта скоростях, такой манёвр для лётчика был бы смертельным – из-за перегрузок. А для беспилотного варианта штурмовика единственное ограничение – выдержит ли корпус. Всё зависит от того, какой запас прочности заложили конструкторы в жёсткость конструкция. Главное, чтобы самолёт не развалился на вираже. Но полковник рассудил так: либо самолёт сам развалиться, либо его собьют, поэтому он не вмешивался в действия пилота.

Глеб выжал из самолёта все что смог. Полковник считал секунды, после десяти секунд у ракеты просто закончится топливо, и она самоуничтожиться. За это время Глеб увёл свой самолёт почти на десять километров. Все вздохнули с облегчением после того, как у Глеба перестал пищать зуммер ракетной опасности. Второй раз выстрелить боевику не дали – залпом из двух орудий накрыли место, откуда была выпущена ракета.

Бой на изгибе шоссе затихал, боевики уходили в разных направлениях и, вернувшись, Глеб сделал только пару заходов, отработав разбегающихся боевиков из авиационных пушек. Те уже рассыпались на мелкие группы и уходили под укрытие «зелёнки». Сообщив всем, что у него заканчивается горючее, Глеб увёл штурмовик на аэродром.

Полковник связался с базой и запросил вертолёты для эвакуации раненых и стал оценивать нанесённый ущерб. Танк Максима хорошо дымил, огня было мало, видимо всё горючее уже сгорело, и теперь тлела проводка и другие части, что могут гореть. Взрыва не последовало – боекомплект Максим успел отстрелять. Правда, последний снаряд остался в досылателе – огонь таки уничтожил электронику. Дроны выработав весь заряд аккумуляторов, возвращались к танкам. Дроны Максима сели на броню, механика без электроники отказалась открывать контейнеры для зарядки, и полковник попросил капитана позаботиться о дронах. Ещё через пятнадцать минут прилетел первый вертолёт, доставил подкрепление из десяти десантников и забрал тяжелораненых, но этого полковник уже не видел…

***

– Павел Леонидович, я закрыл глаза на ваше решение преждевременно раскрыть секретную операцию. Но если вы сорвёте наступление, ответите по полной: и за тот случай с использованием в качестве авиаподдержки секретный объект, и за превышение полномочий.

– Товарищ генерал-майор, я уже докладывал, что моё решение хоть и не было согласованным с Вами, было и есть единственно верным. В противном случае, мы бы потеряли всех людей и секретную технику.

– Секретная техника была подготовлена к самоуничтожению. Ничего бы не досталось врагу.

– Да, мы бы потеряли не только готовый взвод танков, но будущее подразделение, не говоря уже о спецназе. Это негативно отразилось бы на подготовке к наступлению. И не факт, что по останкам техники боевики не догадались, что это было.

– Ладно, полковник, ладно! Ты меня убедил. Чего ещё раз это всё мусолить? Лучше доложи, как идут дела с подготовкой личного состава.

Полковник вздохнул, открыл папку с бумагами, достал и положил на стол генерала документы.

– Мы отобрали тридцать ребят. Мои разработали отдельный интерфейсный модуль, который скрывает всю секретную информацию и выглядит как игровой клиент. Уже неделю проходят тренировки на карте, составленной на местности, где планируется операция. Уже выработали несколько тактик.

– Это хорошо, что выработали. Только мы планировали собрать танковый полк, ты говоришь о танковой роте.

– Батальон. Танковый батальон в полном составе – тридцать танков. Не забывайте, наш экипаж состоит только из одного оператора. И потом, весь полк в этой операции не нужен. Мы разработали тактику, при которой трёх танковых рот при поддержке авиации и артиллерии будет достаточно.

– Потери неизбежны. Город хорошо укреплён. Там больше десяти тысяч боевиков, танки, артиллерия.

– Машин у нас на целый полк. Выходящие из боя операторы, тут же пересаживаются на новые машины, и вступают в бой там, где это нужно. Сто танков одновременно просто не развернутся на таком пространстве.

– Хорошо! Операция начнётся послезавтра. У вас всё готово?

– Так точно, товарищ генерал-майор!

– Отлично! Я на тебя надеюсь, полковник. Не подведи!

Глава 6. Город

В день операции полковник пришёл в офис на час раньше и застал одну Дину. Она сидела за своим компьютером, сосредоточенно что-то всматривалась в монитор, изредка нажимая клавиши на клавиатуре, и не сразу заметила входящего. Ещё месяц назад, сразу после начала набора команд для первого чемпионата, ребята договорились, что каждый из них будет командовать ротой, а Дина – всем батальоном. Поэтому весь этот месяц в офисе была только Дина. Максим, Олег и Стас все это время жили вместе с новобранцами за городом, в одном из санаториев Организации, который превратили в информационный центр.

***

Огромная территория, огороженная каменным забором, увенчанным колючей проволокой, засаженная вечнозелёными елями, скрывающими от проезжающих машин и прохожих, а также от самих отдыхающих эту самую колючую проволоку была расчерчена прогулочными дорожками, выложенными каменной плиткой, между которыми высились трёх и четырёхэтажные корпуса.

Мало кто знал, что в этом комплексе, где на въезде красовалась обычная вывеска с названием санаторий «Чайка» находился самый большой в стране центр управления.

Все оптоволоконные кабеля от всех интернет провайдеров страны заводились под землёй, сервера и спутниковые антенны были спрятаны в ангаре, замаскированном под теннисный корт. Никто не догадывался, что у этого теннисного корта нет крыши. И даже с воздуха нельзя было этого увидеть – маскировочная сетка надёжно скрывала всё оборудование в ангаре.

Новобранцев вербовали сразу после завершения онлайн-чемпионатов локального уровня, отбирая по одному, парами или тройками. Расписывали все прелести нового глобального уровня бои, баснословные гонорары, шикарные условия на подготовительных сборах и, самое главное, совершенно новые условия игры максимально приближённые к реальным.

Естественно, тридцать молодых ребят из не очень обеспеченных семей были довольны такими комфортными условиями и практически не вылезали из-за своих компьютеров – более мощных и производительных игровых станций они не видели даже в обзорах новейшей компьютерной техники.

Питались они там же, иногда прямо за клавиатурой. Но завтраки и ужины, которые были организованы в столовой санатория, были по всем правилам здорового питания, но очень вкусными. Утром, в связи с «сидячим» образом жизни, проводилась зарядка. На неё трудно было вытащить ребят, поэтому на второй день, на площадке появились девчонки из группы поддержки, и утренняя зарядка стала более привлекательным спортивным мероприятием. Вечером перед ужином проводились различные игры: футбол, волейбол, баскетбол – все что угодно, главное – не сидеть! Для любителей потанцевать проводили дискотеки.

Это месяц был назван «сборами» для подготовки к командному международному чемпионату по знаменитой игре. Никто не задавал вопросов, так как всё было демократично. Организаторы, молодые парни двадцати пяти лет только напоминали, что нужно сделать в конкретный день и час, все остальное ребята делали сами. В первый день новобранцы знакомились, делясь впечатлениями от совместных «покатушек» в онлайн. Затем разбились на команды по десять человек, выбирали названия, позывные и распределяли роли.

В первую десятку «попал» Максим, и они выбрали себе название «Барсы». Во вторую – Олег и с его подачи они стали называться «Тиграми». Стас, якобы подслушав другие команды, предложил продолжить звериную тему, и его команда под названием «Пантеры» стала организовываться вокруг него.

Остаток первого дня все играли в командах, «скатывались», присматривались и выбирали «полевых» командиров. Понятно, что лучшими игроками проявили себя Олег, Стас и Максим. Да и особо никто не рвался в командиры – кто-то не любил это дело, кто-то боялся ответственности, кто-то просто ещё не освоился.

На следующий день утром организаторы объявили, что чемпионат будет на новой версии игрового движка. Такая новость всех несколько озадачила. Поднялся гул обсуждений, но после короткого объяснения, что основная цель соревнований определить лучших в тактике, а не в применении игровых возможностей, ребята успокоились и принялись устанавливать новый софт по инструкции, которую вывели на большой экран главного зала.

Для проведения «сборов» переоборудовали спортивный зал. Поставили три длинных широких стола. Посередине и вдоль каждого была небольшая перегородка, которая разделяла два ряда по пять мест. Игроки сидели попарно напротив друг друга, что давало возможность общаться более эффективно, нежели только с использованием игровой связи. Один такой стол на роту. Командир роты сидел в середине, что позволяло контролировать всю команду.

К обеду выяснилось, что играть придётся на одной единственной карте, хоть и огромной по размеру, если сравнивать с картами онлайн игры. Карта занимала целый город с окрестностями. Обычная карта в игре была не более чем полтора квадратного километра, а размер этой карты сначала никто не мог определить, так как не было разметки на карте. Это был большой среднеазиатский город. Часть его была в руинах, часть вполне современная. Но никого из игроков это не удивляло.

Дроны «Добрыни» составляли эту карту пять дней, летая над городом снимая все дома, улицы и площади. Для тренировок достаточно было статической информации.