Добрыня

Спецназовцы были одеты как местные жители – кто-то в национальные халаты, кто-то в джинсах, но все закрывали лицо платками, чтобы сразу не распознали в них европейцев. Но благодаря RFS меткам, «Добрыня» распознавал их как «свои» и наносил на карту зелёным цветом. Кто-то внёс в базу позывные и связал их с метками, потому, что над каждым бойцом появился свой позывной.

Капитан спецназа вышел на связь и приказал двигаться за джипами с дистанцией десять метров. Посоветовавшись с капитаном, Дина подняла дронов на пятьсот метров, чтобы их не обнаружили с земли, и просканировала посёлок. На карте появились дома, хозяйственные постройки, узкие улочки, на которых прорисовались красные и жёлтые метки.

Много красных меток было на блокпостах. На каждой из двух дорог в посёлок были сложены из железобетонных блоков что-то типа дотов. Блоки на проезжей части формировали извилину для того, чтобы техника сбавляла скорость при подъезде. На другой стороне от «дота» из мешков соорудили огневую точку для пулемётчика.

«Добрыня» нашёл ещё четыре секрета со всех сторон посёлка. Боевики грамотно организовали оборону на случай внезапного проникновения противника. Секреты были хорошо замаскированы, и любой наблюдатель был бы замечен раньше, чем был бы обнаружен сам секрет. Но для «зоркого глаза» дрона такие элементы маскировки как кусты, трава и даже специальная ткань были «прозрачны». Даже с высоты в километр дроны хорошо видят и распознают объекты со стопроцентной точностью.

Быстро подойти к школе, которая была в центре посёлка, можно было только хитростью. Поэтому и был такой маскарад. На джипах тоже развевались чёрные флаги – это должно заставить боевиков задуматься и не стрелять сразу.

Четыре джипа и три танка, поднимая пыль, уверенно ехали по дороге к блокпосту. С высоты пятьсот метров, благодаря хорошей оптике и тепловизору вся команда видела, как засуетились боевики, готовясь к бою. Колонна, приближаясь, замедлила ход, почти останавливаясь. Из передней машины кто-то из спецназовцев на хорошем арабском языке стал что-то кричать, и боевики на блокпосте расслабились, хотя и не опустили оружие.

Из кабины вышел второй спецназовец и пошёл к боевикам, что-то крича и махая руками, указывая на шлагбаум. Похоже, что он был достаточно убедительным, потому как шлагбаум стал медленно подыматься, и наш боец бегом вернулся в джип, запрыгнул на подножку. Колонна двинулась дальше.

К школе, через весь посёлок вели четыре дороги. На каждом перекрёстке из блоков и мешков с песком были оборудованы огневые точки с пулемётами. На крышах двухэтажных домов «Добрыня» отметил цели с гранатомётами и множество автоматчиков. Счётчик целей стал трёхзначным, а к школе ещё не добрались.

В наушниках послышался голос капитана.

– Занимайте позиции перед школой: здесь, здесь и здесь, – капитан отметил на тактическом планшете места для танков, – Мы перекроем вот эту улицу.

– Принято, – ответила за всех Дина.

– Без команды ничего не предпринимать, даже если начнётся стрельба.

– Так точно, – подтвердили ребята.

Колонна, подъехав к школе, развернулась так, чтобы все четыре улицы были перегорожены и простреливались. Из джипа вышел тот же спецназовец, который разговаривал на блокпосте. Его встретила группа вооружённых до зубов боевиков, обступила, и начался эмоциональный разговор. Спецназовец что-то властным голосом говорил одному из боевиков, который выглядел как самый главный: в камуфляже, в бронежилете и с профессиональной разгрузкой. Калашников на плече, зеркальные солнечные очки и сигара в зубах выдавали его статус. Ошибиться было сложно.

Тыкая в грудь спецназовца пальцами руки, в которой была зажата сигара, главарь что-то дерзко выговаривал. Наш боец не стушевался и доказывал своё, время от времени вытаскивая рацию или спутниковый телефон.

Страсти начали накаляться. Видимо, главарю не хотелось расставаться с заложниками, и он требовал подтверждения приказа, пытался кому-то дозвониться и связаться по своей рации.

Разговор по рации слышали все. И по тому, как боевики расступились и задёргали затворами автоматов, направляя их на джипы, было понятно, что приказ отдать заложников никто не подтвердил. Боевики насторожились, но открывать огонь не торопились. Суетливо озираясь то на джипы, то на танки, которые стояли к ним кормой и стволами водили по целям вдоль улиц. Боевики не решались применить силу. Спецназовцы навели на них три крупнокалиберных пулемёта и спокойно ждали приказа.

Наш переговорщик поднял руку и что-то спокойно сказал по-арабски. Главарь мгновение подумал, поднял спутниковый телефон, стал было набирать номер, но потом передумал и отступил в сторону. Спецназовец помахал своим, двое выскочили из кузова и вместе с ним вошли в школу.

Через минуту они вывели четырёх мужчин в потрёпанной военной одежде с руками на затылке. Распределили всех четырёх по одному в кузов каждого джипа и стали выстраиваться в колонну на выезд из посёлка.

– «Коробочка 1», – послышался в наушниках голос капитана, – выдвигаешься первым, за тобой мы. Замыкают колонну «Коробочка 2» и «Коробочка 3».

– Принято, – ответил Олег и его танк стал продвигаться по улице, которую он контролировал.

Дина внимательно следила за главарём даже тогда, когда вся колонна выехала со двора школы и, набирая скорость, выезжала из посёлка. Она заметила, как тот поднёс рацию ко рту и что-то в неё говорил. Потом резко встрепенулся и закричал, махая руками в сторону колонны. К нему тут же подъехал джип с автоматической пушкой, с четырьмя боевиками в кузове. Все боевики заторопились в сторону уходящей колонны.

– Похоже, они поняли, что их обвели вокруг пальца, – сказала Дина в микрофон, в надежде, что её слышали все, включая капитана спецназа.

– Ок. Не останавливаемся! – крикнул капитан, – Огонь на поражение при малейшей опасности. «Коробочки», убираете пулемёты и гранатомёты в первую очередь.

– Принято.

Полковник наблюдал за происходящим на большом экране, разделённым на четыре части: верхние две и левая нижняя отражали то, что видел каждый из ребят. Четвёртый квадрат занимала карта с красными, зелёными и жёлтыми точками.

На экране Олега в прицеле орудия находилась огневая точка – пулемётное гнездо, обложенное мешками с песком. Замыкал колонну Стас, который развернул башню на 180 градусов и выискивал цели на крышах двухэтажных зданий. Максим шёл за джипами, держал ствол чуть влево, и тоже выискивал самые опасные для колонны цели.

Дина, с помощью интеллекта «Добрыни» следила за всеми целями, которые находились в выгодных позициях и имели возможность нанести существенный урон колонне. Определив такие цели, она помечала их для Макса и Стаса. Приоритетная цель для Олега была одна – последний укреплённый перекрёсток перед выездом из посёлка.

Перекрёсток был крестообразный. Улицы слева и справа расходились под прямыми углами от главной улицы. Пулемётчик приготовился к стрельбе. Он понимал, что по танку стрелять бесполезно и ждал, когда тот проедет мимо и откроется возможность открыть огонь по джипам.

Дина видела, как суетятся красные человечки на соседних улицах, крышах и в закоулках. Противник спешно готовил засаду на перекрёстке. На примыкающих улицах слева и справа уже двигались джипы с гранатомётчиками и крупнокалиберными пулемётами. Колонна двигалась стремительно. Времени на подготовку и принятия решения было мало. Ширина улицы не позволяла обгонять или перестраиваться, поэтому Дина быстро изложила план и капитан, увидев его на планшете одобрил.

Боевики не открывали огонь, ожидая, когда первый танк появится на перекрёстке, чтобы гарантированно остановить его и закрыть путь к выезду всей колонне. Но Олег, выстелив на ходу осколочно-фугасным снарядом в сложенную стену из мешков. Взрыв разметал их, подняв клубы пыли и песка. Танк остановился перед самым перекрёстком так, чтобы его не доставали слева, а он видел заднее колесо притаившегося в засаде джипа справа. Боевики не предполагали, что танкисты всё видят и ещё один осколочно-фугасный снаряд для них оказался большим сюрпризом. Второй взрыв перевернул джип и разметал всю команду гранатомётчиков.

В это время Максим повернул танк влево в том месте, где были хлипкие хозяйственные постройки и, надавив на газ, ломая и круша все на своём пути, прорвался на параллельную улицу. Если бы в танке был реальный экипаж, то ему бы даже в голову не пришла бы такая идея – ломиться через постройки. Ведь танкисты в танке мало что видят и тем более не могут предугадать сможет ли танк пройти через препятствие и насколько оно большое. А Максим всё видел с помощью интеллекта «Добрыни». Поэтому его манёвр был оправданным и для противника – неожиданным.

Быстро преодолев расстояние до того места, где вторая команда боевиков, шокированная увиденным, что случилось с их приятелями, суетилась не понимая, что им делать, Максим уверенно развернул башню в их сторону. Рёв танкового двигателя сзади заставил террористов обернуться, но было поздно – очередной взрыв разнёс джип, а гусеницы превратили остатки в груду покорёженного металла.

Стасу нужно было только не промазать по быстро вылетающему в тыл колонны джипу. Тот сразу же попал в перекрестие прицела Стаса. Водитель джипа, увидев повёрнутое в его сторону орудие, понял, что сейчас произойдёт…

Спецназовцы точным огнём уничтожали боевиков, спешившись и заняв позиции за джипами и танком Стаса. Стас сделал ещё пару выстрелов по крышам в те места, что помечала всевидящая Дина.

Полковник тем временем вывел на большой экран картинку блокпоста со шлагбаумом, который они проезжали всего час или полтора назад. Пока спецназ при поддержке танков вёл бой на выезде из посёлка, полковник оценивал шансы того, как без потерь вырваться на контролируемую дружественными войсками территорию.

На блокпосте не могли не слышать грохот боя, да и пыль, и дым говорили о том, что в посёлке идёт бой с применением танков. Полковник «глазами» «Добрыни» наблюдал за передвижением боевиков и организацией противотанковых огневых точек. Судя по всему, они не догадывались о том, что все они как на ладони. Высокоточные объективы и сенсоры дронов позволяли различать цвет глаз боевиков с высоты в пятьсот метров. На такой высоте звуки пропеллеров были не слышны, а сами дроны окрашенные в маскировочный камуфляж, если и были заметны, то походили на зависших или кружащих ястребов.

Боевики спешно укрепляли блокпост с тыла, укладывая стены дополнительными мешками с песком. Внутри оставили только пулемётчика и переносной противотанковый ракетный комплекс FGM-148. Ещё два расчёта с РПГ-27 разбегались в разные стороны от блокпоста и спешно окапывались в ста метрах от дороги. А за дотом, прикрываясь его строением, спешно разворачивалась батарея миномётов из трёх расчётов. «Добрыня» определил их как 82-мм миномёт БМ-37.

Боевики хорошо подготовились и, если бы не разведданные «Добрыни», могли бы нанести существенный урон колонне.

Первым из посёлка выехал танк Олега. Но буквально сразу остановился. Для невооружённого взгляда ничего тревожного не было, но на экранах мониторов ребят уже краснели помеченные цели. Боевики видели только один танк и поэтому молчали, ожидая появления джипов.

Вместо джипов вышел ещё один танк и стал рядом в десяти метрах слева от первого. Боевики почувствовали что-то неладное и начали пристрелку из миномётов. Мины ложились с недолётом, оно и понятно – расстояние до танков было около трёх километров. Боевики на блокпосте наблюдали за противником в прицел противотанкового комплекса. Они увидели, как две вспышки синхронно сорвались со стволов орудий обоих танков – это вылетели управляемые ракеты. Судя по двум извилистым следам огневых точек – ракетных двигателей – ракеты летели прямо на них. Второй номер расчёта недолго думая, бросил пулемёт на мешке и со всех ног побежал через дорогу в кювет. Первый номер успел нажать на спуск и бросился вслед за товарищем. Если второй номер успел прыгнуть в кювет, то первому не повезло – два синхронных взрыва разнесли бетонные блоки мешки с песком, один такой мешок угодил в невезучего боевика.

– Ракета! – крикнул полковник, который на большом экране видел двух боевиков и их выстрел из противотанкового ракетного комплекса.

– Вижу, – спокойно сказал Максим и Олег одновременно.

Два танка также синхронно разъехались в разные стороны, пропуская мимо себя кумулятивную ракету, которая пронеслась мимо и взорвалась в стоящей на окраине посёлка, хижине. Постройка загорелась. Танки вернулись на шоссе, двинулись вперёд, разворачивая стволы орудий в разные стороны. Мины стали сыпаться ближе, но броня надёжно отражала осколки, прямых попаданий не было. Приблизившись на километр к гранатомётчикам на флангах, танки выпустили по три фугасных снаряда, после чего «Добрыня» констатировал поражение целей. Расчёты миномётов решили, что им здесь делать больше нечего и, не тратя времени на сворачивание миномётов, разбежались кто куда.

Колонна собралась на шоссе и на скорости километров восемьдесят в час прошла мимо дымящихся останков блокпоста. Последним шёл танк Стаса с повёрнутой башней назад, но преследования не было.

В «зелёнке» колонна остановилась, спецназовцы сняли чёрные флаги и повесили триколор. Как ни пытались достучаться до танкистов пехотинцы, люки на танках остались закрытыми. Капитан поблагодарил танкистов по рации, посетовал, что не может пожать им руки, запрыгнул в джип и четыре машины, поднимая пыль, улетели к своему блокпосту. Танки стройной колонной продолжили путь на свою базу.

***

– Здравия желаю, товарищ Генерал-майор!

– А! Полковник! Заходи, заходи. Добрый день! – протягивая открытую ладонь, вышел навстречу полковнику пожилой, но в хорошей атлетической форме седовласый генерал, – Присаживайся, Павел Леонидович. Читал я твой отчёт. И видео смотрел. Знатное кино получилось, «Союзмультфильм»! «Pixel» отдыхает! Порадовал старика.

– Стараемся, товарищ Генерал-майор, – не по-уставному ответил на похвалу полковник.

– Молодцы, твои ребятки! Правда, я думал после того инцидента придётся списать. Но вижу, ошибался.

– Я в ребят верю!

– Вот что я тебе скажу, Павел Леонидович. Надо нам нарастить твою команду до танкового полка. Как думаешь, справишься?

– Товарищ Генерал-майор, я считаю, что рано ещё увеличивать численность и команды, и техники. Комплекс ещё не доработан, техника ещё не во всех режимах прошла испытания. Да и программное обеспечение ещё не совершенно. Оборудование нужно поставить на конвейер. Оснастить сто танков, обучить управлению сто курсантов – это дело не простое и на качественном оборудовании. А на «сыром» – это зря потраченное время и деньги.

– Пойми, полковник, я не из собственных капризов такую задачу ставлю. «Янки» уже вовсю работают над своим танком-роботом. Вот-вот запустят конвейер. По данным разведки союзников, они будут испытывать технику в боях с террористами. Если уже этим не занимаются. Так что, принимайся за работу полковник – это приказ.

– Есть! Товарищ Генерал-майор.

– И вот ещё что… Тут наш аналитический отдел вместе с психологами такой доклад сделали… Они утверждают, что управлять твоим «Добрыней» лучше и эффективнее, с точки зрения боевого применения, будет… как это они написали, – доставая из папки лист бумаги, процитировал генерал, – «поколение Y».

– Так точно, товарищ Генерал-майор. Я уже присмотрел курсантский выпуск.

– Нет, ты меня не понял, полковник. Курсанты, по мнению психологов, уже (или ещё) не годятся для этого, слишком старые…

– Вы хотите сказать, что воевать должны школьники? – удивился полковник.

– Психологи утверждают, что тинэйджеры имеют более скоростную реакцию, навыки в соответствующей игре и, главное, они ещё «не отягощены осознанием конечности бытия», – генерал ещё раз заглянул в бумажку и процитировал фрагмент из отчёта.

– Вы хотите, чтобы я сформировал танковый полк из школьников? – удивлённо переспросил полковник.

– Да! Из самых лучших очкариков, которых только сможешь найти. И которые будут эффективно управлять твоей техникой.

Глава 5. Конвой

Полковник сидел у себя в кабинете и разбирал электронную почту. Он ждал письма от организаторов чемпионата игры. Компьютер «дзинькнул» в знак доставки почты. Но это было не долгожданное письмо, а приглашение на конференц-кол.

Конференц-кол должен был начаться (полковник посмотрел на часы) через пять минут. Странная оперативность, подумал полковник, должно быть что-то важное. Он запустил программу, устанавливающую безопасную видеосвязь, ввёл пароль и вошёл в назначенную виртуальную комнату переговоров. Через минуту на экране появилось сообщение, что собеседник подключился к каналу.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.

– Добрый день, полковник. Как идёт формирование полка? – сразу к делу, без особых прелюдий, как и полагается военным, начал разговор генерал.

– Работаем, товарищ генерал-майор. Веду переговоры с руководством компании с целью организации чемпионата, на котором будем отбирать толковых ребят.

– Молодец! Я в тебя верю …, – как-то задумчиво сказал генерал.

– Рад стараться, товарищ генерал-майор!

– Вот что, полковник, мы тут посовещались, и я решил, что надо бы подготовить технику для нового полка. Вчера у вас там сел борт с оборудованием для…, как вы его там называете?

– «Добрыня», товарищ генерал-майор.

– Вот-вот. Оборудование вместе со спецами нужно доставить из порта на нашу базу северо-западнее города. Там должны сформировать ещё один взвод для твоих ребят. Есть информация, что боевики что-то там затевают. В любом случае нужно перекрыть все дороги от границы, перерезать пути доставки нефти в Турцию и вооружения с подкреплением в город. Задача понятна?

– Так точно, товарищ генерал-майор. Когда выходит караван?

– Завтра рано утром. Все подробности у капитана спецназа. Вы с ним уже знакомы. Техника уже в аэропорту и ваша тоже. Маршрут и последние разведданные уже тебе выслали. Надеюсь, ты понимаешь важность и секретность миссии?

– Так точно! Взвод танков оставляем там?

– Нет! Совсем забыл. Назад тебе соберут караван с журналистами и ценным пассажиром. Поможешь спецназу забрать его из кишлака.

– Есть, товарищ генерал-майор!

– Тогда действуй, полковник! Конец связи, – и генерал, не дождавшись ответа, разорвал соединение, экран погас.

Полковник снова открыл почту и увидел зашифрованное сообщение. Он ввёл свой логин и пароль для расшифровки. В письме была одна ссылка и ничего больше. Полковник кликнул на неё, открылась программа разведки, которая тоже попросила логин и пароль. Полковник видел её впервые, но раз ничего не сообщили дополнительно, он решил попробовать свой служебный аккаунт. Пароль подошёл, и на экране появилась карта с маршрутом и различными дополнительными значками. Кликнув на один такой значок, который был недалеко от прохождения маршрута предстоящей операции, на экране появилось всплывающее окно с информацией о недавнем боестолкновении между боевиками и правительственными войсками. Это было две недели назад. Боевики были частично уничтожены, частично рассеяны. И так далее. Более свежих контактов с противником на расстоянии пятидесяти километров от маршрута следования полковник не нашёл, что не могло не радовать. Но это не повод расслабляться. Нужно связаться с капитаном и обсудить план действий, а главное, детально разработать план операции.

Рано утром, ещё солнце не встало, за окном стояли утренние сумерки, а ребята уже были за своими компьютерами – настраивали и проверяли связь. Полковник приехал на службу раньше всех и связался с базой на ближнем востоке. Необходимо было получить последние новости и подготовиться к выходу.

Капитан ничего нового не сообщил, последние сутки прошли спокойно, без каких-либо событий. Хорошо это или плохо, полковник не знал, но настроение это не испортило. И теперь, сделав все свои дела, он наблюдал как сосредоточенно, с серьёзными лицами ребята готовились в рейд.

На большом экране дроны «рисовали» карту местности – красных целей выявлено не было, но и маршрут был разведан только на треть, если не меньше – на глаз трудно определить, слишком извилистая была дорога.

Колонна была сформирована и готова к выходу из аэропорта, где союзники организовали перевалочную базу для военспецов и консультантов. Полковник наблюдал за происходящим на большом экране, разделённым, как всегда на две части: виртуальную карту и реальное видео. Первым стоял танк Максима. За ним шли две боевые машины пехоты со спецназом. Потом три крытых тентом грузовика. Потом бронетранспортёр спецназа и ещё три грузовика с грузом. Замыкали колонну танки Олега и Стаса.

Полковник прислушивался, как Дина вела переговоры с капитаном: обсуждали взаимодействие и что делать, если случиться что-то непредвиденное. Девушка задавала правильные вопросы, и полковник, удовлетворённым отошёл от стола Дина, устроился на подоконнике, ожидая общей команды к выступлению. Всё что он планировал сделать, он сделал и сейчас время работы ребят. Парни тоже слушали диалог командиров, не отвлекаясь от своих мониторов, но и не вмешиваясь в разговор.

С первыми лучами солнца колонна вышла за ворота контрольно-пропускного пункта. По асфальтированной дороге техника шла довольно быстро. Солнце начало подниматься и нестерпимо жарить. От горячих двигателей внутри машин стало совсем невыносимо, а в офисе было прохладно – осень наступила, а отопление ещё не включили.

Полковник наблюдал за колонной с высоты птичьего полёта в режиме реального видео. Он все ещё не мог привыкнуть к «виртуальной реальности». Спецназ ехал на броне. Впрочем, не столько из-за жары, сколько из соображений безопасности – в случае нападения можно было быстро спрыгнуть, откатиться в сторону, уйти с линии огня, занять выгодную позицию, укрыться за броней и практически сразу понять с какой стороны ведётся огонь. А в случае подрыва фугаса оставалась вероятность, что кого-то взрывной волной выбросит с брони. Покалечить – покалечит, но можно остаться в живых. Внутри бронетранспортёров или боевых машин пехоты остаться в живых вероятность была нулевая – броня не защищала даже от крупнокалиберных пулемётов.

Водители БМП и БТР ехали с открытыми люками, с очками на лице, пытаясь поймать освежающий воздух скорости, но это мало помогало при палящем солнце. Танкошлем сильно спасал от солнечных лучей, но без связи водителю никак нельзя.

Водительские люки на танках тоже были открыты и из них торчали шлемофоны. Встречные люди и машины ничего не успевали разглядеть, но опытные десантники уже начинали подозревать, что тут что-то «не чисто». Уж больно спокойны «водители» танков. Головы не поднимают, не крутят ей, лица не видно, только сама макушка в танкошлеме.

Предстояло проехать сто двадцать километров на восток, затем свернуть на север и проехать ещё километров сорок до новой базы северо-западнее Города. Ребята держали дистанцию, как и приказал капитан, в сорок метров. Это было достаточно просто – «Добрыня» подсказывал расстояние до любого объекта, стоило только навести на него курсор мыши.

Скорость в шестьдесят километров в час была более чем комфортна для людей в технике. Но для ребят в кабинете, за несколько тысяч километров от колонны, было несколько неудобно. Приходилось все время давить на клавишу «вперёд» на клавиатуре, а стоило только включить «автопилот», как дистанция сокращалась или танк уходил в сторону. Так что ребята выполняли простую, но нудную работу, которая утомляла не столько физически, сколько морально и приводила в какое-то отупение, заставляя не думать о происходящем, а только следить, чтобы не врезаться в идущую перед танком машину.

Полковник заметил, что Дина выпустила только по одному дрону с каждого танка, видимо, чтобы экономить заряд аккумуляторов. Да и в своём тылу много информации не нужно. Один дрон, что она выпустила вперёд, чтобы патрулировал дорогу по ходу колонны на десять километров впереди. Тот время от времени возвращался к колонне, обновляя информацию. Два других дрона вылетели влево и вправо от дороги на расстоянии в три километра. И в таком же режиме передавали информацию для построения карты, а также об активных объектах в поле видимости – мало ли кто может обойти колонну.

Полковник переключил монитор в режим виртуальной карты. Пока все объекты были «жёлтыми» за редким исключением – «зелёные». Видимо, союзники выполняли какие-то задания в окрестностях. Ничего не предвещало проблем.

Через полчаса на смену первой тройке дронов вылетела новая. Для молодых бойцов спецназа, которые ехали на броне первого БМП, это оказалось неожиданным. Полковник усмехнулся, видя, как они резко вскинули автоматы в сторону поднимающегося с танка Максима дрона, и сопровождали его в прицелах. Бойцы, которые были в прошлом рейде, только посмеялись – бывалые. Ещё через пару минут спецназовцы развлекались тем, что наблюдали, как дроны на ходу пытаются попасть в свои боксы на зарядку и спорили, смогли бы они их сбить их из автомата или нет. Конечно, полковник не мог этого слышать, но легко мог себе такое представить.