Полная версия:
Каждому слову – своя борозда. Словник
Александр Романов
Каждому слову – своя борозда. Словник
© Романов А. А., 2024
© Издательство «Родники», 2024
© Оформление. Издательство «Родники», 2024
* * *«Каждому слову – своя борозда»
О, родина моя былая, сказочная, до слёз
дорогая, ныне уже не существующая в яви —
лишь в снах моих, да в озарениях памяти и
тоски моей жива ещё она…
А. А. РомановПоэт и прозаик А. А. Романов был счастливым человеком: он всю жизнь занимался любимым делом – «ткал свой узор на станке родного языка».
Размышляя о богатстве и силе родного языка, он признавался: «Писателям, родившимся в старой деревне, повезло: их зыбки сразу окунулись в народную речь, как в животворящую купель. И в детскую память и душу просторно ложился язык слышимый, вольготный, со своей музыкой и образной самобытностью. Слух деревенского детства ещё не осознанно, но на удивление легко долетал до корневых глубин родного слова, до самых сокровенных завязей, которые звучали во времена, может, ещё раннего славянства…»
Став взрослым, познав очень многое в жизни и уже состоявшись как писатель, он пришёл однажды к удивительному и совершенно точному выводу: «…Весь северный крестьянский край вплоть до Белого моря издавна, ещё с допетровских времён, был средоточием культурного наследства Древней Руси. Именно здесь, в богатырских лесах, веками не меркли зарницы летописного Киева и катилось эхо Великого Новгорода… Именно здесь, в бревенчатых раздольях, с напевов архангельских, олонецких, вологодских крестьян собраны и записаны золотые тома народной поэзии и мудрости…»
«Ткать свой узор» ему было и радостно, и трудно. Да, пустеют русские деревни, уходят из жизни деревенские первопроходцы и устроители, исчезает крестьянство как таковое, но – жива память об этих «незнаменитых» людях, их великих делах и сложных судьбах. «…Но лари моих дней не пусты: / Чем древнее слова, тем согревней. / И стихи ткутся будто холсты!»
А трудность состояла в том, что современный язык удручал его и как поэта, и как русского человека: «Было установлено, что журналисты на протяжении многих лет используют примерно полторы тысячи слов. Всего полторы – из двухсот двадцати тысяч, записанных в далевском словаре!
При этом надо учитывать, что даже этот словарь не исчерпывает всего русского языка – как бы ни был велик подвиг Даля, это всё-таки труд одного человека, и, конечно же, за пределами этого пусть необъятного и гигантского, но одиночного труда осталось множество незаписанных слов».
Всегда внимательный к жизни, А. А. Романов очень боялся опоздать. «Надо успеть записать о 20–30-х годах всё, что возможно, непосредственно от самих очевидцев: матерей, бабушек, дедушек, – волновался он. – Этот материал надо получить из первых рук и составить объективную, насколько это можно, картину жизни тех лет. Через какой-то десяток годов это всё уйдёт из рук, и боюсь, что всякие несуразности и приукрашивания станут выдаваться за подлинное и оспорить будет нечем… Вот поэтому сейчас так привлекают меня мемуары деревенских пенсионеров. Пусть они безграмотны с литературной точки зрения, но дух, атмосферу, детали, даже живые голоса «оттуда» можно почувствовать и услышать, и это всё меня очень волнует…»
Почему так? Что такое особенное могли знать и рассказать обычные советские «деревенские пенсионеры»?
Вот как на этот вопрос отвечал сам писатель: «В крестьянстве, именно в нём, хранилось и держалось веками то, что мы называем народным… Духовная жизнь народов взрастала на той же почве, что и хлеб. Народное творчество никогда не отрывалось от земли, и по нему всегда можно узнать историю и судьбу народов и целых государств. Фольклор – это самоистина».
Содержание книги «Каждому слову – своя борозда» – посильный вклад в дело сохранения этой «самоистины», рождённой непосредственно на родине писателя, Корбангской земле. Основную часть книги составляют житейские истории, сложные характеры, необычные судьбы, семейные предания, образные высказывания, живая речь земляков-корбаков, взятые из рабочих блокнотиков и черновых тетрадей А. А. Романова. В них – то, как жили и как говорили наши дедушки и бабушки…
Это живая разговорная речь, данная так, как она звучала на деревенских улочках, сходках, свадьбах, похоронах, домашних беседах в избах… Здесь «и стужи, и нужи», и «судьба без прикрас и вся жизнь напоказ»…
А. А. Романов справедливо отмечен в этой книге «сторонних» высказываний как «автор». Он пояснял для себя и для нас точный смысл «схваченных» им слов, выражений, высказываний… Но даже он, очевидец и участник многих событий, местный житель, «моляк», «корбак», не всё знал, многое уточнял, записывал – сразу или потом, по памяти – в свой блокнотик, потом часто возвращался к записанному, перепроверял, выспрашивал…
Это – не Словарь, а Словник, поэтому составители не были связаны строгими, обязательными правилами оформления словарных статей. В алфавитном порядке с минимальным комментированием составлен лишь 1-й раздел – «Редкие слова и выражения», остальные разделы представлены в свободной форме.
Особенную сложность вызвало содержание разделов «Образные высказывания», «Присловья, присказки и прибаутки» и «Житейские истории и премудрости», поскольку здесь, конечно, преобладают не грамматически выверенные словосочетания, предложения и тексты, но – «живые» высказывания. Высказывание, отмечается в «Словаре русской ментальности» В. В. Колесова, «выливается за границы формальной структуры предложения, выходит за пределы логики и грамматики. Это и есть самосознание семантически мягкого языка в его борьбе с более жёсткими, грамматически и логически организованными западными языками…» (СПб.: «Златоуст», 2014, т. 2, с. 95). Не в каждом таком высказывании – редкие и образные выражения, но почти в каждом – «сокровенные слова» земляков, сказанные сердцем…
Вряд ли возможно всё охватить-обозначить словом, хотя бы и народным, но главное направление познания человеческой жизни указано совершенно верно. Однажды, более полувека назад, не скрывая своего восхищения этой мудрой и образной «самоистиной», искомой и выраженной в народном слове, А. А. Романов произнёс: «…Боже мой, на каждом шагу – такие черты и краски жизни, что хоть не отрывайся от блокнота – пиши, пиши! Сама жизнь так и вламывается в глаза и душу. Сколько всего нового…»
Пророческие слова!
Народная речь
Дивлюсь народной речи!..В родимой сторонеДрузей, бывает, встречу —И будет праздник мне.Усядусь с ними просто —Как свой среди своих,Где сроду не был гостем,Ел тот же хлеб и жмых.И разговор вседневный,Нередко и смешной,Опять плетёт деревняЛегко передо мной.И вдруг такое словоОбронит невзначай,Что в лучший стих готово —Лишь зорко примечай.Привскочишь: да откуда,Да из каких глубинДостали это чудоЗа вздох, за миг один?Ведь в этом слове редкомИ жарком – только тронь —Мерцает дальних предковЯзыческий огонь.Удивишься немало:Что слово, как запал,В тебе самом дремало,А ты его не знал…А речи всё плетутся,Как наши кружева:И так и сяк берутсяИ ставятся слова.Обычные бы вроде,Да в необычный ряд.И вдруг, что самородки,Стыкуясь, загорят…Родной язык – держава.И даже мудрый ДальНе всю в словах обшарилИ глубину, и даль.И мне бывает больно,Когда берут в тискиСлова программой школьнойБогатству вопреки.И горько мне бывает,Когда в домах у насСтарушек поправляютВнучата всякий раз.Мол, их слова плохие.И с детства говорятХоть грамотно, да хило.А рядом этот клад!А он, не видный глазу,Лежит в толкучке дней.Дороже всех алмазовИ золота ценней.Что золото и камни!В нём то, чем жизнь жива, —Гранённые веками,Алмазные слова!Редкие слова и выражения
– Собаку зовут Баско… У него оба уха до подполатей… (божатка Манефа).
Баско. Имя существительное (далее – ИС). Баский – красивый, ладный.
– Сшила себе сарафан: баско и добро! (божатка Манефа).
Баско. Наречие. Красиво.
– Ноне ни бережи, ни скопленья – ничего нет у молодых баб. Только на один день покупают…
Бережа. ИС. Сбережённое, припасённое.
– …Обувки-то не было настоящей. А я за жизнь столько лаптей изорвала, что, поди-ко, целый березник [березняк] на одну меня изрубили мужики… (Павла).
Березник. ИС. То же, что березняк. Берёзовая роща.
– Нашей бражки на Дону много полегло…
Бражка. ИС. Возможно, «братьев». Автор, прямой очевидец и участник разговора, поясняет смысл: «много наших солдат полегло…» Слово, кажется, очень редкое в Корбанге. Кто его употребил, как его занесло в эти края – теперь ничего уже не узнать…
– Ходила я, смотрю: будле, Катерина, Катькя Сукманка. Да, она… Одни выварки остались…
Будле. Предлог. Вроде.
– Санко, пей ещё цашечку… (угощает голодного сироту).
– Не знаю, не знаю: не солоно да не воложно, так, поди, хватит…
Воложно. Наречие. Сочно, жирно. «Их двое, а ты одна: так ешь воложней да со дна…»
– Ты чего это, В., вологу-то одну хлебаешь?
– А вы больше боркайте так…
– Ой, хозеин-хозеин…
– Парень-то поёт песни вранские. Дадут бабы печенье – он и поёт, а те хохочут… А парень-то добро поёт: с притрясом голос… (божатка Манефа).
Шура Романов на коленях у деда
Вранские. Имя прилагательное (далее – ИП). Видимо, от глагола «врать» («обманывать», «хулиганить»). Автор уточняет у себя в блокнотике: «песни вранские» – матюжные. Здесь ещё и интересная, образная характеристика голоса – «с притрясом». Ещё один пример на эту тему: «На вранье замешаны, так где ж нам жить-то хорошо?..»
– А ветер нам всочь…
Всочь. Наречие. От гл. сочать, стречать, перенимать: впереем, напротив, встречу. Ветер всочь. Ты от горя прочь, а оно тебе всочь (в су очь, т. е. встречу) (Толковый словарь Даля).
Пертяевские женщины
– Втупор мы в лес и не хаживали…
Втупор. Наречие. В ту пору. Никто не могли его втупор перебороть…
«Мой ровесник – сосед по избяному заулку, окромя отлучки на военную службу, из нашей деревни не уезжал» (автор).
Окромя. Предлог. Кроме.
– Отец твой был такой человек: если на нём есть две рубахи, так он, если попросят, верхнюю, хорошую, отдаст, а сам в нижней останется. Ему было не отказать, на всякую просьбу отзывался, в ущерб себе. Вот и вызнали люди его. И за доброту его чуть не погубили: чуть не оказался в тюрьме за растрату…
Вызнать. Глагол. Узнать, познать.
– Грядушки-то опеть выпоротки обчистили…
Выпоротки. ИС. Мех, шкура ягнят от «упалых» суягных маток, «выпоротые». Но здесь деревенская женщина ругает местных ребятишек за то, что они, голодные «выпоротки»! ночью «обчистили» грядки на её огороде (может, и не только у неё).
– Выряжалась я два лета…
Выряжаться. Глагол. Автор поясняет смысл: «ходила в девках, в невестах». В те годы, когда мы выряжались, было на тыщу раз веселее…
Авторское объяснение: «Он с нами выряжался (значит, одногодок)», – говорит мать. «Выряжаться» – пора молодости, гулянки, до замужества и женитьбы.
– С глибкой отопью весь чай!..
Глибка. ИС. Возможно, от «глубь» – пустота, бездна. Видимо, «пить чай с глибкой» – пить «ни с чем». Автор, очевидец событий, подсказывает смысл высказывания: «скромно». «Глибочка» – небольшой кусочек колотого сахара.
– Возьму ещё глибочку небольшую…
– Да, бери ты, бери: сахар-то есть…
– Гриб-то нас за зиму натешил…
Гриб. ИС. Авторское пояснение: «Грипп». У нас многие за зиму грибом-то переболели.
– Гулей, гулей, – говорит он мне, собираясь по воду.
Гулять. Глагол. Автор поясняет смысл: «оставайся, мол, посиди, не скучай, я скоро вернусь…»
Весна. Март. Снег ползёт с крыш. Марья бродит около своего домика: дровишки возит на санках, лопатой что-то скребёт у крылечка.
На ней серая фуфайка, серый платок, валенки в галошах. Но вот она выходит на крыльцо в чёрной фуфайке и в зелёном платке. Это значит, что она пошла «гулять», то есть проведать (может, в десятый раз сегодня) Н. Лицо красное, щурится, идёт, палкой щупает тропку – худо видит, а надо, обязательно надо всё видеть вокруг и знать, кто как живёт…
– Ты даве куда бродила?..
Даве (давеча). Наречие. Недавно, на днях. Я даве забрёл в те места…
Мать моет пол с дресвой, натирает пол лаптем, и пол делается золотисто-свежим. Помоешь дерево – оно улыбнётся…
Дресва. ИС. Песок.
– Ой ты, дыбало хитрое, не ходи, не искушай старика бутылками. Страмно на тебя глядеть: рожу-то всю заволокло, как у поросёнка ж…
Дыбало. ИС. Смысл может быть понят лишь из контекста. Возможно, связано со словом «надыбать» (?).
– А что… ежа хорошая…
Ежа. ИС. Еда.
– Нет ли заспицы у тебя?..
Заспа, заспица. ИС. Овсяная крупа деревенского помола.
– Половина чугуна – тятьке, мамке – фигу-на! – вот какой золотой зеть-то!
Зеть. ИС. Зять. «Золотой зеть» – явная ирония.
Истьба – это и есть изба, истопка, очаг… (из разговора с приехавшим на Корбангу учёным).
– Не увеличиваю свою работу – спроси любого. Сколько я в колхозе поскирдовал, то если бы мне лаз в одну сторону, то, право, в Кремль прилез бы по снопам… До 500 суслонов заскирдовывал в день! Пальцы-то вот как изворухало…
Изворухать. Глагол. Контекст подсказывает значение: вывернуть, извести
– Досужего-то времени нет у нас – с огурцами скоко канители, вот весну-то и канителились… (Павла)
Канителиться. Глагол. Делать что-либо медленно и бестолково, попусту терять время; возиться. Здесь: тщательно ухаживать, заботиться.
– Тоска сильно обневодила меня. Севодня видела во сне, что катаники потеряла… Как бы кого не потерять или самой не украсться…
Обневодить. Глагол. Окружить, обвести вокруг (как неводом).
Катаники. ИС. Валенки.
Автор поясняет: выражение «как бы самой не украсться» означает не умереть.
– Полоска-то у тебя узенькая, да коров-то мало. А девушка на невестье [на выданье]: надо атласу, а он стоит 1 рупь 20 коп. аршин. Купят на сарафан, так и кожилятся целый год. Суконную шубу справить – расход крупный. Аршин – 2,5 руб. сукно.
Кожилиться. Глагол. Значение не ясно.
– Она… как корёка какая-то…
Корёка. ИС. Ответ на вопрос автора таков: «Это… толстая, как коряга… Вот, правду говорят, что корёки незамужние, так злые…»
– Денег-то – хоть бы грош расколотый был, нет денег, а всё один разговор, всё пластинку не меняет: вот бы домик купить, вот бы одной пожить. В таком грехе живу – ни в одной бане не отмыть. Ох! И кропушит меня…
Кропушить. Глагол. Ругать, поносить.
– Солнечные лучи в щелях полутёмного сарая – что жёлтые струны, что прежняя тканина, натянутая на кроснах. Вьются пылинки, и струны как будто звенят от напряжения… (авторская зарисовка, осень 1972 г.).
Кросна. ИС. Деревянный ткацкий стан (станок) для ручного ткачества, создания различных полотен и ковров.
Фрагмент из поэмы А. А. Романова «Павла»:
«Кросна в избу волоки,Стану ткать половики!»С чердака достали кросна(Как их зять не нарушил?),Затуманились с морозаКорневым загибом жил.А меж ними лег навойБарабанно-круговой.Притужальником припертаКрепко пришвица, как встарь,И висят златые бёрда —Ну, возьми, взмахни, ударь!..Павла, царственно-серьезна,Подвигается за кросна…И здесь, как подарок из старых времён, целый набор древних слов: навой, притужальник, пришвица, бёрда…
– Саша… Что – Саша? Он домой приезжает, что прежняя старуха с куделей, чтоб лишний моток напресть [напрясть]. До хозяйства ли, до дому ли ему? А у меня всё валится. Дому нужен хозяин – не с пером, а с топором. («Мама – соседкам обо мне», – поясняет автор. 21.04.1980).
Кудель (куделя). ИС. Волокно льна, конопли или шерсть для пряжи.
– Худо надеяться на кого-то… Вот, повстречала Ч., ну-ко… Ворковала да ворковала уж… По правде сказать… А оне встали да пошли…
Для чего маяться-то, на кой кумоху!..
Кумоха. ИС. Мифическое существо, приносящее в дом несчастья (гибель урожая, болезнь скотины и т. п.). На кой же кумоху, эко больно маленькие лампочкя-то [лампочки] повесили, хуже прежней керосинки! – Я у тебя за лето прибуду! (внук говорит бабке). – Некумоха ты не прибудешь… (отвечает та).
Автор поясняет: речь идёт о том, что внук за лето пополнеет у бабки на деревенских харчах, а она добродушно сомневается. Неку-моха – значит «ничего, нисколько».
Гуляния на главной петряевской улице
– Зачем эта… коптилка? – спрашивает внучка, показывая на лампадку, висящую перед материнскими иконами.
– Это не коптилка, а лампада. Её зажигали в большие деревенские праздники…
Внучка смотрит, слушает и ничего не понимает…
И грустно, и скорбно, и жалко внучку, что она вовсе не узнала бы такого слова – «лампада», если бы не оказалась в избе.
Лампада. ИС. Наполненный маслом светильник.
– Ну, как корова-то?
– Стельная.
– Ну, стельная – так слава богу.
– А лонись была яловухой…
– А и у нас яловух много лонись было…
Стельная – беременная. Яловуха – бесплодная. Лонись – в прошлом году.
Сено-то лоньское, поди? Лоньской, лонское. ИП. От лонись. Прошлогоднее сено.
– За год он так обленился, что лопень. Эдакой леший сидит дома, печь-то скоро провалится – до того долежал… (божатка Манефа).
Лопень. ИС. Смысл ясен из контекста.
– Лыка-то на каждой берёзе позаглядываешь…
Лыко. ИС. Волокнистая древесная ткань, отделяемая от ствола; неокрепшее подкорье. Здесь смысл, видимо, таков: лыка-то ещё поискать надо, «позаглядывать».
– Он ожирел – лямля какой-то стал…
Лямля. ИС. Видимо, от мямля – вялый, нерасторопный, нерешительный человек.
– Межу нами какую разврату кинули…
Межу. Между. Предлог. «Кинули разврату…» – посеяли (устроили) неприязнь.
Интересно это употребление более древнего «межу» вместо современного «между»: слово «между» и возникло от слова «межда», т. е. «граница, межа» (Толковый словарь Н. М. Шанского).
– Не молонишься?
– Нет, молоко ем…
Молониться. Глагол. Смысл не очевиден.
– Сам хозеин наварзал…
Наварзать. Глагол. Накуролесить, набедокурить, испортить.
– А кто завернётся к нам, так чем потчевать будем? Что наверхосытку? Али стыдом обороняться будем? (мать).
Наверхосытку. Наречие. Авторское объяснение: на десерт.
– Всё теряю: вот об одной рукавице хожу, а где другая – и не знаю. Намедни очки сунула в чужую куфайку [фуфайку] – унесла сватья в Щёкотово… Только таскаю свою пустую голову, вот бы и её потерять где-нибудь… Надоело всё…
Намедни. Онамедни. Наречие. Недавно, на днях; вчера. Онамедни бороду остриг, так как заяц стал. Пошёл по деревне – бабы от смеху валятся…
Куфайка. ИС. Фуфайка – тёплая нательная одежда.
Деревянный ухват на «колесиках». Школьный краеведческий музей (п. Воробьево)
– Бавшку-то [бабушку] не привезли? Без бавшки напостыло…
Напостылеть. То же, что и опостылеть. Глагол. Очень надоесть, опротиветь; охладеть («остыть»). …Ведь белый-то свет никому не напостыл. На белом-то свете что хотим, то и делаем… Вот, девицы, семьдесят годов прожила, а не напостыло. Умирать, девицы, неохота, а умирать надо – время подошло…
– Вот ты какая… напросливая!
Напросливая. ИП. Назойливая, постоянно обращающаяся с просьбами («всё просит и просит…». Автор).
– Горей [горя] много было… Пахала и махала [косила], и косы клепала… Всякую работу делала. Спала на сенокосе – пока каша варилась. Вот как было. Много горя было. Да кабы не эдакое горя, так меня бы сроду не изжить. Кажется, у меня сроду не бывало счастливое время. Радости не бывало… Уж нашто я больше поревела…
Нашто. Наречие. Зачем. Уж нашто я больше поревела. Здесь, видимо, в значении «настолько много», так как автор далее поясняет: «Глаза-то чистые совершенно», т. е. «выплаканные» полностью.
– Она – небаюнья…
Небаюнья. ИС. Авторское пояснение: молчаливая баба.
– У меня одёжа-то нераженькая…
Нераженькая. ИП. Худенькая, блёклая.
– Или от стужи, или от нужи, или… от старости – зябну я, ой, как зябну ныне… (Марья).
Нужа. ИС. Нужда. Острая необходимость в чём-либо; тяжёлые испытания в жизни, лишения; бедность. Или от стужи, или от нужи… – так образно и в рифму часто говорили земляки-корбаки.
– Тоска сильно обневодила меня. Севодня видела во сне, что катаники потеряла… Как бы кого не потерять или самой не украсться…
Обневодить. Глагол. Окружить, обвести вокруг (как неводом).
Катаники. ИС. Валенки.
Автор поясняет: выражение «как бы самой не украсться» означает «не умереть».
– …Не оболоклась и не стану оболоклаться. Петь [пять] раз за мной приходили [свататься].
Оболоклаться. Глагол. Одеваться (от «оболочка»?). «Поговорила ты со мной – как разоболокла» (т. е. так стало хорошо, легко, точно разделась).
– Ономедни… сыну-то машину купили. А пораз купили оболочкю… Бает, четыреста рублей оболочкя-то…
