Серединный мир: Реинкарнация

– Не знаю. Почти все погибли. Выжил только граф Скейлз. И то едва-едва… – задумался Расул.

– Не только он, – тихо ответил Исидор.

– Что значит – не только? – удивился Расул.

– Ты видел тело графа Эстли?

– Нет.

– Вот и я не видел. Но видел, как, когда граф Кромвель начал задыхаться, граф Эстли спокойно встал и ушёл. Куда – я не знаю. Но он ушёл до того, как началась паника. Если это был он – Эстли, – то теперь он попытается захватить трон, – продолжил Исидор. – Противостоять ему сможет только граф Скейлз. Но Скейлз сейчас слаб. Он может призвать нас как вассалов – и мы будем обязаны пойти. А если он решит сам взять власть, не спрашивая, то просто попытается нас подчинить.

– Всё верно, Исидор, – задумчиво сказал Расул.

– Значит, нужно готовиться. Я обязан защитить наш народ. Если это Эстли, у нас есть время. Если Скейлз – времени почти нет. Но кое-что мы всё же можем сделать.

– Что именно? – спросил Расул.

– Первое – усилить гарнизоны на границе с графством Скейлза. Второе – объявить новый набор стрелков и пехотинцев. Как у нас обстоят дела с кавалерией?

– Али занимается этим, но хороших коней у нас мало, – вздохнул Расул.

– Это плохо. Без кавалерии воевать невозможно, – нахмурился Исидор.

– С кем воевать? – удивился Расул.

– Со всеми, Расул. Со всеми, кто придёт за нами. Так, не отвлекаемся. Третье – когда вернёмся домой, дай приказ собрать побольше еды и других припасов, если нам придётся обороняться.

Он помолчал, потом добавил:

– Теперь, когда отца нет, я – наследник. Князь. Конечно, под присмотром матери. А ты, Расул, станешь моим полководцем и правой рукой. Что скажешь?

– Я?.. Ну… попробовать можно, – улыбнулся Расул.

Через три дня они вернулись домой. Княгиня София стояла на ступенях, встречая их. Слуги, стоявшие рядом, были готовы исполнить любой её приказ. Исидор подъехал к матери и обнял её, но она мягко отстранилась.

– Почему вы вдвоём? Где остальные? – тихо спросила княгиня.

– Матушка, пойдём в замок. Я всё расскажу, – сказал Исидор и повёл её внутрь.

Они уединились в спальне. Там Исидор рассказал всё, что произошло. Княгиня слушала молча, слёзы струились по её щекам, плечи дрожали. Пальцы были крепко сцеплены, словно она пыталась удержать в себе бурю эмоций. Локти упирались в колени, и вся её поза выражала внутреннюю боль и напряжение. Когда он закончил, она прошептала:

– Я очень любила твоего отца. С самой первой встречи он покорил моё сердце. Мы долго ждали ребёнка, и когда появился ты – это было чудо. После твоих старших братьев, павших на войне, я думала, что не смогу пережить ещё одну утрату. Но ты выжил, вырос, стал почти мужчиной. Ты сильный, умный, люди тебя уважают. Ты можешь стать достойным князем. Но у меня есть просьба: не становись князем сразу. Подожди хотя бы месяц со дня смерти твоего отца.

– Конечно, матушка. Как скажешь. Я вообще не тороплюсь. Ты можешь править лучше любого, – ответил Исидор.

– Нет, сын. Народ должен видеть во главе мужчину. Только мужчина сможет защитить их в эти смутные времена, – сказала она.

– Хорошо, – тихо сказал Исидор. – Тогда я пойду готовиться.

– Иди, сын мой, – сказала княгиня и задумчиво посмотрела в окно.

Спустя три дня Исидор отправился инспектировать укрепления вокруг замка. Расул уже разослал гонцов во все поселения княжества с призывом о наборе новых воинов. В замке кипела работа: кузницы гремели круглые сутки, дозоры и охрана были удвоены, а со всех сторон тянулись обозы с провиантом, скотом и первыми добровольцами. Подготовка к грядущей войне шла полным ходом.

Исидор остался доволен увиденным. Укрепления были в хорошем состоянии, солдаты действовали слаженно. Возвращаясь в замок, он ехал рядом с Расулом. Они обсуждали планы обороны. День стоял ясный, кони шагали медленно. В небе пролетела ласточка, и Исидор проводил её взглядом. Внезапно он резко остановил коня.

На втором этаже замка, в окне спальни княгини Софии, стояла она сама. На ней было её лучшее платье – синее, кружевное, с неглубоким вырезом. На руках – золотые браслеты в виде змей, на голове – княжеская диадема. Она выглядела как символ утончённого достоинства… и одновременно обречённости. София стояла у самого края окна, готовая прыгнуть.

– Мама, стой! – закричал Исидор, ударяя пятками по бокам коня.

Он мчался к замку. Расул следовал за ним. Княгиня посмотрела на сына. В её глазах застыла глубокая печаль. На глаза навернулись слёзы, она прошептала:

– Прости…

София отпустила подоконник и, сделав шаг вперёд, полетела вниз. Высота была не слишком большой, но падала она головой вниз. Смерть наступила мгновенно.

Исидор подскочил к месту падения. Слуги уже бежали за ним. Княгиня лежала на спине: левая рука – под телом, правая – раскинута в сторону. Голова повернута под неестественным углом, глаза закрыты. Изо рта и носа стекали тонкие струйки крови. Диадема откатилась и лежала в метре от тела.

Исидор поднял её, аккуратно положил матери на грудь. По щекам текли слёзы. В душе – пустота. Будто что-то вырвали с корнем. Его взгляд стал стеклянным и холодным. Он медленно поднялся, глядя в точку, и прошептал:

– Они мне ответят…

Глава 10 Граф Скейлз

Солнце ярко светило в зените. Небо было безоблачным, птицы щебетали, жизнь в замке текла своим чередом: во дворе кололи дрова, носили воду, убирали двор. На втором этаже, в гостевых покоях с распахнутыми окнами, лежал граф Эстли. После отравления он был едва жив: губы пересохли, глаза глубоко впали, кожа сморщилась и обтянула кости – он напоминал высохшее тело. Только слабое, почти неразличимое дыхание говорило о том, что он ещё жив.

Его укрывали шкурой медведя, на лбу лежала льняная повязка, смоченная прохладной водой. Возле кровати стоял табурет, на нём – плошка с зелёным отваром. Его нужно было давать каждые три часа. Этим занималась юная служанка – девочка лет пятнадцати. Она сидела у окна, распустив длинные волосы до пояса и расчесывала их гребнем, чтобы потом заплести в косу.

Граф приоткрыл глаза – яркий свет ударил по зрачкам, и он тут же их зажмурил. Во рту пересохло. Он хотел что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова. Голова кружилась, казалось, вот-вот расколется от боли. Кости ломило, будто их выворачивало из суставов, в груди горело, подступала тошнота.

Внезапно его вырвало. Он застонал, пальцами-крюками вцепился в подстилку и с трудом перевернулся на бок. Из его рта вырвалась мутная, зелёная жидкость – остатки отвара. Затем он откинулся назад и тяжело задышал.

Служанка в испуге подбежала, быстро обтерла его лицо влажной тряпкой, сняла с него шкуру и поднесла кубок с разбавленным вином. Граф сделал несколько маленьких глотков – это принесло облегчение. Он выпил ещё немного и, не открывая глаз, погрузился в сон.

Прошло три дня. Граф Эстли уже мог сидеть и самостоятельно есть. Служанка всё так же находилась рядом, исполняя его поручения. У двери круглосуточно стояли двое из его личной гвардии. Ещё через неделю он, при помощи служанки, спустился в тронный зал. Подойдя к королевскому трону, он остановился. Некоторое время смотрел на него, затем поднялся по ступеням. Но садиться не стал – присел на ступеньку рядом.

– Сходи и приведи мне писаря, – тихо сказал он служанке.

– Да, милорд, – с поклоном ответила она и поспешила к выходу.

Когда писарь прибыл, граф по-прежнему сидел, опираясь на правую руку.

– Слушаю вас, мой милорд.

– Пиши, – приказал граф Скейлз. – Я, граф Скейлз, временно исполняю волю богов на земле вместо нашего любимого короля, подло отравленного, как и его сыновья и наследники. Посему я призываю всех старших мужчин и женщин всех знатных родов и племён явиться для обсуждения будущего королевства, назначения или пересмотра границ владений, а также избрания нового короля.

Он сделал паузу и продолжил:

– Те, кто не прибудет через семь лун, будут считаться мёртвыми, а их земли – разделены между оставшимися родами. Это нужно, чтобы избежать новых распрей и ослабления государства. Отправь это послание всем домам.

– Слушаюсь, мой господин, – ответил писарь и поклонившись удалился.

Граф Скейлз медленно поднялся. Его взгляд скользнул по трону, затем по залу. Здесь всё оставалось прежним: на стенах – флаги с перекрещенными мечами, на полу – белоснежный ковёр. И всё же он чувствовал – перемены уже наступили.

Из выживших в королевстве остались женщины и дети. Он, самый старший из мужчин, имел полное право претендовать на трон. На том злополучном пиру он потерял всю свою семью, но не имел права на скорбь. Впереди было слишком много угроз: внутренние распри, внешние враги, и на карту было поставлено само будущее королевства.

Он знал: выжить можно только, если действовать быстро и решительно. Потому он и принял это решение – собрать всех оставшихся и перезапустить власть. Пока ещё не стало слишком поздно.

Граф Скейлз стоял у окна и смотрел на город. Внизу, словно на ладони, раскинулись крыши домов. Мальчишки бегали по черепичным скатам, гоняя голубей и кошек, на улицах сновали люди. Стража обходила кварталы, как обычно, парами.

Граф наблюдал за ними и думал: простому люду всё равно – жив король или мёртв, кто унаследует трон, кому достанется земля. Им важно одно – что съесть и где переночевать. Мелкие, ничтожные людишки, как бы цинично это ни звучало.

Внезапно позади открылась дверь – вошла служанка с подносом. На нём: фрукты, мясо, хлеб и кувшин вина.

– Ваш завтрак, милорд, – прошептала она.

– Поставь на стол, – не оборачиваясь, произнёс он.

Служанка поставила поднос и уже собиралась уходить, но граф её остановил:

– Постой. Не уходи.

– Да, милорд. Что я могу ещё сделать? – спросила она, склонив голову.

– Присядь. Мне нужно с тобой поговорить.

Девушка послушно опустилась на край скамьи.

– Скажи, дитя, ты была на погребальном костре короля?

– Нет, милорд. Я была здесь, с вами. Мне было велено не покидать ваши покои.

– Хорошо. А знаешь ли ты, кого, кроме короля, положили на костёр?

– Всех, кто был на пиру. Все, кто отравились. Кроме детей, конечно… – ответила она спокойно.

– Откуда ты знаешь? Ты же там не была? – голос графа стал жёстче.

– Я смотрела в окно. Огонь был такой высокий, что поднимался выше окон. А потом разговаривала с подружкой – Илоной, она уводила детей с пира. Она была там и всё видела. – Девушка запнулась, затем продолжила: – Она сказала, что на костре не было тела графа Эстли…

– Что ты сказала? – резко обернулся граф Скейлз. – Ты уверена?

– Она говорила, что граф ей всегда нравился, и она хотела увидеть его в последний раз. Но так и не нашла его среди мёртвых. Может, просто пропустила, когда его положили?.. – пробормотала она испуганно.

– Приведи её ко мне. Немедленно.

Служанка вскочила и убежала. А граф отпил немного вина и задумался.

«Если Сисилион жив – моё восхождение под угрозой. Почему его не было среди мёртвых? Куда он делся? Его могли тайно увезти в родные земли. Или он выжил? Если выжил – он может предъявить права на трон. В открытой схватке я ему не ровня – он моложе, сильнее. Придётся действовать быстро. И умно. Как я умею.»

Дверь снова открылась. Служанка вернулась, ведя за собой свою подругу.

– Оставь нас, – приказал граф.

Та покорно удалилась.

– Присаживайся, дитя, – указал граф Скейлз на скамью. – Ты была на костре. Расскажи, что ты видела.

Илона села, потупив взгляд, и начала рассказывать…

– Когда после пира я отвела детей в их покои, мне сказали, что все на пиру отравились и завтра во дворе будет погребальный костёр. Мне очень нравился граф Эстли, ещё с детства, и я хотела посмотреть на него в последний раз. Поэтому на следующий день я быстро выполнила все свои дела и пошла во двор, чтобы его увидеть.

– А ты была там с самого начала или пришла позже? – спросил граф Скейлз.

– Я пришла даже раньше – помогала собирать костёр, – ответила Илона.

– Ты уверена, что графа Эстли не положили на костёр? – с нажимом переспросил граф.

– Да, милорд. Я бы заметила его. Дети его были, и графиню я видела. Но самого графа – нет, – уверенно сказала она.

– Хорошо, – задумчиво произнёс граф Скейлз. – Ты можешь быть свободна.

Когда она вышла, граф остался один. Он сжал подлокотник кресла до побелевших костяшек.

– Всё-таки он выжил, – прошептал он. – Значит, быть войне…

Глава 11 Граф Эстли

Граф Эстли после смертельного пира сидел в своём замке, построенном из чёрного камня. Башни замка были узкими и высокими, устремлёнными в небо. Внутри царил мрак: чёрные флаги с изображением смерти с косой развевались на стенах. Девиз рода Эстли – "Мы сеем смерть" – был вышит серебром на каждом знамени.

Коридоры замка извивались, как змеи в брачный период. Их хитрая архитектура сбивала с толку любого незнакомца, но обитателям замка она помогала быстро сокращать путь. Окна были узкими и высокими, удобными для обороны и практически бесполезными для штурма.

Граф Эстли сидел в приёмном зале на троне из чёрного дерева, обтянутом бархатом. Широко расставив ноги, он опирался локтями на колени, а голову держал на переплетённых пальцах рук. Он выглядел как человек, погружённый в тяжёлые раздумья. Слуги не смели его беспокоить. Он почти не ел, редко покидал тронный зал и не общался с окружающими. Граф находился в трауре. Он потерял не только обоих сыновей, оставшись без наследников, но и свою возлюбленную супругу, без которой жизнь утратила смысл.

Дверь скрипнула, и в проёме появилась испуганная голова глашатая.

– Кто пришёл? – мрачно спросил граф Эстли.

– Это я, ваш глашатай, ваше превосходительство, – прошептал тот.

– Ты ведь знаешь, что меня нельзя тревожить. Смерти ищешь?

– Простите, господин, но из столицы пришли вести.

– Из столицы? – удивился граф. – Вести? Какие?

– Позволите пригласить гонца, ваше превосходительство?

– Зови!

Глашатай, не вставая, пятился к двери, затем бросился вон. Спустя минуту в зал вошёл гонец – молодой человек лет двадцати пяти, дальний родственник графа Скейлза. Он уже предвкушал, как займёт место при дворе, когда его родственник возглавит королевство. Пройдя по узким коридорам и миновав несколько постов охраны, он остановился у дверей приёмного зала. Когда двери отворились, глашатай жестом велел войти.

Гонец легко ступил внутрь, уверенно прошёл вперёд и остановился в двадцати шагах от трона. Он сделал лишь лёгкий поклон – что было нарушением этикета: перед графом надлежало опуститься на колено.

– Что привело тебя, гонец? – без эмоций спросил граф.

– Приказ от графа Скейлза, – начал гонец и зачитал указ:

"Я, граф Скейлз, временно исполняю волю богов на земле вместо нашего любимого короля, подло отравленного, как и его сыновья и наследники. Посему я призываю всех старших мужчин и женщин всех знатных родов и племён явиться для обсуждения будущего королевства, пересмотра границ владений и избрания нового короля. Те, кто не прибудет через семь лун, будут считаться мёртвыми, а их земли разделены между остальными родами."

Пока гонец читал, лицо графа наливалось яростью. Вены на шее вздулись, взгляд пылал ненавистью. Мысленно он видел перед собой свою умирающую жену. В одно мгновение, охваченный безумием, он схватил копьё и метнул его прямо в гонца. Копьё пронзило грудь посланца и вышло из спины. Тот успел лишь открыть рот, из которого вырвался сгусток крови, и замер на коленях. Свиток выпал из его руки. Тело застыло, опершись черенком копья о пол.

Граф медленно подошёл, толкнул тело ногой – оно упало на бок.

– Глашатай! – рявкнул он.

– Да, мой повелитель! – пролепетал глашатай, упав на колени.

– Передай моим генералам: собираю военный совет.

– Слушаюсь, господин!

"Исполнитель воли богов… – думал граф. – Ты захотел стать королём. Гнилая душа. Думаешь, я прибегу к тебе на поклон? Нет. Я приду с армией. Моей армией. С лучшей конницей в королевстве."

Через три часа прибыли генералы. Первым – Андропий, высокий и стройный мужчина лет сорока. Его чёрный плащ, кустистые брови и ясные глаза внушали уважение. Он командовал правым крылом армии и обладал тонким чутьём.

Вторым пришёл Арсений – тридцатичетырёхлетний стратег с выверенным взглядом. Среднего роста, с широкими плечами, он носил косу, всегда был чисто выбрит, отличался железной дисциплиной и возглавлял левое крыло.

– Слышали про указ из столицы? – спросил граф Эстли.

– Да, ваше превосходительство, – ответили оба.

– Что думаете?

– Думаю, если вы поедете туда один – не вернётесь, – сказал Арсений. – Скейлз слаб, но коварен.

Андропий молчал. Сжал кулак, затем, помедлив, уверенно указал пальцем на столицу:

– Если ехать с сотней всадников – уже другой разговор. Можно отбиться. А если цель – захват, тогда нужно взять две сотни.

Граф подошёл к месту, где когда-то сидел князь Овэн.

– Если бы он был жив, с Квинси мы бы за три месяца взяли столицу. Но его нет. А без Квинси и его лучников – будет война в долгую. Вы оба правы. Ехать на переговоры – значит лезть в пасть дракону. Мы поедем. Но не говорить. Захватывать.

Он повернулся к генералам:

– Готовьте армию. Пусть гонец отправится в Квинси и передаст: граф Эстли двинулся на столицу. Тех, кто готов встать с нами плечом к плечу – примем как союзников. Кто промолчит или встанет против – будет сметён без пощады.

– Слушаемся, господин, – сказали они в один голос и поклонились.

Когда они ушли, граф подошёл к карте. Провёл по ней пальцем, задержался на изображении столицы. Его лицо стало жёстким. Он вытащил кинжал и со всей силы вонзил его в центр карты, точно в королевский дворец.

– Мы сеем смерть, – прошептал он с лукавой усмешкой.

Глава 12 Выбор без выбора

После смерти матери Исидор дважды в день проверял ход строительства оборонительных сооружений, а количество тренировок увеличил до трёх раз в день. Дозоры были удвоены, а разведчики отправлены во все уголки княжества. Им было велено немедленно сообщать Расулу, если они обнаружат группу численностью более десяти человек. Кроме того, Исидор распорядился направить соглядатаев не только по княжеству, но и по всему королевству.

Агентурной сети в полном смысле слова у Исидора не было – как, впрочем, и у кого-либо в королевстве. Однако его знания из прежней жизни подсказывали: такую сеть нужно развивать. Он отобрал двадцать сообразительных крестьян и объяснил им, что требуется. Сначала они ничего не поняли, но Исидор терпеливо объяснял им снова и снова, пока каждый не усвоил суть. Это были первые соглядатаи в истории королевства. Они не владели ни искусством маскировки, ни приёмами разведки, но стали обычными путниками, чья задача – собирать слухи и передавать информацию Исидору.

Почти ежедневно Исидор получал записки, в которых описывались мелкие происшествия: кто-то украл свинью, кто-то продал скисшее молоко, кто-то увёл овцу у соседа. Исидор пролистывал их с разочарованием – казалось, эти донесения никогда не принесут чего-то значимого.

В небольшой комнате, где посреди стоял простой деревянный стол, сидели Исидор, Расул, Али и Хасан. Голые каменные стены делали помещение суровым.

– Али, что у нас с укреплениями? – спросил Исидор.

– Всё строится быстро. Мы привлекли множество крестьян, работают с утра до ночи. А кто ленится – тем я шутя помогаю, – сказал Али и, усмехнувшись, изобразил удар копьём.