Страна деревянных камней

– Не вопрос. Давайте так.

Итак, организационные и рабочие вопросы мы порешали. Осталось самое важное – досуг.

Офицеры роты, после того как мы задали вопрос на эту тему, предложили захватывающий выбор: ежедневный «спортивный праздник», изучение устава, вечерние прогулки по деревне строем и с песней и так далее.

Мы поняли, что дальше обсуждать эту тему себе дороже. Решили, что будем просто сидеть взаперти. Ну, по крайней мере, так мы ротному сказали.

В Колпанах было одно-единственное заведение общепита. Там была довольно-таки приличная кухня, хотя, как понимаете, и без изысков. Вот только вилки там были алюминиевые. Вечером оно превращалось в «увеселительное заведение». То есть днём это была «столовая механизаторов широкого профиля», а вечером – «Казино Руаяль», правда, с алюминиевыми вилками.

Проблема заключалась в том, чтобы вечером туда попасть. Мы внимательно изучили решётки на втором этаже. Решение было простым и очевидным – система «полиспаст» из верёвки, рядом с окном стояло большое дерево. Мы же инженера или где? Так вручную застрявший уазик можно выдернуть, не то что решётку. Главное, аккуратно.

Остальную роту посвящать в наши стратегические планы по организации пьяных беспорядков не стали. Решили, что там и одного взвода за глаза хватит. Да и «доярок», как выяснилось, было не так уж много, и до разрекламированных мною стандартов большинство из них как бы сказать… Не дотягивали. Но у них было одно неоспоримое достоинство: судя по поведению и взглядам, они были безотказные, как автомат Калашникова.

Осталось решить последний, но самый важный вопрос – финансовый. Где взять денег на «Курвуазье» для себя и «Мартини с марципанами» для доярок?

Сначала задача показалась нам неразрешимой, но потом мы вспомнили, что неразрешимых задач не бывает, и решение, конечно же, сразу нашлось. Картошка. Мы поразмыслили и решили, что раз уж нас используют как бесплатную рабочую силу, то мы можем устроить себе небольшой праздник за счет добываемого в поте лица продукта.

Дано: имеем неограниченный доступ к ресурсу. Правда, ресурс только один. Хуже, чем у арабов (у них, кроме нефти, ещё песок и верблюды есть), но всё-таки лучше, чем в Сомали. И слава богу, так как заниматься пиратством по примеру сомалийцев мы не планировали.

Мы решили брать фантастическим качеством продукта и демпинговыми ценами.

На следующий день подготовили и спрятали в лесопосадке десять мешков отборнейшей картошки.

Вечером приступили к обсуждению «технологии продаж». Как выяснилось, НИКТО, НИКОГДА В ЖИЗНИ НИЧЕГО НЕ ПРОДАВАЛ. За исключением Армяна. Нам просто нереально в этом отношении повезло. У нас во взводе учился один чистокровный сочинский армянин, причём вся его родня с библейских времен подвизалась на ниве овощного бизнеса. То есть когда Ной причалил у горы Арарат на своём ковчеге, то там его с мешком картошки и ценником на куске картона уже ждал прапрапращур нашего Армяна. Ну, по крайней мере, так выходило с его слов.

Русик снисходительно выслушал весь наш бред по поводу «бизнеса», усмехнулся и с диким (хотя и абсолютно наигранным) акцентом заявил:

– Э, ара, картошка-мартошка сколька прадавать будим? Зачэм, пачэму дэсять мишков? Мы мущины или кыто?

Наглеть не стали – решили начать с малого. Единственно в чём была загвоздка – это определиться с местом «картофельной оптовой базы».

Ну и нужна была реклама – двигатель торговли. Маркетинговая стратегия и рекламная кампания была простая. Мы решили не выделяться и «сделать как все» – написать объявления на картонках. Вариантов была масса, от «Внимание! Зона элитной картошки! Стой! Стреляю без предупреждения!» до «Каждому купившему мешок картошки немецкое командование гарантирует жизнь!»

Выручил всех опять Русик. Объявлений в итоге было всего два. В ста метрах по обе стороны трассы красовались картонные прямоугольники с крупными буквами: «ОТБОРНЫЙ КАРТОФЕЛЬ ПО СМЕШНЫМ ЦЕНАМ!!! ПОРАДУЙ ЖЕНУ – РАЗОЗЛИ ТЁЩУ!»

Место выбрали грамотное, с поля было вообще не видно. Ну это уже почти тактика, с этим мы легко справились.

Период первоначального накопления капитала занял у нас трое суток. Занимался всем Армян лично. Мы ему только все нашивки и шевроны с куртки спороли. В те времена все пейзане в камуфляже ходили, ничего необычного никто не заметил. Мы ему только мешки подтаскивали. 30 уходило влёт. Да и как не купить – отборный, калиброванный картофель продавался в два раза дешевле, чем на рынке. Бригадой «подносчиков» командовал я. И вот на третий день наблюдаю картину: возле «точки» стоит машина, рядом с ней – три «лица кавказской национальности», и Русик договаривается с ними об оптовых поставках. Потом меня увидел, подошёл и говорит:

– Профессор, а давай селян наймём и сюда поставим.

– ЧТО?!

– Да мне отъехать надо будет завтра. Здесь недалеко, тема одна есть.

Моя дальнейшая карьера мгновенно промелькнула у меня перед глазами: менты – тюрьма – суд – этап – Сибирь – лесоповал – костерок – зэковский бушлат. И опять по кругу: бушлат, костерок, лесоповал, Сибирь, этап, суд, тюрьма, менты. Я потряс головой, отгоняя наваждение.

– Всё, СТОП!!! Хватит! Барыга! На зону с тобой пойдём, бизнесмен хренов!

В общем, у меня хватило ума остановить Русика с его планами развития нашего агрохолдинга. Да и сумма уже набежала вполне достаточная. Если местную самогонку покупать, то Колпаны эти до основания разнести можно. А «сэм», кстати, там был отличный.

Офицеры у нас в роте были все женатые. Поэтому они решили ездить на выходные домой, а оставлять «на дежурстве» только одного. Хотя мы, конечно, недоумевали, зачем они нам и в будни-то нужны? Хотя понятно, конечно, зачем – как раз чтобы «не допускать».

Ну и решили мы усыпить их бдительность – начать жить и работать строго по уставу. Хотя понятно сейчас, что так мы скорее возбудили подозрения. Ну сами представьте: как-то раз видим, что наш взводный по комнатам пошёл с проверкой. Ну, мы быстро табуретки расставили, расселись, и я перед взводом стою и Устав зачитываю с выражением: «Приказ начальника – закон для подчинённого…»

Взводный, бедный, как вошёл, увидел апокалиптическую картину «Курсанты в свободное время добровольно изучают Устав» – и бегом умчался. Через минуту возвращается уже с ротным. Ну, мы подорвались, замкомвзвод доложился:

– Занимаемся изучением Устава внутренней службы!

Ротный подозрительно всех оглядел, заставил меня дыхнуть и вышел озадаченный.

В субботу после отбоя мы аккуратно сняли выдернутую из гнёзд решётку на окне и убыли в «Казино». И началось…

Мы со Шмайсером перед этим с двумя местными брунгильдами познакомились. Ну в этот вечер их по местному «Бродвею» погуляли – и в «Казино». Шмайсер свою сразу внутрь повёл, а я со своей снаружи остался. На скамейке, за кустами. Про звёзды ей рассказываю (брунгильды такое очень уважают). Пальцем в небо тыкаю, про звезду Алкоголь из созвездия Поросея вещаю.

Тут, смотрю, Шмайсер с двумя местными выходит. Я ещё подумал, что-то он быстро управился. Начинают они ему что-то объяснять, активно жестикулируя. Один рукой к его берету потянулся – БАХ, БАХ! Красиво!

Дело в том, что Шмайсер до училища довольно долго занимался питерским хулиганством и достиг в этой дисциплине значительных успехов. И хотя до армии нигде и никогда мордобою не обучался, но бился, мерзавец, красиво. Эти двое, значит, лежат в кустах, о смысле жизни думают. А Шмайсер обратно вернулся. А у меня, как назло, проблема – застёжка на лифчике попалась нестандартная.

И вот пока я там возился, смотрю – этот ловелас Шмайсер опять выходит, но уже с тремя. Только эти трое рот открыли, как наш замкомзвода (здоровенный лосяра) выходит и обиженно гудит басом:

– Шмайсер, мы все раньше вас с Профессором пришли, а ты уже второй раз с местными на улицу поговорить выходишь. Совесть поимей – не один отдыхаешь!

Местные от таких слов аж окаменели. Мгновенно тему свернули и испарились, как позже выяснилось – проводить мобилизацию колпановских бойцов.

Ну а мы со Шмайсером пошли наших брунгильд провожать. Если думаете, что у нас там всё «нормально» было, то вы глубоко ошибаетесь. НЕ НОРМАЛЬНО! Физический труд на свежем воздухе не только физически развивает человека, но и (в комплексе со здоровым питанием) творит чудеса с женской сексуальностью. Успешно «вышли из боя» мы чисто на «морально-волевых». Да, куда там петергофским студенткам!

Утром, как было условлено, за час до подъёма весь взвод подтянулся в «казарму». Вроде всё нормально, все целы, Колпаны в руинах не лежат. Отдохнул взвод культурно – и с девушками подружились, и с местными познакомились. Даже «факел» ото всех умеренный.

С утра «подъём» затянулся. Командование навстречу пошло – отдохнуть надо, воскресенье. Да и за урожай бьёмся так, что бригадир не нарадуется. В общем, казалось, что всё без проблем, идеально проведённая операция, хоть в учебник помещай.

Спалили нас в понедельник.

В обед заявился местный участковый и поведал трагическую историю. Оказывается, в субботу вечером весь мобилизационный ресурс деревни Колпаны организовал засаду возле вышеупомянутого шалмана. Внутри у них разборки чинить было не принято. Удалось им перехватить только десяток наших, остальные к этому моменту по всем Колпанам уже разбрелись, а кто-то уже и в казарму спать пошёл. Ну и в результате произошедшей «Куликовской битвы» два ведущих пилота болидов «Беларусь» команды Колпаны в понедельник не вышли на работу и оказались на больничном с характерными травмами. Причём в самый разгар «битвы за урожай». Местное командование было этим крайне недовольно. В результате расследования по горячим следам виновные были быстро вычислены – «морпехи-вокеры».

Понятное дело, что мы всё начисто отрицали. Более того, довольно натурально возмущались несправедливыми наветами:

– Они тут по пьянке с крыльца падают, а мы виноваты! Ничё не знаем! Следить надо за своими «ведущими специалистами», когда они из помещения выходят!

Но несмотря на то, что «расколоть» нас так и не получилось, гайки нам, само собой, закрутили по максимуму, и следующие три недели прошли невообразимо скучно. Единственным развлечением оказался визит местных брунгильд к нашему ротному, где они высказали ему свои претензии по поводу удержания всех курсантов «под замком»:

– Импотент несчастный! А ещё усы надел!

Спутник

Очень многие из тех, кто служил на Северном флоте или просто был там проездом, рассказывают истории о посёлке Спутник, в котором базируется Киркенесская бригада морской пехоты. Я там проходил двухмесячную войсковую стажировку при обучении в СПб ВОКУ Дело было в марте-апреле 1997 года, если я правильно помню.

Посёлок находится в ста тридцати километрах от Мурманска и в шести километрах от Печенги, что стоит уже почти на границе с Норвегией. Это довольно большой военный городок, прямо на «Киркенесской трассе». Городок-то хоть и довольно большой, но сугубо военный, с развлечениями, как сами понимаете, не очень, поэтому тоска там такая, что офицеры, чтобы не убираться в хлам регулярно, часто идут на службу в свой выходной.

Территория воинской части со всеми парками, полигонами, стрельбищами и казармами просто огромная.

Служба там, мягко говоря, суровая. Хотя и уровень подготовки в результате достаточно высокий. Я с «северянами» на первой войне пересекался, воевали они нормально. Им, по ходу, в январе 95-го самые сложные задачи нарезали. Один «СовМин» чего стоил. Молодцы, справились, без косяков, хотя тоже «цинков» с собой привезли – мама не горюй. И, кстати, под удар нашей авиации попали. Там двухсотых 5 человек, по-моему, было. Но я всех подробностей не знаю, только с чужих слов.

Дисциплина в бригаде жесточайшая. Если, к примеру, боец обратился к офицеру с вопросом, который вполне может сержант решить, – всё, могут банально «поднести в морду», причём молча и без комментариев. Ну а про всякие «нарушения воинских уставов» я вообще молчу.

Не ангелы, конечно, но всякими пьянками, дедовщинами и самоволками там и не пахнет. В принципе.

Плюс уровень боевой подготовки. Бегаешь – пока не проблюёшься (это, кстати, на полном серьёзе, а не фигура речи). Стреляешь – пока не оглохнешь. Ну, у морпехов по стрельбе у всех стандарт: три ротных стрельбы в неделю, из них одна – ночная. Занятия по тактике очень жёстко-агрессивные (зимой это вообще цирк, снега-то в низинах может быть больше двух метров). Плюс целый спортзал только под рукопашный бой отведён. Короче, если попадёте туда служить, то точно не соскучитесь.

Ну и, соответственно, личный состав там озверевший от такого «нежного обращения». Особенно в ДШБ, я там стажировку как раз и проходил, в 3-й ДШР в должности командира взвода. А в ДШБ, кстати, есть ещё одно очень интересное подразделение – ПДР, парашютно-десантная рота (в народе просто «пидоры»); так вот по сравнению с ними каратели Дирлевангера – это просто очень добрые и отзывчивые люди. Там все психи поголовно, их даже комбат не трогает – боится.

И им там в этой бригаде всем почему-то очень скучно, ну скучают пацаны на службе, что непонятно. Одно из развлечений у офицеров – это удивить командование на строевом смотре какой-нибудь необычной песней своего подразделения. Ну представьте себе роту разведбата – сотню здоровенных лбов, которая идёт чётким походным шагом и поёт (причём не орёт, а именно поёт на два-три голоса) песенку разбойников из мультфильма «Бременские музыканты»: «Нам лижут пятки языки костра». Причём прочувствованно, с абсолютно серьёзными мордами. Поют так, что аж слеза наворачивается от жалости. И таких песен у каждого подразделения по три-пять штук. Бойцам, по ходу, самим нравится – прикольно ведь. А когда я увидел и услышал боевую песню маорийских воинов в исполнении ПДР, то вообще чуть в сопки не удрал.

Некоторые роты занимались переделкой, ну типа:

«Если вы не так уж боитесь Кощея, или Бармалея, и Бабу-ягу,

Приходите в гости к нам в морпехи поскорее,

Тут мы вам покажем, что и почему».

Или:

«Ой ля-ля, ой ля-ля, завтра режем Шамиля».

Ну, это надо, чтобы в подразделении поэт-самородок был. В общем, петь там очень любили и, главное, – умели.

Следующая «развлекуха» – это «Караул на гауптической вахте». Тоже правильно. «Они там в тёплом пароходе от колбасы морды воротят, а ты тут, размазывая по морде кровавые сопли после спортзала, перловкой давишься».

Там все понимают, что если на Спутник из другой части привезли, значит, ты совершил не просто что-то «героическое», а уже точно мало того что «конченый», так ещё и на своего сослуживца руку поднял.

Я один раз присутствовал при процессе «сдачи на кичу». Дублёром начкара заступил. Привезли бойца два прапора, причём не моряки, а пэвэошники. Тут я вовсе обалдел: «Что ж ты, боец, умудрился натворить?»

Ну вы сами подумайте: посадить бойца не то что из другой части, а вообще из другого рода войск – задача не из простых. Но прапора тоже не вчера родились. Рядом с ними вкусно булькало пять литров шила.

Однако начкар все равно возмутился:

– Э?! Вы чо?! В Печенге что, вашей «мабутовской» кичи нет?

– Товарищ старший лейтенант, здесь очень тяжёлый случай, нужна помощь хорошего специалиста.

– Да? Ну ладно. Сколько у вас там?

– Пять.

– Хорошо. Пусть будет пять.

Прапора обрадовались, думали, максимум на трое суток возьмут. И вот явили они этого солдата. Дембеля. Причём это был не просто дембель, это был супердембель, окончательный дембель, фактический дембель, настоящий «гражданский».

На макушке перешитая шапка микроскопических размеров, чёлка до подбородка, идеально белый подворотничок толщиной сантиметра два. Ушитая по самое не могу идеально чистая «песчанка» (у солдат так не бывает). Бляха, согнутая пополам, висит где-то в районе гениталий. Хромовые сапоги спущены в максимальную гармошку. В заключительном аккорде – ворот расстёгнут до пупа, в вырезе – тельник. Руки в карманах. Походка шаркающая. Морда – нагло-презрительная. Осталось только бычок в зубы взять и на пол плюнуть.

Как его начкар сразу не пристрелил, я так и не понял.

– Ну что, боец, как служба? – весело поинтересовался начкар.

– Да мне похуй.

– А что так?

– Я у себя даже «шакалов» (офицеров) строю.

Мне, честно говоря, после этих его слов аж страшно стало. «Его же сейчас убивать будут», – подумалось мне. Причём сначала рвать руками, а потом ломать об него тяжёлые предметы. Как бы мне в горячке боя тоже не прилетело. Я быстренько за шкаф в уголок юркнул. Авось не зацепит.

Но услышал я только на удивление спокойный голос начкара:

– Могу от себя вам ещё два дня накинуть.

Прапора переглянулись. Подумали: «Ну его нафиг». Потом ещё тело на родину везти.

– Нет, спасибо, нам только пять, мы ж не звери.

– Хорошо, до какого уровня работаем?

У прапоров аж глаза на лоб полезли: ни фига себе уровень сервиса!

– Нам бы что-то типа «идеальный солдат».

– Понял, сделаем.

Как проходило это «сделаем», я вам лучше рассказывать не буду. Но так сложился график караулов, что я опять с этим же старлеем заступил, когда этого бойца с кичи забирали. Приехали те же прапора. Стоят, мнутся. Старлей читает газету – типа их не видит, психолог, ёлки-палки.

– Тащ старший лейтенант, это опять мы. Можно забирать?

– А, да, конечно. Новиков, приведи.

Я тявкнул «есть». Побежал за бойцом. Привожу.

Прапора долго смотрели на бойца, никак не могли признать. Видимо, некоторое время они всерьёз рассматривали вариант, что того «дембеля», которого они привезли, грохнули, а этого солдатика им дали на замену. Но всё-таки, присмотревшись повнимательнее, признали своего. Потом обалдели от того, как можно изменить человека за пять дней. Потом представили себе эту мясорубку и чуть не упали в обморок.

Перед ними стоял наголо остриженный тупыми ножницами боец. С жутко порезанной мордой – для бритья каждый день дают половинки лезвия, бреются все в строю (чтоб не «вскрылись») и на время. Выражение лица – нет, не испуганное, на нём просто немая просьба: «Ещё хоть десять минут жизни». Одет даже не в старый, а в ветеранский заслуженный танковый комбинезон. На ногах флотские говнодавы пятьдесят последнего размера. У прапоров шок. Начкар щёлкает двумя пальцами, и в помещении раздаётся истерический вопль:

– ХОЧУ РАБОТАТЬ!!! ХОЧУ РАБОТАТЬ!!! ХОЧУ РАБОТАТЬ!!!

Щёлкает опять – наступает мёртвая тишина. У прапоров челюсти отвисли.

– Можете забирать. Качество работы гарантируем. Постоянным клиентам скидки.

Они его схватили в охапку – и из кабинета бегом. Даже спасибо не сказали. Вот такая на Спутнике гауптвахта.

А ещё я заметил, что чем дальше от цивилизации, тем сильнее военные начинают любить растения и животных. Ну, с растениями всё понятно. А вот с животными уже сложнее. Само собой, в каждом батальоне будет своя собака и кошка. Причём любовь к ним будет у всех безмерная. На ТОФе, к примеру, батальонную собачку брали с собой даже на прыжки, если был вертолёт – её скидывали на стабилке (стабилизирующий вытяжной парашют). Но она почему-то (вот даже странно) на прыжки ездить очень не любила. И когда она слышала звук сигнализации комнаты для хранения парашютов, то забивалась в такие щели, что её потом из них только за ноги могли вытащить.

Что касается аквариумов, ну не знаю, по-моему, идея так себе. Просто стоит он всегда в комнате отдыха и каждый боец считает своим долгом рыбок покормить и разнообразить интерьер аквариума различными предметами. Понятно, что от такой «заботы» рыбки не в восторге.

Очень популярны попугайчики. Но тут всё понятно, дневальные за месяц научат материться так, что и пьяный боцман позавидует.

В роте, где я проходил стажировку, в аквариуме жила водоплавающая черепаха. Господи, что это была за зверюга. Она пыталась бросаться на каждого, кто только подходил к аквариуму. Это был какой-то черепаший питбуль. Вот как так можно довести до бешенства добрую Тортиллу? Панцирь, кстати, у неё выполнял функции рекламного билборда. На нём было очень много информации о сроках ДМБ и городах призыва. Ну и обязательно что-нибудь в стиле «3 ДШР – СИЛА!!! 1 ДШР – СЛАБОСТЬ!!!»

И вот как-то раз в роту влетает комбат и ко всеобщей радости сообщает, что ожидается проверка из Москвы на тему «Комнаты досуга л/с.». А комнатка, прямо скажем, не то что плохонькая, а вообще выглядит как штрафной барак в Бухенвальде. Ну понятно, пока проверки не намечалось, она на фиг никому не нужна была, матросы туда вообще не заходят – у них на Спутнике времени для досуга просто нет. Там только дневальные ошиваются.

Короче, начинаются обычные в таких случаях вопли:

– СУКИ!!! ВСЕ СУКИ!!! Ни у кого!!! Ни хрена!!!

Вот даже интересно, как будто он этого раньше не знал.

– Значит, так. Через три дня прихожу – а у вас всё в цветах. Сплошные лилии, гладиолусы и орхидеи! Всё, блядь!!! Да, и Тортиллу в уставной вид привести. А то я вижу, вон на ней слово «хуй» нацарапано.

– Есть!

Ротный, недолго думая, назначает ответственным за это мероприятие старшину роты, сержанта – он ВРИО прапорщика, который в отпуске. В помощь для организации «цветника» старшина берёт трёх матросов. Сидят в каптёрке, думают, как из этого карцера за три дня сделать конфету?

Долго, впрочем, голову ломать не стали. Решили просто. Посреди комнаты будет клумба метра полтора диаметром, вся в орхидеях. Тут кто-то напомнил, что как раз с орхидеями в Киркенесской бригаде морской пехоты, расположенной далеко за полярным кругом и вдали от центров цивилизации, сложности. Я сижу рядом (я в каптёрке чай пил), и все эти муки творчества внимательно наблюдаю. Ну и говорю:

– А чо тут думать-то? Клумбу сколотить не вопрос, даже гидроизоляцию легко сделать. А за цветами надо в Мурманск ехать и покупать искусственные. Я видел магазин возле вокзала – хрен отличишь, если сильно не присматриваться. А чтобы пахло, будем цветочным дезодорантом брызгать.

– Так кто же нас в Мурманск отпустит?

– Ну, вы, бля, ваще!!! Идёте в магазин, покупаете коробку конфет, с ними на остановку, офицерские жёны каждый день мотаются, их и попросите. Только это всё с утра.

В общем, с цветами разобрались. С клумбой вроде тоже, причем за один день. Грунт из-под снега добыли, положили оттаивать. Но вот чем клумбу украшать – вопрос. Что-нибудь из металла варить – времени нет. Камни всякие попробуй найди, снега метр, а то и все два. Ну не автомобильные же покрышки в паркет «вкапывать»? Но и этот вопрос решили.

Через три дня комбат с суровой мордой врывается в роту.

– Ну?

– Ваше приказание выполнено, товарищ майор.

– Ну, показывай.

Заходят в эту богом проклятую комнату отдыха и наблюдают картину:

Черепаха. Панцирь заполирован – аж блестит. Я наблюдал процесс. Её болгаркой полировали с полировочной насадкой для дерева. На людей не кидается – сил нет, обожралась. Её три дня подряд варёным мясом кормят, а она, бедная, так изголодалась, что остановиться не может, жрёт не переставая. Аквариум у неё, само собой, сияет.

Клумба. Вся в цветах. Всякие гладиолусы с орхидеями, как комбат и говорил. Даже пахнет всё. По периметру камни очень красивые выложены. Разноцветные, тут тебе и гранит, и даже мрамор. Комбат присел на корточки, внимательно присмотрелся к цветам – и немедленно начал орать.

Содержание орова было ожидаемым. Что мы его опять подставляем. Что любой проверяющий эту пластиковую херню за 10 метров разглядит, и проверку часть не пройдет. Что опять его будут драть не пойми за что, что в подчинении у него одни инициативные идиоты…

Но просто орать ему показалось мало, и он зачем-то решил схватить с клумбы камень. Внезапно в комнате наступила тишина. Комбат замолчал, а выражение его лица было непередаваемым. В следующую секунду он с диким воплем швырнул камнем в сержанта. И с криком: «Да что же вы за люди-то такие!» – выскочил вон.

Если вы сейчас переживаете за сержанта – расслабьтесь, ничего плохого с ним не случилось. Дело в том, что абсолютно все камни были деревянными. Ну задолбались бойцы под снегом камни искать, вот и придумали их из дерева выпилить и раскрасить.

Проверку, кстати, клумба выдержала на отлично.

Но самое интересное в том, что потом старшина дневальных жутко драл, если земля в клумбе была не полита, а цветы не пахли.

Пятьдесят оттенков камуфлированного

Чтобы поддерживать хорошие отношения с девушкой, с ней надо дружить. И дружить её нужно как можно чаще.

Армейская мудрость

Я не знаю почему, но всех военных всегда тянет к обществу симпатичных девушек, причём с усилием танкового тягача. Видимо, играет свою роль постоянное общение с «хомо эректус милитари». И это понятно, эти камуфлированные лица весьма напрягают, тем более в таких количествах. У них же в медкнижках у всех записано «пол – мужской», а я – гетеросексуал. Так что волей-неволей хочется разнообразия в общении. Пообщаешься плотно с господами офицерами и со своими сослуживцами и сразу понимаешь – Родина в опасности, в России демографический кризис, страну надо срочно спасать. Да и друзья эти уже задолбали, от них же, как и от тебя, пахнет только потом и оружейной смазкой. А вот с ароматами хорошего парфюма на здоровом девичьем теле в Российской армии трудности. Хотя, я уверен, что если хорошенько погонять Мисс мира по танкодрому, с забитым РД на плечах (лучше в противогазе), потом загнать её в БТР, чтобы из КПВТ отстрелялась, а после заставить её этот пулемёт почистить, сексуальная привлекательность у неё упадёт ниже плинтуса. Но это только моё мнение, возможно, кто-то думает по-другому.