Герцогиня Чёрной Башни. Хроники Паэтты. Книга II

– А что же потом? – к этому моменту вокруг Брада уже собралось с полдесятка зевак, с наслаждением слушающих кровавые рассказы.

– А потом, сударь ты мой, – Брад враз оживился, радуясь своей внезапной популярности. – Когда все были мертвы, он их в горн-то всех положил, а как они разгорелись – сам сверху-то и лёг. Верно, колдовство-то уже иссякло…

– А Ведьма? – тут же поинтересовался другой.

– А что Ведьма? Деревню сожгла, да ушла дальше.

– Хорошо, что до нас не добралась, тварь старая! – сплюнул ещё один из торговцев.

– Да какая ж она старая! – тут же возразил ещё кто-то. – Не слыхал разве – солдаты говорили, что там девка молодая совсем, да ещё и пацаном переодетая!

– Да откуда ж я слыхал? – возразил тот, кто назвал Симмерскую ведьму старой тварью. – К нам солдаты не заезжали.

Солана же стояла ни жива ни мертва. Она ждала, что вот-вот кто-то ткнёт в неё пальцем и закричит: «Вот же она!». Но колонам, похоже, было на неё плевать. Они уже взахлёб спорили, либо пересказывали друг другу истории, одна другой страшнее, которые слышали от верных людей. При этом было очень похоже на то, что добрая половина этих баек выдумывается тут же прямо на ходу.

– Потащили, что ли? – стараясь выглядеть как можно беспечнее, проворчала Солана спустя пару минут, когда сумела немного овладеть собой.

– Чего? – неохотно оторвался от разговора Брад. – А, мешок! Да ладно, попозже. Давай отдохнём ещё.

– Некогда мне, – буркнула Солана. – Своих дел навалом.

– Ну иди тогда, приятель, – махнул рукой Брад. – Спасибо за помощь!

Солана не стала напоминать об обещанном стеге. С нескрываемым облегчением она скорым шагом направилась как можно дальше от гомонящей толпы. Ей хотелось плакать от страха и от ярости одновременно.

Глава 42. Обоз

Разыскав Аффу с Арсой, Солана молча подошла к ним, хмуря лицо.

– Что, узнала о себе много нового? – тут же догадалась Аффа.

– Ага…

– Я тоже только о тебе и слышу, – усмехнулась ведьма. – А ты уже слыхала, что ты постоянно спала с гоблинами, надеясь родить страшного мага-полукровку?

– Чего?.. – опешила Солана. Вот уж подобного она никак не ожидала.

– Да не бери в голову! – весело отмахнулась Аффа. – И не держи на них зла. Люди всю свою короткую унылую жизнь живут, почитая величайшим событием пьяную драку у колодца. А тут – такое! Пусть себе чешут языками!

– Да мне-то что! – как можно небрежнее фыркнула Солана, хотя фальшь в её голосе услышал бы даже глухой.

– Ну и отлично! Пойдём, пообедаем да согреемся. Уверена, скоро управляющий появится. Судя по всему, все, кто хотел, уже собрались тут. Значит и он скоро выползет.

Тут же неподалёку предприимчивые хозяйки за гроши разливали горячую похлёбку, угощали квасом, брагой, ягодными морсами. Аффа купила три миски похлёбки и кувшин клюквенного морса, так что женщины хорошо поели, не уходя далеко и не рискуя упустить управляющего.

Он появился уже далеко за полдень. Прежде всего подошёл к паре колонов, которые торговали барскими излишками, чтобы поинтересоваться, как идут дела. Недовольно поморщившись, двинулся вдоль рядов телег, мельком оглядывая товар. Временами он подходил то к одному, то к другому человеку, что-то внушительно выговаривая им, а одному даже стал зачем-то тыкать длинным пальцем в грудь.

– Чего это он? – спросила Солана.

– Это должники, – пояснила Аффа. – Те, кто не выплатил аренду сеньору Керетто. Для некоторых из них ярмарка – единственная возможность выплатить долг.

– А если они не смогут?

– Сеньор вправе конфисковать любое имущество той же стоимости. Лошадь, телега, товар…

– Так зачем они сюда приезжают вообще? – удивилась Солана. – Сидели бы дома…

– С Керетто шутки лучше не шутить, – покачала головой Аффа. – Злой он человек, и жестокий. Конечно, по закону он не может причинить вред свободному колону, но кто здесь смотрит на законы? Сеньор – и есть главный закон на своей земле. Жаловаться-то некому.

– Ты тоже платишь ему подать?

– До меня они не добираются. Да и что с меня взять? – усмехнулась Аффа. – Кроме того, этот старый козел очень суеверен, так что побаивается иметь со мной дело. Видишь, в репутации ведьмы тоже есть свои плюсы!

– Это точно, – неопределённо хмыкнула Солана. – Ну, когда ты поговоришь с ним?

– Погоди, пускай поделает свои дела. А там, как будет возвращаться в имение, так и перехватим его.

Ждать пришлось довольно долго. Управляющий считал своим долгом подойти едва ли не к каждому. С кем-то перебрасывался парой фраз, с кем-то говорил по нескольку минут. Даже отсюда было видно, что большинство его собеседников не слишком-то обрадованы такому вниманию. Лишь однажды он отвлёкся от забот, подойдя к очередной группе кумушек, наверняка обсуждающих самую злободневную в этом году новость, которая отодвинула на задний план далёкое пока ещё вторжение Гурра. Солана с неприязнью наблюдала, как важно он о чём-то говорил внимающей толпе. Может, рассказывал о том, как она заставляла родителей живьём есть своих детей, может о том, что у неё из задницы растут грибы… Во всяком случае, слушали его очень внимательно.

Наконец управляющий двинулся по дороге, ведущей к имению. Именно здесь его поджидала Аффа со своими двумя спутницами.

– Добрых дней вам, управляющий Вайло, – вежливо проговорила Аффа, кланяясь. Солана и Арса поспешили последовать её примеру.

– А, это ты, старая Аффа? – несмотря на довольно грубые слова, в голосе управляющего сквозило некоторое уважение. – Что привело тебя сюда? Решила продать мешок сушёных мышей?

– Вовсе нет, господин Вайло, – усмехнулась Аффа. – Признаюсь, что пришла сюда исключительно чтобы увидеться с вами.

– Зачем же я тебе понадобился, старуха?

– Обоз в Шинтан отправится завтра? – вопросом на вопрос ответила Аффа.

– Завтра или послезавтра – пока ещё точно не известно. А тебе-то что за дело до этого?

– Я хотела бы отправить с ним своего внучатого племянника Сола.

– Разве у тебя есть родственники, Аффа? Я и не знал!

– У всех есть родственники, господин Вайло, – отрезала Аффа. – Бедняжка Сол бежал сюда из Шинтана, когда началось вторжение Гурра, но теперь стало известно, что его мать умирает, поэтому ему нужно срочно вернуться.

– Не вижу причин служить извозчиком для твоего внука, Аффа, – спесиво проговорил Вайло, делая движение, чтобы уйти.

– Десять верентов, господин Вайло, очень похожи на десять причин, – промурлыкала Аффа, мягко хватая его за локоть.

– Поверь, старуха, даже пятьдесят причин не покажутся мне достаточно вескими, – выпятил нижнюю губу управляющий.

– Тогда, господин управляющий, может вы поможете мне по старой дружбе? – заглянув ему прямо в глаза, вкрадчиво спросила Аффа.

– Когда это я водил с тобой дружбу, ведьма? – процедил Вайло, но Солана заметила, как забегали его глазки вокруг, словно он боялся, что кто-то услышит этот разговор.

– Например, когда ваша жена лет пятнадцать назад шесть дней не могла разрешиться от бремени и умирала, – спокойно проговорила Аффа. – А вы, помнится, стояли передо мной на коленях, плакали и молили, чтобы я помогла. И, кажется, я тогда помогла, не так ли?

– И получила за это щедрую плату! – краска бросилась в лицо управляющему, а губы искривились в почти зверином оскале.

– Разве жизнь матери и дитя может быть измерена серебром? – возразила Аффа. – Кроме того, я давно заметила, что у твоей дочери такие же узкие бедра, как и у жены.

– Что ты хочешь этим сказать, старуха? – глаза у Вайло сверкали так, что Солана всерьёз забеспокоилась.

– Я хочу сказать, управляющий Вайло, что приду по первому твоему зову, когда твоя дочь будет рожать, и даже не попрошу за это платы, если ты разрешишь парнишке прибиться к обозу и позволишь ему есть из общего котла.

– Хорошо, Аффа, – подумав некоторое время, уже более спокойно проговорил Вайло. – Я предупрежу людей. Только если вы прозеваете обоз – пеняйте на себя! Следующий пойдёт лишь через год!

– Не прозеваем! – заверила ведьма.

Резко повернувшись на каблуках, Вайло зашагал к имению.

***

Обоз вышел на следующий день. Поскольку на дорогах лежал уже нетолстый покров снега, а землю сковал лёгкий морозец, в обозе изначально были сани. С десяток саней, гружёных бочками, тюками, мешками выехали из ворот усадьбы. Это была ежегодная подать, которую каждый помещик обязан был платить в казну королевства, и бо́льшая часть которой взималась с колонов-арендаторов. Конечно, сеньор брал почти вдвое больше, чем отдавал потом в казну.

Однако в этом году государственные сборы были увеличены в связи с обострившейся на западе обстановкой, так что не только несчастные колоны, но и многие небогатые сеньоры взвыли от новых повинностей. Но деваться было некуда – ссориться с королём, а, по сути, с Палатой Гильдий, не хотелось никому, потому что если от королевского ока ещё можно было надеяться ускользнуть, то от вездесущих могущественных Гильдий укрыться было невозможно.

Сам управляющий Вайло, конечно, не сопровождал обоз, однако он вышел, чтобы его проводить. Заметив чуть скрюченную фигуру Аффы, он поманил её рукой.

– Вот тот малец, о котором я говорил, – Вайло хлопнул Солану по спине, одновременно подталкивая её к саням. – Смотри, Бобок, чтоб его не обижать! Харчеваться он будет с вами. Глядишь, может в пути чем и пособит. Давай, малый, лезь в сани!

Чем щуплый Сол мог пособить дюжине мужиков, было не совсем ясно, но тот, кого назвали Бобком, кивнул.

– Залезай, дружок! – добродушно пробасил он. – Не боись, дядя Бобок не обидит! У меня у самого двое таких пацанов как ты! Ох как просились со мной! Ну что, господин Вайло, погнали мы! Раньше поедем – раньше вернёмся!

– Да хранит вас Арионн! – с лёгкой тревогой в голосе напутствовал их управляющий.

– Поди, они лучше сохранят! – усмехнулся Бобок, похлопав по заряженному арбалету, лежащему рядом. – Н-но! – хлестнул он лошадь вожжами, и та, с усилием сдёрнув сани с места, неспешно побрела по заснеженной дороге.

Солана, закусив губу, помахала рукой двум женщинам, стоящим у обочины позади. Более низкая и сгорбленная помахала в ответ, вторая неподвижно стояла, и на её лице нельзя было прочесть ничего.

– Сделай всё по уму! – сквозь скрип саней и хруст снега донеслось до неё последнее напутствие Аффы.

– Сделаю, – тихонько, словно самой себе, пробормотала Солана.

– Неужто бабка твоя? – удивлённо пробасил Бобок, снова стегнув лошадь, чтоб та шла побыстрее. – Я думал, что Аффа с дочкой одни на белом свете.

– У всех есть родственники, – повторила Солана слова Аффы и замолчала, уткнувшись подбородком в колени.

Бобок усмехнулся, но промолчал, понимая, что парню сейчас грустно и не хочется разговаривать. Однако молчание длилось недолго – судя по всему, здоровяк любил поговорить.

Вскоре разговорилась и Солана – она сразу почувствовала симпатию к этому чернявому бородачу, который говорил с нею, словно со старым хорошим знакомым, что очень подкупало. Правда, он не слишком-то стеснялся в выражениях, но Солана была не из тех, кого этим можно было шокировать.

Единственные вопросы, на которые она отвечала скупо – это всё, что касалось её семьи. Солана была не слишком искусной вруньей, поэтому ей не хотелось запутаться в собственных небылицах. Однако Бобок воспринимал это вполне нормально, вероятно, считая, что парнишка просто не хочет бередить душу, поэтому вскоре он и перестал интересоваться на эту тему.

Зато Солана довольно быстро узнала весьма неприятную для себя новость.

– Зачем тебе арбалет, дядя Бобок? – она называла его так, как он сам представился ей вначале.

– От лихих людей, парень, – потемнел лицом старший по обозу. – Проклятый скряга Керетто пожадничал, не дал денег на армейский конвой. А по мне так этот тоин вполне по делу был бы потрачен! Увы, дружок, неспокойно нынче на дорогах стало. Из-за войны окрысились людишки совсем – голод-то он не тётка! Вот и пошаливают – на купцов, на обозы нападают. Деревушки грабят. Вот и получается, что нам самим о своей безопасности позаботиться придётся. Был бы сеньор Керетто не такой прижимистый, дошли бы до Гайдея, а там бы наняли с десяток стрелков. Разбойнички-то сейчас совсем распоясались – почитай вся армия на западе с Гурром бьётся, но солдат они всё же побаиваются и не особо нападают. Коли караван вроде нашего сгинет – магистрат вряд ли сильно опечалится по этому поводу, а если вдруг на солдат нападут – так непременно будет облава потом! Вот они обычно тех, кого армейские провожают, и не трогают.

– Вот ведь… – Солана выругалась одним из ругательств, подмеченным у Бобка. – А что с нами сделают, если что?

– Ну что сделают… – усмехнулся Бобок. – Убьют, если смогут. Да ты не дрейфь, парень! Сейчас пока мы в безопасности. Тут-то у нас места довольно безлюдные, так что разбойникам неоткуда взяться. Вот западнее Гайдея – другое дело. Там, чем ближе к Шинтану, тем больше беженцев, бродяг, нищих и других горемык. Особенно близь столицы неспокойно – там-то народу много разного хаживает. Но ты не кисни раньше времени – мы-то тоже не лыком шиты! Нас вон почти полтора десятка, и у каждого – добрый арбалет с десятком болтов! А у меня ещё под соломой чекан припрятан, да и у ребят тоже кой-чего в запасе есть. Так что голыми руками нас не взять.

Солана замолчала, погрузившись в невесёлые раздумья. Перспектива встречи с разбойниками, конечно, не особенно радовала девушку. Однако вскоре у неё возникла ещё одна проблема – куда более насущная, и куда более интимная.

– Дядь Бобок, останови на минутку, мне бы до ветру сбегать, – развязным тоном попросила Солана.

– Вот ещё! – фыркнул Бобок. – Дуй прямо с саней! Кстати, я и сам не прочь отлить.

Кряхтя, Бобок поднялся на ноги. Какое-то время он возился с одёжками и шнурками, а затем раздался журчащий звук извергающейся струи. Хвала богам, он стоял спиной к Солане, «дуя», как он выразился, на противоположную обочину.

– Ну а ты чего? – сделав своё дело, осведомился бородач, вновь усаживаясь на сенную подстилку.

– Да я не особо хочу пока, – отмахнулась Солана, хотя мочевой пузырь её был наполнен под завязку. – Потом.

– Стесняешься, что ли? – хохотнул Бобок. – Так отвернись! Да и больно мне надо на твою висюльку глядеть!

– Да потом, – вновь махнула рукой Солана. – Или лучше я сейчас спрыгну, а потом догоню.

– Да ты прям барчук, парень! – рассмеялся Бобок. – Ладно, иди уже. Стой! – крикнул он лошади, натягивая поводья.

– Что случилось? – раздались встревоженные крики с идущих сзади саней.

– Да ничего! – крикнул в ответ старший по обозу. – Наша принцесса пописать захотела. Вот пойдёт сейчас нужник себе искать.

Мужики довольно расхохотались. Те, что поближе, с удовольствием передавали непритязательную шутку тем, кто не дослышал. Пунцовая от стыда Солана почти бегом умчалась за купы кустов, росших вдоль дороги. Увы, они стояли уже совсем без листьев, так что пришлось ещё немного поискать место, где они окажутся достаточно густыми, чтобы скрыть её от случайных взглядов. И всё равно ей постоянно казалось, что все возницы видят её сейчас.

Вернувшись, Солана молча плюхнулась на сено, и даже отвернулась от Бобка. Лошадь вновь тронулась, и какое-то время они оба ехали молча.

– Ну ты чё, обиделся что ли? – примиряюще пробасил Бобок. – Да я пошутил! Что ж я – не понимаю? Не всякий может поссать, когда на него пялятся. Ты извини, если что…

– Всё нормально, – буркнула Солана.

– Хороший ты парень, Сол, – чуть помолчав, произнёс Бобок. – Только скромный уж чересчур. Как девчонка.

Солана не ответила, и до самого привала не разговаривала со своим спутником.

На привале развели здоровый костёр, над которым повесили общий котёл. Как и было обещано, Солана получила такую же долю похлёбки, как и все другие. В большинстве своём возницы были мужиками в возрасте, у многих дети были уже примерно возраста Соланы, так что к тщедушному пареньку все относились снисходительно и дружелюбно, едва ли не по-отчески.

Ночевать пришлось прямо в открытом поле, но Бобок пообещал, что ближе к Шинтану, когда селений станет больше, можно будет ночевать на постоялых дворах. Правда, трудно было сказать – стало ли от этого Солане теплее. В эту ночь она спала между двумя мужиками, пытаясь впитать от них максимум тепла. Первый день путешествия завершился.

***

Караван обогнул Гайдей стороной. Это был тот самый городишко, ближайший к хутору Аффы, где Седьмой легион встретил не слишком радушный приём. Как говорил Бобок, тут можно было нанять сопровождение до Шинтана, но поскольку скупердяй Керетто не выделил на это денег, то и заходить в город нужды не было. Запасы сена и провизии пополнили на постоялом дворе на развилке дорог, а затем сразу направились дальше на запад.

До Шинтана оставалось ещё около десяти дней пути, если верить дяде Бобку. И это «если обойдётся без приключений», как обычно добавлял он. Тяжело гружёные лошадки не могли двигаться слишком быстро, тем более что снегу пока было немного, поэтому на тракте во многих местах были проплешины подмёрзшей голой земли со множеством продавленных и бугрящихся колей. Правда, судя по погоде, это недоразумение должно было разрешиться в самом скором времени – вот-вот стоило ожидать настоящего снегопада вместо этой льдистой крошки, которая пока что чаще сыпала с неба.

Солана уже вполне освоилась среди этих простых и неприхотливых мужиков. От вчерашней обиды не осталось и следа, и она без конца болтала с дядей Бобком, или перекрикивалась с другими возницами. Свои естественные надобности она сумела подогнать под график плановых остановок, так что больше не просила остановить караван для того, чтобы справить нужду.

Трижды в день погонщики останавливаюсь, чтобы поесть. Чаще старались приурочить этот момент к пребыванию в каком-нибудь селении, где был трактир, но если такового не предвиделось – готовили пищу сами. Тут наконец Солана смогла чем-то пригодиться. Конечно, нельзя сказать, что она была совсем уж непревзойдённой стряпухой, но мужики в один голос хвалили её похлёбку.

Девушка боялась себе в этом признаться, но, кажется, именно сейчас она была действительно счастлива впервые за долгое время. Наверное, с тех самых пор, как она попалась на удочку Симмера. Конечно, ей нравилось жить и у ведьмы Аффы, но тогда она всё же понимала, что эта жизнь ей не подходит. А вот такое вольное путешествие с весёлыми попутчиками, новые места, так не похожие на всё то, что она видела раньше – это ей действительно нравилось. И эти люди – грубоватые, неотёсанные – они как-то быстро стали ей родными. Разбитной паренёк Сол словно бы задвинул великую волшебницу Солану куда-то на задворки своей памяти. Правда, та лишь затаилась, копя силы, чтобы взять реванш при первой же возможности.

День сменялся днём, одно село сменялось другим. С каждым днём всё ближе была столица Палатия, всё больше снега лежало на земле и всё больше Солане не хотелось, чтобы это путешествие заканчивалось.

Хотя теперь картина, представавшая глазам девушки во время проезда через очередную деревню, вызывала всё большее уныние. Большое количество беженцев с запада, ютившихся в холодных утлых времянках, бросалось в глаза. Несчастные, потерянные люди, с одинаковым ужасом глядящие и в прошлое, и в будущее. Но поскольку прошлого бояться глупо, то будущее, конечно, ужасало куда сильнее. Наверное, в глубине души многие из них осознавали, что эту зиму им не пережить. И помощи ждать неоткуда. Государству сейчас явно было не до них, а терпение местных, похоже, подходило к концу.

Солана не могла винить жителей деревень, с неприязнью и даже ожесточённостью глядящих на несчастных пришлых. Народ тут жил небогато, так что зимой вряд ли многие могли позволить себе есть досыта. Теперь же нужно было делиться. А если не хотел делиться – могли отнять.

Кражи и грабежи становились обычным делом в этих краях. Доведённые до отчаяния беженцы сперва пытались украсть кусок хлеба для своих детей, а когда это не получалось – стали отбирать силой. То тут, то там случались стычки и погромы – горели и наспех возведённые хибары чужаков, и поколениями стоявшие до сих пор хаты местных. Лилась кровь, но эти тонкие ручейки пока не замечались на фоне тех рек, что текли западнее, поэтому до поры власти просто закрывали на них глаза.

Но страшнее всего было то, что отчаявшиеся выжить беженцы, или же разорённые войной и нежданными соседями местные колоны стали сбиваться в стаи, надеясь хоть лихоимством вырвать себе кусок постного пирога у мачехи-жизни.

Такие шайки орудовали вдоль трактов, и горе было торговцу, который недостаточно хорошо берег своё добро! С каждым днём таких бандитских ватаг становилось всё больше – власть с ними боролась от случая к случаю, а количество тех, кто не видел для себя больше другого пути, множилось не по дням, а по часам.

Теперь дядя Бобок стал куда молчаливее, чем прежде. Он скрежетал зубами так, что это хорошо было слышно Солане, а рука его против воли постоянно тянулась к арбалету. Ночевали теперь только на постоялых дворах, хотя и это не было гарантией безопасности. Днём караван шёл плотным цугом, не растягиваясь, так, что лошади едва ли не дышали в хвосты впередиидущим. Солана то и дело ощущала, как по её загривку пробегают неприятные мурашки. Она словно чувствовала беду, хотя изо всех сил надеялась на то, что всё обойдётся. До Шинтана оставалось всего два дня пути.

Глава 43. Разоблачение

Два дня пути. Впереди – хорошо наезженный тракт, множество селений и постоялых дворов. Позади – бесчисленные мили, а также общие радости и тревоги, съеденные с крупной солью и ржаным хлебом. Солана уже настолько свыклась со своим альтер эго, что даже в мыслях порой думала о себе в мужском роде.

Иной раз такая тоска брала, что возникал соблазн плюнуть на всех герцогинь, демонов и королей этого мира, вернуться с дядей Бобком обратно, да и зажить так, как то изначально было предначертано деревенской охотнице Солане. Странно – когда она жила этой жизнью, то ненавидела её, а теперь, когда она вот-вот должна была окончательно разорвать с ней все связи, это её почему-то угнетало.

В паре миль позади осталась очередная деревушка, тракт рассекал большой сосновый лес, ясный и морозный день был в самом разгаре. Солана весело смеялась какой-то шутке Бобка, оглашая заливистой трелью смеха камерную тишину леса.

Неширокую дорогу загораживало упавшее дерево. Старый как мир приём всех грабителей с большой дороги. На то, что дерево упало не по естественным причинам, красноречиво указывал явно рукотворный характер среза – ствол грубо и небрежно срубили топором.

Бобок оборвал свою тираду на полуслове и тут же резко осадил лошадь. Остальные возницы, заметив причину столь внезапной остановки, тут же подгоняли свои сани поближе к головным. Некоторые выправляли лошадь на обочину, выстраиваясь так, чтобы получилось некоторое подобие крепости. Все, кто остановил уже свою лошадь, сидели неподвижно, напряжённо вглядываясь в мрачную глубину леса. Теперь, приглядевшись, можно было кое-где увидеть подозрительное шевеление.

– Почему ты не берёшь оружие? – едва слышно прошептала Солана, нащупывая рукоять кинжала под плащом.

– Рано, – столь же тихо ответил ей Бобок. – Ежели сейчас увидят, что мы хорошо вооружены – постреляют нас как белок из засады. Пусть лучше покамест думают, что мы беззащитны. Тогда, глядишь, попытаются просто припугнуть.

Действительно, никто из отряда Бобка не хватался за слегка присыпанные сеном арбалеты, не выхватывал тесаки и чеканы. Все ждали сигнала предводителя. Ну или определённым образом сложившихся обстоятельств.

Расчёт Бобка оказался верным.

– Куда путь держим, мужики? – раздался голос. Откуда он доносился, сразу понять было сложно – звук отражался от древесных стволов, эхом гуляя по лесу.

– В Шинтан, – лаконично ответил Бобок.

– Добро своё везёте?

– Везём, да не своё. Подать нашего хозяина в казну.

– Так вы, стало быть, особенно горевать не станете, если с грузом что-то случится? – насмешливо осведомился тот же голос. – Чай, не своё – не жалко!

– Мы-то, может, и не огорчимся, да только хозяин наш очень уж опечалится. А он на руку крепок, когда печальный. По три шкуры с каждого сдерёт, да ещё и отправит нас же отвозить их скорнякам.

– Да уж, незадача… – вроде как огорчился невидимый хозяин голоса. – Но и тут у меня есть решение! Хватит горб гнуть на сеньоров, давайте к нам! Вы, я вижу, мужики видные, такие нам нужны!

– К кому это – к вам? – крикнул Бобок. – Я покуда вижу только сосёнки. Того и гляди решу, что у деревьев вдруг голос прорезался!

– А ты повнимательней посмотри, папаша! А то вон бровищи какие отрастил! Они тебе, поди, и видеть-то ничего не дают!

В этот момент шевеление в чаще стало куда заметнее – некоторые стволы словно раздваивались, и от них отходили человеческие фигуры. Бобок с досадой закусил губу – кажется, тут было никак не меньше трёх десятков бандитов.