Повесть о Верочке

Сколько длилась игра любимого мужа, Верочка не могла бы точно сказать. Вдруг в тёмном зале громко хлопнула дверь. В светлом проёме возникла пожилая вахтёрша и закричала громким пронзительным голосом: – Кто вам позволил открыть концертный рояль? Его только недавно настроили.

Пришлось Лёне закончить концерт, который он исполнял лишь для своей юной жены. Он осторожно закрыл чёрно-белую клавиатуру, пружинно поднялся с мягкого стула и слегка поклонился неприветливой даме.

Вместо аплодисментов от публики, парень услышал такие слова: – Завтра скажу про тебя директору дома культуры. Он тебя немедля уволит отсюда. Не умеешь играть, так не садись за дорогой инструмент.

– Наверное, на дедушку Лёни так же кричала вахтёрша, когда он однажды уселся за рояль Шостаковича. – невольно подумала Верочка: – Вот ведь, как судьба повторяется.

Молодые люди не стали обострять отношения с младшим техперсоналом. Леня выключил на сцене электрический свет. Супруги взялись за руки и отправились в ту кладовую, где уже были какое-то время назад.

Там они и провели незабываемую «театральную» ночь. Спать на занавесе одного из академических театров Москвы оказалось очень мягко и чрезвычайно удобно. Заниматься любовью, тем более.

Небольшое жильё Лёни и Верочки, находилось в районе пересечения проспекта имени Кирова и улицы Стара-Загора. С одной стороны, далеко от «старого центра». С другой, там ходило много автобусов, на которых можно было добраться в любую точку огромной Самары.

Благодаря этому, к молодожёнам часто заглядывали, как друзья дорогого супруга, так и подруги его юной жены. Все приносили бутылку сухого вина и что-нибудь себе на закуску. К примеру, маленький тортик, печенье или конфеты.

После прихода гостей, тотчас, начиналось небольшое застолье. В нём главным были не еда и не выпивка, а разговоры на самые различные темы. Начиная с последних тенденций развития мирового искусства и кончая современной политикой. Такие беседы продолжались помногу часов. В маленькой комнатке дым стоял коромыслом. Все спорили до хрипоты, но всё же, драк никогда среди них не случалось.

В те времена, у населения СССР имелось множество коротковолновых приёмников. Они позволяли легко принимать те радиостанции, что находились за границей страны.

В провинциальной Самаре можно было слушать «Голос Америки», передачи «Немецкой волны и «ВВС», вещавшей из Лондона. Все ведущие взахлёб говорили о том, как тяжёло жить в «совке» и как хорошо обитать «за бугром».

В основном, Верочка дружила с теми девчонками, с которыми либо училась в КИСИ, либо жила в общежитии стройинститута. Зато, круг общения Лёни оказался довольно богемным. Большей частью его составляли музыканты или художники. Среди них встречались весьма колоритные личности.

Часто заглядывал Витя Сазонов. Едва он приходил, как немедленно брал в руки гитару, что имелась у Лёни. Он мог говорить и одновременно с этим перебирать чуткие струны. Каким-то таинственным образом, мелодии, которые он исполнял, соответствовали его настроению и даже словам.

Он помнил такое количество текстов и музыки, что у Верочке создалось впечатление, парень знает все песни на свете. Стоило ему сказать пару слов, как он тут же мог спеть произведение всё целиком.

Когда Витю спросили, а почему он всегда с инструментом? Тот без смущенья ответил: – Я без него жить не могу. Я даже в туалете играю.

Нужно сказать, что получалось у него на удивление здорово. Не хуже, чем у Иванова-Крамского или у знаменитого Эрика Клептона. А то и получше. Голосом его тоже Бог не обидел. Мог бы везде выступать не хуже Боярского.

Но больше всего Верочку поразили художники. Все они оказались чуть старше, чем Лёня, но весьма отличались один от другого. Мужественный, высокий, чернявый Гойко Караджич был черногорцем, неизвестно, как оказавшимся в далёкой от Средиземного моря Самаре.

Он рисовал, в основном, славянское фэнтези. На его ярких картинах лихие герои скакали на богатырских конях и рубили мечами головы троллям и ведьмам. Всё выглядело очень правдоподобно и весьма устрашающе. Багровая кровь лилась бурной рекой.

Красавчик-блондин Аарон Либерман был сыном известного в городе члена союза художников СССР. Благодаря знаменитому папе, он в двадцать три года имел свою мастерскую. Хоть она и находилась в деревянной избушке, зато это древнее здание стояло недалеко от КИСИ. Можно сказать, на границе «старого города».

Как объяснял всем Аарон, он рисовал в стиле экзистенциализм. Несмотря на такое название, полотна приятеля немного напомнили Верочке классический соцреализм. На них было множество женщин с мужчинами разного вида и с самыми разными вещами в руках.

Всё они символизировали какие-то сложные мысли художника. Правда непонятно какие? Парень сильно расстраивался, когда его зрители спрашивали, а что он хотел всем этим сказать? Надо же, какие все бестолковые, читалось тогда у него на лице.

Несколько раз ему приходили письма из Англии, в которых его приглашали устроить персональную выставку. К огромному сожалению парня, но непонятной причине, его художественные произведения не выпускали за границы страны.

Придя в бешенство от очередного отказа, Аарон схватил острый нож и порезал большую часть своих никому неизвестных шедевров. Лишь вмешательство его крепкой жены спасло кое-что из прекрасных картин.

Слава Бородачёв поразил Верочку значительно больше, чем все остальные. Во-первых, он был рыжим, словно лиса, а во-вторых, лилипутом. Его рост едва превышал метр с чем-то. В-третьих, голова у него оказалась совершенно нормальной, а вот всё тело было, как у ребёнка десятилетнего возраста.

В-четвёртых, у него имелась жена обычного среднего роста. Алефтина трудилась фотографом в «Доме быта», который именовался тогда «Горизонт». Сейчас там расположен какой-то офисный центр.

«Маленький» человек оказался крупным талантом. Он рисовал в стиле, что зовут символизмом. Как-то он пришёл в гости вместе с женой и в ходе беседы сказал: – Верочка, я нарисовал твой карандашный портрет, но Аля его порвала.

– Потому, что он оказался совсем не похож. – смущаясь объяснила жена.

– Ничего. – успокоил девушку Слава: – Я нарисую его на работе, в масляных красках.

Художник сдержал своё обещанье. Спустя пару недель он принёс необычный портрет. На нем виднелось два соприкасавшихся профиля, мужчины и женщины. Они смотрели друг другу в глаза, и каким-т таинственным образом, сливались в единое целое.

Картина долго висела в комнате девушки. Потом, полотно увидела одногруппница Таня. Она пристала, как банный лист и стала выпрашивать его у легкомысленной Верочки. Чтобы прекратить разговор, та обещала отдать свой портрет в подарок на свадьбу.

Через несколько лет Татьяна вышла за хорошего парня, который жил почти в центре Москвы. Приглашая на торжество, невеста напомнила Верочке её обещание. Пришлось девушке расстаться с прекрасной картиной.

Все музыканты, а ещё больше художники, наслушались голосов, доносившихся из-за бугра. Они почему-то решили, что там их оценят значительно выше, чем в «кондовом» СССР. Всем вдруг показалось, что там всё мёдом обмазано. Не то, что в «убогом совке».

Как только правительство открыло границы, многие засобирались в дорогу. Первым уехал Гойко Караджич. Он продал машину, квартиру и улетел в Черногорию. Оттуда пришло несколько писем.

Из них Верочка с Лёней, с прискорбьем узнали, что их старый друг работает автомехаником. Пригодились те многие знания, что он получил во время ремонта своих «Жигулей».

С его слов выходило, что художники из СССР там никому не нужны. Своих девать некуда. Чтобы заявить о себе, нужно показать свои достижения, а сделать это бесплатно «за бугром» невозможно.

Нет даже тех скромных выставок, что устраивали районные власти в Самаре. Денег на аренду больших помещений у него, естественно, нет. Спонсоров тоже пока не видать. Приходиться разрисовывать борта на машинах.

Почти в тоже время, у Аарона скоропостижно умер отец. После его похорон, парень продал всё, что имел. Затем, он развёлся с русской женой, взял престарелую мать шестидесяти лет от рождения и собаку породы ротвейлер, которая была у него. С ними он и уехал в Израиль.

Оттуда тоже пришло несколько длинных конвертов. Аарон сообщал, что маму определили в дом престарелых, который находится в центре Синайской пустыни. Там очень жарко и женщина очень страдает от этого.

Собаку у него отобрали при въезде в страну обетованную. Сейчас он работает дворником в Хайфе. Те люди, что приглашали его вместе с картинами в Англию, теперь не отвечают на звонки и на письма.

Видно он был им интересен только тогда, когда жил в «совке». Скоре всего, хотели сделать из него диссидента вроде Шемякина. Теперь он очень надеялся, что за несколько лет, сможет скопить нужную сумму, чтобы уехать в Америку. Возможно, там он опять начнёт рисовать.

Слава Бородачёв умер в разгар «катастройки» М. Горбачёва. Его жена осталась одна с малолетним ребёнком.

Из пяти или шести человек, что покинули СССР, музыкантом смог устроится только самый талантливый, Витя Сазонов. Да и тот работал в каком-то занюханном баре в Америке. Все остальные трудились, кем только придётся и там, где удавалось приткнуться.

Первые трения

Два года супружеской жизни пролетели, словно один сладостный миг. В конце августа 1989-го, в отношениях молодожёнов появились новые, достаточно горькие нотки. Вызвано это было тем, что произошло сразу несколько неприятных событий.

Выяснилось, что вахтёрша всё же рассказала директору дома культуры «Звезда» о том, как Лёня играл на недавно настроенном концертном рояле. Тот немного подумал, а через какое-то время, взял да и уволил мастера сцены за нарушение трудовой дисциплины.

Пришлось мужу искать себе новое место. К счастью, он быстро устроился регентом в одну из самарских православных церквей. Там он выполнял привычную роль руководителя хора. Эта профессия ему очень нравилась, правда зарплата стала в два раза меньше, чем раньше.

На вопрос: – Почему ему положили так мало? – священник сухо ответил: – Работаешь ты хорошо, но у тебя нет диплома о соответствующем образовании. Поэтому, мы дали минимальную ставку. Вот если бы ты окончил учебное заведение нужного профиля, тогда мы платили тебе в три раза больше.

Услышав такие слова, Лёня, не советуясь с Верочкой, забрал документы из политеха и подал их в самарский «кулёк». То есть в институт культуры, что находился на площади имени Куйбышева.

Узнав об этом, Верочка чуть не расплакалась. Во-первых, её суровый отец был атеистом и технарём. Мужчина и так недолюбливал Лёню, а теперь, когда он узнает, где трудится муж, то вообще взбеленится.

Во-вторых, было обидно, что Лёня заранее ей ничего не сказал. В-третьих, ему предстоит снова начать с первого курса. Значит, он закончит учиться на два года после жены.

В-третьих, благодаря его очень скромной зарплате, им теперь, вряд ли хватит на жизнь. В-четвёртых, в «кулёк» нужно ещё поступить. А если Лёня провалится, сможет ли он восстановиться потом, в политехе?

Все дни экзаменов, Верочка ездила с Лёней к институту культуры. Пока он отвечал на вопросы строгой приёмной комиссии, она бродила по скверам площади имени Куйбышева. Вместе с ней, там находились десятки людей, что очень переживали за абитуриентов. В первую очередь, за своих родных и детей.

Как это ни странно, но любимый супруг легко прошёл сквозь достаточно суровый отбор. Наконец, сбылась мечта его жизни. Он стал студентом «кулька» и уже в сентябре начал учиться на руководителя хора.

С доходами всё вышло именно так, как и думала Верочка. Она начала ужимать себя, в чём только можно, но денег, когда-то отложенных на большие покупки, оставалось всё меньше и меньше.

Нужно было думать о том, чтобы искать жильё подешевле. Такие «малосемейки» удалось бы найти лишь у «Металлурга» или авиационного завода Самары, стоящего в дальнем углу Безымянки.

То есть, где-то на самой окраине города. Оттуда до института пилить на автобусе часа полтора. Да ещё столько же в обратную сторону. Задолбаешься ездить в КИСИ и в «кулёк».

Лёня был весьма интеллектуальной и музыкальной натурой. Его больше интересовала сложная духовная жизнь, чем «презренный металл», под обобщающим названием деньги.

Муж с головой погрузился в учёбу и в регентство в маленькой церкви. Домой он возвращался лишь ночевать. Но, после такой продолжительной смены, он был уже никакой. Поел и сразу уснул. От него не удавалось дождаться даже доброго слова, не говоря уж о ласках в постели.

В выходные и праздники он опять пропадал на своих репетициях. Верочка оставалась в квартире совершенно одна. Знакомые музыканты с художниками почти все куда-то уехали.

Те, что остались, скоро узнали, что Лёня дома почти не бывает. Тогда и они перестали заглядывать в гости. Нельзя очень часто оставаться в обществе дамы, когда её муж на работе. Со стороны это выглядит весьма подозрительно.

В стройинституте существовало негласный закон: – Сдал сопромат, можно свадьбу играть. – на девушек это правило не оказывало большого влияния. Они выходили замуж при первой возможности.

Глядя на очень счастливую Верочку, все подруги стали устраивать свою семейную жизнь. У них уже не было свободного времени, чтобы приехать к ней поболтать. Пока молодая, нужно охмурять своих ухажёров. Состаришься, кому ты будешь нужна?

В это же самое время, М. Горбачёв прилагал уйму усилий, чтобы уничтожить свою великую Родину. Благодаря иудиной деятельности «говоруна из Кремля», немцы разрушили Берлинскую стену.

Как вспоминал экс-канцлер Германии Гельмут Коль: – «За вывод Западной группировки войск из ГДР мы заплатили русским сумму, эквивалентную нынешним 4 миллиардам евро.

Это очень немного! Если бы Горбачев сказал: – Дайте нам сто миллиардов, и получите взамен ГДР, – мы так бы и сделали. Что такое сто миллиардов за «Восточные земли» при их годовом бюджете в пятьсот миллиардов? Да ГДР нам досталась по цене бутерброда!»

Провернули это мероприятие 8-го ноября. Накануне, 7-го, отмечалась 72-я годовщина Великой Октябрьской революции, произошедшей в России в начале двадцатого века.

Весьма символично, что старт уничтожения всех завоеваний рабочего класса империалисты назначили на следующее утро после её дня рождения. Мол, баловались немного и хватит. Возвращайтесь назад в своё стойло.

За три недели до ужасных событий, пятнистый генсек получил свои «тридцать серебренников». Ему выдали Нобелевскую «премию мира». В те дни, жирное лицо партократа торчало во всех телевизорах с утра до позднего вечера.

О значимости той побрякушки говорит такой примечательный факт. Ровно через двадцать лет после М. Горбачёва, той же нелепой награды удостоили Барака Обаму (44-го президента Америки).

Так же, как и его пятнистый предшественник, он оказался весьма большим «миротворцем». К двум войнам, которые до его президентства Америка вела в Ираке, а так же в Афганистане, он добавил ещё две кровавые бойни на Ближнем Востоке, в бедной Сирии и в процветающей Ливии, где тогда правил Муаммар Каддафи.

В одну из очень одиноких суббот, в прихожей раздался длинный звонок. Не спрашивая, кто там пришёл, Верочка открыла наружную дверь. В сквозном коридоре «малосемейки» стоял хозяин «однушки». Рядом с ним находился незнакомый молодой человек весьма приятной наружности.

Когда супруги арендовали жильё, то они получили его вместе с той мебелью, что там находилась. Среди прочего бытового имущества оказался и так называемый, музыкальный радиоцентр произведённый в конце восьмидесятых годов.

Устройство включало в себя всеволновый радиоприемник, проигрыватель для виниловых пластинок диаметром до трёхсот миллиметров, и усилитель сигнала с двумя небольшими колонками.

Верочка его почти что, не слушала. Поднявшись с постели, она предпочитала включать телевизор. Так он и бормотал, всё то долгое время, что девушка находилась в квартире, с утра и до наступления ночи.

Хозяин жилья поздоровался с Верочкой и, смущаясь, сказал: – Понимаете, деньги очень нужны. Вот я и решил продать аппаратуру приятелю. Познакомьтесь, это Вадим.

– Конечно. – спокойно откликнулась девушка: – Проходите, берите.

Два парня вошли тесную комнату, дотошно проверили, всё ли в радиоцентре нормально работает, и унесли с собой агрегат.

В воскресенье, после обеда, снова раздался звонок. Верочка облегчённо подумала, что это Лёня пораньше вернулся. Она кинулась к двери, с улыбкой открыла её и замерла от растерянности.

За порогом стоял тот молодой человек, что приходил накануне с владельцем квартиры.

Поняв, что это не Лёня, девушка слегка погрустнела и равнодушно спросила: – Вы, что-то забыли, Вадим?

– Здравствуйте, Верочка. – сказал молодой человек. Он чуть помолчал и сказал: – Нет, я ничего не забыл. Просто вы мне так сильно понравились, что я вновь захотел вас увидеть.

Девушка благоразумно решила, что нужно сразу расставить все точки над «Й» и сказала: – Сейчас вернётся мой муж. – она немного помялась, подумала, что делать ей, в общем-то нечего, так почему не поболтать с приятным молодым человеком?

– Раз вы пришли, – сказала она: – проходите, угощу вас чаем с печеньем.

Вадим не заставил себя долго упрашивать. Он шагнул в небольшую прихожую, разделся, разулся и прошёл в тесную кухню. Верочка поставила возле гостя чашки и выпечку, села напротив Вадима и они стали болтать обо всём понемногу.

Проговорив около часа, Верочка напомнила парню, что скоро придёт её любимый супруг. Вадим сразу понял, что пора уходить. Он попрощался и исчез в коридоре.

Ровно через неделю, он снова явился. Верочка сильно скучала одна, но сразу решила, что не стоит пускать парня в «однушку». Его могли увидеть те люди, что жили в ближайших квартирах. Ещё чего доброго, соседи решат, что к ней ходит любовник. Пойди потом, докажи Леониду, что ты с ним не спала.

Вадим немедленно понял, что поить его чаем сегодня не будут. Тогда он сказал: – Может быть, пойдём, погуляем по парку?

– Почему бы и нет? – ответила девушка. Заметив, что парень сделал движение, чтобы шагнуть в небольшую прихожую, она не сдвинулась с места и твёрдо добавила: – Подожди меня на остановке автобуса. Я скоро приду.

Скрыв разочарование, вызванное таким развитьем событий, парень кивнул, широко улыбнулся и двинулся по коридору в сторону выхода.

Через десять минут они гуляли по парку, который тогда назывался «Воронежскими озёрами». Как в огромной Самаре возник такой необычный топоним, до сих пор никому непонятно. Скорее всего, он образовался от куска длинной улицы, имевшей то же название.

Этот странный огрызок ломался в своей северной части и круто сворачивал влево под углом не менее, чем в сто десять градусов. Отчего та загогулина походила на арабскую цифру, обозначавшую 7.

Стояла поздняя осень. Деревья усердно роняли на землю остатки летних убранств. Все дорожки вокруг были усыпаны толстым слоем разноцветной пожухлой листвы.

Она шуршала под ногами людей и навевала на них грустные мысли. Скоро дни станут намного короче. Посыплется с неба мелкая морось. Затем, придут холода, и настанет очередная зима.

Такие прогулки по осеннему парку повторились ещё несколько раз. Все они протекали в приятных неспешных беседах. Верочка чувствовала себя рядом с Вадимом хорошо и спокойно. Она взяла номер телефона своего ухажёра и обещала ему как-нибудь позвонить.

Дня через два, деньги у Лёни и Верочки совершенно закончились. Платить за аренду «однушки» оказалось уже невозможно. Оставался единственный выход, вернуться в ту большую квартиру, где жили бабка и дед любимого мужа.

Как ни крути, а там всё-таки, целая «трёшка». Уж лучше жить со старыми родичами, чем снимать какую-то комнату в совершенно чужой коммуналке. Супруги собрали свои немногие вещи и переехали в район дома культуры, который назывался тогда «Современником».

Оказавшись в квартире дорогого супруга, Верочка столкнулась с новой проблемой. Ни бабка, ни девушка не хотели готовить еду на всех жителёй «трёшки». Впрочем, это было никак невозможно, по соображениям самого разного свойства.

Во-первых, у каждой «ячейки» их общества были свои представления о нормальном питании. Во-вторых, и та и другая семья, обладали своим личным бюджетом. Сводить их в единое целое, никому не хотелось.

В-третьих, женщины почему-то невзлюбили друг друга. Бабка ревновала к чудесному возрасту юной невестки. Девушке надоели нравоучения занудной старушки. Она их с лихвою наслушалась, когда проживала в «однушке» у родичей.

Короче говоря, повторилась та же трагедия, что произошла в тесной зимней берлоге. Там, если помните, оказались два матёрых медведя. Две хозяйки на маленькой кухне, это почти та же история. Разве, что дамы только шипели, но не шли в рукопашную с поварёшками или кастрюлями.

В гостиной их «трёшки» стоял большой чёрно-белый телеприёмник «Каскад». Тогда телевизоры не возили из-за бугра, как сейчас, а делали на одном из самарских заводов.

К сожалению Верочки, это было вовсе не то, чему она сильно привыкла В заснеженном Мурманске и у бабушки с дедушкой. Мало того, что такой аппарат давно устарел и показывал всё в серой гамме, так и смотреть его приходилось всей «дружной» семьёй.

Совершенно естественно, что старики ориентировались на свои предпочтенья и вкусы. Поэтому, выбирали программы только они. Не нравится, дело твоё, иди в свою тесную комнату.

Оставшись без доступа к широкому цветному экрану, Верочка потерпела какое-то время. Потом, послушала совета подруг и нашла вполне приемлемый выход. Она пошла и взяла, в аренду цветной телеприёмник.

С виду аппарат с кинескопом выглядел не очень большим. К удивлению девушки, он оказался весьма неудобным и невероятно тяжёлым. Да и весил он, не менее двадцати килограммов.

А ведь, это не чемодан с крепкой ручкой вверху. Пришлось тащить его, прижав лицевой стороной к животу. Хорошо, что «пункт проката» находился в том самом доме, где проживала беспокойная девушка. От него до квартиры было не так далеко, всего метров двести. Плюс, три этажа по лестнице вверх.

Едва не разбив дорогущий электронный прибор, Верочка добралась до своей маленькой комнатки. Там она огляделась, и не придумала ничего более лучшего, чем поставить устройство на письменный стол. Не на пианино же его поднимать. Так можно и пупок надорвать.

Коробка с экраном заняла почти всю свободную площадь. При переезде в «малосемейку» Лёня отдал рыбок друзьям, что как и он занимались содержаньем аквариума. Благодаря этому, на столешницы осталось небольшое местечко, где можно было устроить книжку с тетрадкой. Вдруг придётся, что-то писать?

Разместив аппарат, девушка подключила антенну, воткнула вилку в розетку и с облегченьем увидела, что прибор отлично работает. Дело было в том, что телевизионная вышка находилась всего в трёх кварталах от них. Поэтому, сигнал был на удивленье хорошим, не то что в дальних районах Самары.

Благоустройство семейного быта, оказалось настолько тяжёлым, что Верочка сильно устала. Она решила чуть отдохнуть, переоделась и легла на диван. Оказалось, что с него замечательно видно яркую цветную картинку.

Не успела она придти немного в себя, как с работы пришёл любимый супруг. Увидев небольшой аппарат, он повёл себя совершенно удивительным образом. Вместо того, чтобы поцеловать дорогую жену, Леня со злостью спросил: – Ты откуда его притащила?

– Взяла на прокат. – опешив, ответила девушка. Она ожидала, что муж очень обрадуется и скажет ей большое спасибо. Он же немедленно начал срывать на ней своё недовольство.

– У нас и так очень плохо с деньгами. А ты тратишь их неизвестно на что. – кричал Леонид: – Мало тебе того телевизора, что стоит в нашей гостиной?

– Во-первых, он чёрно-белый. Во-вторых, каналы выбирают твои старики. мне неинтересно смотреть то, что их увлекает. – ответила девушка: – К тому же, цена за аренду весьма небольшая.

В общем, они поругались. Верочка с огорченьем заметила, что ссоры по ничтожным мотивам у них происходят всё чаще и чаще. Плюс ко всему, Лёня потом, не спешит извиняться. Так что, они дуются один на другого, по несколько дней.

Узнав, что Верочка взяла напрокат цветной телевизор, старики немного обиделись. Вот, мол, какая невестка, не подходит ей наш аппарат. Они посовещались и утащили чёрно-белый «Каскад» в свою дальнюю комнату. Теперь пожилые хозяева смотрели его лёжа в постели.

Три дня спустя, Верочка сильно устала, сдавая экзамен. Придя из института домой, она сразу отправилась спать. Надо же было такому случиться, что Лёня, в кои-то веки, вовремя вернулся с работы.

Мало того, он вдруг захотел посмотреть какой-то концерт с участием иностранных певцов. Пришлось ему взять небольшой аппарат и тащится с ним в кухню. Там он никому не мог помешать. После этого, они помирились и снова зажили крепкой, дружной семьёй.