Две стороны фантазии

– Мы согласны, – загомонили идолы. – Наши жизни – достаточная плата за короткую историю.

– Я слушаю.

– Кинжал, который ты держишь в руках, называют Гневом Йама. По легенде в незапамятные времена богиня Ниара создала первых людей из глины и наделила их бессмертием. Они не знали ни горя, ни болезней и жили счастливо. Но муж Ниары, седобородый Йам, возревновал её. Йам был великим кузнецом. Из своего гнева он выковал Дасгримм и отправился бродить с ним по миру. Всё, к чему он прикасался лезвием кинжала, начинало стареть и со временем умирало. Но Ниара узнала о подлом поступке мужа. Она призвала Йама и потребовала избавить мир от Дасгримма. Однако бог-кузнец лишь развёл руками. Он не знал, как разрушить своё творение, ведь Дасгримм был самой смертью. Тогда Йам размахнулся и забросил его в бездну посреди океана. От этого родились шторм, буря и ураган.

– Лживые детские сказки. Я отыскал Дасгримм вовсе не на дне морском.

– Глупый смертный, – прошипели идолы. – С тех пор минули тысячелетия. Там, где раньше были океаны, теперь возносятся горные хребты.

– Ладно, пусть ваши сказки не лгут, но они бесполезны. В них нет ни слова о том, как уничтожить Дасгримм.

– Наш рассказ ещё не окончен. Бездна, в которую упал Дасгримм, не пустовала. В ней обитал Владыка Морей, и ему не понравилось самоуправство Йама. Он решил узнать, кто наслал шторм и ураган на его королевство. В глубинах Бездны в полной тьме он отыскал Дасгримм. Тот кружился в потоке горячей воды, струящейся из земного разлома. Владыка схватился за острое лезвие, и в то же мгновение почувствовал, что стал смертным. В гневе он отдернул руку, из которой струилась чёрная как чернила осьминога кровь. Созвав подданных, Владыка пообещал своё королевство тому, кто отыщет способ уничтожить проклятое оружие. Долгие годы его подданные искали такой способ, но Дасгримм был неуязвим. Ни жар, ни холод, ни едкая вода, ни огромные камни не могли причинить ему ни малейшего вреда. Но однажды к Владыке приплыла огневолосая русалка и задорно сказала: «Я знаю, как истребить Дасгримм, и сделаю это. Но сначала ты объявишь, что отдаёшь мне королевство.» Владыка согласился. Но когда наступил день отречения, он окинул взглядом бескрайние просторы океана и тихо произнёс: «Нет, не могу я отдать королевство. Пусть в нём бушуют штормы, пусть ярятся бури, я к ним привык.» «Что ж, да будет так,» – ответила русалка. Владыка крикнул стражу, собираясь выпытать ответ силой, но русалка исчезла.

– Она давно мертва, – разозлился Айвор. – Русалки смертны. От ваших сказок никакого толку.

– Только не она, – с торжеством произнёс идол. – Владычице Озера годы не страшны. Как и прежде живет она на севере, у самых корней Горячих гор. Туда тебе и путь лежит, Великий смертный.

– Отчего тогда не отыскал её Владыка? Или врёте вы мне всё, деревяшки? – в голосе Айвора звучала угроза.

– Ложь придумали вы, люди, чтобы не так страшно было жить. Русалка же и не скрывалась вовсе. Да только не решился морской Владыка к ней идти, когда узнал правду. Трусливым он стал, как все смертные. Найдешь её – узнаешь, как разбить Дасгримм. Да только не станет Владычица с тобой говорить.

– Это мы ещё посмотрим.

Айвор подобрал с земли рунную ткань и завернул в неё кинжал.

В мгновение ока он запрыгнул на коня и пустил его в галоп, оставляя за собой мерцающие облачка пепла. Вслед ему смотрели шесть деревянных идолов. Нехорошее число, как сказал бы вам всякий. Да только Айвора не волновали глупые суеверия.

Путь всадника пролегал на север. Он ехал по заброшенным трактам мимо деревень, опустевших после войны и мора. Ночевать предпочитал в стороне от селений, в пещерах среди холмов, укрытый от посторонних глаз.

Айвор знал, в обезлюдившем краю водились мародёры. Конь, седельные сумки с флягами и добрая одежда обязательно привлекли бы их внимание, а убивать без нужды он не хотел.

На холмах, покрытых жесткой колючей травой и мхом, почти не было корма для коня. Когда мешок с овсом показал дно, Айвору пришлось свернуть с пути и двинуться к побережью.

Деревенька, в которую он заехал, была обычным рыбацким поселением. Только такие и смогли уцелеть в войне: ни храма, ни постоялого двора, лишь покосившиеся лачуги вдоль берега. На песке кверху брюхом лежали лодки. Чумазые дети сидели неподалёку: кто чинил сети, кто пытался поймать рыбешку на самодельную удочку.

– Эй, парень, – крикнул он рыбачившему белобрысому подростку. – Где у вас можно достать овса?

На окрик Айвора обернулись другие дети.

– Овса? Для коня? – переспросил подросток, и дети вокруг невесело засмеялись. – Мне б кто овса дал, я б его сам сожрал. Надоела вонючая рыба.

– У вас что же, совсем зерна нет?

– Дядя, ты часом не глухой? Сказали же, нету, – ответил мальчишка, чинивший огромную сеть.

– Ты если чего купить собрался, иди к папаше моему, – сказал белобрысый. – Хошь, провожу? Он тебе сушеной рыбки насыплет. Не за просто так, конечно. А для коня самое то будет похрустеть, не сомневайся.

– Веди, – ответил Айвор.

Паренек вручил удочку другому мальчишке и повёл Айвора к одной из рыбацких лачуг. Внутри жилище выглядело ещё более ветхим, чем снаружи. Одно большое помещение с чёрной от копоти печью. Над ней под самым потолком сушилась рыба, запах которой резко ударял в нос. В углу на куче гнилой соломы храпел старик; рядом с ним валялся пустой кувшин.

– Эй, просыпайся!

Старик всхрапнул ещё громче.

– Эй, – мальчишка потряс его за плечо.

Раздалась пьяная брань, и рука старика заехала мальчишке в скулу, а затем стала шарить по полу в поисках кувшина.

– Ненавижу, – прошипел парень. – Я сейчас соберу рыбу. Он всё равно до завтра не проспится.

Схватив табурет и корзину, он стал снимать из-под потолка мелкую рыбёшку. Вскоре корзина наполнилась.

– Столько хватит, – Айвор вынул несколько мелких монет и протянул мальчишке.

– Не надо, – поспешно произнёс тот. – Лучше возьмите меня с собой. Не хочу здесь оставаться.

– С какой стати мне это делать?

Айвор бросил монетки на пол и вышел из лачуги. Мальчишка кинулся вслед за ним.

– Возьмите! Он меня пришибет спьяну. Или я его убью, и тогда меня отправят на рудники. Мне здесь жизни нет.

– Как тебя зовут?

– Рикан. Или Рик, так меня мамка звала, пока была жива.

– Ты меня совсем не знаешь, Рикан. Уверен, что я тебя не убью?

– Вы за рыбу заплатили, хотя могли просто уйти. Плохие люди так не делают.

– Ты мало встречал плохих людей. Но это не важно. Место, куда я направляюсь, не для детей.

– Я всё равно из дома убегу. Не сегодня, так завтра. Стану разбойником или бродягой и сдохну. Возьмите, я стану вам помогать: готовить, коня кормить, ухаживать за ним.

– А ты знаешь, как ходить за лошадьми, сын рыбака?

– Нет, но я быстро учусь.

– Мне не нужна обуза в пути, – отрезал Айвор.

Он высыпал рыбу в седельную сумку и протянул корзину мальчишке.

– Прощай, Рик. Спасибо за помощь.

Мальчишка молча отвернулся и пошагал к лачуге. Корзину он так и не взял, пришлось бросить её на песок.

Из деревни вела всего одна дорога, если так можно было назвать разбитую телегами колею. Она тянулась вдоль реки и должна была вывести Айвора на Северный тракт.

К вечеру его конь утомился идти по мокрой глине. Айвор свернул с дороги и спустился к воде. В прибрежном кустарнике было проще укрыться от посторонних глаз, да и коня следовало напоить и почистить. С делами он закончил глубоко за полночь и лишь затем отыскал сухое место под деревом для себя. Положив свёрток с кинжалом под голову, он прикрыл глаза.

Меж камней журчала река. Неподалёку ухала сова, готовая к ночной охоте. Но внимание Айвора привлекли другие звуки: слабый хруст веток и шуршание палой листвы. Кто-то пробирался к нему сквозь кусты.

Айвор ослабил завязки свёртка и просунул внутрь руку. Как вдруг в темноте раздался знакомый голос:

– Господин всадник, вы здесь?

Айвор отпустил рукоять Дасгримма и сел, прислонившись к дереву спиной.

– Ты что здесь делаешь?

Из-за куста вышел Рик. За плечом у него висела тяжелая сумка.

– Ты следил за мной?

– Нет, вовсе нет. Здесь ведь только одна дорога. Я взял отцовскую лодку и догнал вас по реке.

– Ну так садись в неё и возвращайся домой.

– Не могу. Батя точно убьёт меня за лодку и еду.

– Это твои проблемы, мальчик. Со мной ты не пойдешь. Разговор окончен.

Внезапно со стороны дороги послышались другие звуки. Айвор не раздумывая упал в траву. И тотчас в то место, где была его голова, вонзилась стрела.

– В кусты! – рявкнул он мальчику и, схватив свёрток, скатился в заросли.

От дороги послышалась ругань.

Айвор бесшумно скрылся в зарослях. Из-за деревьев показались трое. У двоих в руках были топоры. У третьего – потрёпанный короткий лук, слишком дорогой для лесного грабителя. Его явно подобрали на поле боя среди трупов.

Один из разбойников бросился отвязывать коня. Второй стал шарить по земле в поисках вещей Айвора, а третий, с луком, озирал окрестности. На него Айвор и напал.

Он знал, что разбойник не успеет натянуть тетиву. Слишком близко тот стоял к месту, где притаился Айвор. Лезвие Дасгримма радостно впилось в горло лучника.

Второй разбойник бросился на Айвора с топором, но тот метнул в него кинжал. Заколдованное оружие вонзилось точно в глазницу.

И в этот момент сбоку появился третий разбойник. Айвор едва успел прикрыться рукой так, что удар топора пришёлся на металлическую пластину, пришитую к куртке. Рука Айвора безвольно обвисла. Разбойник замахнулся для второго удара, но внезапно рухнул на землю.

Сквозь пелену боли, застилавшую глаза, Айвор увидел Рика. Из рук мальчишки вывалился окровавленный булыжник. Во взгляде были ужас и отчаяние.

– Рик, – хрипло позвал Айвор. – В седельной сумке фляга. Неси её сюда.

Грудь мальчишки бурно вздымалась. На слова он не отреагировал. Айвор понял, что мальчик сейчас упадёт в обморок.

– Рик! – крикнул он. – Флягу, живо!

Тот встрепенулся и, шатаясь, поплелся к коню. Флягу он искал долго.

– Пей, – приказал ему Айвор, когда мальчик вернулся.

– Что?

– Пей. Сначала ты, потом я.

Мальчик глотнул и закашлялся. Айвор взял у него флягу и отхлебнул. Жидкость обожгла горло, но в голове прояснилось.

Айвор сделал второй глоток, и боль стала утихать.

Мальчишка тем временем сел на траву и опустил голову.

– Ты всё правильно сделал. Они бы меня убили и ограбили, а потом принялись бы за тебя.

– Это был мой батя, – бесцветным голосом произнёс Рик.

– Что?

– С топором. Папаша мой. Он, наверное, прикинулся пьяным, когда мы пришли. А двое остальных – его дружки.

Айвор промолчал. Он не представлял, что мог сказать мальчику.

– Я же говорил, что его убью, – засмеялся Рик.

Из глаз у него бежали слёзы. Айвор взял его за подбородок и не смотря на сопротивление влил в горло содержимое фляги. Мальчишка закашлялся. Кашлял он долго, затем затих и опустил голову. Вскоре он сполз на траву и захрапел.

Айвор выругался. Оставить мальчишку в окружении трупов он не мог. Если на запах крови не прибегут волки, то его добьёт пробуждение в компании мертвецов.

Он подхватил мальчишку и, усадив в седло, привязал верёвкой, а сам повёл коня под узцы.

Привал на сегодня отменялся.

На Северный тракт они вышли через неделю.

Мальчишка молчал и на попытки разговорить никак не реагировал. Из еды у них была только сушеная рыба, которой пришлось кормить его чуть ли не насильно. Но шли дни, и Рик начал приходить в себя: безразличие в его глазах сменилось слабым любопытством, вернулся аппетит. Он стал помогать Айвору на привалах, однако делал всю работу молча.

Постепенно заросший Северный тракт превратился в узкую дорогу, а затем и вовсе в каменистую тропу. Ехать на коне стало опасно. Теперь Айвор шёл впереди, неся свёрток с Дасгриммом за спиной, а Рик следом вёл коня.

Тут и там вдоль тропы лежали заросшие мхом валуны. Лесная подстилка была сплошь усыпана рыжей хвоей; высокие сосны вытеснили все остальные деревья.

Тропа пошла под уклон. Петляя между скал, она неуклонно поднималась в горы. Вскоре ветер начал доносить до путников запах серы. Рик морщился и с подозрением оглядывался по сторонам.

– Это сера. Значит, мы на верном пути. Где-то неподалёку бьют Горячие источники, место, в которое я иду.

Рик молчал. Но Айвор заметил, что мальчик дышал тяжело и порой его одолевал сильный кашель.

Когда тропа окончательно пропала, Айвору пришлось отпустить коня. Он отвязал остатки поклажи и распределил её между собой и Риком.

– Так будет лучше, – произнёс Айвор в ответ на грустный взгляд Рика. – Там, где мы пойдём, он не выживет.

Дороги больше не было, и Айвор стал ориентироваться на запах. Он шёл туда, откуда воняло сильнее. Деревья вокруг поредели настолько, что стала видна горная гряда впереди. Её вершины были покрыты снежными шапками.

Под ногами стали попадаться желтоватые лужи, над которыми вился едкий дымок. Возле одной из таких луж, Айвор схватил Рика за руку, не дав ему наступить в мутную жидкость.

– В воду не лезь, – приказал он. – Наступишь, и она разъест сначала твою одежду, а затем кожу. Погоди-ка…

Айвор снял со спины свёрток и с натугой оторвал от него кусок ткани.

– Смочи её из фляги и закрой рот. Как высохнет, повтори.

Горная гряда, к подножию которой они шли, уже занимала половину неба. Однако воздух не становился холоднее – совсем наоборот. Несмотря на едкие пары, землю вокруг густо покрывала красноватая колючая трава.

Первым следы обитания людей заметил Рик. Он дёрнул Айвора за рукав и указал на камень неподалёку. Когда они подошли ближе, стало видно, что в камне была вырезана чаша, в которую стекал тонкий ручеёк.

Айвор зачерпнул воду ладонью и поднёс к губам.

– Пить можно.

Мальчишка тотчас же припал к роднику. Его давно мучила жажда, а вода почти закончилась. После того, как он вволю напился, Айвор наполнил флягу.

От родника тянулась едва заметная тропинка. Она долго вилась между камнями, пока не нырнула в низину. И там глазам путников открылся прекрасный вид.

У подножия горы расположилась покрытая лесом долина. Посреди неё голубело озеро, заросшее по берегам камышом. Острый глаз Айвора разглядел даже невесомый дымок, курившийся над водой. А у самого берега он увидел каменный дом. Тропинка вела к нему.

Приближение путников не могло остаться незамеченным, они и не пытались скрыться. Однако навстречу им никто не вышел. Беспрепятственно они дошли до самого порога, над которым возвышался деревянный навес. Айвор поднялся по ступеням и постучал в дверь.

– Что вам надо? – раздался голос за их спиной.

У кромки воды стояла худая женщина в зелёном одеянии. Её короткие ржавого цвета волосы походили на жёсткую траву, растущую вокруг. Взгляд, которым она наградила гостей, был усталым и безразличным.

Айвор достал из-за спины свёрток и развернул ткань.

– Я хочу уничтожить это, – показал он.

В вечернем свете кинжал выглядел так, будто его выковали из мрака. Ни один луч не отразился от его острых граней, словно Дасгримм затягивал свет внутрь себя.

Женщина плывущей походкой обогнула путников и зашла в дом.

– Входите, не стойте на пороге, – донеслось изнутри.

За дверьми оказалась просторная кухня с потухшим очагом. Посредине стоял громадный стол, на который были навалены свитки: новые и совсем старые, маленькие и громадные. Тут же между ними громоздились пирамидки из котелков и ряды хрустальных флаконов. Некоторые из флаконов были пусты, другие – наполнены мутной янтарной жидкостью.

– Идолы Канингарда сказали, ты знаешь способ поломать его, Владычица Озера, – нетерпеливо произнёс Айвор.

– Деревянные болваны? С чего вдруг они стали болтать? Не похоже на них, – женщина опустилась в кресло у стола.

Взяв один из флаконов, она глотнула янтарной жидкости. По комнате разнёсся сильный запах алкоголя. Рик, не перестававший вертеть головой по сторонам, поморщился.

– Я пригрозил им Дасгриммом.

– И деревяшки испугались. Понятно, понятно. Только с чего ты решил, что я стану помогать, незнакомец?

– Меня зовут Айвор. Теперь мы знакомы.

– Занятное имя, – отсутствующий взгляд Владычицы был направлен в сторону. – Почему же я никогда о тебе не слышала?

– Потому что я не люблю болтать.

Айвор одним прыжком перемахнул через стол, опрокинув пару котлов и половину свитков, и приставил кинжал к горлу Владычицы. Та как ни в чём не бывало сделала глоток из флакона, рискуя получить порез.

– Что дальше?

– А дальше я убью тебя, если ты будешь молчать.

И тут женщина захохотала. Судорожно дернувшись, она едва не напоролась на лезвие кинжала, но словно не заметила этого. Айвор опустил Дасгримм и отступил.

– Ты пытаешься напугать меня смертью, глупец? – утирая слезы, спросила женщина. – Меня, которая не испугалась Владыки океанов? Меня, которую он проклял и обрёк на вечное двуногое существование? Ты дурак, Айвор. Безмозглый разбойник с большой дороги. Я не скажу тебе ничего, убирайся! Пошёл вон, пёс!

Флакон разбился у самого лица Айвора, обрызгав того остатками жидкости и осыпав хрустальной крошкой. Он в замешательстве замер. Тогда Владычица схватила другие флаконы и стала метать их в заслонившегося рукой Айвора.

– Стойте, – донеслось от двери.

Говорил Рик. Его голос звучал хрипло и неуверенно.

– У нас есть, чем заплатить.

– Неужели? – едко спросила Владычица, но остановилась. – И чем же ты заплатишь мне, мальчик? Может, ты наследный принц огромного королевства или владеешь величайшими тайнами мироздания?

– Нет. Но я знаю, что вам нужно.

Губы женщины недоверчиво скривились.

– Ну, говори.

– Покой. Вы не боитесь смерти. Вы хотите её.

– Откуда ты знаешь, чего я желаю, мальчик? – в голосе Владычицы звучала горечь.

– Я вижу пепел в ваших глазах. Ваша жизнь давно закончилась, не оставив ни чувств, ни желаний.

– У меня осталось вино, – слабо усмехнулась женщина. – И… и больше ничего.

– Дасгримм подарит тебе покой, Владычица, – произнёс Айвор, изумленно слушавший разговор мальчика с древним существом. – Я сам сделаю это.

– Так делай! – Владычица вскочила с кресла. – Делай, не тяни. У меня не осталось больше сил гнить в этом сером мире среди праха и увядания. Может, в следующей жизни мне повезёт родиться бабочкой-однодневкой, которой не знакомы печали. Порхать от цветка к цветку, летать среди таких же как я, счастливых в своей глупости. И жить ярко от рассвета и до заката. Мой закат уже давно миновал, уступив вечным сумеркам.

– Сначала расскажи, как уничтожить Дасгримм, – напомнил Айвор.

Женщина с презрением посмотрела на лезвие.

– Когда я упаду замертво, – не раньше – снимешь с моей шеи цепочку. На ней висит ключ от соседней комнаты. Там ты найдешь то, что разрушит Гнев Йама.

– Что именно я там найду, колдунья?

– Увидишь, – Владычица прикрыла глаза. – Бей, пока я не передумала.

Рик вскрикнул от неожиданности, когда кинжал вонзился в грудь Владычицы. Та пошатнулась, ухватилась за Айвора и, соскользнув с лезвия, медленно осела на пол.

Кинжал стал ярко красным, словно его погрузили в кузнечный горн. Но Айвор не обратил на это внимание. Он наклонился и сорвал цепочку с серебряным ключом.

Через мгновение он отомкнул замок и вошёл в соседнюю комнату. Рик последовал за ним.

За дверью оказался светлый зал. Он был абсолютно пуст, лишь на полу лежало большое круглое зеркало, в котором словно в колодце отражались звёзды.

Айвор присел возле зеркала.

Рик подошел сзади и тотчас отпрянул. Снизу на него посмотрело что-то ослепительно белое.

– Не понимаю, – прошептал Айвор, его отражение не пугало.

Устыдившись, мальчик подошёл снова.

В сиянии он различил двух людей, склонившихся над зеркалом с другой стороны. Одним из них был он сам, но только не в рыбацком рванье, а в белых одеждах. Вторым оказался незнакомец. На месте Айвора сидел седой мускулистый старик. Синие словно лёд глаза напряженно всматривались в Дасгримм. Но кинжал по ту сторону зеркала выглядел точно таким же.

Айвор поворачивал Дасгримм из стороны в сторону, бормоча на неизвестном языке. С каждой секундой он становился всё более раздраженным. А на старика в отражении и вовсе страшно было смотреть, его лицо перекосило от гнева.

Рик присел возле зеркала. Его двойник казался безмятежным, и тогда Рик коснулся его ладони и тотчас же одёрнул руку.

– Она тёплая, – удивился Рик.

– Что ты сказал?

– Ладонь того мальчика, моя ладонь. Она тёплая. Совсем как живая.

Айвор посмотрел на старика, а затем на Дасгримм, и его лицо озарила улыбка. Занеся кинжал над зеркалом, он резко опустил его вниз. Раздался скрежет металла. На кончике Дасгримма появилась трещина.

Айвор ударил ещё раз. И ещё.

Он бил до тех пор, пока тёмный металл не раскрошился до самой рукояти. После этого Айвор обессиленно упал на пол.

– Я сделал это, – прошептал он, прикрыв глаза. – Наконец-то. Я сделал!

Он распахнул глаза и вскочил на ноги.

Мальчик испуганно отпрянул, но Айвор прошёл, почти пробежал, мимо.

Снаружи стояли предгрозовые сумерки. Айвор задрал голову к небу, по которому перекатывались фиолетовые тучи.

– Я сделал это! – оглушительно крикнул он.

В камышах квакали лягушки. Гудели комары, которых стремительно ловили пикирующие стрижи. Природа готовилась ко сну.

– Ты слышишь меня, Ниара? Многие годы я бродил по свету. Искал способ разрушить то, что когда-то создал. И наконец нашёл, и сделал это. Дасгримма больше нет!

Из дома вышел мальчик. На Айвора он смотрел с опаской и жалостью.

– Прости же меня. Прости, любимая!

Айвор опустился на колени, в бессилии сжимая и разжимая кулаки. Но небеса молчали. Лишь вдали громыхал гром.

Сзади к Айвору подошёл Рик, и положил руку его на плечо.

И тогда в облаках появилась маленькая прореха, сквозь которую на запястье мальчика упал лунный свет.

– Прощен, – прошелестел ветер. – Ты прощен. Но не спеши. Позаботься о мальчике.

Айвор обернулся. Рик улыбался ему, облачённый в белые одежды.

На крыльях

Солнце стояло в зените, окрашивая раскинувшиеся под ногами шапки облаков в золотистый цвет. Его лучи преломлялись среди парящих в воздухе капель воды и запускали множество маленьких радуг, словно стаи тропических птиц поселились среди пушистых холмов.

Зрелище завораживало. Случалось, что новички, впервые поднявшиеся в небеса, забывали о времени. Летая среди облаков, они словно попадали в потусторонний, волшебный мир; и лишь возмущенный клёкот уставших птиц в буквальном смысле возвращал их с небес на землю.

Карл давно не обращал внимание на красоту надоблачного мира. Его глаза были надёжно спрятаны за стёклами тёмных очков. Прижавшись к спине Голубки, он обшаривал взглядом горизонт в поисках таверны. Сквозь шум ветра, Карл слышал учащенное сердцебиение птицы, а значит, следовало как можно скорее сделать остановку и дать ей передышку.

Небо на северо-западе было темнее обычного. Если он не сбился с курса, где-то там должен лежать Поперечный хребет, а где горы – там и постоялые дворы.

Подчиняясь команде Карла, Голубка нырнула в облака. Очки и форма небесного наездника тотчас же покрылись каплями воды. По волосам, пропитанным воском, заструились настоящие ручьи. Они сбегали по кожаной куртке и снова оказывались в воздухе.

Пробившись сквозь плотную водяную завесу, птица очутилась в подоблачном мире. Внизу было гораздо темнее, чем над облаками. Прошло несколько минут, пока глаза Карла привыкли к тусклому свету пасмурного дня. Когда зрение вернулось, он заметил вдалеке красные огни. Вдоль горизонта, сколько хватало взгляда, тянулись вершины Поперечного хребта; и на одной из них расположилась таверна.

Вершина выглядела так, будто бы в незапамятные времена её пыталось расколоть надвое древнее божество, но не сильно-то в этом преуспело. Посредине ущелья люди выложили огромный деревянный настил, укрепив его подпорками и тросами. По краям рукотворного плато стояли загоны для птиц, а в центре, словно донжон среди стен замка, возвышалась таверна.

Голубка сделала круг и плавно опустилась на обозначенный зелёными флажками причал. Карл спрыгнул с её спины и кинул поводья подбежавшему птичнику.

– Отведи Голубку в самый спокойный загон, насыпь корма и дай ей передохнуть. Я хорошо заплачу.

Юный птичник кинул недоверчивый взгляд на Карла, чей возраст и благосостояние с виду не сильно отличались от его собственного, но возражать не стал. На самом деле Карл был лет на десять старше юноши, и его хрупкое, юношеское телосложение было одним из достоинств гонца. Но о том, что он – гонец, Карл рассказывать не собирался.