Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир

– Проклятье! Тьма! – в отчаянии Воевода начал расхаживать из стороны в сторону, пытаясь вытряхнуть из головы образы растерзанных шахтёров. – Мало нам драконов, так теперь ещё и это!

– Каких ещё драконов?! – ошарашенно спросил Томас.

– Объясню позже… Возвращаемся в Цитадель! Ты должен рассказать старейшинам обо всём, что здесь случилось!

Ещё раз бросив взгляд в туннель, где простились с жизнью трое его подчинённых, Мартин позвал за собой потрясённых ратников и направился к подъёмнику. Когда они спустились на нижний уровень, он громко крикнул ожидавшим их внизу шахтёрам:

– Соберите своих людей! Завалите все проходы в верхние шахты!

– Завалить? – удивлённо воскликнул начальник. – Но с вами только старина Том! А где же все остальные?!

– Они уже не вернутся. Быстрее! Это приказ!

Потрясённые шахтёры бросились к подъёмникам, а солдаты и Томас быстрым шагом направились к нижним туннелям. Страх медленно сковывал Мартина. Враги атаковали со всех сторон.

***

Заброшенный город лаборейцев погрузился в полумрак. Центральный кристалл потух и больше не загорался с тех пор, как корабли Элизианы попытались атаковать Цитадель. Только маленькие кристаллики в домах и на улицах продолжали светить как ни в чём не бывало. Между покинутыми башнями медленно кружили дирижабли, выискивая лучами прожекторов оставшихся коротышек. Значительных успехов они так и не добились: если кто-то и не покинул город, он наверняка затаился в своём жилище, а обыскивать каждую башню было бы слишком затратно по времени.

На мостике одного из кораблей стоял Айзек, пристально вглядываясь в маленький иллюминатор в надежде разглядеть хоть какие-то признаки жизни. Мысленно он раз за разом возмущался из-за методов Элизианы: в конце-то концов, не обязательно было с грохотом и пламенем нападать на город, посеяв среди дикарей панику. Разумеется, планируя операцию, матриане учитывали, что лаборейцы могли сохранить древнее вооружение, способное повредить флот, поэтому два сторожевых рубежа были уничтожены в первую очередь. Но в итоге оказалось, что у дикарей остались только примитивные арбалеты, и все эти свистопляски были совершенно необязательны.

Выразить вслух своё недовольство пигмей, конечно, не осмеливался, а говорить о методах Губернаторши за её спиной – тем более. Айзек слишком хорошо знал, что бывает с теми, кто злит Её Высочество, а он уже вплотную приблизился к черте дозволенного. Подумать только: выдающийся учёный вроде него – и на положении придворного шута у какой-то высокомерной зазнобы! Немыслимо! Если бы он не был должен Элизиане за своё спасение и глубоко заинтересован в изучении Лаборума – ноги его здесь бы не было!

Айзек уже отчаялся найти хоть что-то стоящее и собрался сворачивать исследовательскую операцию, когда с одного из дирижаблей по радиосвязи сообщили, что на улице был замечен человек. Пигмей мгновенно воодушевился и приказал поймать цель любой ценой. Два дирижабля подтянулись к месту находки. На витой лестнице, идущей вокруг башни, оказался ковыляющий с костылями слепой старик, которого, видимо, никто не успел предупредить. Он с обречённым видом крутил головой, таращась застланными пеленой глазами в пустоту. В какой-то момент Айзеку даже стало его жаль.

Дирижабли окружили его со всех сторон, а один из них подошёл вплотную к деревянной платформе и выдвинул автоматический трап, по которому сошли двое солдат в серых шинелях. Беспомощного старика, который что-то испуганно промычал, скрутили и затащили на борт, после чего пигмей приказал закончить поиски и вернуться к кораблю Элизианы.

Флагман в окружении дюжины кораблей эскорта завис в километре от города. Из этой позиции можно было постоянно наблюдать и за Цитаделью, и за стоящим в отдалении огромным промышленным комплексом, который, к удивлению Айзека, всё ещё был в рабочем состоянии. Внутри этого любопытного сооружения оставалось множество рабочих, но поскольку пространства для манёвра там практически не было, использовать дирижабли для исследования было невозможно, а отправлять туда солдат Губернаторша бы точно не стала.

Разведывательный корабль пристыковался к флагману, и пленника тут же доставили в находившуюся на борту личную лабораторию пигмея, обустройство которой он с большим трудом выпросил у Элизианы. Айзек уже не мог ждать и сразу же отправился туда, чтобы приступить к допросу и последующему вскрытию. По правде сказать, он немного волновался: ещё ни разу до этого ему не приходилось иметь дело с живым разумным существом; всеего прежние опыты проводились либо над животными, либо над трупами.

Лаборатория была оборудована в одном из грузовых отсеков. Места в ней было мало, всё тряслось из-за находившегося рядом генератора, но это было лучшее, на что учёный мог рассчитывать. Солдаты привязали старика к операционному столу, после чего удалились. Пока пигмей готовил необходимые инструменты, лабореец судорожно повторял одни и те же слова:

– О Фейберус, даруй мне прощение, забери мою душу на Магнию, пусть твой Свет защитит меня от Тьмы на этом пути…

– Вижу, ваш язык не изменился, – заметил Айзек, выбирая скальпель. – Так вы всё ещё верите в Фейберуса?

Старик на секунду замолчал, а затем принялся молиться с удвоенной силой.

– Да ты не особенно общительный. Ну да ладно, мы это исправим, – учёный почему-то нервничал, хотя не мог понять, почему. – Ты явно не бывал в арафийской тюрьме, а уж там я на своей шкуре узнал, как развязывать языки…

Напевая патриотическую песню времён прошедшей гражданской войны, он оглядел свои пальцы, на многих из которых недоставало ногтей, взял со стола щипцы и подошёл к пленнику, чтобы начать допрос. Но прежде, чем он успел начать, старик выпучил слепые глаза и прохрипел:

– Ты не демон! Ты как мы! Кто ты?

– Здесь я задаю вопросы! – отрезал Айзек, сердце которого колотилось всё сильнее и сильнее. – Предлагаю не вынуждать меня переходить к крайним мерам и отвечать по-хорошему. Итак, вопрос первый: известно ли тебе, что ваши правители прячут в…

Но не успел он договорить, как вдруг со всех сторон взревела аварийная сирена. От неожиданности пигмей вздрогнул и уронил щипцы. Проклиная Судьбу, которая уже далеко не в первый раз прерывала его изыскания, он выбежал из лаборатории, чтобы узнать, что случилось.

На мостике творился переполох. Связистка постоянно запрашивала новые данные от дирижаблей по периметру, а Элизиана расхаживала у своего трона.

– Патрульные засекли в десяти километрах к югу вражеский корабль-разведчик! – в ярости сказала она, предвосхитив вопрос Айзека.

– Что?! Они не различили, чей он?

– Не успели! Должно быть, враги тоже нас увидели и убрались подобру-поздорову! – проскрежетала Губернаторша, а затем обратилась к связистке. – Есть новые данные?!

– Нет, Ваше Высочество! Он ушёл из поля видимости. Послать дирижабли следом?

– Чтобы их уничтожили? Разумеется, нет! – Элизиана, казалось, вот-вот взорвётся от гнева. – Удвойте охрану по всему периметру! Возможно, они пытаются обмануть нас. И отключите эту проклятую сирену!

– Похоже, наша маленькая операция уже не является тайной, – хмыкнул Айзек. – Как думаешь, кто это?

– Как будто ты не знаешь! – Губернаторша уселась на трон и нахмурилась. – Но как, туприссий их возьми, они нас выследили?!

– Мы дали их разведчику уйти, а значит, они будут здесь уже очень скоро. И что же ты планируешь делать? Как я понимаю, козырь не сработал.

– Я отдала приказ, и онине успокоятся, пока его не выполнят. Но Сапий не дурак. Как только он поймёт, что происходит, он велит запечатать все надземные проходы в башню. А чистый сигний даже имне по зубам.

– Похоже, мы сели в лужу! – усмехнулся Айзек, – Неужели у тебя нет идей?

– У нас остаётся лишь один выход, – коварно прищурилась Элизиана. – Пусть мы не можем сокрушить Цитадель, но всё остальное – в нашей власти! Эти наивные крысы, должно быть, надеются, что им будет, куда возвращаться. Мы отправим Сапию ультиматум: либо он откроет нам путь в Святилище, либо мы уничтожим всё – весь их город вместе с заводом, храмом, водохранилищем и всеми коротышками, что ещё там остались!

– Что?! Так не пойдёт! Это же всё ценные объекты для исследований! Ты не можешь…

– Закрой пасть, или, клянусь Матрией, я выброшу тебя за борт! – Губернаторша была в таком настроении, что запросто могла это сделать. – Иди и вскрывай своего пленника, докажи, наконец, что ты не бесполезен!

– Настроение пропало, – буркнул пигмей и поспешил прочь с мостика.

Дела в одночасье приняли очень скверный оборот. Как учёный, он не одобрял решение Элизианы, но одновременно с этим признавал, что другого выхода нет. В конце концов, Святилище было важнее любых заводов и библиотек. По крайней мере, тогда он ещё в это верил.

Глава 5

Зов надежды

В нижнем зале Цитадели, между дверями в покои четырёх старейшин, проходил тайный разговор. Даже стражи были отправлены в верхний зал под предлогом помощи беженцам. Здесь, внизу, остались только четверо правителей Лаборума, молчаливый помощник Тьюриса, Воевода Люфт, Мартин и Томас Коллер, единственный свидетель бойни в верхних шахтах. Пока он рассказывал свою ужасную историю, лицо Беллума становилось всё мрачнее, а Керда шептала молитвы Творцам.

– Они были быстры, как ветер. Их когти разрезали одинаково легко и плоть, и железо! – дрожа, вспоминал Томас. – И эти глаза, красные, немигающие! Я спрятался и сидел в укрытии туприссий знает сколько времени! А потом меня нашли ваши воины!

– Мы потеряли троих людей. Эта тварь просто порвала их на части, а мы ничего не могли сделать… – Мартин бросил взгляд на Люфта, который хмуро смотрел в пол. – Я приказал шахтёрам завалить все проходы, но не думаю, что это надолго задержит этих монстров.

Старейшины переглянулись между собой. Тьюрис дрожал, крепко сжимая руку своего безэмоционального помощника. Сапий зажмурился и потирал лоб, словно вспоминая что-то давно забытое.

– Железные демоны… Красные глаза, смертоносные когти… – пробормотал он, отвернулся ото всех и сделал несколько шагов в сторону.

– Вы что-то знаете об этих тварях? – не вытерпел Мартин.

– Чудовища из глубин тверди… Порождения плоти и металла… – медленно и мрачно проговорил Верховный Правитель, а затем резко обернулся с широко открытыми глазами. – Мальсы! Такое имя им дал святой Антидий.

Всем в зале стало жутковато. Никто кроме мудрых старцев раньше не слышал об этих существах.

– И кто же эти Мальсы такие? – с интересом спросил Томас, словно мгновенно забыв про кровавую встречу с ними.

– Согласно описанию Антидия, Мальсы спят в недрах земли, в гнёздах, что лежат глубже любых пещер, – голос Верховного Правителя пробирал до дрожи. – Они стары, как сам мир, и бесчисленны, как пылинки в воздухе. Они ожидают пробуждения, и горе тому, кто попытается помешать им выполнить свою задачу, неведомую, как и они сами…

– Этого нет в Пророчестве, – заметила Керда.

– Разумеется. Это из тех его трудов, которые, увы, не дожили до наших дней, – Сапий начал расхаживать по залу. – Антидий знал, что однажды они проснутся, но не упомянул об этом в своей книге… Интересно, почему.

– Кому есть дело до дурацких Пророчеств? – нахмурился Беллум. – Эти чудовища уже в верхних шахтах! Что им вообще нужно?! Это у святого пророка, случайно, не записано?

– Нет, но в любом случае рисковать мы не можем, – тяжело вздохнул Верховный Правитель и опёрся на свой посох. – Я принимаю решение запечатать врата в сеть туннелей.

– Что?! Изолироваться от всего остального Лаборума?! – потрясённо воскликнула Керда. – И это когда сотни рабочих и учёных всё ещё остаются на своих рабочих местах?

– И шахтёры тоже! – вставил Томас, но потом смутился, вспомнив своё положение. – В смысле… Вы же не собираетесь оставить их наедине с этими Мальсами?

– Я понимаю ваши опасения, но если мы позволим врагам проникнуть в Цитадель, всё будет кончено, – покачал головой Сапий. – Не волнуйтесь по поводу наших братьев за пределами этой башни. Сейчас все они, должно быть, укрылись в самых безопасных местах в своих районах. Что до шахтёров, то они могут запереться в своих пещерных поселениях, а собственных запасов у них хватит надолго.

Мартин поразился, насколько убедительно звучала спокойная, но вместе с тем твёрдая и решительная речь Верховного Правителя. Каким-то неведомым образом она успокоила даже Беллума, который, как он понял, отличался весьма вспыльчивым характером

– Я отдам все нужные приказы, – сказал Люфт и с отеческой улыбкой обратился к Мартину. – А ты отдохни. Прошли уже почти сутки, а ты до сих пор на ногах.

На этом разговор завершился. Старейшины отправились в свои покои, а Мартин – к движущейся комнате, окликнув Томаса:

– Пошли! Вернёшься к своим, пока ворота не запечатали.

Инженер хотел что-то сказать, но осёкся и с грустным видом пошёл вслед за солдатами. Тем временем Беллум остановил Сапия, положив ему руку на плечо, и тихо сказал:

– Снизу нас теснят дирижабли, сверху – Мальсы. Нас зажимают в кольцо, и сдаётся мне, что это всё части одной силы. Если так пойдёт и дальше, мы останемся заперты здесь, без возможности покинуть башню, окружённые врагами со всех сторон. Что ты планируешь делать?

Сапий многозначительно посмотрел в глаза Воителя, отчего тот удивлённо отстранился и прошептал:

– Нет… Не говори, что ты собираешься…

– Верховный Правитель!

Все присутствующие обернулись на голос стражника, выбежавшего из движущейся комнаты.

– Господин Сапий… – тяжело дыша, выпалил он. – Враги… Они… Они прислали переговорщика!

***

Железный дракон приземлился прямо посреди моста. В свете ярких "глаз" чудовища из его нижней части выдвинулась небольшая лестница, по которой сошло высокое и худое существо – по-видимому, это и был парламентёр. Над входом в Цитадель, у небольшого смотрового окошка, стояли двое стражников и держали чужака под прицелом арбалетов. Туда же поднялся и Чарльз Люфт, решивший наблюдать за встречей лично.

– Я так и знал! – напряжённо сказал он. – Я видел, что внутри этих штук кто-то есть…

Переговорщик прошёл несколько метров вперёд и остановился, видимо, ожидая ответа. Внизу, у ворот, собирался с силами Мартин в компании двух своих ребят. За ними с волнением наблюдали сотни людей из большого зала, в особенности Эрика и Фил.

– Запомните: при любом признаке опасности сразу закрывайте ворота, – напомнил стражникам молодой Воевода.

Он дал знак потянуть за рычаги, и три железных пластины поднялись одна за другой. Держа наготове глефы, солдаты отправились на встречу с чужаком, в одиночестве стоявшим посреди моста. Переговорщик предпочёл не двигаться и сам дождался, пока воины не подойдут достаточно близко. Готовый в любой момент объявить тревогу Люфт высунулся из окошка, напряжённо наблюдая за происходящим.

Когда солдаты приблизились к странному существу, Мартин сумел разглядеть его получше. Первым, что бросалось в глаза, было тёмное лицо чужака. Судя по фигуре, это была женщина, хотя сказать наверняка Воевода не мог – мало ли, что в действительности скрывалось под одеждой врага. Закутанная в серую шинель великанша была на несколько голов выше него. Остановившись в паре метров от неё, воины выставили вперёд глефы, а Мартин, без страха смотря чужеземке прямо в её маленькие узкие глаза, подошёл к ней вплотную.

В тот момент он чувствовал нечто странное: да, эта женщина была не похожа ни на что, виденное им прежде, но всё же это был вовсе не громадный железный монстр, не летающий тёмный дух из Бездны, а человек, почти такой же, как и он сам: два глаза, по две руки и ноги, да даже выражение худощавого коричневого лица было нетрудно понять: презрение и высокомерие. А того, кого можно понять – можно и победить.

– Я несу послание от Её Высочества Элизианы, Губернаторши области Мулер, члена Совета Двенадцати и одной из владычиц Великой Матрии! – ледяным и надменным голосом объявила великанша и протянула ему запечатанный свиток. – Оно предназначается лично для Сапия, правителя этих жалких развалин.

Мартин сделал для себя ещё несколько открытий: пришельцы говорили на понятном языке и знали Сапия. Впрочем, Воевода не позволил удивлению нарушить своё самообладание. Эта напыщенная великанша так восхваляла какую-то Элизиану, что ему очень захотелось не остаться в долгу.

– А меня зовут Мартин, – усмехнулся он прямо ей в лицо. – И можете не сомневаться: я заставлю всех тех, кто убивал моих друзей и соратников, сполна заплатить за содеянное!

С этими словами он вырвал свиток из тонких пальцев великанши. Она взглянула на него как на червяка, развернулась и зашагала к своему железному кораблю. Мартин проводил её гордым взглядом и поспешил вернуться в Цитадель, помахав Люфту в знак того, что всё прошло удачно.

За вратами его ожидал сюрприз: наверное, все люди, бывшие в зале, столпились у входа в предвкушении новостей. В первые ряды пробились и Фил с Эрикой, и любопытный Томас, которого в общей суматохе ещё не успели отправить в шахты, и даже вездесущий Юлиус Кассий, уже в новых очках, который наверняка считал своим священным долгом всюду совать нос.

– Ну что? Какие они? – вытаращив глаза, спросил Фил.

– Они сделаны из железа, как и Мальсы? – поинтересовался Томас.

– Попрошу задокументировать всё в письменной форме! – раздался голос со стороны Юлиуса.

– Ну… Они, на самом деле, почти как мы! – Воевода попытался перекричать взволнованные голоса, но его слова только усилили шум. – Точнее, не совсем. Они высокие, худые, и кожа у них коричневая, будто в грязи…

Чем больше подробностей о таинственном враге он рассказывал, тем оживлённее становилась толпа. Мартин даже не заметил, как с обзорного окна спустился Люфт, поэтому вздрогнул, когда тот положил ему руку на плечо и громко крикнул:

– Мы обязательно всё расскажем, но потом! У нас дела!

С этими словами он чуть ли не насильно увёл Мартина в сторону, пока стражники разгоняли людей.

– Ну? Что он сказал? – вполголоса спросил Люфт.

– Это была женщина. Она передала послание для господина Сапия, – с этими словами Мартин показал пожилому Воеводе свиток, который прятал за спиной. – Надо отнести его в их покои.

– Похоже, этого не потребуется.

С этими словами Люфт кивнул в сторону одной из движущихся комнат, из которой в этот момент вышли правители города собственной персоной. Большинство горожан ни разу не видели старейшин и с почтением не сводили с них глаз. Правители встали на ступенях на краю зала. Сапий со странной грустью оглядел свой народ, а Беллум почему-то смотрел куда угодно, но только не на толпу.

– Верховный Правитель! – Мартин подбежал к Сапию и вручил ему свиток. – Они передали послание!

– Как я и предполагал, – вздохнул старец и небрежно распечатал письмо.

Пока он читал, в зале повисла гробовая тишина, а остальные правители с интересом смотрели в свиток из-за его плеча (за Тьюриса это делал помощник). Люфт тем временем выслушал тихий доклад от подоспевшего солдата о том, что внешние врата в систему туннелей закрыты. Стоявший неподалёку Томас понял, что вернуться в шахты уже не сможет, и хитро улыбнулся.

– Н-да. Всё так, как я и думал, – пробормотал Сапий и передал свиток Беллуму. – Это ультиматум. Они требуют пустить их в Цитадель, иначе они уничтожат весь остальной город.

Услышав эти страшные вести, лаборейцы подняли встревоженный гул. Они в глубине души надеялись, что после всех этих потрясений смогут вернуться в свои дома. У многих ещё остались родные и близкие, запертые в других частях Лаборума. Мартин не понимал, зачем нужно было говорить об этом вслух, сея панику среди и без того отчаявшихся людей. Но Сапий, судя по всему, сделал это намеренно.

– Проклятье! Тьма! – выкрикнул Беллум и чуть было не порвал письмо, но его остановила Керда.

– Они дали нам сутки на обдумывание, – задумался Сапий. – Так-так, дела плохи. Это может означать только одно… Да. Всё сходится. Время пришло.

– Нет! Рейн, ты не можешь этого сделать! – прошипел Беллум.

– Другого пути нет, друг мой, – вздохнул старец. – Предначертанное да свершится.

Остальные правители не смели ему перечить, хотя сомнения одолевали каждого. Сапий медленно спустился со ступеней и пошёл вперёд, прямо через расступающуюся в почтении толпу горожан. Никто поначалу не понимал, что происходит, но когда старец величественно и певуче заговорил, все мгновенно вспомнили слова, которые заучивали вместе с молоком матери;молитву, которая всегда давала надежду в минуты трудностей:

Когда Свет померкнет, и Тьма придёт,И время тягот начнётся,То знак, что назначенный день грядёт,И зло из глубин вернётся.Но верные Свету тогда воспоют:«Конец пришёл мрака дней!»Ибо семь чистых душ в этот мир призовутФейберуса семь детей!Каэлий, летящий средь ветра и шторма,Да Фульгрис, друг молний и грома.Алия, дочь, коей милы моря,Целерис, чей дом – земля.Мудрый Гифрис, хозяин заснеженных льдов,Да Эстус, огня владыка.И старший среди шестерых сынов,Чьё имя в веках забыто.Молитвам внимая, с небес снизойдут,Повергнут Великую Тень!Меч Света найдут, да Солнце зажгут,И настанет Прибытия День!

– Назначенное время пришло, – глубоко вздохнув, объявил Сапий. – Мы призовём Детей Светоносного!

В ту же секунду главный зал потонул в гуле сотен голосов. Каждый лабореец знал произнесённые Сапием строчки, но за долгие годы, прошедшие с тех пор, как они были написаны, Пророчество превратилось в несбыточную легенду, которой суждено было исполниться разве что в бесконечно отдалённом будущем. Люди взволнованно гадали, как же можно призвать Детей Фейберуса, почему этого не сделали раньше, да и вообще, неужто пришло предначертанное время великих деяний и перерождения мира?

– Рейн, этого нельзя делать! – из-за шума подбежавший Беллум мог быть уверен, что его никто не услышит. – Ты что, не помнишь, что произошло в прошлый раз?!

– На этот раз всё будет иначе, – Сапий посмотрел в глаза старому другу. – Гюнтер! Мы столько лет жили в постоянном страхе – перед Бездной, перед прошлым, и даже перед собственной Судьбой! И ради чего? Лишь чтобы откладывать неизбежное! Это нападение – знак свыше. Знак, что нам, наконец, надлежит начать цепь событий, что приведёт либо к окончательной гибели мира, либо к его возрождению. Неужели ты не веришь мне?

– Я верю тебе, – мрачно сказал Великий Воитель. – Но разве ты сам только что не допустил гибель мира в случае, если мы ошибёмся?

Верховный Правитель ничего не ответил и вновь поднялся на ступени, чтобы оглядеть толпу. Разумеется, подобная новость вызвала волнения и вопросы. Но сейчас нельзя было отвлекаться на мелочи – на кону стояло далеко не только выживание лаборейского народа.

– Друзья мои! – воскликнул он, и толпа немного притихла. – Согласно Пророчеству, чтобы призвать семерых Детей Фейберуса, нужно семь чистых душ. Семь Избранных проводников, что будут связаны с ними нерушимыми узами. Они должны будут отыскать Повелителей и собрать их вместе. Это задача не для слабых духом, и потому я прошу выйти вперёд тех, кто готов, если потребуется, отдать свои жизни ради общего блага.

– Я готов! – не колеблясь ни секунды, воскликнул Мартин и гордо выпрямив грудь подошёл к старейшинам. – Я воин, и я не боюсь умереть!

– Храбрости тебе не занимать, это я уже понял, – усмехнулся Чарльз Люфт. – Вот только не серчай, но ты ещё вчера был простым десятником. Одной отваги маловато, чтобы сражаться с таким врагом. Если не возражаете, я возглавлю команду. У меня есть опыт в таких делах.

Прищурившись, Сапий кивнул и жестом подозвал его.

Когда Воеводы встали рядом, осматривая толпу в поисках новых добровольцев, Фил вдруг ощутил странный порыв души. К счастью, он вовремя его подавил: если кто и подходил для столь опасного дела, то только сильные и храбрые воины. А что он? Обычный лентяй, один из сотен ничем не примечательных обывателей, что выжили сегодня. Не герой, не воитель и не лидер. К тому же, стоящая рядом Эрика с таким волнением смотрела на Мартина, что бросить её одну он никак не мог.

Внезапно из толпы раздался возмущённый голос:

– Пропустите! Дайте пройти!

Вперёд выбился не кто иной, как Юлиус Кассий, чьи идеально уложенные волосы растрепались, а строгий костюм помялся и был весь в пыли.

– Что за неорганизованный отбор вы тут устроили?! – выпалил он, но тут увидел старейшин, остолбенел, поправил покосившийся значок и гордо отчеканил. – Как представитель правящей касты, я прошу сделать меня частью исполнительной группы по призыву Детей Фейберуса! Такие значительные мероприятия следует проводить в соответствии со всеми необходимыми инструкциями и под присмотром служащих соответствующего ранга!

– Мы можем выбрать кого-нибудь другого? – с надеждой спросил Мартин.

– Это опасное дело, и раз уж этот ответственный юноша решил принять в нём участие, мы можем только восхищаться его храбростью, – возразил Сапий.