На грани границ

Ни в моей душе, ни на лицах моих однокурсников не было тени радости этой долгожданной встречи.

Тем более, что нас ничего приятного не ожидало у ревущей до пены горной реки, которая истерически билась об серые камни отвесных скал и поднимаясь огромной волной бросалась в лощину.

В обе стороны реки, куда видели наши глаза, всюду были отвесные скалы, крутые берега и рёв горной воды.

– Нам здесь никак не перебраться! – кричал мне на ухо, Морис. – Надо идти в низ по течению реки.

– Только осторожно! – крикнул, своей группе. – На десять метров к реке не надо приближаться, это опасно.

   Все закивали головами в знак согласия, и мы медленно двинулись вниз вдоль реки Пяндж, петляя между огромных глыб камней, обрушившихся от скал. Нам понадобилось ещё два дня прежде чем мы подошли к огромной скале, сквозь которую, словно в туннели, проскакивал огромный поток воды. По обеим сторонам берега реки росли огромные хвойные деревья. Расстояние между деревьями чуть больше десяти метров.

Если постараться бросить стропы с "кошками", то можно хорошо закрепиться и устроить себе переправу на другой берег этой горной реки Пяндж. Мы, конечно, не альпинисты, но ради себя нам надо было стараться.

– У нас имеется шесть комплектов строп и "кошек". – объяснил, своей группе. – Сейчас мы закинем четыре стропы с "кошками" на деревья по ту сторону реки. Затем, Алишеров Хамид, как самый лёгкий из нас, переправится на ту сторону и закрепит нашу переправу там, за деревья. По этому мосту из верёвок переберёмся.

   Мы стали по очереди бросать стропы с "кошками" на деревья через реку. После нескольких попыток, наконец-то, мы закрепились стропами и "кошками" за деревья по обе стороны реки Пяндж.

После чего, зацепил два кольца с карабинами за две пары строп и за два кольца на кожаном ремне вокруг пояса на брюках Хамида. Двое страховочных строп пропустили через кольца на переправе и через кольца на кожаном ремне вокруг пояса Алишерова Хамида.

Затем, Алишеров, обхватил ногами и руками переправу из строп, медленно скользнул по наклонной на другую сторону берега реки Пяндж. Мы с Гиясовым Морисом страховали Хамида, пропуская свободную часть стропы вокруг себя и вокруг большого дерева на берегу реки.

Возможно, что такая многократная страховка была не нужна, но мы все ещё были в состоянии страха и утраты своего товарища, Никифорова Сергея, нам больше не хотелось рисковать ни по какой причине своей группой?

Всем хотелось вернуться домой живыми. Вот и сейчас, мы осторожно спускали страховочную стропу пока Хамид достиг другого берега. Подал нам сигнал, что с ним все в полном порядке.

Там, он, хорошо закрепил свою сторону строп вокруг дерева и те свободные концы двух страховочных строп с карабинами отпустил в нашу сторону по свободной стропе через переправу, чтобы мы могли уже на двух стропах страховать тех, кто будет поочерёдно переправляться через бурлящую внизу горную реку Пяндж.

Несколько раз проверили на прочность нашу верёвочную переправу через реку. После Алишерова стали закреплять на переправу Баратову Матлюбу, которая дрожала от страха всем телом и постоянно говорила нам, что она вот-вот описается.

Всё так и произошло, как только мы протянули её на двух страховках через этот водяной туннель с брызгающей водой до самой задницы Матлюбы. Едва она отцепилась от страховки, как тут же побежала в кусты на другом берегу реки. То ли пописать, то ли менять свои намокшие штаны?

Но только издали сквозь редкие кусты внизу была видна её голая задница, белая, как свежий снег в горах. Переодевшись, она вернулась помогать Хамиду с переправой.

Мулукандова Сара по весу была легче своих подруг и ни так сильно свисала к водяному потоку реки. Однако она плакала, постоянно вспоминала свою маму, молила Всевышнего и говорила заклинания на каком-то своём языке, который нам был совершенно неизвестен. Когда Сара скользнула по стропам переправы, то над ревущей водой горной реки раздался рёв перепуганной девушке во всю глотку, в то самое время быстро перебирала руками и ногами. Так что перебралась Мулукандова Сара на другой берег реки ещё быстрее, чем её беспокойная подруга. Там стала помогать однокурсникам с переправой.

После Мулукандовой мы стали переправлять все свои рюкзаки с продуктами, альпинистским снаряжением и автоматы Калашникова вместе с боевым комплектом, которые мы подобрали на месте нашего заключения в пещере-ловушке возле поля с опийным маком.

Часть боеприпасов мы взяли у душмана, которого сбросил нам под ноги мой волосатый друг Миша.

Всё остальное оружие нам достал Никифоров Сергей вовремя наших боев с духами.

Как жалко, что Никифоров Сергей так глупо погиб на горном перевале. Он прошёл всю войну в Афганистане. Остался невредимым вовремя наших боев с душманами. Жаль парня.

Мы продолжили нашу переправу через горную реку Пяндж. Алишеров принимал на другом берегу наши вещи и боекомплект с автоматами Калашникова, с которых мы поснимали магазины с патронами, чтобы они случайно не стрельнули во время переправы на другой берег.

Девушки забирали все, что получал от нас Хамид и относили подальше в кусты от опасного берега с переправой. Так мы переправили своё имущество. Осталось только переправится троим и подготовить стропы для снятия с этой переправы.

Гиясов Морис тщательно проверил страховку на своём ремне и с лёгкостью скользнул по стропам переправы. Хамиду и мне, только предстояло подстраховать Мориса и продёрнуть его над свисающей серединой строп у самой воды, чтобы ему тоже не пришлось менять свои мокрые штаны, как Матлюба.

Морис без проблем коснулся другого берега реки и тут же принялся вместе с Хамидом перетягивать стропы переправы. Так как мы с Касымовой были самые тяжёлые по весу из нашей группы.

К тому же Зухра была беременна и ей ни в коем случае нельзя было намокнуть в потоке ледяной воды реки, чтобы не простудить себя и своего будущего ребёнка.

Поэтому мы с двух сторон тщательно закрепили переправу выше, чем она была и покрепче натянули все стропы.

– Должен тебя доставить домой живую. – сказал, Зухре, закрепляя на ней страховку. – Хватит на моей совести потери Сергея. Подумай о своём будущем ребёнке и о моей семье. У меня нет жизни на том берегу бес живой Зухры. Нам надо всем вернуться живыми и вполне здоровыми.

   Касымова ничего не ответила мне, лишь кивнула головой в знак согласия. Однако, тем временем, тщательно проверил всю страховку на Зухре и на переправе. Предусмотрел все возможные варианты крепления, которые могла бы попытаться отцепить Касымова Зухра.

Только после этого сказал Зухре, что можно начинать переправляться. Касымова обхватила стропы переправы руками и ногами, медленно скользнула на другую сторону реки Пяндж. Морис и Хамид подстраховывали Зухру на своей страховочной стропе на правом берегу реки.

Подстраховывал её на левом берегу реки Пяндж. Когда она коснулась ногами правого берега реки, то показал Морису чтобы он пристигнул Касымову карабином на стропе к своему кожаному ремню с кольцом.

У меня не было к Зухре никакого доверия, так как она все время думала про Сергея. По своей весовой категории был больше всех из нашей группы. Поэтому мы с обеих сторон переправы переставили стропы выше и надёжнее чем прежде.

Тем более, что меня страховать могли только с правого берега реки. На левом берегу реки уже никого не оставалось. Даже мой друг Миша куда-то исчез? Возможно, это он решил, что его миссия по нашему спасению уже закончилась и он отправился обратно в места проживания его предков из племени людей-птиц?

Так что мне предстояло самому позаботиться о своей безопасности на левом берегу реки. Посмотрел, как закреплены стропы на случай обрыва одной из строп переправы, чтобы они могли под моей тяжестью захлестнуться петлёй и удержать меня на весу.

Затем определил, как мы будем высвобождать стропы после разбора переправы через реку. Надо было сделать так, чтобы стропы без карабинов свободно могли выскользнуть из петли захвата и вернуться к нам на правый берег реки.

Лишь после этого закрепил карабины страховки и переправы, за кольцо на кожаном ремне моего пояса и за два кольца на двух парах строп переправы через реку Пяндж.

Только тогда повис ногами и руками на стропах переправы, которая сильно обвисла под моим весом. Парни потянули меня в свою сторону. Стал помогать им, перебирая руками и ногами, чтобы ускорить процесс своей переброски через границу из Афганистана в Таджикистан, от которой нас разделяли десять метров и два месяца нашей жизни.

На самой середине переправы стропы под моим весом сильно провисли и грохочущие волны реки Пяндж стали доставать до моей задницы и спины. Тут вспомнил Баратову Матлюбу, которой пришлось сверкать в кустах белой задницей меняя свои намокшие брюки. Теперь это предстояло проделать мне, так как уже чувствовал, что скоро намокну весь от бурлящей воды.

Но всё-таки мне повезло больше чем Баратовой Матлюбе, так как парни успели меня выдернуть из-под волн, прежде чем вода реки проникла под мои не промокающие альпинистские брюки. Уже в конце переправы постарался сам быстрее выбраться на берег реки.

– Ужас! Какой ты всё-таки тяжёлый! – воскликнули парни и девушки, вытаскивая меня на правый берег реки.

– Вы же сами хотели, чтобы сохранил такой вес на случай употребления меня в пищу. – пошутил сам. – Теперь представьте, как стараюсь для вас, сохраняя свой вес во время похода в горах. Будете сыты мной.

– Нет уж! – возразила Сара. – Мне от тебя и кусочек хватит, так что ты лучше дальше похудей.

– Вот видишь, какая ты эгоистка! – заметил Гиясов Морис. – Только о себе думаешь, а то, что мы тоже кушать любим, ты не подумала. Так что, ты, Александр, подумай о нас тоже, сохрани свой вес до конца перехода.

– Хорошо! – согласился с ними. – Учту все ваши замечания и буду предельно упитанный. Только вот оружие своё все мне сдайте. Оружие нам больше не пригодиться. Мы сейчас на своей земле находимся и врагом у нас здесь нет. С каждым человеком мы сумеем договориться на своих языках, которые нам на Родине известны.

   Парни в недоумении отдали мне свои автоматы Калашникова с боеприпасами, которые тут же побросал в бурлящие воды реки Пяндж. Река поглотила сразу все оружие в тот же самый миг, словно хотела избавить нас от этого оружия. Ведь из-за этого оружия погибло много мирных людей, да и воюющих нам тоже жалко.

– Так будет лучше для нас всех. – подтвердил, свой поступок. – Никому не нужно будет объяснять откуда у нас это оружие и уже никогда больше это оружие у людей не оборвёт ни чьей жизни. Теперь мы почти дома.

   Никто из группы ничего не сказал мне. Лишь по их лицам было заметно сожаление о том, что они расстались с оружием, которое оберегало нас несколько дней во время похода по горам Афганистана.

Только благодаря этому оружию мы смогли отбиться от преследования врагов. Точнее, от тех, кто хотел захватить нас в рабство на плантации опийного мака. Как таково, врагов у нас в Афганистане не было.

Попали мы туда, совершенно случайно. Можно сказать, что против своей воли. Так судьба распорядилась, которая направила нас в этот горный массив. Теперь у нас была одна дорога, это через плоскогорье Памира и прямо домой.

Вот уже третий день мы петляем по горным тропинкам Памира. Словно дикие животные собираем пищу, которая растёт на альпийских лугах Памира и на кустиках в расщелинах скал.

Обходим стороной снежные вершины, которые нам не нужно преодолевать. Мы на своей территории и поэтому нам нужен самый безопасный путь к дому. Тем более с беременной Касымовой Зухрой быстро передвигаться невозможно.

Нам нужно добраться до ближайшего современного населённого пункта и передать Касымову Зухру на проверку в больницу. Возможно, что ей уже давно нужна помощь от врачей, чтобы её плод был в полной сохранности?

Мы стараемся всячески поддерживать хорошее состояние беременной, подкармливаем её самыми лучшими продуктами, которые имеются в нашем запасе и которые мы находим у дикой природы в горах Памира.

Касымова Зухра украдкой подкладывает нам продукты из своего запаса. Мы делаем вид, что не замечаем этого, а сами тоже тайком подкармливаем Зухру. Стараемся поддержать беременную и её будущего ребёнка, который, несмотря на наши трудности во время перехода в горах, быстро растёт в утробе матери. Живот Зухры заметно выпирает из-под альпийской одежды.

Касымовой Зухре становится тяжело передвигаться. Но мы как загнанные звери обходим стороной не большие поселения в горах. У нас нет никакого доверия к людям после пещеры-ловушки, в которую мы попали в горах Афганистана.

Поэтому мы идём горными тропами, которые проложили дикие звери Памира. Всего один раз под вечер мы вышли на трассу, чтобы незаметно пересечь небольшое горное плато, очень сильно похожее на горное плато, которое мы использовали с солдатами на обеденный перерыв.

Здесь также дорога уходит в сторону заснеженных вершин. Но нам нужно двигаться в другом направлении. Мы уже устали от гор за время нашего перехода по горам Индии, Пакистана и Афганистана.

Даже не вериться, что мы смогли преодолеть такой длительный путь через границы трёх государств. Теперь вот несколько дней блуждаем по горам на своей территории.

   Конечно, в нашем переходе через горы большая заслуга Миши, моего волосатого друга. Если бы не Миша, то вряд ли бы мы смогли преодолеть такое расстояние сквозь горы. Благодаря тому, что он хорошо знает горы, он смог провести нас самым кратчайшим путём через многочисленные пещеры, ущелья и горные долины трёх стран. Без Никифорова Сергея мы не смогли бы отбиться от душманов в горах Афганистана. Как жалко, что сейчас Миши и Сергея нет рядом с нами.

Может быть, поэтому мы никак не можем выбраться из этих гор куда-то к цивилизованному миру людей, куда закрыта дорога моему другу Мише из племени людей-птиц?

Мы как бы заблудились меж двух миров, во времени и пространстве. Не можем выбраться из этого лабиринта, в который забросила нас судьба. От нас давно пахнет, как от диких зверей.

Мы давно забыли, когда раздевались догола. Естественно, что и купались давно. Только брызгаем себе на лицо родниковой водой, когда встаём после сна перед очередным марш-броском по горам. Ну, ещё зубы поласкаем, чтобы они у нас не сгнили от грязи. Корешками "кислячки", которые едят в Средней Азии, иногда чистим зубы, когда находим это растение на альпийских лугах. Другой гигиены никакой нет.

Девчонки давно использовали всю вату на прокладки во время менструации и завидуют Зухре, что она беременна и ей не требуется пользоваться ватой на прокладки во время месячных.

Касымовой Зухре нельзя позавидовать. Она беспокоиться о том, что ей придётся рожать в горах, если мы до конца лета не доберёмся до своего дома или хотя бы до большого города. Всячески подбадриваем Зухру. Стараемся нести её вещи.

   С тех пор, как мы перешли границу Советского Союза, большую часть времени мы шли вдоль реки Пяндж. Затем повернули по руслу реки Пяндж строго на север и в последний раз решили по карте определить своё место нахождения в горах Памира на территории Союза Советских Социалистических Республик.

Мы посмотрели на карту и обалдели. Так как несколько дней болтаемся по границе между СССР и Афганистаном.

– Вот тебе и наша бдительная пограничная армия! – воскликнул Гиясов Морис. – Мы столько много дней нарушаем границу между двух государств и нас до сих пор никто не задержал за нарушение границы СССР.

– Возможно, что давно нет Советского Союза? – сказал Алишеров Хамид. – Нет СССР. Нет границы.

– Да ты, что совсем рехнулся! – заорал, на Алишерова Хамида. – Такого просто не может быть. Нашу страну пытались завоевать её враги всех мастей. Никому не удалось этого сделать. Тем более, что сейчас у нас в стране полная демократия и путь развития капитализма. У нашей страны совсем нет никаких врагов.

– Александр! Прекрати орать! – закричала на меня, Мулукандова Сара. – Ты сам во всем виноват, что мы постоянно нарушаем границу Советского Союза и Афганистана. Без толку болтаемся по этим горам. Это ты нам говорил, что надо обходить все населённые пункты, дороги и в особенности людей, чтобы не угодить в ловушку. Вот мы и обходим без конца населённые пункты, дороги и в особенности людей, то в Афганистане, то в Советском Союзе. Так и будем болтаться, пока у Зухры начнутся схватки беременности…

– По-твоему, нам надо сдаться первому попавшемуся человеку? – стал, оправдываться. – Тот человек окажется душманом и тогда Касымовой Зухре придётся рожать где-то в зиндоме или в пещере-ловушке. Здесь все в кишлаках одинаково одеты, как в Афганистане, так и в Таджикистане. Не будем же мы их спрашивать кто они на самом деле. Так что у нас один выход, это двигаться строго на север вдали от населённых пунктов, дорог и в особенности людей.

Пока не увидим вдали современный город Советского Союза с надписью на русском или таджикском языках. Таким ближайшим городом, может быть, Хорог? Примерно, неделю ходьбы.

Другого выхода у нас нет. Мне также, как и вам хочется быстрее вернуться домой, целым и невредимым. Мы прошли с вами горные массивы Каракорума, Гиндукуша и Памира. Пересекли границы Индии, Пакистана, Афганистана и Советского Союза. Осталось набраться терпения и целыми вернуться к себе домой.

   Мы долго спорили на разные темы. Но в конце концов решили немного удалиться от границы в глубь гор Памира на территории своей Родины. Ведь нас пограничники с обеих сторон границы могли просто пристрелить как обычных нарушителей границы и даже разбираться не станут о причине нарушения границы Советского Союза.

Ведь никому ни дали никакого право нарушать границу нашего государства. Нам надо до крупного населённого пункта или города обходить всех людей и кишлаки. Затем всей группой сдаться властям.

Мы так и сделали, как договорились. Поднялись на несколько километров к востоку от русла реки Пяндж и стали двигаться строго на север параллельно устью реки.

По нашим расчётам мы должны через неделю прийти к Хорогу или дойти до реки Гунт, а там подняться по руслу этой реки на восток и прийти в Хорог, мимо которого протекает река Гунт.

Лишь бы только в пути нас не задержали наши пограничники. Непонятно, как это случилось или мы разучились считать дни, но через неделю мы не подошли к городу и к руслу реки Гунт.

Может быть, среди многочисленных притоков реки Пяндж и сухих русел бывших речушек была река Гунт, которую мы пересекли и не признали за реку?

Но уже на десятый день нашего пути строго на север, мы поняли, что у нас на пути больше не будет Хорог и русла горной реки Гунт. Ранним утром, когда мы уже приготовились к своему движению по ущелью, вдруг, мы увидели на другой стороне ущелья большую дорогу, по которой медленно поднималась в гору колонна людей с подводами, на лошадях, пешком и на нескольких небольших машинах.

За пару километров до этой колонны, ближе в нашу сторону, группа вооружённых людей, что-то делала на пути продвижения колонны. Мы стали внимательно вглядываться в бинокль эту картину и быстро догадались, что небольшая группа вооружённых людей готовит засаду колонне и закладывает взрывчатку в огромную скалу, нависшую над горной дорогой.

От этого могут быть человеческие жертвы. Погибнут совершенно невиновные люди. Надо было нам как-то помочь людям с колонны. Но мы были слишком далеко от колонны и нас они могли не услышать.

Люди в засаде были немного к нам ближе. Они не станут стрелять в нас, так как не дадут себя заметить с колонны. Надо тут что-то делать?

– Вот где нам пригодились бы автоматы! – упрекнул меня, Гиясов Морис. – Ты, зря их выкинул. Мы сейчас могли бы открыть выстрелы в воздух и спугнуть вооружённых людей из засады. Так спасли бы колонну людей.

– Тогда бы нас с обеих сторон могли пострелять. – как бы оправдываясь, сказал ему. – Так что ты лучше подумай о том, как нам предотвратить гибель людей и самим не погибнуть от стрельбы с обеих сторон дороги.

– Вооружённые люди из засады в нас не будут стрелять. – подсказал нам, Алишеров Хамид. – Мы находимся выше всех и дальность, это препятствие для стреляющих. Они и без того стрелять в нас не будут, чтобы ни дать обнаружить себя. Надо воспользоваться укрытием и сильно кричать. Так нас услышат люди с колонны.

   Мы начали кричать, что было мочи. Колонна нас не услышала. Зато услышали вооружённые люди из засады и стали угрожать нам оружием. Мы стали ещё сильнее кричать во всю глотку. Нас всё равно не слышали.

– Посмотрите! Посмотрите туда! – стала нас отвлекать Касымова Зухра, показывая пальцем выше вооружённых людей из засады. – Там, наверху, снежный человек! Вон! За большими камнями сидит. Смотрит на нас.

   Только сейчас увидел чёрную голову Миши над серыми скалами среди зелёных кустов. Миша внимательно следил за нашим движением.

Видимо, это наши крики утратили его бдительность, которую соблюдал он вовремя нашего перехода сквозь горы Гиндукуша. Но тут его привлёк наш неожиданный крик. Миша высунулся из своей засады пытаясь понять причину нашего беспокойства. Он хотел нам как-то помочь.

– Это не снежный человек! – радостно, воскликнул сам. – Это мой друг Миша, который помог нам пробраться через весь горный массив Гиндукуша. После вам всё расскажу. Сейчас надо привлечь Мишу к нам на помощь, чтобы он напугал людей из засады и устроил в горах переполох. Так сможем спасти колонну людей.

– Миша! Бросай камни вниз! – стал кричать, что было сил. – Миша! По-мо-ги нам! Бросай камни вниз!

   Как ни старался кричать, но Миша меня не мог понять. Он сидел в своей засаде и, возможно, думал, что его никто не видит? Тогда стал кричать ему и показывать руками на камни.

Но Миша всё равно никак не мог понять моей просьбы и продолжал украдкой поглядывать на нас из зелёных кустов за серыми камнями.

– Миша! По-мо-ги нам! – стали кричать мы всей группой. – Бросай камни вниз! Миша! По-мо-ги нам! Миша!

   Миша долго никак не мог понять, чего от него хотят люди. Тем временем колонна все ближе и ближе подходила к засаде и с неё стали смотреть на нас.

Никто из колонны не мог понять, что это кричат люди с другой стороны ущелья. Но всё-таки движение колонна замедлила. В нашу сторону стали показывать руками.

– Миша! Бросай камни вниз! – продолжали кричать мы и сами стали кидать камни вниз ущелья. – Миша!

   Наконец-то, Миша понял нас и стал вниз бросать огромные камни, которые тут же устроили обвал. Вооружённые люди из засады поняли, что их заметили с разных сторон ущелья, они поспешили поджечь бикфордов шнур на взрывчатке и стали отходить подальше в своё укрытие. Там стояла легковая машина "Жигули".

– Миша! Уходи! – стал кричать, показывая в сторону – Погибнешь! Быстрее уходи! Миша!!!

   Миша никак не мог понять, чего сейчас от него хочу. Он просто передвигался в сторону убегающих вооружённых людей из засады и продолжал кидать в них камни.

Тут его заметили убегающие люди и с раздирающими душу воплями от страха, кинулись бежать подальше от Миши, беспорядочно стреляя в разные стороны.

Миша никак не мог понять, что ему надо спрятаться в укрытие от стреляющих в него людей и продолжал бросать на них огромные камни, которые вызвали новый огромный обвал и погребли под ним всех убегающих вооружённых людей. В этот момент под скалой раздался взрыв. Каменная глыба рухнула прямо на проезжую часть дороги в сотне метров от колонны.

К этому времени колонна приготовилась к обороне, от беспорядочно стреляющих за поворотом дороги. Колонне не было видно происходящего там за огромной скалой. Скала прикрывала резкий поворот дороги.

Когда произошёл взрыв огромной силы, и каменная глыба рухнула вместе с Мишей, то всем в колонне стало видно, что там сверху камней лежит волосатый человек.

– Не стреляйте! – закричал им. – Это человек! Он спас вам жизнь! Не стреляйте в него! Миша! Сейчас помогу тебе!

   Отцепившись от Касымовой Зухры. Словно безумный бросился вниз ущелья к дороге, пытаясь защитить своего друга далёкого детства. Вся наша группа последовала за мной.

Мы все бежали, размахивая руками и кричали, чтобы никто не стрелял в нашего спасителя, который помог выжить ни только нашей группе, но и целой колонне людей. Теперь Мишу могли убить просто, потому, что он не такой как мы, волосатый человек.

Видимо, это наш яркий наряд альпинистской одежды и отчаянное размахивание руками без оружия, привели в замешательство людей из колонны. Никто не решился стрелять в нашу сторону, тем более что с противоположной стороны дороги в колонну уже не стреляли. Лишь пыль после взрыва весела над ущельем.

– Это не снежный человек. – выскочив на дорогу, сказал всем. – Он просто волосатый человек. Он спас всех вас от верной смерти.

   Все, что смог выдавить из себя и тут же потерял сознание, рухнув прямо на глыбу камней. Сам даже не успел сообразить, что, вдруг, произошло со мной.