Байки старого шамана

На дворе стоял конец апреля 1961 года…

Как бы ни было, именно служба Ее Величества получила полный карт-бланш во внешних шагах в деле поимки неизвестного снайпера с болот Эверглейдса, причем американцы открыли для них бесконечное финансирование. Ну, раз «клиент башляет», музыка для него изменяется радикально. Так среди возможных агентов у английской разведки был один советский офицер с широкими связями. Однако тут была закавыка, дяденька если и хотел «падать, то с большого коня», а британцы, не смейтесь, пожалуйста, не могли выплатить ценник, выкаченный перед ними потенциальным предателем. Есть мнение, что в этом случае британцы просто использовали удачное стечение обстоятельств, для того чтобы заполучить ценного агента, а заодно и проверить американских друзей на «слабо» на тему, действительно ли они готовы заплатить за нужные данные столько, сколько ими было обещано. К полному изумлению британцев, американцы перевели баснословную сумму в течение суток (забегая вперед, доложу, что бритиши в итоге так и не выплатили всю сумму, а пообещали ее отдавать по частям, и когда наши поймали-таки предателя – сочли, что на том свете предателям 30 сребреников уже не понадобятся, а службе Ее Величества так нужны свободные средства… И американцы судя по всему не были против).

Короче, потенциальному перебежчику показали некий счет в банке и пообещали, что деньги с него либо будут переведены на его счета, а еще лучше целиком поступят в полное распоряжение Иуды, когда он сделает все, что обещано, и когда его тайно вывезут из Союза к баблу и демократии. И Иуда продался. Это случилось в самый последний день апреля 1961 года (с момента выстрелов в Эверглейдсе прошло две недели).

Иуде было дано простое задание – выяснить в Союзе имена тех кадровых офицеров, которые работали «нелегалами» в той же Америке и подходили по трем параметрам: во-первых, интересовали такие разведчики, которые обладали необходимыми навыками снайпера; во-вторых, потенциальными связями с делами в фашистской Германии; в-третьих, тесными связями с кубинскими антикастровскими элементами в США.

Работа была весьма сложной и долгой. Иуду торопили и теребили. Ему даже угрожали разоблачением, если он не поторопится. В итоге он сообщил свой самый первый список службе Ее Величества. В нем было 17 фамилий, из них 16— «тихие американцы», а 17-е было добавлено Иудой на его страх и риск. Против него он сделал приписку: «Вы меня о том не запрашивали, но есть еще один человек, который живет не в Америке. У него нет ни имени, ни адреса, и он не владеет никакой собственностью. Он – нелегальный эмигрант в Мексике, но считается одним из отцов тамошнего чайна-тауна. Скорее всего, вы найдете его в Тихуане в чайна-тауне в ресторане, где он считается поваром, но на самом-то деле является его негласным владельцем. Ресторан назван по его прозвищу – «Толстый Фан» (Dicker Fan)…»

Мы не знаем настоящего имени того, кто попал в сводки ФБР под именем «Толстяк Фан», мы не знаем ни его точной даты рождения, ни места рождения, мы даже не знаем, чьего он был роду-племени. Мы даже не знаем, почему его звали именно «Толстяк Фан».

Считалось, что он был агентом советской разведки, ибо на него как на кадрового офицера указал советский предатель. Однако советская сторона не признала его своим офицером. При этом Советы с тою же легкостью в итоге согласились с тем, что еще с полсотни человек, пойманных в Америке по наводке того же Предателя, действительно были кадровыми офицерами советской разведки. А в ситуации, когда кто-то признается в 50 случаях чего-то там, но наотрез отказывается от 51-го, есть мнение, что, возможно, на это есть причина. Тем более, что в данном случае наблюдалась одна странность. Прочие советские офицеры, сданные этим Предателем, имели настоящие имена и фамилии, а не только агентурные псевдонимы, и эти имена были переданы ФБР одновременно с псевдонимами. Однако о человеке по имени «Толстый Фан» был известен лишь агентурный псевдоним, и он почему-то точно совпадал с его кличкой, под которой его знала вся китайская диаспора, да и прочие не-китайские бандюки со всего Западного побережья. Для советской же разведки совпадение агентурного псевдонима и традиционного прозвища человека на улице было в целом не характерно. Поэтому историки считают, что «Толстяк Фан» был, видимо, как-то связан с советской разведкой и поэтому попал в списки предателей, но, возможно, он действительно не был советским агентом, и поэтому-то его принадлежность к Советам никогда не была подтверждена советской стороной.

Он был видным представителем китайской диаспоры в мексиканской Тихуане и одним из руководителей тамошнего китайского землячества, но, когда о том зашел разговор, китайцы от него открестились, ибо они тут же указали на некие характерные признаки, которые, безусловно, подтверждали их точку зрения, что он не был китайцем. А на вопрос, как мог не-китаец столько лет возглавлять партячейку китайских националистов, они лишь развели руками и с восточным философическим видом вздохнули – «shit happens». Точно известно, что он был агентом, а, возможно, и офицером американского Центрального разведовательного управления (о, как!), но подробности того, кем он был завербован, что именно делал и почему американское же ФБР за ним так серьезно охотилось – американской стороной не раскрывается. На все вопросы по этому поводу от цеэрушников следует весьма китайский ответ – «shit happens».

Совершенно точно известно, что он долгое время был штатным офицером германского Абвера, то есть германской военной разведки. Работая на сием странном поприще, он умудрился получить пару наград от американского разведо-вательного ведомства, но когда и при каких обстоятельствах он попал на службу к немцам, источники ФБР опять же умалчивают.

Чтобы не интриговать вас дальше, мы не будем наводить тень на плетень, а просто последуем за официальными фактами, изложенными в некоей интереснейшей книжке, написанной отставными офицерами ФБР в конце 80-х, когда в США про многие дела, включая тайные операции против СССР, говорить стало проще. Книга называлась «Враги Народа» или «История Охоты на Врагов в Америке» (Enemies of the Nation or History of American Manhunt).

В первом самом известном выпуске шли истории про Билли Кида, Бонни и Клайда и прочих Аль Капоне и Дилинджеров, то есть всех тех бандюков, которых ловило американское правосудие и отловило-таки. Разумеется, стечением времени в роли «ловцов Врагов Нации» все больше и чаще упоминалось пресловутое ФБР, так что считается, что эта книга есть своеобразный отчет этого американского ведомства «о проделанной работе» и всех наиболее значимых поводах для гордости по этому поводу. Книга имела огромный успех, и вскоре появилось ее продолжение, в котором описывались поимки уже не столь резонансных «Врагов Нации», как разнообразных маньяков типа Банди или Мейсона. Книга все равно шла на ура, и на гребне всего этого вышло ее второе дополнение, в котором описывались «пограничные случаи», то есть истории, которые нельзя назвать «безусловным успехом», хотя причины у этого разные. Вот именно в этом дополнении и описано дело человека по прозвищу «Толстый Фан».

На самом-то деле «Толстяк Фан» вовсе не был толстым. Вообще. Он обожал носить огромные сомбреро, широкую одежду с большими складками, которые создавали иллюзию большого живота у него и огромного веса. Однако патологоанатомическое исследование трупа давало такие данные: рост – 5 футов 7 дюймов (168 см), вес – 150 фунтов (70 кг). То есть не великан и, скорее, худой, нежели толстый. Поэтому причина, почему у него было именно такое прозвище, для фэбээровцев осталась загадкой. Однако они указали, что термин Dicker — во-первых, пришел из немецкого языка, а во-вторых, имеет не только значение «толстый». Вообще само название ресторана покойного невольно настраивало американских туристов на фривольный лад, ибо слово Dick на амерских улицах значит и «мужской член», а «Толстый Фан» помимо ресторана содержал и сеть нелегальных борделей, причем на вывесках этих борделей всегда имелся его фирменный знак – нечто вроде этакого «колышка с пропеллером» (fan — вентилятор⁄пропеллер). Такое толкование прозвища Dicker Fan имело больше смысла, но тоже не соответствовало характеру покойного. В целом это был тихий и спокойный китаец, не озабоченный сексуально и не проявлявший тех качеств, которые бы могли дать повод прозвать его «вертолетом» или «пропеллером». Точное имя его не было известно – у него было множество документов на десятки имен, и он порою этим бравировал, говоря, что за известную мзду он может получить в Америке документы хоть на имя Сталина, хоть на имя Гитлера, и всегда при этом смеялся. А на вопрос, как все-таки лучше его называть, он всегда отвечал, что его действительно зовут «Толстый Фан» и это его настоящее имя. Вернее, пару раз он по-пьянке сказал, что это его точное имя – «так, как его немцы услышали». Специалисты из ФБР долго ломали голову над вопросом, как именно должно было звучать имя, которое по-немецки прозвучало бы как Dicker Fan, но так ничего и не выдумали. Настоящее имя «Толстого Фана» так и осталось для них неизвестным. Через десять лет один из американских историков, изучавших трофейные немецкие документы, совершенно случайно столкнулся именно с этим прозвищем. Речь шла о Советско-Германской эпидемиологической экспедиции в Бурятию, Монголию и северный Китай, в ходе которой, с официальной точки зрения, шла борьба с местным сифилисом, а на деле советские и германские специалисты отрабатывали совместные эпидемиологические действия на случай ведения противником бактериологической войны. В составе немецкой делегации при этом офицеров военной разведки было чуть больше, чем все (а все прочие, как выяснилось, были в итоге офицерами СД и СС), и промеж себя они порою потешались над «наивными русскими», которые им все «показывают и рассказывают», не сознавая, с кем они ведут разговор. В своих докладных немецкие камрады докладывали: чтобы местное население было готово к сотрудничеству и не пугалось «белых халатов», параллельно Советы устроили этнографическую экспедицию, которую возглавил, по их словам, «местный князь», он же по совместительству «местный министр культуры». Он-то и уговаривал местное пугливое население не бояться пришельцев и добросовестно проходить все положенные медицинские процедуры, ни в чем немецким камрадам при том не препятствуя. Его-то немцы и прозвали между собой «Толстый Фан/ Dicker Fan» — притом, что тот не был толстым. Смысл шутки состоял в том, что при Советах этого «князя» заставили поменять «родовую фамилию», которая до того переводилась с местного языка как «Иноземцев», однако там была закавыка. Дело в том, что в средней части фамилии было сочетание букв, которое совпадает с русским обозначением «мужского полового члена», а русские не могли допустить того, чтобы человек с настолько странной на их слух фамилией одновременно стал бы министром культуры… Это выглядело бы как дурной анекдот… Собственно именно из-за этого данного «князя» немцы и стали звать Dicker Fan, ибо первый слог фамилии совпадал с местным словом «опахало/веер» (по-немецки – Fan), а вторым слогом и оказался пресловутый «хрен» (то есть – Dicker). Таким образом, из трофейных немецких источников следовало, что в тот раз прозвище Dicker Fan оказывалось буквальным переводом на немецкий настоящей фамилии данного «князя», просто переведена она была по слогам: один из слогов был переведен на местном диалекте, а второй – по-русски.

Впоследствии именно эти же самые офицеры германского абвера, которые некогда путешествовали по Сибири, возглавили так называемый «Восточный» Abteilung данной организации, и уже описываемый нами «Толстый Фан» из Тихуаны получил именно от них свое прозвище. На основании этого американская исследовательница делала в своей работе предположение, что либо этот «Толстый Фан» был похож внешне на первого «Толстого Фана», либо он был родом из одной с тем местности, либо, может быть даже в качестве совсем уж безумного предположения, был с ним родственником, и в данном случае мы имеем не просто случайный псевдоним, но проявление весьма характерного германского чувства юмора. Впрочем, эта версия (впрочем, как и многие другие) не нашла своего подтверждения.

Теперь, когда мы немного ознакомились с «врагом народа Америки», вернемся к описанию его жизни и рассказу о гибели. Первые американские сведения о «Толстом Фане» начинаются с 1944 года. В это время он был чиновником в правительстве Чан-Кай-Ши с весьма размытыми полномочиями. Вернее, по американскому мнению, это был банальный «лоббист» – взяткодатель, который в совершенстве владел чисто китайским искусством «коу-тоу» (в переводе на русский – «рука руку моет»). То есть этот «милый китаец» предлагал американцам поставлять правительству гоминьдана всякую всячину, а сам при этом использовал некую хитрую «схему откатов», при которой войскам националистов доставалось чуть меньше обычного, а разница шла в карман самому Фану, его китайским друзьям и соответственно – поставщикам из Америки. Сказать, что амеры были обрадованы найти столь любезного и обаятельного господина в китайском правительстве, погрешить против истины: они заглотили этот крючок целиком со всею леской и большей частью удилища, и работа у них закипела.

Надо сказать, что в отличие от прочих коррупционеров и казнокрадов времен гоминьдана Толстый Фан всегда привлекал американцев несвойственной для прочих китайцев честностью и способностью держать свое слово. Кроме этого сам он жил весьма скромно, и поэтому все считали его весьма усердным и честным чиновником. То есть при том, что через него сами американцы выносили из казны гоминьдана суммы немыслимые, Фан никогда не дал повода заподозрить себя в воровстве самим китайским проверяющим организациям. Сначала это забавляло американцев, потом радовало, потом стало чуть-чуть настораживать. В конце концов, они приперли его к стене набором фактов и задали нелицеприятный вопрос: для чего ему столько денег, если он их не расходует.

В ответ на это Фан совершенно «рассыпался» и признался американским разведчикам в том, что уже давно разуверился в способности гоминьдана победить коммунистов, и поэтому он теперь день и ночь хомячит американские доллары, для того чтобы, когда коммунисты все-таки столкнут местных воров и идиотов в Китайское море, у него была возможность уехать в благословенные штаты и там жить долго и счастливо. А не тратит он денег потому… В общем, у Толстого Фана была одна страшная тайна. На деле он давно и успешно сотрудничал с немецкой военной разведкой. На изумленные вопросы американцев, что именно забыл абвер в глубинных районах Китая, Фан объяснил, что у его немецких хозяев были старые и серьезные проблемы с получением редкоземов для производства легированных сталей для тех же Тигров. Кроме этого германская сторона испытывала недостаток в природных источниках урана для каких-то своих сверхсекретных проектов. И поэтому Фан жил в изумительных ебеньках посреди великой войны, занимаясь организацией добычи редкоземов и урановой смолки на благо Великого Германского Рейха. При этом немцы очень боялись, что на него, тихого китайского чиновника, кто-то обратит пристальное внимание, и поэтому он все это время и прикидывался ветошью. А он хотел бы жить яркой жизнью, иметь много женщин, выпивки и наркотиков – не для себя лично, а ради продажи их страждущим, и поэтому боготворит Соединенные Штаты Америки, где все его мечты могут легко стать реальностью со всей его будущей благодарностью добрым американским друзьям и товарищам. Амеры понимающе переглянулись, и Толстый Фан тут же стал двойным агентом – германской и американской разведок – одновременно. Разумеется, американцы заинтересовались подробностями сотрудничества Фана с немцами, и вскоре выяснилось самое интересное.

У немецких исследовательских групп существовала проблема. По их сведениям, в Союзе, который отставал от Германии в области исследований новых типов вооружений, была создана служба разведки при комитете вооружений, которой были приданы спецподразделения на фронтах, отслеживавшие появление новых образцов немецкого оружия в зоне боев и при первой возможности пытавшиеся их заполучить для исследования. В итоге, по наблюдениям немцев, после первого же использования новых экспериментальных типов оружия на Восточном фронте уже в первые 20–30 часов во фронтовой полосе фиксировалась нездоровая активность русских разведгрупп и патрулей, которые занимались проникновением в глубь германских позиций в явных поисках той самой новой «вундервафли», только что примененной немцами. Тестирование образцов, предназначенных для поражения живой силы противника, требовало наличия этой самой живой силы. А в ту пору основные массы таковой наблюдались немцами на Восточном фронте, где как раз и создалась столь сложная для тестирований ситуевина. Но немцы народ хитрый и изворотливый. К счастью для них, в это же самое время шли активные боевые действия с применением огромных количеств живой силы, причем с трех сторон сразу, посреди большого Китая. Потери этой самой живой силы в процессе войны не поддавались учету и выглядели просто катастрофическими. В этих условиях немецкая военная разведка сочла, что можно очень успешно скрывать десятки людей, убитых в ходе тестирований новым экспериментальным оружием, внутри гор местных трупов.

Сказано – сделано, и вскоре немецкая разведка принялась отрабатывать в основном стрелковые и артиллерийские системы вооружений на удаленных китайских полигонах – по врагам гоминьдановской армии. Вопрос был в цене и уровне продажности местных боевых генералов. Продажность наличествовала, а о цене Толстый Фан умел с ними легко договориться. По мнению немцев, данная метода была, безусловно, успешной, ибо, несмотря на то что Союз был неподалеку, при таких испытаниях не было обнаружено никакой активности русской разведки, и поэтому новые образцы вооружений и итоги тестирований немцам, по их мнению, удалось сохранять в полной тайне. Собственно, русские даже оказывались в неведении насчет того, что у них прямо под носом немцы копали редкоземы с урановой смолкой, так что успех всей этой деятельности был безусловным.

Амеры сперва не поверили во все эти россказни, но тогда Фан в подтверждение своих слов предоставил им полную техническую документацию и экспериментальные образцы новой авиационной немецкой пушки, о существовании которой американцы ведать не ведали. При этом пушка оказалась так хороша, что амеры даже создали ее аналог, который с успехом применяли в небе Корейской войны. По факту именно эта пушка оказалась чуть ли не единственным способом эффективного противодействия автоматическим пушкам русских, которые хоть и были уже следующего поколения, но все же лучше, чем ничего. За этот подвиг Толстый Фан был даже награжден американским правительством. Были и другие хитрые вундервафли, тиснутые Толстым Фаном у немцев, но как раз в это время подобная деятельность стала сворачиваться. Во-первых, в конце войны немцы уже не могли таскать подобные типы оружия на край света, а во-вторых, появился Второй Фронт, и немцы не имели на нем столь же сильного противодействия разведки вооружений, как на Восточном, так что они уже спокойно проводили себе тестирования на Западном фронте, не выезжая никуда из Германии.

Короче говоря, связи Толстого Фана с американской разведкой были весьма сложны и многогранны, и из Китая в Америку он прибыл более чем богатым человеком. Здесь в Мексике он быстро открыл свое дело и занялся контрабандой, сутенерством и крышеванием проституток, а также производством и продажей наркотиков на Западном побережье как США, так и Мексики. При этом он никогда не забывал своих старых и добрых друзей из американской разведки, предоставляя им самых лучших девиц, самый чистый кокаин и так далее. Ну и благодарить конвертами не забывал – постоянно. Поэтому притом, что Толстый Фан быстро стал весьма важной фигурой в китайском преступном мире обеих стран, американская Фемида была совершенно слепа ко всем его невинным художествам. В конце концов, все это происходило внутри китайской среды, и если там даже и убьют проститутку или сдохнут от передоза – кто этих «чинков» считал?

В итоге взаимный фэн-шуй между амерскими спецслужбами и китайской мафией достиг того уровня, что цеэрушники попросили «уважаемых людей из китайской диаспоры» помочь им с финансированием кубинских эмигрантов, борющихся против Кастро.

Богатенькие китайцы согласились немедленно, ибо «так ненавидели коммунистов, что даже кушать не могли». Одним из главных спонсоров этой деятельности был именно Толстый Фан. В обмен за свой столь бескорыстный поступок китайский мафиози просил сущую малость. Он хотел быть уверен, что выделяемые им средства «пошли на благое дело, а не на кокс и девок». Ввиду того что нравы «гусанос» были именно таковы, как и опасался спонсор, данная просьба была сочтена разумной, и кубинцы принялись составлять подробнейшие отчеты на тему о том, куда пошли те и эти центы и песо, да с кем такой-то из бандюков встречался, да что они вместе пили и в какой забегаловке. Фан остался доволен, и финансирование от него грядущего вторжения на Кубу тикало, как часы. Очень добрый и отзывчивый это был человек.

Задержание Толстого Фана происходило по всем правилам плутовского романа или на манер итальянских комедий с участием Челентано. С одной стороны, за счет того, что амерские службы историей в Эверглейдсе были три месяца как поставлены на уши, мероприятия по отлову советских шпионов с легкостью начались «все вдруг», ибо там народ даже «спать ложился в лыжи обутыми», но в данном случае речь шла о мероприятиях в сопредельной стране. И поэтому американцы сочли обязательным предупредить партнеров, хотя бы из вежливости. Мексиканская сторона приказ «гринго» уважительно выслушала, взяла под козырек и спустила в свое управление в Тихуане приказ о всемерном содействии прибывающей группе из ФБР с целью поимки особо опасных преступников.

Офицеры из Тихуаны были оповещены, взяли под козырек и помчались в чайна-таун так быстро, насколько позволяли их старенькие машинки. Надо сказать, что у сотрудников спецслужб часто возникают некие особенности, которые позволяют их легко отличить в толпе местных китайцев и заезжих туристов. То ли слишком деловой вид, то ли оружие напоказ – в кобурах, то ли солнечные очки во все лицо, в общем, напрягли они местное китайское население одним своим видом сразу и не по-детски. Возможно, что в итоге все кончилось бы именно так, как и кончилось, однако нюансы истории таковы, что из этого задержания можно сделать эталонное пособие для контрразведки о том, как делать не надо.

Мексиканские службисты совершенно случайно столкнулись с Фаном чуть ли не у заднего входа в его ресторан, куда он выбежал в ответ на истошные крики китайских детишек, которые, как выяснилось, кричали «Облава!», но мексиканцы этого не поняли. При виде Фана один из троих потянул ствол, второй скрылся за углом, а третий прокричал: «Дорогой Фан! Нам нужно поговорить! Садитесь в нашу машину!»

Толстый Фан в ответ на это закричал по-китайски, и через мгновение улица заполнилась десятком китайцев – работниками ресторана, соседями и просто прохожими. Потом узнали, что Фан кричал, что это – чужеземная мафия, которая приехала, чтобы его убить и просил подмоги у общества. Способность китайцев быстро появляться изо всех щелей и образовывать огромные толпы общеизвестна. Когда на узкой улочке трех оперативников с пухами окружила враждебно настроенная толпа человек в двести, те, даже несмотря на свои пухи, начали ощущать себя неуютно. И для того чтобы разрядить напряжение, старший из них не нашел ничего лучше, чем достать из кармана ксиву офицера контрразведки и сказать китайцам, что они никакие вообще не бандиты, а самые обычные и законопослушные мексиканцы, которые хотят просто поговорить. Не самая лучшая затея в квартале, где большая часть народа – китайские нелегалы, бежавшие из Китая в дни, когда побеждали там коммунисты. Кто-то из китайцев в ответ на это потребовал, чтобы пришельцы немедленно убирались, а если они хотят разговаривать, должны приехать те офицеры полиции, которые приезжают сюда за деньгами по обычаю, и тогда с ними можно будет поговорить за чашечкой водки. В ответ на это контрразведчик сперва закричал, что те офицеры не могут, но когда толпа ему не поверила, пояснил, что их временно отстранили от службы, поэтому сюда сейчас едут какие-то важные «гринго» с особыми полномочиями, которые хотят расследовать отношения местных «уважаемых людей» с местной полицией. И он с помощниками как раз приехал за тем, чтобы приватно обсудить с уважаемым Фаном, что тому стоит сказать, когда «гринго» начнут его о чем-нибудь или ком-нибудь спрашивать (за эту фразу ФБР его потом слегка «за яйца подвесило»).

Эти слова вызвали у все-таки относительно законопослушных китайцев смятение, и они согласились провести гостей к господину Фану при условии, что те придут к уважаемому человеку в дом без оружия. Пока шло небольшое ощупывание и передача стволов китайцам «на ответственное хранение», в комнате хозяина ресторанчика «Толстый Фан» грянул выстрел.