Академия лжи. 1 серия: Добро пожаловать в Академию лжи

– Ещё раз спасибо, Аркадий Викторович, – вежливо произнёс Александр. – Рад знакомству и надеюсь оправдать ваше доверие.

Ректор вновь пожал ему руку. На прощание пронизывающий взгляд Орлова задержался на миг дольше, чем следовало.

– Уверен, вы быстро освоитесь. Академия – место особенное. Здесь всё вскоре встаёт на свои места. Доброй ночи, профессор.

– Доброй ночи, – отозвался Леонтьев.

Скрипнув, открылась дверь, и вновь возник Соколов, ожидавший в коридоре. Александр вышел из кабинета, чувствуя, как с последним взглядом ректора по его затылку пробежал холодок. Он невольно вздохнул, словно выбрался на свежий воздух из душного помещения.

– Провести вас в жилой блок? – деловито осведомился куратор.

– Да, пожалуйста, – кивнул Леонтьев. – Вы очень любезны.

Они пошли по коридорам, сворачивая то вправо, то вниз по узкой лестнице. Стены здесь были увешаны старинными гравюрами и фотографиями: группы выпускников разных лет, запечатлённые на ступенях этого же здания. Леонтьев время от времени замедлял шаг, разглядывая лица на выцветших снимках. Юноши и девушки в строгой форме, с уверенными улыбками. Среди фамилий под кадрами мелькали известные всей стране. Вот министр, совсем юным студентом; вот генерал службы безопасности; а это – разве не нынешний мэр крупного города? Все они прошли через эти стены.

– Впечатляет, да? – заметил Соколов, уловив его взгляд. – Наши выпускники достигают многого. Правда, некоторые на полпути сдаются.

– Сдаются? – переспросил Александр.

– Учёба у нас не из лёгких, – уклончиво ответил куратор. – Не каждый справляется с нагрузкой. Отчисления случаются.

Леонтьев остановился перед одной фотографией в серебристой раме: выпуск десятилетней давности. В последнем ряду почему-то вырезано лицо – кусок снимка аккуратно удалён.

– А это что? – негромко спросил он, кивая на рамку.

Соколов скользнул взглядом, на мгновение щёки его дёрнулись.

– Ах, та фотография… Досадный инцидент. Один из выпускников впоследствии опозорил честь Академии, стал предателем. Его решили убрать из истории, так сказать.

Холодок пробежал по спине Александра. Такая мера казалась архаичной и жутковатой – словно речь про средневековую хронику, где казнённых приказывают вычеркнуть из летописи. Академия тщательно лепила свой имидж и беспощадно вычёркивала тех, кто ему не соответствовал.

– Понимаю, – только и сказал Леонтьев.

Они продолжили путь. Вскоре сводчатый переход привёл их в другое крыло, более новое на вид. Здесь стены побелены свежей краской, вместо портретов – указатели и строгие двери с табличками номеров. Соколов довёл его до двери с номером 6.

– Здесь ваши апартаменты, – сказал куратор, протягивая ключ. – Простите, что без изысков: бывшая комната преподавателей на случай дежурств.

– Меня это вполне устраивает, – заверил его Александр, принимая ключ.

– В шкафу вы найдёте форму преподавателя Академии – можете носить её на занятиях, хотя строгого требования нет. Завтра я зайду за вами к девяти утра: будет время позавтракать и пройти к занятию. Нужна ли помощь ещё с чем-либо?

– Благодарю, Дмитрий, всё в порядке, – Леонтьев чуть улыбнулся. – Вы и так очень помогли.

Соколов кивнул и, пожелав спокойной ночи, оставил гостя одного.

Глава 3. Сны наблюдателя

Александр отпер дверь и вошёл в свою временную обитель. Комната оказалась скромной, но опрятной: кровать, стол, шкаф, небольшое окно под самым потолком, через которое виднелся кусочек звёздного неба. Он бросил дорожную сумку на стул, оглядываясь. Утомление давало о себе знать, но мысли бурлили.

Леонтьев сел на край кровати, стянул плащ. Тишина вокруг была почти абсолютной – лишь еле слышно гудела вентиляция. После напряжённого дня он наконец остался один и мог перевести дух.

Однако покой не приходил. Впечатления первого дня ложились тяжестью на сознание. Встретивший его куратор с цепким, испытующим взглядом; ректор, говорящий полуправдами; гулкие коридоры с вырезанными лицами на фотографиях – всё это казалось декорациями тщательно спланированного спектакля, где ему отведена роль… только вот какая?

«Наблюдатель» – вспомнил Александр слово ректора. Его пригласили наблюдать необычные методы. Что ж, завтра он их увидит. Упражнение по раскрытию тайн… звучит как игра, но ставкой могут стать человеческие судьбы. Как и в его прежнем университете, когда он вытащил на свет чужую тайну – и был за это наказан.

Он невольно сжал кулаки. Тогда, год назад, его расследование вскрыло аферу декана, стоившую студенту жизни. Руководство замяло дело, а неугодного профессора выставило виноватым в «нагнетании обстановки». Леонтьев вспомнил холодные лица комиссии, объявлявшей ему выговор и увольнение. Правда оказалась никому не нужна. Он заплатил за принципиальность карьерой, семьёй (жена не выдержала скандала и ушла), верой в систему…

Александр провёл ладонью по лицу, отгоняя тяжёлые мысли. Теперь судьба забросила его в новое место, где тайны, судя по всему, возведены в культ. И прежде, чем доверять кому-либо здесь, нужно сто раз подумать.

Он встал, чтобы раздеться и попытаться уснуть. Шторы на окне не было, да и само окно крошечное, но всё же он заметил в нём отражение – на миг почудилось, будто за его спиной кто-то стоит. Леонтьев резко обернулся – конечно, никого. Только тень от торшера. Он вздохнул: нервы на взводе.

Лечь и уснуть удалось не сразу. В полудрёме Александра беспокоили странные сны: будто он снова сидит в том мрачном кабинете перед ректором, а за спиной у Орлова на портрете генерал медленно поворачивает голову и буравит профессора живым взглядом. Будто мраморные бюсты в коридоре шепчутся у него за спиной, обсуждая пришлого чужака. А над всем – латинский шёпот: «Veritas… veritas…». Леонтьев во сне пытается разобрать слова, но они то ли на латыни, то ли на незнакомом языке и звучат как насмешка.

Он проснулся глубокой ночью от того, что ему мерещился шорох за дверью. Александр сел на кровати, прислушиваясь. Сердце стучало. Однако всё стихло. Просто ветер в вентиляции или игра воображения, – мысленно успокоил он себя. И всё же, прежде чем снова лечь, подошёл к двери и проверил ручку – заперто. Кому придёт в голову бродить по чужим комнатам среди ночи? Конечно, никому. Разве что призракам Академии, мрачно усмехнулся он про себя.

Утро наступило незаметно. Сквозь оконце пробился бледный свет. Леонтьев встал разбитый, но собранный: он привык терпеть недосып. Холодная вода привела мысли в порядок. Александр облачился в свежую рубашку и пиджак (от формы преподавателя из шкафа отказался – ещё успеет нарядиться в этот мундир), запер комнату и направился к выходу.