скачать книгу бесплатно
Зилет рассмеялся скрипучим смехом, которого Сего предпочел бы не слышать.
– Друзья! Гривар и даймё? Давайте я просто скажу, что многому хотел бы научиться у Эона Фарстеда. Желаю вам хорошего урока.
Мальчики повернулись и торопливо зашагали по коридору – прочь от Зилета.
По винтовой лестнице Сего и Абель поднялись на верхний уровень «Валькирии». Курс «Кодекс боя» они изучали второй год и были единственными записавшимися на него учениками второго уровня.
Новой встречи со старым гриваром, делившимся с лицеистами накопленной за многие годы мудростью, Сего ждал с нетерпением. На протяжении всего первого года профессор Эон помогал Сего в самых нелегких ситуациях.
Наверху Сего и Абель сразу же прошли в кабинет профессора.
Их встретил запах пергамента и старых книжных переплетов, бронзовый свет, проникавший сквозь защитные витражные окна, и четкий ход высоких часов. Все так, как и помнилось: спокойное место, где можно погрузиться в мировую историю.
Ученики уже расселись по местам. В этом семестре на курс мудрейшего гривара Эзо записались только семь учеников. Сего и Абель устроились рядом с Теодорой Ларкспер, лицеисткой четвертого уровня, дочерью профессора «Кругов и сплавов». Как и ее мать Адрианна, Теодора отличалась высоким ростом; ее лопатки возвышались над спинкой стула.
Все сидели тихо, слушая сухие щелчки часов. Прошло уже почти пятнадцать минут, и Сего забеспокоился – а вдруг что-то случилось? В начале семестра ходили слухи, что Эон слаб, прикован к постели после неудачного падения. Но нездоровилось ему всегда, и Сего мысленно сравнивал его со старыми часами, хрупкими, но с твердой и точной стрелкой.
– Хе-хе. – Сдавленный смех вырвался из темного дверного проема между двумя высокими книжными шкафами. Тяжело опираясь на трость, сгорбленная фигура медленно выступила на свет. – Думали, не приду, а?
Профессор Эон неторопливо пересек комнату, направляясь к своему стулу, поставленному перед полукругом учеников. Помочь старику никто не пытался: в прошлом году несколько таких попыток были довольно резко пресечены.
Профессор медленно, но неуклонно продвигался к цели, останавливаясь и переводя дыхание между приступами кашля. Наконец он сел, подняв облачко пыли со старой подушки, и привалился к спинке стула.
Здесь его сотряс очередной приступ. Откашлявшись, он сплюнул в стоящую рядом на столике чашку и лишь затем поднял слепые мраморные глаза и склонил голову набок, словно что-то услышал.
– Да, да, знаю. Но у меня все-таки получилось, несмотря на все ваши старания!
В комнате потянуло сквозняком.
– Да, вы так говорите, но почему я должен вам верить? – спросил Эон, ни к кому не обращаясь. – Я доверился вам прошлый раз и оказался в чане с жиром гара. Сыпь была такая, что я провел две недели в лазарете.
Профессор снова разразился сдавленным смехом и зашелся в кашле. Лицеисты переглянулись. В глазах Абеля блеснули слезы.
– Причины и следствия воздействия таких технологий на естественное состояние гривара требуют не только дополнительного изучения, но и гораздо большего круга предметов, прежде чем можно будет сделать какие-либо рациональные выводы, – заговорил профессор, словно в нем сработал переключатель.
Краем глаза Сего заметил, что Абель прилежно записывает бессвязную речь Эона – каждое слово.
– И тут мы подходим к четвертому пункту Двенадцатой заповеди Кодекса: «Все питательные вещества могут быть получены от щедрот природы, от прорастающих растений и диких зверей, но нельзя есть ничего, что подверглось противоестественной переработке или изменению».
– Извините, профессор Эон, – прервала старика Теодора Ларкспер, которая встала со стула и вытянулась в полный рост.
Профессор склонил голову набок, словно теперь понял, что в классе, кроме него, есть кто-то еще. Секунду-другую он молчал, но потом кривая усмешка тронула тонкие губы.
– Нет! Первыми применять раковины катилис для укрепления захвата начали не десовийцы. – Эон прошелся невидящим взглядом по корешкам книг в шкафу. – Эта практика зародилась в невольничьих ямах Бесайда.
Теодора села и откинулась на спинку стула, а профессор продолжал. После философских рассуждений об истории предмета он перешел к взятым наугад выдержкам из Кодекса и, как могло показаться, к обыденным фактам из своей жизни.
– Купание! Пустая трата времени! – В какой-то момент Эон повысил голос. – Зачем мне тратить время на такого рода процедуры, когда сама ткань моего бытия вот-вот обратится в прах?
Один за другим ученики покидали комнату. Проходивший мимо Сего светловолосый парень с шестого уровня пробормотал:
– Безумен, как летучая мышь на солнце. Подожди, скоро все узнают…
Вскоре в классе остались только Сего, Абель и Теодора. Все трое сидели, терпеливо дожидаясь, когда стрелки часов дойдут до времени окончания урока.
Абель продолжал старательно писать. Заглянув в его блокнот, Сего прочитал: «…шесть-семь стручков фасоли в день способствуют регулярному опорожнению кишечника».
Наконец пробили часы.
– Обсуди это со мной в следующий раз, юная Марта, и я позабочусь о завершении эксперимента, чтобы помочь тебе. – Эон не умолкал.
Теодора глубоко вздохнула и встала.
– Неудобно оставлять его здесь вот таким. Может быть, следует что-то сделать?
Абель подошел к Эону и положил руку на плечо.
– Пусть боевой дух посетит вас сегодня ночью и пробудит от этого сна, профессор Фарстед, – прошептал он и, закрыв лицо рукавом, выбежал из класса.
Теодора последовала за ним, напоследок бросив взгляд на старика.
Сего молча слушал бессвязное лепетание, потом медленно приблизился к профессору. И чем ближе он подходил, тем сильнее сжималось сердце и тем менее реальной казалась немощь Эона. Он опустился на колени и, стараясь не обращать внимания на слова, просто наблюдал, как двигаются губы старика, как дергаются слепые глаза. Он попытался представить Эона таким, каким помнил, всегда готовым ответить на любой вопрос.
В какой-то момент Сего осознал, что в комнате воцарилась тишина. Старик сидел, чуть наклонив голову и как будто прислушиваясь.
Внезапно слепые глаза обратились к стоящему на коленях Сего, и тот замер, не чувствуя даже биения сердца.
– Уходи, – прошептал Эон своим обычным голосом. – Беги, пока можешь. Пришло время решать, быть в тени или на свету.
Сего медленно встал и отступил от старика, не сводя с него глаз.
– Что, профессор? – запинаясь, спросил он. – Вы говорите это мне? Мне нужно уйти?
Еще секунду-другую Эон как будто смотрел на него, а потом его губы скривила ухмылка.
– Кто ж не знает адвоката из Мескалины? Хе-хе! Да он шире взрослого быка и съесть может не меньше!
Снова бред.
Некоторое время Сего смотрел на Эона, потом кивнул.
– Я знаю, что вы здесь, профессор, и я вас не оставлю. Вы никогда не отказывали мне.
Сего повернулся и вышел из класса. Спускаясь по лестнице, он слышал скрипучий голос Эона.
Глава 4
Ломка подхода
Мысли, постоянно вторгающиеся в разум, подобны ворам, проникающим в дом. Во-первых, гривар должен научиться распознавать воров на входе, видеть их истинную природу. Во-вторых, гривар должен принять воров в доме – незваные гости прибыли, и с ними ничего уже не поделаешь. Наконец, гривар должен показать ворам, что дом пуст, красть из него нечего.
Раздел второй, Сотая заповедь Кодекса боя
Поднявшись по склону от озера Кава, Маури и Сол прошли по рынкам Изумрудного острова до пыльной тропинки, бежавшей вдоль заполненной кораблями гавани. Призывные крики лоточников вскоре сменились криками морских птиц, устроивших гнезда на останках галеонов.
– Как здесь красиво, – первой заговорила Сол, оглядывая кристально чистые воды.
Маури кивнула, но ничего не сказала, только скользнула взглядом по сидящим на камнях рыбакам.
– Ты прожила здесь, на Изумрудном острове, всю жизнь? – спросила Сол.
Маури снова кивнула и свернула на другую тропинку, ведущую вглубь острова и почти скрытую разросшимся тропическим подлеском.
– Да, на острове, но не здесь, не на побережье, – ответила она наконец. – Возле воды живут только рыбаки. Тут красиво, но жить у воды тяжело. Штормы, а они бывают часто, разрушают дома. Море красиво, но и смертельно опасно. Оно обманчиво, как и многое другое.
– В детстве я мечтала здесь побывать, – сказала Сол.
– Почему? – Маури повернулась к ней. – Ты ведь из Эзо, да?
Сол кивнула.
– И ты жила в доме с каменными стенами? Я слышала о таких. Тебе, наверное, не приходилось ложиться спать голодной или добывать еду охотой?
Сол хотела сказать, что далеко не все в Эзо благоденствуют в особняках, что в ее краю много бедняков, живущих впроголодь на улице, но из осторожности придержала язык. В конце концов, сама Сол действительно выросла в доме с каменными стенами.
– До поступления в Лицей я жила в доме. И мой отец часто рассказывал об островах, о приключениях в разных диких местах, о диковинных зверях и необычных людях.
– Я люблю мой дом, – сказала Маури. – Но здесь не все так хорошо, как говорит твой дафе. Здесь немало опасностей, бушуют разрушительные штормы. И много плохих людей, в чем ты сама убедилась.
Дальше шли молча. Солнце уже садилось, длинные тени пальм ложились на их пути. Изредка за чащей Сол углядывала ветхий домишко. Семьи устраивались к вечеру. Матери развешивали рыбу на натянутых между деревьями веревках, а из кустов на девушек с любопытством таращились детишки.
Сумерки уже клонились к ночи, когда Маури вдруг остановилась и приставила к уху ладонь. Сол не слышала ничего, кроме жужжания вьющихся над ней насекомых.
Блеск двух белых глаз пронзил темноту вместе с диким воплем, и с ближайшей пальмы на девушек кто-то бросился. Поймав его, Маури ловко упала на спину. Сол узнала томоэ нагэ, бросок через голову с упором в живот, идеально выполненный ее новой подругой.
Нападавший улетел в ближайшие кусты.
– Оваса-а!
Выбравшийся из кустов мальчишка встал, подбоченясь, перед Маури и уставился на нее снизу вверх с выжидающей улыбкой.
– Кинва тувасса, Мяо! – Маури рассмеялась, а мальчишка подошел и обнял ее.
– Матти Мяо серка найа Маури! – с ухмылкой ответил он.
Маури повернулась к Сол.
– Мой младший брат Мяо. Тот еще проказник. Но пока недостаточно быстр, чтобы застать сестру врасплох.
Сол улыбнулась и протянула руку.
– Приятно познакомиться – меня зовут Сайана.
Мальчишка, будто лишь теперь заметив, что его сестра не одна, отступил и скептически посмотрел на Сол.
– Динта шун Мяо! – сердито прикрикнула на брата Маури. – Эша Эзо, шун э инваса Мяо энта зе.
Получив выговор, мальчишка потупился и нехотя протянул руку Сол.
– Я велела ему не грубить моей новой подруге, – объяснила Маури. – И посоветовала попрактиковаться в языке Эзо.
Сол пожала руку Мяо и снова улыбнулась.
– Меня зовут Мяо, – застенчиво сказал он, прижимая руку к груди.
– Давай, давай, – шикнула на брата Маури. – Иди, пока Кинта не съел твой ужин.
Все трое свернули с тропинки в чащу и вскоре вышли на окруженную пальмами поляну с двумя или тремя небольшими хижинами. На траве возле костра боролись два мальчика, оба крупнее Мяо.
– Ло Кова, Кинта. Туваа миста юмафаси! – крикнула Маури.
Мальчики вскочили, обняли Маури и побежали к большей из хижин. Мяо присоединился к братьям, а Сол и Маури последовали за ними.
У входа в жилище Маури остановилась и прикоснулась пальцем к драгоценному камешку, вделанному в дверную раму. Потом поцеловала свою руку и прошептала какие-то слова.
– Это камень Кова, – объяснила она, повернувшись к Сол. – Куда бы ни отправилась семья, она берет с собой Кову и устанавливает у входа в дом. Ничего другого для перемещения дома не требуется.
Из уважения к своей новой подруге Сол повторила ритуал. Маури, немного помявшись, усмехнулась.
– Посторонним это ни к чему, особенно тем, кто живет в Эзо, в особняках с каменными стенами.
Войдя вслед за Маури в дом, Сол стала свидетельницей странной сцены.
Трое мальчишек в бешеном темпе кружили у большого металлического котла, установленного в центре круглой комнаты. Чуть в стороне трудились три островитянки в традиционных длинных платьях. Выхватывая из подвесных корзин какие-то овощи и коренья, они швыряли их на разделочный стол, крошили ножами и отправляли в котел.
Развалившийся в веревочном гамаке в углу мужчина лениво потягивал пиво из бутылки. Царящего вокруг хаоса он как будто не замечал, поскольку все внимание было приковано к старенькому лайтборду с тянущимися от него оголенными проводами. Сигнал был слабый, но Сол все же разглядела двух гриваров, обменивающихся ударами в круге.
– Катеда! Маруу и этмеми, о Катеда! – проревел он, прикладываясь к бутылке.
Его взгляд скользнул в сторону, чуть задержался на Сол и переместился на Маури.
– Ло дафе, это моя новая подруга Сайана, она из Эзо, – четко и быстро, словно заученную реплику, произнесла Маури. – Она также проходит пробы на следующей неделе, и мы вместе будем готовиться к отбору.
– Вот как? – Мужчина перешел на тикретийский, и его слова засочились сарказмом. – Надо полагать, она тоже пробьется в команду лорда? Победит собравшихся со всего мира лучших гриваров, а главное, мужчин?
Сол почувствовала, как вспыхнули щеки, а Маури, задетая отцовским оскорблением, едва заметно вздрогнула.
– Дафе, я лучше попробую стать боевым гриваром, чем буду сидеть весь день напролет и смотреть, как дерутся другие.
