Замуж за предателя

Однако… Если быть честной, то меня этот недостаток не так уж и тревожит. Реми привлекательный мужчина, но он мне не нравится, и я не питаю глупых надежд в отношении наших чувств друг к другу. Мне придётся родить ему детей, но я и сама буду этому рада. А после этого пусть развлекается как хочет. У меня будет моя собственная жизнь. Я не собираюсь хватать Реми за брюки при любой попытке покинуть дом. Пусть гуляет.

Так что, как я и сказала, Реми Лучиано не самый худший вариант.

Отец подходит ко мне, обнимает и с силой прижимает к груди.

– Детка, прости меня. Я сделал для тебя всё, что мог. Однако Дон Леоне настаивает на вашем браке. Либо он что-то задумал, либо Реми приспичило на тебе жениться, а Дон всячески ему потакает. Я не могу пойти против него, не в этот раз. Я старею, и сейчас у меня не самое сильное положение в синдикате.

Никогда еще отец не показывал при мне свою слабость, не доверял мне до такой степени. Обнимаю его и целую в прохладную, морщинистую щеку. Долгие годы он отстаивал перед Доном мою свободу и моё право жить независимой жизнью хотя бы какое-то время. Наступила моя очередь помочь отцу. Я его не подведу.

– Папа, можешь на меня положиться. Передай Дону, что я выйду замуж за Реми Лучиано и стану ему… женой.

Я собиралась сказать «хорошей женой», однако язык не повернулся солгать отцу.

На следующий день в полдень мы прибываем в резиденцию Дона Леоне. Я нарядилась, как и положено в таких ситуациях. Дон требует от женщин скромности и уважения традиций в манере одежды. Однако никакое закрытое платье не способно скрыть мои формы, да и стесняться их я не собираюсь.

Отец подводит меня к Дону Леоне.

– Я рад снова представить вам мою дочь Виолу Верди. – В голосе отца гордость, и мне этого достаточно, чтобы быть счастливой до конца моих дней.

Присвистнув, Дон разглядывает меня с головы до ног. С зализанными седыми волосами и змеиным взглядом он вызывает во мне дрожь. Всем известно, что он бесконечно жесток, и с ним нужно быть крайне осторожной. Он был женат на доброй, нежной женщине, однако сжил её со свету в молодом возрасте и с тех пор не женился.

– Ты стала красоткой, Виола. – Фыркнув, он смотрит на Реми. – Теперь я понимаю, с чего ты вдруг так оживился! Срочно захотел жениться, видите ли… Ха!

Вернее, я предполагаю, что Дон смотрит на Реми, потому что сама я старательно не поворачиваюсь в его сторону. Всячески его избегаю. То, что я вынуждена выйти за него замуж, не значит, что мне это нравится.

Реми выступает вперёд, как и положено на таких церемониях. В его руках букет белых орхидей. От него ждут небольшую речь, которая приведёт к предложению руки и сердца.

Протягивает мне орхидеи. Его слова сладкие и вычурные, как у кавалера викторианской эпохи, однако на лице откровенная ирония.

– Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел. Твоя улыбка зажгла огонь в моём сердце. Ты настоящая принцесса, Виола Верди.

Мне положено ответить тем же. Беру орхидеи и улыбаюсь.

– Ты самый льстивый и слащавый мужчина, которого я когда-либо видела. Ты принуждаешь меня выйти за тебя замуж. Ты полон дерьма, Реми Лучиано.

В кабинете повисает шокированная тишина. Все ждут реакции Дона, только Реми смотрит на меня с усмешкой. В следующую секунду Дон Леоне разражается хохотом.

– Уверен, что тебе по зубам эта малышка? – спрашивает он Реми.

– Я не собираюсь её есть, хотя… – Похабно усмехается. – Я справлюсь, Дон. Обещаю!

Мой отец посмеивается и качает головой. В его глазах радостный блеск. Если он посчитал наш диалог признаком взаимного интереса, то глубоко ошибается.

– Будешь бороться со мной, дорогая? – весело спрашивает Реми.

– Безусловно.

– Не позволишь мне тебя укротить?

– Ни за что.

– Однако выйдешь за меня замуж?

– Конечно, дорогой, – отвечаю язвительно.

7

После этой вынужденной договоренности отец пожимает Реми руку, как будто рад отдать ему дочь. На самом деле папа далеко не в восторге, однако за годы работы в синдикате он научился скрывать свои чувства и мнения.

Мужчины обмениваются рукопожатиями, хлопают друг друга по плечам, как будто празднуют событие, в котором они сыграли важную роль. Приносят напитки. Бурбон баснословной стоимости закрепляет договоренность о нашем браке.

Всё это время отец Реми не смотрит на меня. Это странно, ведь когда он пытался договориться о браке, пел мне дифирамбы и давал всевозможные обещания. А теперь держится так, словно не хотел нашего союза.

Дон предлагает один из своих кабинетов для обсуждения условий брака. Мы с отцом идем туда первыми. Реми и его отец заходят чуть позже. Садимся за стол. Нам приносят кофе и закуски. Видимо предполагается, что наша беседа будет длительный и непростой.

Так и есть. Начинаются торги.

– Она в очках. – Отец Реми наконец смотрит на меня. Морщится.

– Вы очень наблюдательны, – выдаю моментальный ответ, но тут же получаю острый взгляд от папы. Мне лучше молчать. В синдикате мало у кого есть чувство юмора.

– Сын? Ты меня слышал? Она в очках.

– Ты тоже, – отвечает Реми, и в этот момент я чуть-чуть в него влюбляюсь. Не по-настоящему, но это начало хоть какого-то подобия дружеских отношений между нами. Я этому рада. Брак – долгое и тяжкое дело, и ненавидеть друг друга так долго мне не хочется.

Отец Реми бурчит что-то об отсутствии уважения.

– Я правильно понимаю, что тебя не тревожит то, что у твоей будущей жены плохое зрение?

– Меня это полностью устраивает. Я не хочу, чтобы жена видела все, что я делаю.

Хорошо сыграно. Очко в пользу Реми.

– Она невысокая. – Отец Реми продолжает искать во мне недостатки. Это обычная предбрачная игра, призванная заставить отца невесты увеличить размер приданого.

– Ничего страшного. Я достану с полок все, что ей понадобится.

По идее, мой отец должен возмутиться тому, что меня критикуют, однако он с любопытством следит за Реми. Да и я нисколько не обижаюсь. Во-первых, это традиционная процедура. А во-вторых, если очки и невысокий рост – это мои главные недостатки, то я принимаю это за комплимент.

Отец Реми фыркает.

– Она несколько лет жила в Канаде. Кто знает, чем она там занималась?

– Я очень надеюсь, что однажды она мне об этом расскажет, – отвечает Реми. – Всегда мечтал побывать в Канаде. Побродить в горах…

– Она невинна? – перебивает его отец. Непонятно, кому адресован этот вопрос.

Я молчу. С какой стати отвечать, если обо мне говорят в третьем лице?

– Хватит! – Мой папочка поднимается на ноги. – Я уважаю традиции, однако это уже слишком. Не позволю оскорблять мою дочь!

– Откуда я знаю, что вы не предлагаете мне порченый товар?

– Я вообще ничего вам не предлагал. Вы сами настаивали на этом браке, и одному из вас как-то удалось уговорить Дона. У моей дочери целая очередь поклонников. С любым из них она будет намного счастливее, чем в вашей семейке.

Часть меня любопытствует, правду ли говорит папа, или это все опять же ради игры. Ведь он тоже уговаривал меня выбрать Реми как самого выгодного жениха. Другая часть меня сосредоточена на том, как пристально Реми за мной наблюдает. Словно пытается прочитать по моему лицу, невинна я или нет. Пусть пытается. Ничего не выйдет.

Между тем наши отцы спорят, ругаются, и все это грозит превратиться в настоящую склоку. Тогда придется вмешаться Дону, а мне этого очень не хочется.

– Я настаиваю на проверке. – Отец Реми ударяет кулаком по столу. – Если подтвердится, что невеста невинна, то мы примем предложенное вами приданое. А если окажется, что вы сбываете с рук порченый товар, то… тогда мы еще посмотрим, возьмем ее или нет.

Мы встречаемся взглядом с Реми. Почему-то мне кажется, что он разочарован. Не иначе, как надеялся, что я стану умолять и попрошу у него помощи. Однако по нейтральному выражению моего лица невозможно угадать мои чувства.

Что я чувствую? Возмущение, негодование и многое другое. Некоторые традиции мне ненавистны, однако я готова терпеть их из уважения к родителям. А поэтому не имеет смысла бунтовать. Нужно просто жить дальше.

Пытаюсь успокоиться и найти внутреннюю точку опоры, когда слышу голос Реми.

– Прекратите оба! Я не хотел об этом говорить, но… Я уже проверил. Виола невинна.

Смотрю на него с изумлением, в то время как мой отец впадает в дикую ярость.

– Ты посмел обесчестить ее до свадьбы?! Отродье дьявола! Какой отец, такой и сын…

Реми требуется несколько минут, чтобы успокоить папу и перебить поток его ругательств.

– Нет. Я бы никогда не посмел обесчестить Виолу до свадьбы. Обсуждать детали я не стану, однако я знаю, что она невинна.

Если сейчас он торжествующе посмотрит на меня в ожидании благодарности, то промахнется. Меня не так легко подкупить.

Однако Реми вообще на меня не смотрит. Отстранив своего отца от переговоров, он сам договаривается с моим все еще дико разозленным папой.

На это уходит много времени. В результате Реми обещано приданое непристойно больших размеров. Пытаюсь представить, каково это, когда мужчина хочет тебя ради тебя самой, а не ради выгоды. Мне не суждено этого узнать, поэтому не позволяю себе расстроиться.

Теперь, когда мы достигли финансовой договоренности, нам полагается провести несколько минут вдвоем. Для этого нас отводят в библиотеку. Это еще одна устаревшая традиция. Во-первых, мы с Реми уже разговаривали. А во-вторых, обычно в таких случаях молодых подслушивают. Поэтому они не говорят друг другу ничего интересного.

Однако наша беседа начинается несколько необычно.

8

Реми открывает окно библиотеки, подхватывает меня на руки и выпрыгивает из окна.

Мы на первом этаже, так что это не трюк Супермена, но всё равно впечатляет. Однако я буду не я, если позволю ему заметить, что я впечатлена его сноровкой.

– Ты чуть меня не уронил. Если с моей головы упадет хоть один волосок, мой папа тебя прикончит, – ворчу.

– Договорились! – отвечает весело. – В библиотеке душно и пыльно. Я предпочитаю говорить без свидетелей, да и погода сегодня замечательная.

Берет меня за руку, как будто мы и правда влюбленная парочка, гуляющая после желанной помолвки.

– Я буду работать, – начинаю с главного.

– Ты уже этим грозилась, – усмехается. – А как же круглосуточная забота о любимом муже?

– У меня такой популярный муж, что о нем есть, кому позаботиться, – отвечаю в тон ему.

– Значит, ты не собираешься обо мне заботиться. Интересно. Что еще ты не собираешься делать? – Реми говорит с усмешкой, весело и совершенно беспечно. А о чем ему волноваться? Он уже выкачал у моего отца приданое, заполучил связи нашей семьи. Можно сказать, что наш брак уже состоялся. Так что это свидание в саду – всего лишь пустая болтовня.

– Я не собираюсь тебе подчиняться.

– А как насчет готовить?

– Нет, что ты. Будет жестоким поступком уволить твоего повара.

– Стирать? Гладить?

– Я знаю значение этих слов, но не понимаю, какое отношение они имеют ко мне. – Смотрю на него с издевкой. Это прямо как собеседование на роль жены, однако у Реми нет на это права. Учитывая размер моего приданого, он сам должен все для меня делать.

– Что-нибудь еще? – смеется в ответ Реми.

– Я бы предпочла обойтись без пышной брачной церемонии. Ну и соответственно, без всяких традиций, типа первой брачной ночи и прочего.

– Волнуешься, что люди узнают о твоих приключениях в Канаде и о том, что ты уже была с мужчинами? – кривит губы. Хочет притвориться, что ему все равно, а на самом деле, как и многие другие мужчины, он хотел бы заполучить девственную жену.

Смотрю на него, изогнув бровь. Пусть интерпретирует это как хочет.

– Я бы хотела остаться в своей квартире.

– В каком смысле? – Реми хмурится.

– В прямом. Жить там.

– Жить там? Но как? Она же однокомнатная, мы там не поместимся. Подожди минутку… Ты что, предлагаешь жить раздельно?!

– Да. А что в этом такого? Многие женатые пары живут раздельно. Это благотворно сказывается на их отношениях. Если тебе будет нужно, чтобы я сопроводила тебя на какое-нибудь мероприятие, ты всегда можешь мне позвонить. Не волнуйся, я уважаю традиции синдиката. В глазах общества мы будем примерной семьей. А что мы делаем в свободное от глаз общества время, это уже наше с тобой дело. Если нас обоих все устраивает, то кому судить?

Реми смотрит на меня, хлопая глазами. Кажется, я его немного удивила.

– А как же секс?

– Как был, так и будет. Я не собираюсь заставлять тебя менять твои привычки, только прошу всегда использовать защиту и не позорить меня и наши семьи. Опять же, что ты делаешь, когда общество тебя не видит, это сугубо твое дело.

– Хм-м-м-м… – Какое то время Реми раздумывает, взвешивает варианты. – А как насчет детей?

– Я бы хотела завести двоих.

– Меня это устраивает. Двоих или троих. – Реми кивает.

– Первого заведем года через два, или ты хочешь раньше?

– Думаю, лучше немного пораньше. Родители уже спрашивают о внуках.

– Да, ты прав. Тогда давай через год. Перед тем, как завести ребёнка, оба пройдём медицинское обследование и на время зачатия не будем встречаться с другими.

– После рождения ребёнка мы будем жить вместе.

– Да, это логично. Но я бы хотела рассмотреть варианты раздельного проживания в пригородном доме. Если мы купим большой особняк, то можем поделить территорию и даже иметь разные входы. Но при этом у детей будет доступ к нам обоим.

– Это неплохая идея, хотя будет непросто совместить переезд с работой на Дона. Он хочет, чтобы я всегда был под рукой.

– Тебе необязательно всегда быть дома. Ты наверняка оставишь себе квартиру в центре, поэтому сможешь ночевать там.

Реми останавливается, смотрит на меня с улыбкой.

– Кажется, я выбрал себе идеальную невесту.

Делаю шутливый книксен.

Нравится ли мне Реми? Не особенно. Привлекательных мужчин много, и Реми всего лишь один из них. Ему присущи все грехи мужчин нашего круга, однако у него есть явные преимущества. Он приятен в общении, не пытается меня подавить и приструнить. Он не бьёт женщин. И он оставит меня в покое.

Что ещё нужно для счастливого брака?

А насчет того, что меня принудили к браку… Так это потому, что я не считаюсь. Невесты – люди невидимые. Это за нашим приданым и за связями в обществе гонятся женихи, а не за нашей неписаной красотой, сладкими речами и дивными мечтами.

Сами мы никому особо не нужны.

У меня были каникулы от этого мира, и я насладилась каждой минутой свободы. Однако долг вернул меня обратно, в семью и в жадные руки Реми Лучиано. Я построю свое счастье, несмотря ни на что. Воспользуюсь каждой далеко не козырной картой, которая мне дана.

Мы возвращаемся в дом, держась за руки. Домоправительница Дона, которой полагалось служить нашей дуэньей, ворчит о нашем непристойном уединении, но мы улыбаемся.

Говорят, браки совершаются на небесах.

Не в нашем случае.

9

Наша свадьба удивляет.

Приятно и неприятно одновременно.

Неприятно удивляет тем, что происходит она всего через две недели после нашей с Реми вынужденной помолвки. Немыслимая спешка! Разумеется, среди знакомых тут же расползаются слухи, что я беременна. Неудивительно и предсказуемо. Частично поэтому я затягиваюсь в немыслимо тугой корсет и являюсь на свадьбу со спичечной талией.

Реми, притворяясь джентльменом, распускает встречный слух, что он настолько в меня влюблён, что не может ждать больше ни минуты и боится, что меня у него украдут, и поэтому мы спешим со свадьбой. Эта чепуха вызывает волну умиления у романтичных матрон, но меня отнюдь не впечатляет.

Однако я не жалуюсь и даже не возражаю против приторных ухаживаний моего сугубо договорного жениха, потому что, благодаря быстрой и скорой свадьбе, ничто не помешает мне приступить к работе, которую мне предложили и от которой я в полнейшем восторге. А вдобавок к этому Реми согласился, что нам незачем устраивать медовый месяц, что тоже обрадовало. Хотя, по его мнению, причина состоит в том, что «у нас каждый день будет медовым». Я старалась не поморщиться, когда он это заявил, но мне не удалось.

Однако было и приятное удивление. Реми прислушался к моей просьбе не устраивать пышную свадьбу. Мы сошлись на быстром венчании и банкете в кругу близких людей. Конечно же, имеются в виду близкие люди Дона Леоне и моего отца, а не мои. Мои подруги в наше общество и носа не сунут от страха, вдруг их кто заприметит и затянет в синдикат.

Само собой, из этих так называемых близких людей, я знаю далеко не всех. Усиленно и безуспешно пытаюсь их рассмотреть, пока отец ведёт меня к алтарю. Это свадебное действо кажется представлением, театральной игрой. Я не испытываю ни капли волнения или удовольствия перед моей собственной свадьбой. Только радость, что на неё не уйдёт слишком много времени и не будет потрачено слишком много усилий.

Реми ждёт около алтаря, смотрит на меня, как и положено, с умилением и восторгом. По этому мастеру малой сцены плачет Голливуд.

– Почему ты без очков? – спрашивает он, когда отец торжественно вкладывает мою руку в его.

– Папа их забрал. Говорит, люди подумают, что это изъян. Мне кажется, твой отец на него повлиял в этом плане. Ну и есть риск, что вуаль запутается в очках.

– Но без них ты ничего не увидишь!

– А на что здесь смотреть? Тебя я узнала по голосу, кольцо надену на ощупь, так что вперёд! Приступаем! У нас ещё много дел.

Реми качает головой, потом отходит на пару секунд и возвращается с моими очками. Надеваю их и усмехаюсь.

– О, это точно ты… А я надеялась, что ошиблась.

Реми щёлкает меня по носу и даёт знак священнику, что можно начинать бракосочетание.

Да уж, мы совершенно не похожи на обычных жениха и невесту.

Теперь в очках я могу как следует рассмотреть собравшихся. Среди них много молодых и красивых женщин.

– Кого ты так усиленно разглядываешь? – шепчет Реми.

– Пытаюсь узнать хоть кого-нибудь из гостей. Здесь с десяток красивых женщин, которых я не знаю. Среди них есть кто-нибудь, с кем ты не спал? – усмехаюсь.

Реми отзеркаливает мою усмешку.

– Обижаешь, дорогая! Я своего не упущу.

Священник покашливает, привлекая наше внимание, и через несколько предсказуемых минут мы с Реми становимся мужем и женой. Мой сценически одарённый муж разыгрывает ожидаемую сценку с поцелуем, опрокидывая меня назад и старательно изображая неземную страсть на радость гостей.

В нашем поцелуе нет ничего необычного, уж точно ничего магического и романтичного. Обычные движения губ и поглаживания языка. Да и присутствие любопытной толпы портит впечатление.

После этого нас поздравляют, обильно посыпают конфетти, безопасным для окружающей среды, и сажают в лимузин, чтобы отвезти в итальянский ресторан, принадлежащий кузине Реми. Всё это время мой теперь уже муж остаётся в удивительно радостном и благодушном настроении, да и я тоже не грущу. Свадьба состоялась. Осталось только пообедать в кругу полузнакомых людей, а дальше я смогу вернуться к своей обычной жизни. А приданое… я его и раньше не имела, так что разницы мне никакой. Себе на жизнь я заработаю сама.

Банкет проходит в шуме приторных тостов и многочисленных пожеланий. От улыбки ноют губы. Очень хочется вернуться домой, стряхнуть жёсткие туфли и корсет и расслабиться в ванне. Словно замечая мою усталость, Реми берёт общение на себя. Держа меня за руку, лавирует между гостями, отвечает на многочисленные вопросы, смеётся в ответ на шутки, благодарит за пожелания. Меня он прячет за спиной, чтобы обращались к нему, и я очень за это благодарна. В его общении виден адвокат – он отвечает всем и с готовностью, но при этом не говорит ничего существенного и не выдаёт секретов.

В какой-то момент всё это прекращается, и под аплодисменты гостей нам позволяют уехать.

Мы садимся в лимузин. Я настолько устала, что позволяю Реми уложить меня себе на плечо и закрываю глаза. Просыпаюсь только когда машина останавливается, и Реми поднимает меня на руки.

Непонимающе осматриваюсь, потом узнаю высотное здание.

– Почему мы приехали к тебе домой?!

10

– Э-э-э… Как почему? – Реми старательно изображает удивление. – Дорогая, у тебя что-то с памятью. Помнишь, мы были в церкви, и нас там поженили? Вот это последствия. Ты моя жена, и это наш дом.

С этими словами он заносит меня в фойе.

Навстречу выбегает услужливый мужчина в ливрее, открывает

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.