До встречи в Париже

– А разве ты не чувствовал влагу в воздухе? – спросила я, понимая, что наши внутренние существа наделили нас определенной чувствительности к погоде.

Я надеялась, что будет просто снег, а тут дождь. Это все усложняет.

– Я этого не умею, – Эрик перевел на меня взгляд, – и тише, они могут услышать, о чем мы говорим.

Он стрельнул глазами в стойку, и я увидела Мерелин, готовящую Эрику кофе. Я чувствовала приятный аромат, пусть кофе никогда не любила.

– Почему не умеешь? – почти одними губами спросила я, понимая, что Эрик все ровно меня услышит.

– Потому что я и мое существо пока что не единое целое, эта функция мне пока что не доступна, – так же тихо ответил он и усмехнулся.

– Детишки, – наше внимание привлекла Мерелин, подходящая к нашему столу, – все готово.

Она поставила перед нами по красному пластиковому подносу, с заказанными нами блюдами. Мои оладья и чай парили, источая приятный запах, и я поняла, насколько на самом деле я голодна.

– Спасибо, – откликнулся Эрик, и женщина широко улыбнувшись ушла обратно за стойку.

Я принялась за еду, изредка бросая взгляд в окно. Погода не улучшалась, а я чувствовала, что впереди ожидается что-то более страшное.

Подтверждая мои мысли, через какое-то время ударила гроза, высоко среди туч послышался жуткий гром, а в окна ударил порывистый ветер.

Похоже, я здесь на долго.

Взглядом я нашла часы над входом в кафе. Было начало первого. День только начался, но проводить его в кафе маленького городка мне совсем не хотелось.

Черт!

– Не волнуйся, – привлек мое внимание Эрик, допивая свое кофе, – погода успокоится, и мы вернемся в город.

– Ты даже не знаешь, когда это будет, – пробубнила я.

– А ты знаешь?

Я прислушалась к барабанной дроби дождя и неглубоко вдохнула через нос, распознавая запахи в воздухе: кофе, мед, жареное масло, запах теста и гниющего дерева, чувствовался слабый запах влажности. В окно ударил ветер, и через сквозящие окна поступил свежий воздух, наполнив кафе запахом дождя и тления. Судя по всему, подобное здесь частое явление.

– Часа три, максимум, – очень тихо ответила я.

Я чувствовала это, знала.

Эрик обернулся через плечо к часам, давая понять, что он засек время. Вот и узнаем, будет ли верным мой прогноз.

– Я пробью вам счет, но вы можете посидеть здесь пока не успокоится погода, а также у нас бесплатно подается растворимый кофе, – говорила Мерелин из-за стойки.

– Спасибо, – ответил ей Эрик.

Какая она любезная.

Интересно, здесь все такие!?

Женщина подала нам небольшую кожаную книжечку, в которой лежал чек, и Эрик, как и говорил, заплатил за нас обоих.

– Спасибо, – проговорила я, когда Мерелин забрала счет обратно.

– Я не мог оставить тебя голодной, – Эрик пожал плечами.

Я промолчала, а юноша перевел взгляд в окно.

– Нам повезло, – я понимала, что это была ирония.

– Хорошо, что мы хотя бы под дождь не попали, – я хмыкнула.

– Все ровно бы не простыли, – тихо проговорил юноша, – а вот одежду жалко.

Я в удивлении перевела на него взгляд, а потом поняла, что это способность относится к роду «Я не мерзну, умею предсказывать погоду, чувствую ложь, а также на мне все очень быстро заживает».

Мы продолжали молча сидеть с Эриком, в то время, когда Мерелин сидела за стойкой и разгадывала кроссворд.

Я слышала, как шарик ручки скрипит, прокручиваясь из-за прикосновения к бумаге, и чувствовала слабый сладко-металлический запах чернил. Я не видела, но казалось чувствовала, могла определить по звуку, каждую выписываемую ею букву. Вот она, немного подумав, вписывает в клетки по очереди Шекспира. В подсобном помещении я слышала, как о вчерашнем шоу по телевизору разговаривали два повара, один из которых занимался заготовками. У них громко шумела вентиляция, но она не мешала мне расслышать их разговор до мелочей.

«Да, я смеялся очень громко, даже Стефани разбудил. Она спустилась ко мне и закатила скандал!» – говорил первый.

«Скандал?» – второй словно не верил собственным ушам.

«Да, представляешь!? Ругалась, говорит, я по дому ничего не делаю, зарабатываю гроши, так еще и спать ей мешаю!» – жаловался первый.

«Ну и мегера у тебя жена!».

«И я об этом же!» – первый печально вздохнул.

Я вернула свое внимание на Эрика, он сидел, подперев голову рукой и глядя в окно на тонущий город.

– Это погода все испортила, – выдохнул парень.

– У нее на сегодня были свои планы, – я пожала плечами.

– Надеюсь, в городе нет осадков.

– Если и есть, то идет снег, а это в разы лучше дождя, – ответила я.

– Какие планы на завтра? – спросил юноша, переводя взгляд на меня.

– В лицей иду, – я хмыкнула, – ты вроде тоже должен.

– Да я-то иду, а после? – спросил он.

Что мне? Снова соврать по домашнюю работу?

– Буду делать задания на дом, – ответила я.

В какой-то момент я обрадовалась, что Эрик пока что не умеет чувствовать ложь. Пусть этот момент не наступит никогда.

– Тебя они так беспокоят? – юноша чуть скривился, но продолжал слабо улыбаться.

– Да, в конце концов, в этом году я заканчиваю лицей, – и снова ложь. Я никогда не входила в число людей, выполняющих домашнюю работу.

– Я тоже заканчиваю, и что же, сидеть весь вечер и делать то, что я делать не хочу, – Эрик снова перевел взгляд в окно.

На самом деле я полностью его поддерживала, но мне не хотелось проводить вечер с ним.

– Всю жизнь предстоит этим заниматься, – наверное, со стороны я казалась серьезной и ответственной барышней, но тут я вспомнила, что совершенно не давно все же действительно подготовила уроки.

– Ты говоришь, как моя мама, – парень невесело усмехнулся, – я же говорю, она была бы от тебя без ума.

Я широко улыбнулась, воспринимая это как комплемент. Эрик обворожительно улыбнулся мне в ответ.

Да этот парень прирожденный сердцеед!

Но мое сердце он не заполучит, его без моего ведома украл и хранит у себя Джэй.

Джэй Рэйф Грэйг.

– Иногда ты словно проваливаешься куда-то и так печально выглядишь, – вдруг заметил Эрик.

Неужели мои мысли видны на моем лице!?

– Не знаю, – отрешенно ответила я, переводя взгляд в окно.

– Тебе не захотелось растворимого кофе? – спросил парень, и я рефлекторно перевела на него взгляд обратно.

– Нет.

Мы снова замолчали. Я рассматривала домики напротив кафе, в то время Эрик заказал себе бесплатное кофе. Аромат горячего напитка прогнал из кафе запах влажности и разложения.

– Ты на самом деле очень симпатичная девушка, – я перевела взгляд на Эрика, он не отрываясь смотрел на меня, – а когда грустишь, кажется, словно твоя привлекательность возрастает. С тебя можно рисовать картины.

Я не удержала истеричного смешка, упираясь в Эрика недоумевающим взглядом.

Что он только что сказал?

Услышав это, даже Мерелин обернулась на нас через плечо, но через секунду, понимая, что вмешивается в личную жизнь, отвернулась обратно.

– Перестань, – я качнула головой, – это глупо.

– Разве? – он пожал плечами.

– Даже объяснять ничего не собираюсь, – ответила я, все еще не веря своим ушам.

Эрик пожал плечами и одним большим глотком допил свое кофе.

Так прошли два часа, и погода стала налаживаться. За окном прекратилась гроза, а дождь потихоньку превращался в морось. Через запотевшие окна я увидела огромные лужи, в которых отражалось тяжелое серое небо. Совсем чуть-чуть и можно будет выйти наружу.

– Поедем медленно, чтобы в случае чего не попасть в аварию, – говорил Эрик, и я молча кивнула в ответ.

Я так не выпила и одного бесплатного кофе. Когда погода улучшилась и ветер стал разгонять тучи, но туман оставался висеть над небольшими белыми домиками, мы с Эриком вышли на улицу.

Удивительно, но на улице было тепло. Легкий ветер качал верхушки деревьев, а весь мотоцикл Эрика был мокрым. Он достал из-под сидения сухую тряпку и стал его обтирать.

– Не спасло даже то, что я поставил его под навесом, – пыхтел Эрик, – всегда раздражала эта погода.

– Погода в городе тебе нравится больше? – спросила я, глянув на юношу.

– Конечно. Дождь в январе! Хорошо, что хоть сейчас тепло, ударил бы мороз, мы бы возвращались в город пешком.

– Поехали скорее.

Как Эрик предупреждал, ехали мы обратно медленнее, поднимая брызги в разные стороны из-под колес.

Дорога тянулась невозможно долго, и меня это раздражало.

Ехали мы молча, мне казалось, с этим парнем мне и поговорить не о чем.

Когда мы въехали в город, я ощутила облегчение. Циклон дошел и до него, но в отличие от родного городка Эрика, в моем городе шел редкий снег хлопьями, покрывая все толстым, пушистым одеялом.

Я рассматривала дома собственного города, понимая, что здесь совсем не так, как в тихом провинциальном городке. Многоэтажки кололи серое небо, вокруг были люди, спешащие кто куда, и, очень громко разговаривая, желая перекричать друг друга, шумели двигатели машин или те сигналили, пищали светофоры, оглушая сигнализацией, куда-то спешила карета скорой помощи. Я вернулась в шум, я вернулась в хаос.

Ближе к моему району, в городе становилось тише, так как я жила на окраине.

Я заметила покрытое снегом здания моего лицея, мы проезжали мимо его серых стен. Вдруг среди белизны я увидела выкрашенные рыжие волосы, торчащие из-под цвета кофе с молоком шапки. Голубые глаза посмотрели прямо мне в душу.

Джэй!

Он стоял на засыпанном тонким слоем снега тротуаре, и я проехала с Эриком на мотоцикле на расстоянии пяти метров от него.

Он ни мог меня не узнать.

То, что он меня узнал доказывало его перекривившееся лицо.

А что он хотел? Чтобы я сидела дома и рыдала в подушку, пока он встречается с Сандрой!?

Хотя, собственное, именно этим я и занимаюсь, но он об этом не знает, а то, что он сейчас увидел, уверена, убедило его в том, что без него я более чем счастлива.

Черт!

– Куда мы сейчас? – спросила я, надеясь, что он отвезет меня ко мне домой и на этом наше не свидание закончится.

– Ко мне, познакомлю тебя с родителями, – ответил он.

– Что!? – возмущенно протянула я. – Даже и не думай! Мы не парочка, чтобы ты нас знакомил!

Вот же самоуверенный идиот! Ха! Вот еще! Уже бегу и спотыкаюсь знакомиться с его родителями! Он похоже вообще берега попутал!

– Перестань, Биа, просто знакомство! – проговорил Эрик.

Захотелось вскочить с его мотоцикла и убежать в обратном направлении, но я понимала, что если вскачу, то упаду на землю, а пусть все и заживет, боль я испытаю.

Я огляделась.

Ехали мы дворами. Людей на улице не было, как и машин, и я бы позволила себе сменить ипостась, но ведь меня могут увидеть люди в окна.

– Остановись, я не поеду к тебе домой! – строго проговорила я.

– Беатриса, им просто интересно было с тобой познакомиться, что в этом такого? Ты была с ними на поле, а теперь боишься зайти к ним в квартиру?

– Я не боюсь, я просто не хочу, – ответила я, – и, если ты не остановишься, я слезу сама.

– Не гони, Биа, – он усмехнулся.

Ну что ж, вызов принят.

Я разжала руки и отпустил Эрика, заваливаясь назад и при этом спрыгивая с мотоцикла.

– Биа, черт! – моментально донеслось до моего слуха в то время, когда мой затылок и всю голову вместе с копчиком свело от боли.

Закусив нижнюю губу, я перевернулась за бок, собирая себе в капюшон, пропитанный моей кровью снег.

– Да ты сумасшедшая! – Эрик бросил свой мотоцикл и подбежал ко мне. – Как ты?

– Могло быть и хуже, – ответила я, пытаясь подняться.

– Полежи немного, дай костям правильно срастись.

Я послушно опустилась обратно, так как подняться мне не давало странное чувство в малом тазу, словно что-то мешало мне сесть.

Боль спала, и я смотрела в небо, ожидая, когда все срастется.

– Придется сдавать пальто в химчистку, – выдохнул Эрик, – весь твой капюшон в крови.

– Не страшно, – ответила я, поднимаясь.

Странного чувства больше не было.

– Неужели так сильно не хотелось с ними знакомиться? – удивлялся парень.

– Я не люблю заводить новые знакомства, – хмуро ответила я.

– Это я понял еще на поле, – он не весело усмехнулся.

Я молча пожала плечами.

– Мне отвести тебя домой? – спросил Эрик, осматривая мое запачканное пальто.

– Я думаю, смогу дойти сама, – ответила я.

– Интересно, я один такой, или ты всех держишь на расстоянии, – он нахмурился.

Ну вот, и почему я чувствую себя виноватой?

Только потому, что мне этот парень к чертям не нужен!

Ну ведь сердцу не прикажешь, а быть с ним из жалости я совсем не хочу.

– Я всего лишь хочу, чтобы люди уважали мое личное пространство, – ответила я.

– Социофоб? – Эрик хмыкнул.

– Я за собой такого не замечала, – я слегка качнула головой.

– Тогда что это? – он требовал от меня ответа, а и я не знала, что должна на это ответить. – Разве стремление к одиночеству не так называется?

– Я не стремлюсь к одиночеству, – ответила я.

– Тогда к чему ты стремишься? – он сложил руки на груди.

Как оборачивался наш разговор мне совсем не нравилось.

– Это называется, оставь меня в покое! – я развернулась и пошла по улице, желая оставить Эрика и как можно скорее оказаться дома, но потом вдруг остановилась и глянула через плечо. – Ах! И да, именно ты сегодня разбудил меня своим мотоциклом!

Я отвернулась и продолжила идти быстрее, чем шла до этого.

Своим чутким слухом я уловила как от раздражения ускорилось сердцебиение Эрика, шумно он втягивал воздух через нос, желая успокоиться, но эмоции взяли верх.

– Почему так обязательно быть стервой? – крикнул он мне в след, но я молча продолжила дорогу домой.

Али была в ужасе, увидев меня в дверях квартиры. Мое пальто и джинсы были испачканы в крови.

– Что случилось? – Али схватилась за сердце.

– Я упала с мотоцикла Эрика, – ответила я.

– Ничего не болит, где-нибудь кости выпирают? – она почти вплотную подошла ко мне, расстегивая и снимая с меня пальто.

– Али, уже все давно зажило, – ответила я, помогая ей.

– Я не слышала шума мотоцикла, – Али свела брови.

– Я дошла сама, – ответила я, стягивая с ног сапоги.

Али молча потребовала ответ своим недовольно-злобным видом.

– У нас был небольшой конфликт, – тихо ответила я.

В следующую секунду тетя взревела как пожарная сигнализация, она причитала что-то про мой эгоизм и напыщенность, про мое неумение заводить друзей и агрессивность. Она твердила одно и тоже: «Неужели так сложно!?». Я стояла в прихожей, выслушивая ее.

– Эрик такой славный парень, а ты… Ну неужели так сложно взять и не портить отношения с людьми? Вот ты скажи мне! Кидаешься на всех как злая собака! Неужели так сложно проявить дружелюбие? Словно тебе доставляет удовольствие находится с людьми в конфликте! Тебе совсем не хочется иметь круг общения твоего возраста? Я не говорю, чтобы ты начала с Эриком встречаться, но вы бы могли общаться как друзья! Тебе бы стало легче? Неужели тебе так сложно это понять?

Она вдруг замолчала, глядя на меня словно ожидая моего ответа, но стоило мне открыть рот, как полемика с ее стороны продолжилась.

На ее крик в коридор пришел Грэгори. Он грыз какую-то резиновую игрушку, капая на пол слюной, и с широко раскрытыми глазами наблюдал за своей мамой.

– А сегодня вечером, когда мы пойдем на поле, ты извинишься перед ним, ты уяснила? – закончила она, и словно подтверждая ее слова Грэгори что-то крякнул.

– Извиняться? За что? Он меня к себе в невесты записал, вез к родителям знакомиться! Я на такое не подписывалась, хотя еще с утра было решено, что это даже не свидание! – я сорвалась на крик, и Грэгори выронил игрушку, переведя на меня взгляд.

– Покричи, покричи на меня! – строго проговорила Али. – Ты давно не сидела под домашним арестом!? Смотрю ты совсем рамсы попутала!

Я сразу же замолчала, понимая, что посадить меня под ключ тете совсем ничего не стоит.

– Но извиняться я перед ним точно не стану, – спокойно проговорила я.

– Не тебе решать, я сказала, что ты извинишься, и посмей только этого не сделать.

Я обессилено вздохнула.

Если она так сказала, значит, так и будет. Глупо даже пытаться с ней спорить, Али от своего не отступится, и как бы противно мне не было осознавать это, но мне придется извиниться перед Эриком.

Какая гадость!

Перед ним!?

А не пошел бы он куда подальше!?

От злости и отвращения я не могла найти укрытия. Хотелось кричать, ломая все, что попадет мне в руки. Мысленно я представляла, как бью посуду об стену, но в действительно я могла только быстро промаршировать к себе в комнату, захлопнув за собой дверь, а потом выслушать еще одну реплику:

– Еще раз хлопнешь дверью, огребешься!

Злость драла меня на части, и мне хотелось рвать и метать. Быстро стягивая с себя одежду, я растягивала ее, а затем бросала в угол к шкафу.

Ненавижу!

Ненавижу!

Ненавижу!

Я раскрыла шкаф, достав оттуда домашнюю одежду и захлопнула дверцу.

– Ты что меня совсем не поняла? – дверь в мою комнату моментально открылась. – Ты похоже уже полностью обнаглела! Мне что с тобой делать? Ремень взять?

Я промолчала, натягивая на себя футболку, после чего услышала уже более спокойный голос Али:

– Сходи в душ, у тебя кровь на волосах засохла.

– Пока не хочу, чуть позже.

– Чуть позже это когда?

– Через пол часика.

Она оставила меня одну.

Вечер приближался, и это меня нервировало. Идти к снежному полю к Эрику мне совершенно не хотелось, хотя, там я буду с его существом. А я?

Я вдруг задумалась, ведь я и Корентайн теперь полноценное одно «Я», и, возможно, мое состояние в другом обличии будет теперь чувствоваться иначе?

Весь день я просидела в комнате, и идей чем заняться у меня было. Я поставила необходимые для выполнения домашнего задания учебники в стопку и по очереди к ним приступала. Первым была математика, мой самый ненавистный предмет. Приступив к упражнениям, я вспоминала, как легко их решала Вайлет, а сама не могла ничего понять, в сотый раз перечитывая выше данное правило по решению подобных примеров. В конце концов, я все же что-то написала в своей тетради, полностью уверенная, что это совершенно не верное решение. Следующим учебником оказалась биология. Раскрыв нужный параграф, я опустилась в чтение, совершенно ничего не запоминая. Перечитывая третий раз одну строчку, я поняла, что уроки нужно отложить. Голова казалась тяжелой и забитой всякими переживаниями.

Я не могла выкинуть из головы Джэя, стоявшего на тротуаре.

Очередной раз я пожалела, что выбросила все в окно.

На улице начало темнеть, и Али позвала меня ужинать. Нехотя, медленно перебирая ногами и шоркая по полу (Али сильно от этого раздражалась), я прошла в кухню и села на свое место. Желая оттянуть момент, когда мы направимся на поле, я ела очень медленно, тщательно пережевывая все, что клала себе в рот. Тетя, видя, что я это делаю специально, злилась, но ничего не говорила. Пока я сидела одна на кухне и доедала свой ужин (из-за того, что ела медленно, совсем не насытилась), тетя пошла укладывать своего сына спать. Под ее магией он мог сладко спать до нашего возвращения.

К сожалению, есть вечность я не могла. А хотелось.

Али уложила своего сына, и я направилась одеваться.

Понимая, что тетя вот-вот готова взорваться, я решила собираться с привычной скоростью. Перед смертью все ровно не надышишься.

Мои джинсы и зеленый свитер лежали замоченные в ванной, так как Али сочла, что с них кровь смоет самостоятельно. Пальто было решено отдать в химчистку.

Поэтому мне пришлось одевать старые потрепанные спортивные штаны и так же замученный годами синий свитер с аргайлом. Выглядела я так…, что даже бездомные выглядят лучше. Все так же не промытые от крови волосы слиплись (хорошо, что они были убраны в конский хвост), под глазами после долгих дум над математикой остались синие мешочки, а в глазах полопались капилляры, старая потрепанная одежда не подходящая друг другу по стилю и разные носки. Сегодня все же я решила защитить свои пяточки от всего возможного, что будет попадаться мне под ноги.

Стоило мне выйти в свет коридора, где меня уже ждала Али, как у последней от моего вида чуть не случился сердечный приступ.

– Биа, ты так и не помыла голову? – спросила она.

Ага, значит, все остальное в моем образе ее устраивает!?

– Какая разница, никто и не заметит, – отмахнулась я, проходя к выходу.

Али тяжело вздохнула, но говорить ничего не стала. Удивительно.

К чертям человеческий образ.

Я сорвалась вниз по лестнице, чувствуя, как внутри меня просыпается энергия. Меня не интересовало, поспевает ли за мной Делайн, меня тянуло к полю, и я не могла этому сопротивляться. Я бежала с огромной скоростью, перепрыгивая через две-три ступени каждый раз, когда желание ощутить свежий воздух пережимало горло.

Сегодня я испортила отношения с Лукосом, но надеюсь, он не омрачит мою ночную прогулку.

Не зря я тогда отвоевала камень. Пусть знает, чертов волк, кто здесь королева.

Я оказалась на улице, и морозный ночной воздух наполнил мои легкие. Нет ничего приятнее этого. В этот момент я решила прислушаться. Я уловила каждый звук, ночь на самом деле такая шумная, и ни в чем не уступает дню. В своих квартирах еще не спали жители, все они смотрели телевизоры, между собой что-то обсуждая, вся электроника в их квартирах неприятно жужжала (Неужели они этого не слышат!?). По улицам ездили машины, практически оглушая меня шумом двигателей, за два квартала отсюда мчала полицейская машина, и я отчетливо слышала голос, искривленный громкоговорителем: «Прижмитесь к обочине, или мы откроем огонь!». Скрипели тормоза, стиралась резина об асфальт. В деревьях шумел ветер, свистя, продувая рыхлый снег. Множество пешеходов идут в диаметре километра от меня, шурша тяжелыми куртками и хрустя снегом под ногами, кто-то из них разговаривает по телефону, кто-то греется горячим кофе, кто-то с кем-то целуется и клянется в вечной любви. Обычные люди это не слышат.

Я слушала, как Делайн быстро спускается вниз по лестнице, через пару секунд она оказать рядом со мной на улице.

– Приятно видеть, Корентайн, что вы с Беатрисой уже одно целое, – заговорила Делайн, – я с Алисией еще только на полпути к этому. Как так получилось?

Я перевела взгляд на кошку, стоящую рядом со мной во все еще человеческом виде.

Я кратко пожала плечами, а потом, глубоко вдохнув, ответила:

– Все получилось само. Пошли, мы теряем время.

Мы сорвались с места, человеческие тела были очень медленные, и я понимала, что сейчас выжимаю из него больше чем максимум, а значит, на утро мышцы снова будет сводить от боли. Несмотря на это, я не прекращала бежать как можно быстрее. Делайн была медленнее меня, она едва меня догоняла, а я уже знавшая маршрут к полю, неслась вперед.

Как и в прошлый раз, нам в след заинтересованно смотрели, как будто они ни разу не видели, как люди бегают. Видеть-то они видели, вот только мы разительно отличались от образа спортсмена. Одна наша одежда (по крайней мере моя) заставляла усомниться в нашем психическом здоровье.

В какой-то момент я задумалась, что подобные побеги по ночам в лес, могут испортить мне и Делайн в человеческой жизни репутацию. Не удивлюсь, если уже все обсуждают странные ночные пробежки тети с племянницей.

А если это дойдет и до Джэя?

Я резко остановилась, идти к полю мне расхотелось.

Что если Джэй узнает о том, что я не такая как все? Что я странная? Что я в дикую кошку превращаюсь?

– Корентайн? – Али остановиться не успела, поэтому ей пришлось вернуться ко мне.

– Я не пойду на поле, – ответила я, – Али, не сегодня.

Взгляд тети потерял звериный холод, и на меня смотрела моя тетя со своим обыкновенным карим взглядом.

– Что случилось? – спросила она.

– Я не могу, – ответила я, – давай не сейчас.

– Это из-за Эрика? – спросила она.

Вот о нем я беспокоилась в последнюю очередь.

– Я думала о Джэе, – ответила я, – я не хочу, чтобы он знал о том, что я странная.

– Беатриса! – тяжело вздохнула тетя. – Хочешь сказать, ты поставишь крест на своих силах, только чтобы быть «нормальной»? – Она показала кавычки руками. – Ты ведьма, Биа, ты от этого не убежишь, а если этот парень будет действительно любить тебя, то он примет тебя со всеми твоими странностями.

– Али, я понимаю, когда странность человеческая, например, любовь к тараканам, или кто-то всегда носит собой молоток, да-да, и такое есть, или невозможность прожить без сыра, но, черт возьми, я превращаюсь в пантеру, – обиженно проговаривала я.

– Помнится, когда это только начало происходить, ты была этому рада, – я видела, что расстраиваю Али.

Я промолчала, тихо вздохнув и опустив взгляд.