Янтарь рассеивает тьму

– Фальшивые головы? – переспросили девушки в унисон. Они явно не слышали этого названия.

Абрам кивнул и, понизив голос, пояснил:

– Это такие мерзкие темные твари. У них шесть паучьих конечностей с острыми, как кинжалы, концами. Ноги эти растут из бесформенного комка, похожего на безликую безволосую голову, которая на самом деле является огромным ртом. Твари любят набрасываться на людей, вонзать конечности в шею и плечи, а головой-ртом поглощать черепа. После чего они перенимают человеческие лица и заменяют настоящую голову, постепенно высасывая мозг и все соки. Насытившись, фальшивая голова отваливается и оставляет после себя безголовый труп.

Девушки взвизгнули от ужаса. Если бы их глаза могли выпасть на стол, то сделали бы это – настолько широко они были распахнуты.

Абрам ухмыльнулся, довольный произведенным эффектом.

Люциан пригнулся к Эриасу и прошептал:

– Думаю, о других тварях им знать не стоит.

– Согласен.

Сетх их короткого диалога не услышал и участливо произнес:

– А я больше всего не люблю курлыка. У этой твари две длинные ноги, будто волчьи и человеческие одновременно, и такой же длины руки с пятью когтистыми пальцами. Видом своим она напоминает истощавшего человека с мордой плешивой собаки. На ее спине и затылке растут шипы, которыми она стреляет и за пять минут может обратить внутренности живого существа в суп.

Эриас пнул Сетха под столом.

– Ты к чему людей пугаешь? – прошипел он ему на ухо. – Забыл, что нельзя разглашать жуткие факты о темных тварях? Смертные из-за тебя жить спокойно не смогут.

Люциан попытался успокоить впечатлившихся девушек:

– Не обращайте внимания на эти россказни. Сетх и Абрам просто хотели напугать вас забавы ради. Курлыки и фальшивые головы на самом деле не настолько страшные.

– П-правда? – с надеждой спросила Даяна.

Люциан едва сдержал нервный смешок, который мог выдать его с потрохами. Он не любил врать, но когда велел долг – приходилось.

– Правда. С ними даже смертный справится. К тому же поблизости этих существ не сыщешь. – Да-да, – поддержал друга Эриас, – в наших землях для них слишком холодно.

Селянки облегченно выдохнули, а затем сделали по большому глотку вина из своих чаш.

Даяна обиженно обратилась к Абраму с Сетхом:

– Не глумитесь так над нами!

Абрам вскинул раскрытые ладони вверх и в сердцах сказал:

– Клянусь, не буду! Никогда в жизни не стану пугать таких прелестниц!

Беседа снова перетекла в мирное русло, и девушки позабыли испуг.

Сетх заглотил три чаши вина и на пару с хмельным Абрамом начал забалтывать дам, в то время как Эриас и Люциан молча доедали ужин.

В их небольшом отряде Люциан был командиром, сосредоточенным на деле и помощи людям, а Эриас – его верным стражем, который был ответственен не только за успех похода, но и за заботу о своем владыке. Они почти не участвовали в увеселительных мероприятиях, оставляя забавы Сетху и Абраму. Сетх хоть и был ворчуном, но с легкостью находил общий язык со всеми, а Абрам приходился ему верным помощником в нелегком ремесле болтологии. Вместе они брали на себя общение с людьми.

Четверо заклинателей путешествовали в таком составе не впервые. Эриас на самом деле не случайно выбрал Абрама и Сетха для поездки в Валар, ведь они были самыми приближенными к нему и Люциану.

– Эриас, не мог бы ты пройтись со мной? – попросила одна из девушек, прерывая беседу. До этого она молчала и совсем не разговаривала, скромно сидя подле подруг. – Отходить ночью от деревни в одиночку опасно, а мне хочется прогуляться к озеру и посмотреть на звезды.

– Ах да, – поддержала Малия. – Вилия туда раньше с братьями ходила, но сейчас они на заработках, и сопроводить ее некому.

Эриас слегка нахмурился. Он явно не планировал никуда уходить.

– Помоги ей, – шепнул Люциан и незаметно пихнул друга локтем. Он не мог отказать в помощи, когда смертные просили его – или даже кого-то другого.

Эриас недовольно зыркнул на друга, после чего вздохнул и спросил:

– Хочешь отправиться прямо сейчас?

– Да. – Вилия кивнула и поднялась с места.

– Хорошо, – страдальчески протянул Эриас, нехотя вылезая из-за стола.

Люциан в этот момент не чувствовал себя виноватым. Он, конечно, мог предложить свою кандидатуру вместо Эриаса, но ему это было ни к чему. Вилия казалась хорошей и миловидной девушкой, а у Эриаса из-за постоянных разъездов не находилось времени на личную жизнь. Люциан переживал – не хотел, чтобы друг до старости ходил в холостяках, и поэтому подумал, что Эриасу не помешает с кем-то отдохнуть.

Страж покинул своего владыку, а вскоре ушли и Абрам с Сетхом. Вместе с другими девушками они отправились танцевать под задорную музыку, которую исполняли двое взрослых мужчин и одна женщина, используя щипковые и духовые инст рументы.

Люциан проследил за ними взглядом, а затем обратился к Лавелле:

– Вы не могли бы проводить меня на постоялый двор? Я был бы не прочь отойти ко сну.

Девушка удивленно воззрилась на него.

– На постоялый двор? А у нас его нет… Может, вы переночуете в доме моей семьи? У нас есть свободная комната. Вы же не против уместиться там вчетвером? Положим на пол подстилку из сена, подушки и одеяла, думаю, будет почти неотличимо от кровати.

– Ох… мне бы не хотелось вас стеснять.

– Да что вы! – отмахнулась Лавелла. – Вы никого не стесните. Таких благовоспитанных юношей не грешно впустить в дом. Мать и отец не откажут. Идемте, я вас провожу. – Она решительно поднялась из-за стола. – Кстати, пока ваших друзей нет, могу помочь набрать бочку для омовения. Вы хоть и выглядите чистым, но после нескольких часов работы в саду наверняка желаете искупаться?

– Не стоит беспокоиться. – Люциан последовал за девушкой. – У заклинателей есть множество способов, благодаря которым мы поддерживаем чистоту тела и одеяний.

– Вот как? – заинтересованно спросила Лавелла, уходя с поляны. – Что за способы?

– К примеру, греющий талисман. С его помощью можно сушить одежду или согреваться в особо промозглые дни.

– Греющий талисман? А он похож на те, что мы вешаем на двери для отпугивания нечистых сил?

– Частично. Для обоих используется золотая бумага[7] и руническая роспись, но действие у них разное.

– Как удобно, – восхищенно протянула Лавелла. – А у вас есть при себе такой талисман? Не могли бы вы показать, как он работает?

Люциан кивнул. Он выудил из поясного мешочка золотой лист, наполнил его толикой духовной силы и приложил к тыльной стороне девичьей ладони.

Лавелла тут же ахнула.

– И вправду греет! Какой теплый! Потрясающе. А смертные могут ими пользоваться?

Люциан хотел было сказать «нет», но запнулся и ответил:

– Могут, но не все.

– Не все? Но почему?

Владыка Луны нахмурил брови, раздумывая, стоит ли рассказывать об этом. Заклинатели обычно старались не обсуждать со смертными жизнь тех, кто связан с магией. А он случайно проговорился о существовании реликтов – смертных, которые научились пробуждать в себе магию. Клан Реликтов состоял из одних только смертных, в чьих жилах текла кровь заклинателей. Такое случалось, когда заклинатель связывал жизнь со смертным и у них рождался ребенок. В прежние времена, если ребенок не рождался заклинателем, он считался смертным и всю жизнь жил среди своих сородичей, но все изменилось после того, как был создан клан Реликтов.

Реликты существовали давно. Изначально это были люди, обученные боевым искусствам и владеющие проклятым оружием, которое наделяло их силой. К классу проклятого относились многочисленные предметы, пораженные темной ци. Это оружие не даровало обладателю силу – мощью обладало лишь оно само.

Однажды бессмертный заклинатель и реликт решили объединиться – именно так образовался клан. Знания бессмертного и упорство реликта позволили вывести род на новую ступень развития. Теперь реликты могли пробуждать способности, присущие заклинателям первой ступени. Они использовали талисманы, активировали магические печати, обладали улучшенным слухом, реакцией, скоростью и регенерацией. Этот клан неустанно развивался, и Люциан не сомневался, что вскоре он станет еще сильнее.

Рассказывать о таком Лавелле точно не стоило. Люди могли сойти с ума, прознав о том, что в их душе, возможно, таится магия. Было неразумно вселять такую надежду, учитывая, что даже среди реликтов были те, кто оставался бессильным смертным. – Потому что не все смертные дружат с заклинателями, – коротко ответил Люциан, увиливая от темы.

– А-ах, вы об этом. – Лавелла воспользовалась талисманом лишь потому, что Люциан пробудил его. – Все заклинатели могут использовать талисманы? Или вы владеете разным уровнем сил?

– Разным, но талисманами пользуются все – это базовый навык.

– А вы относите себя к тем, кто использует только талисманы или может сотворить нечто большее?

Люциан усмехнулся.

– Я могу сотворить нечто большее.

– Насколько большее? – Лавелла внимательно смотрела на него. – Вы бы… смогли победить демона? – Ее голос звучал нерешительно.

Люциан не понял, почему она вдруг затронула тему демонов, когда можно было вспомнить любую темную тварь, и странно покосился на нее.

– Да, я могу победить демона… – осторожно ответил он.

Лавелла ахнула.

– А Асдэм тоже можете отыскать?

Глава 9. Достопочтенный владыка собирает яблоки. Часть вторая

– Почему вас интересует Асдэм? – спросил Люциан, как только перешагнул порог чужого дома.

Лавелла выдержала паузу. По всей видимости, что-то в ее жизни было связано с Несуществующим городом, но что именно – она говорить не решалась. Возможно, то была и не ее тайна вовсе. Может быть, она не верила, что кто-то сможет помочь.

– Лавелла. – Люциан мягко перехватил чужое запястье. – Как вы связаны с Асдэмом? Мне можно довериться. – Его бархатистый голос был словно объятия матери.

Она поджала губы и опустила взгляд на свое запястье.

Люциан тут же разжал пальцы. Он подумал, что поступил опрометчиво, схватив девушку за руку, хоть и сделал это скорее заботливо, чем требовательно.

– Мой жених… ушел искать это место полгода назад, – ответила наконец Лавелла, остановившись в темном коридоре родного дома.

– И с тех пор от него нет вестей?

Она вздохнула и направилась в кладовую.

– Не совсем. Последнее письмо от него пришло два месяца назад. В нем Варнан писал, что отыскал Асдэм. Он собирался прокрасться туда, чтобы купить мне роскошный свадебный подарок. Я отговаривала его, но он вбил себе в голову, что только так сможет доказать свою любовь. Варнан… практически нищий, и поэтому мой отец против нашей свадьбы. Родители хотят выдать меня за купца или какого-нибудь состоятельного селянина, чтобы обеспечить мне безбедную жизнь. Вот Варнан и отправился в Асдэм. Посчитал, что если привезет что-то из опасного, сокрытого ото всех места, то никто не станет препятствовать нашей свадьбе.

– Он описал, каким образом отыскал Асдэм?

– Сказал только, что город сам предстал перед его глазами. В народе веруют, что Асдэм отыщет тот, кто должен там оказаться по судьбе, а кто не должен – ни в жизнь его не сыщет.

Люциан нахмурился. Он сомневался, что все происходило именно так. Вероятно, город был скрыт при помощи могущественного заклятия, а вход контролировался тем, кто его наложил. Асдэм являлся демоническим пристанищем, так что неудивительно, что туда могли попасть смертные, которые были для демонов легкой закуской.

– Откуда ваш жених узнал о Несуществующем городе? – поинтересовался он, помогая Лавелле собрать одеяла и перенести их в свободную комнату. – Кто-то поведал ему?

– Не могу знать. Может быть, да… а может, Варнан услышал сплетни о городе и загорелся этим.

– Вы пытались остановить его?

– Да. – Лавелла едва не выронила одеяла из рук. – Не слушал меня, рогами уперся и уехал. Хорошо хоть письма слал, но сейчас, когда настала тишина, я даже не знаю, жив ли он… – Она положила одеяла на сундук, что стоял в просторной полупустой комнате, после чего помогла Люциану раскатать соломенную подстилку. Когда с делом было покончено, Лавелла выпрямилась и, устало потерев лоб, продолжила: – Я не должна просить об этом, но… Уважаемый заклинатель, – она посмотрела Люциану прямо в глаза, – вы не могли бы отправиться в Асдэм, чтобы найти моего жениха? Защищать людей от сил тьмы – ваш долг…

Люциан сглотнул.

«Если бы я только знал, где искать этот город…» — пронеслось у него в голове, и он отвел взгляд. Просьба Лавеллы звучала мягко, без перегиба и с надеждой, от которой у него защемило сердце. Заклинатели должны были откликаться на мольбы о помощи, хотя никто не ручался, что просьбы будут обязательно выполнены. Все зависело от ситуации и способностей магов. Сейчас, даже если Люциан согласится помочь, он ничего не сможет сделать, потому что не знает, куда идти. Асдэма не существовало на картах.

– Как звали вашего жениха? – уточнил он на всякий случай. – Варнан…

– Варнан Лиссуа.

– Он уроженец этой деревни? Или менял фамилию?

– Не менял. Он здесь родился, как и я.

Люциан выдохнул. Выхватив из волос кончик серебряной ленты, он задумчиво накрутил ее на указательный палец.

– Я не могу обещать, что найду Варнана. Заклинатели… Мы не можем попасть в Асдэм уже сотни лет. Этот город закрыт для нас, но если когда-нибудь у меня появится шанс, то я попробую отыскать вашего жениха.

Лавелла шмыгнула носом. Она отвернулась и, раскладывая подушки, тихо сказала:

– Мне будет достаточно и этой слабой на дежды.

Люциан поджал губы, ощущая себя виноватым. В глазах этой девушки он был героем, но сейчас не мог никого спасти. И даже его сверхчеловеческие способности не помогут ему отыскать пропавшего жениха. Чувствовать беспомощность было неприятно.

Между ними воцарилась тишина. Лавелла несколько раз пыталась перевести тему, но запиналась на полуслове и возвращалась к своим тягостным мыслям. Люциан тоже был неразговорчив: веселить опечаленных девушек, как Абрам, он не умел, а утешать казалось делом бесполезным. Единственным утешением для Лавеллы будет уверенность в том, что ее жених вернется домой, а этого он, к сожалению, даровать был не в силах.

После того как постель была расстелена, Лавелла попрощалась и ушла.

Засыпал Люциан в одиночестве. Он занял место у стены, чтобы хмельные товарищи не раздавили его по приходе. Подстилка из сена была мягкой, подушка удобной, а одеяло было теплее, чем его собственные одежды. Привычным комфортом здесь не пахло, но это было лучше, чем спать в поле на стоге сена.

Мысли о Несуществующем городе не покидали его голову. «Асдэм найдет тот, кто должен оказаться там по воле судьбы. А что, если тебя туда пригласят? Смогу ли я найти это место, если захочу?»

Глава 10. Воспоминания прошлых лет. Часть третья

– Почему ты позволяешь Ксандру так себя вести? – спросила Элеонора, шагая следом за Каем.

Люциан быстро осознал, куда направлялась эта влюбленная парочка: темный принц вел подругу в Сад белых снегов, который располагался в клане Луны. Это место получило свое название из-за обилия лишенной цвета растительности. Выложенная светло-серой галькой тропинка по бокам была украшена клумбами с белыми цветами. Вдали находилось прозрачное озеро, в воды которого клонила ветви ива с серебряными листьями. Место являлось обителью покоя и монохромности, где свежий ветерок проносил мимо носа ненавязчивые ароматы зелени, а затянутое серым полотном небо пропускало мягкие, не раздражающие лучи солнца.

Элеонора с Каем часто приходили в Сад белых снегов, где отдыхали на поляне среди пушистых и милых кроликов – тех, что не стали плотоядными под влиянием тьмы. Этих зверьков некогда завезли из клана Солнца, и они жили в резиденции по сей день.

– Как я позволяю Ксандру себя вести? – переспросил Кай, не оборачиваясь.

– Издевательски… Насмехаться над другими, подвергать их опасности…

– Ты про Леви? – со смешком произнес принц.

– Да, вы вечно к нему цепляетесь, дразните или колотите на тренировках так, что он потом по несколько дней в лазарете проводит.

– И?

– И?

– И что? – Кай остановился и повернулся к ней лицом.

Элеонора чуть не врезалась ему в грудь, но успела вовремя затормозить.

– Думаешь, мы монстры, раз так поступаем с Ливьеном?

Эленор недоуменно посмотрела на Кая. Она бы согласилась, но в его вопросе явно крылся какой-то подвох.

Принц скривил губы в усмешке.

– Не думал, что ты можешь быть столь глупа, вынуждая объяснять очевидные вещи. Мы не издеваемся над Ливьеном, а закаляем его. Ему уже шестнадцать, а он до сих пор не умеет держать в руках мечи. Как он будет править, когда взойдет на трон? Тебе наше с Ксандром поведение кажется жестоким, но иначе нельзя. Такова доля правителя, а я не желаю, чтобы братец развалил клан Луны. Зря ты в тот раз, конечно, спасла его от стаи плотоядных кроликов – опекаешь не хуже родной бабушки. Когда сопляк начнет править, тоже выступишь в качестве подстраховки?

Элеонора промолчала. Прислушавшись к ее чувствам, Люциан понял, что она была растеряна. Видно, решила для себя, что Кай и Ксандр издеваются над Леви за глаза, и даже не мыслила о том, что их безжалостные игры имеют какую-то благую цель. Можно ли назвать такую манеру воспитания правильной? Могло ли жестокое обращение сделать человека сильнее? Или же окончательно сломать его? Элеонора не знала ответов на эти вопросы и, дабы закрыть тему, сухо сказала:

– Я тебя поняла. – Она обошла темного принца. – Пойдем, кролики наверняка умирают от голода.

Только сейчас Люциан заметил в руках девушки корзинку с едой. Как одна из приближенных, она нередко кормила кроликов, которые были личной собственностью владыки клана. К ним прикасаться дозволялось не всем. Обычно за кроликами приглядывал Ливьен либо Элеонора, реже кто-то из старших. Кай никогда не ухаживал за ними – только игрался.

Темного принца маленькие зверьки не любили. Они пугались его тьмы, пищали, когда он пытался подступиться к ним, но Кая это ничуть не волновало. Несмотря на их недовольство, он всегда брал одного из кроликов и насильно удерживал подле себя. Элеонора поначалу ругала его за столь грубое обращение с животными, но затем перестала, осознав, что он не причинял им боли и просто хотел, чтобы они подчинились его воле.

Поляна была окружена стриженым кустарником, который не позволял кроликам разбежаться и удерживал их в загоне. В низкой траве, усеянной белыми и фиолетовыми шариками клевера, прыгали и шуршали разноцветные зверьки. Мягкие и пушистые, они издалека напоминали шерстяные мячики с длинными ушами.

Элеонора открыла деревянную, почти вросшую в кустарник, калитку и шагнула на поляну.

– Ты готова к экзамену на сопротивляемость? – осведомился Кай, когда они расстелили на земле тонкую ткань.

– Готова, но немного волнуюсь. В этом году мне впервые придется противостоять предметному демону, раньше были только мстительные или буйные духи.

– Ну да, раньше мы не могли ловить демонов, потому и тренировались на духах. – Кай опустился на покрывало. – Хорошо, что мама придумала изощренную печать, благодаря которой теперь каждый экзамен будут проводить с участием демона. Уже предвкушаю это веселье.

– Ты совсем не боишься? – Элеонора покосилась на него.

– Нет. Отец не раз заставлял меня противостоять демону. Я в этом подкован.

– Ты просто сильный, – фыркнула она. В ее словах была доля истины. Нельзя вынудить кого-то противостоять демону, словно это что-то несерьезное. Бороться против подобной твари опасно для жизни.

Экзамен на сопротивляемость проходили только те маги, которые близки к ступени магистра. То, что отец Кая – сам владыка Ночи – устроил ему бой против демона раньше назначенного срока, означало, что принц давно перегнал своих сверстников.

Кай улыбнулся.

– Если переживаешь, давай пойдем вместе. Все равно нас обязали проходить экзамен в парах, чтобы снизить риски.

– Что на это скажет Ксандр?

– Что-нибудь скажет. – Кай пожал плечами. – Разве мне есть до этого дело? – с усмешкой сказал он.

Элеонора задумалась. Она не хотела полагаться на принца, как неспособная постоять за себя девчонка, но с ним ей будет спокойнее.

– Я пойду с тобой не потому, что волнуюсь, а потому что так будет разумнее. – Элеонора протянула дольку моркови одному из кроликов. – Не вздумай считать, что без тебя я бы не справилась.

Кай самодовольно хмыкнул.

– Конечно, не справилась бы. – Он наклонился и коснулся пальцами девичьего подбородка. Повернув Элеонору к себе лицом, принц произнес: – Демоны управляют нами через сознание. Ты поддалась моему влиянию, влюбившись, а значит, твоим разумом легко завладеть.

– А твоим нельзя? Ты тоже влюблен.

– Я другой. Даже при всем желании ни один демон не пробьется в мой разум.

– Сколько спеси, Ваше Высочество. – Элеонора дернула подбородком.

Кай коротко рассмеялся, после чего его губы растянулись в мягкой улыбке. Когда темный принц улыбался, он казался совершенно другим. Более живым и привлекательным. Однако эта обычная искренняя улыбка – не насмешливая, ехидная или язвительная – была редкостью, которая почти не появлялась на лице Кая.

– Ксандр… Ты говорил ему о нас? – Элеонора исподлобья взглянула на все еще улыбающегося юношу.

– Нет. – Кай посерьезнел.

– Правда? Я думала, ты доверяешь ему, как мне.

– Я никому не доверяю.

Его холодные слова полоснули по сердцу Элеоноры, как тонкое лезвие ножа. Они оставили незаметную, но кровоточащую рану, которая со временем начнет саднить.

Кай не впервые так говорил, но Эленор по-прежнему надеялась услышать от него дополнение «никому, кроме тебя». Когда-то она спрашивала, почему он не раскроет свою душу хотя бы перед ней, но в ответ услышала: «Некоторые тайны должны оставаться тайнами. У каждого глубоко внутри таятся секреты, которые он никому никогда не расскажет».

Элеонора понимала его точку зрения, но принять не могла. Она рассказывала Каю все свои секреты, и для нее было странно, что он не мог так же.

– Значит, ты не говоришь о нас Ксандру, только потому, что не доверяешь?

Кай удрученно вздохнул, словно его обязали озвучить то, что он уже сотню раз говорил.

– Доверие здесь ни при чем. Я не говорю Ксандру о нас, потому что так надежнее и спокойнее. Он не придет в восторг, если узнает об этом. Не хочу, чтобы собственный страж присел мне на уши и начал давить на то, что отношения между светлыми и темными небезопасны. Такие мысли мне в голове ни к чему.

– То есть ты боишься, что Ксандр наведет тебя на нехорошие мысли? – съехидничала Элеонора. – Не ты ли минуту назад заявлял, что твой разум невозможно захватить?

– Используешь мое оружие против меня. Умно. Но проблема не в разуме, а во влиянии на чувства. Мысли я как-нибудь отгоню, но от негатива, который сеет мой друг, – вряд ли избавлюсь. Меня трясет от ярости, когда он пытается учить меня жизни. Ты ведь знаешь, как тяжело мне контролировать себя, поэтому лучше избегать конфликтных ситуаций.

Про управление гневом Элеонора знала не понаслышке. Кай был сильным магом как раз благодаря ярким отрицательным эмоциям, порождающим темную магию. Великая сила притягивала большие проблемы. Впадая в ярость, он переставал быть самим собой. На памяти Элеоноры это происходило дважды: оба раза она попадала в лазарет, и оба раза требовалась помощь сразу десяти магистров, чтобы успокоить одного Кая. Таких эмоциональных всплесков не случалось ни у одного темного мага. Все связывали это с особой родословной принца. Поговаривали даже, что кровь его матери нечиста.

– Ты прав. Я бы тоже не хотела враждовать с другом.

Кай сверкнул глазами.

– Потому ты не рассказала Ливьену о нас? Я заметил, что он не знает.

– Я промолчала не поэтому, – буркнула она. – А из-за того, что не хочу подвергать тебя опасности. Из нас двоих ты однажды взойдешь на престол, а значит, и ответственность за свершаемые действия на тебе лежит больше, чем на мне.

– Плевать я на это хотел, – отмахнулся Кай. – Мне не нужен престол, если рядом не будет тебя.

– Не говори так. Тебя с детства готовили к этому. Отец не позволит просто отречься от трона.

– Ну-у, – задумчиво протянул он, – отец не обрадуется, но обязывать не станет. Думаю, он отпустит меня, если я захочу уйти.

– Разве он не держит тебя в ежовых рукавицах?

– Нет, конечно. С чего ты взяла?

Элеонора повела плечом.

– О твоем отце ходят разные слухи. Да и выглядит он холодным и суровым. Когда я в первый раз увидела его, подумала, что это жестокий человек, обладающий неукротимым нравом и непоколебимой волей.