Не в своём уме. Сборник рассказов

– Правильно, – подтвердила она, – при встрече мы всегда учитываем ожидания клиента, чтобы легко было догадаться.

В этот момент пригревшаяся кошка от удовольствия выпустила когти и впилась ими в бок деда Семёна, вернув его из шока в новую реальность.

– И что со мной теперь будет? – спросил он, пытаясь отцепить кошку от простыни. – А кошка что, тоже сдохла?

– Кошка случайно попала с вами, её вернут. Теперь смотрите, сейчас закончится подсчёт очков вашей жизни. – Девушка указала на боковую стену, где обнаружились три одинаковые двери. – Если вы наберёте меньше сорока двух, то вам в левую дверь, а если больше, то в правую.

– Это что – ад и рай?

– Честно говоря, я не знаю, что там. Туда можно попасть только после смерти, а я ещё ни разу не умирала.

– А как же вы здесь находитесь?

– Просто работа. Кстати, вот и ваш результат!

Поверхность стола стала прозрачной, и на ней начали появляться цифры. Они кружились и бегали из угла в угол, потом начали подниматься над столом, пока наконец не застыли в надписи «42.000 000 000». Девушка ахнула и уставилась на деда Семёна огромными голубыми глазами, словно он только что возник в кресле.

– Что? Что такое? – спросил тот, почуяв неладное.

– Вы набрали сорок два, – сказала девушка и замолчала. – Никто и никогда не набирал.

– И что это значит?

– Вам в среднюю дверь.

– И что? Что там за ней?

– Я не знаю. Идите.

Дед Семён встал, дошлёпал до дверей и обернулся.

– А если я в другую дверь пойду? – спросил он.

– Рискнёте потерять такой шанс? – девушка встала из-за стола и заулыбалась.

Дед поправил сползающую с плеча простыню, открыл среднюю дверь и шагнул внутрь, в пустую комнату. Сзади раздался щелчок замка, и в ту же минуту что-то коснулось ноги.

– Муррр… – сказала бездомная кошка, выгнув спину и задрав вверх мордочку.

– Вот ты настойчивая! – дед Семён нагнулся погладить кошку, провёл рукой по шерсти и опять замер в удивлении. Рука была гладкая, без морщин и скрюченных пальцев. Он встал, сбросил простынь и осмотрел себя. Тело было молодым и красивым, а из вылинявших трусов торчали две крепкие ноги.

– Ничего себе! – Семён ощупал всего себя, развернулся и дёрнул дверь, чтобы поблагодарить за новое тело. За дверью шёл снег, прямо от порога начиналась аллея с тополями, которая через несколько метров терялась в снежной каше. Кошка высунулась наружу, потрогала лапой снег, фыркнула и вернулась в комнату. Семён тоже высунул голову, поймал несколько снежинок языком и увидел уже знакомые двери слева и справа. Он осмотрел стену и обнаружил эти же двери внутри. Все они вели в одну и ту же комнату.

– Надо же, кругом обман! – сказал он, захлопнул двери и подобрал с пола намокшую от снега простынь.

В комнате вдруг вспыхнул свет, и в углу стал виден стол с сидящим за ним лысым мужичком в очках и разноцветной футболке.

– Извините за опоздание, – вышел он из-за стола, выкатил откуда-то кресло и указал на него рукой, – просто такие случаи у нас очень редко бывают, мы не готовились.

– Девушка сказала, что раньше вообще такого не было, – Семён сел в кресло и с удовольствием расслабился, ощущая забытую радость от того, что тело не сопротивляется.

– Это не так, иногда случается, – мужичок вернулся, вытащил из ящика стола пыльный будильник, дунул на него и поставил циферблатом к Семёну.

– А это зачем? – поинтересовался Семён.

– По правилам – человек, набравший сорок два очка имеет два преимущества перед всеми остальными, – на этих словах будильник тихонько звякнул и секундная стрелка начала движение, – у него есть час, чтобы задать любые вопросы, и никакие его воспоминания в будущем не будут стёрты. Теперь можете спрашивать.

– Ладно, – Семён выпрямился в кресле, откуда-то тут же вылезла кошка и запрыгнула ему на колени, – кто вы такой? Вы бог?

– Нет. Я обычный служащий. Принимаю новеньких после объявления очков жизни.

– Где мы находимся?

– Это виртуальная реальность, – мужичок обвёл рукой вокруг себя, – а на самом деле я сейчас нахожусь на работе, а вы в центре по распределению.

– Я в этом ничего не понимаю, – Семён погладил кошку, которая улеглась на колени и мурчала, – давайте по-другому: кто всё это создал и зачем?

– Около четырёх веков назад был разработан способ переноса личности в компьютер. В кровь вводились микроскопические роботы, которые при попадании в мозг считывали всю информацию с клеток мозга и их связей, дублировали её, и параллельно создавали искусственные нейроны, встраивая их вместо настоящих. За несколько лет живой мозг полностью заменялся искусственным, при этом личность человека сохранялась. Такой мозг легко можно было подключить к цифровым устройствам и перевести его питание на электрическое. После остановки сердца стало не обязательно умирать.

Со временем научились переносить личность за несколько секунд без операций и замены клеток, после смерти почти все стали переселяться в виртуальный мир. Около ста лет назад была изобретена машина времени, а тридцать лет назад был принят закон о спасении всех когда-либо живших существ.

По этому закону мы попадаем в прошлое, находим того, кто должен умереть и через секунду после смерти существа переносим его личность в виртуальное пространство, не давая ей погибнуть. Вот такая картина мира.

– То есть люди сами создали жизнь после смерти? И воскресили всех, кто жил раньше?

– Да.

– А бог существует?

– Не знаю. Но пока никто его не встречал.

– Подождите, – Семён переложил кошку в кресло и встал в волнении, – а что, если он существует? А что, если есть ад и рай, а вы никого больше туда не отпускаете?

– Почему же никого? – развёл руками собеседник. – Кто-то периодически отказывается жить после смерти. Вы тоже можете отказаться, мы отключим вас от системы, тогда вы точно умрёте. Зато точно узнаете, есть ли бог. Хотите?

– Нет, подождите, не хочу! – Семён схватился за голову и стал ходить по комнате. – А что это за система с баллами за жизнь?

– Это совсем просто. Чем интереснее была ваша жизнь, тем больше баллов вы получите.

– И зачем мне эти баллы нужны?

– А сколько вы сможете жить после смерти? Лет через пятьдесят вам всё надоест, вы станете злым скучным старым дураком и будете рассказывать, что раньше было гораздо лучше. Чтобы этого не случалось, после смерти вы можете выбрать новую виртуальную жизнь, вашей личности временно сотрут память и поместят в специально созданный мир, где вы до самой смерти будете считать себя живым. И так бесконечно много раз. Вот тут вам и пригодятся очки. Чем интереснее была ваша жизнь реальная, тем интереснее будет жить после смерти.

– Но это же несправедливо! Какой-то бандит может набрать много очков, а хороший человек мало. И вы дадите бандиту интересную жизнь?

– А почему вы считаете, что это неправильно? Если в жизни вы были скучным типом, то это ведь ваш собственный выбор. Вы получите именно то, к чему и стремились всю жизнь – своё собственное скучное счастье. Какое вам дело до того, что получат другие?

– То есть можно грабить и убивать, а после смерти никакого наказания?

– А представьте, что вас поймают и посадят в тюрьму, скажем, на десять лет. За эти годы вы вряд ли получите какие-то очки жизни. Десять лет уйдут впустую. Так что грабить и убивать не так уж и выгодно.

– А если не поймают?

– Скажите, а что вы в своём времени делаете с теми, кто не попался при жизни?

– Но мы же не можем никого воскресить и наказать! – Семён в ярости махал руками перед лицом мужичка, но тот оставался невозмутим.

– А зачем тогда это делать нам? – спросил он.

– Ну а в вашем времени со своими бандитами вы тоже так не делаете?

– У нас нет денег, поэтому и бандитов тоже нет.

– А чем же вы рассчитываетесь друг с другом?

– У нас есть очки жизни.

– То есть кто-то может отобрать у других миллиард очков и целую вечность шиковать за чужой счёт?

– Нет, так это не работает. Ни у кого отобрать очки нельзя. Да и я не припомню, чтобы кто-то набрал больше двух тысяч.

– Двух тысяч? – Семён сел в кресло и кошка снова впилась когтями ему в бок, но он не заметил этого. – А у меня всего сорок два. Я что, прожил скучную жизнь?

– Семён Николаевич, не просто скучную, вы прожили абсолютно бездарную жизнь. Вы всё время работали, старались быть правильным и не нарушать закон, не завели детей, хотя жена очень просила вас об этом. Вы не ездили в отпуск на море и в горы, не рыбачили на речке со льдины, ни разу не съехали на машине в грязь, не дрались с хулиганами, даже никогда не плевали с балкона на прохожих внизу.

– И теперь все мои новые жизни будут такими же?

– Да, все ваши будущие виртуальные жизни будут таким же пресным болотом. Но у вас будет одно отличие от всех остальных людей, о котором я вам сказал в самом начале – ваши воспоминания не будут стёрты, вы будете помнить всё с момента своего рождения. И этот разговор вы тоже будете помнить. Сможете что-то изменить к лучшему?

– Но я же буду знать, что всё не по-настоящему! Зачем что-то менять в придуманной жизни?

– Я не знаю, просто предложил, – сказал мужичок и указал пальцем на будильник, – у вас осталось полчаса, что вы ещё хотите узнать?

– Больше ничего. Тошно и от того, что уже узнал!

– Ну так вы же сами превратили подарок в проклятие. Вы сами задали вопросы, ответы на которые не хотите знать, а по правилам я обязан вам ответить.

– А мне почему-то кажется, что вы наслаждаетесь моим унижением! Это так?

– Вы точно хотите это узнать? Только что ведь не хотели больше вопросов.

– Не надо, – сказал Семён и замолчал.

Он понимал, что впереди его ждёт бесконечное разочарование в самом себе. Не проще ли отказаться и навсегда раствориться в забвении, узнав наконец-то, существует ли на этом свете бог. Хотя, кажется, был ещё один вопрос, на который хотелось узнать ответ. Он поднял голову и спросил:

– Слушай, а я бабку… жену… жену свою могу повидать?

– Конечно. Бывшим парам можно даже жить вместе после смерти, но только если никто из них не против этого.

– А если кто-то один против?

– Чтобы не расстраивать второго, мы создаём робота-копию несогласной личности, но делаем его согласным. В результате второй партнёр, по сути, живёт с роботом, но не знает об этом.

– То есть, если я встречусь с женой, то не буду знать, она это на самом деле или просто робот?

– Да, именно так и есть.

– Зачем я это спросил? – крикнул сам на себя Семён, и кошка снова впилась в него когтями, но в этот раз от испуга.

– Я могу ответить и на этот вопрос, – сказал мужичок, но тут крышка стола растворилась, и в её середине замигала красная точка, замелькали надписи на непонятном языке, которые оторвались от стола и повисли в воздухе. Мужичок посмотрел на них и рассмеялся, надписи исчезли.

– Что ещё? – спросил Семён, хотя ему уже было всё равно.

– Мне больше не надо отвечать на ваши вопросы.

– Это почему? Час ещё не прошёл.

Мужичок снова рассмеялся и указал рукой на выглядывающую из-за спины Семёна кошку.

– Ошибка вышла. Это не кошка с вами случайно попала к нам. Это вы с ней случайно попали. А при расчёте очков учли сразу и ваши, и её. И знаете, что самое интересное? У неё очков больше, чем у вас.

– И что теперь со мной будет?

– По правилам мне надо вас вернуть обратно и стереть память. Но вы прошли через среднюю дверь и получили полную защиту от стирания. Так что, думаю, теперь будет весело.

За окном соседка ругалась с дворником, шелестел тополь, на лежачем полицейском звякнул железками очередной Камаз. Дед Семён в холодном поту подскочил в кровати и вытянул перед собой руки. Руки были старыми, морщинистыми, пальцы сгибались с трудом. Он посмотрел на спинку стула, схватил брюки с рубахой, наскоро натянул их прямо в кровати, встал и босиком пошлёпал к входной двери. Он вышел на лестничную площадку, спустился на один пролёт вниз и остановился около миски, которую какие-то сердобольные жильцы поставили для кошки. Сама кошка лежала рядом. Дед Семён с трудом нагнулся и потыкал кошку пальцем, но она была уже холодной.

Санитар из скорой многое повидал в своей жизни, но такое видел впервые. Под лестницей валялся дед в драных джинсовых шортах, кедах и тельняшке. Рядом валялась бейсболка, огромные наушники и пустая бутылка из-под виски. Санитар наклонился, чтобы для вида пощупать пульс, хотя и без этого было всё понятно. Зато теперь стало видно, что редкие волосы деда были покрашены в ярко-красный цвет.

– Ну что там? – спросил сверху участковый.

– Что-что? Всё! – сказал санитар, выбираясь из-под лестницы.

– Извините, что вы говорили? – вернулся участковый к свидетельнице.

– Я говорю, ещё машину он себе купил. Запорожец какой-то, вон дворе стоит, – возобновила та рассказ, показывая куда-то пальцем вглубь двора, – так въехал соседу в Мерседес, прав-то нету. Кредитов где-то понабрал, я у него в руках целую пачку денег видела. Кто ему только дал кредиты в восемьдесят лет? Подрался позавчера с бомжами за место на качелях. Песни орал на весь двор. Каждую ночь у него дома музыка, девки какие-то голые бегают. Пьяный был все эти дни, танцевал в магазине соседнем. Мы думали, что помрёт ещё в первый вечер, а он целых две недели продержался. Только вчера бегал с плакатом, орал что-то, не разобрать.

– Ладно, пока идите домой, – сказал участковый, у которого от всего этого жутко болела голова, – я попозже к вам зайду записать показания.

Он ещё раз наклонился к деду и увидел кусок картонки, торчащий из-под тела. Он потянул его на себя и вытащил самодельный плакат с надписью: «Янки, прочь из Вьетнама!!!»

– Да, дед, – сказал участковый, улыбаясь, – погулял ты напоследок!

Акт творения

Получив подряд на новую планету, бог Никодим принялся за дело. Создал свет, прикрутив небольшую звезду к окраине галактики, создал слово «устал», а потом и целую фразу «сил моих больше нету». Проходивший мимо более опытный бог пожурил Никодима:

– Ты чего слова создаёшь после света? Непорядок! Свет у тебя уже есть, а называть его нечем. Куда это годится?

Никодим почесал затылок, полистал теоретический курс сотворения миров, поменял слова и свет местами и осторожно оглянулся на опытного бога, который внимательно следил за происходящим.

– Вот так лучше, – подбодрил тот, – глаз да глаз за вами нужен. Молодёжь!

– Спасибо! – поблагодарил Никодим в надежде, что непрошенный помощник на этом завершит с советами.

Теперь нужно было слепить обещанную заказчику планету. Никодим начерпал космической пыли, поймал несколько бесхозных комет и стащил пару астероидов из соседней звёздной системы. Всё это он собрал в кучу и осторожно раскатал между ладонями, получился какой-то противный серенький комочек. Никодим внимательно рассмотрел его со всех сторон и решил, что это хорошо. Он вернулся к звезде и обнаружил там опытного бога, сидящего в ожидании.

– Ну что там у тебя с планетами? – спросил он, пытаясь заглянуть Никодиму в кулак.

– Вот, – сказала Никодим, протягивая комочек на ладони. Ему не нравилось, что кто-то вмешивается в его сотворение мира, но прогонять гостя было невежливо.

– Всего одна? – удивился советчик. – Да ещё и страшненькая какая-то.

Было очень обидно. Говорить правду всегда легко и приятно, но если её говорят вам, то ситуация в корне меняется. Хотя, если вы сильный и невоспитанный, то правду обычно говорите только вы.

– Да это я просто спутник сделал, – соврал смущённый Никодим, – к планете ещё не приступал.

– Так приступай давай, чего тянешь? Спутники какие-то…

Никодим вздохнул, проклиная свою вежливость, щелчком запустил комочек летать вокруг звезды и пошёл искать материал для планеты. В этот раз нужно было тщательнее выбирать, чтобы порадовать опытного товарища. Он бродил между звёздами, хватал всё, что плохо лежит, тщательно рассматривал, складывал в карман то, что получше, остальное выкидывал. Одну комету от злости он швырнул так сильно, что чуть было не сбил какую-то планету, целиком покрытую пылью. В самый последний момент комету отбила чья-то рука, и перед Никодимом возникла незнакомая богиня, босая и непричёсанная.

– Ты чего хулиганишь? – спросила она и вытащила из-за звезды биту.

– Я случайно, простите! – извинился Никодим и поспешил уйти.

– Иди-иди отсюда! – крикнула ему вслед богиня, развернулась, достала из кармана тряпочку и протёрла пыльную планету. – Опять вся запачкалась! Когда ты только успеваешь?

Засмотревшийся на это Никодим чуть было не наткнулся на соседнюю систему, неудачно махнул рукой, отчего сработала сигнализация, и пришлось бежать несколько световых лет, чтобы отстали выскочившие сторожевые собаки.

Настроение было окончательно испорчено, уже не очень хотелось угождать кому бы то ни было, поэтому Никодим набил целые карманы чего попало в ближайшей туманности и пошёл к себе строить планету. По дороге он слепил из пыли неприличную фигуру, собираясь подарить её советчику, но дорога была дальняя, Никодим успел успокоиться и фигуру сломал.

Возле его звезды по-прежнему сидел тот же бог, только теперь он был не один, к нему присоединился какой-то незнакомец с повязкой на глазу.

– Смотри, смотри, вернулся, – двинул опытный бог одноглазого локтем и начал тыкать пальцем в сторону Никодима, – сейчас посмотрим, каких планет он наделал.

Никодим вытряхнул карманы, и пыль тяжёлым облаком повисла в пространстве. Одноглазый чихнул, чуть было не погасив звезду.

– Что это за безобразие? – спросил он у Никодима и разогнал пыль, помахав рукой перед лицом. – И где планеты?

– Это материал, – сказал Никодим, опять начиная злиться, – сейчас из него всё и построю.

– Ну-ну, давай посмотрим, – потёр руки опытный бог, – узнаем, как это делают сейчас.

Никодим зачерпнул рукой пыли, плюнул в кулак и старательно раскатал получившуюся массу между ладонями, стараясь делать это с любовью. Опять получился противный комочек, только покрупнее первого и липкий.

– Не, ну ты глянь! – засмеялся опытный бог, дёргая одноглазого за руку. – Ты только посмотри, что он делает! Это же расскажи кому-нибудь – не поверят!

– Что вы ржёте? – рассердился Никодим. – Лучше бы показали, как надо!

– Учись! – сказал одноглазый, наловил пыли и стал мять её в руках, что-то еле слышно нашёптывая. Наконец он прекратил свои действия и вытянул вперёд руку со своим творением.

– Это гениально! – закричал его коллега и от избытка чувств обнял одноглазого.

Никодим внимательно присмотрелся к получившейся планете, ничего не понимая. Он для сравнения поставил рядом свою и поглядел ещё раз. Планета одноглазого была серым кривым камнем, от которого постоянно норовили отвалится плохо приклеенные куски.

– Видишь разницу? – подскочил опытный бог. – Теперь понял, как надо?

– Ну почти понял, – сказал Никодим из вежливости, хотя совершенно ничего не понял. Он осторожно взял обе планеты и запустил их вокруг звезды. Планета одноглазого тут же развалилась на две части, но никто этого не заметил.

– Тогда ещё один пример для закрепления, – опытный глубоко вздохнул, наловил пыли и скатал из неё какую-то колбасу. – Творческий подход – основа мироздания.

Под аплодисменты одноглазого он отпустил колбасу в полёт, и она тут же обмоталась вокруг развалившейся на части планеты. Никодим попробовал разъединить их, но конструкция окончательно рассыпалась, наполнив орбиту обломками.

– Ну вот куда ты лезешь своими лапами? – одноглазый оттолкнул Никодима и попробовал собрать камни, отчего осколки разлетелись ещё сильнее. – Взял и всё испортил.

– Не сердись, не сердись, потом всё поправим, – оттащил его назад опытный бог и повернулся к Никодиму, – и что у тебя дальше по плану?

– Дальше население создать надо, – ответил Никодим, оглядывая болтающуюся среди камней планету и не прикреплённый ни к чему спутник, – по образу и подобию.

– Это как-то банально с образом и подобием. Но раз ты так считаешь – делай конечно.

Никодим для успокоения глубоко вдохнул, создал счёт, досчитал про себя до десяти, выдохнул и приступил к работе, услышав напоследок тихий шёпот: «Будет целый мир криворуких дураков». Он наклонился к своей планете, прилепил к ней атмосферу, нарисовал границы морей и рек, а на сушу накидал травы и деревьев. Потом наспех налепил животных и приступил к венцу творения – разумному существу. Несколько раз он начинал, сбивался и приходилось делать всё сначала, пока наконец существо не было готово. Оно дрожало и испуганно смотрело в небеса, где сиял огромный глаз.

Никодим оторвался от созерцания и вернулся к ожидающим его двум богам. Оказалось, что за это время к ним прибился третий.

– А что это вы тут делаете? – спросил он.

– Да вот учим молодёжь, – сказал опытный и оттолкнул Никодима в сторону, – дай посмотрю, что там у тебя вышло.

– Ой, секундочку, – Никодим поймал бога за руку, – я совсем забыл последний штрих. Один момент, подождите.

Он снова наклонился к планете, нашёл разумное существо и протянул ему рогатку.

– Держи! – сказал Никодим.

Существо от страха присело, но рогатку схватило и прижало к груди. Никодим поднялся и сделал пригласительный жест. Опытный бог тут же приложил глаз к планете, оценивая творение. Он нашарил взглядом разумное существо, и внезапно в глаз прилетел камень из рогатки.

– Ой-ой-ой, – завопил опытный бог и запрыгал вокруг звезды, схватившись рукой за лицо, – хулиганы!

Одноглазый покопался в кармане, вытащил повязку на глаз и протянул её опытному богу со словами:

– Держи, это моя запасная.

Опытный потёр глаз, надел повязку, подбежал к планете и стукнул по ней кулаком, прихлопнув разумное существо.

– Ты зачем это делаешь? – спросил Никодим.

– А ты зачем бандитов насоздавал?

– А ты бы к ним не лез, глядишь – они бы мирными были!

– Господа, успокойтесь, – вмешался в спор третий бог, – давайте я помогу с населением.

Он отодвинул всех в сторону, наклонился к планете и принялся возиться. Все остальные толкались вокруг, пытаясь заглянуть ему через плечо, но ничего не было видно. Наконец третий поднялся, отряхнул руки и сказал:

– Прошу! Принимайте работу.

Первый одноглазый вытащил из кармана две лупы и протянул одну второму. Все склонились над планетой, разыскивая новое творение. Посреди голой пустыни сидело странное создание с семьюдесятью тремя волосатыми ногами и без рук. Оно попыталось встать, сделало полтора шага, запуталось в конечностях, закатило в небеса сорок три глаза и подняло двадцать семь ног.

– За что? – проревело оно и сдохло.

Боги в изумлении оторвались от зрелища, одноглазые синхронно смахнули слёзы со здоровых глаз и бросились обнимать творца.

– Как? Как? – орали они во всю глотку. – Как можно было точнее передать всю суть безысходности? Эту тоску маленького брошенного существа! Эту рутину повседневности и невыносимость быта! Безразличие мира и бескрайность вселенной!

Это стало последней каплей, Никодим не выдержал, подскочил к рыдающей компании и хорошенько встряхнул всю троицу.

– А ну пошли отсюда! – крикнул он.

Компания прекратила плач и развернулась.

– Ты что себе позволяешь? – угрожающе спросил одноглазый.

Никодим, больше не раздумывая, заехал ему кулаком в ухо, и одноглазый с бешеной скоростью улетел куда-то за пределы галактики. Второй попытался ударить Никодима ногой и тут же получил удар в нос, отчего последовал вслед за первым. Третий отскочил в сторону и примирительно выставил перед собой руки.

– Стой, подожди, – попросил он, – ты бог войны что ли?

– Да, – подтвердил Никодим, осторожно приближаясь.

– Так что же ты сразу не сказал? И почему ты тогда планеты строишь? Это же не твоя работа.

– А тебе какое дело, чем я занимаюсь?

– Я просто спросил! – крикнул третий и попытался бежать. – Только не надо драться!

Никодим за один прыжок догнал его и дал отличного пинка под зад. Творец многоножки с визгом скрылся в глубине пустого пространства.

– Лети, – крикнул ему вслед Никодим, – и не забудь ощутить тоску маленького брошенного существа!

Теперь было хорошо, больше ничто не мешало. Никодим схватил звезду, сплющил её и прибил гвоздями к предварительно созданному небосводу. После этого он собрал вместе планету, одинокий спутник и все летающие по орбите камни, скатал их в кучу и слепил из неё плоский блин. Блин не хотел нормально висеть в пространстве, постоянно пытаясь перевернуться. Никодим махнул рукой, создал слона и положил блин ему на спину, но стало только хуже, конструкция была весьма неустойчивой. Пришлось добавить второго слона, а потом ещё и третьего.

Слоны задумчиво посмотрели друг на друга и разошлись в разные стороны, уронив блин на небесную твердь.

– Вот дурные животные! – ругнулся Никодим, создал большую черепаху, поставил на неё слонов и снова положил блин им на спины. Слоны опасливо косились за край черепахи и не решались больше расходиться.