Диггер

– Не знаю, как ты выучился этим фокусам, но они впечатляют!

– Это не фокусы! Это моя вторая сущность работает.

– Точно тебе к Волку надо!

– Ты опять?!

– Да ты не думай, я не издеваюсь! Просто Волк много чего такого рассказывал… о путешествии во времени, о переселении душ, о сущностях всяких. Ему никто не верил, хотя он утверждал, что все это – сущая правда. Так вот, глядя на тебя, я тоже стал задумываться…

Парни пошли дальше по коридору, который вдруг сделал крюк и вывел их в просторную карстовую пещеру. Часть ее была подтоплена водой, а часть – оставалась сухой. В той части, которая была не затронута влагой, возвышалось нечто, похожее на печь. Снегирев включил фонарь поярче, и друзья смогли лучше рассмотреть непонятный объект. Вблизи он на самом деле оказался печью, возле которой тут и там валялись фрагменты костей.

– Это что, подземный крематорий? – удивленно пробормотал Глеб.

– Вероятно, – кивнул Женя. – И кто-то им регулярно пользуется… взгляни-ка на это!

Он указал на один из кирпичей, из которых была сложена печь. Тот выступал над другими примерно на пять сантиметров, и именно на нем лежала … одинокая свежая гвоздика!

– Ёлки-моталки! – выдохнул журналист. – Мне кажется, не стоит нам соваться в это дело. Уж нам-то вряд ли кто гвоздики сюда принесет.

– Согласен. Идем отсюда подобру-поздорову.

Приятели завернули за печь в ближайший тоннель и буквально наткнулись на тушу гигантской дохлой крысы. На ней с победоносным видом сидел Жорик.

– Георгий Матвеевич! – радостно воскликнул Глеб. – Как же ты меня напугал, бродяга!

Он схватил кота и в порыве чувств принялся его тискать. Тем временем Жена осматривал крысу.

– Подойди-ка сюда! – внезапно позвал он друга.

Журналист приблизился.

– Взгляни ей на холку, – произнес Снегирев и осветил шкуру животного фонарем. – Видишь, у нее на загривке что-то вроде тавро проставлено. Пожалуй, у этой крысы хозяин имеется. Теперь кое-что мне становится ясным…

– Да… – протянул Глеб. – И мой кот ее убил… скандала не избежать! Кстати, что тебе становится ясным?

В этот момент из тоннеля, откуда парни только что пришли, послышались отдаленные голоса.

– Валим отсюда! Потом все объясню, – тихо сказал Женя. – Разборки нам не нужны!

Друзья быстро направились в коридор, стараясь создавать как можно меньше шума. Вскоре голоса за их спинами стихли.

– Пока они найдут крысу, пока сообразят, отчего она сдохла, мы будем уже далеко, – рассуждал по пути Снегирев. – Главное, нам впереди никого не встретить, а то – беда!

Они вышли в новую карстовую пещеру. Она была несколько меньше той, в которой приятели увидели печь. Зато из нее вели сразу шесть тоннелей.

– Ура! – выдохнул Женя. – Это как раз та шахта, к которой я вел тебя изначально! Отсюда нас выведет крайний левый коридор. Да здравствует свобода!

Он хлопнул Глеба по плечу, на котором сидел кот, отчего Жорик фыркнул и поджал уши. Диггеры зашли в тоннель и направились под уклоном вниз. Проход был узким, поэтому все время приходилось идти в полусогнутом состоянии.

– Жека, а на кой черт здесь нарыли столько подземных ходов? – внезапно поинтересовался журналист. – Как в муравейнике!

– Сам толком не знаю. Некоторые ходы сделаны недавно. Но вот этот, по которому мы пробираемся, существовал еще во времена Ивана Грозного.

– Может, это специальная трасса для крыс? Чтобы они на водопой к Московскому морю бегали? – пошутил Глеб.

– Не знаю, как во времена Ивана Грозного, а сейчас … похоже, ты прав! – совершенно серьезно заметил Снегирев. – Смотри сюда!

Он показал на влажную землю под ногами, в которой совершенно четко отпечатались следы огромных крысиных лап.

– Вот, зараза! – выругался журналист. – Не хватало еще стать обедом для этих тварей! С детства ненавижу крыс!

Кот, словно почувствовав его эмоции, начал фыркать и шипеть.

– Ты снова весь светишься! – заметил Женя. – Тебе точно нельзя нервничать!

– Постараюсь взять себя в руки. Жаль, что нет с собой ружья, было бы спокойнее.

Глеб немного помолчал, затем вдруг произнес:

– Кстати, ты обещал объяснить, что тебе стало ясным… помнишь, когда мы у туши крысы стояли и тавро разглядывали?!

– Да, помню, – кивнул Снегирев. – Ну, слушай! Несколько лет назад мы с парнями совершали ходку под Склифом. В тоннелях мы случайно наткнулись на больших крыс – не таких огромных, как видели мы с тобой, но тоже приличных размеров. Если сегодняшнюю крысу сравнивать с догом, то те тянули на пуделей. Однако на нас они произвели неизгладимое впечатление. Еще бы! Под одной из самых известных московских клиник обитают такие монстры! Мы тотчас вызвали ОМОН, МЧС и еще какие-то службы, уже не помню какие… Пока все они до нас добирались, крысы куда-то разбежались. Согласись, вряд ли животное будет долго сидеть на одном месте, тем более в присутствии людей. Приехавшие ОМОНовцы сразу же оцепили все прилегающие к Склифу тоннели. Их проверили, «прочесали» вдоль и поперек и… никого не нашли! Нас обвинили в излишней впечатлительности и выгнали на поверхность. Сами службы еще задержались в тоннелях на некоторое время. Вот тогда-то мы с парнями и задумались, почему это они нас выгнали, а сами под землей торчат?! Было несколько версий. Но сейчас я рассматриваю только одну! Кто-то очень важный знает об этих крысах. Возможно, проводится какой-то глобальный эксперимент. К примеру, если после ядерной катастрофы погибнет большая часть людей, то крыс будут использовать как рабочую силу. Они ведь умные, а физическую силу им, похоже, наши ученые добавили вместе с размерами.

Женя взглянул на Глеба, ожидая увидеть на его лице изумление, однако тот был совершенно спокоен.

– Я вижу, тебя это не удивляет? – разочарованно протянул он.

– Прости, Жека, но видал я кое-что и покруче гигантских крыс, – заметил парень. – Лучше пойдем дальше, а то, не ровен час, столкнемся с ними в этом тоннеле… Тогда точно придется выяснять, сколько физической силы добавили им наши ученые.

Снегирев кивнул и двинулся вперед. Он немного обиделся на друга, поскольку тот не отреагировал соответствующим образом на его рассказ. Тем временем журналист взглянул на часы и сказал:

– Представляешь, уже почти шесть вечера! Мы с тобой топаем весь день без отдыха, без обеда! Честно говоря, я двигаюсь на автопилоте. Спину и плеч я уже давно не чувствую, а вот ноги еще ощущаются. Может, сядем где-нибудь, передохнем?!

– Ты потом не встанешь! – буркнул Женя. – Лучше давай еще пару тоннелей пройдем и остановимся уже на ночлег. Я одну пещеру знаю несквозную. Там сухо и ручей неподалеку есть. От крыс камнями забаррикадируемся. Там и отдохнем, и поедим, и выспимся! А здесь останавливаться опасно. Не крысы, так их хозяева нас поймать могут. Или, того хуже, военные! Да и оружия против гигантских грызунов у нас нет. Наши с тобой перочинные ножики для них – тьфу – зубочистки!

– Ты забываешь Жорика! – усмехнулся Глеб. – Как-то же он «укокошил» ту зверюгу!

– Просто она никогда не видела котов, вот и умерла от разрыва сердца! – сострил Снегирев.

– Я все понял! – произнес журналист. – Идем дальше! Надеюсь, мои ноги не откажут еще до того, как мы доберемся до твоей несквозной пещеры.

– Надежда умирает последней! – рассмеялся однокурсник. – Двинули!

И парни направились в темноту тоннеля.

5

Последнюю часть пути Глеб не запомнил. На него внезапно навалилась такая слабость, что он только и думал, как бы не упасть. Снегирев периодически оглядывался и с беспокойством поглядывал на друга. Журналист решил не жаловаться, но, в конце концов, не выдержал и спросил:

– Жек, скоро там твоя пещера появится?

– Да вот она! – указал куда-то вбок однокурсник. – Пришли уже. Только, Глебыч, не хотел тебе говорить… но от тебя периодически яркий оранжевый свет волнами отходит, и словно искры вокруг разлетаются.

– Не заметил.

– И что нам теперь делать?

– Не знаю. Наверное, огненному братану что-то нужно. Может, энергией отрицательной подпитаться?! Давно уже не подзаряжался. Или просто мое тело устало и выдает финты. В любом случае, сейчас я доползу до пещеры и завалюсь спать.

Из последних сил Глеб добрался до полукруглой обширной полости, расположенной прямо в стене коридора. Здесь было сухо, хотя откуда-то слышалось журчание воды. Жорик спрыгнул с его плеча на землю и принялся разминать лапы и обнюхивать все вокруг. Журналист распаковал спальный мешок.

– Может, поешь сначала? – не очень уверенно спросил Женя.

Он понимал, что с его другом что-то происходит, но не знал, как помочь. Глеб мотнул головой. Затем, скинув резиновые сапоги, он прямо в верхней одежде залез в спальник и пробормотал:

– Прости, Жека, сегодня я тебе не помощник!

Глаза его сами закрылись, и парень словно помчался куда-то с ускорением. Он падал в бездну! На самом ее дне плясали огненные языки пламени. Они манили и зазывали к себе. Журналист совершенно не чувствовал страха. Напротив, ему было весело, как никогда. Он вспомнил, что, находясь в облике огненного мыслеобраза, он умел летать. Глеб спикировал вниз и принялся уворачиваться от огня, лавируя между его всполохами. Сколько продолжалось это безумие, он не знал. Как вдруг, ему показалось, что откуда-то издалека доносится голос Снегирева: «Глеб, очнись, они идут!» Парень попытался определить, откуда исходит звук, но огонь окружал его со всех сторон. Внезапно он заметил, что среди языков пламени мечется огромная серая крыса. Очевидно, она пыталась добраться до журналиста, но огонь мешал ей это сделать. Она шипела, скалила зубы и дико вращала глазами-бусинами.

– Так-так… – пробормотал Глеб. – Мяса моего решила попробовать?! Не выйдет, голубушка! Мне и самому это тело пока нужно!

Он воспарил над пламенем и вдруг заметил, что за границей огня его окружают десятки гигантских крыс. Они стояли на задних лапах, а передние тянули к парню, как бы стараясь его достать

– Эка, вас привалило! – хохотнул журналист. – Ну, братуха, будет нам с тобой веселье, а тебе еще и угощение!

Он махнул рукой в направлении ближайшего скопления грызунов. От его кисти оторвался огромный огненный шар, прямиком угодивший в их первую шеренгу. Животные взвыли от боли и страха и попытались спастись бегством. Но сзади их подпирали новые ряды. Глеб принялся швырять огненные шары направо и налево. Крысы не ожидали такой массированной атаки. Они старались увернуться от пламени, из-за чего началась настоящая давка. Обожженные и искалеченные животные визжали от ужаса. Они старались избежать столкновения со своими собратьями. Но те, которые были поздоровее, втаптывали их в грязь и бежали по их головам в темные тоннели. Журналист веселился вовсю. Отчего-то ему показалось, что это все сон, поэтому он не скупился ни на огненные шары, ни на крепкие высказывания в отношении крыс. «Проснусь, будет, что вспомнить!» – думал он. Наконец, битва была окончена. Большинство грызунов было сожжено Глебом, часть их покалечили соплеменники, а единицы сбежали и скрылись в подземных лабиринтах. К своему удивлению, журналист не чувствовал ни грамма усталости. Напротив, ему казалось, что энергия переполняет его. Он хотел еще раз подняться над огнем, чтобы с высоты осмотреть поле битвы. Однако пламя исчезло. Глеб раскинул руки в стороны и попытался взлететь. Но у него получился лишь неловкий прыжок. При приземлении парень оступился и упал, больно ударившись о земляной пол локтем.

С его глаз спала пелена. Он вновь находился в той самой несквозной пещере, где они с Женей остановились на ночлег. Неподалеку валялся его спальный мешок и один резиновый сапог. Второго не было видно. Из-за кучи камней с опаской выглядывал Снегирев. Подходить он явно не спешил. У входа пещеры горой лежали полуобгоревшие трупы крыс.

– Жека! – позвал Глеб. – Ты чего там маскируешься? Иди сюда!

С этими словами он встал и потер ушибленный локоть.

– Ну, слава богу! – выдохнул однокурсник. – Вернулся! А я уж думал, ты навсегда покинул свое бренное тело.

– Ты это о чем?

– А ты ничего не помнишь?

– Нет.

– Что ж, тогда слушай, – сказал Снегирев, осторожно выбираясь из-за кучи.

Только теперь журналист заметил, что его друг прижимает к себе Жорика, а тот недовольно урчит. Женя отпустил кота на землю, и он тотчас принялся обнюхивать Глеба.

– Так вот, дружище, – произнес однокурсник. – После того, как ты залез в спальный мешок, и минуты не прошло, как ты вырубился. А чуть позже от тебя потянуло таким жаром, что я испугался. Я хотел потрогать твой лоб, но обжегся, смотри!

Он показал ладонь, покрытую волдырями, и продолжил:

– Затем ты начал искрить, а вокруг твоей головы появился огненный ореол. Я окончательно растерялся, но в этот момент кот запрыгнул на твой спальник и стал орать, как скаженный. Сияние твое поумерилось, да и ореол стал не таким ярким… И тут появились они…

– Крысы? – перебил Глеб.

– Крысы, – кивнул Женя. – Казалось, я предусмотрел все, чтобы они нас не беспокоили! Натаскал камней, забаррикадировал вход, не выключал свет… Но они надвигались, как зомби! Причем шли исключительно на задних лапах. Сначала они растащили камни от входа, затем стали проникать внутрь. Какое-то время мне удавалось сдерживать их, кидая в них булыжники. Однако вскоре они привыкли и перестали обращать на камни внимание. Тут уж я принялся будить тебя, опасаясь, что грызуны могут запросто тебя съесть.

– А чем занимался Жорик?

– Сидел на тебе и урчал. Очевидно, крысы его не интересовали. Так вот, я принялся кричать: «Глеб, очнись! Они идут!» Что-то еще… не помню! Но ты лежал, как бревно. И тут случилось нечто непонятное. Твой кот ощерился, выгнул спину и спрыгнул на землю. А через секунду кинулся ко мне на руки. А от твоей головы стало подниматься нечто, напоминающее огненного змея. Почему-то я сразу вспомнил твой рассказ об огненном мыслеобразе, живущем в тебе. И еще… что нужно держаться подальше, если тот вырвется наружу. Поэтому, не долго думая, я прижал Жорика и кинулся в глубь пещеры за кучу камней. Но самое интересное началось дальше!

Женя присел на корточки, стянул сапог и принялся вытряхивать из него мелкие камешки. Затем он вновь обулся и продолжил:

– Ты выбрался из спальника, каким-то непостижимым образом поднялся под потолок пещеры и принялся там летать, швыряя в крыс огненные шары. Причем змей парил все время рядом, окружая тебя огнем. Когда же крысы в ужасе принялись разбегаться, змей стал пикировать на них и выжимать, в прямом смысле этого слова. После его атак на землю падали лишь шкурки. Потом пламя внезапно исчезло, ты опустился на землю, после чего попытался подпрыгнуть, но упал. А затем оказалось, что ты – это опять ты!

Снегирев пристально посмотрел на друга и поинтересовался:

– Ты не удивлен?

– Нет, – покачал головой Глеб. – Вчера я почувствовал дикую слабость. Я догадывался, что мыслеобраз внутри меня нуждается в энергетической подпитке. Но как его «накормить» – не знал. А тут эти крысы… прекрасный обед! Они тоже могут испытывать отрицательные эмоции, в том числе страх. Вот «братан» и устроил всю эту заваруху, которая, нужно сказать, сыграла нам на руку. Попросту говоря, спас он нас, Жека!

– Ну да, ну да, – закивал однокурсник. – А если в следующий раз крыс поблизости не окажется? Кто пойдет на закуску – ты или я?

Он в сердцах выругался.

– А говорил, что твой кот отрицательную энергию нейтрализует! – продолжил говорить Снегирев. – Что же он твоего «братана» без присмотра оставил?

– Похоже, Жорик это специально сделал, – задумчиво произнес журналист. – Чтобы продлить мое совместное существование с мыслеобразом. Иначе огонь попросту бы меня сжег. А так… кот дал змею утолить голод, и тот успокоился. Заодно и от крыс избавились… Кстати, по поводу крыс! Не кажется ли тебе подозрительным, что они на нас целой армией напали?

– Для крыс это как раз характерно. Но вот то, что они шли на задних лапах меня удивило. Честно говоря, складывается впечатление, что кто-то не хочет, чтобы мы из-под земли выбрались. Я даже догадываюсь, что причиной этого стало наше с тобой появление в Метро-2 и перепрограммирование дрезины.

– А ты часто пользуешься этим маршрутом?

Женя помолчал несколько секунд, затем сказал:

– Иногда я использую тоннели Метро-2 в своих вылазках для сокращения пути. Но буду откровенным, некоторые участки сегодняшнего маршрута были мне незнакомы. Также никогда ранее я не встречал гигантских крыс.

– Но эту-то пещеру ты знаешь?

– Да. Но приходил я к ней совершенно с другой стороны.

– Ладно. Отсюда далеко еще до моря?

– День пути.

– В таком случае, тебе нужно отдохнуть, – заметил Глеб. – Ложись, я тебя постерегу. Хотя думаю, крысы вряд ли сюда сунутся после устроенного представления.

– Я не смогу уснуть после происшедшего. Да и ты теперь представляешь для меня опасность, – криво усмехнулся Снегирев.

– Не дрейфь, Жека! – подбодрил друга журналист. – Огонь во мне успокоился и появится нескоро. Взгляни-ка на меня! Исходит сейчас от меня оранжевое свечение или нет?

Однокурсник внимательно осмотрел друга и вдруг с улыбкой произнес:

– Ё-к-л-м-н! Кажись, я понял! Когда твой «братан» голоден, он начинает светиться и искрить. А сейчас он сыт, и ты стал совершенно нормальным человеком!

– Обижаешь! – рассмеялся Глеб. – Я думал, я всегда совершенно нормален!

– Ф-ух! – провел ладонью по лбу Женя. – От сердца отлегло! А то, думаю, как с монстром путь продолжать?!

Он толкнул друга в плечо и сказал:

– А ты, Глебыч, все же сволочь порядочная! Вместо того, чтобы ехать в Великий Устюг мыслеобраз из себя изгонять, ко мне в напарники навязался! Знал бы, что ты не врешь, на пушечный выстрел к тебе бы не подошел!

– Не все так просто, Жека! Обряд по изгнанию весьма сложен, и, боюсь, я могу больше в Москву не вернуться. А у меня куча долгов. Не хотелось бы, чтобы люди меня плохим словом потом поминали. Или, чего доброго, у моих родителей деньги требовали. Потому и решил я немного подзаработать и долги раздать.

– Дело благородное! – согласился Снегирев. – И раз уж мы с тобой в одной упряжке, пойдем вместе до конца. Только ответь мне на один вопрос! Все, что ты мне про себя рассказывал действительно правда?

– Чистейшая.

Женя ничего не сказал, только покачал головой. Затем он вытащил из-под камней свой рюкзак, отцепил спальный мешок и произнес:

– Я попробую уснуть. Сегодняшний день был на редкость длинным. Если что – буди!

Он разостлал мешок, снял куртку, свернул ее несколько раз и положил в изголовье. После этого разулся, залез внутрь мешка и застегнул молнию.

– Надеюсь, мне все приснилось, – пробормотал, засыпая, Снегирев.

Жорик взобрался на мешок, свернулся клубком и тоже захрапел. Глеб же принялся размышлять, где он мог потерять второй сапог. Первый он обул и принялся ходить по пещере, стараясь обнаружить пропажу. Попутно он упаковал и прикрепил к рюкзаку свой спальник. Вдруг под телом одной из крыс он увидел то, что искал. Парень извлек сапог, обтер его об шкуру животного и натянул на ногу. Затем он уселся поближе к Жене и стал думать о Черной диадеме.

Когда Снегирев проснулся и открыл глаза, то увидел, что его друг сидит неподалеку и невидящим взглядом смотрит в стену пещеры.

– Э, Глебыч, ты чего это?! – гаркнул он.

От его окрика проснулся кот и тотчас же принялся потягиваться. Тем временем журналист вышел из оцепенения и произнес:

– Знаешь, Жека, я же тебе совсем забыл рассказать о Черной Диадеме…

– Уж не о той ли, которую Наполеон где-то под Самарой выбросил? – спросил, выбираясь из спальника однокурсник.

– Именно! А ты откуда знаешь?

Женя принялся скатывать мешок, попутно бурча под нос:

– Я тебе тоже кое-что не договорил… про Волка! Дело в том, что я неоднократно наведывался к нему в Кащенко и непосредственно от него самого слышал истории про его подземные путешествия. Упоминал он и о Черной диадеме…

– Да ну?! – воскликнул Глеб.

С горящими глазами он подсел ближе к однокурснику и нетерпеливо произнес:

– И что же он рассказывал?

Снегирев упаковал спальник, прицепил его к рюкзаку и сказал:

– Не знаю, стоит ли доверять пациентам психушки, но Волк утверждал, что видел Черную диадему, но взять ее не решился, поскольку его обуял жуткий страх.

– Не может быть! – ахнул журналист. – А дорогу? Он указал дорогу или ориентиры?

– Нет. Сказал, что так будет лучше для всех.

Глеб не совладал с эмоциями, схватил друга за руку и принялся его трясти, приговаривая:

– Жека, ты просто обязан познакомить меня с этим твоим Волком, слышишь?! От него зависит моя дальнейшая судьба!

– Ты что, сдурел? – спросил, отшатываясь, Снегирев. – Ну-ка успокойся, а то опять светиться начнешь!

– Как ты не понимаешь?! Колдун, который обряд проводить будет, говорит, что используя диадему, наверняка сможет сохранить мне жизнь. А без нее – беда! Совсем мало шансов, что жив останусь!

– Да понял я, понял! – вырываясь, произнес однокурсник. – Как только выберемся отсюда, так сразу тебя в Кащенко и отвезу. Там тебе самое место!

Внезапно откуда-то издалека послышался неприятный звук, как будто шелестит нудный дождь. Парни насторожились, а кот принял боевую стойку и заурчал.

– Крысы! – в один голос сказали Глеб и Женя.

Затем, не сговариваясь, они быстро надели на плечи рюкзаки и направились прочь из пещеры. Журналист подхватил шипящего Жорика и посадил его на плечо. В этот момент фонарь на его голове потускнел и погас.

– У меня запасной есть, – произнес Снегирев. – Только сейчас не останавливайся! Нужно оторваться…

Они почти бегом направились куда-то вдоль темного тоннеля.

– Нам бы до «озера лысых» добраться, а дальше они не пойдут, – бормотал Женя.

Глеб понимал, что сейчас товарища лучше не дергать, и молчал. Они петляли по темным галереям, спускались в подземные колодцы и брели по затопленным коридорам. Парни шли по колено в холодной воде. Журналисту начало казаться, что они сумели оторваться от преследователей, как вдруг позади себя он услышал отчетливый всплеск. Потом еще и еще! Он оглянулся, но в темноте ничего не увидел.

– Жека, посвети в ту сторону! – сказал Глеб.

Однокурсник обернулся назад, и они замерли от ужаса! Всего в каких-то пятидесяти метрах от них в воду прыгали и плыли следом гигантские крысы. Их было так много, что сосчитать всех было невозможно!

– Глебыч, это за нами! – тихо проговорил Снегирев. – Не думал, что это скажу, но давай, выпускай своего огненного «братана», а то нам не сдобровать!

– Попробую! – кивнул журналист.

Он закрыл глаза и стал мысленно просить языческого мыслеобраза, чтобы тот помог отбить атаку крыс. Через несколько секунд, парень открыл глаза и спросил:

– Ну что?! Изменения во мне заметны? Оранжевое свечение появилось?

– Нет! Что же делать?!

Тем временем крысы подплывали все ближе. Уже слышен был скрип их мерзких зубов.

– Жека, «братан» спит! У меня так и раньше бывало, что он не сразу на выручку приходил! Нужен запасной план!

– Какой?! До озера еще два тоннеля. А здесь – ни колодцев, ни пещер, ни шахт нет! Только прямой коридор…

– Ладно, ладно… – пробормотал Глеб, сумбурно соображая, что же можно сделать.

Вдруг в его плечо вонзились острые кошачьи когти.

– Георгий Матвеевич! – прошипел, кривясь от боли парень. – Как же я про тебя забыл, дорогой?! Приди к нам неразумным на помощь! Истреби этих мерзких тварей, пожалуйста! Тебе же ничего не стоит! Только облик свой настоящий прими!

Жорик заурчал и поджал уши.

– Скорее! – крикнул журналист своему другу. – Нам нужно найти хоть небольшой пятачок земли, свободный от воды.

– Туда! – указал вперед Женя.

И парни кинулись в темноту. Вскоре они уже выбирались на небольшую возвышенность. Земля здесь была влажная, но не мокрая. Глеб немедленно ссадил кота, сбросил рюкзак и, схватив какой-то острый камень, принялся прямо на земле рисовать по памяти пентаграмму, которую когда-то изобразил дед Матвей.

– Рехнулся?! – воскликнул Снегирев. – Нас вот-вот сожрут, а он творчеством занялся!

– Обещай, Жека, что не испугаешься, что бы ни случилось! – крикнул журналист в ответ. – Только скинь рюкзак, с ним не поместимся!

Ничего не понимающий Женя, сбросил с плеч рюкзак. Тем временем Глеб закончил рисовать пентаграмму, схватил однокурсника за руку и затащил его в самый ее центр.

– Стой так, не шевелись! – сказал он. – Выйдешь за границы – смерть! И подвинься немного, мне тоже жить охота.

С этими словами журналист кое-как устроился рядом с другом.

– Будем надеяться, что я ничего не перепутал… – прошептал он.

Тем временем первая крыса выбралась на возвышенность и отряхнулась. Жорик издал зловещий вопль, затем встал на один из лучей пентаграммы и замер.