Параллели. Любовный и мистический роман. Supmet Ativ Muirepmi

Параллели

Любовный и мистический роман. Supmet Ativ Muirepmi

Павел Агеев

Корректор Валерия. А Катина

Дизайнер обложки Павел. Ю Агеев

Иллюстратор Сергей. А Зверев

© Павел Агеев, 2024

© Павел. Ю Агеев, дизайн обложки, 2024

© Сергей. А Зверев, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0055-1314-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

07.03.1986

Предисловие

Писатели всего мира до сих пор не смогли дать точное определение любви. Однако, как мы видим, множество романов посвящено этому чувству. Герои этих произведений говорят на языке сердца, а их поступки, совершённые во имя любви, захватывают дух и будоражат воображение.

Любовь настолько многогранна и уникальна, что не может быть единым ключом для всех сердец. Для кого-то она проявляется в бушующих ураганах страсти, а для кого-то – в спокойствии и гармонии, словно гладь моря.

В этом романе, как и мои коллеги по перу, я затрону самую тонкую струну человеческих чувств – любовь. Но не для того, чтобы дать ей определение, а чтобы показать её многогранность и возможности.

Ничто так не привлекает внимание людей, как надпись: «Опасно для жизни». С давних времён человек испытывает страх и любопытство одновременно. Мы стремимся избежать чего-то ужасного, но именно оно, как ни парадоксально, притягивает нас.

Больше всего человек боится смерти. И самый частый вопрос, который возникает в нашей голове: «Что будет после?» Заглянуть за ширму жизни одновременно страшно и любопытно.

Что объединяет всё это? Роман М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Как и миллионы людей по всему миру, я полюбил этот шедевр. «Параллели» были написаны после прочтения книги Булгакова, и это оставило приятное послевкусие. Конечно, я не повторял сюжетную линию, но темы, которые были взяты за основу, – испытание любви и мистика – актуальны и по сей день.

Есть ещё одна мечта фантастов – машина времени. Кто из нас не хотел бы отправиться в прошлое или будущее? Или увидеть ушедших в мир иной родственников? Всё это я объединил в своём романе «Параллели».

Это любовный и мистический роман, а также ужасы и триллер с элементами научной фантастики. В книге много событий, сюжет закручен, а также присутствуют нотки юмора.

Уважаемый читатель, желаю вам приятного времяпрепровождения!

С уважением, Павел.

Часть 1. Мистический квест для влюбленных

Там все живы, кто любил меня…

Ария – Закат. (Маргарита Пушкина)

21 июня. День солнцестояния

После тёплого и светлого июньского дня наступила ночь, полная тревоги. Кроваво-красная луна внезапно потускнела, как будто поражённая гангреной. В неподвижном воздухе деревья, подобно испуганным кошкам, вздыбили свои листья. Мрачные тучи, похожие на ворон, словно собрались на смертельный пир и кружились над землёй, предвещая что-то зловещее.

Данил, ты это слышал? – прошептала Оля дрожащим голосом.

– Ну Оль! – пробормотал он сквозь сон, не открывая глаз.

– Дань, я не шучу! Мне страшно!

– Здесь нечего бояться!

– Даня, проснись! – она толкнула его в плечо.

– Я рядом! – сонно повернулся он и обнял её.

Настенные часы тикали так звонко, что, казалось, само время, стуча каблуками по стеклу, стремительно уходило в небытие. Но когда секундная стрелка совершила полный оборот, всё вокруг заколдованно замерло. Тени на стенах стали длиннее, и в воздухе повисла мрачная тишина, словно сам воздух затаил дыхание.

– Вот опять, Дань, ты слышал? – спросила она, прислонив голову к его плечу.

Он молчал, не открывая глаз.

– Данил, пожалуйста! – её голос дрожал.

Её восприятие обострилось, улавливая малейшие изменения, и она чего-то ждала, но не могла понять, чего именно и откуда, ведь тревога – это страх без адреса. Её тело и конечности будто вжались в кровать, а все мышцы были натянуты как тетива.

Снова воцарилась тишина, нет, не когда все просто молчат, а вакуумная тишина, что бывает перед бурей! Хоть географическое расположение и миновало такую версию, но всё вело именно к ней! Тишина становилась ещё тише, что даже стук собственного сердца вызывал головную боль! Учащённое дыхание проваливалось куда-то, и кислород не касался стенок дыхательных путей!

Как вдруг Олю охватило ужасом.

Из ниоткуда возникла высокая человекоподобная призрачная фигура, облачённая в длинный чёрный плащ, лицо её скрывал глубокий капюшон. Медленно подойдя к часам, та фигура подняла руку и начала шептать что-то непонятное – «Supmet ativ muirepmi».

В этот миг комнату наполнил холод, пронизывающий до костей, а в воздухе запахло чем-то древним и зловещим. Тени от мебели на стенах зашевелились и стали отделяться, принимая человекоподобные призрачные формы. Их очертания были размытыми и мерцающими, но с каждым мгновением становились всё более чёткими.

Тени, сопровождаемые зловещим хрустом ломающихся костей, словно живые, выворачивали суставы и расползались по стенам, медленно поднимаясь к потолку. Их лица, застывшие в предсмертных муках, напоминали жуткие маски ужаса. Они подчинялись воле призрачной фигуры, монотонно повторяя её фразу – «Supmet ativ muirepmi», с каждым словом усиливая её мистическую силу.

Фигура медленно подняла руки, и тени сгустились вокруг неё, образуя зловещий ореол. В мёртвой тишине, словно пытаясь передать какое-то древнее послание, тени растворялись во мраке. В этот момент комнату озарил свет небывалой яркости, и осколки разбитого окна вонзились в стены и дверные проёмы, создавая хаос и ужас.

Мышечная энергия выбросилась пружинистым эффектом, с паническим визгом Оля подпрыгнула и упала обратно на кровать!

– Данил! – закричала она.

Но из-под одеяла никто не отвечал, а только лишь неподвижно лежал.

Вспышка света исчезла, будто её и не было, в безоконные стены вновь пробралась тишина, что была тише прежней! Непослушно дрожащая рука, едва совладав с координацией, с пятой попытки поймала шнурок, дёрнув за него, торшер загорелся. На перекошенном трельяже разбитое зеркало отразило в прямом тому понимании ужас, что корнями врос в лицо девушки: её обескровленные губы мимически что-то произносили, но сама же не слышала, что именно! При повторных движениях было очевидно читабельное слово:

– Данил!

Взявшись за уголок одеяла, надежда держала нить, а реальность уже готовилась к самому худшему! Приподняв край материи, не успела заглянуть, как вторая волна света отбросила её на пол.

Потеряв сознание всего на несколько секунд, рывком просветления возвращалась ясность ума! Оля сразу встать на ноги не могла, а схватившись за ножку кровати, хрупкими руками проявляла неистовые возможности – подтаскивала своё обездвиженное тело.

Неустанно повторяла:

– Данил! Данил! Данил…

Среди хаоса, где всё разбросано, нетронуто лежал белый ком одеяла, подобен снежному сугробу! Не чувствуя свежих ран от порезов, Оля поднимала верхнюю часть тела, волоча ноги по разбитым осколкам, оставляя ветвистый след крови!

Вот-вот она уже на кровати, белоснежное одеяло, а под ним то: «да» или «нет»…

– Данил, прошу тебя, отзовись! – прошептала она, но ответа не последовало.

В тот же миг «природу сняли с режима паузы»: стрекотание насекомых и пение ночных птиц дополнили композицию к ветвям, что скреблись об кирпичную кладку стены! Проснувшийся ветерок лёгкими волнами накатывал тюль, а по другую сторону окон переплетались реплики людей, вышедших из домов:

– Что это было?

– Все живы?

Трава, цветы и листья деревьев почернели от аномального заморозка, а внезапно хлынувшая волна с небес не разделялась на дождевые капли!

Кто-то кого-то держал за руку, кто-то куда-то бежал, а кто-то неподвижно стоял! Из ближайших домов вышли все, за исключением двоих!

Оля вновь нащупала край одеяла, а как только приподняла, то под ним увидела нечто: мёртвое тело Данила высохло, будто это была мумия! Проваленные глаза в очертании черепа и сильно стиснутые зубы до трещин, увековеченной болью вгрызлись во взор Оли!

А в тот момент, как по команде: «Шагом марш», часы пошли, но их ход был направлен вспять…

В параллельном мире

Назойливая муха прервала сладкий сон Данила. Он попытался отогнать её, но насекомое не сдавалось.

– Кыш, зараза! – раздалось в тишине, и последовал шлепок ладонью по лицу.

– Бз-ззз! – вновь села муха на то же место. Шлёпок, но мимо.

– Вот же надоедливая тварь! – Глубокий зевок и потягивание…

Данил с трудом открыл глаза и увидел, что лежит в кровати. Он попытался вспомнить, что произошло накануне, но в голове была каша.

– Как спалось? – спросила мама.

– Отлично! – ответил Данил, но его голос звучал неуверенно.

Он поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Там он увидел своё отражение в зеркале и был удивлён, ведь он не помнил, как вчера вернулся домой.

Он включил воду и умылся, но это не помогло ему прийти в себя. Он чувствовал себя растерянным и напуганным.

Зеркальное отражение выдавало уютную атмосферу: мама суетилась на кухне. Пена покрыла щетину, а движения бритвы пробелами проявляли гладкость кожи лица.

– Мам, а папа где? – спросил он.

– Какой папа? – удивилась она.

– Мама, не шути так! – возмутился Данил.

– А я не шучу! – ответила она.

Данил почувствовал, как его охватывает паника. Он не мог понять, что происходит.

Сила нажима потеряла контроль, и по щеке потекла кровь. Рука ослабла, и раздался звук упавшей бритвы.

– Сынок, всё в порядке? – спросила мама.

– Да-а-а-а-а-а-а-а-а! – заторможено ответил он.

Мысли столкнулись на перекрестке, где не было светофоров и регулировщика:

– Мама? Ведь она умерла несколько лет назад! Это сон? Но порез – он болит! Что происходит?

Отражение удивленного мужчины «утопало» в раздумьях:

– Стильен Данил, 27 лет, Волгоградская область! Вроде всё помню, а значит, не сумасшествие!

Вновь настороженно обернулся, подошел к стене, протянул руку – «шлеп-шлеп»:

– Странно – реальное всё! Ладонь скользила по обоям, ощущая шершавую твердь выпуклых узоров.

На той же стене он увидел часы с кукушкой, но и здесь странное явление: их ход устремлен вспять.

– Сынок, ты идешь кушать?

– Немного позже, – настолько заторможено сказал, что можно было проследить за выстраиванием каждой буквы!

Затем он направился к выходу, аккуратно открыл двери и сделал несколько шагов, как шок удвоил порцию:

– Здравствуй, Даня!

– Дядь Слава?

– Ну да! Ты что так смотришь?

А именно в этой одежде его сбила машина! Ах, еще и «Гектор» – пес был на коротком поводке в руке держащего дяди Славы! Помню, как он страдал по усопшему хозяину, так от тоски и умер.

Не проронив ни слова, Данил побежал, не разбирая дороги. Он видел знакомые места, но они были другими. Дома, которые раньше стояли заброшенными, теперь были жилыми.

– Что со мной? Где я? – упав на колени и схватившись за голову, кричал он!

Обеспокоенная мама подбежала к нему:

– Сынок, что с тобой? Пошли домой.

Данил машинально переступал ногами, а не шел. Осматривал округу и не верил происходящему! Это не было отрывочным сюжетом из фильмов про зомби, а был обычный день, где все, кого он знал и кто уже умер, были живы. Однако вместо радости это вызывало у него лишь страх и ужас.

Реальность. 23 июня

В свои 23 года Оля уже успела овдоветь, но даже это не смогло омрачить её природную красоту. Её изумрудно-зелёные глаза, хотя и были покрасневшими от слёз, всё равно завораживали.

Она была жгучей брюнеткой, чьи вьющиеся локоны, словно лоза, стремились к свету, выбиваясь из-под траурного платка. Её облегающее чёрное платье, словно эскиз, подчёркивало идеальную фигуру. Эта женщина была поистине очаровательна!

Оля нервно потирала пальцами по ладони, сжимала их в кулачки и снова потирала.

– С чего начать? И как быть? Хорошо, что сегодня работает другая смена ритуальных услуг! Удивительно ещё, что вместо телефонного разговора они приехали ко мне домой! – подумала она.

– Да, именно такую цену мы предлагаем, ведь мы организуем похороны людей, а не наживаемся на чужом горе! – стоя на пороге дома, мужчина обратился к Оле.

– Тут вопрос даже не в деньгах, хоть я сейчас и нахожусь в трудном материальном положении, а в том, что… – и она замолчала.

Хлопнула дверь машины, и из неё вышел ещё один мужчина, который выглядел как простачок: природная залысина и трёхдневная щетина. Он был вежлив и обходителен, с минимальным запасом лексикона.

– Эт самое, хозяюшка, выражаю соболезнование! – настолько искренне произнёс он фразу, что где-то глубоко в сердце вдовы почувствовалось тепло.

– Спасибо!

– Владимир! – представился «простачок».

– Оля! – кивнула головой вдова.

Григорий, худощавого телосложения и высокого роста, продолжил:

– Насколько я понимаю, ценовой вопрос Вас устраивает?

– Да! – ответила Оля.

Они были из той же ритуальной службы, что днём ранее занимались похоронами её мужа, но не знали об этом.

– Значит, другая смена! – вновь подумала Оля.

Днем ранее. 22 июня

Земля глухо стучала о закрытую крышку гроба, когда близкие и знакомые Данила бросали в могилу по три горсти. Копачи, тяжело дыша, хладнокровно орудовали лопатами, и постепенно яма становилась холмистой, а затем зацвела, словно цветочный оазис. Многоречивые фразы, произносимые людьми, передавали лишь одно: мы помним, любим, скорбим.

Ноги не хотели уходить, а руки обнимали совсем свежий шрам земли.

– Оля, поднимайся, – говорили ей, пытаясь помочь встать, но нежелание это делать создавало сопротивление.

– Оставьте меня здесь! Я не хочу!!!

Лишь через час рыдающую вдову смогли «оторвать от могилы» и проводить домой.

22 июня. Ночь

Вот дом, где ещё днём лежал покойник, да не просто покойник, а тот, кто ушёл из жизни при мистических обстоятельствах. Одна лампочка, что светит чуть ярче горящей спички, приоткрытая дверь в комнату, где шесть стульев, на которых стоял гроб, и завешенное зеркало. Атмосфера, полная печали, тоски и отчаяния, но при этом без страха.

Возможно, это результат отречения от реальности? Или, быть может, это любовь вдовы?

Оля держала в руках фотографию Данила и смотрела в его глубокие, проникновенные глаза. Она чувствовала, как его взгляд проникает прямо в её душу, словно он был рядом, живой и любящий. Его улыбка, такая искренняя и нежная, наполняла её сердце, которое было опустошено. Её губы, не нуждающиеся в помаде, и лучезарная улыбка были опечатанными горем. Слёзы, которые медленно скатывались по щекам, отражали всю глубину её чувств. В этот момент она верила, что их любовь вечна и не знает границ, даже после смерти.

Вдруг внезапно раздался грохот чего-то очень тяжёлого. Оля встала и пошла на звук, который вёл её в ту самую комнату, где Данила настигла смерть. С неким странным спокойствием Оля открыла дверь, не успев полностью осознать, что может её ожидать. Но тут же её крик пронзил тишину, словно эхо свежей боли. На том же месте и в той же позе, укрытое одеялом, лежало мёртвое тело Данила.

23 июня. Продолжение беседы с работниками ритуальных услуг

– Оля, сил Вам и терпения! – сказал Владимир, слегка дотронулся ладонью до плеча.

Издаваемый рык заведенной машины оставил за собой небольшой шлейф выхлопного газа. Оля смотрела вслед отдаляющегося силуэта до исчезнувшей за горизонтом точки. В голове роились мысли: как вынести гроб, чтобы никто не заметил? А если кто-то всё же увидит, как объяснить, что её покойный супруг вновь появился в доме? Как пройдут похороны?

Но среди этих вопросов выделялись два самых важных: какой будет сегодняшняя ночь? И что будет после?

В параллельном мире

Данил и его мама вернулись в дом, где на сковороде аппетитно шкворчала яичница. Однако в воздухе витал легкий аромат гари.

– Пока я бегала за тобой, яйца сгорели! Будешь не яичницу, а «пепел кушать», – с нежностью в голосе упрекнула его мама.

Данил, словно в тумане, лишь кивнул в знак согласия.

Вдруг он услышал знакомый «прыг» и обернулся, увидев кота.

– Васька! – радостно воскликнул он.

Черно-белый кот потерся об его ногу и запрыгнул обратно на свою любимую полку.

– Вот бестолковый! Жизнь так тебя и не научила, да и смерть тоже! – подумал Данил. Ведь именно этой полкой его насмерть придавило!

– Как же я рад снова тебя увидеть, шерстяной комочек счастья! – умилялся он, глядя на кота.

Внезапно Данил осознал еще одну странность:

– Я чертовски голоден! Мертвые не едят, а значит, я жив, но… – и тут же сам себя перебил: – Кушать, потом всё остальное!

Он отломил кусочек хлеба, обмакнул его в глазунью и уже было открыл рот, предвкушая наслаждение, но внезапно убрал руку и положил хлеб обратно на яйцо.

– И всё же… – вспомнил он, приподняв край скатерти. Под ней он увидел деревянный стол, истыканный острым предметом.

– Витек! – произнес он в мыслях, и в его памяти ярко промелькнул памятный сюжет:

– Давай, пока мамка вышла, поучимся!

– А скоро придет?

– Успеем.

– Давай!

Они отодвинули в сторону тетради с недоделанными уроками, задрали угол скатерти, плотно приложили ладонь к столу и широко расставили пальцы.

– Поехали! – скомандовал Витек, его друг детства.

Он засек секундомером время, а Данил тыкал ножом между пальцев, а потом менялись.

Вспомнив об этом, Данил спросил:

– Ма, а Витек дома? Как думаешь?

– Я его вчера последний раз видела.

– А он…

– Сынок, – перебила его мама, – почему ты на улице кричал?

Мысли снова смешались: сказать, что она мертва? Ну нет! А может, она знает, но поведение говорит обратное…

– Мам, а как вы познакомились с папой? – перевел он тему.

– Почему ты спрашиваешь именно сейчас? – замерла она с вопросом в глазах.

– Ну, ты рассказывала как-то, а я уже забыл.

– Странно, но я даже не помню, как он выглядит! И где он сейчас? – женщина уткнулась в стену точечным взглядом.

Данил осторожно пытался понять логику и природу того мира, куда он попал. Он думал о том, есть ли дорога назад. Кома ли это или конечная остановка сердца?

Пока вырисовывалась такая картина: умерший человек появляется среди мертвых, но тех, кто был знаком ему при жизни, и там, где он провёл самые тёплые годы. С домами тоже всё в порядке – те же расположения и тот же интерьер, поведение животных не меняется, но не все они там, а только избранные любимцы. У умерших нет памяти о тех, кто ещё жив.

– Но почему я помню и тех, и других? Оля? Что с ней? И где она сейчас? – задался вопросами Данил.

Реальность. 24 июня

Раннее утро словно пирог было разрезано искусственным светом фар. Глухие хлопки закрывающихся дверей микроавтобуса звучали с едва заметным интервалом.

В гостиной комнате, где Оля провела всю ночь на диване, свет не выключался с прошлого вечера. Это и стало ориентиром для тех, кто пришел с утра.

«Тук-тук!» – раздался звонко-глухой стук в приоткрытое окошко.

– Это самое, хозяюшка! – полушепотом сказал Владимир.

– Да, иду! – с реакцией солдата подскочила Оля и пошла открывать двери.

– Здравствуйте! Конечно, всё это странно – впервые в столь ранний час мы…

– А где покойный супруг? – Владимир перебил Григория.

– Там! – Оля указала пальцем на комнату, которая была за закрытой дверью.

– А вы привезли?

– Гроб? Да! Гриш! – многозначительно посмотрел Володя, и они вышли из дома.

Оля подошла к комнате и провела пальцем по дверной коробке, от чего появилась тоненькая проталинка и сразу же затянулась инеем.

В тот же момент в дом вошли Владимир и четверо мужчин.

– Аккуратней, не зацепи, – регулировал процесс Владимир, пока мужчины заносили гроб.

Затем Владимир, словно по-хозяйски, прошелся по гостиной комнате и вышел к автобусу, где за рулем сидел Григорий. Оля открыла двери в комнату покойного супруга, откуда хлынула морозная свежесть. На стоявшие шесть стульев определили гроб. Трое мужчин, не скрывая алкогольное присутствие в организме, покачивались, а четвертый всё время молчал. Данила укладывали в гроб и накрыли крышкой, а как только вынесли из дома, овдовевшая Оля зарыдала, но старалась делать это тихо, чтобы не привлечь внимание любопытных соседей.

В автобусе Григорий остро ругался на пьяных коллег, а Владимир неустанно извинялся за столь некомпетентный инцидент перед вдовой.

Олю, конечно, всё это разозлило, но эмоция удивления превалировала:

– Да, эти пьяные, тот кричит, у каждого свой стаж в данной сфере – насмотрелись многого, но не видеть очевидного, это же как? Мумифицированное тело, «февральская стужа» в комнате, а за окном лето…

– Мы вчера уже хоронили супруга, а он вновь появился здесь! – не выдержав, обнажила правду Оля.

– Хозяюшка, миленькая, смерть близкого человека – это, конечно, боль и желание его вернуть! Побеспокойтесь о себе, не допускайте таких мыслей, иначе они сведут вас с ума! – сказал рядом сидевший Владимир.

– Неужели и вправду только я вижу, что происходит? Это какая-то чертовщина или «сорвало крышу»?

Виляющая дорога вела на кладбище, где вновь был похоронен Данил.

К Оле подошли Григорий и Владимир. Теперь уже Григорий извинялся за выпивших коллег, а Владимир в своей манере простого мужичка – душа нараспашку, поинтересовался:

– А у усопшего кроме вас никого нет?

Оля нехотя пожала плечами и не стала объяснять, чтобы ее не приняли за сумасшедшую.

В параллельном мире

В задумчивом взгляде Данила появилось умиление. Он подумал: «Даже если я уже мёртв или, возможно, ещё нет, не стоит ли на время отложить эти мысли? Время – самый дорогой ресурс, купюра, которой нет в наличии. Но вот они, те самые минуты, которые я вымаливал часами – со мной рядом мама!»

Без лишних слов Данил подошёл к маме и обнял её так бережно, как представлял себе сотни раз после её похорон. Из его глаз хлынули слёзы, прокладывая извилистые дорожки по щекам к дрожащим скулам.

«Сынок, ты что плачешь? Что случилось? Тебя кто-то обидел?» – спросила мама.

И в этот момент память Данила оживила все детские ссадины и шишки, которые были вылечены её заботливыми руками, тёплым голосом и зелёнкой.

Он ещё крепче прижал к себе маму и зарыдал.

Реальность. 24 июня

Оля повсюду искала частичку Данила – его присутствие. Она сидела в гостиной, включив свет, и перечитывала в соцсетях чаты с любимым. В моменты, когда они были на расстоянии, Данил часто писал ей, не стесняясь выражать свои чувства, которые, как он говорил, «брутальные мужики» не позволяют себе. Он тонко оперировал искусством чувственного письма.

Проводя пальцами по сенсорному экрану, Оля невольно вздыхала, словно обнимала воспоминания.

Внезапно раздался грохот чего-то тяжёлого. Тот же самый звук, и в той же комнате! Оля, охваченная эффектом дежавю, встала и пошла туда, где, укрытое одеялом, лежало мёртвое тело Данила.

Не успев выразить ни одной из эмоций, которые «в беспорядочном движении устраивали ДТП», она услышала за спиной аккуратное постукивание в дверь. Стук становился всё сильнее и настойчивее.

Оля подошла к двери и посмотрела в глазок. Там стоял мужчина со знакомой внешностью. «Где-то я его видела, но не помню где», – подумала она.

Мужчина держал в руке кожаную папку-портфель. Он был солидного возраста – за 55, невысокого роста, но с подтянутой осанкой. Одет он был в чёрные брюки и белую рубашку, застегнутую на все пуговицы.

– Кто там? – спросила она уверенно и смело.

– Откройте, мне нужно с вами поговорить, – ответил мужчина.

– В столь поздний час?

– Поверьте, это в ваших интересах.

– О чём вы говорите?

– Мы оба понимаем, о чём идёт речь.

Обхватив дверную ручку, Оля уже готова была её повернуть, но посмотрела через плечо: «Об этом ли идёт речь?»

– Ваше сомнение вполне уместно, – произнёс мужчина.

В замочной скважине раздались щелчки, дверь открылась, но, прежде чем войти, мужчина заботливо поинтересовался:

– Это после вспышки так? – указал он взглядом на её забинтованную руку в области запястья.

– Да! – не ожидала она, что разговор начнётся с этого.

– Сильно болит?

– Не так сильно, как сердце.