скачать книгу бесплатно
– Кто он такой? – ушел от ответа старик, протирая платочком очки с темными стеклами.
– Главный герой моего сна. Журналист-убийца.– Неожиданно женщина скривилась от боли и схватилась за живот.
– Вам плохо? – испугался Маркус. – Я могу чем-нибудь помочь?
Женщина схватила руку Маркуса и сильно прижала к животу. Старик ощутил под рукой беспрерывное движение мышц, от которого Лена извивалась, как змея. Приступ длился минуты три, потом спазмы прекратились, и женщина прикрыла глаза, пытаясь расслабиться.
Не зная, что делать дальше с соседкой, Маркус задал дурацкий вопрос: «Вам плохо?».
Женщина отпустила его руку.
– Со мной впервые такое. Мне уже лучше.
Она прикрыла глаза, но долго молчать не смогла. Придвинувшись вплотную к соседу, она зашептала ему в самое ухо: «Вы не пугайтесь. Это скоро пройдет. Давайте поговорим о чем-нибудь».
Маркус не представлял, о чем с ней можно говорить, и выдал весьма странную фразу:
– Мне показалось, что вы были свидетелем взрыва у станции метро. В прошлой жизни вы торговали цветами на остановке и никуда не вмешивались, потому что боялись бандитов. И в то же время вы взяли у Марата десять долларов и положили на грудь еще живому бандиту 12 желтых роз.
– Откуда вы знаете про цветы? – неожиданно возмутилась женщина. – Этот фильм еще не снят, и у этой истории нет продолжения. Я видела только начало фильма. Никто не знает, чем закончится эта история.
– Почему же никто. Я знаю, чем закончится ваше кино. Зло будет наказано, воры и грабители убиты, а Марат вернется в Крым, Лена.
– Откуда вы знаете, как меня зовут, – я не называла свое имя, – вновь удивилась женщина, пристально рассматривая сидящего в соседнем кресле собеседника.
– Это не самое трудное задание в моей жизни. Для ученика Вольфа Мессинга – это первый, низший уровень предсказаний.
– Так вы гипнотизер? – оживилась женщина. – И как я об этом сразу не подумала. Вы внушили мне эту историю, и я увидела придуманный вами фильм. Оказывается, все это просто гипноз. А я боялась лететь в самолете. Мне было так страшно. Вы даже представить не можете, что творилось со мной несколько минут назад.
– Почему же не могу. Я видел ваш «сеанс повторного фильма». Думаю, нам пора познакомиться. Меня зовут Марк, но не Твен, – тихо произнес Маркус. Он старался не афишировать свою настоящую фамилию и имя.
– Вы тот самый журналист?
– Нет, вы не внимательны. Меня зовут Марк, а главного героя вашего сна звали Марат.
– Почему вы так странно представляетесь: Марк, но не Твен. Марк Твен – американский писатель. Какое отношение вы имеете к нему? Вы его родственник, наследник?
– Ни то, ни другое, ни третье, – рассмеялся старик. – Меня действительно зовут Марк, мало того, я не имею никакого отношения к Марку Твену. Единственное, что нас роднит, – это профессия. Я придумываю разные истории, превращаю людей в литературных героев и подвожу читателей к мысли, что зло должно быть наказано.
– А журналист Марат? Он будет убит? Он погибнет?! – быстро заговорила женщина.
– Кто вам сказал такую глупость, – усмехнулся Маркус Крыми, поглаживая левой рукой подбородок. – Запомните, мадам, главные герои не умирают. Благодаря фильмам и книгам они будоражат умы людей разных поколений. Книга – это послание из века прошлого в мир будущего.
– Детективы долго не живут, – покачала головой женщина. – Это одноразовая литература. Криминальное чтиво интересно, пока ты пытаешься распутать детективный сюжет, но стоит узнать, кто настоящий убийца, как книга тут же летит в корзину для бумаг. Я за свою жизнь прочитала сотни детективов, и ни одного из них вы не найдете на моей книжной полке. Вы спросите, почему? Потому что я никогда не буду их перечитывать!
– И, тем не менее, вас интересует судьба Марата, – улыбнулся старик.
– Тут другое. Вы, помимо моей воли, втянули меня в криминальную историю. Заставили положить розы на грудь живому покойнику, – она запнулась на последней фразе. – Я, кажется, сказала что-то не так. Когда я положила розы на грудь пострадавшему от взрыва грузину, он был еще жив.
– Это ничего не меняет, – тут же пришел на помощь старик, – я списал его, как отработанный материал. Он не представлял никакого интереса оставшимся в живых. Вор, грабитель, преступник. О таких вспоминают только матери и дети, поднимая рюмку с водкой в день смерти.
– Можно подумать, что ваш Марат лучше. Почему вы оставили в живых убийцу, а убили простого вора.
– Потому, что я Марк, но не Твен, – ушел от ответа на прямой вопрос старик.
– А может, образ Марата списан с автора? Начинающие писатели свои повести и романы наводняют реальными героями из своей жизни. Или я не права?! – хитро прищурилась Лена.
– Меня смутило слово «начинающий», – искренне рассмеялся старик. – Неужели я так молодо выгляжу?
– Я не хотела вас обидеть, но в этой истории не было тайны, которая обычный сюжет превращает в захватывающий детектив, – жестко произнесла женщина. – Такие книги пишут начинающие авторы или…
– Или выжившие из ума старики, – усмехнулся Маркус. – Тем не менее, в ваших словах есть доля правды. Все очевидно. Вначале Марат убил двух карманников отравленной иглой, которая находилась в бумажнике с «денежной куклой». Помните, в сказке: «Смерть Кощея на кончике иглы». А потом Марат взорвал машину с грабителями, используя дистанционный взрыватель. Мина-ловушка срабатывала в том случае, если вор отдалялся на двадцать метров от хозяина с его чемоданом. Причем все было по-честному. Вор получил предупреждение от чемодана: «Пиастры! Воры украли пиастры». Потом следовал предупредительный удар током, и только после этого – желтые розы на грудь. Такова схема. Но это только присказка. Нам еще предстоит пережить с вами финал этой жуткой истории. Самое страшное преступление, о котором я когда-либо писал, будет совершено на борту этого самолета.
– Вы хотите предложить читателям ТАЙНУ ЗАКРЫТОЙ КОМНАТЫ? – зачастила женщина. Чувствовалось, что детективы ее хобби. – Борт самолета – идеальное место для подобных историй. В восьмом ряду погибает человек. Под подозрением все пассажиры, в том числе и случайно оказавшийся в самолете сыщик. За время полета он должен будет вывернуть наизнанку всех пассажиров и при посадке предъявить полиции настоящего убийцу.
– Детектив в духе Агаты Кристи, – рассмеялся старик. Но я не пойду по вашему следу. Это ваша история. У меня все будет иначе. Но мы с вами отвлеклись от главного. Я хочу понять причину вашей болезни. Откуда этот страх? Вы лечились у психиатра?
– Нет. У меня с нервами все в порядке.
– Значит, вы не обращались к врачам. Тогда объясните, почему вы умирали от страха? Вы принимали лекарства, наркотики?
– С чего вы взяли?!
– Во время взлета вы потеряли сознание, ни на что не реагировали. Такое состояние вызывают сильнодействующие лекарства или наркотики. Вам перед полетом давали лекарства?
– Никто ничего мне не давал.
– Но вы же приняли какое-то лекарство во время взлета.
– Это был аэрон. Таблетки от укачивания.
– «Аэрон» не по этой части. Что-нибудь необычное происходило с вами накануне вылета? Не спешите с ответом. Я веду речь о гипнозе, моментальном кодировании со сменой ценностей при помощи психотерапии действием.
Старик внимательно смотрел на женщину. Его интересовали не слова, которые она говорит, а мимика, движения глаз и руки. Работая в психбольнице, он научился ставить диагноз по походке, по тому, как больной входит в кабинет, как садится на стул, какие слова произносит первыми. Маркус попытался использовать этот уникальный опыт, но соседка по креслу не вписывалась в привычные рамки.
– Не было гипноза, не было кодирования, – прервала размышления Маркуса Крыми женщина. – Мне просто стало страшно. Я видела падение самолета. Он должен был разбиться при взлете. А потом появился этот Марат с красным чемоданом и желтыми розами…
– Но этот страх не мог появиться сам по себе.
– Я не хочу говорить на эту тему, – неожиданно повысила голос женщина.
Уходящая натура
– Хорошо давайте поговорим о вашем муже? Похоже, что эта «уходящая натура» вас полностью разочаровала?
Старик взял за руку Лену, посмотрев ей в глаза.
– Точное определение: «уходящая натура». Могу только сказать, что мой муж бизнесмен средней руки. Никогда не хватал с неба звезд, но и не бедствовал.
– И это все? А как же «пивной бочонок»? – удивился старик. Он ждал длинной исповеди с кучей жалоб на невнимание и непонимание. Невроз навязчивых состояний не мог развиться на пустом месте. Этот страх перед полетом имеет свою глубинную причину. И этой причиной могут быть проблемы в семейных отношениях. – Расскажите, что вас не устраивает в семейной жизни.
– Я не буду обсуждать с вами мою семейную жизнь.
– Тогда расскажите о своем бизнесе. Как вы оказались в Крыму?
– Три года назад я отдыхала с мужем в «Украинской мечте», познакомилась с главврачом. Он мне показался милейшим человеком, – мгновенно сменив тон, продолжила женщина. – Муж мой в это время искал в Крыму торговую точку, чтоб поработать летом. Я спросила у главврача, не сможет ли он отдать нам в аренду полуразрушенный летний кинозал под кафе или ресторан. Главврач пару дней думал, а потом сказал, что согласен. Мы провели там ремонт, вложили приличные средства и стали работать. Вначале все было хорошо: аренда небольшая, санэпидстанция и пожарники брали с нас по-божески, местный мэр всего два раза за сезон привел к нам своих гостей – халявщиков. Так что к концу сезона мы вернули потраченные деньги и кое-что заработали.
– «Украинская мечта» – это военный санаторий?
– «Украинская мечта» числился за Министерством обороны, но в погонах я там никого не видела. Обычная крымская здравница.
– На следующий год вы расширили производство, возвели величественное здание приморского ресторана и стали грести доллары лопатой, – продолжил старик.
– Мы действительно хорошо заработали на общепите в Крыму, но строить больше ничего не стали. Дело в том, что главврач санатория каждый год перезаключал с нами договор аренды. И эта самая аренда росла, как на дрожжах.
– Что-то не припомню, чтобы в Крыму росла аренда, – засомневался старик.
Он продолжал поиск причины страха, и рассказ о проблемах в бизнесе натолкнул его на весьма популярную версию.
– Санаторию мы платим стабильную сумму. Речь идет, скажем так, о дополнительном финансировании отдельных граждан, – осторожно подбирая слова, пояснила Лена.
– По-русски это звучит как дача взятки должностному лицу, – поддел женщину старик.
– Да мы и не отказывались платить. Давали, сколько просил. Но этой весной он заявил, что работаем последний год из-за того, что на эти рестораны положил глаз нардеп от БЮТа, – помрачнела женщина.
– Сильный перец, народный депутат от БЮТа. Они ж уже в оппозиции, а сама Тимошенко мотает срок.
– И я так думала, а потом мне объяснили, что у этих «оранжевых» остались в руках милиция и спецслужбы, которые при желании могут любого растереть в пыль. А тут еще выборы в этом году. Так что у соратников Тимошенко есть шанс вернуться во власть. Они этим и пугают местных начальников.
– Скажите, а вы в санатории к врачам не обращались? – решил сменить тему разговора Маркус.
– Почему я должна обращаться к врачам?
– Потому что у вас остеохондроз шейного отдела позвоночника в стадии обострения, – сухо пояснил Маркус.
– И все-то вы знаете. И везде-то вы побывали, – удивленно посмотрела на старика Лена, – вы меня просто насквозь видите. В санатории мне делали массаж спины.
– А что из препаратов вам назначали?
– Ничего. Только массаж.
– Скажите, а в вашем санатории лечатся только офицеры и их жены?
– В этом санатории может лечиться любой, у кого есть деньги. Жены офицеров – не самые большие шишки. В июле там собирается весь киевский бомонд: дети министров, крупных бизнесменов, генералов с мамашами, бабушками и тещами.
– Хороший санаторий. Такой терять нельзя ни в коем случае, – подвел итог разговору старик. Он отбросил в сторону массаж и остеохондроз. Ни то, ни другое не могло вызвать «страх смерти». Вот если бы ей назначали уколы или специальные таблетки, вызывающие беспокойство и страх…
– Если вы и вправду гипнотизер и умеете читать чужие мысли, скажите, о чем я думаю сейчас? – решила сменить тему Лена.
– О моих рассказах, – не задумываясь, произнес старик.
– Мы будем гореть в аду, – неожиданно весьма отчетливо произнесла Лена.– Нас убьет взорванный аэропорт!
Эти слова ударили словно током сидевшего рядом с Леной писателя. На старика вновь обрушилась волна страха. Маркус вернулся к реальной действительности. Он, наконец, осознал, что все его эксперименты, гипноз и внушение не могли ничего изменить, потому что он так и не понял, что на самом деле происходит с его попутчицей. Он даже не мог сказать, кто перед ним: закодированная террористами шахидка или психически больная женщина. Самолет можно было бы спасти одним уколом, но у него не было ни шприца, ни инсулина, ни аминазина. Он был бессилен что-либо изменить. Единственным его оружием был гипноз и прямое внушение. Но Маркус Крыми не был Кашпировским, который весьма успешно проводил в телеэфире операции без наркоза. Возможно, что в этой ситуации смог бы спасти людей его учитель Вольф Мессинг. Но Мессинга уже не было в этом мире.
Оставалось только одно, обратиться к членам экипажа. Но что он им скажет?
«Господа. Сидящая рядом со мной женщина представляет угрозу, она видит горящий на земле самолет и выбрасывает в атмосферу электромагнитные волны страха».
Натуральный бред сумасшедшего. С такими идеями идут к психиатру, а не к командиру корабля. Да у них в каждом полете найдется бесноватый, умирающий от страха смерти.
Неожиданно самолет провалился в воздушную яму. Маркусу показалось, что он уже не сможет подняться и на этом придется поставить последнюю точку. Воздушная яма напугала Лену. Она с ужасом смотрела на старика. Самолет вибрировал, завывая двигателем, как при взлете.
– Мы идем на посадку? – сдавленным шепотом спросила Лена.
– Нет. Это воздушная яма, – покачал головой старик. Волна страха вновь обрушилась на него, сжала сердце, сосуды. Ему стало трудно дышать.
– Мы погибнем! Я – знаю! Мы – обречены! – Женщина смотрела на старика невидящим взглядом. И неожиданно продолжила лишенным эмоций ровным голосом: Говорят, что в последнюю секунду перед глазами человека проходит вся его жизнь. Что было главным в вашей жизни, самым ярким впечатлением?
– Встреча с людоедом, – с трудом вдохнув воздух, не задумываясь, ответил старик. Он подчинился женщине, она втянула его в свой бред. Он теперь верил в неминуемую катастрофу.
– Это правда?!
– Да. Из-за людоеда от меня ушла любимая женщина.
Самолет выбрался из воздушной ямы и стал набирать высоту.
– Расскажите об этой встрече. Прямо сейчас, – настойчиво потребовала Лена. Это не было просьбой. Она приказывала. И он был готов подчиниться. Теперь женщина управляла его мыслями и диктовала свою волю гипнотизеру, потому что он вновь оказался во власти страха.
– Эта история вам не понравится, – попытался уйти от страшной темы Маркус.
– Рассказывайте! У нас мало времени! Я хочу знать, о чем с вами говорил дьявол!
– Он ничего не говорил. Я его вырубил с первого удара. А Алиса пошла на кухню и приоткрыла крышку кастрюли…
– И что было в той кастрюле?
– Я не хочу вспоминать о той ночи, – прошептал старик. – Лена, а теперь ваша история. Самое яркое впечатление в жизни.
– На Кавказе дьявола называют шайтан, и он предстал передо мной в облике жителя гор, – только и успела произнести женщина. После этих слов она громко вскрикнула и схватилась за живот. Лицо и руки ее стали белыми и холодными, как снег. Ей уже было не до рассказов. Маркус не знал, что делать с женщиной. Боли были настолько сильными, что Лена временами теряла сознание, закрывая глаза, превращаясь в гипсовое изваяние. Маркус попытался усыпить женщину. Это оказалось намного сложнее, чем раньше. Но она подыграла ему, подчинившись гипнотизеру. Сон был неглубоким. Любое неосторожное слово могло разбудить ее. Маркус не представлял, какое внушение сможет снять эти дикие боли. Ситуация была хуже, чем у Кашпировского, который смог в прямом телеэфире заменить наркоз гипнотическим внушением. Его пациентка до операции находилась в нормальном состоянии, и он мог легко довести ее до сомнамбулизма. Здесь же была первая стадия гипноза.
«Приступ у нее начался, когда она попыталась назвать имя шайтана, человека, в которого вселился дьявол, – Пронеслось в голове Маркуса. – Надо спросить, как его звали».
– Вы слышите только мой голос. Вас ничто не волнует, не беспокоит. Назовите его имя. Имя человека, которого вы назвали шайтаном. Имя! Имя! Кто он!?
– Ахмет, массажист. Он мне сам говорил об этом. Я должна подчиняться ему. Доверять, верить, раствориться в нем! – чуть слышно прошептала Лена.
«Это прямое внушение или кодирование, – пронеслось в голове старика. – Доверять, верить, подчиняться, раствориться во мне. Такое на первом сеансе гипноза не отобьешь. Надо что-то придумать, пока я еще могу воздействовать на ее мозг».
