Агент Кэт

Услышав слово «Конституция», агент Смит решает спустить коллегу с лестницы. А еще лучше – вышвырнуть из окна. Рассказ о мутных делишках корпораций и спецслужб – совсем не те речи, что приличная девушка ждет от кавалера после дегустации его члена.

Однако, это лишь часть истории. Никки опустошает стакан – и продолжает.

– Теперь главное. Как только эти засранцы убрались – у нас произошел сбой. Из системы исчезли все последние директивы. В том числе – приказ директора кибер-отдела. Просто-напросто исчез, понимаешь? Это хреново выглядит. Если эта история всплывёт – я не прикрою свой зад распоряжением босса. Приказа больше нет! Это не просто нарушение протокола! Это сраное федеральное преступление!!!

– А теперь вишенка на торте из дерьма. Меня лишили доступа. Отдел внутреннего аудита аннулировал доступы всему отделу. Дескать, необходимо разобраться со сбоем. Вот только этим должны заниматься техники, ребята из моей команды, а не бюрократы из аудита! Что-то происходит. В Главном Офисе происходит что-то серьёзное! А я ведь вот-вот должен был свинтить со службы! Если начнется расследование – я первый попаду под удар! Слушай, Кэт… кажется, меня подставили!!! Я в дерьме по уши!!!

Ник бросает отчаявшийся взгляд на коллегу. И закрывает лицо руками, словно герой античной драмы. Через секунду он заканчивает с патетическими жестами. Лезет в карман. Выуживает небольшой блестящий прямоугольник.

Защищённое хранилище данных!

От вида пластиковой безделушки, к раздражению и негодованию Кэтти добавляется самая настоящая тревога. Вместо цветов и признаний – чёртов Петерсон притащил кучу проблем. Прикатил сраный безобразный ком из проблем!

В подтверждение её мыслей, гость потрясает флешкой.

– Если я попаду в суд… если со мною что-то случится – здесь вся информация о том, как корпорация получила доступ к Бехолдеру. Мы даём напрокат машину для тотального слежения! Напрокат, словно сраный велосипед! Этого хватит, чтобы начать расследование! В Бюро должен остаться кто-то с чистой задницей!

– Хватит, чёрт возьми! Хватит, Никки! Ты же не притащил сюда материалы с государственной тайной?!! Во что ты меня втягиваешь?!!

– Нет, нет… только мой отчёт о произошедшем.

– И почему ты несешь это ко мне!? Обратись в отдел внутренних расследований!

– Ты не понимаешь? Ты действительно не понимаешь, агент Смит?! Все связаны! Все связаны со всеми! А ты… ты… ты не похожа на этих ублюдков… ты… эмм… ээ… как бы это сказать… эээ… слишком… эээ… ты слишком хороша, чтобы быть заодно с коррумпированными сукиными детьми… к тому же, ты не так давно в Бюро… я хотел сказать… ээммм… кхм… кажется, ты настоящий патриот… настоящий патриот Америки, вот о чём я…

– Что ты несёшь!? Спасибо за комплимент, Никки, мать твою! Просто замолчи!!!

***

У Кэтти есть лишь одно правильное решение – спустить Ника Петерсона с лестницы, вместе с флэш-картой, проблемами, и рассказами о тёмных делах в самом сердце Бюро.

Однако, Кэт медлит. И не потому, что желание успело вырасти в симпатию, а симпатия – в желание ещё большее. Планы на член оклахомского ковбоя не успели оформиться и кристаллизоваться.

Она всего лишь пытается вразумить коллегу, дабы тот не наговорил лишнего. И, того хуже, не натворил дел. Кажется, он просто не понимает, как всё устроено.

– Перестань себя накручивать, Никки. Это политика. Лоббисты, конгрессмены, корпорации, толстые коты, чиновники из Белого Дома, парни из спецслужб – все оказывают друг-другу услуги. Всё это – очередная услуга, а не заговор против демократии. Ничего нового. Наверняка, Дайнова ищет компромат на конкурентов. Или на партнёров. Обычная подковёрная возня. Возможно, из лабораторий в очередной раз что-то сбежало, как было в Далласе. Но это не наша забота. Не наш уровень, понимаешь? Ты аналитик. Я обычный оперативник. А корпоративные мудаки – лучшие друзья президента. Наверняка, это услуга для кого-то из его кабинета. Возможно – для самого Кацмана. Успокойся, Никки. Не лезь в это дело. Просто держись подальше.

– Да, да… ты права. Я повторяю себе то же самое. Только возьми чёртову флэшку. Если всё вскроется – я попаду под удар. Мой отчёт должен всплыть, если со мной что-то случится. Понимаешь, к чему я? Пусть это всплывёт. Даже если придётся слить журналистам.

Правильные слова. Верные решения. Однако же, агентом Смит овладевает странное чувство. Странное, дрянное, и даже дерьмовое.

Её посылают на остров, где Дайнова что-то затевает. В обход всех правил, она собирается пастись на лужайке ЦРУ. Но как быть с делишками корпорации здесь, в зоне их юрисдикции? Прямо в главном офисе Бюро?

Техасцу следует об этом узнать.

Но разве есть хотя-бы малая вероятность, что он не знает?

– Никки, соберись. И поменьше вспоминай дядюшкины рассказы. Система не может быть настолько гнилой.

Эти слова не для гостя. Но для самой себя. Кэт знает – Дайнова похитила Статую Свободы. Заменила Стальную Леди на фигуру из картона и папье-маше. Заключила в подземельях под Вашингтонской Башней. Сковала, связала, задрала подол. И взялась за кнут.

Остаётся лишь делать свою работу. И думать, что Техасец на самом деле копает под этих ублюдков.

***

Бутылка виски перекочевала на стол. Стаканы то и дело наполняются янтарной жидкостью. Ник в сотый раз рассказывает о недавних злоключениях. Костерит руководство Бюро. Проклинает корпорации. Пускается в рассуждения на тему Закона, Свободы, Конституции, Государства, и тому подобных высоких материй.

Джентльмен из подвалов ФБР не спешит отрывать зад от дивана.

Бессовестный коллега пользуется гостеприимством, злоупотребляет терпением – и даже не думает переключаться на серенады.

Кэт поддерживает беседу. Кивает. Поддакивает. Прикладывается к стакану. И ждёт, когда же этот засранец перейдет к главной теме вечера. Гость неустанно чешет языком – но среди его построений нет слов о любви.

После часа переливаний из пустого в порожнее, на смену фрустрации приходит самый настоящий гнев. Кэтти мечется между двумя желаниями: выставить болтливого засранца – или швырнуть в кровать.

Наконец, чаша терпения переполняется!

Кэт рассчитывала на комплименты и признания. Она ждала, что гость начнёт глазеть на стиснутый халатом бюст. Она надеялась, что у кавалера хватит решимости положить ладонь на её бедро. Что за безобразное отношение? Что за бестолковый ублюдок? Ник Петерсон – самая настоящая чёрствая свинья!

Время вежливости прошло. Стакан с грохотом опускается на стол. Хозяйка начинает выпроваживать гостя.

– Никки, тебе пора!

– Что… но, я…

– Я услышала достаточно. Так и быть, возьму твою сраную флешку. Но тебе уже пора, Никки! Сегодня – мой последний выходной. Собираюсь лечь пораньше. Нет, нет, нет, погоди-ка! Собираюсь прошвырнуться по соседним барам. Наладить личную жизнь, если ты понимаешь, о чём я!

– Но… я думал… я думал, ты рада меня видеть… окей, окей… ладно, спасибо… нет проблем… спасибо за выпивку…

Гость мямлит с самым рассеянным видом. Поднимается. И направляется в прихожую, застёгивая на ходу дурацкий серый пиджак.

***

Агент Смит ошеломлённо протирает глаза.

Нет, ей не показалось!

Мерзавец действительно собирается на выход!

Красотку пронзает озарение. Неужели коллеге просто не к кому пойти со своими проблемами? Неужели он не рассчитывает на продолжение? Да как такое может быть? Неужели гость не планирует затолкать ей член в глотку – и трахать, пока соседей снизу не зальёт потоп из слюны и спермы? Ах ты, безмозглый ублюдок! Есть ли у тебя душа?! Есть ли у тебя сердце!!?

Хозяйка дома вскакивает – и возмущённо кричит на гостя.

– Куда это ты собрался, тупая деревенщина!?

– Что? Ты ведь…

– Ничего не хочешь мне сказать? Какого хрена ведешь себя так, будто между нами ничего не было!? Не хочешь объясниться, мудила!!?

– Так я… так мы… ты ведь была пьяна. Кажется, ты была просто в стельку. Да и я тоже. Такое бывает между взрослыми людьми. Я и не думал, что ты такая горячая штучка… прости, не хотел задеть, просто я… ну… как бы.... в конце концов, это нормально. Мы ведь взрослые люди. Ладно, ладно, уже иду… спасибо, что согласилась взять флешку. Это очень важно. Корпорация попирает Конституцию, а ФБР снова бездей…

– Ах ты, бездушный сукин сын!!!

Покраснев и сжав кулаки Кэт испепеляет гика взглядом.

Она разрывается между двумя желаниями: спустить коллегу с лестницы – или проверить, на месте ли яйца этого мямли. Сцена не успевает затянуться. На свою беду, смущённый и покрасневший Ник делает шаг к двери. Это становится точкой невозвращения. Добыча ускользает из силков – и в разъярённой фурии торжествует охотничий инстинкт.

Обида превращается в наковальню!

Желание – в кузнечный молот!

Удар и звон! Звон и новый удар! Остатки приличий испаряются в снопе ярких искр! Над миром поднимается горящий меч, отлитый из одиноких ночей! Кошмарное, бесчеловечное, смертоносное оружие, закалённое в жаре девичьего сердца!

***

Кэт идёт на гостя. Её пальцы возятся с поясом халата. Её голос звучит почти спокойно. И это не предвещает ничего хорошего.

– Так тебе не понравилось? Смотри мне в глаза, подлый говнюк! Так тебе не понравилось!?

– О чём ты… нет же, я был просто на седьмом небе… лучший секс в моей жизни… я до сих пор не верю, что ты…

– Вот и отлично! Вот и славно! Иди-ка сюда, хренов ковбой!!!

Агент Смит приближается к растерянному компьютерщику. Пояс падает. Халат распахивается. Джентльмену предстаёт лучшее в мире зрелище. Ладони красотки касаются отворотов серого пиджака, крепко берутся за ткань. Ценой титанического интеллектуального усилия, компьютерщик восстанавливает связь с реальностью. Он наконец-то понимает, что на уме у горячей красотки. Мистер Петерсон закрывает глаза, тянется к губам Кэт, рассчитывая на поцелуй.

Засранец неверно оценивает ситуацию.

Рывок – и он летит вверх тормашками, теряя обувь!

Мощный, быстрый, яростный бросок через бедро – и гость шлепается на спину, прямо на диван!

Агент Смит не пропускала занятия по дзюдо в Квантико. Компьютерщик вскрикивает от неожиданности. Пытается отличить пол от потолка. Он не понимает, какого чёрта происходит – и Кэтти спешит дать подсказку

– Что ты делаешь!? Что ты де… мфмыфмф…

Возглас растворяется вместе со светом. Агент Смит запрыгивает на гостя. Доля секунды – и мощный зад обрушивается на лицо кавалера, не оставляя путей для отступления или бегства. Раздаётся стон, затем приглушенный крик. Пальцы Ника инстинктивно впиваются в упругие ягодицы!

Надежды на вечер признаний пошли прахом. Осталась лишь надежда на ночь любви.

Никаких томных взглядов!

Никаких робких прикосновений!

Разъярённая фурия желает получить своё!

***

Оседлав коллегу в позе шестьдесят-девять, Кэт лихорадочно расстёгивает его ремень. Ёрзая и дрожа от ярости, она рвёт ткань. Пуговицы отрываются от ширинки, дружно щёлкают о потолок. Откуда-то снизу слышится сдавле нное мычание. Неразборчивые звуки переходят во влажное хлюпанье.

Джентльмен из Оклахомы не зря просиживает зад рядом с компьютерами и магнитными лентами. Иногда он соображает весьма быстро. Придавленный роскошной задницей, Ник Петерсон решает, что коллега испытывает к нему некоторую симпатию. Препятствовать порывам девичей души было бы невежливо – мужские руки сминают белоснежные полушария. Губы прижимаются к нежной коже.

Над городом поднимается башня из разгорячённой плоти – и её тень накрывает Кэт! Во тьме, во мраке – она нащупывает путеводную нить. Отыскивает тропинку к Розовому Вокзалу. Билеты куплены и сказаны слова прощаний. Гудя и грохоча, Паровоз Сладострастия несётся сквозь леса и поля, пробивает тоннели в горных хребтах, срывает крыши домов, испаряет реки и озёра! Дьявол запрыгивает в последний вагон, визжа от восторга! Взмыленные кочегары швыряют уголь в топку, заставляя трещать старый диван! О, неистовые гудки! О, жар и трепет! О, знамения Судного Дня, языки пламени и клубы пара!!!

– Да… да… да, так… поработай языком… ох, Никки… оу… оу… не там, идиот… что ты делаешь, мерзкий похотливый ублюдок… ты просто больной, больной извращенец… о нет… нет же… ладно, кретин, попробуй мою задницу… да, вот так… глубже, да, ещё… ещё… ещё!!!

Поощряя кавалера стонами и настойчивыми требованиями, Кэт судорожно качает бёдрами. С каждым движением, нос кавалера втыкается прямо в зад. На лицо падает водопад кипящих женских соков. Мистер Петерсон родился под счастливой звездой – второй раз подряд он оказывается в нужном месте в нужное время. Ему остаётся лишь сопеть, задыхаться, мять упругие ягодицы, и пробовать на вкус неприступную красотку из ведомства Техасца.

На долю секунды в голове Кэтти возникает извечный вопрос – «Господи, что же я делаю? Неужели опять? Неужели снова с этим мудаком!!?».

И тут же исчезает от захватывающего зрелища – прямо перед носом, из серых брюк выскакивает напряженный член.

Разъярённая, распалённая дама издаёт торжествующий стон. Жадно облизывается. Закрывает глаза. Без всяких прелюдий и реверансов, берёт лучшую часть коллеги в плен жарких губ! Млея от запаха мужчины, теряя разум от пульсаций на языке, Кэт ритмично качает головой, впуская гостя глубже и глубже. Ей нет дела до искусных ласк, нежных фокусов, и прочих развлечений. Агент нацбеза просто-напросто трахает коллегу ртом. Трахает энергично и настойчиво, желая проглотить его достоинство! Проглотить без остатка!

Из-под упругой задницы слышится прерывистое сопение. Компьютерщик покорно принимает судьбу. И устремляется навстречу таинственному свету Венеры. Ладони стискивают ягодицы. Язык отправляется в путешествие между разгорячёнными холмами – и вторгается в истекающий соками колодец. Кавалер старательно делает своё дело. Движения языка заставляют петь девичье сердце. Кэтти млеет и растворяется в удовольствии. Однако же, с каждой секундой взбудораженная красотка желает большего.

Её поглощают желания, которые легче исполнить, чем озвучить вслух!

Воспоминания о чернозадых ублюдках слишком свежи!

Кэт никогда бы не призналась в чём-то подобном – но сейчас ей не хватает ещё одного окаменевшего ствола! Ещё одной пары рук! Она желает почувствовать наполненность, отдаться нетерпеливым толчкам – но не собирается выпускать любовника изо рта! Разгорячённая бестия борется между желанием оседлать член коллеги и желанием высосать его до потери пульса! Ах, почему нельзя получить всё и сразу? Ах, этот мучительный, мучительный, мучительный выбор!!!

Блестящие губы ненадолго оставляют добычу. Вместе с водопадом из слюны и смазки, Кэт выплёвывает настойчивые просьбы, одну фривольнее другой.

– Никки, засунь мне пальцы… трахни меня пальцами, сделай это… сразу туда и туда… ну же… ты ведь… понимаешь, о чём я? Давай же, Никки…

– Мффмыф!!! Мфмыф!!!

– Что?!! Ну же, быстрее, мать твою, сделай так!!! Пожалуйста, чёртов ковбой!!!

– Фмым-м-м-м-ммыф…

Вместо яростных проникновений, вместо неистовых толчков, Кэтти чувствует, как язык теряет темп. Пытаясь разобрать слова кавалера, разгорячённая фурия на краткий миг отрывает ягодицы от его лица. В ту же секунду раздаётся слабый голос компьютерщика. Вместо комплиментов, вместо скабрезных признаний, вместо шепота «дай мне свой зад, грязная похотливая сучка» – Кэт слышит самые настоящие мольбы.

– Я не могу дышать… я не могу дышать… я не могмффф…

Слова, слова, слова!

Слова вместо дела!

Кэтти издаёт разочарованный стон – и упругие полушария снова обрушиваются на щёки счастливца. Без всякой пощады, она яростно качает задницей. Вбивает многострадальную голову Ника Петесона в недра дивана. Вбивает глубже и глубже!

***

Последний день перед миссией закончился милой сердцу любовной суетой.

Крики похоти.

Крики испуга.

Попытки привести в чувство полузадушенного коллегу.

Пощёчины. Суета с аптечкой. Салфетки с нашатырным спиртом.

Радостные объятия и благодарности для Иисуса. Неискренние извинения.

Робкие прикосновения. Менее робкие прикосновения. Настойчивые прикосновения.

Неосторожные, травмирующие прикосновения. Снова стоны. Снова крики. И, наконец, страстные поцелуи! Жаркие объятия! Яростные совокупления! Брызги спермы на разгорячённой коже, губах, занавесках, потолке и обоях!

Вместе с членом Ника Петерсона, в голову Кэт пришла воодушевляющая мысль – похоже, у неё наконец-то появился бойфренд. Похоже, личная жизнь налаживается.

Засыпая на плече измочаленного любовника, Кэтти ощутила странную тоску. То ли укол тревоги, то ли шепот сожаления. Завтра она покинет серое здание на Родео-Драйв. Превратится в Катерину Альдау. И отправиться на миссию. Как скоро она вернётся? И будет ли этот засранец её ждать? Кажется, искра проскочила между одинокими сердцами. Так почему их связь должна закончиться, не успев начаться?

Смог бы блудный сын семьи Петерсонов превратиться в нечто большее, чем крепкий член, оказавшийся в нужное время в нужном месте?

Смогла бы Кэт отыскать сокровища, спрятанные в сердце бестолкового гика?

Если бы у них была ещё одна неделя, чтобы найти ответы!

Хотя бы один день!

Но из застенков под башней Дайновы – сама Свобода взывает к справедливости и мести. Корпоративные преступники насилуют Демократию. Америка нуждается в защите.

За последнюю неделю агент Смит многое о себе узнала. Многое из этого тревожит. Со многим предстоит разобраться.

Лишь в одном она уверенна на тысячу процентов – зов долга в миллион раз сильнее зова плоти, души и сердца!

11. Охота на толстяка

=================================

Луизиана

Придорожная закусочная

=================================

– Запись. Четвёртое Мая. Если слышите это сообщение – вы уже в курсе новостей. Не высовывайтесь. Это касается тебя, мой громадный друг. Не высовывайся! Я готовлю почву для нашего воссоединения. Ждите инструкций. Связь десятого Июня.

***

Пухлая ладонь сжимает трубку древнего таксофона. Пластик с треском разлетается.

Стаканы в баре звенят от оглушительного восторженного хрюканья.

Постояльцы заведения на обочине федеральной трассы – байкеры и дальнобойщики. Приятная публика, повидавшая немало дерьма в путешествиях по Америке. До сих пор они лишь бросали на гостя насмешливые и любопытные взгляды.

Все были уверенны, что огромная туша в чёрной латексной маске – перебравший рестлер. Борец луча либре, артист мексиканского цирка, что гастролирует от штата к штату. Мало ли кто зайдет пропустить стаканчик в бар, затерянный среди асфальтового серпантина и Луизианских болот?

Но когда уши закладывает мерзкий поросячий визг – всё меняется. Здесь ведут беседы и цедят пиво приличные люди. Нехорошо, если каждый проезжий фрик будет шуметь и суетиться. Кое-кому следует привить хорошие манеры.

Парень в жилетке байк-клуба отрывает зад от барного стула. Под одобрительное гудение товарищей, поднимает с биллиардного стола кий. Хлопая деревянным стержнем по мотоциклетной перчатке, преграждает толстяку путь к выходу.

– Эй, жирный гомик, ты ошибся адресом. Какого хера ты тут устраа-а-а-а-а-ааргбмххмхм…

Фраза заканчивается нечленораздельным бульканьем. Хреновая затея. Путаться под ногами у приятелей Хельги Химмельарх – не самый лучший способ выглядеть крутым.

Огромная ладонь врезается байкеру в лицо!

Толстые пальцы сжимаются, погружаются в мягкие ткани, ломают кости. Крутой парень оказывается в воздухе, ковбойские сапоги болтаются в полуметре от пола. Через секунду – окровавленное тело летит на ближайший столик. Ошеломлённые едоки орут от ужаса. Посреди бара бьет фонтан из крови, разбитых кофейных чашек, и кусков яблочного пирога.

К несчастью для самого себя – кто-то из компании байкеров не намочил штаны. Раздаётся металлический щелчок. Блестит лезвие выкидного ножа. Обладатель самых больших яиц в окрестностях, бородатый мужик в майке с американским флагом, бросается на толстяка!

– Это тебе от Техасских Ястребов, ублюдок!!!

Лезвие по рукоять входит в жирную шею. Из латексной маски выходит недоуменное хрюканье. Не обращая внимания на нож, толстяк хватает нападающего за куртку, поднимает, словно ребёнка – и швыряет в окно! Раздаётся оглушительный звон. На гостей бара обрушивается дождь из битого стёкла.

Словно кабан-секач, толстяк несётся к выходу из заведения. Дверь вылетает вместе с петлями. Гора из мяса и жира шагает к стонущему бедняге, что покинул заведение способом из старых вестернов.

Последнее, что видит несчастный – как на его лицо опускается безразмерный грязный ботинок. Голова лопается, словно переспевший томат. Асфальт украшает причудливый багровый росчерк. Визжа и толкаясь, громилы в байкерских жилетках спешат убраться подальше.

Сопя, кряхтя и похрюкивая, гигант втискивается в свою тачку – старый фургон мороженщика, покрытый пылью и грязью. Ржавые борта покрыты рисунками принцесс и весёлых зверюшек из диснеевских мультфильмов.

Раздаётся рёв мотора.

Выпустив облако чёрного дыма, обшарпанный фургон выруливает на федеральную трассу.

***

В телефонном послании для коллег по Великому Делу, мистер Уиллби дал Мазопику отдельные инструкции. Простое дело – ждать. Ждать и не высовывать нос из луизианских болот. Увы, радость от скорой встречи с госпожой Хельгой перевернула остатки мебели на верхнем этаже толстяка.

Ёбаная Свинья засветился через три минуты после того, как повесил трубку. Ему не помогли фальшивые номера и латексная маска.

Бехолдер связал все нити. Камеры мобильников. Визуальный сканер банкомата перед злополучным баром. Камеры федеральной дорожной службы. Регистраторы автомобилей на пути ржавого фургона.

План Спанкмана сработал.

Дайнова отыскала «Третий Номер» из команды Хельги.

***

– Твою мать, вот так месиво. Кажется, бедолага попал под каток. Питти, опроси свидетелей. И скажи в баре, чтобы сделали ещё кофе. Мне две ложки сахара. Рамирез, достань тент для криминалистов. Дождь собирается.

Шериф хмурится, цедит кофе из пластикового стаканчика, и разглядывает труп с раздавленной головой. Кровь смешивается с дождевой водой. Перед дверями бара расплывается огромная багровая клякса.

Настроение – хуже некуда. Всего год до пенсии – и вот тебе, двойное убийство! Почему бы преступнику не проехать десяток миль на север? Почему бы не устроить разборки с байкерами поближе к Новому Орлеану, за пределами зоны его юрисдикции?

Старый коп хлебает горячую чёрную жижу и раздраженно шевелит усами. Один из парней в фуражках подходит к шерифу.

– Сэр, как вам местное пойло?

– Та же дрянь, что и в участке. Ладно, ребята. Одевайте дождевики. Здесь был фургон нашего знакомого. Помните парня, который застрял в турникете строительного магазина? Рамирез, помнишь идиота в маске из секс-шопа? Такого трудно не заметить. Съездим на болота. Проверим домик охотничьего клуба. Возьмём сукиного сына тёплым, если он ещё не смысля. Так… секунду. Поглядите-ка. Кого это чёрт принёс?

На парковку перед баром влетает чёрный внедорожник с номерами федералов. Из машины выскакивают парни в пиджаках мышиного цвета. Несутся к группе копов. Один из штатских выхватывает удостоверение, и чуть ли не прижимает к носу шерифа.

– Федеральный агент Сэм Роач! Особая ситуация! Сэр, это особая ситуация! Немедленно ознакомьтесь с распоряжением ЦКЗ!

Старый коп принимает бумаги. Переводит взгляд на дорогу. Из-за поворота показывается ещё один чёрный джип. И ещё один. А за ними – колонна военных грузовиков.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит?

– Мы в эпицентре зоны возможного биологического заражения. Остальная информация засекречена. Власти штата уже осведомлены. Вот инструкции для полиции. Сформируйте кордоны в указанных точках. Перекройте трассы. Копы соседних округов занимаются тем же. Никто не въезжает – никто не выезжает. Освободите территорию, теперь это юрисдикция ФБР. Спасибо за сотрудничество, шериф.

– Секунду, агент… Рамирез, сходи в бар. Наполни термос.

Шериф выуживает очки. Подносит к носу бумагу с печатями федеральных властей. Затем поворачивается к подчинённым.

– Хорошие новости, ребята. Всё это дерьмо – не наша забота.

***

Как только полиция и свидетели убрались с места преступления, парни в штатском отключили камеры в баре и на придорожных столбах. Затянули брезентом окна. Запустили генераторы помех, электромагнитные и температурные сканеры. Установили наблюдательные посты. Создали кордон внутри кордона. И только после этого, военные грузовики заехали на парковку.

Вместо специалистов ЦКЗ в костюмах биозащиты – из машин вылезли обвешанные пушками штурмовики. Лёгкие экзоскелеты. Кевларовые тактические маски. Гранатомёты и кассеты с микро-ракетами. Униформа без опознавательных знаков. Те же игрушки, что использовались во время побега Хельги Химмельарх из федеральной тюрьмы.