Падение и восхождение: Порог между мирами

– Далеко? – переспросил я, чувствуя, как сердце сжалось.

– Да, – кивнул он. – Души, которые завершили свой путь, не остаются здесь навечно. Они уходят дальше, туда, куда мы не можем заглянуть. В тот момент, когда она пришла к тебе, она всё ещё была рядом, всё ещё ощущала связь с этим миром. Но с течением времени её путь увёл её вперёд.

– Но я так хотел поговорить с ней ещё раз… – прошептал я, сжимая кулаки.

Абуб, до этого молчавший, тихо добавил:

– Ахмед, она оставила тебе нечто большее, чем просто сон. Она оставила память о себе, любовь, которая до сих пор живёт в твоём сердце. И эта связь не исчезнет. Даже если ты больше не видишь её во снах, она всё равно с тобой.

Я закрыл глаза, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Их слова отзывались во мне чем-то глубоким, неизведанным.

– Значит… Она счастлива? – с надеждой спросил я.

Ануб улыбнулся:

– Она нашла свой покой. И если ты хочешь почтить её память, не печалься. Живи так, чтобы она могла гордиться тобой.

Я глубоко вдохнул, пытаясь осознать эти слова.

– Спасибо…

В этот момент я понял: возможно, сны действительно не просто сны.

Я опустил взгляд, сжав кулаки. Голос дрожал:

– А если я забуду её голос? Если время вытеснит воспоминания? Я боюсь… боюсь, что однажды проснусь и не смогу вспомнить, как она смеялась. Не вспомню её улыбку…

Ануб посмотрел на меня с грустью и пониманием.

– Ахмед, ты думаешь, что память живёт только в словах и образах? Нет. Она живёт в тебе. В том, как ты улыбаешься, в том, как помогаешь другим, в том, как тоскуешь по ней в тишине ночи.

– Когда ты вспоминаешь её, ты не просто думаешь о ней. Ты чувствуешь её. Сердце не забывает, даже если разум теряет детали.

Я задумался. Да, я уже с трудом мог воссоздать её голос в голове. Но тепло, которое она оставила, никогда не покидало меня.

– Значит, она всё ещё со мной?

Ануб кивнул:

– Она всегда будет с тобой. Но не жди, что она придёт во сне просто так. Её путь завершён, но она оставила след в тебе, а значит, жива.

Тут вмешался Абуб, его голос был мягче обычного:

– Но когда-нибудь она может прийти. Если ты будешь в опасности, если тебе понадобится защита… или, может быть, просто потому, что она соскучится. Иногда души находят путь во снах, чтобы сказать что-то важное.

Я вздрогнул от этих слов, словно почувствовал неведомое тепло. Надежда заполнила грудь.

– Тогда… я буду ждать.

Ануб улыбнулся:

– А пока живи, Ахмед. Живи так, чтобы она гордилась тобой.

Я глубоко вдохнул и решился задать вопрос, который давно меня мучил:

– А что происходит с душами после смерти? Я понимаю, что тело умирает, но что дальше? Куда исчезает сознание? Что они видят? Испытывают ли они что-то?

Ануб посмотрел на меня с лёгкой, почти загадочной улыбкой, словно этот вопрос он слышал уже бесчисленное множество раз. Его взгляд стал глубже, и голос зазвучал мягко, но весомо:

– Ахмед, смерть – это не конец, а переход. Многие боятся её, считая абсолютным исчезновением, но на самом деле это лишь новая форма существования. После неё душа проходит испытания, но не как наказание, а как возможность осознать свою судьбу. Всё зависит от того, какой была её жизнь, какие поступки она совершала, какие мысли несли её вперёд.

Я слушал, затаив дыхание.

Абуб кивнул, подтверждая слова Ануба, и добавил, его голос был чуть строже:

– Например, если человек причинил много зла, его душа может испытать ту же боль, что переживали его жертвы. Но это не ад, не кара, не вечные муки, как рассказывают в легендах. Это скорее глубокое осознание, прочувствование последствий своих поступков. Душа должна увидеть и понять всё так, как это видели и чувствовали другие. Только так она сможет очиститься, осознать, кем она была на самом деле.

Я задумался. Если это правда, значит, каждому из нас в конце предстоит посмотреть на свою жизнь не только своими глазами, но и глазами тех, кого мы когда-то обидели, предали, причинили боль…

Ануб продолжил, но в его голосе не было ни осуждения, ни страха, только знание и понимание:

– А те, кто был добр, но ушёл слишком рано, могут получить особую миссию. Некоторые души не уходят сразу. Они остаются, чтобы помочь кому-то из живых, направить их, защитить от бед. Возможно, ты сам замечал моменты в жизни, когда что-то спасало тебя, словно невидимая рука вела в нужном направлении?

Я вздрогнул. Да, я действительно замечал такие моменты. Когда казалось, что всё кончено, вдруг происходило что-то неожиданное. Порой это было странное чувство, будто кто-то рядом, даже если я был один. Или случайные встречи, которые меняли мой путь. Или спасение в последний миг…

Я поднял взгляд, и Абуб посмотрел на меня с теплотой, но в его глазах была и таинственная глубина, будто он знал больше, чем мог сказать:

– Даже среди нас есть души, которые ещё не ушли. Они ждут, чтобы выполнить свою последнюю задачу, завершить то, что не успели при жизни.

Я провёл рукой по лицу, словно пытаясь собрать мысли. В голове вихрем пронеслись воспоминания, события прошлого, лица тех, кого я знал и потерял.

И тогда я задал себе вопрос, который почему-то показался мне важным:

«А если я сам когда-нибудь стану такой душой? Что бы я хотел завершить?»

Я почувствовал, как внутри зародилось странное беспокойство. Мысль о том, что когда-нибудь я могу стать душой, оставшейся в этом мире ради чего-то незавершённого, не давала мне покоя.

Что бы я хотел завершить? Какую миссию я бы выбрал для себя?

Я посмотрел на Ануба и Абуба, ожидая ответа, но они молчали. Возможно, это был вопрос, на который я должен был ответить сам.

Я задумался. В жизни у каждого есть что-то недосказанное, неисполненные обещания, непрожитые моменты, мечты, которые так и остались мечтами. Если бы я умер прямо сейчас, что осталось бы за мной?

Может быть, я захотел бы вернуться, чтобы попросить прощения у тех, кого когда-то обидел? Или помочь тем, кто остался без поддержки? Может быть, я вернулся бы, чтобы сказать кому-то важные слова, которые так и не успел сказать при жизни?

Я глубоко вздохнул.

– Значит… души действительно могут оставаться, если у них есть незавершённые дела? – спросил я, переводя взгляд с Ануба на Абуба.

Ануб кивнул:

– Да. Некоторым даётся шанс вернуться – во сне, в знаках, в случайных встречах, которые меняют чью-то жизнь. Иногда душа не уходит не потому, что не может, а потому что не хочет. Она выбирает остаться.

Абуб добавил:

– Но есть и другая сторона. Иногда нужно уметь отпускать. Если привязываться к прошлому слишком сильно, можно застрять между мирами, не найдя покоя ни здесь, ни там.

Я почувствовал, как у меня внутри что-то ёкнуло.

– То есть… если у меня будет что-то незавершённое, я не смогу уйти?

Ануб посмотрел на меня внимательно:

– Всё зависит от того, сможешь ли ты оставить это позади. Душа не уходит не из-за силы обстоятельств, а из-за силы привязанности.

Я задумался.

Если бы я умер прямо сейчас… смог бы я уйти без сожалений?

И ответ испугал меня.

Я вспомнил людей, которых когда-то обидел, слова, которые не сказал, моменты, которые упустил. Я думал о своей семье, о друзьях, о тех, кто значил для меня больше, чем я осознавал.

– А если душа не может отпустить? Если боль слишком сильна? – спросил я.

Ануб посмотрел на меня с понимающей улыбкой:

– Тогда она остаётся… на грани двух миров. Не живая, но и не ушедшая.

– И что с ней происходит? – я почувствовал тревогу.

– Она блуждает. Ищет ответ, которого, возможно, уже нет. Она может появляться в снах, в случайных тенях, в ощущении, что кто-то смотрит на тебя, когда ты один. Иногда живые чувствуют их присутствие, но не понимают, что это.

– И как ей найти покой? – мой голос дрогнул.

Абуб ответил спокойно, но твёрдо:

– Она должна принять. Принять то, что жизнь продолжается. Принять, что невозможно всё исправить. Принять, что иногда прощение приходит не через действия, а через осознание.

Я глубоко вдохнул, чувствуя, как слова ангелов оседают во мне.

– А если я не хочу отпускать? – шёпотом спросил я, сам не зная, к кому обращаюсь – к ним или к самому себе.

Ануб посмотрел мне прямо в глаза:

– Тогда ты должен понять: держась за прошлое, ты не позволяешь будущему начаться.

Эти слова ударили по мне сильнее, чем я ожидал.

– Значит, если я что-то не завершу в жизни, если не скажу кому-то важных слов, если не справлюсь с чем-то… я могу стать одной из таких душ?

Абуб кивнул:

– Да. Но у тебя ещё есть время. Ты жив. И это самое главное.

Я задумался. Я жив.

Это значит, у меня есть шанс.

Я поднял голову и посмотрел в глаза ангелам.

– Что мне делать?

Ануб улыбнулся:

– Начни с простого. Спроси себя: что ты боишься оставить незавершённым?

И в этот момент я понял – у меня действительно есть вещи, которые я не хочу оставлять позади.

Я замер, обдумывая его слова. Внутри что-то дрогнуло.

– Что я боюсь оставить незавершённым?.. – повторил я шёпотом, словно спрашивал не только ангелов, но и самого себя.

В памяти вспыхнули картины прошлого. Люди, которым я причинил боль – неосознанно, не специально, но ведь это не меняет сути. Я вспомнил те моменты, когда мог помочь, но прошёл мимо. Когда мог сказать важные слова, но промолчал.

– А если времени не хватит? Если я не успею?.. – в моём голосе прозвучала тревога.

Ануб посмотрел на меня с лёгкой улыбкой:

– Ахмед, время – это иллюзия. Его всегда столько, сколько тебе нужно.

– Но ведь люди умирают внезапно… – возразил я.

– Да. Но дело не в количестве времени, а в том, как ты его используешь. Ты можешь прожить сто лет и не сделать ничего значимого, а можешь за один день изменить чью-то судьбу.

Эти слова заставили меня задуматься.

– Получается, главное – осознать и действовать?

Абуб кивнул:

– Именно. Пока ты жив, у тебя есть возможность исправить ошибки, сказать важные слова, помочь тем, кто нуждается.

Я задумался. В голове уже начали появляться имена. Те, с кем я давно не разговаривал. Те, кому, возможно, я был должен извинение или благодарность.

– А если я не знаю, с чего начать? – спросил я.

Ануб улыбнулся:

– Начни с малого. Позвони человеку, с которым давно не общался. Скажи «спасибо» тем, кого считаешь само собой разумеющимся. Сделай доброе дело без ожидания чего-то взамен.

– И этого хватит?

Абуб посмотрел на меня с теплотой:

– Иногда одно доброе слово способно изменить целую жизнь.

Я глубоко вздохнул, осознавая, насколько простыми, но важными были их слова.

Может быть, именно в этом и заключается смысл жизни? Не в поиске великих целей, не в бесконечной гонке за успехом, а в маленьких, но искренних поступках, которые делают нас и мир вокруг лучше.

Я посмотрел на ангелов.

– Я понял. Я попробую.

Ануб и Абуб обменялись взглядами.

– Вот и хорошо, – сказал Ануб. – Ты только что сделал первый шаг.

Глава 3. Желание

Я чувствовал на себе груз неразрешённых вопросов и утрат. Всё, что я пережил, всё, что потерял, тянуло меня вниз, не давая покоя. Но у меня была надежда.

Я посмотрел на ангелов.

– У меня есть одно желание, которое я даже боюсь назвать, – сказал я, собираясь с духом. – Дайте мне возможность побывать в раю. Хоть ненадолго. Я хочу увидеть мою кузину, встретиться с близкими, почувствовать их тепло.

Ангелы переглянулись, их лица стали серьёзными.

Ануб ответил первым. Его голос был спокойным, но наполненным глубокой мудростью.

– Не каждому дано испытать такое. Ты избранный, и лишь немногие получают шанс исполнить подобное желание. Но знай: это не лёгкая дань судьбы. Ты получишь возможность заглянуть в тот мир, где царит свет и покой, где души продолжают свой путь в вечности.

Абуб мягко добавил:

– Одно желание – всего одно. Мы можем выполнить его. Ты сможешь отправиться в рай, встретиться с теми, кого потерял, и узнать, что их путь продолжается.

Он сделал паузу.

– Но есть нюанс…

Я почувствовал тревогу.

– Какой?

Ануб посмотрел на меня пристально, будто изучая.

– Этот путь возможен… но если ты хочешь увидеть рай, ты должен побывать и в аду.

Я задержал дыхание.

– Никто не может познать свет, не увидев тьму, – продолжил он. – Ты должен своими глазами увидеть страдания, почувствовать боль тех, кто обречён. Понять, что выбор души определяет её судьбу. Только так ты сможешь увидеть истину.

Я замер, осмысливая сказанное.

Это не просто путешествие.

Это испытание.

Испытание, способное навсегда изменить меня.

Но несмотря на это, я не колебался.

– Пусть так и будет, – тихо произнёс я. – Дайте мне шанс увидеть их… хоть на мгновение. Я хочу знать, что любовь не умирает, а лишь переходит в другую форму.

Я глубоко вдохнул, но внезапно почувствовал тревогу.

А если что-то пойдёт не так?

Я поднял взгляд на ангелов.

– Это… не опасно? – спросил я, пытаясь скрыть волнение. – Что, если я не смогу вернуться?

Ануб кивнул.

– Ты вернёшься. Но ты уже не будешь прежним.

Его голос был уверен, но спокоен.

– Те, кто проходят через это, меняются навсегда. Видеть за гранью – это не просто дар, но и бремя.

Я кивнул, понимая смысл его слов.

Абуб молчал дольше обычного.

Я заметил сомнение в его глазах.

Когда он наконец заговорил, его голос был тихим.

– Всё же будь осторожен. В аду мы не сможем быть рядом, чтобы направлять тебя.

Он на секунду отвёл взгляд, будто не хотел договаривать.

– Ты пойдёшь один. И если что-то пойдёт не так… никто не знает, какие силы могут вмешаться.

Я сжал кулаки.

Его слова заставили меня задуматься.

Что, если я действительно застряну между мирами?

Но я не мог отступить.

Я не мог отказаться.

Я сделал свой выбор.

– Я всё равно пойду, – твёрдо сказал я, встретившись взглядом с обоими ангелами.

Ануб и Абуб переглянулись.

Они поняли.

Моё решение было окончательным.

Ануб слегка улыбнулся.

– Тогда будь готов. Путь откроется перед тобой прямо сейчас.

Ангелы молча кивнули, и в тот миг вокруг меня начали мерцать тонкие золотистые искры.

Мир изменился.

Я почувствовал, как невидимые силы поднимают меня, готовя к путешествию за грань мира живых.

Сначала пришло ощущение лёгкости, будто тело стало невесомым.

Звуки растворились.

Опора под ногами исчезла.

Пространство растянулось, и моё сознание, словно дрейфующий лист на воде, медленно ускользало от реальности.

Я не падал вниз – я скользил сквозь слои бытия, теряя привязку к привычному миру.

Мои глаза закрылись сами собой.

И всё, что осталось – странное чувство перехода, будто граница между сном и явью стерлась.

На мгновение мне показалось, что я потерялся.

Но вдруг…

Я открыл глаза.

Глава 4. Врата ада

Передо мной простирался длинный туннель, уходящий в неизвестность.

Его стены переливались мягким серебристым светом, а воздух дрожал, словно соткан из чистой энергии.

Я не чувствовал страха, но и спокойствия тоже не было.

Туннель казался нейтральной зоной – местом между мирами, где ещё можно было остановиться, оглянуться назад, но уже нельзя было повернуть обратно.

Время здесь не существовало.

Я ощущал себя одновременно лёгким, как перо, и тяжёлым, словно несущий на себе груз прожитой жизни.

Туннель вёл в разные направления, но передо мной была только одна дорога.

И вдруг вдалеке появился свет.

Он не ослеплял, но манил.

Тёплый. Живой.

Я глубоко вдохнул – хотя, возможно, это было просто воспоминание о дыхании.

А затем сделал первый шаг вперёд.

Я замер, оглядываясь.

Передо мной простирались две дороги.

Слева – огромная белая дверь.

Свет от неё был мягким, тёплым, словно зовущий домой.

Она казалась величественной, но далёкой, как будто отдалялась с каждым моим взглядом.

Справа тоже был свет, но он был иным.

В нём была примесь алого.

На первый взгляд он напоминал тот же тёплый свет, но в нём чувствовалась тревога.

Этот свет манил, но не согревал.

И главное – он был совсем близко, всего в нескольких шагах.

Я вдохнул глубже и инстинктивно сделал шаг влево.

Я знал – рай должен быть там.

Я пошёл.

Потом ускорился.

Потом побежал.

Но чем быстрее я двигался, тем дальше становилась белая дверь.

Она ускользала, будто сам мир испытал меня.

– Почему… – пробормотал я, останавливаясь, переводя дыхание.

Я оглянулся.

Правая дорога осталась позади, но алый свет продолжал гореть.

Неизменно близкий.

Неизменно доступный.

Я сжал кулаки.

– Не может быть…

Я сделал ещё шаг влево.

Белая дверь снова отдалилась.

Что-то было не так.

Я замер, тяжело дыша.

Передо мной удалялась белая дверь, и вдруг меня осенило.

«Если я не могу попасть в рай сразу… значит, должен пройти через ад.»

Мысль обожгла меня изнутри, заставляя сердце биться быстрее.

Я всегда слышал рассказы о том, каким страшным может быть ад.

О боли.

О мучениях.

О безысходности.

Я сглотнул, чувствуя, как по спине пробежал холод.

– Этот опыт дан не каждому… – пробормотал я, словно убеждая самого себя. – Но я справлюсь.

Медленно я повернулся к правой дороге.

Красноватый свет больше не казался просто тревожным.

Он жил.

Он дрожал, мерцал, переливался, будто ждал моего решения.

Я сделал первый шаг.

Ещё один.

И в этот момент всё изменилось.

Пространство дрогнуло, будто мир задержал дыхание.

Алый свет вспыхнул ярче, охватил меня со всех сторон, и вдруг…

Дверь двинулась ко мне.

Она не отдалялась, не исчезала.

Она сама пришла ко мне.

Я замер.

– Значит, так тому и быть… – прошептал я, делая последний шаг навстречу неизведанному.

Как только я коснулся двери, меня словно втянуло внутрь.

Я даже не успел осознать, что происходит.

Яркий белый свет ослепил меня, а затем начал меняться.

Он стремительно темнел, превращаясь в глубокий алый.

Я не чувствовал своего тела.

Я был всего лишь частицей света, падающей в бесконечную бездну.

Пространство вокруг меня сжималось, закручивалось, и вдруг…

Я рухнул вперёд.

Подо мной оказалась твёрдая, но странно горячая земля.

Я открыл глаза.

Передо мной раскинулся бесконечный пейзаж, погружённый в тревожный багровый свет.

Небо не было чёрным.

Оно густо-красное, словно подёрнутое дымкой, за которой невозможно разглядеть, есть ли там что-то ещё.

Воздух был плотным, тягучим, наполненным непонятной тяжестью, как перед грозой.

Но грома не было.

Вместо него звучал другой звук.

Нескончаемый гул голосов.

Я огляделся. Людей было так много, что взгляд терялся в их бесконечном множестве. Они стояли, сидели, кто-то лежал на земле, другие опускались на колени, сжимая руки в молитвенном жесте. Их губы шевелились, но я не слышал слов. Кто-то шептал тихо, едва слышно, будто надеясь, что его услышат. Другие выкрикивали молитвы, но в их голосах не было надежды – только отчаяние.

Но самое страшное было в их лицах.

Глаза.

Все до одного – наполненные тоской, страданием, но не физической болью. Это было нечто иное. Глубже. В их взглядах не было паники, не было криков ужаса, не было отчаянных попыток спастись. Только безысходность. Они не выглядели измученными пытками, но я понимал: их пытки были не телесными, а куда более мучительными. Это была агония души. Потерянной. Истощённой. Жаждущей спасения.

Я сделал шаг вперёд. Под ногами не было привычной земли – лишь странная поверхность, напоминающая застывший пепел. Он едва ощутимо оседал под моим весом, оставляя следы, но не осыпался, будто впитывал всё, что касалось его.

Впереди, в дрожащем мареве жара, что-то шевельнулось. Я замер. На пепельной равнине лежала толпа рыб – огромных, обезвоженных, изломанных. Их чешуя потрескалась, плавники почернели, а из ртов вырывался горячий пар, словно они только что выплыли из кипящей лавы. Некоторые из них дрожали, пытаясь двигаться, другие уже не шевелились.

Они не были мёртвыми. Они смотрели прямо в меня, наполненные болью, мольбой. Они хотели что-то сказать… просили о помощи.

Я огляделся. Ни реки, ни озера, ни единой капли воды. Только сухая, мёртвая равнина. Даже если бы я нашёл воду – я не смог бы спасти их всех. Их было слишком много.

Вдалеке я заметил людей, которые просто лежали. Их тела не двигались, но губы продолжали шевелиться. Они говорили, даже находясь в полном оцепенении. Их слова оставались неслышными, будто сам воздух здесь глушил их.

– Это ад? – прошептал я, чувствуя, как собственный голос прозвучал глухо, поглощённый этим местом.

Ответом мне был плач. Негромкий, тягучий, вплетённый в этот странный гул, словно отголосок чужих страданий.

Я не видел ни огня, ни демонов, ни страшных существ, о которых рассказывали легенды. Никаких хищных монстров, вырывающих души у грешников. Но что-то в этом месте заставляло сердце сжиматься. Я чувствовал, что это лишь начало.

Глава 6. Человек без прошлого

Среди множества людей, чьи лица стали пустыми масками скорби, один выделялся. Он не выглядел сломленным. Не молился. Не звал на помощь. Он просто сидел в тени массивной каменной глыбы, опустив голову, рассеянно проводя пальцами по пеплу, словно чертя что-то невидимое.

Я подошёл ближе.

– Ты… ты здесь дольше других, не так ли?

Человек поднял голову.

Я ожидал увидеть в его глазах отчаяние. Но в них была только усталость. Глубокая, древняя, застывшая, словно этот человек смотрел не на меня, а сквозь меня, в бесконечность, которая давно потеряла для него смысл.

– Дольше, чем ты можешь представить, – его голос был тихим, но в этом шёпоте звучала тяжесть целой вечности.

Я почувствовал, как по спине пробежал холод.

– Кто ты?

Он задумался.

Словно пытался вспомнить.

А потом усмехнулся.

– Это больше не имеет значения. Здесь имена исчезают первыми.

Я сжал кулаки.

– Значит, ты даже не знаешь, кем был?

– Я знаю одно: когда-то я был таким же, как ты.

Он смотрел прямо на меня, изучающе.

– Я искал ответы. Искал выход. Но чем дольше ты здесь, тем сложнее помнить, зачем пришёл.

Я напрягся.

– Ад – это не просто место, – продолжил он. – Это испытание. Оно не просто наказывает. Оно забирает твоё прошлое, твои мечты. Оно стирает твоё «я».

Я сжал кулаки ещё сильнее.

– Но выход есть?

Незнакомец пристально посмотрел на меня. В его взгляде не было надежды. Но и безысходности в нём тоже не было.

Только тихое, спокойное знание.

Как будто он уже знал ответ.

– Возможно. Ты… ты другой. В тебе есть то, что я давно потерял – надежда.

Я смотрел на него, пытаясь понять, правду ли он говорит или просто проверяет меня. В его голосе не было ни сарказма, ни тени сомнения. Только усталость и какое-то странное принятие.

– Я могу показать тебе этот мир. Но знай: если останешься здесь слишком долго, ты тоже забудешь, кто ты.

Я кивнул, чувствуя, как внутри поднимается необъяснимое беспокойство.

Этот человек – кто он для меня? Проводник? Или испытание?

Что, если он попросит забрать его с собой?

Что, если он и есть ловушка?

Но я знал одно: у меня не было выбора.

– Ладно. Покажи мне ад.

Он медленно поднялся, стряхнув с ладоней серую пыль.

– Тогда следуй за мной. Но помни: не верь всему, что увидишь…

Я шёл следом, чувствуя, как каждый мой шаг оставляет след на выжженной земле.

Пыль поднималась в воздух, но не рассеивалась сразу. Она зависала, будто что-то удерживало её, не давая исчезнуть.

Но чем дальше мы продвигались, тем тяжелее становился воздух.

Тем жарче становилась земля под ногами.

Это не просто тепло.

Это огонь, который пробирался внутрь, прожигая меня изнутри.

Я замедлил шаг.

Поднял голову.

И замер.

Надо мной возвышалось солнце.

Но не то, которое я знал.

Это не было светилом, что дарит жизнь.

Оно висело пугающе близко, охватывая весь небосвод, превращая его в раскалённую огненную бездну.

Его поверхность бурлила, кипела, словно океан лавы, заключённый в оболочку света.

Сквозь этот неугасимый жар я увидел трещины, что пересекали его поверхность, как раны, из которых вырывались огненные вихри.

Потоки пламени извивались в небе, словно живые существа.

Они дышали. Они двигались. Они смотрели.