Пешком до Луны

– Эй, ну там же пол-литра отменного пива, – со смехом сказал Ник и потянулся к мусорному ведру.

Он остановился и посмотрел мне в глаза.

– Зачем ты встречаешься с моим братом? – его голос вдруг стал серьезным и даже жестким.

– Он мне нравится.

– Ты его любишь?

Я молчала.

– Шел, скажи, – с расстановкой повторил Ник. – Ты его любишь?

– Я не знаю, – проглотив воображаемый ком в горле, произнесла я.

Ник пристально посмотрел мне в глаза. Он был слишком близко. Нарушилась дистанция. Даже дышать стало трудно. Через мгновение я почувствовала поцелуй. Его холодные потрескавшиеся губы прикоснулись к моим. Я отстранилась и соскочила со скамейки.

– Ты что сделал? Ник, зачем? – недоумевая, выкрикнула я.

Он засмеялся.

– Ты себя видела? Подтянутая фигура, лицо принцессы. Да ты же ходячая мечта.

Мне было приятно услышать такое. Я смутилась и покраснела, но злость и обида пересилили смущение. Лицо снова стало серьезным, и я сказала:

– Не подходи ко мне больше. Слышишь?

– А если я всё расскажу Ричи? Представь, что будет, если он узнает, что пока его не было, ты целовалась с его старшим братом?

– Ты не посмеешь, Ник…

– А признай, ведь я куда лучше этого слащавого школьника, – он встал, оставив пиво на скамейке и медленно подошел ко мне.

Сердце билось как ненормальное.

«Где же Рич?»

– Я ничего не скажу брату, если ты кое-то для меня сделаешь, – он медленно гладил мои волосы.

– А не надо мне ничего рассказывать. Я достаточно увидел, – повернув голову, я увидела Ричи. Он стоял возле двери.

Остальное произошло быстро. Я отбежала к выходу, а Рич подошел к Нику и хорошенько врезал в нос. Так, что у того пошла кровь.

– Никогда больше не подходи к ней, придурок, – грубо отрезал он. – Пойдём, Мишель, – он приобнял меня и повёл к машине. – И да. Она никакая не Шел. Она Мишель.

Я обернулась. Ник сидел на качели, вытирая кровь рукавом, и прожигал меня взглядом. Но взгляд его не был злым. Он улыбался, а потом беззвучно произнес так, что я смогла прочитать по губам:

– Ты ещё будешь моей.

– Пойдём поскорее, пожалуйста, – шепнула я Ричи, и вскоре мы уже сидели в машине. Рич отвёз меня домой. В пути мы не обменялись ни словом. Когда автомобиль остановился у моего дома, Рич посмотрел на меня, взял за руку и ласково сказал:

– Мишель, всё хорошо. Не переживай из-за этого придурка. Ник не знает границ. Надо ему ещё раз врезать для профилактики…

– Нет-нет, Рич. Не нужно, – перебила его я. – Всё в порядке, – я соврала. Ничего не было в порядке.

В ответ он только улыбнулся, обнял меня и поцеловал в щеку.

Я вышла из машины, поспешно зашла в дом и, не обратив внимание ни на кого, поднялась к себе в комнату. Только там я впервые за весь этот долгий вечер почувствовала себя защищенной. Я переоделась, села за компьютер и попыталась начать писать сочинение. Но в голову шла только одна мысль. Я думала о Нике.

«Это было отвратительно, но…»

Но что? Неужто я что-то почувствовала?

Нет-нет. Мне точно показалось. Это всё из-за того, что я чрезмерно эмоциональна. Я встречаюсь с его братом, самым чудесным парнем во всем мире. И никакой Ник мне уж точно не нужен.

Через пару дней я собрала своих самых любимых ребят в «Лорен Хаус», чтобы рассказать о вечеринке, разделе денег и других удивительных событиях, что произошли со мной за последние дни. Об истории с Ником я, конечно же, умолчала. Решила забыть о ней раз и навсегда.

Раньше встретиться с ребятами никак не получалось, потому что Алекс был занят практикой в компании друга его отца и не имел даже минутки, чтобы забежать ко мне. Зато теперь практика завершилась, и ему даже предложили работать там, когда он закончит школу. Он ещё не дал согласия, но я же вижу, как он хочет эту работу. Джей снова нашла себе нового парня. Да и, кажется, даже не одного. Она у нас крайне любвеобильна. Но в этом вся Джей.

На улице уже было достаточно холодно, чтобы мы надели теплые пальто. Но в кафе царила атмосфера тепла и домашнего уюта.

– И вот тогда мы увидели, что почти у каждого человека в кармане припрятана таблетка! – восторженно рассказывала я истории своих похождений. Обычно байки травит Джей. Она у нас любительница приключений на свою пятую точку. Но сегодня звездой вечера была я. И мне это нравилось. – Я была в такой панике, вы не поверите! Хорошо, что Ричи вовремя привел меня в сознание. Когда мы прибежали в туалет, танцовщица и правда выглядела отвратительно. Ну и стервой же она оказалась!

За столиком сидели я с кружкой чая и Ричи, он обнимал меня за талию. Напротив – Джей, потягивающая молочный коктейль, и улыбающийся Алекс с чашкой кофе в руке.

– Фууу, какая гадость. Ну я же коктейль пью, Мишель, – засмеялась Джей.

– Это не самое ужасное, Джей! Самым ужасным было то, как потом танцевал Ричи! – я тоже начала хохотать.

Ричи удивленно глянул на меня, а потом на Алекса. Тот ответил ему тихо, так что можно было только по губам прочитать:

– Это в порядке вещей, – и сделал ещё один глоток кофе.

– Кто это тут у нас? Ричи Нэш… Ну здравствуй, Ричи, – к нашему столику подползла главная гадюка нашей школы – Эшли Мориссон. Богатая стерва, каких обычно только в сериалах показывают. Ну вот недолюбливала она нашу компанию, хоть убейте. Постоянно цеплялась из-за мелочей. Конечно, у нас было секретное оружие. Джей могла кого угодно феерично послать куда подальше. И мы пользовались этим оружием каждый раз, как только на горизонте появлялась Эшли. Но вот что ей понадобилось от Ричи? Одному богу известно. Обычно Мориссон не вступает в конфликты с популярными красавчиками школы.

– Привет, Эшли, – спокойно ответил Рич. – Какие-то проблемы?

– У меня-то? Ха, у меня никогда нет проблем. А вот у тебя, кажется, есть парочка.

Ричи засмеялся.

– Эшли, что за ерунду ты говоришь?

Эшли многозначительно приподняла брови, ухмыльнулась и со всей дерзостью, которая только могла существовать в человеке, ответила:

– А не ты ли это, Ричи Нэш, в пятницу заявился ко мне на вечеринку совершенно пьяный и умолял меня тебя поцеловать?

«Что? Вечеринка? Эшли? Поцелуй? Не может быть. Я уверена, она врёт. Ричи не способен на такую низость».

Я смотрела на своего принца и ждала, когда он скажет, что это всё неправда, и Эшли уйдёт, как всегда побежденная нашей великой командой. Но Ричи молчал. И чем больше он молчал, тем больше я начинала верить в то, что сказала Мориссон.

– Ну хватит! Ты ничуть не лучше своего подонка-брата! – я встала с дивана и быстрым шагом направилась в уборную. Алекс побежал за мной.

– Мишель, это всё алкоголь! Я бы ни за что…

– Послушай-ка, герой-романтик, – прервала его Джей. – Сейчас тебе лучше взять свои шмотки и свалить подальше из этого кафе. Она ясно дала понять, что не хочет видеть тебя. Вали отсюда, Нэш!

– Надо же, я впервые с тобой согласна, Эддингтон. Тебе и правда лучше катиться отсюда, Нэш. Давай-давай! – поддержала Эшли.

Ричард было хотел что-то ответить, но вместо этого глубоко вздохнул, схватил куртку и вышел из кафе.

– Мишель… – три стука в дверь. – Мишель, как ты? – ещё три стука. – Открой дверь, давай поговорим… Мишель?

Щелчок замка, ручка опустилась вниз и снова поднялась вверх. Дверь открылась. На пороге женской уборной стоял Алекс. Но его это, кажется, нисколько не смущало. Он смотрел на меня своим обычным, понимающим взглядом. Такой же, как и обычно: в клетчатой рубашке, расстегнутой темно-синей куртке-парке и с дико растрепанными русыми волосами.

Я оперлась на раковину и смотрела прямиком в слив. Что-то тогда меня в нём привлекло. Может, та таинственность, что крылась за небольшим черным отверстием в белоснежном мраморе?

– Мишель, всё ещё наладится. Вот увидишь.

– Что наладится? У нас всё было, как будто бы в сказке… А сейчас я узнаю такое.

– Может, просто пора перестать идеализировать его? У Ричи тоже есть минусы, как у каждого из нас. Просто ты слишком увлеклась тем, что сравниваешь живого человека с выдуманным принцем, и не замечаешь очевидных вещей.

– А может, я хочу сравнивать? Может, в этом весь смысл?

– Мишель, – ласково погладил меня по плечу Алекс, – Рич накосячил, и очень даже крупно. Так, может, он не тот принц, которого ты так долго искала?

– Я не знаю, Алекс. Уже не знаю… – я обняла своего друга.

Через пару часов я уже была дома, смотрела сериал и заедала неприятную новость клубничным мороженым. Сэм была в школе, папа на работе, а мама ушла в магазин. Раздался звонок в дверь.

– Мишель, позволь мне объяснить, – услышала я с порога.

– Пожалуйста, уходи, – ответила я.

– Мишель, – Ричи поставил ногу, и я не смогла захлопнуть дверь. – Прости, что не рассказал тебе. Это был не настоящий я. Просто перебрал и всё такое. Я даже не помню почти ничего из того, что было на той вечеринке. Если бы не алкоголь, я бы никогда такого не сделал.

Одна часть меня хотела обвить руками его шею, другая – упорно сопротивлялась этому побуждению. Пожалуй, Алекс был прав. Я так увлеклась тем, что идеализировала Ричи, что не заметила очевидного. А может, он совсем не такой, каким кажется окружающим или каким хочет казаться?

– Ричи, я понимаю, ты был пьян, – сухо заговорила я. – Но в этом то и дело. Ты сказал, что это был не настоящий ты. А какой тогда настоящий ты? Вдруг тот, с кем я сейчас говорю, ещё один ненастоящий Ричи Нэш? Знаешь, нам лучше не встречаться. А сейчас тебе лучше уйти. Так будет лучше для нас обоих, – я посмотрела ему в глаза без тени сомнения. Ричи убрал ногу, и я закрыла дверь.

Глава 14

После расставания с Ричи я ещё долго думала, а правильно ли поступила. Может, нужно было дать ему ещё шанс?

– Нет, Мишель, ты поступила верно. Таким козлам нельзя всё спускать на тормозах, – жестко скандировала Джей. Мы снова сидели за столом, только теперь Ричи Нэш уже не махал мне, держа поднос в руках. Он сидел в другом конце столовой и даже не смотрел в нашу сторону.

– Джей права. Если он поступил так раз, то нельзя отрицать, что это может повториться. Мне он, конечно, нравился – забавный парень. Ты уж прости.

– А мне вот никогда. Да, да. Никогда не нравился этот Нэш.

– Джей, ну не будь так категорична. В любом случае, – говорил Алекс, – хорошо, что ты не прыгнула ему на шею, как только он начал оправдываться. Да, людей надо прощать, но в твоём случае лучше десять раз подумать, прежде чем что-то предпринимать.

В режиме «лучше десять раз подумать, чем один раз простить» пролетела неделя. За ней ещё одна. А потом ещё одна. Не успела я заметить, как привыкла жить и без объятий Ричи, хотя всё внутри ещё вздрагивало, когда я встречала его в коридорах школы. Становилось спокойнее, когда я оставалась наедине с собой. На стажировке я совсем забывала о проблемах. Просто-напросто некогда было о них думать – была неделя проверок. На календаре сияло 26 декабря. Скоро все мы будем праздновать Новый год. И чем ближе к заветному дню, тем всё больше работы падает на мои плечи.

Просто так скрывать стажировку от родителей я не могла. Приходилось всё же время от времени помогать мисс Уоррен, которая теперь ходила вприпрыжку, бесконечно генерируя новые идеи для школьного мюзикла. К слову, им мы сейчас и занимаемся. Мисс Уоррен, конечно, знает, что я стажируюсь в «Форджес», но видимо, по её мнению, выходные семнадцатилетней школьнице совсем не нужны. А вообще, я рада, что она хранит мой секрет, и в случает чего, выгораживает перед родителями. За эти пару месяцев я поменяла своё мнение об этой немного сумасшедшей барышне. Оказывается, она очень и очень крута!

Я знала только одну сторону жизни мисс Уоррен, и она вдохновляла меня. Я хотела жить, как она. Быть такой же талантливой, доброй и смелой. Но на самом деле, далеко не всё в жизни Грэйс Уоррен шло так гладко, как она бы того хотела. Когда Грэйс было десять, она с родителями попала в ужасную аварию. Маму и папу малышки врачам спасти не удалось. После этого она жила с тётей, которой, в общем-то, было наплевать на девочку. Грэйс была трудным подростком – алкоголь, марихуана, постоянные прогулы школы и вечеринки.

В восемнадцать она поступила в театральный университет и съехала он ненавистной тёти. Студенческие годы она проводила бесшабашно и бездумно: спонтанные поездки к морю, еженедельная смена работы, вечеринки в общежитии. На втором курсе Грэйс попала в женское общество и сменила скрипучую общажную кровать на мягкий розовый матрас на втором этаже женской общины. Она оказалась в отличном месте – все её понимали, были на одной волне. Пятнадцать дерзких, веселых девушек в одном доме. Но через полгода ни к чему не обязывающей, безответственной жизни начались ссоры. И вот, когда Грэйс была уже на четвертом курсе, с общиной и университетом ей пришлось распрощаться, – после очередной вечеринки, о которой узнало руководство университета, подруги свалили всю вину на неё. Она не блистала званием лучшей студентки, поэтому мгновенно вылетела с последнего курса. На тот момент ей был двадцать один год.

Два года она путешествовала, меняя работу официантки в забегаловке на работу барменом или танцовщицей в ночном клубе. Один хостел приходил на смену другому, один вид наркоты другому. Но в двадцать три жизнь Грэйс изменилась. В то время она как раз была в Майами. В один из летних вечеров судьба занесла Грэйс в кафе-бар «Океан», где проходил кастинг в новое кабаре-шоу. Изрядно выпив, Грэйс поспешила на сцену. И она прошла кастинг. Так началась её новая жизнь.

Она бросила пить, перестала употреблять кокаин, сменила форму официантки на прекрасный костюм с перьями и блестками. Четыре года они выступали в «Океане», а в свободное время колесили с представлениями по стране. Загорелся в душе Грэйс тот самый огонёк славы, о котором она так мечтала с семнадцати лет. В те годы она познакомилась и с Чарльзом Освальдом, и с Адамом Фергюсоном. В двадцать шесть Грэйс встретила одного парня, а через три месяца выскочила за него замуж. Вскоре бросила кабаре и уехала жить к нам. В двадцать семь она узнала, что не может иметь детей, и муж оставил её одну. С тех пор Грэйс Уоррен работает в школе. Преподавателем теории искусств. С позапрошлого года ей разрешили руководить театральным кружком. И теперь это, пожалуй, единственное, что приносит ей неподдельное удовольствие.

Приходя по вечерам домой, Грэйс заходит в небольшой одноэтажный домик. Совершенно пустой и одинокий домик. И та самая, чудесная улыбка, которой она озаряла всех в школе, вмиг куда-то пропадает.

Но вернемся в двадцать шестое декабря.

С тремя десятками желтых, зеленых, и синих папок в руках вползаю в кабинет Деб. Идея нацепить каблуки определённо была ошибкой.

– Деб, я закончила, – устало произношу я, расставляя документы в стеллажи.

– Полегче, красотка! Завтра мы идем в «Кастомс».

– Но я вряд ли… Погоди-ка, «Кастомс» – это новый клуб под открытым небом?

– Именно! Там подают лучший мартини, а бармены просто загляденье. Тебе не помешает развлечься – работаешь как заведенная.

– Деб, но мои родители… Я обещала им вернуться пораньше…

– Это не обсуждается, милочка. Отказа я не приму. Тем более эту вечеринку организуем мы, а так как я твой босс, считай это рабочим поручением.

– Деб, я даже не знаю…

– Милая, ты же не хочешь всю жизнь перебирать бумажки и кофе разносить? Ты идёшь!

Я не смогла отказаться. Это лишний повод развеяться, отдохнуть от всего мира. Деб ехидно улыбнулась, схватила свою бордовую сумку, которая бог знает сколько стоит, и убежала в отдел рекламы. А я отправилась домой, пытаясь сообразить, что надеть, как не уснуть до утра, произвести хорошее впечатление и главное – как исчезнуть из дома на ночь и остаться безнаказанной.

Жизнь порой подкидывает возможности, а в самый ответственный момент бросает на пол бусы в ожидании нашего следующего шага. Обойти стороной или рискнуть и наступить на бусину – решать только нам самим. А вдруг повезет? Вернувшись домой, я поняла, что в моем случае бусина настолько неустойчива, что вряд ли я смогу пройти по трудному пути и обойтись без травм. Но кто сказал, что это невозможно?

– Ты сегодня поздно. Мы не могли до тебя дозвониться, – недовольно объявила мама.

– У меня разрядился телефон, а нам с ребятами пришлось остаться до вечера – мы доделывали костюмы для завтрашнего мюзикла.

Вот оно! Эврика! Не думала, что когда-нибудь скажу это, но мюзикл спасает мне жизнь.

– Кстати, мам, Эшли приглашает завтра всех к себе после выступления. Отметить наш триумф. Ну, или фиаско. В общем, как бы там ни было, я тоже приглашена. А ты же знаешь, я редко куда-то выбираюсь. Можно я пойду с ребятами? Обещаю, всё будет отлично! А утром папа Эшли отвезет нас с Алексом домой.

«Папа Эшли? Я сама не верила в то, что говорю».

– Мишель, ты же знаешь, как я отношусь к Эшли. Она избалованный богатый ребенок таких же избалованных родителей, – заключил только что вошедший в комнату папа.

– Рон, а ведь Мишель правда только учится и остается в школе допоздна ради каких-то костюмов. Пусть развлечется. Тем более с ней будет Алекс. Ведь будет?

– Конечно, будет! Куда же я без него!

– Ладно, сходи на свою вечеринку, – без особого удовольствия сказал папа и следующие полчаса читал нотации, которые я послушно выслушивала.

– Что значит, ты не поедешь со мной к Эшли? Мишель, ну вот что я там один делать буду? – Алекс навалился спиной на шкафчик и уставился на меня вопрошающим взглядом. – Смотреть, как Эван и его компания напиваются и пытаются склеить всех в округе?

– Алекс, ну не обижайся, – вкрадчиво пропела я. – Ты же понимаешь, какой это шанс. Может быть, совсем скоро я буду приглашать тебя на свои вечеринки. Или даже открою своё агентство!

Прозвенел звонок, и мы направились в сторону кабинетов. Алекс положил руку мне на плечо и дружески улыбнулся:

– Да конечно, будешь! Ты же Мишель, ты всё можешь. Тебе повезло, на это раз я тебя прощаю. Но не обещаю, что на вечеринке буду одиноко сидеть в темном углу с коктейлем и грустить.

– Одиноко и с коктейлем? В жизни не поверю. Повеселись там! А что насчет Эшли – так она всё равно не заметит моего отсутствия.

– Удачи на химии, мисс Брэй, не проспите ионы серебра!

– Очень смешно, умник, – и я закрыла за собой дверь в класс.

Глава 15

– Да это же наша Брэй! – заголосила Деб, как только я открыла прозрачную дверь, ведущую в мир развлечений.

Она даже не представляла, какой сумасшедший вечер у меня выдался. Но, без сомнения, я была счастлива оказаться здесь, на крыше шестиэтажного стеклянного здания, круглосуточно освещаемого огнями. Именно эти огни и непрерывная, громкая музыка говорили: здесь кипит жизнь большого города! Но мне, пока что семнадцатилетней Мишель Брэй, чтобы добраться до места моей мечты, предстояло преодолеть несколько трудностей, связанных с тем, что теперь я жила двумя разными жизнями, одна из которых даже не подозревала о существовании другой.

Какое счастье, что у меня есть Алекс. Сходив на мюзикл, мы вернулись домой, и пока родители ужинали, закинули в багажник всё самое необходимое: зеленое платье без бретелек, украшенное стразами, с пышной юбкой до колена, черные босоножки на платформе и короткую кожаную куртку цвета металлик. Я надела свои привычные джинсы, накрасила глаза и, выслушав наставления папы, прыгнула в автомобиль. Ну, поехали!

Переодевание на заднем сидении и четыре попытки ровно накрасить губы в трясущемся автомобиле, и вот, мы на месте. Вокруг мужчины с ролексами и девушки с потрясающими и, наверное, ужасно дорогими, сумками.

– Спасибо, что снова выручил! Ты лучший!

Алекс улыбнулся:

– Удачи, Мишель! И кстати, ты великолепна, – он нажал на газ, и я осталась один на один со своим новым миром.

– Шикарное платье! – не умолкала Деб. – Обязательно сделай фото для журнала! Фотограф из «Вандерблай» прямо по курсу.

Поверить не могу! Фотограф из самого модного из всех модных и самого дорогого из всех дорогих журналов стоит напротив меня, школьницы, ещё две недели назад и не мечтавшей о чём-то подобном. Невероятно!

– Справа бар и зона отдыха. Видишь того темнокожего красавчика в серой футболке? Это Джонни, у него лучшая травка в городе.

– Деб, но я не курю травку…

– Милая моя, это мир вечеринок. То, что происходит здесь, остается здесь. Посмотри налево. Ещё сегодня утром вон та высокая китаянка возле диджейского пульта, – сказала Деб, указывая на одетую в короткое лиловое платье девушку, – проводила совет директоров одной адвокатской компании. Здесь она как ни в чём не бывало покупает волшебные таблетки у Джонни, заливая всё это нехилой порцией текилы. Это параллельный мир, Брэй. И если хочешь быть его частью, тебе придется смириться с его законами. Так что да будет праздник! – Деб схватила бокал шампанского с подноса у проходящего мимо официанта и повела меня к бару.

Бар находился в правом углу крыши, ограждённой серым металлическим забором, буквально инкрустированным светодиодными лампами. Мы прошли по танцполу, на котором под песни известных диджеев отрывались сливки общества, и остановились возле красных диванов, на одном из которых сидел молодой темнокожий парень со стаканом виски в руке.

– Знакомься, милочка, Джонни Маджони, король марихуаны!

– Дебби, дорогая, зачем так официально, – Джонни улыбнулся своей поразительно белоснежной улыбкой. – Очень рад. Можешь называть меня Джо.

– Я Мишель. И, если что, я не курю травку.

Джо засмеялся:

– Детка, я не буду заставлять тебя курить травку, тебе ведь на вид лет шестнадцать.

– Семнадцать. В июне исполнилось семнадцать.

– Я вас оставлю, ребятки. Кажется, я увидела своего бывшего, – Деб поставила бокал и шепотом добавила, – говорят, он выиграл парочку миллионов на ставках.

– Ты пробовала «Санта Рэй»?

– Нет, а что это? Звучит, как десерт.

– Десерт? – Джо вновь засмеялся. – А ты мне нравишься, Мишель. Садись, не стесняйся. И всё-таки ты просто обязана попробовать «Санта Рэй», – Джо крикнул официанта, и спустя пару минут он принес двухцветный напиток: сверху персиковый сироп и джин, а снизу что-то невероятного синего цвета. Секрета «Санта Рэй» я в тот вечер так и не раскрыла, но на вкус он оказался даже лучше, чем на вид.

Выяснилось, Джо – не только король марихуаны, но и отличный собеседник. Мы говорили обо всём: о его медицинской практике (в обычной жизни Джонни был хирургом), о том, как я сбегала из дома на новую работу, прикрываясь подготовкой мюзикла, о воображаемом путешествии на Аляску, домашних животных, фото в модных журналах и даже о красавчике Ричи.

– Мишель, ты замечательная девочка. Если Ричи тот человек, который тебе нужен, у вас все будет хорошо. Но ведь может Ричи – просто один из многих, а не тот единственный, который тебя достоин. Не торопись с выбором. Рано или поздно судьба всё сама тебе подскажет.

– К твоим советам действительно хочется прислушиваться. Я не знаю, что бы я без тебя делала на этой вечеринке. Деб убежала к своему бывшему, а я совсем никого здесь не знаю. Но всё равно тут обалденно! Хотя стать частью этого мира так трудно…

– Брэй, ты рождена для этого мира. И кто бы что ни говорил, однажды ты станешь незаменимой деталью в механизме огромного мира вечеринок. Верь в себя, ведь ты великолепна. – И тут я вспомнила слова Алекса. Он сказал то же самое. Интересно, это всё новое платье или я и правда великолепна?

– Надо же! Крошка Мишель здесь, – ко мне подошёл Алан.

– Алан, – вставая с дивана и улыбаясь, ответила я.

– Если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти, – Джо протянул мне бумажку с номером и отправился к выходу.

– Не думал, что ты придешь. Впрочем, очень этому рад! – продолжал Алан. – И похоже, ты понравилась Джо, а его не так-то просто впечатлить.

– Деб уговорила меня прийти. Она ведь начальница, а я в «Форджес» всего две недели. Нужно стараться. По правде говоря, ужасно боюсь облажаться.

– Мишель, ты наивно мила. Не воспринимай Деб всерьез. Но всё-таки ты молодец, что пришла. Хочу тебя кое с кем познакомить.

В этот момент к нам подошёл блондин в белой рубашке с бордовыми манжетами и голубых зауженных джинсах. На вид ему было лет двадцать пять.

– Юная леди, рад знакомству, Чарльз Освальд, – я по привычке протянула руку, а он её поцеловал.

– Чарли – режиссёр театра на Паркер-стрит. И просто самый галантный парень из всех, с кем я знаком. Уму не постижимо, как он сумел сохранить это качество в нашем безумном мире.

– Воспитание, Алан, воспитание. И, конечно, потрясающие девушки, – он был так безупречен, что казалось, будто бы говоришь с самим принцем Уэльским.2

– Вау! Обожаю ваши постановки. Вы не представляете, как я рада знакомству.

Таким деревенским «Вау» я и произвела впечатление на одного из любимых режиссёров. «Да уж, Брэй, а ты умеешь ударить в грязь лицом».