Не прикасайся

– Он такой же. Мне однажды показалось, что нет, но я ошиблась.

Больше она ничего о нем не говорит, а я не хочу спрашивать. Вижу, что ей неприятно, и решаю не настаивать.

– В общем, расслабься. Споры водились за их компашкой. Подробностей я не знаю, мне было неинтересно, но девчонки трепались, что-то точно было, но Ким в них никогда не участвовал. Его вообще идеализируют, если прислушаться. Добрый, внимательный, вроде бы не бедный, сейчас еще и подкачался, вообще загляденье. И тебе достался. Многие будут завидовать.

Я молчу. Врать подруге неприятно. Я хочу с ней поделиться, но решаю, что сделаю это после того, как узнают наши родители. Ну и с Таном нужно все обсудить. Мы обоюдно договорились пока держать отношения в секрете, но долго наша тайна не продержится, если Злата уже догадалась.

– Ты хоть расскажи, как у вас? Какой он? Мне ведь интересно!

Я пожимаю плечами. Ким мне друг, и ничего плохого о нем я, конечно же, не скажу. Он замечательный, как и говорит Стефания, но изначально он был мне только другом. Сомневаюсь, что это изменится.

– Не хочешь делиться? Ну и ладно…

Стефа делает вид, что обижается, но очень быстро отходит и задает новые вопросы:

– Что ты будешь делать на Новый год, уже думала? Говорят, в университете будет большая туса за несколько дней до. Ты пойдешь?

– Да, наверное.

– И я. Девчонки вроде бы тоже будут. А потом? Вы с Кимом еще не планировали? Или будешь с родителями и братцем?

– Пока не знаю, еще есть время подумать.

– Это да. Надо еще и сессию сдать.

Я издаю мучительный стон, стоит вспомнить Льва Арнольдовича. Сомневаюсь, что он позволит мне все сдать с первого раза. Уверена, пристанет и отправит на пересдачу.

– Поговори с мамой, я уверена, что Богдан Петрович решит эту проблему.

– Я не хочу, чтобы он что-то решал, я хочу сама, тем более что предмет я не хуже остальных знаю.

– Лучше меня, я бы сказала. Просто ты ему почему-то не нравишься.

От разговоров о планах на Новый год и обсуждения преподавателей меня отвлекает новое смс-сообщение. Пишет Тан в мессенджере:

SkiTan: Я скоро буду, уже освободился.

Sonya_Rom: Я у подруги, но уже собираюсь домой.

SkiTan: Я за тобой заеду.

Несколько мгновений я просто смотрю на экран смартфона, а затем блокирую его и думаю, как объяснить Стефе, что за мной приедет Тан. Почему вообще мы вдруг нормально общаемся.

– Кто там? – с интересом спрашивает она.

– Мама. Говорит, что пора возвращаться домой. А еще сказала, что попросила Тана заехать за мной.

– Ничего себе, – Стефания присвистывает. – А что, Танский теперь прислуживает твоей матери?

– Не знаю, как он согласился, – пожимаю плечами. – Они не особо ладят.

– Да отец заставил, – смеется Стефа. – Вот он и едет. Небось, пригрозили ему, что без бабок оставят.

Я отмалчиваюсь. Переубеждать подругу не начинаю, просто пожимаю плечами и прошу ее не трепаться о том, что она узнала от меня, при подругах, иначе мне не поздоровится.

– Конечно, о чем речь, что я, Танского не знаю? И так счастье, что от тебя отстал, даже в университет возит и забирает.

– Угу. И молчит всю дорогу.

– Удивительно!

Прибытие Тана мы замечаем сразу: окна Стефании выходят на проезжую часть, так что мы замечаем свет фар подъехавшего автомобиля.

– Идем, провожу тебя, – выдает Стефа. – Мало ли в каком настроении твой братец приедет.

Я не сопротивляюсь. Мы выходим из дома и направляемся в сторону автомобиля. Даже издалека видно, что у машины стоят двое. Из-за врожденной близорукости я различаю лишь силуэты, зато подруга резко толкает меня в бок и выдает шепотом:

– Ким приехал. Ясно, почему Тан согласился. Не смог отказать другу забрать его девушку.

У меня во рту пересыхает. Тан, конечно, знает, что у нас с Кимом ничего не было и нет, но об этом не знает Стефания, которая упорно тянет меня вперед и ведет, конечно же, к Киму.

– Ну что стоишь, – говорит мне. – Иди давай, он за тобой приехал!

Я иду, конечно. Подхожу к Киму и останавливаюсь рядом. Боюсь посмотреть Тану в глаза. Уверена, что он пристально смотрит, и знаю, что его взгляд мне определенно не понравится.

– Как неродные, ей-богу, – выдает Стефания так, чтобы все услышали. – Ну ладно Соня, а ты? – бросает на Кима подозрительный взгляд.

Когда на мою талию ложится чужая ладонь, я готова застонать от отчаяния, потому что предвкушаю бурю, но вместо нее слышу лишь глухое злое:

– Давайте в машину, времени нет.

Обычно я сижу на переднем сиденье, но на этот раз забираюсь назад. Туда же садится и Ким. Дверь водительского сиденья хлопает с такой силой, что начинает казаться, она сейчас отвалится. Ничего не подозревающая Стефа лишь машет нам вслед. Я же сижу тихо и неподвижно. Боюсь посмотреть в зеркало заднего вида и удостовериться в том, что щеки горят из-за того, что Тан смотрит. Подумать ни о чем больше не успеваю. Тан останавливает автомобиль, как только мы сворачиваем, и выдает таким тоном, что никакого желания спорить не остается:

– Сядь рядом, Соня.

На это уходит меньше минуты. Я выхожу из автомобиля и пересаживаюсь на переднее сиденье. Остаток пути жду разговоров, но их не следует, зато я замечаю через зеркало заднего вида ухмылку на лице Кима. Его явно забавляет происходящее, пока у меня тут едва не начинается нервный тик.

Во двор дома заезжаем все вместе. Салон машины покидаем синхронно. Я почему-то отчетливо чувствую витающее между нами напряжение, а потому звон ключей от авто мною воспринимается словно выстрел. Я вздрагиваю и поднимаю голову.

– Вернешь тачку завтра, ладно? – просит Тан у Кима.

– Заеду утром за вами.

– Договорились.

Тан подходит ко мне, а Ким заводит двигатель и покидает территорию дома.

– Мама ничего не знает? – уточняет Тан и, дождавшись моего кивка, спрашивает следующее: – Подружка тоже?

– Умгу…

– Долго будем скрывать?

Наш разговор здесь могут увидеть, но я и так понимаю, что время, когда все вскроется, неумолимо приближается.

– Еще чуть-чуть? – предлагаю тихо-тихо.

– Дотерпим до того, когда Киму придется тебя поцеловать?

Я ошарашенно смотрю на Тана.

– Что? – хмыкает. – Он мой лучший друг, а я хотел сломать ему руку.

– Я… не знала, стоит ли говорить Стефании.

– Всем стоит.

Тан злится, и я чувствую его настроение, но здесь не решаюсь подойти и обнять, а сказать что-то не нахожу слов. Мы вместе заходим в дом, разуваемся. Внизу нас перехватывает мама и приглашает на совместный ужин.

– Отказы не принимаются, давайте.

– Отличный шанс, Соня, – предлагает Тан, но я лишь умоляюще смотрю на него и мотаю головой.

– Ясно, – кивает. – Меня к ужину не ждите, не заинтересован.

Пока я пытаюсь переварить сказанное им, он уже поднимается на второй этаж, а мама раздраженно фыркает:

– Ни капли уважения! Как вы с ним общаетесь?!

– Хорошо.

Пожалуй, даже слишком. Уровень нашего общения перешел все допустимые границы, но матери в таком признаться я, конечно, не могу.

Глава 51

Соня

Ужин с мамой и Богданом Петровичем проходит натянуто. Я быстро съедаю свою порцию и отправляюсь в комнату. Жду Тана, ведь он обещал, что отвезет меня “кое-куда”, но он не приходит ни в восемь, ни в десять, ни после полуночи. Я открываю мессенджер и вижу, что в сети он был тогда, когда писал мне сообщение. С тех пор – не заходил, но я отчетливо знаю, что он дома, просто… обиделся?

Хочу написать ему сообщение, но не решаюсь, так и лежу, полночи ворочаясь в кровати. Утром просыпаюсь разбитой, но на пары собираюсь. Как только телефон оживает входящим, хватаю его с тумбочки и открываю мессенджер.

SkiTan: Жду тебя внизу.

Собираюсь буквально за несколько минут и вылетаю из дома, чтобы поговорить, но не получается. В машине сидит не только Тан, но и Ким, так что я только сухо здороваюсь и забираюсь на заднее сиденье. Едем снова молча. Ребята о чем-то напряженно говорят, но я никак не могу разобрать, о чем именно. Нервничаю. Понимаю, что Тан после вчерашнего обижен. Мы должны были поговорить еще вчера, но я спасовала. Хотела поговорить с матерью наедине. Признаваться сразу и перед Богданом Петровичем страшно.

Когда паркуемся рядом с университетом, Тан перехватывает меня за руку и, повернувшись к Киму, говорит, что они встретятся в универе. Как только мы остаемся одни, щелкает блокировка замков, и я поворачиваюсь к Тану.

– Тебе зазорно сказать об отношениях со мной? Из-за лица? Боишься, что все узнают?

Его голос звучит… надтреснуто. Он не злится, не сжимает руки в кулаки. Спрашивает вполне спокойно, но у меня от этих слов сердце падает куда-то в пятки. Шрам на его лице – последнее, о чем я думала, когда боялась рассказать матери о наших отношениях.

– Господи, конечно же, нет! – восклицаю. – Это вообще неважно!

– Думаешь? – хмыкает. – Разве внешность не важна?

– Тебе важна моя?

– Да.

– То есть будь у меня на лице шрам, ты бы не стал со мной встречаться?

– С большой вероятностью – да, не стал бы.

Я в шоке отодвигаюсь. Видно, что признание дается Тану с трудом, тем не менее он предпочитает не врать, а говорить правду.

– Внешность, Соня, очень важный момент в любых отношениях: любовных или деловых. Как бы несправедливо это ни было, а мы судим человека по внешности. С первого взгляда мы составляем о человеке мнение. По его одежде, по его манере поведения, по его лицу. Ты – красавица, а я – с уродливым куском, который сложно не заметить. Да, сейчас никто не знает, но ты же понимаешь, что это вопрос времени.

– Я никогда не думала…

– Зато думал я, – отрезает.

– Мне совершенно неважно.

– Тогда пошли, – сразу же рубит и снимает блокировку.

Выходит из машины первым, а я, шокированная, иду следом.

– Расскажем всем, что мы вместе.

Тан обнимает меня за талию и прижимает к себе. В обнимку с ним заходим в университет. На нас, конечно же, смотрят. Долго и пристально, кто-то с недоверием. Сейчас наши отношения слишком явно перешагнули отметку “родственные”. Все понимают, что мы друг другу уже не брат и сестра, мы – пара. Мне не стыдно, но неловко. Не по той причине, которую озвучил Тан, а потому что я с таким вниманием сталкиваюсь впервые. Потому что вчера я была жалкой тенью на фоне Станислава Танского, его прибитой сводной сестрой, а сегодня я – его девушка. Позиция куда выше вчерашней, и от этого мне не по себе.

– Так-так-так… что-то я не поняла, – первой меня атакует Стефа, как только Тан меня отпускает. – Еще вчера тебя обнимал Ким, а сегодня что?

– А сегодня правда, – я вздыхаю. – Мы с Таном вместе.

– Офигеть! И давно? Явно ведь не со вчерашнего вечера.

– Около двух недель.

– А Ким?

– Мы не встречались, – я вздыхаю, осознавая, что врала всем.

От дальнейшего объяснения меня спасает звонок, который оповещает о начале пары. Мы со Стефой расходимся по аудиториям, и я выдыхаю, правда, ненадолго. Как только я захожу в аудиторию, все замолкают, хотя до этого было слишком шумно. Явно ведь обсуждали новость, которую обсасывает весь университет. Я, честно говоря, не думала, что это будет так. Я и помыслить не могла, что новость о наших отношениях вызовет такой резонанс. Кажется, я недооценила славу Танского и количество девушек, желающих быть рядом с ним. Половина первокурсниц из моей группы смотрят на меня так, словно были бы очень не против, чтобы я прямо сейчас провалилась сквозь землю и больше никогда не появлялась в аудитории.

Кое-как становится легче лишь с появлением преподавателя. На меня перестают смотреть и сосредотачиваются на лекции. После все повторяется. Я с трудом покидаю вдруг ставшую душной аудиторию и выбегаю наружу. Сразу же отправляюсь в туалет и планирую закрыться в кабинке, но как только захожу, дверь толкают внутрь.

– Ну привет, – передо мной стоит Злата. – Я надеюсь, ты не сильно хочешь в туалет, потому что у меня к тебе очень важный разговор.

– Прямо сейчас?

– Конечно… ты уже натворила глупостей.

После всего, что на меня сегодня свалилось, общаться еще и с ней нет никакого желания, но судя по тому, что ее подружки сторожат вход в туалет, она не пустит сюда никого и не выпустит меня, пока мы не поговорим.

– Ладно…

Выхожу из кабинки и останавливаюсь посреди туалета. Она кивает девчонкам на дверь, и те выходят.

– Мы тут одни, камер нет, никто не услышит наш разговор.

– Он строго конфиденциальный?

– Нет, если захочешь поделиться этим со всем универом, дело твое, – она пожимает плечами. – Я покажу тебе одно занимательное видео.

Она протягивает мне свой телефон и нажимает на “плей”. Мне требуется несколько мгновений, чтобы узнать обстановку комнаты, а затем понять, что на видео – мы с Таном. Лежим в кровати, пока еще одетые, но я слишком хорошо помню этот момент, чтобы не знать, что дальше я буду раздетой. Почти полностью. Ракурс съемки такой, что будет видно практически все, а ведь есть еще и звук.

Я нажимаю на паузу. Глаза застилают слезы.

– Откуда это у тебя?

– Вчера вечером я нашла это видео у Тана в телефоне и скинула себе. Подумала, ты не поверишь мне без доказательств.

Я не знаю, что ей ответить. Слова куда-то резко исчезают, а мысли разбегаются. Я отдаю Злате телефон, не желая смотреть дальше. Зачем? Я и так прекрасно помню, что будет потом.

– Мне очень жаль, но я тебя предупреждала, Сонь… Тан – не золотой мальчик, которого ты приручила, он может быть жестоким. Надеюсь, у тебя хватило ума не спать с ним, иначе… – она пожимает плечами. – Мое предупреждение окажется бессмысленным.

Она прибивает меня окончательно. Я надеялась выйти отсюда с высоко поднятой головой, но вместо этого прислоняюсь к стенке, а затем съезжаю по ней вниз. Злата, к моему удивлению, приседает рядом и даже протягивает мне носовой платок.

– Мне жаль. Тан умеет быть очаровательным, еще и этот шрам… Ты же видела его, да? Его так жаль, но это лишь маска… Он пользуется шрамом, чтобы давить на жалость, хотя и раньше у него неплохо получалось добиваться всего, чего он хочет.

Я закрываю уши руками. Больше не хочу ее слушать. Не хочу. К счастью, Злата больше не настаивает, молча выходит из туалета, и я поднимаюсь следом. На дрожащих ногах подхожу к раковинам, умываюсь. Телефон вибрирует, и я прекрасно знаю, кто звонит, но… не отвечаю. Забираюсь в кабинку и жду, когда начнется следующая пара. Когда это происходит, отписываюсь в нашем чате:

Sonya_Rom: Я в аудитории, не могу говорить.

Остается надеяться, что Тан поверил, и я смогу беспрепятственно покинуть здание университета. Что делать дальше, я пока не понимаю.

Глава 52

Соня

Такси до дома едет почему-то слишком медленно. Я то и дело поглядываю в окно и закусываю губу. Мне кажется, что Тан не поверил, что я в аудитории, и ждет меня дома. Ждет, чтобы что? Ответить на этот вопрос я не могу. Он совершенно точно не знает о нашем разговоре со Златой. Это мой мир рухнул, мои глупые мечты быть счастливой вдребезги разлетелись, а у него все по-прежнему. У Станислава Танского не может быть иначе.

Я стараюсь не плакать, но водитель то и дело смотрит на меня через зеркало заднего вида. Смотрит и хмурится. Наверное, я выгляжу неважно. К нему в машину я села уже с воспаленными и красными от слез глазами. Это сейчас я успокоилась и больше не плачу. В конце концов, ничего страшного не случилось. Если верить Злате, то видео – лишь прелюдия, и он не станет делиться им со всем университетом. Я очень надеюсь, что не станет, иначе мои мечты закончить учебу и стать высококлассным специалистом рухнут.

Когда приехали, я едва не забыла расплатиться с таксистом. Мне жутко неудобно перед совершенно незнакомым мужчиной. Я быстро расплачиваюсь и захожу на территорию. Когда не вижу машины Тана, выдыхаю. Он остался в университете. По лестнице взбегаю так быстро, как только могу. Вспоминая ракурс камеры, ищу ее на шкафу напротив кровати и нахожу. Маленькую, едва заметную. Я бы ни за что ее не увидела, если бы… если бы не знала, где искать. Господи…

В комнате резко становится душно, и я выхожу в коридор. Прижимаюсь к перилам, шумно выдыхаю, когда слышу за спиной:

– Соня? – увидеть маму я не ожидала, поэтому резко разворачиваюсь и смотрю прямо на нее. – Что-то случилось?

– Нет, я просто… у меня разболелась голова, и я пораньше вернулась. А ты? Дома?

– Да, Богдан сказал, что сегодня я могу не ехать на работу, и я осталась.

Киваю и собираюсь скрыться в своей комнате, но мама останавливает меня.

– О чем ты хотела поговорить?

Предыдущая тема иссякла. Рассказывать мне больше не о чем. Разве что о том, что Тан, вероятно, развратил меня, снял видео и теперь может отправить его всем учащимся в университете. Увы, в таком признаваться еще страшнее, чем в отношениях, поэтому я на несколько секунд торможу, не зная, что ответить.

– Я хотела поговорить о квартире, – идея приходит сама по себе. Совершенно спонтанно. – Можем поговорить у меня в комнате? Или у тебя.

Мама кивает и ведет меня в свою спальню. Мой телефон оживает трелью входящего сообщения, но я его даже не открываю. Почему-то уверена, что пишет мне Тан, а разговаривать с ним у меня нет ни малейшего желания.

– Я хочу переехать, – говорю маме, едва заходим в ее комнату.

– Переехать? – мама непонимающе хмурится. – И куда же?

– В нашу квартиру. Туда, где мы жили до переезда сюда. Ты ведь никому ее не сдавала?

– Нет, я не успела, мы только подали объявление и…

– Заберите, я перееду туда.

– Не понимаю, – мама хмурится. – Тебе здесь не нравится? Здесь ведь все есть, дом огромный, готовить не нужно. Я не понимаю. Тебя кто-то обидел? Стас? Это из-за него?

– Нет, мама, я ведь говорила, что мы неплохо ладим. Я просто… нашла работу. Недалеко от нашей квартиры. Мне будет неудобно добираться оттуда сюда, и я бы хотела жить там.

– Работу? Но зачем?

Мама не понимает. Я и сама пока не понимаю, как в итоге выкручусь, но пока это единственное оправдание, которое мне пришло в голову.

– Я хочу пожить самостоятельно. Я ведь уже взрослая, мам… почему нет? Работа – отличный шанс вступить во взрослую жизнь. Я ведь не буду постоянно на твоей шее.

Мама, конечно же, моего стремления быть самостоятельной не разделяет. Смотрит на меня широко распахнутыми глазами и шумно дышит, а затем и вовсе начинает ходить по комнате, но ответа от нее нет, и я начинаю нервничать. Решение уехать пришло спонтанно, но за эти несколько минут уже успело укорениться в моей голове. Для меня это отличный шанс избавиться от влияния Тана. Мы будем видеться только в университете, а там у меня появится отличная возможность его игнорировать.

– Я не понимаю, – восклицает мама. – Спонтанный переезд, самостоятельная жизнь, тебе здесь не нравится?

– Не нравится, – решаю маме не врать. – Я соскучилась по своей квартире. Очень сильно. По комнате, где жила. Здесь… я чувствую себя чужой.

– Вы точно со Стасом поладили?

– Мама, – я закатываю глаза. – Я просто не хочу здесь жить. И я не спрашиваю разрешения, я уже решила, что поеду. Просто прошу тебя дать мне ключи и не препятствовать.

– Господи, – мама садится на кровать. – И что дальше? Зачем тебе сейчас работать? Я не прошу тебя все время жить со мной, но пока ты учишься, какая может быть работа? Тебе нужно образование!

– Мам…

Я сажусь рядом с мамой, обнимаю ее за плечи и объясняю, что для меня так будет лучше. Да и для них с Богданом Петровичем тоже. Что я ведь не уезжаю в другой город и не поступаю в университет, в который хотела раньше. Мама кивает. Вспоминает, видимо, как мы с ней обсуждали возможность моего переезда. Я очень хотела поступить в университет в столице, плакала, когда мама сказала, что ни за что меня не отпустит, да и денег у нас на такое обучение нет. Я поступила в местный университет, так что при упоминании столицы мама резко меняется и соглашается.

– Когда ты собираешься переехать?

– Сегодня.

– Сегодня? Но зачем? Там ведь почти ничего нет, мы не успеем все перевезти.

– Мне ничего не нужно. Одежда поместится в несколько сумок.

– Но к чему такая спешка?

Я понимаю, что мама начинает что-то подозревать, и начинаю врать про работу дальше:

– У меня завтра первый выход на работу. Я только узнала, поэтому такая спешка.

Мама что-то еще причитает, но я убегаю собираться. Сгребаю все свои вещи из шкафа и заталкиваю в сумки. Надежда, что мы с Таном не столкнемся, меркнет с каждой минутой. Совсем скоро он поймет, что меня нет на парах, и вернется домой. На звонки я не отвечаю, поэтому совсем не удивляюсь, когда он появляется на пороге моей комнаты. Я уже почти собралась. Вещи сложила, осталась только техника, учебники, статуэтки, которые я везла с собой сюда.

– Ты меня игнорируешь? – спрашивает он, едва заходит в комнату. – На звонки не отвечаешь, с пар сбежала. Что это? – Тан замечает на полу сумки с одеждой. – Соня, что это?

– Я уезжаю, – пожимаю плечами. – Нашла работу и уезжаю.

– В смысле? Куда уезжаешь?

– В другую квартиру. Буду жить одна.

– Не понял?

– А что непонятного? – я оборачиваюсь, но столкнуться с ним взглядом не могу. Блуждаю своим где-то на уровне его груди. – Я съезжаю из этого дома.

– Это отец? – тут же спрашивает. – Он что-то сказал или сделал? Если да – уедем вместе. Я поеду с тобой. Ты уже нашла квартиру?

– Тан… – наконец нахожу в себе силы посмотреть ему в глаза. – Нет никаких нас.

Он замолкает, а я зачем-то продолжаю:

– Я… сегодня поняла, что не смогу. Не буду с тобой. Ты был прав. Внешность очень важна, я красивая, а ты…

Лучше бы я молчала, потому что меня буквально прибивает исходящей от него агрессией и эмоциями, которые сменяют друг друга со скоростью света.

– Урод, да? Это ты хотела сказать?

– Не так грубо, но да, это.

Вскидываю подбородок и сжимаю челюсти. Вынести то, как он на меня смотрит, сложно, но я напоминаю себе о том видео, которое мне показала Злата. Я бы… я бы ей не поверила. Я бы подумала, что это она поставила камеру, когда я оставила ее, чтобы принести ей воды, но… то видео было снято задолго до ее появления в моей комнате.

– Счастливой дороги, блядь, – говорит с презрением и выходит из моей комнаты, шарахнув дверью так, что мне показалось, она слетит с петель.

Стараюсь не думать о том, сколько ненависти было в его взгляде. И продолжаю дрожащими руками паковать вещи, чтобы начать новую жизнь. Новую жизнь – подальше от Станислава Танского.