скачать книгу бесплатно
– Мой прежний командир, – усмехнулся Коска, – Сэзайн, однажды заметил, что нужно смеяться при каждом удобном случае, пока вы живы, а то потом не получится. На войне всякое случается. У меня есть ощущение, что вышла путаница с сигналами. Сколь тщательно вы ни планируете сражение, всегда возникают непредвиденные обстоятельства. – Будто иллюстрируя его тезис, вдоль улицы проскакал наемник-гурк, наряженный в расшитую ленточками куртку певца. – Но этот мальчик успел нам кое-что рассказать перед смертью. – На ладони Коски, затянутой в перчатку, блеснуло серебро. – Имперские монеты. Дал их бунтовщикам человек по имени…
– Грега Кантлисс, – вставил Балагур.
– Это произошло в как его… Грейере.
– Так говорите Империя снабжает бунтовщиков деньгами? – нахмурился Лорсен. – Наставник Пайк ясно сказал – избегать любых сложностей с Империей.
– Видите этот профиль? – Коска поднял монету повыше. – Император Остус Второй. Он умер приблизительно тысяча четыреста лет назад.
– Я не знал, что вы настолько увлекаетесь историей.
– Я увлекаюсь деньгами. Это старинные монеты. Возможно, бунтовщики раскопали могильник. Великих людей древности зачастую хоронили вместе с их богатством.
– Великие люди древности нас не касаются, – отрезал Лорсен. – Мы разыскиваем нынешних бунтовщиков.
Парочка наемников, уроженцев Союза, орали на человека, стоящего на коленях. Выясняли, где спрятал деньги. Один бил его доской от разбитой двери. По лицу допрашиваемого текла кровь. Его снова спросили. И снова ударили. И еще, и еще, и еще…
Суорбрек, биограф, наблюдал за избиением, зажав ладонью рот.
– Да что ж это… – шептал он сквозь пальцы.
– Как и все в этом мире, восстание требует денежных затрат, – пояснял Коска. – Еда, одежда, оружие. Фанатики нуждаются в этом точь-в-точь как остальные люди. Ну, чуть поменьше, если учесть служение высоким идеалам, которые питают их, и тем не менее. Пойдем по следу денег, выйдем на предводителей. Ведь все равно Грейер имеется в списке Наставника Пайка, так ведь? И вполне возможно, Кантлисс выведет нас на этого вашего… Котнуса.
– Контуса, – приободрился инквизитор.
– А кроме того, – Коска широким взмахом меча указал на мертвых бунтовщиков, едва не сбив при этом очки с носа Суорбрека. – Я как-то сомневаюсь, что мы сможем получить свидетельские показания у этих троих. Жизнь редко дает нам удобные пути. Обычно приходится прогибаться под обстоятельства.
– Замечательно! – с отвращением хрюкнул Лорсен. – Тогда последуем за деньгами. – Он развернул коня и приказал одному из экзекуторов: – Осмотри трупы, найди татуировки и, черт побери, найди мне хотя бы одного живого мятежника!
В трех домах ниже по улице человек забрался на крышу и ломал дымоход, пока его товарищи толклись у дверей.
Тем временем Коска обратился к Суорбреку:
– Я разделяю ваше отвращение ко всему происходящему, поверьте. Я непосредственно наблюдал сожжение некоторых из самых древних и красивых городов мира. О, если бы вы видели Оприл в огне, он освещал небо на мили! А это – вряд ли веха на жизненном пути.
Джубаир сложил несколько трупов в ряд и равнодушно отсекал им головы. Хрясь, хрясь, хрясь – падал его тяжелый меч. Двое из его людей разломали арку на въезде в город и острили концы деревяшек. Одну из них уже воткнули в землю – на ней красовалась голова Шила, странно надувшего губы.
– Да что же это… – снова шептал Суорбрек.
– Отрубленные головы, – пояснил Коска, – всегда пользуются успехом. Если использовать их вдумчиво и с художественным вкусом, могут повлиять на успех задуманного гораздо больше, чем те, что все еще на плечах. Прошу обратить внимание. А почему вы не записываете?
Из горящего дома выбралась старуха с перепачканным сажей лицом. Несколько наемников, собравшись в кружок, принялись толкать ее туда-сюда.
– Какое отребье, – с горечью пожаловался Лорсен одному из своих экзекуторов. – При надлежащем управлении эта земля могла бы стать процветающей. С надлежащим управлением, новейшими методами сельского хозяйства и лесоводства. В Миддерланде есть молотилка, оборудованная машиной, которая за день с одним человеком может сделать работу, на которую раньше дюжине крестьян требовалась неделя.
– А чем занимаются оставшиеся одиннадцать? – спросил Темпл, чувствуя, что его рот живет отдельной жизнью.
– Ищут другую работу, – прорычал экзекутор.
Позади него поднялась новая голова на палке. Обрамленная длинными волосами. Темпл не признал лица. Ограбленный дом теперь весело полыхал, выбрасывая языки пламени. В воздухе висело марево. Наемники отошли подальше от жара, позволив старухе уползти.
– Ищут другую работу, – пробормотал Темпл.
Коска толкнул Брачио локтем и прокричал в ухо капитану:
– Собирай своих людей! Мы едем на северо-восток в Грейер искать Грегу Кантлисса.
– Чтобы их успокоить, нужно время.
– Даю один час. А потом я прикажу сержанту Балагуру принести отставших по кусочкам. Дисциплина, Суорбрек, жизненно важна для армии!
Темпл закрыл глаза. Боже, какой смрад. Дым и кровь, ярость и дым. Хотелось пить. Он хотел попросить флягу у Суфина, но увидел его труп, лежащий в грязи в трех шагах. Целеустремленный человек должен делать твердый выбор и отвечать за последствия.
– Мы привели твою лошадь, – сказал Коска, как если бы это должно было восполнить хотя бы часть потерь дня сегодняшнего. – Хочешь знать мой совет? Оставь эти события за спиной как можно быстрее.
– Как мне забыть это?
– О, это слишком сложный вопрос. Вся хитрость заключается в том, чтобы научиться… – Коска осторожно отшагнул назад, поскольку мимо с криками пронесся стириец, волоча привязанный к седлу труп. – Отстраняться.
– Мне надо похоронить Суфина.
– Да, думаю, ты прав. Но поскорее. Пока еще день, и нам не стоит терять время. Джубаир! Закругляйся! – Старик пошел через улицу, размахивая мечом. – Сожги все, что еще может гореть, и собираемся! Мы идем на восток!
Когда Темпл обернулся, Балагур молча протянул ему лопату. Собака наконец-то прекратила лаять. Широкоплечий северянин, татуированный зверь откуда-то из-под Крины, насадил ее голову на копье, установив рядом с головами мятежников, и теперь тыкал пальцем, хихикая.
Взявши Суфина за руки, Темпл закинул его себе на плечо, а потом перегрузил на седло напуганной лошади. Нелегкая задача, но проще, чем он предполагал. При жизни Суфин казался крупнее из-за разговоров, движения, смеха. Покойником он почти ничего не весил.
– Ты в порядке? – Берми тронул его за плечо.
От его сочувствия Темплу захотелось плакать.
– Я не пострадал. А вот Суфина убили.
Вот вам и благодарность.
Два северянина разбили комод и дрались за найденную одежду, разбрасывая обрывки ткани по грязной улице. Татуированный наемник привязал палку ниже собачьей головы и старательно пристраивал на нее дорогую рубашку со щегольским жабо, при этом производя впечатление вдохновенного художника.
– Ты уверен, что в порядке? – крикнул Берми с середины замусоренной улицы.
– Лучше всех!
Темпл вывел коня за город, а потом сошел с дороги – две колеи в непролазной грязи. Подальше от лающих выкриков, от пожаров, от людей, неохотно собирающихся уезжать. Шум позади затихал, пока не сменился журчанием бегущей воды. Он шел по берегу вверх по течению, пока не обнаружил вполне подходящую полянку между двумя деревьями, чьи ветви нависали над рекой. Снял тело Суфина и уложил его лицом вверх.
– Прости, – сказал он, бросая лопату в воду, и забрался в седло.
Суфину теперь все равно, где он лежит и как. Если Бог есть, то он сейчас у него и, вполне возможно, выясняет, почему же в мире так дерьмово с правдой. Северо-восток, сказал Коска. Темпл повернул коня на запад, а потом ударил бока пятками и поскакал прочь, как можно дальше от жирного занавеса дыма, вздымающегося над руинами Эверстока.
Подальше от Роты Щедрой Руки. Подальше от Димбика, от Брачио, от Джубаира. Подальше от инквизитора Лорсена и его праведной миссии.
Никакой цели он не преследовал. Куда угодно, лишь бы не с Никомо Коской.
Новая жизнь
– Вот это и есть Братство! – провозгласил Свит, упираясь пальцами в переднюю луку.
Фургоны растянулись почти на милю вдоль речной долины. Тридцать или даже больше, покрытые грязной парусиной или, напротив, раскрашенные в кричащие цвета – ярко-оранжевые и пурпурные пятна резко бросались в глаза на фоне запыленной бурой местности. Точечки пеших поселенцев рядом, всадники впереди. В хвосте плелись животные – лошади, запасные волы, довольно большое стадо коров, а прямо за ними следовало разрастающееся облако пыли, которую ветерок уносил в небесную синеву, чтобы возвестить всему миру о появлении Братства.
– Вы только посмотрите! – Лиф выслал коня вперед и привстал на стременах с широкой улыбкой на лице. – Вы видите?!
Шай раньше не замечала, чтобы он улыбался. Веселый, он стал выглядеть моложе. Скорее, мальчик, чем мужчина. Помимо воли ее губы тоже растянулись.
– Да вижу я, – отозвалась она.
– Целый город на колесах!
– И правда, это настоящий срез общества, – пояснил Свит, устраивая старую задницу в седле. – Кто-то честный, а кто-то ушлый. Есть богатые, а есть бедняки. Некоторые умные, а некоторые очень даже наоборот. Отряд первопроходцев. Имеются и пастухи, и земледельцы. Немного торговцев. Полный набор для новой жизни там, за горизонтом. У нас даже есть Первый Маг.
– Что? – обернулся Лэмб.
– Известный актер. Иосиф Лестек. Вроде бы его Байаз очаровывал толпы в Адуе. – Свит скрипуче хихикнул. – Где-то сотню проклятых лет назад. Он надеется, как я слышал, принести театральное искусство в Дальнюю Страну, но, между вами, мной и половиной Союза говоря, его мастерство находится на спаде.
– Байаз уже неубедительный, да?
– У него даже Иосиф Лестек получается неубедительно. – Свит пожал плечами. – Но что я понимаю в лицедействе?
– Ну, твой Даб Свит более чем убедителен.
– Поехали туда! – воскликнул Лиф. – Посмотрим поближе!
Поближе к обозу романтика развеялась. Но не так ли бывает в любом деле? Живые тела людей и животных производили огромное количество отходов, и вряд ли нашелся бы желающий нюхать их без веской на то причины. Другие, гораздо менее обаятельные животные – по большей части, собаки и мухи, хотя и вши, конечно, тоже – не слишком бросались в глаза, но, как только вы оказывались поблизости, набрасывались с удвоенными усилиями. Шай задалась вопросом – не было ли Братство отважной, но безрассудной попыткой привнести худшие из пороков городского образа жизни в неиспорченную дикую местность.
Должно быть, ощущая то же самое, несколько старейшин Братства отъехали от остальных шагов на пятьдесят, предварительно захватив немного выпивки, и, прокладывая курс, ломали головы над широкой картой.
– Бросьте эти потуги, пока не покалечились! – воскликнул Свит, приближаясь. – Я вернулся, а вы сейчас на три долины южнее нужного направления.
– Всего лишь на три? Это лучше, чем я смел надеяться! – подошел к ним высокий жилистый кантик с лысым, как коленка, черепом совершенной формы, осторожно поглядывая на Шай, Лэмба и Лифа. – Перед нами новые друзья?
– Это – Лэмб, его дочь – Шай. – Она не потрудилась поправить его за мелкую неточность. – Имя этого парня, должен признаться, в настоящее время выветрилось из моей головы…
– Лиф.
– Точно! А перед вами мой работодатель, – Свит произнес это слово так, будто само его существование вызывало судороги вследствие несвободы. – Нераскаявшийся разбойник по имени Абрам Маджуд.
– Счастлив познакомиться, – Маджуд продемонстрировал неизбывную радость и золотой зуб, кланяясь каждому по очереди. – И уверяю вас, я раскаиваюсь ежедневно с той поры, как сколотил Братство. – Его темные глаза устремились вдаль, как бы оглядываясь на пройденные мили. – Там, в Келне, вместе с моим партнером Карнсбиком. Жесткий человек, но мудрый. Он, между прочим, изобрел перевозную кузню. Я везу ее в Криз, чтобы основать там прибыльное дело по металлообработке. А можно еще застолбить в горах какой-нибудь участок и добывать руду.
– Золотую? – поинтересовалась Шай.
– Железную или медную, – Маджуд понизил голос и наклонился поближе. – По моему скромному убеждению, только дураки верят, что можно разбогатеть, добывая золото. Вы трое хотите присоединиться к нашему Братству?
– Именно, – ответила Шай. – У нас в Кризе есть кое-какие дела.
– Весьма рад! Стоимость проезда составит…
– Лэмб – весьма серьезный боец, – встрял Свит.
Маджуд помолчал немного, кривя губы.
– Не обижайтесь, но он выглядит слегка… староватым.
– Не берусь это оспорить, – сказал северянин.
– Я сам тоскую по былой поре расцвета, – добавил Свит. – Ты тоже не ребенок, раз уж речь зашла об этом. Если ты ищешь молодежь, то вот этот парень тебе подходит.
Лиф, похоже, еще меньше впечатлил Маджуда.
– Я ищу золотую середину.
– Ладно! – фыркнул разведчик. – Но здесь ты ее не найдешь! У нас не хватает настоящих бойцов. С духолюдами, помешанными на крови, не время перебирать. Поверь мне, старина Санджид не станет с тобой торговаться. Или Лэмб с нами, или я тоже ухожу. Можешь тогда искать дорогу сам, пока твои фургоны не рассыплются от старости.
Маджуд вперился в Лэмба, северянин ответил твердым взглядом. Казалось, смущение он оставил в Сквордиле. Через несколько мгновений кантик увидел то, что хотел.
– Мастер Лэмб едет бесплатно. Плата за проезд оставшихся двоих…
Свит почесал затылок.
– Я заключил сделку с Шай. Все трое едут бесплатно.
– Похоже, она торгуется лучше, чем ты. – В глазах Маджуда промелькнуло что-то похожее на уважение.
– Я же разведчик, а не лавочник.
– Вполне возможно. Но тогда следует оставить право заключать сделки тем, кто умеет.
– Но судя по всему, я торгуюсь лучше, чем ты прокладываешь путь.
– Понятия не имею, как я все объясню своему партнеру Карнсбику. – Он отошел, грозя пальцем. – Карнсбик – не тот человек, чтобы шутить с расходами!
– Дьявольщина, – прошипел Свит. – Нет, вы слышали подобную чушь? Можно подумать, мы отправляемся на прогулку с девицами.
– Похоже, так оно и есть, – заметила Шай.
Мимо прогрохотал один из самых разукрашенных фургонов – ярко-алый с позолоченными креплениями. На козлах сидели две женщины. Одна, одетая, как самая настоящая шлюха, придерживала рукой шляпу. На ее чересчур размалеванном лице застыла, будто приклеенная, улыбка, символизируя, по всей видимости, доступность за соответствующую плату, несмотря на походные условия. Наряд второй больше подходил для путешествия, да и с вожжами она управлялась, как опытный возчик. Между ними сидел мужчина в куртке, которая вызывающей расцветкой не уступала фургону, бородатый и суровый. Шай решила для себя, что это – сутенер. Во всяком случае, вид у него был самый что ни на есть сутенерский. Она наклонилась и сплюнула через щель между зубами.
Сама мысль о том, чтобы заниматься любовью в трясущемся фургоне, наполовину наполненном грохочущими кастрюлями и всяким прочим барахлом, гасила огонь страсти в Шай. Хотя эти угольки горели так давно, что не оставалось сомнений – они истлели. Тяжелая работа на ферме с двумя детьми и двумя стариками убивает любую романтику.
Свит поклонился женщинам, прикоснулся к краю шляпы и шепотом заметил:
– Дьявольщина, это совсем не то, что я предполагал. Женщины, наряды, плуги и передвижные кузницы, а кто знает, что за ужас появится в следующий раз? А ведь я помню время, когда здесь ничего подобного не было – только небо и земля, звери и духолюды и ширь необжитых мест, где можно дышать полной грудью. Мне случалось проводить по двенадцать месяцев в обществе одного лишь коня.
