Тесса Мията не герой

– Я старалась справиться.

– Что здесь произошло? – раздался внезапно чей-то голос.

У входа в магазин стояла вожатая, а за спиной у нее толпились новые знакомые Тессы. Сначала они в недоумении уставились на разбитый телефон и зареванного мальчишку, а потом все дружно воззрились на Тессу.

От их подозрительных взглядов Тессу передернуло.

– А ну, все четверо, – грозно рявкнула вожатая, – сейчас же ко мне.

Не подтолкни Пэйтон сестру локтем, та бы так и осталась стоять как вкопанная. Сесилия помогла рыжему подняться и взяла его за руку. Она вела себя с ним очень ласково, может даже чересчур, – надеялась, наверное, что ее доброта к рыжему благотворно подействует на его родителей и те не слишком обозлятся на семейство Мията. Тесса мгновенно представила себе Грэм (так звали мать их покойной мамы, она жила в Америке, а родители отца – в Японии): вот она сидит, устало сгорбившись, за столом на своей кухне и думает, кто же теперь позаботится о внучке, ведь из лагеря ее опять выгнали, а самой Грэм некогда: она работает допоздна в магазине. Пэйтон и Сесилия уже говорили ей, что сами приглядят за младшей сестрой, но с тех пор как Тесса начала видеть невидимое – и, как следствие, попадать в неприятности, – бабушка решительно заявила, что Тесса непременно должна находиться под надзором взрослых. Грэм искренне считала, что тогда Тессу перестанут дразнить, а в соцсетях больше никогда не появится глумливых роликов с ее участием. Жаль, она была не права.

Тессе казалось, что само ее рождение стало проклятием для ее семьи. Ей и года не было, когда родители погибли в автокатастрофе. Если бы не Грэм, девочек бы отправили по разным приютам. Она забрала внучек и тем самым лишила себя безмятежной старости. Вместо того чтобы наслаждаться спокойной жизнью на пенсии, Грэм, в черных волосах которой уже серебрились седые пряди, работала с утра до ночи, до онемения своих узловатых пальцев и боли в спине. Благодаря бабушке у сестер Мията была крыша над головой и расставание им больше не грозило. Старшие сестры, как и Грэм, были готовы защищать Тессу до последнего вздоха – и ей так хотелось их отблагодарить! Сделать для них хотя бы что-нибудь. Но она в семье была младшей, а, как известно, о младших все и всегда заботятся – особенно когда те по уши увязают в неприятностях.

Тесса могла бы поклясться, что если сегодня вечером заглянет тайком в кухню, то увидит, как Грэм, озабоченно хмурясь, листает чековую книжку и с тревогой думает о том, сколько придется отдать родителям мальчишки за испорченный телефон и хватит ли оставшихся денег на оплату счетов.

«Когда-нибудь…» – клялась про себя Тесса, пробираясь сквозь пялившихся на нее ребят. Глаза щипало от подступивших слез; рука вожатой, словно хищная когтистая лапа, вцепилась в плечо. Когда-нибудь она сможет позаботиться о сестрах. Когда-нибудь ей наконец хватит сил спасти дорогих сердцу людей.

В тот же миг, где-то на другой стороне земного шара, скрипнув, распахнулась одна таинственная дверь, которая долго, бесконечно долго была заперта. И бесшумные слова, клятвы и желания, плававшие за ней косматыми облачками тумана, потянулись к расщелине между мирами, устремляясь сквозь тьму к свету…

1

Место действия: Кисарадзу, Япония

Впервые Тесса увидела Город легенд с порога дома дедушки и бабушки в Кисарадзу, городе на противоположном берегу Токийского залива. И лучше бы она в тот же миг опрометью бросилась обратно в аэропорт и улетела прочь из этой страны.

Однако не будем забегать вперед.

Сестры Мията стояли перед белыми воротами со своими гигантскими чемоданами, набитыми, помимо всего прочего, сухофруктами и плитками шоколада (которые наверняка уже растаяли от этой жарищи) – подарками от Грэм в благодарность за то, что родственники будут присматривать за девочками весь остаток лета. А за Тессой, может, и дольше… Тесса узнала об этом вчера, нечаянно подслушав тихий разговор Грэм с сестрами: «Может, там ей будет лучше».

Воздух был наполнен громким стрекотанием цикад. Они будто звали подойти поближе к толстым деревьям, среди которых виднелось святилище, но Тесса не для того летела в Японию, чтобы слушать каких-то глупых цикад. Сейчас все ее внимание было приковано к деревянному двухэтажному домику с блестящей, крытой черной круглой черепицей крышей.

Умиротворяющей картины не портила даже царившая в святилище давка. На балконе второго этажа, покачиваясь на ветру, сушилось белье. Перед домом были высажены кусты гортензии с белыми и пурпурными шапками цветов, от них исходил едва уловимый сладкий аромат. Все было ровно так, как и описывали сестры. И это сказочное место – их новый дом на целых два месяца! Тесса не сомневалась, что это будет лучшее лето в их жизни. Она сделает тысячу фотографий и разместит их на своей странице в «НауЛук», чтобы все ее друзья (ну хорошо, не друзья, а одноклассники) увидели, какая она крутая – и что плевать ей на их издевательства.

– Поверить не могу, что мы наконец добрались. – Тесса жадно всматривалась в щель в воротах, за которыми начиналась вымощенная белыми плитами дорожка, огибавшая дом. – Двенадцать часов в самолете – это ж с ума сойти можно.

Пальцы Пэйтон замерли в нескольких сантиметрах от белой кнопки домофона.

– Тесса… Бабушке с дедушкой не обязательно знать все подробности, договорились?

Само собой, могла бы и не напоминать. Легкий бриз принес с собой запах соленой воды, и тут только до Тессы дошло, что от Токио ее отделяет лишь блестящая гладь залива.

– Не подведи нас, ладно? – произнесла Сесилия.

Тесса боготворила Сесилию. У них были одинаковые прямые черные волосы, но на этом сходство сестер заканчивалось. Косичка Тессы, заплетенная набок, после перелета растрепалась и выглядела ужасно, но прическа Сесилии – упругая коса, уложенная надо лбом, – была идеальна. Как, впрочем, и всегда. Старшие сестры, обе смуглые, с симпатичными веснушками и блестящими светло-карими глазами, были так похожи друг на друга, что люди постоянно спрашивали, не близнецы ли они. А получив ответ, интересовались, кем они приходятся Тессе. Потому что никому и в голову не приходило, что эта девочка может быть их младшей сестрой.

Когда Пэйтон с Сесилией узнали, что родители отца готовы приютить у себя их с Тессой на все оставшееся лето, радости сестер не было предела, и Тесса поклялась себе: на этот раз все будет по-другому.

Уж теперь-то они своего не упустят.

– Это наше лето. Никому его не отдадим, – решительно заявила Тесса, глядя на сестер.

Девушки улыбнулись. Сначала одна, потом вторая потрепали Тессу по макушке. Тесса глубоко вздохнула. Вот бы каждый день был как этот, когда им не приходится расставаться.

– Одзии-чтян и обаа-чтян уже приготовили для тебя кое-что интересненькое, – сказала, лукаво улыбаясь, Сесилия.

– Ты о чем?

Но Пэйтон уже надавила на кнопку домофона.

– Одзии-чтян, обаа-чтян, мы приехали!

Через секунду из дома донеслись радостные возгласы и звук торопливых шагов. Дверь из матового стекла отъехала в сторону, и двое чудесных старичков в сандалиях бросились к девочкам.

– Добро пожаловать! Мы так соскучились! – хором затараторили оба, едва Тесса, Сесилия и Пэйтон вошли во двор, катя за собой чемоданы.

По счастью, Тесса понимала все до последнего слова – субботние занятия по японскому принесли-таки свои плоды.

– Тесса, добро пожаловать в Японию, – сказала обаа-чтян, сияя от гордости. – Как я рада, что Грэм наконец тебя отпустила!

Строго говоря, Тесса уже бывала в Японии – один раз. Ей тогда было всего несколько месяцев, и, естественно, никаких воспоминаний о той поездке у нее не сохранилось. Так что можно считать, ее знакомство с Японией только-только началось. Тесса уже видела дом бабушки и дедушки во время видеозвонков с сестрами несколько лет назад. Грэм тогда не разрешила ей поехать вместе с ними, но Тесса с той поры только и мечтала что о поездке в Японию. И вот – мечта сбылась! Дом, старомодный, построенный из дерева, разительно отличался от современных зданий, высившихся на берегу залива. Тесса полюбила его всем сердцем – даже несмотря на стену, сплошь увешанную их с сестрами нелепыми фотографиями, – и бережно хранила фото и видео, которые присылали ей сестры. Каждый уголок этого дома казался Тессе очаровательным: и крошечная кухня, соединенная со столовой, где стоял низкий столик, и спальня, в которой на матрасах, лежавших прямо на полу, устланном соломенными циновками татами, спали Сесилия и Пэйтон (вот счастливицы!).

Одзии-чтян и обаа-чтян то и дело похлопывали сестер по голове и щипали за щеки, будто хотели убедиться, что это и правда их дорогие внучки во плоти. Из глубины дома повеяло прохладой, и ноздри защекотал хорошо знакомый Тессе запах нафталиновых шариков с нотками лимона и древесины – когда бабушка с дедушкой приезжали навестить семейство Мията, так пахло от их чемоданов.

– Не понимаю, почему вы должны жить в Сан-Хосе, это ведь так далеко.

Обаа-чтян хотела было забрать у сестер их видавшие виды чемоданы, чтобы занести в дом, но Пэйтон ее опередила. Каждый весил фунтов сорок, не меньше, – нечего семидесятипятилетней старушке такие тяжести поднимать. Пэйтон волоком втащила чемоданы внутрь и поставила на деревянный пол.

– Я всегда говорю вашей Грэм, что вам здесь в любое время рады.

В этом никто из семейства Мията даже и не думал сомневаться, проблема была в другом: слетать из Сан-Хосе в Японию и обратно – удовольствие не из дешевых. Но в этот раз, едва узнав, что у любимых внучек нет никаких планов на лето, обаа-чтян и одзии-чтян сами купили им билеты.

Пэйтон и Сесилия поспешили к скамейке, чтобы сесть на нее и разуться, но Тесса застыла как вкопанная. Ее взгляд приковал шкафчик со стеклянными дверцами. Все четыре полки были заставлены всякой всячиной: деревянными статуэтками, выцветшими репродукциями и старыми игрушками. Выглядел шкафчик точно так же, как на одной из фотографий, которые присылали сестры.

Правда, на фотографии кое-чего не было: пульсирующего белого сияния, исходившего от какого-то предмета. Тесса подошла ближе и увидела, что это дарума – кукла-неваляшка.

– Вы… вы ничего не заметили?

Сесилия с Пэйтон обменялись встревоженными взглядами, и у Тессы похолодело в животе.

– Тесса, ты хорошо себя чувствуешь? – прошептала Пэйтон. Бабушка и дедушка ничего не услышали, поскольку были всецело заняты тем, что душили в объятиях старшую внучку.

Тесса сглотнула подступивший к горлу комок. Она могла поклясться, что видела, как эта красная неваляшка с одним-единственным глазом светится!

– Нравятся тебе наши семейные реликвии, Тесса? – спросил одзии-чтян. – У тебя прекрасный вкус. Ты способна по достоинству оценить наследие Мията! Видишь вон те миниатюрные ворота тории? Они точь-в-точь такие же, как ворота в нашем святилище. Тонкая работа. Мой отец сам их вырезал – и столбы, и перекладины, даже покрасил их в тот же красно-оранжевый цвет. И…

– А это что такое? – Тесса показала на ярко-красную куклу. Неваляшка напомнила ей матрешку, которую как-то раз принес в школу кто-то из одноклассников.

– Да у тебя глаз-алмаз! – похвалил ее одзии-чтян. – Эта дарума передается среди хранителей святилища из поколения в поколение. После страшного пожара, который случился лет десять назад, мы забрали ее себе. Здесь она точно будет в безопасности.

Тесса уже слышала о куклах дарума: согласно традиции, хозяин куклы должен загадать желание и как только оно исполнится – дорисовать ей второй глаз. У этой дарума глаз по-прежнему был один. Может, оттого что она была очень древней и ценной.

– Иначе говоря, – вмешалась бабушка, – твой дедуля никогда не расстанется с этой дарумой, пусть она уже старая и вся в пыли и никто уже не помнит, откуда она взялась. Видишь? – Обаа-чтян подергала дверцу стеклянного ящика, в котором хранилась кукла. – Заперто, а ключа у нас нет.

– Я ведь уже говорил: отвезу его к старику Кикумото и попрошу его сделать ключ, – заверил ее одзии-чтян.

Обаа-чтян покачала головой:

– Этот Кикумото сдерет с нас втридорога.

Одзии-чтян озабоченно нахмурился и провел пальцами по передней стенке ящика:

– Сбоку уже появились трещины. Нам непременно нужно его починить.

– Я правда видела там какой-то свет… – пробормотала Тесса еле слышно.

– Тесса-чтян, тебе нехорошо?

Для человека столь почтенного возраста у одзии-чтяна был очень хороший слух.

Это жарища на меня так действует. Или перелет. Вот мозги и расплавились.

Сердце предательски екнуло. Нет, врать Тесса не умела – ни своим родным, ни самой себе.

Пэйтон и Сесилия смотрели на нее с тревогой: что опять нашло на их сестренку?

Тесса пригладила растрепанную челку:

– Просто показалось.

Ну почему всю эту паранормальщину видит только она? Неужто на всем белом свете не найдется никого, кто наконец поверил бы ей, а не пялился на нее как на дурочку?..

– Пойдемте, вам троим нужно отдохнуть, – сказала обаа-чтян, поманив сестер за собой.

Все, кроме Тессы, направились в кухню, откуда послышался звон стеклянных стаканов. Наверняка сейчас сестер угощали холодным чаем из обжаренного ячменя и шифоновым бисквитом.

Тесса скинула свои серые конверсы, потом спохватилась и поставила их у порога носками к двери, как учила Сесилия. Войдя на кухню, Тесса расплылась в довольной улыбке. Столешница из нержавеющей стали была заставлена блюдами со всевозможной вкуснятиной, а над ними горделиво возвышался огромный запотевший кувшин с ледяным ячменным чаем. Сестры уже сидели на татами за низким столиком, наслаждаясь прохладой (спасибо кондиционеру). Все было даже лучше – да что там, намного лучше! – чем рисовало Тессе ее воображение. Удивительно, но именно сейчас Тесса наконец чувствовала себя… как дома.

Она уже собиралась закрыть за собой дверь, как вдруг замерла на полпути.

Голос…

Какой-то голос едва слышно, но настойчиво звал ее…

Ты… Ты…

Волосы на затылке зашевелились.

Тесса обернулась. Деревянная кукла, похожая на яйцо, преспокойно стояла на полке рядышком с манэки-нэко – котиком с поднятой передней лапкой, который, как считалось, этой самой лапкой приманивает госпожу Удачу.

И никто из них уж точно ничего не говорил.

Да что с ней не так?.. Наверное, все дело в сквозняке. Открыли входную дверь, в дом ворвался свет и поток воздуха – отсюда тебе и странные вспышки, и шелест, похожий на шепот. Все-таки правы те, кто говорит, что больно уж богатое у нее воображение…

А еще эта жара – от нее и правда мозги плавятся! Так. Нужен стакан ледяного чая. И отдых. А завтра они с сестрами отправятся в Токио – и все будет хорошо. Да.

В конце концов, не для того она летела в Японию, чтобы провести все лето в четырех стенах, пусть и страшно уютных стенах, пялясь на какую-то деревянную игрушку! И вообще, может, той белой женщины и не было вовсе…

Вот и здорово. Скорее, скорее на кухню, к сестрам, бабушке и дедушке!

Но не успела Тесса отвести глаза от шкафа, как круглый глаз дарумы вспыхнул, словно объятый огнем.

Тесса моргнула – и видение исчезло.

2

– А ты сегодня останешься дома.

От этих слов Тессу замутило, как будто мисо, суп и рис с лососем, которые она съела на завтрак, вмиг прокисли у нее в желудке. Она оторопело плюхнулась на скамью в прихожей, желая лишь одного: растаять в воздухе, как то белое сияние вокруг чудной куклы.

Ну вот кто вчера ее за язык тянул? Знала же, что ей все равно не поверят.

Обаа-чтян, наблюдавшая, как младшая из ее внучек продолжает упрямо шнуровать кеды, покачала головой и повторила:

– Тесса, ты останешься с нами. Ты еще не оправилась после перелета. Да и Пэйтон с Сесилией говорят, в последнее время ты сама не своя…

– Я в порядке.

Дарума выглядела как обычно, однако стоило Тессе подойти к кукле ближе, как в груди появлялось странное щемящее чувство. Тесса с надеждой посмотрела на сестер.

– Сесилия и Пэйтон ведь едут в Токио! Они могли бы взять меня с собой.

Пэйтон завязала шнурки на втором сапоге, проверила, на месте ли билет на автобус, и надела рюкзак.

– Тесса, тебе нужно отдохнуть.

Тесса, хотя и знала, что все ее надежды вот-вот лопнут, как мыльный пузырь, бодро улыбнулась:

– А вот и нет – я отлично себя чувствую! Ну возьмите меня с собой, а?

Сесилия прикусила нижнюю губу:

– Прости, Тесса, может быть, в следующий раз. Мы уже договорились с друзьями посетить храм Мэйдзи, ты не забыла?

Улыбка вмиг сползла с лица Тессы.

– Но как же…

– Грэм просила, чтобы ты не отходила далеко от одзии-чтяна и обаа-чтян. Так всем будет спокойнее.

Пэйтон возвышалась над Тессой как живой памятник сестринского авторитета, заставляя ее чувствовать себя совсем жалкой. Да кто она такая по сравнению со старшими сестрами? Они уверены в себе, всегда найдутся с ответом и любого поставят на место. И если кто-то скажет им грубое слово, они уж точно не станут молчать, заливаясь краской от стыда и смущения. И ни в чьей защите они не нуждаются – сами кого хочешь защитят. Не то что Тесса.

На душе у Тессы стало так тоскливо, что хоть плачь. «Друзья» – это ребята, с которыми Пэйтон и Сесилия познакомились три года назад, когда приезжали в Японию. С тех пор сестры постоянно болтали с ними по видеосвязи так запросто, будто те ходили с ними в одну школу, а не жили в другой части света. Конечно, Тесса помнила, что сестры уже договорились с этими своими друзьями пойти в какое-то никому не нужное святилище, но ее-то почему с собой не взять?

– Мы принесем тебе чего-нибудь вкусненького, – пообещала Сесилия. Вид у нее был виноватый. – А ты пока слушайся одзии-чтяна и обаа-чтян. Может, они сжалятся и в следующий раз отпустят тебя с нами.

От ее доброго голоса Тессе стало еще хуже. Сесилия взяла Пэйтон под руку, и Пэйтон подтолкнула сестру к двери.

– И постарайся не вляпаться в неприятности, ладно?

Эти двое казались полными противоположностями. Одна в воздушном платье в цветочек, мягкие локоны уложены в женственную прическу. Другая – вся в черном, в сапогах до колен, а глаза обведены синим, с металлическим блеском, карандашом. И все же между ними существовала прочнейшая связь. У них была своя компания, на двоих, и Тесса, хоть убей, в нее не вписывалась. Еще бы. Какой сестрам от нее прок? Она ведь вся из себя такая бедняжка, за которой глаз да глаз нужен… Эх.

И все же это несправедливо! Не для того она от самого аэропорта Сан-Франциско тряслась в самолете одиннадцать часов кряду (турбулентность, кстати, была ужасная!), а потом еще целый час добиралась на поезде до дома родственников (который, как оказалось, вообще стоит не на том берегу залива!), чтобы все лето проторчать в этом самом доме.

Сегодня утром, едва проснувшись, Тесса обновила статус в своем профиле в «НауЛук»: «Отрываюсь в Токио с сестрами. Лучшее лето в моей жизни!»

Поэтому она просто обязана попасть в Токио! Она сделает уйму селфи, пусть Элисон и остальные видят, как здорово она отдыхает. И нужно обязательно купить фигурку Тогэ Инумаки из «Магической битвы» – Элисон его обожает и совершенно точно с ума сойдет от зависти!

А еще она обязана доказать сестрам, что и сама может о себе позаботиться.

Утром, когда сестры собирались, бабушка с дедушкой отказались выдать Тессе японские иены взамен ее долларов: зачем ей деньги, если скоро одзии-чтян и обаа-чтян возьмут ее с собой в город? Ну да. Только, во-первых, когда это будет. А во-вторых, поход в «в город» означал всего-то визит на кладбище, что располагалось в двух шагах от святилища, за которым присматривали обаа-чтян и одзии-чтян.

Попасть наконец в Японию, о которой мечтала чуть ли не всю свою жизнь, только для того, чтобы безвылазно сидеть в домишке на берегу залива да иногда делать вылазки на кладбище, дабы навестить давно усопших родственников… М-да… Чудесно.

– А теперь пойдем-ка развесим белье! – радостно предложила обаа-чтян.

И Тесса, с тоской поглядев на удаляющихся в сторону автобусной остановки сестер, вздохнула и, понурившись, поплелась за бабушкой.

Обаа-чтян подавала прищепки, а Тесса, сражаясь с горячим ветром и отчаянно потея, вешала на веревку мокрые рубашки, полотенца и панталоны (да-да, самые настоящие огромные стариковские панталоны!). С балкона второго этажа Тессе был хорошо виден весь Кисарадзу: двухэтажные частные домики и многоквартирные дома, крытые ярко-голубой, красной или черной черепицей, спускались к докам. На пустой парковке играли дети. А далеко-далеко впереди, за широкой серо-синей гладью воды, раскинулся Токио, улыбаясь Тессе неровным частоколом гигантских небоскребов. Сердце Тессы затрепетало.

Она непременно туда попадет.

С улицы доносился суровый мужской голос – отец отчитывал сына. Мальчик был примерно того же возраста, что и Тесса, высокий и стройный, и напомнил ей моделей, которых она видела на баннерах «Uniqlo» и «Muji» – эти бренды японской одежды обожали сестры. Мальчик не говорил ни слова, лишь, поджав губы, кивал.

В груди у Тессы появилось хорошо знакомое неприятное ощущение, как бывало всегда, когда люди – те, кого она раньше называла друзьями, – вообще не слушали, что она говорит. Тесса нахмурилась.

– Aa? Mou sono jikan dane! – довольно пробормотала бабушка, и в ее глазах зажглись веселые искорки. – Это Уехара, они живут через дорогу, помнишь?

– Ты упоминала о них в письмах. Слушай, так пить хочется. Можно я прогуляюсь до магазина в конце квартала? – небрежно спросила Тесса, вешая на веревку очередное полотенце.

– Не волнуйся, – ответила обаа-чтян. – У меня для тебя небольшой сюрприз.

Тесса напряглась:

– Сюрприз?

Обаа-чтян с улыбкой протянула внучке пару мужских кальсон.

– Джин очень хотел с тобой познакомиться – мы столько ему о тебе рассказывали. Вот почему мы хотели, чтобы ты осталась дома, а не поехала вместе с Пэйтон и Сесилией в Токио.

Джин? Тесса удивленно уставилась на мальчика. Тот самый Джин, который владеет боевыми искусствами и приходит иногда к Мията, чтобы вместе с дедушкой посмотреть соревнования по сумо?

Порыв ветра взъерошил волосы Джина, которые почти закрыли ему лицо. Отец и сын стояли футах в двадцати от дома Мията, но благодаря ветру, дувшему в ее сторону, Тесса слышала их разговор от первого до последнего слова.

– Но я ее даже не знаю, – сказал по-японски Джин. – Сегодня у меня последний выходной, а с завтрашнего дня и до конца лета я снова с утра до вечера буду тренироваться в додзё…

– Молчи! – прорычал отец. Голова, втянутая в мощные плечи, и тяжелая нижняя челюсть делали его похожим на бульдога. Тесса знала, что у него собственный додзё: как-то раз Пэйтон и Сесилия, интереса ради, пришли на занятие к господину Уехара, но хватило их ненадолго. После пятнадцати минут непрерывных прыжков на месте обе запросили пощады. – Это важно! Она поможет тебе с английским. Или что, хочешь так и остаться никем?

Мальчик сделал медленный глубокий вдох, как будто обдумывая слова отца, и наконец кивнул.

– Ладно. Где она?

Господин Уехара показал на Тессу, стоявшую на балконе с развевающимися кальсонами в руках. Она хотела пригнуться, но не успела.

Их взгляды с Джином встретились. Темные глаза мальчика смотрели холодно и сурово – сейчас он был прямо-таки точной копией своего отца.

Тесса в долгу не осталась. Она, не моргая, уставилась на мальчишку, всем своим видом говоря: Так и быть, на этот раз прощаю. Провести время в моей компании – великая честь, вообще-то…

Внезапно снова налетел ветер, кальсоны взметнулись – и прилипли к Тессиному лицу. Джин приподнял одну бровь. Вид у него был далеко не дружелюбный.

Тесса оторвала мокрую ткань от лица:

– Да уж, обаа-чтян. Именно о таком сюрпризе я и мечтала.

3

– Прошу вас, прошу вас, входите! – тараторила обаа-чтян, подталкивая Джина к калитке. – Джин-кун, это Тесса-чтян, она прилетела к нам аж из самой Америки. Вы отлично с ней повеселитесь.

По мнению Тессы, «веселье» означало нечто иное, нежели проводить время в компании мальчишки, который терпеть тебя не может и ничуть этого не скрывает. Она уже хотела съязвить, однако бабушка была так счастлива, что Тессе тут же стало совестно, и она промолчала.

Джин холодно прищурился: видимо, прикидывал в уме, каких радостей лишился, согласившись зайти в гости к соседской девчонке.

Он был на несколько дюймов выше Тессы, но ниже отца. У обоих Уехара были густые хмурые брови и резко очерченная нижняя челюсть. Вдобавок у старшего Уехара лоб был изрезан глубокими морщинами, из-за чего казалось, будто он вечно сердится.